Fables of Ainhoa |
| Еженедельник «Болтливый Вестник», выпуск от 01.03.2023 Пока мы понемногу разбираем насущные вопросы ролевой, наши потеряшки успели обзавестись вот такими страшными и ужасными метками [x]. Можно успеть спасти потерявшихся друзей вот здесь! | Жанр: фэнтези; Рейтинг: NC-17 или 18+; Система: эпизодическая; Графика: аниме, арты.  
  |
| С Ю Ж Е Т Р А С Ы М А Г И Я & Д У Ш И Р Е Л И Г И Я О Р Г А Н И З А Ц И И |  | Г Е О Г Р А Ф И Я Ж И Т Е Л И (список) Т И Т У Л Ы, П Р А З Д Н И К И В О П Р О С Ы - О Т В Е Т Ы Р О З Ы С К (нужные герои) |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Fables of Ainhoa » Потерянные рассказы » 28.06.1202. «Пиромант с большой дороги»
Тип эпизода: личный
Честность – не порок.
Дата и время | Место действия, погода |
Долгое путешествие вместе с караванщиками, идущими в сторону Рекна, – дело привычное, но каждая новая поездка запоминается по-своему. Аэлириэнн присоединилась к каравану, чтобы добраться до нужного города в оговоренный срок, но не ожидала, что в числе других людей, путешествующих вместе с караваном, встретит настолько полезного Рена с необычным – для их мира – талантом. Слышать из уст других людей только правду.
Одна из немногих вещей, которые Аэлириэнн любила в работе торговца – это возможность путешествовать. Торговцы редко сидели на одном месте. В молодые годы Деладор, когда только начинал своё дело, много путешествовал, чтобы обрасти новыми связями, приумножить своё скромное богатство и найти самые лучшие пряности, за которые он сможет ручаться головой. Эльфийка не пошла по стопам отца, несмотря на вполне искреннее желание ему помочь в его делах, но, тем не менее, теперь именно она путешествовала по городам, выполняя разные поручения, находя новые выгодные союзы или хватаясь за любую интересную возможность заработать там, где другие не рискнут.
Дорога до Рекна вышла долгой. Аэлириэнн не думала, что задержится в Крениве на неделю дольше, чем планировала. К караванщикам, идущим в Рекн, она присоединилась в Росене, пропустив возможность вернуться с тем же торговцем, с которым добиралась в Кренив. Использовать магию в таких количествах, постоянно перемещаясь, эльфийка не любила – это отнимало слишком много сил, а к тому же, по пути у неё тоже находилась работа.
Несмотря на то, что в караване торговца Йеттана эльфийка оказалась впервые, компания вышла недурная. Большая часть путешествующих с ней – люди. Торговец вёз на продажу разнообразные фрукты, на которые в последние месяцы возрос спрос, и рассчитывал хорошо заработать. Погода была жаркой под конец второго летнего месяца, а потому товар долго не лежал, быстро портился и терял соблазнительный вид, рискуя оставить торговца с большим убытком вместо желанной прибыли, но за годы торговли, как убеждал Йеттан, он уже привык продлевать срок жизни любого фрукта.
Аэлириэнн не лезла в чужие секреты, но отмечала, что фрукты действительно были ароматными и вкусными, и не отказывала себе в удовольствии угоститься или купить за несколько монет всё, что придётся по вкусу, чтобы как-то разбавить походную скромную пищу. Следовать заветам ведьмы, бдящим за состоянием её здоровья, у эльфийки отчаянно не получалось. Да и как тут последуешь, когда она почти всё время в пути, а здесь никогда не угадаешь, что случится через пять минут?
Поздним вечером, когда солнце уже склонилось к горизонту, раскрасив небо цветом пастели, караван остановился недалеко от дороги на стоянку – поужинать, выспаться, дать отдых лошадям и себя, чтобы в пути в потёмках не потерять в какой-то яме колесо от телеги. Выставив обозы кругом и отправив в дозор охрану, остальные – не обременённые обязанностями в это время – отдыхали, поедая скромную по-братски сваренную на всех кашу, слушали истории, переговаривались, добирали сна в прохладе, отдыхая от слишком пылкого полуденного солнца, или спали. Аэлириэнн в числе немногих устроилась поближе к огню в компании музыканта – он разбавлял атмосферу музыкой и, как заметила эльфийка, не успел притронуться к пище. зато его слушали, а кое-кто, забывшись, – подпевал, уловив знакомый мотив. Эльфийка никогда раньше не слышала эту песню, а потому поначалу слушала внимательно, а, стоило музыканту ненадолго притихнуть, протянула и ему порцию каши.
– Держи. А то с песнями останешься голодным, – по-доброму усмехнулась, намекая на то, что в котелке пищи осталось на дне, а к нему всё чаще подходил народ за добавкой, пользуясь тем, что никто толком за этим не следит.
Время неумолимо летело вперёд. Тот день, когда красноволосый юноша покинул родительский дом, все глубже утопал под множеством новых воспоминаний. Рену, конечно, было тяжело, особенно в первое время. Зарабатывать на жизнь своими руками в незнакомых ему местах, отсутствие постоянного ночлега, нахождение вдали от родных и близких, всё это доставляло ему дискомфорт, но к этому он был морально готов когда уходил, знал что та и будет. Тяжелее всего далось ему другое. В его родной деревушке все привыкли к странностям мальчика, да и каждый справлялся с этим по своему - кто то просто старался держаться от него подальше, не держа зла, но и сторонять его странного дара, другие тщательно подбирали слова перед тем как начать разговор в его присутствии. Были и те, пусть их и было немного, кто не боялись проболтаться, потому что им нечего было скрывать. Вот как раз эти люди и составляли его основной круг общения, словно барьер, который защищал его от одиночества.
Но теперь этого барьера не было и каждый раз по приходу в новое место он натыкался на совершенно незнакомых ему людей и нелюдей. Так уж сложилось, что подавляющее большинство любит приврать и, когда в присутствии Рена у них не получается говорить ничего кроме правды, такое положение дел доставляет им ощутимый дискомфорт. Не понимая что происходит, большинство пытается тут же свернуть разговор и уединиться, в очередной раз оставляя недавнего собеседника наедине с грустными мыслями. Ему понадобилось немало времени чтобы научиться правильно общаться с незнакомцами, а справиться с давлением ему помогли усвоенные уроки Оле. Самым главным из полученных навыков было умение улыбаться всегда и везде. Улыбка, которая не спадала с лица юноши даже тогда, когда очень хотелось расплакаться, была отличной защитой от всего что с ним могло случиться отдайся он власти отчаянья.
Путешествие, в котором он находился сейчас, было во многом приятнее других, потому что большую часть караванщиков он уже встречал раньше и стадия недоумения от нескончаемого потока правды давно миновала. Более того, торговец Йеттан находил умение юноши полезным и порой просил его постоять рядом и изображать молчаливого спутника во время переговоров в пути. Изредка оказывая подобную услугу, а в остальное время соблюдая дистанцию от значимых персон и не мешая им своей аурой, Рен был желанным гостем в пути, но только до того момента как они доберутся до Рекна. Сразу после этого красноволосый избранник Харуна отправится дальше один, в поисках новых знакомств, новых приключений, новых знаний о мире. на поиски собственного предназначения.
Но то будет после, а пока что было время вечернего отдыха. Путники и звери устали и проголодались во время перехода, да и летний дневной зной не способствовал совсем уж беззаботной дороге. Музыкант сидел чуть поодаль от основного жара костра и играл на своём шалмее. Было поздно и многие уже улеглись спать, так что Рен не мог играть в полную громкость, а ведь звук, способный достичь ушей каждого, как раз и был отличительной чертой этого букового инструмента. Пришлось ограничиваться негромкой игрой, и из-за этого он немножко фальшивил, что с лёгкостью скрашивалось подпевающими ему караванщиками. Мелодия, которую он играл последней, была основой для известной немногим песни о прелестях жизни бродячего торговца. Тут её знали, что было неудивительно, ведь именно в этой компании людей он и выучил эту, когда в прошлый раз путешествовал вместе с ними.
Закончив играть, он улыбнулся окружающим и глубоко вдохнул, полностью восстанавливая дыхание и подготавливая лёгкие к новой песне. Однако, начать играть что-то ещё он не успел и был “перебит” сидящей рядом девушкой. Ещё не успев отойти от игры, он отреагировал сзадержкой и сначала просто смотрел то на незнакомку, то на кашу. Понял что к чему он протянул руку и принял миску. - Спасибо, - с тёплой улыбкой на лице юноша поблагодарил эльфийку, которая присоединилась к ним недавно. Конечно, она заметно выделялась на фоне остальных и он приметил её как только она присоединилась к каравану, но возможности поговорить у них до сих пор не было. Рен поставил ёмкость на ноги и убрал шалмей в чехол, давая остальным понять что с песнями пока покончено. - И правда, - сказал он, беря кашу обратно в руки, - во время перехода особо не до еды, а вечерами, пока всё ещё готовится, я сразу начинаю развлекать других песнями и как-то так увлекаюсь, что забываю даже поесть. А потом только и остаётся что заливать голод водой, пытаться уснуть и дождаться завтрака. Так что ты прямо моя спасительница, - ещё раз искренне улыбнувшись незнакомке, Рен зачерпнул первую ложку каши и принялся неспешно есть, предварительно обдувая всё ещё слишком горячую для него пищу.
– Не за что, – Аэлириэнн считала, что в этом – подаче еды – нет её заслуги. Кашу готовил другой человек, заменявший в походе повара, а сам музыкант – человек взрослый, мог бы и своими ножками дойти и взяться за еду. Короткое проявление заботы с её стороны – всего лишь последствия наблюдения и, пожалуй, желания завязать разговор, потому что спать ещё не хочется, а другой собеседник, в меру трезвый и не намекающий на длинные уши, не нашёлся. Кроме того, эльфийка не отмахивалась от какого-то внутреннего чутья, которое иногда говорило, что именно вот этот человек подходит больше всего. – Решила, что нечестно оставлять без еды того, кто поднимает тут всем настроение на голодный желудок, – чуть усмехнулась, переведя взгляд на скромную компанию у огня.
Хисэ не стала сразу заваливать музыканта вопросами, чтобы не мешать ему есть. Иначе какой смысл в том, что она отвлекла его от музицирования, если сама не даст поесть? Скорей всего его аппетит только возрос за время игры, соблазнительных запахов пищи или от вида других людей, которые спокойно ели, пока он играл. На голодный желудок едва ли хочется болтать по душам, даже если бытует ошибочное мнение, что творческий человек всегда должен быть голодным. Если, конечно, музыкант не хочет, чтобы желудок стал вторым музыкальным инструментом, периодически бурчащим о недосмотре.
Впрочем, не Аэлириэнн кого-то упрекать пренебрежением о личном здоровье. Она сама о себе заботилась крайне редко, даже когда была сильная нужда.
– А утром, полагаю, снова начнёшь играть, чтобы всех разбудить, и так и проходишь голодным до обеда, – смешливо бросила эльфийка.
Свою порцию каши она уже приговорила, а потому грела руки о деревянную кружку с насыщенным травяным отваром, периодически его отпивая. Сбор из трав был немного горьковатым на вкус, но запах приятный. Хисэ думала, что в Рекне нужно пополнить запасы, когда до него доберётся, и надеялась, что правильно рассчитала с порциями лекарств. Не хотелось бы совсем уж пренебрегать советами ведьмы и её рекомендациями.
– Аэлириэнн, – представилась она, чуть погодя, чтобы не оставаться безымянной собеседницей, вдруг музыканту захочется поговорить. – Но можно использовать прозвище. Хисэ, – по-привычке добавила эльфийка, оставив возможность музыканту самому выбрать, какой вариант ему ближе.
Стоило музыке стихнуть, а главному подпевающему получить тычок в бок от другого наёмника, напоминающего, что пора бы не бревно задом греть, а идти в караул, как в лагере караванщиков стало удивительно спокойно и тихо. Умиротворяюще. Аэлириэнн не редко попадала в передряги, и знала, что на торговцев часто нападают, иногда в пути, иногда – под покровом ночи, чтобы либо обокрасть, либо избавиться от конкурента и его товара. Всякое случалось. Не обходилось и без нападений разной нежити и монстров, которые соблазнялись на живых. Но именно сейчас было тихо и спокойно, так что даже эльфийка заслушалась редким стрекотом сверчков.
– Тёплое лето, – она улыбнулась, смотря вдаль – туда, за круг повозок, защищающих их от внешнего мира. – Что ведёт тебя в Рекн? – спросила Хисэ, вновь вернув взгляд музыканту.
Кашло в миске не представляло из себя ничего особенного. Еда была самой обычной, не богатой на изысканные специи или мягкое мясо, но тем не менее чрезвычайно нравилась юноше. Приготовленная на костре под открытым небом, в походе, после длительного перехода и нескольких дней скудных перекусов, сейчас она была для него чуть ли не пищей богов. Ложки с зачерпнутой ещё горячей кашей одна за другой отправлялись в рот Рена, который только и успевал что слегка сдуть поднимающийся пар перед поеданием. Когда миска опустела наполовину, музыкант взял себя в руки, усмирил желание съесть всё как можно скорее и сбавил темп, начав тщательнее пережёвывать пищу и создавая таким образом ощущение большего насыщения.
Когда незнакомка сделала предположение о том, что утром он также ничего путного не съел бы, Рен только и смог что слегка виновато улыбнуться, кивнуть и продолжить трапезу. Пламя костра, на которое он смотрел пока егл, завораживало юношу несмотря на то, что он видел его уже сотни раз. Языки пламени выпускали в ночное небо искры, которые казались на тёмном фоне маленькими звёздочками. Совсем крошечными, чрезвычайно быстро умирающими, но очень яркими. От ухода в собственные фантазии Рена спасла девушка, которая решила представиться и продолжить беседу.
- Рен Олсен, просто Рен, - приветственно кивнув улыбнулся юноша и принялся скорее доедать свою порцию, чтобы чуть позже поговорить не чавкая остатками еды. Опустошив миску и отставив его на край бревна, на котором сидел, он только успел перевести дыхание, как смотрящая вдаль эльфийка вновь продолжила общение, начав с безобидного упоминания погоды.
- Да, лето действительно выдалось тёплым. Не все от этого в восторге, но в вечернее время очень приятно вот так вот посидеть у костра под открытым небом не трясясь от холода, - сказал он и потянулся за бурдюком с водой. Утолив жажду он продолжил. - Конкретно в Рекн меня ничего не ведёт. Я вообще из Йонны, но последние годы путешествую. Вон случайно повстречал этих замечательных людей, - он провёл рукой, указывая на караванщиков, - с которым мне уже доводилось путешествовать раньше, ну и они не отказались взять меня с собой, а это для меня многое значит. И вот я снова в пути, отправляюсь в новое место. Смотрю мир, узнаю новое, перебиваюсь подработками, ди и просто ищу своё предназначение, так сказать. Ну а ты какими судьбами туда направляешься, Ael'irienn, - с чистым, мелодичным звучанием Рен назвал девушку так, как это звучало бы в эльфийском произношении. Юноша тепло улыбнулся, но сразу после вопроса на его лице появились лёгкие смущение и румянец. - Я же могу звать тебя просто по имени?
– Приятно познакомиться, Рен, – с улыбкой кивнула эльфийка.
Каждое лето, как и каждый сезон каждого года, были непохожими, но людям, да и нелюдям тоже, нравилось сравнивать, пытаясь припомнить, как было в прошлом году или лет пять назад. Вот Аэлириэнн помнила год, когда лето выдалось по-осеннему холодным, а это лето – немного засушливым и жарким, но ночью ждала приятная прохладная тень. И тучи комаров.
Выслушав собеседника, не перебивая, она вдруг услышала то, на что совсем не рассчитывала.
– Ela! Ma ni hlar, – удивлённо-радостно воскликнула эльфийка. – Elen lambe!
Аэлириэнн настолько отвыкла от эльфийской речи вне стен Аортэна, что как только собеседник – человек к тому же – произнёс её имя на чистом эльфийском, она сильно удивилась. Даже эльфийские собратья часто прибегали к прозвищу, включая друга детства, которому отчего-то прозвище пришлось по душе больше. Но услышать эльфийскую речь и, тем более, собственное имя, произнесённое к тому же правильно, а не с нетипичным для эльфов акцентом, было приятно.
– Где ты научился говорить как эльф? – она улыбнулась, посмотрев на собеседника. Хисэ не стала говорить на родном языке, полагая, что человеку всё же проще общаться на родном ему языке. Возможно, чистое произношение у него вышло благодаря тому, что он музыкант. Или потому что он часто общался с эльфами или и вовсе вырос среди них. Никогда не узнаешь, с кем столкнёшься на дороге. В любом случае, правильное произношение имени ещё не говорило, что он свободно говорит на эльфийском. – Честно сказать, ты меня удивил, – она усмехнулась. – Я так редко слышу своё имя за пределами Аортэна и вне компании других эльфов, что не могу припомнить другого случая, когда бы меня называли по имени. Или называли без ошибок, – вспомнив попытки некоторых мужчин таким образом её поразить, эльфийка рассмеялась. – Можешь обращаться ко мне так, – улыбнулась Аэлириэнн. – В твоём исполнении оно не вызывает у меня приступ зубного скрежета.
Она могла бы предложить сокращение от собственного имени, но раз Рен справлялся без всяких прозвищ и сокращений, то не видела в этом никакого смысла.
– Так ты из Йонны? – риторический вопрос. Хисэ пыталась вернуться к разговору, отходя от собственного имени. – И что тебя подтолкнуло пойти путешествовать?
У каждого своя причина покинуть отчий дом и отправиться в путь. Кому-то хочется подвигов, кого-то гонит нужна, кто-то – бежит из дома, думая, что в большом мире его ждёт лучшая жизнь. Вряд ли Рену захотелось стать просто бродячим музыкантом.
– Но если это слишком личное, то я не настаиваю на откровенности, – вскинула руки, жестом и словом показывая, что поймёт нежелание рассказывать о себе. Они знают друг друга всего ничего, чтобы даже в хорошую погоду по душам разговориться.
Бытует мнение, что незнакомцу и случайному путнику проще раскрыть душу, чем лучшему другу.
Искренне радостная реакция порадовала и немного успокоила музыканта, но при этом чуть больше смутила его. Он догадывался что правильно произнесённое эльфийское имя вызовет яркие эмоции, независимо от того обрадует это девушку, или принесёт раздражение, но он и подумать не мог что это будет настолько бурно.
- Не преувеличивай. Мои познания этого сложного для людей языка весьма скромны, - достаточно активно жестикулируя, Рен поспешил развеять возможное недоразумение. - Просто так вышло, что я некоторое время путешествовал вместе с одним эльфом. Он дал мне не только несколько уроков игры на струнных, но и пояснил некоторые вещи о том, как звучит ваш язык. И особенно про важность правильного произнесения имени. По итогу этих занятий я понимаю некоторые простые фразы, могу медленно ответить на них своими, заучил несколько несложным песенок, ну и почти всегда могу правильно назвать имена тех, с кем мне повезло пересечься на своём пути. Так что нет особо ничего удивительного в том, что я понимаю разницу между произношениями Аэлириэнн, Ael'irienn и, к примеру, Aeler’ienn, - с улыбкой на лице и не отводя взгляда от лица девушки говорил красноволосый парень.
Послушав что Хисэ ему ответила, Рен расслабился, поняв что всё в порядке. Смущение успело развеяться пока он говорил и сейчас он чувствовал себя вполне комфортно рядом с новой собеседницей. Он не стал сейчас указывать девушке на то, что она пропустила мимо ушей его вопрос. Это он списывал на удивление и радость от такого неожиданного маленького сюрприза в виде молодого ещё человека, очевидно не являющегося обученным специалистом в сфере эльфийской культуры, но всё равно способного на правильное произношение. После вопроса девушки о причинах путешествия он ненадолго задумался, запрокинул голову к небу, вытянул руки и потянулся, а потом опустил взгляд к костру.
- Не, всё в порядке. Меня часто об этом спрашивают и я почти всегда рассказываю эту историю. Ну, сама ситуация довольно скучная. Я рос в обычной семье ремесленников. На жизнь хватало, но без излишеств. Я был младшим ребёнком и пока я рос в доме становилось тесновато. Сестру, конечно, выдали замуж, в то время как старшего брата продолжали готовить к становлению главой семьи, а заодно принятию мастерской резчика по дереву. Ну а я… По некоторым причинам с самого детства родители решили что не станут решать мою судьбу. Я отправился в мир чтобы найти предназначение, причину, по которой... М-м-м… Ай, проще показать, - сказал Рен махнув рукой.
Привстав и одной ногой переступив бревно, он повернулся в Хисэ корпусом, забросил волосы на грудь и уселся в таком положении. - Ael'irienn, соври мне о чём нибудь. Не задавай никаких вопросов и не удивляйся просьбе - ты всё поймёшь когда сделаешь то, о чём я прошу. Просто соври, не важно о чём. Например о том, почему ты направляешься в Рекн.
На лице юноши красовалась улыбка. Немного хитрая, немного игривая, предвкушая грядущее. Рен смотрел прямо в голубые глаза девушки, которые забавно бликовали из-за неровного света идущего от костра. Не часто он подобным образом “рассказывал” другим о том, что отличает его от других простых парней с севера, но сейчас ему почему-то хотелось посмотреть на реакцию девушки. Вероятно всё дело было в том, как она отреагировала на собственное имя, так что и сейчас он ожидал увидеть что-то интересное.
– Друг – эльф – это многое объясняет, – кивнула Аэлириэнн.
Когда долго общаешься с представителем другого народа, то волей-неволей начинаешь запоминать некоторые особенности произношения и их перенимать. Эльф, который пытается говорить на чужом языке, звучит, по мнению Хисэ, ничуть не лучше, чем человек, который изучает эльфийский. Она и сама часто в прошлом допускала ошибки в произношении, но годы изучения языка и нахождение непосредственно в окружении людей сказались благоприятно. Теперь она говорила свободно на чужом языке.
Рена удалось заинтересовать её во второй раз. Ничего необычного от рассказа она не ждала, но сначала зацепилась за странное нежелание родителей вмешиваться в судьбу сына, а после за его собственные слова о предназначении.
Вопросительно вздёрнув бровь, эльфийка заинтересованно посмотрела на собеседника, который неожиданно решил подсесть к ней ближе и напротив.
Просьба оказалась не менее удивительной, чем предшествующие ей речи. Аэлириэнн чувствовала какой-то подвох и хотела бы уточнить заранее, что такого хочет сделать этот парень и зачем она должна ему солгать, но воздержалась. Она бы в целом не стала вдаваться в подробности, почему едет в Рекн, считая причину слишком личной, чтобы озвучивать её Рену, так что собралась сказать тот вариант, который приготовила ещё до того, как он задал вопрос.
– Я еду в Рекн, чтобы излечиться от бездетности, – сказала Аэлириэнн, и с запозданием осознала, что фраза «еду навестить подругу» звучит как-то не так.
Сказанные слова уже не воротишь. Эльфийка запнулась, растерявшись. Глаза расширились. Странная смесь из чувств лишила дара речи и какой-то другой реакции кроме ступора. Она не поняла, что именно произошло, да и не думала об этом, потому что давило осознание, что она сказала в присутствии малознакомого человека. Что-то настолько личное, что проще было бы рассказать о своих любовных опытах и предпочтениях, чем ощутить себя абсолютно безоружной и беззащитной, рассказав об этом.
Одно дело – рассказывать о проблеме лекарю или зельевару. Совсем другое – кому-то постороннему.
Следом за запинкой и ступором пришли смущение и неловкость, и очень отдалённое чувство не то обиды, не то предательства, хотя по факту Рен не мог знать, что эльфийка ненароком выболтает что-то личное или настолько болезненное для себя, чтобы сделать это намеренно.
Она торопливо отвела взгляд, чувствуя, что щёки горят, а в груди ворочается колкий комок недовольства.
– Предупреждай в следующий раз… – на выдохе, сокрушенным голосом, протянула Аэлириэнн, немного приняв действительность и совладав с эмоциями.
Она знала, что существуют зелья правды и артефакты, которые заставляют собеседника говорить только правду или же предупреждают хозяина артефакта, что ему лгут, но сама никогда не попадала под воздействие подобных чар. И надеялась, что это было в первый и последний раз.
– У тебя какой-то артефакт? – торопливо сменила тему, надеясь, что Рейн не будет акцентировать внимание на неосторожно сказанной правде.
Рен определённо добился своей цели - реакция девушки была крайне выразительной. Жаль только что никто не был этому рад. Парень ожидал услышать что-то про то, что она едет заключать какую-то важную сделку, или навестить знакомых... Да вообще что угодно безобидное и при этом отличающееся от того, что она пыталась произнести. Но было сказано то что было. К счастью, других слушателей поблизости не осталось, а говорили они достаточно тихо, чтобы треск костра не давал слова разлететься слишком далеко. Всё же уже было поздно и сидели они совсем рядом, хотя бы это спасало ситуацию. Но как бы то ни было, на несколько секунд лицо музыканта изображало удивление на пару с эльфийкой. Удивление и неловкость, но, в отличии от собеседницы, на лице Рена быстро появилась улыбка. Спокойная, добрая, без капли высмеивания или наоборот, сожаления. Именно такой нейтрально-доброй улыбкой он прикрывался когда ему было чертовски неловко.
По сути, в том что девушка сказала не было ничего такого. У многих есть проблемы со здоровьем, у кого-то они серьёзные, у других пустяковые. Бездетность была всего лишь одним из таких недугов, при том никак не заметных внешне и не заразных, но многие, особенно молодые девушки, относились к этой проблеме очень серьёзно и Рен понимал почему. Кто-то переживал о прекращении своего рода, для других это становилось камнем преткновения в образовании полноценной семьи. Хотя были и те любители случайных плотских утех, которые только обрадовались бы узнав что не могут случайно зачать ребёнка. А если бы в комплекте с таким “бонусом” шла бы из защита от всевозможных заболеваний, то их радости не было бы предела. Ни одну из этих мыслей парень не озвучил вслух.
- Согласен, я должен был предупредить. Это было неожиданно для нас обоих, - ответил он вместо этого, не отводя взгляда от той, кто сидела отвернувшись в сторону и пряча взгляд. Услышав брошенный в сторону вопрос и немного подумав, он продолжил. - Расскажу всё как есть. Ты сказала правду вот из-за этого, - говорил он тихим спокойным голосом, поднеся правый кулак к своей голове и указав на себя большим пальцем. Этим жестом он рассчитывал привлечь внимание Хисэ, чтобы она опять посмотрела на юношу, увидела его улыбку, поняла что ничего страшного не случилось. Не желая пока говорить на озвученную тему, он решил отвлечь её рассказом о себе, а там уж кто знает, обсудят ли они это позже, или предпочтут не возвращаться к этой теме.
- Никакого артефакта не существует, всё дело во мне, - сказал он и опустил руку на бревно. - Я такой с рождения. Никто рядом со мной не способен солгать, обмануть, скрыть что либо. Бессильна даже магия. Это моё благословение, хотя иногда оно и кажется проклятьем. Но я точно знаю что это дар, потому что он дарован мне Харуном, однако я пока так и не понял с какой именно целью. Это и есть причина моего путешествия - я пытаюсь найти себя, найти то место, где я буду нужен и не стану доставлять ненужных проблем. Конечно, эта моя особенность много раз помогала мне в пути, защищая от обмана, но чаще только мешала, или вызывала неловкие ситуации. Знаешь, я ведь не могу контролировать эту… ауру, она всегда влияет на окружающих. Из-за этого стоит мне просто пройти в толпе людей, когда кто-то пытается соврать другому и произвести на него впечатление, или оказаться на рыночной площади во время продажи некачественного товара под видом свежего, как правда открывается слушателям и начинается хаос. Не знаю, веришь ты мне или нет, но я тоже нахожусь под влиянием этого эффекта, а потому не способен солгать. У этого дара есть и другие особенности, но они не так заметны и влияют уже на меня, а не окружающих.
Положив руку себе шею, под затылок, он немного размялся, похрустел хрящами, а после небольшой паузы опять попытался поймать взгляд девушки и продолжил свою небольшую речь.
- За все мои двадцать три года я услышал много всего, что люди не хотели бы чтобы кто-то другой знал. Я стал настоящим хранителем чужих секретов и тайн и пока что мне удавалось не разбалтывать их другим. То, что я не могу солгать, или даже сказать полуправду, не значит что я обязан говорить что либо вообще, или не могу сменить тему. Так что ты можешь не переживать - я никому ничего не скажу. Но я признаю что виноват перед тобой, и хочу попросить у тебя прощения, - на этих словах он склонил свою голову и наклонился сам. - Только лишь слов извинений мало, поэтому считай меня своим должником. Если тебе нужна какая-то помочь - скажи и я сделаю всё что в моих силах. Не захочешь иметь со мной дел - это я тоже смогу понять и не обижусь. Не захочешь чтобы я шёл с тобой одной дорогой - скажи и утром же я отделюсь от каравана и пойду в другом направлении. И ещё, - он сделал совсем небольшую паузу, поднял голову и улыбнулся немного по другому чем раньше. - Может это будет сказано не к месту и вообще не вовремя, но очень хочется сказать - этот румянец тебе очень идёт. С ним ты выглядишь ещё милее и очаровательнее чем во время обычной беседы. Так что несмотря на всё я рад что увидел тебя такой, Ael'irienn.
Многозначительная улыбка. Сколько таких Аэлириэнн видела за свою жизнь? Она не думала, что Рен начнёт её как-то осуждать или высмеивать, но всё же предпочла бы, чтобы этот факт её жизни никак не озвучивался. По крайней мере, не при таких обстоятельствах. Но что уже махать кулаками после драки? Ничего не изменишь. Пора бы привыкнуть за столько лет и относиться к этому спокойнее и без болезненных флэшбеков. Иногда смирение – тоже выход. В конце концов, никто не давал ей никаких гарантий, а выход всегда был. Может, не совсем такой, каким она его видела в самом начале.
Правда за правду. Эльфийка вновь посмотрела на собеседника, заметив краем взора его жест. За возможность сменить тему и поговорить о чём-то другом, не делая акцента на случайно сказанной правде, она ухватилась как за единственное возможное спасение. Отчего-то в такие моменты она вновь чувствовала себя пятидесятилетней девчонкой, хотя уже давно ею не была, и пора бы относиться ко многим вещам проще и спокойнее.
Выслушав рассказ Рена, Аэлириэнн удивилась. Кого только не встретишь в Эноа. Она знала о благословлённых и о проклятых богами или ведьмами. Некоторых ей доводилось встречать, но чтобы кого-то наказали или наградили правдой?.. Такого она не встречала. И это было по-своему удивительным. В том числе, потому что, по мнению эльфийки, доставляло больше проблем, чем помогало при жизни. Как не помогает абсолютная память, потому что запоминается каждая мелкая ссора или недовольство. Пожалуй, она не хотела бы обладать чем-то подобным.
– Не завидую я тебе, – честно высказалась Аэлириэнн, и не потому что собиралась солгать. Она качнула головой. – Жить с таким даром, как мне кажется, сплошное мучение.
Посмотрев в пламя костра, что-то прикидывая, эльфийка продолжила мысль:
– Люди редко желают слышать правду. И чаще она отталкивает, чем притягивает. Солжет тот, кто скажет, что никогда не слукавил, не сказал полуправды или не умолчал, чтобы не обидеть своим мнением человека, который важен.
Вернув взгляд собеседнику, Аэлириэнн не стала игнорировать его извинения.
– Да что уж, – она пожала плечами, прикрыв глаза. – Ты не мог знать, зачем мне на самом деле понадобилось в Рекн, и вряд ли желал дурного. Это просто случайность. Да и… никого больше поблизости нет, чтобы погреть уши, а мои слова – не королевская тайна.
Вот окажись она шпионом или разведчиком короны – дело приобрело бы неприятный оборот.
– Но попытаешься смутить меня ещё раз – и я тебя тресну, – предупредила эльфийка, прекрасно зная, что именно сейчас повторно смущается и краснеет. – Или подожгу – по настроению.
На последних словах она весело усмехнулась, как бы этим говоря, что всё же шутит и совсем не в обиде на парня.
Допив отвар, эльфийка отставила пустую кружку в сторону, чтобы не мешалась.
– А что до помощи… – вдруг заговорила она, всё ещё раздумывая над предложением Рена. – Мне бы пригодился твой талант в одном деле. Если захочешь, конечно. Дела торговли – всегда рискованные. И не только в денежном плане, – она улыбнулась. – И… твоя способность действует одновременно на всех, кто находится рядом с тобой, или же может работать целенаправленно на кого-то одного?
- Ты уж прости меня заранее, - с явной весёлостью в голосе сказал Рен, - но боюсь что тут я бессилен. Я почему-то уверен что ещё не раз заставлю тебя краснеть и нисколечки об этом не пожалею, - он негромко засмеялся. Ему и правда нравилось как выглядела девушка с розовыми от смущения щеками. Это делало её такой же очаровательной, какой она была ну разве что ещё когда улыбалась или смеялась. Поэтому для себя он твёрдо решил, что пускай им и недолго идти одной дорогой, но он хочешь и дальше только веселить и смущать Хисэ и не в коем случае не заставлять девушку грустить или злиться.
- М-м-м, это так не работает, - отрицательно закивал парниша, когда выслушал эльфийку. - Все кто находятся в нескольких метрах от меня говорят только правду, если они серьёзны. Пошутить, конечно, они могут, если не пытаются таким образом обмануть других, как например ты про то что подожжёшь меня… Это ведь была просто шутка? - лишь на мгновение в глазах Рена появился испуг, да и то очевидно наигранный, а после он опять рассмеялся. - Но тут правда есть свои… хитрости? К примеру, если тебе нужно чтобы фразу говорили другие, но не ты, то я могу встать так, чтобы быть достаточно близко к говорящему и достаточно далеко от тебя. Если вы не будете стоять впритык и перешёптываться, то я смогу без ошибок определить правильное расстояние. Есть и другой вариант. Я же говорил, что у этого дара есть и другие особенности влияющие уже на самого меня, а не окружающих. Так вот, если я буду просто стоять в сторонке, вдалеке, то никак не буду влиять на окружающих, но точно узнаю что кто-то врёт, пока он в поле моего зрения. Ну или хотя бы пока я могу слышать речь. Вообще, может подойти даже записать речи на кристалл, была у меня и такая практика однажды. Я, конечно, не узнаю правду, как если бы стоял рядом, но смогу распознать и запомнить какие именно слова были ложью, а потом ты уже сама сделаешь выводы. Если тебе это поможет, то я готов в этом поучаствовать, но я должен знать ради чего всё это будет делаться. Мне совесть не позволит спать спокойно, если из-за моей неосмотрительности кто-то пострадает. Нет-нет, ты только не подумай, - спохватившись, Рен сразу замахал руками, - я не думаю что ты можешь умеренно причинить кому-то зло. Ты очень добрая, я вижу это. И ещё заботливая, в этом я успел убедиться сам. Но вред можно причинить и ненароком, поэтому… Ну… Надеюсь ты правильно поняла мою мысль? - с улыбкой и какой-то надеждой в глазах спросил он у своей собеседницы.
«Нисколечко не пожалею», – сказал Рен, даже не подозревая, чего ему может это стоить.
Аэлириэнн усмехнулась и посмотрела на музыканта с выражением «Вызов принят». Она считала, что повидала в жизни достаточно, чтобы не смущаться по мелочам. В этот раз Рену просто повезло застать её врасплох, сначала проехавшись по больной мозоли, а после – воспользоваться моментом, когда все эмоциональные щиты ещё обратно не воздвигнуты, а потому любая незначительная мелочь могла вызвать смущение. В юные годы таких возможностей, конечно, было намного больше, а сейчас она уже не девочка, чтобы смущаться каких-то комплиментов до алеющих щёк. Кому-то придётся сильно постараться, чтобы осуществить свою «угрозу».
– Это ведь была просто шутка?
Эльфийка загадочно улыбнулась, позволив себе немного ироничный взгляд.
– Как знать, – она сильно лукавила и нисколько этого не скрывала.
Попробуй она солгать о своих намерениях – Рен бы это понял и без её уточнения, но не отказала себе в удовольствии по-дружески подтрунивать в ответ. Должна же она как-то «отомстить» ему за своё проклятье правды и ненарочно услышанные секреты. По правде говоря, именно с шутками Аэлириэнн жилось проще, и она в принципе привыкла высмеивать многие моменты своей жизни, потому что иногда иначе просто не получается. И даже когда плакать хочется от боли – высмеять ситуацию иногда помогает.
Шутки и подначивания располагали к дружеской и расслабленной атмосфере.
Внимательно выслушав описание способности, Аэлириэнн мысленно прикидывала, как бы лучше всё обставить, если Рен не откажется от своего предложения и всё же решится ей помочь. На это ещё хватит времени. До Рекна не один день пути, а в Рекне у неё и помимо торговых дел хватает обязанностей. Сначала нужно заглянуть в лавку к ведьме, а уже потом заниматься остальными делами. Вот только захочет ли Рен так долго возиться с ней? Да и что она может ему такого предложить за свои услуги? Деньги? Жалование как авантюристу? Или он ценит свои таланты намного выше?
– Надеюсь, ты правильно поняла мою мысль?
Аэлириэнн кивнула и улыбнулась.
– Мне немного лестно слышать, что ты считаешь меня хорошей, едва встретив на дороге, – в голосе послышались шутливые нотки, впрочем, без попыток как-то обидеть или оскорбить музыканта. Разве что совсем немного его смутить. – Я не собираюсь никому вредить, – возвращаясь к делу, эльфийка отрицательно качнула головой. – Скорее у меня есть соображения, что это меня пытаются обвести вокруг пальца с новой сделкой, но я пока не могу никак понять, в чём же подвох на самом деле.
Тихо вздохнув, вновь посмотрев вдаль – в высокую траву, где стрекотали сверчки и иногда мелькали светлячки, Аэлириэнн продолжила:
– Дела меня ждут в Рекне, но прежде чем к ним приступить, мне нужно будет уладить другие проблемы, и не уверена, что тебе захочется застрять со мной в городе на неизвестный срок, – она перевела взгляд на Рена, рассчитывая услышать его мысли. – Я могу заплатить тебе за своё сопровождение, как заплатила бы авантюристу из гильдии или наёмнику.
Отредактировано Aelirienn Meletril (2020-07-16 21:36:35)
Даже под действием ауры, заставляющей говорить только правду и не оставляющей шанса на то чтобы обмануть, женщина всё равно остаётся женщиной. Хисэ хитрила, в шутку лукавила, загадочно улыбалась, хотя это даже радовало музыканта. Это были приятные мелочи, которые хорошо поднимали настроение и давали возможность искренне улыбаться, забываю о плохом, о неловкостях, о грусном. Потом последовал ответ девушки, её мысли, опасения. Раз у неё были причины полагать что её хотят надурить, то дело на самом деле были серьёзным. Более того, она сказала что не собирается никому вредить, а значит у неё не должно быть дурных намерений и выполнить обещание о помощи вовсе не противоречило взгляду Рена на мир.
Но вот что его озадачило, так это продолжение её слов. Да, просто ждать её пока она сможет заняться сделкой - вариант так себе. Ему пришлось бы оставаться в городе, отказываться от длительных работ или возможности отправиться куда-то ещё. Да и денег у музыканта было немного. В городе поменьше он мог бы играть в таверне музыку за ночлег и еду, но в Рекне такое не сработает - хватает и местных любителей не только поиграть, но ещё и спеть, да и получше чем умеет самоучка. С другой стороны, брать деньги за постоянное нахождение рядом он тоже не хотел. Если бы он хоть умел пользоваться своим оружием, которое носит для вида, то мог бы сойти за телохранителя, а так…
Рен закрыл глаза и нахмурился. Правая рука легла на подбородок, левая подпёрла локоть правой. Так он просидел секунд десять размышляя о том, как бы ему поступить. Просидев так ничего не говоря, слушая треск горящих поленьев, Рен понял чего хочет, открыл глаза, опустил руки на колени и весело улыбнулся глядя Хисе прямо в глаза.
- Я знаю как мы можем поступить, Ael'irienn. Понимаешь, мне совесть не позволит брать с тебя деньги просто за бесполезное нахождение рядом. Но и не брать ничего я тоже не могу - уж очень быстро мне захочется кушать, - улыбаясь сказал парниша. - И вот что я надумал. Я пойду с тобой, буду рядом пока смогу быть тебе полезен, вплоть до той сделки и всего что с ней связано. Взамен я хочу от тебя выполнения четырёх пунктов.
Рен вытянул перед собой кулак и принялся отгибать пальцы говоря о том, чего же он хочет.
- Первое и второе, по сути, по смыслу относится к одному и тому же. Еда и ночлег - обеспечь меня ими пока я буду тебя сопровождать. Не нужно ничего дорогого, мне хватит простой соломенной кровати, ну или можно даже просто более менее удобной подстилки на пол. Просто чтобы я мог выспаться под крышей и в тепле. Да сытной похлёбки бы или каши какой, чтоб голод не мучил. Это пока я буду тебя сопровождать. А после того как со сделкой разберёмся, будет у меня к тебе две просьбы. Первая из них, - сказал он отгибая безымянный палец, - это ответ на один любой мой вопрос. Он может быть о чём угодно, о чём именно - узнаешь уже на месте. Я хочу чтобы ты ответила на него стоя рядом со мной, без утайки или недомолвок. И ещё одно, - отгибая последний, четвёртый палец, не считая большого, - это уже не вопрос а поступок. Когда всё закончится я попрошу тебя кое что сделать и буду ждать что ты выполнишь мою просьбу. Ты только не волнуйся, - Рен негромко засмеялся, - я не попрошу ничего… такого. Я помню что я твой должник, так что это будет что-то простое и легко выполнимое. Ну, что скажешь, Ael'irienn, тебя устроит такой расклад? Еда, ночлег, один вопрос и одна просьба, в обмен на то, что я буду рядом пока ты не разберёшься со своим делом в Рекне.
– Всего лишь четырёх? – рассмеялась Аэлириэнн.
Право слово, она часто встречала наёмников, которые дорого брали за свои услуги, и были те, то вдобавок к оплате хотел что-то ещё, но чтобы так нагло ставить условия – это впервые! И всё же она не стала сразу отказываться от своего предложения. Сначала пусть Рен выскажется, расскажет, чего же на самом деле от неё желает взамен за свою помощь, а уже после – примет окончательное решение, нужно ли ей такое сотрудничество или нет. Кроме того, музыканту удалось её заинтриговать.
Еда и ночлег – вещи понятные. Эльфийка лишь кивнула на оба условия, потому что и так не собиралась оставлять Рена голодным или на улице. Иначе какой из неё наниматель? Это всегда входило в часть сделки – обеспечить условия для наёмного рабочего, вне зависимости от того, какие услуги он оказывает. Охранник ли или просто помощник. Это влияло только на итоговую сумму, когда придёт время расплачиваться за услуги.
А вот оставшимися двумя условиями-просьбами музыкант её удивил.
Не скрывая своей реакции – это просто было невозможно – Аэлириэнн удивлённо приподняла брови, смотря на Рена. Она ничего не торопилась говорить, потому что вслед за первой просьбой должна была последовать и вторая, а ему уже первой удалось её порядком удивить. Вторая удивила ещё больше, а до этого момента эльфийке казалось, что её уже ничем не удивить. Мало того, что он фактически ничего толком не сказал, так ещё и просил с неё слово.
– Вот это ты мне кота в мешке предложил, – усмехнулась эльфийка.
Чтобы принять окончательное решение, Аэлириэнн хватило немного времени. В глазах появился азарт и немного веселья.
– По рукам, – она протянула руку, чтобы скрепить соглашение рукопожатием. – Еда, ночлег, один вопрос, одна просьба.
***
Остаток дороги до Рекна прошёл гладко. Аэлириэнн уже плохо помнила времена, когда не случался какой-то странный казус – не всегда неприятный, но была довольна раскладом. Компания подобралась хорошая, а в некотором смысле – даже удачная, если дело выгорит. Всю дорогу до города у них с Реном ещё было время обсудить грядущие дела, вдаваясь в подробности лишь тогда, когда они оставались одни и без сторонних ушей. В окружении других торговцев о делах лучше помалкивать.
Рекн встретил их удивительно хорошей погодой. Прежде чем оставить Рена и отправиться по своим делам, Аэлириэнн выбрала один из постоялых дворов, на котором часто останавливалась в свой приезд в город, сняла две комнаты – одну для себя и вторую для спутника – и распорядилась, чтобы ему принесли еды. Компанию за завтраком не составила, сославшись на то, что лучше быстрее справится с делами, чтобы не заставлять парня слишком долго ждать. Условились встретиться здесь же после обеда.
С возвращением эльфийка задержалась, и вернулась уже под вечер, когда на улице стемнело. Не в лучшем расположении духа.
– Прости, – виновато бросила Хисэ, присаживаясь за стол к музыканту, и распорядилась, чтобы подали еды и выпить. – Дела пошли не так хорошо, как бы мне этого хотелось. Пришлось задержаться.
Особого аппетита есть у неё не было, но эльфийка понимала, что надо.
– На встречу пойдём завтра. До полудня. А пока… Расскажи что-нибудь. О себе, – последние слова прозвучали больше как просьба. Аэлириэнн будто бы хотела на что-то отвлечься.
- Удачи в делах, Ael'irienn, - с уже привычной улыбкой на лице, Рен помахал вслед уходящей спутнице. За последние дни он часто называл её по имени, так что не только она сама уже привыкла слышать от него подобное произношение, но и для музыканта оно стало словно родным, естественным. Оставшись наедине с подносом еды, он быстро расправился со всем что на нём было и ненадолго выбрался в город. В таком месте всегда было чем заняться, правда у парня особо не было времени чтобы разгуляться. Потому он лишь прошёлся по рынку, затем по питьевым заведениям, убедившись что во всех приличных местах уже есть своя группа бардов на вечер, успел посетить общую омывальню, да и время обеда уже наступило.
Вернувшись на место в срок, Рен присел у стола и стал ждать. Нанявшая его эльфийка явно задерживалась, от чего он начал немного нервничать, как бы ничего не случилось. Всё же он хорошо помнил какие “дела” были у Хисэ в Рекне. Дождавшись наконец её прихода, он с улыбкой встретил её. Действительно, только улыбаться сейчас он и мог, учитывая что всё понял по её лицу ещё до того, как она начала говорить. Такой исход, безусловно, не радовал парня, да и кого вообще могло порадовать чужое горе?
- О себе, говоришь, - задумался Рен почёсывая подбородок. - Знаешь, я ведь, если так подумать, до ужаса скучный человек. Если бы не Касание, с которым я родился, то жил бы я обычную жизнь, скорее всего никуда бы выбрался из Йонны, а значит не повстречал бы столько замечательных личностей, - подмигнул он глядя ей в глаза. В этот момент им принесли по кружке с местным элем, одну из которых тут же взял в руку музыкант.
- Ну что, за знакомства, греющие сердце и душу, - широко улыбнувшись, он дождался пока его собеседница тоже возьмётся за свою, столкнул кружки так, что из них почти выплеснулась пена, а затем сделал несколько бодрящих глотков приятного прохладного напитка.
- Но всё же, - продолжил он, - я такой, какой я есть. Правда вокруг меня никогда и никуда не пропадает, из-за чего я то и дело становлюсь свидетелем пристраннейших событий, а иногда и их участником. Вот к примеру…
Следующие минут десять он без умолку рассказывал истории, перескакивая с одной на другую. Он постоянно тараторил, всячески привлекая к себе внимание, то жестами, то острыми фразами. Прерывался он лишь изредка, чтобы смочить горло элем и тут же продолжить рассказ. Всё, это время, он только и пытался поднять ей настроение, увести мысли прочь от слишком очевидной неудачи, подбивал поесть, когда её наконец принесли. А ещё, он смотрел чтобы девушка Хисэ не пила слишком много, а то ему показалось что она слишком сильно налегает на эль, который хоть и не был крепок, но выпитый в большом количестве запросто мог свалить без сознания. А такой способ справиться с грустью он не признавал.
- И тогда он говорит мне: “Гуси? Но я не видел никаких гусей!”, - рассмеялся Рен, завершая рассказ очередной небольшой ситуации из жизни, произошедшей ещё в его детстве. - Мы так и не нашли серого, но это всё равно было забавно. Ой, что-то кушать очень хочется. Я, пожалуй, тоже приступлю к трапезе. А ты кушай, кушай. Ешь побольше, да запивай поменьше, - сказал он, смотря на вторую кружку с элем, стоящую рядом с уже опустошённой. - Я предпочёл бы что бы до своей кровати ты добралась сама, а не на моём плече, - улыбнулся он, принимаясь набивать рот гарниром.
Каждому человеку кажется, что его жизнь скучная, неинтересная и однообразная. Аэлириэнн был в числе этих людей. По крайней мере, когда была в хорошем расположении духа и её просили что-то рассказать о своих приключениях – она тут же терялась, а в голове не всплывало ни одного достойного случая, чтобы придать его огласке. Другое дело – дрянное настроение. Мысли в голове как беспокойный рой. Одна вытесняет другую. И нет от них покоя. Вот в такие моменты хочется быть скучным человеком без всех тех приключений и напастей, которые сваливались на неё в последние годы.
Унывать, грустить и предаваться самоедству эльфийка не любила. Большую часть времени она искала в ситуациях плюсы, задвигая все личные проблемы куда-то далеко. Вглубь себя. Так было проще – не думать о плохом. Но со временем эта часть себя вылезала наружу, требовала к себе повышенное внимание, и жрала поедом, не жалея ни сил, ни времени, ни эмоций.
Завтра всё будет лучше – каждый раз убеждала себя эльфийка, помня, что завтра будет завтра, а сегодня есть целое сегодня. И вот в него ещё нужно как-то выжить.
В такие моменты она бежала от общения, замолкая и отгораживаясь от целого мира, хотя на самом деле больше всего нуждалась в компании, в глупых шутках, разговорах ни о чём, чтобы забыться, отвлечься, подумать о хорошем и снова вернуться к беззаботной себе, верящей в лучшее.
– А, Скром… – ругнулась эльфийка, вздохнув. – Я же хотела сегодня тебя к торговцу отвести, – виновато посмотрела на Рена. – Завтра – точно, – решительно убеждала больше себя, чем парня, которого, как думала, подвела. Ведь это по её вине ему придётся на ещё один день задержаться в Рекне дольше оговоренного срока.
Аэлириэнн заметила старания музыканта помешать ей напиться. Удивительно. Они даже не были друзьями, чтобы он проявлял заботу о её здоровье. Любой другой парень на его месте – кто с гнильцой – воспользовался бы случаем. Ну, напьётся эльфийка, а что дальше? Это уже её проблемы. Рен же, пусть и не расспрашивал, что случилось, не то из вежливости, зная, что она не сможет солгать, не то из нежелания заставлять её думать об этом снова и расстраиваться, переживал.
– И вообще… Поднимусь я и сама, – чуть бодрее ответила эльфийка, усмехнувшись.
Она намеренно выпрямилась, пытаясь придать своему виду больше грозности и серьёзности.
– Но не потому что ноги меня слушаются, а вот потому что упрямая как ишак.
И это правда.
Аэлириэнн помнила всего несколько случаев, когда такое случалось, что она не рассчитывала силы с выпивкой, и оба раза заканчивались одинаково. Вспомнив об этом, она вдруг, едва взявшись за кружку, так и не подняла её со стола.
– Если я напьюсь, то одним плечом ты не ограничишься. Придётся нести меня на руках, – она улыбнулась каким-то только ей известным воспоминаниям. Определённо приятным и тёплым. – Мне после выпивки хочется спать. Так что пить со мной скучно, – и развела руками.
Бросив короткий взгляд на кружку, Аэлириэнн всё же не стала допивать. Сосредоточилась на еде.
– А вообще спасибо, – прервавшись, внезапно сказала эльфийка. – Мне стало легче.
Лгать она не могла, поэтому говорила то, что думала и что чувствовала.
– У меня привычка замыкаться в себе.
А вот это вообще не собиралась говорить вслух, что стало заметно по её выражению лица.
Прокашлявшись в кулак, добавила:
– Я, наверное, никогда не привыкну к твоим талантам.
- Ну, такую девушку было бы грешно бросить в беде и не взять на руки, - ответил парень улыбаясь. Рен наблюдал за Хисе, за её действиями, мимикой, поведением. Нельзя было сказать что он был полностью доволен результатом своих трудов и того как сложились обстоятельства, но кажется его спутница больше не собиралась напиваться, всерьёз принялась за ужин, а значит хотя бы физически не будет себя изматывать. А вот что касается морального состояния... Ну, она всё же была не просто красивой молоденькой девушкой, а эльфом, прожившим по годам если не полную человеческую жизнь, то около того. Имея такой опыт за плечами она точно должна была справиться с эмоциями. Хотя, может не стоило с ними справляться, может лучше было бы всё выплеснуть?
А вот что позабавило музыканта, так это выражение лица Хисэ, когда она в очередной раз сказала то, чего не планировала. Парень понимал, что это он привык к подобному, привыкли его родственники, а вот всем остальным было тяжело даже если они знали всю правду о даре Харуна.
- А тебе и не нужно к этому привыкать. Как и стесняться того что ты говоришь. Знаешь, давай ка сделаем вот что.
Рен приподнялся, взял свою кружку с недопитым элем и поставил её рядом с той, что стояла у Хисэ, а затем и вовсе переставил на ту сторону стола свой поднос с едой. Сделав это он и сам обошёл вокруг и сел совсем рядом с девушкой.
- Теперь, когда мы рядом, можно будет говорить тихо, гул таверны всё скроет, - улыбнулся он и забросил в рот ещё еды, умеренно заливая элем. - Сейчас ты можешь расслабиться, Ael'irienn, - сказал он прожевав. - Я - это просто я. Обычный человек, рядом с которым ты не только не можешь врать, но тебе и не нужно это делать. Не надо притворяться или держать всё в себе. Просто будь собой, откройся настолько, насколько посчитаешь нужным. Захочешь - я тебя выслушаю, захочешь - сам продолжу говорить всякие глупости или отвечу на твои вопросы. Можем и просто вместе помолчать, доесть свой ужин, если тебе хочется именно этого. Ты только не молчи, не надо замыкаться в себе. Не хочу чтобы ты нагрузила себя тяжёлыми думами и из-за этого грустила. Если больно - можешь поплакать, но потом обязательно улыбнись. У тебя ведь такая красивая улыбка, Ael'irienn, - говорил он и улыбался сам, не отрываясь взглядом от её лица.
Не понимая, что происходит, Аэлириэнн с удивлением и любопытством наблюдала за тем, как Рен сначала встаёт из-за стола, а после – переставляет тарелки и кружки. Поначалу ей показалось, что она случайно обидела его словами, а потому музыкант решил оставить её одну и уйти, но вместо этого он подсел ближе, бок о бок, словно очень близкие друзья. Или не просто друзья.
Такое нарушение личных границ эльфийка сначала приняла с лёгким напряжением, потому что не до конца знала, чего можно ожидать от малознакомого парня, но после его слов расслабилась, отогнав все тревоги. Сесть рядом – не руку на колено положить, в конце концов.
– У тебя ведь такая красивая улыбка, Ael'irienn
После этих слов один музыкант получил щелчок по носу.
– Я обещала, что будет возмездие, если ты ещё раз меня смутишь, – усмехнулась эльфийка, но не стала уточнять, что именно её смутило – то, что Рен подсел к ней ближе, или что в очередной раз сказал что-то про её улыбку и привлекательность.
Но слова и действия музыканта подействовали. Может, дело было не в них, но Аэлириэнн не стала копаться в причинах. Эффект был. Она не захотела грустить, выговариваться и, тем более, плакаться в плечо Рену, жалуясь на несправедливость жизни. Эльфийка знала, что в целом всё не так плохо и ужасно, как ей показалось на первый взгляд. Завтра день определённо будет лучше, и всегда есть варианты, как сделать его ещё лучше. Думая о хорошем, а не варясь в сомнениях, переживаниях и преследующих её отголосках прошлого, Хисэ и чувствовала себя лучше.
Разговор складывался, но шёл другой тропой. Эльфийка рассказывала о родине, о своих приключениях, каких-то нелепых и смешных ситуациях из жизни, стараясь припоминать всё светлое, что с ней случалось. Правдивыми рассказами она отчасти отвечала взаимность на рассказы Рена, которые отвлекли её от печалей, а отчасти – просто хотелось чем-то поделиться. Чем-то, что было не менее важным. Рен умел слушать. И это было приятно.
Засидевшись за разговорами, они поднялись в комнаты уже за полночь, чтобы отоспаться перед новым днём.
***
Утром Хисэ явилась на порог комнаты Рена бодрой, весёлой и в явно приподнятом настроении.
– Позавтракаем и обсудим дела, – так же бодро бросила эльфийка, спускаясь вниз по лестнице.
За стол уже подали еду – две абсолютно одинаковые порции.
Допивая чай, Аэлириэнн, как и обещала, заговорила о деле:
– Торговец, о котором я говорила, торгует редкими травами, а я, хоть и разбираюсь в пряностях, знаю далеко не всё, да и этот профиль не то что бы мой, – эльфийка качнула головой. – Если верить его словам, то у него есть то, что мне нужно. Одна очень редкая трава, но сама я её от фальшивой не отличу никак. Да и человека знающего у меня нет, чтобы уличить его в обмане. Если я куплю не то, что мне нужно, я потеряю нечто большее, чем деньги, – Хисэ говорила серьёзно, внимательно смотря на Рена. – Я думаю представить тебя своим деловым партнёром, и подбирать слова в присутствии Эдвульфа, чтобы ненарочно не выказать ему своё недоверие. Не хочу подорвать отношения с ним, если всё пройдёт гладко.
Разве можно назвать утро плохим, когда тебя будит красивая молодая девушка? Хисэ пусть и не совсем разбудила Рена, ведь когда она постучалась и вошла в его комнату парень уже был одет, но всё ещё валялся в кровати, наслаждался возможностью отдохнуть в мягкой постели и не особо торопился вставать. Но всё же пришлось подняться на ноги и спуститься вниз, но прекращение одной приятности не означало конец всего хорошего в целом. Внизу им быстро подали завтрак. Незамысловатый, но сытный и вкусный, так что Рен в очередной раз наелся так и не поняв что же лежало на тарелках.
- Интересно, - медленно проговорил он, выслушав что сказала ему его нанимательница. - Вообще, мыслей по этому поводу много. За партнёра я может и сойду, благо в баньке вчера был, выгляжу и пахну вроде сносно. Если ты не хочешь меня приодеть то с этим разобрались, а захочешь - ещё успеем разобраться. Про мою особенность ты знаешь, так что если будешь собрана и удержишь ненужные мысли под контролем, то всё будет в порядке. Но меня другое смущает. Помнишь свою реакцию когда впервые сказала правду? Тыж сразу на артефакт какой подумала, или магию. А теперь представь что к тебе торговать приходят и ничего не сказав применяют подобную магию уже на тебя. А ты не обманщица, но не хочешь говорить всей правды отвечая на приветственный вопрос о том, как у тебя идёт торговля. Сохранила бы ли ты потом хорошие отношения с теми, кто так поступил? Или за шкирку и вон из лавки? И даже если бы и сохранила ты, то уверена что этот торговец Эдвульф отреагирует также?
Рен сделал пару глотков, а после продолжил.
- Можем поступить и так как предлагаешь ты, но мне кажется что это небезопасно. Да и если он решит что-то спросить про наше партнёрство, то соврать мы не сможем, придётся отвечать общими фразами. Но можно и иначе. Например, я могу стоять максимально далеко от вас, чтоб не воздействовать своим присутствием. Если он попытается обмануть то я об этом узнаю, но не буду знать какие слова были бы истинными. А, и ещё, что за травка то? Я, как никак, потомственный травник, пусть и не слишком опытный. Если она очень редкая то может и не слыхал о ней, или не узнаю среди других, но если я уже имел с ней дело, то понять в чём соль точно смогу. так что подумай и над таким вариантом, - закончил он и принялся допивать свой чай.
– Если ты не хочешь меня приодеть…
Взгляд Аэлириэнн опустился на одежду Рена. Она совсем об этом забыла. Стоило бы раздобыть ему что-то приличное и больше соответствующее статусу торговца. Сейчас он вряд ли сошёл бы за её партнёра. В лучшем случае – за помощника, но людей подобного положения не тянут на разговоры за общим столом, когда те касаются дела. Нужно было либо позаботиться о его внешнем виде и довести до ума, чтобы легенда сложилась, либо же придумать другой вариант, как всё провернуть.
Когда Рен заговорил об особенностях своей магии, Аэлириэнн поняла, что в спешке забыла не только про его внешний вид, но и про то, что правду услышит не выборочную, а абсолютно всю, а это значит, что способности парня раскусят ещё до того, как они с Эдвульфом доберутся до сути дела. Парень не контролировал свои способности, а, значит, вариант с тем, чтобы он пошёл вместе с ней, не рассматривался и вовсе. Его даже не выдать за телохранителя, сопровождающего её в пути. На воина он походил ещё меньше, чем на торговца, хотя тогда он мог бы присутствовать рядом с ними и при этом находиться на достаточном расстоянии, чтобы не влиять на разговор, но использовать свою способность.
– Лунный соцвет. Кажется, он так называется на материке.
Задумавшись о делах, эльфийка продолжила:
– Думаю, что ты прав, и вести тебя в качестве партнёра не резонно, как раз из-за того, что ты не можешь контролировать способность, а это может выйти нам боком, попробуй Эдвульф солгать на какой-то мелочи. Да и я не могу сразу перейти к делу и с первого вопроса спросить его о нужном мне растении.
Тихо постукивая пальцами по столу, Хисэ пыталась придумать другой вариант, при котором бы Рен смог присутствовать на разговоре, но при этом находился в отдалении от них.
– Нужно придумать тогда, как тебе подобраться ближе к нам, но при этом не влиять правдой, – этот вариант казался ей единственным возможным. – Вариант с деловым партнёром не подходит совершенно. За воина тебя тоже не выдать. Слугам вообще нечего делать во время такого разговора. А если скажу, что ты лекарь или травник, за которого тебя выдать проще всего, то Эдвульф уже тут поймёт, что я ему не доверяю настолько, что привела с собой человека, который должен уличить его во лжи.
Каждый вариант по своему казался опасным и мог обернуться тем, что даже если цветок будет именно тем, что ей нужен, Аэлириэнн его не получит. И что с этим делать?
– Пока что самый простой вариант – это представить тебя травником.
- Лунный соцвет… - тихо проговорил паренёк. Ему понадобилось какое-то время чтобы понять о чём идёт речь. Да, ему было знакомо это название, хотя в его краях оно и звучало иначе. В этом не было ничего удивительного, всё же в каждом регионе могли быть свои отличительные названия для одного и того же предмета или явления. Растение это росло далеко на севере, в горах. Для местных находить его было не так уж и тяжело, если собирать малыми объёмами на свою семью, но вот набрать достаточно для торговли… Задача явно не из простых. Вот на рынок время от времени и попадают подделки. Немудрено, учитывая то, что росло на севере и несколько видов ложного лунноцвета, найти который было куда проще, но зелья из них делались другие, а один и вовсе был сорняком без какого либо эффекта..
- Назвать меня травником можно, это даже будет правдой, но скорее всего тогда я буду слишком близко в торговцу во время беседы, по крайней мере в некоторые её моменты. Да и подать то кто я нужно очень осторожно, не так чтобы он решил что ты ему не доверяешь, а… Не знаю, тут много думать надо и, возможно, тренироваться. Сценки разыгрывать. Обмануть его когда я буду рядом - для тебя станет если не невозможной задачей, то как минимум настоящим испытанием.
Рен задумался, опустошая кружку от последних капель жидкости.
- Но вообще есть разные варианты. В теории ты можешь выдать меня за своего помощника, который будет стоять за дверью, вне комнаты переговоров. Мне хватит и услышать тихую речь чтобы распознать сам факт лжи. Могу ещё рассказать тебе как отличить этот твой лунный соцвет от его фальшивки, а также определить его пригодность, чтобы тебе было на что опираться до того как мы сможем переговорить. В удобный момент выберешься из комнаты под предлогом необходимости сделать что либо, ну там... Нужда или ещё чего… В общем, выйдешь,подзовёшь меня стоящего у двери, чтобы я якобы помог тебе, а наедине уже переговорим. Ты расскажешь мне всё ли в порядке с травой, если он покажет её тебе, а я скажу тебе врал ли он и если врал то о чём. Это безопаснее, хотя и тут есть свои дыры. В общем, тебе решать, Ael'irienn. Как скажешь, так и будет.
Аэлириэнн так сильно хотела использовать способности Рена, чтобы исключить даже малейшую вероятность промаха, что действовала явно поспешно и неосмотрительно. Она явно волновалась, а дела, к которым примешивались эмоции и чувства, всегда шли наперекосяк и валились из рук. Она чувствовала, что допускает ошибки и, хуже того, – понимая это, едва ли могла что-то изменить.
– А я не буду ему врать, – она качнула головой, усмехнувшись. – Я скажу ему правду.
Какую именно правду говорить – эльфийка решала сама. Но на встречу с торговцем они шли вдвоём, заранее условившись на том, что Рен всё же её помощник, которому нечего делать в комнате переговоров с хозяином, но можно оставаться за дверью и терпеливо её ждать. Хисэ лишь надеялась, что Эдвульф не приставит к двери кого-то из своих людей, заподозрив неладное.
Служанка встретила их в доме торговца. Хозяин их ждал, а потому по его разрешению двух гостей проводили в гостиную. Обычно Эдвульф встречал потенциальных покупателей в одной из своих торговых лавок, но этот разговор, делая скидку на знакомство с эльфийкой, решил вести без посторонних лиц в более приятной и располагающей к диалогу атмосфере.
– Мелетриль! – Эдвульф встретил её с весёлой улыбкой, встав с кресла, чтобы лично поприветствовать, едва она показалась на пороге гостиной.
Он тут же остановился в нескольких метрах от неё, заметив спутника, и посмотрел несколько удивлённо.
– Он мой помощник, – объяснила эльфийка, и в целом не солгала, потому что Рен действительно её сопровождал и помогал ей. – Нашему разговору он не помешает, – легко улыбнувшись торговцу, эльфийка обратилась к спутнику: – Подожди меня за дверью.
Эдвульф заинтересованно посмотрел на парня, явно что-то прикидывая в уме, но ничего не сказал. Подождал, пока Рен оставит их одних. Только служанка прошмыгнула в комнату, неся перед собой поднос с угощением.
– Благодарю за радушный приём, но я хотела бы сразу перейти к делу, если ты не возражаешь, – эльфийка улыбнулась. От приглашения сесть она не отказалась, и даже думала взять чашку чая, который при них же разлила служанка.
– Всегда думал, что долгожители никуда не торопятся, – он усмехнулся, покачав головой.
– Цену времени знают торговцы и срок жизни на это никак не влияет.
– Не даёшь старику потешиться компанией вечно молодой женщины, – Эдвульф притворно вздохнул и подозвал к себе одного из помощников, чтобы лично принёс то, о чём его просили. – Это не займёт много времени. Может быть, ты всё же успеешь выпить со мной полуденный чай.
Хисэ не стала отказываться от предложения. В конце концов, даже если торговец не торопился вести разговор о делах, то это ещё н значило, что он пытается её обмануть.
– Я слышал, что ты в последнее время скупаешь редкие травы и часто наведываешься в Рекн.
Эльфийка кивнула.
– В городе у меня есть один покупатель, – а вот здесь уже врала она, радуясь, что Рен находится достаточно далеко, чтобы она не выболтала всю правду про то, зачем ей эти травы и почему она едва ли не живёт в этом городе.
– Вот как, – протянул торговец, постукивая пальцами по ручке кресла. – И кто же?
– Тебе его у меня не переманить, – усмехнулась эльфийка.
– Ха! Я могу продать ему Лунный соцвет намного дешевле! Прямо из моих рук и без посредника!
Хисэ покачала головой.
– Он нужен не ему, а мне.
Ответ эльфийки порядком удивил торговца.
– В таком количестве?
Эльфийка кивнула.
Слуга вернулся в комнату, веся в руках сверток. По приказу торговца он развернул его, показывая заветный цветок глазам эльфийки. У него был весьма специфический запах, но даже так, если она правильно запомнила описания Рена, он был похож на тот, что ей нужен.
– Как видишь, я тебя не обманываю, – продолжил торговец и следом добавил: – Остальная партия лежит в моей лавке. Можешь забрать её хоть сегодня.
– Предпочту сначала её осмотреть, если ты не возражаешь.
Мужчина немного обиженно хмыкнул.
– Не люблю покупать котом в мешке, уж не обижайся. Доверчивый торговец всегда теряет больше, чем получает.
Немного поворчав, Эдвульф всё же дал добро, и после этого разговор пошёл гладко и легко, словно у двух закадычных друзей. Он даже согласился сопроводить эльфийку до лавки, чтобы лично уединиться, что она получит в руки заветную партию трав, а заодно получить всю оговоренную за неё сумму, если Хисэ всё же признается зачем ей цветок в таком количестве, если не на продажу.
Вы здесь » Fables of Ainhoa » Потерянные рассказы » 28.06.1202. «Пиромант с большой дороги»
