Кто бы сомневался, что человек ради кучки монеток готов и матерь собственную продать. Он, сверкнув глазами при виде золота, начал судорожно сглатывать свою слюну, представляя как приятный металла начнёт теплиться в его руках. Как он всего на миг, но сможет позволить себе нечто дорогое, до этого не подвластное из-за таракана в кошельке.
Мужчина пытался скрыть дрожание своих рук, когда в ладошке красавцы послышался звон от соприкосновения желаемого. Неужели ему наконец улыбнулась удача? А ведь он всего-то видел того, кто нужен был этой стерве, решившей с ним поторговаться. Ее глаза, от которых по телу пробегали мурашки, возбуждали его, заставляя помечтать о том, как она раздвинет свои прекрасные ножки.

— Смотрит мне в глаза, пока я тебе их не выкопала, — Селестии с самого начала хотелось это сделать, заметив как нищий Рекна с вожделением начал заглядываться на ее формы. Отвратительно. Это был взгляд  настоящего животного. Даже не человека. Обычный инстинкт засунуть свою петрушку куда получше, чем в дырку кладки дома, являющейся для него любовницей с момента начала чёрной полосы. От этого взгляда Сел все больше ощущала себя в мире животных.

— Конефно, — из-за отсутствия передних зубов смердящий бомж коверкал слова, изредка проводя по десне своим языком, словно успокаивая ту после потери целого ряда любовников, — У тюфя тохфно такие фе глаза как у нефо, — шмыгнув носом, протерев его изношенным, неизвестно сколько раз измазанным в соплях, рукавом, грязная рука мужчины потянула с рыжеволосой бестии, — Дефги фперед.
Честно говоря, избавить этот мир от такого сброда было бы лучшим решением из всех,  чем давать ему деньги за информацию. Что он есть, что его нет - никто даже не заметит как Оно исчезнет, освободив место для ещё одного отброса судьбы. Именно поэтому стоило отвратному отростку в виде руки потянуться к руке Палача, сжимающей горстку монет, Сел одним быстрым движением достала короткий кинжал из запазухи, примостив его лезвие в плечо нищего.

— Аааааа!
— Заикнись.
— Убефи, убефи! — визжа как свинья, мужчина начала размахивать руками, пытаясь убрать от себя руку с кинжалом, получая вместо этого ещё большую, противную боль, стоило Селестии начать прокручивать рукоять оружия.
— Где. Он, — в изумрудных, пугающих глазах начало теплиться раздражение, пока на лице была маска равнодушия. Ей было не до шуток, особенно если она знала что в Рекне сидит демон. И о чудо, оказывается тут, живет тот, кто награждён  такими же прекрасными, зелёными очами. Точно обычное совпадение!
— Он, он, ааааа~ он фодил в бордель. В бордель! Бордель «Фофы»!
— Как как?
— Ф, ф, фозы...
— Розы? — бомж быстро закивал головой, заставляя девушку на секунду задуматься. Пока по его чёрной от грязи одежде стекала кровь, полукровка неспешна раскидывала мозгами, задумчиво смотря на искаженную от боли физиономию. Она совсем не замечала как на лице мужчины проступила испарина, сопровождающаяся сопящим, прерывистым дыханием.
— Шастесс его почувствовал в центре Рекна, хотя по данным в этом городе пока не было явных следов демона. Слишком хорошо скрывается, или просто проездом? — Сел прикусила нижнюю губу, — Если первое, то могут быть проблемы, — «молодняк», или просто только появившиеся демоны не особо скрывают свою природу, оставляя за собой ряд несчастных и не о очень случаев. Но вот более взрослые демоны, понимающие, что за ними могут начать охоту - становятся аккуратными, более осторожными в выборе своей еды, давая меньше зацепок. Они уже обладают опытом, могут дать отпор в случае опасности и хорошо «откормлены», из-за чего лишний раз идти на них без плана довольно глупо. Да и вообще идти на демона без подготовки плохая идея. Плохая, только вот мысль, что Селестия может упустить своего отца - не давала покоя.

— Мяяяяу~! — услышав громкий, шипящий звук, Палач интуитивно отпугнула назад, попутно почувствовав как в ее ногу кто-то вцепился. Рыжая, худенькая кошка встала на дыбы, закрывая своим маленьким тельцем упавшего наземь бомжа, принявшись громко орать на полукровку. У животного появился хохолок по всей спине, как бы показывая всю серьезность и злость четвероногого, пока мужчина заживал открытую рану на своём плече.
— Тоже хочешь получить? — оскалившись, Селестия переложила клинок в другую руку, на что кошка чуть ли в захлёб начала шипеть. Было забавно наблюдать как она защищала кого-то намного больше, сильней и умней себя, совсем не думая о собственной шкуре. Как будто ее маленькие лапки смогут защитить кого-то дорогого, пока в глазах отчетливо горит огонёк надежды.
— Как же это глупо, — и стоило девушке сделать шаг вперёд, как перед глазами всплыла улыбка самого дорогого человека, защищавшего ее несмотря на своё маленькое, хрупкое тело. Глупо, тупо, не думая о себе, лишь бы предотвратить чужую боль своей собственной. Селестия сжимала рукоять клинка до крови, стараясь не видеть в действиях чертовой, поганкой кошки свою мать, которая когда-то пыталась отбить любимого человеках
— Глупо...глупо и тупо! — она сделала замах, разжав свой кулак в полёте, слыша как желанные для бомжа монеты звонка ударились об плитку и стену. А кошка стояла. Она наоборот даже чуть подошла, когда монеты задели ее тельце, только больше сподвигнув бороться. Бороться и защищать.
— Удивительно что хоть кто-то заботится о таком как ты, — обратившись к нищему, еле не рыча от злобы, Плач развернулась на своих каблучках и пошла прочь. Хотелось убить. Убить, растоптать, сломать, изуродовать и поглумиться над останками. Селестия чувствовала как вторая ее половина желала крови. Тёплой, густой...можно даже попробовать, дабы убедиться в ее правильном вкусе. И она попробовала, только свою.

Поднеся ладонь к устам, полукровка погрузила свои зубы в собственную плоть, чувствуя как губы начала обволакивать тёплая жидкость. Но не прошло и секунды, как Сел разжала хватку, давая боли с руки прокатиться приятной истомой к голове, — Шастесс, — рука коснулась рукояти меча, чувствуя как в ней будто стучит сердце...или просто кажется, — Шастесс, — но демон не отзывался. Молча сидел, слушал, наблюдал со стороны. Полукровка всем нутром чувствовала, как тот, сидя в своей тюрьме, скалится и обнажает свои клыки, облизывая губы.
Вздохнув и, взглянув на свою руку, с которой медленно капала кровь, девушка молча достала платок, обвязав свою ладонь. Ее глаза посмотрели на кисть, на которой совсем чуть выглядывал старый, заживший укус от собственных зубов. Сел скрыла рукавом своей пышной, мягкой куртки, наброшенной поверх не скромного платья.

Она шла по улице, звонко оглашая свой шаг при помощи невысоких каблуков, легко ступая по каменной кладке. Селестии не нужны были путеводители для нахождения борделя Розы. Ей хватило лишь «Вам в ту сторону», когда она спросила женщину сворачивающей овощную лавку перед сумерками. Приближалась ночь. Время монстров, как это обычно говорят, и полукровка была готова насладиться этим временем суток сполна, предвкушая сладость мести, если демон окажется ее отцом. Не исключая вероятность, что это могло быть ошибкой, Палач все равно двигалась к назначенной целе, стоило Шастессу наконец почуять свою жертву.

Даже когда девушка зашла в бордель, ее никто не собирался останавливать. К той, у которой на голове сияет венец из двух рогов, а за спиной мечта мясоруба - никто не хотел подходить. Те, кто являлся сторожилой спокойствия, при виде перчатки Диорсы молча провожали незнакомку взглядом, когда некоторые побежали к своим начальникам. Никто не отменял факт того, что работник этой организации пришёл просто развлечься, из-за чего лишний раз трогать члена Деорсы не стоило. На это были свои, понятные причины.
Так, остановившись около комнаты с номером 7, Селестия сделала глубокий вздох. Как лучше: постучать, подождать, или просто открыть дверь? Это последняя дырка демона, так пусть хоть зайти в нее успеет, — Но если это он? — мысли об отце эхом раздались в голове. Что если эта погонь жахает кого-то как ее мать? Снова на кого-то залезла своим отвратительным, мерзким телом, порча кого-то? Ведь за дверью был демон. Она чувствовала его, ощущала сколько метров их разделяет, и это с вероятностью 80% был именно он. Слишком много совпадений. Да пусть Хайрана от инсульта кокнется, если это порождение Тени не ее отец!!!

— Ах, Фелген~
Фелген.
Фелген.
Фелген.
— Фелген. Селестия отключилась. В ушах словно свистом раздавалось это имя, погружая здравомыслие полукровки в тьму.  Она молча стояла. Считала столько раз стон сорвался с уст неизвестной за дверью, перешагивая отметку в 30.
31
32
33
34..
35...
— Ах ты сучара! — выбив дверь со всей силы, оглашая своё появление,  Сел молниеносно кинулась вперёд, одним взмахом клинка собираясь украсить это постельное ложь кровью обоих. Все равно кто под ним. Все равно как. Все равно. Главное это был он. Эти глаза - точно как у неё. С этим пугающим, вертикальным зрачком.
— Это ты, — она чуть ли не рычала, наклоняясь к лезвию своего клинка, что остановила лапа рептилии. Селестия будто не верила своим глазам, заглядывая в омут изумрудных глаз, снова и снова убеждаясь в правоте. Ах боги, как же в ее глазах полыхало пламя злобы, которое она еле контролировала чтобы просто не броситься на самотёк, размахивая Шастессом.

Как только демон отвадил клинок в сторону, полукровка резко отпрянула назад, ровно становясь на ноги и принимая боевую стойку, — Дададада, это ты. ТЫ. Пущу тебе кишки, разложу на кровати как картину и, И!! Стоп, он же голый, — Селестия так же быстро остыла, как и разожглась. Зеленые глаза спустились вниз по телу отца, совсем не скрывая своё разочарование, — Это должно было быть по другому. Какого Петрушкина!!!???
— Что происходит? — у входа появились работника борделя, прибежавшие на шум.
— Вон... — сначала с губ девушки сорвался тихий шёпот. Однако стоило отважным мужам переступить порог комнаты, полукровка перешла на крик вперемешку с рыком:
— Вон! И закройте дверь! — она посмотрела через плечо, чуть ли не прожигая людей своими зелёными глазами. От этого взгляда, от злобы на лице полукровки у всех всосались яички, заставляя оставить семейное воссоединение между этими двумя.

Как только посторонние ушли, Селестия медленно провернулась, выгрузив на демона свой тяжёлый взгляд.
— Наверно, мне нужно было начать с: «Привет, папочка!»

Именно, сбита с толку. За годы, нет, за десяток лет Селестия научилась доверять своим инстинктам, особенно если они затрагивали врага. Момент как он остановил ее клинок - прокручивался вновь и вновь, заставляя полукровку быстро анализировать полученную информацию: его реакция очень хороша, раз во время увлечения чём-то демон так быстро отвлёкся на другой предмет; метаморфоза произошла буквально за долю миллисекунды, не дав Шастессу даже нанести серьезного ранения; сама по себе метаморфоза была необычной, раз даже лезвие демонического, закаленного для уничтожения демонов лезвие не смогло полностью разрезать грубую, какую-то чешуйчатую кожу; и, как вишенка на торте, Шастесс молчал. Последнее лишь подтверждало догадки девушки, ведь демон обжорства всегда оглашал свою готовность кем-то полакомиться, а сейчас тихонько наблюдал, давая понять - противник силён.

— Значит, он просто заинтересован, раз не нападает, — глаза девушки не сводили с демона взгляда, следя за каждым его движением. Стоило ему хоть на миллиметр шелохнуться, Сел буквально вся напрягаясь, чуть ли до скрипа сжимая рукоять меча. А стоило ему вообще отойти в сторону, туда, где была его одежда, полукровка обошла его полукругом, не собираясь даже на сантиметр менять выставленную между ними расстояние. Ее движения были плавными, отточенными, как у кошки, готовящейся в любой момент выпрыгнуть из засады. Зато вот папаше явно было все равно. Он спокойно себе одевался, подглядывая как с другого конца комнаты на него таращатся два зеленоватых огонька ненависти.

Но стоило ему произнести имя матери Сел, та сделала грузный, необдуманный шаг вперёд, как будто растеряв все своё терпение. Да как этот змей посмел произнести ее имя?! Ещё с этой жалкой, наигранной грустью, будто он отчетливо запомнил ее лицо из тысячи таких же бедолаг, оказавшихся под ним. Или он был так наслажден ее страданиями, что те просто впечатались в воспоминания?!
— Ещё раз произнесёшь ее имя - я тебе сначала язык отрежу, — сквозь зубы процедила полукровка, чувствуя как рукоять меча чуть шевельнулась, отзываясь на ее гнев. Шастесс явно пировал на таком разбросе злобы своей хозяйки, раз даже красная прожилка чуть засияла, будто там начала пульсировать венка из рубинов.

— Отвратительно, — промелькнуло где-то в голове девушки, когда демон высунул свой раздвоенный причиндал наружу. Сама того не понимая, Сел коснулась кончиком языка неба, убеждаясь что данная, «интересная» черта ее отца не перешла ей за считанные секунды. Ибо это выглядело слишком отвратительно, от чего по напряженному телу Палача пробежала волна мурашек.
Селестия уже была готова к возможной тишине между ними, как в дверь, под противную ругань раздался стук. Иж какие манерные, даже постучались. Только вот полукровка явно сказала «вон», также посылая намёк чтобы их не беспокоили, пока они ведут светские беседы.  Мало того помешали, так ещё привели стражу, которая, похоже, не знает своих прав, если им сказали кто находится в комнате.
Более того, демон явно переживал за свою шкуру, вызвавшись уладить неловкий момент. Он правда думает, что сможет дальше тут жить? Как мило. Он или умрет, или за ним начнётся охота. Другого быть не может. Мирная, беззаботная жизнь закончилась, как Палач зашла в этот притон, и жаль папочка этого не понял, принявшись разговаривать с какой-то клушей для улаживания конфликта.

На словах «Полетели верх тормашками» Сел наконец-то двинула с места. Кажется хозяйке борделя давно не напоминали какими полномочиями обладают работники Деорсы, особенно если они выбивают кому-то дверь, любезно прося оставить их с кем-то наедине. Возможно этот комочек жира позабылась, что эта организация  не котят отлавливает, и в случае препятствия ее действиям ей грозит поворотное объяснение всех нюансов. А Сел хорошо умеет объяснять. На всю жизнь. Только потом выговор получит, но это уже пол беды, ведь она серьезно была готова сообщить женщине причину своего появления, которая сейчас мило с ней беседовала.

— Или ты сейчас... — но не успела она начать, как Фел с укором посмотрел на девушку через плечо, показывая недовольство. Это было забавно, ведь со стороны это выглядело как дочка решила встрять в разговор взрослых, получив нагоняй от одного взгляда своего папочки, — Какая прелесть~. Вот только они все равно узнают кто ты, — и, возможно неожиданно для самого Фелгена, ему в спину что-то вонзилось. Нет, не по самую рукоять, всего-то кончик очень острого кинжала погрузился в кожу (или в то, что ее прикрыло), красноречиво говоря: «Заканчивай, скоро терпение лопнет».
И, стоило тому отсыпать противному пирожку денег, та молниеносно забыла как Селестия чуть на неё не быканула, начав разгонять любопытных зевак. Правда была на стороне Сел, точно так же как и права, однако чуть подумав, ей пришла в голову одна мысль, — Если бы я сказала, кто он, тогда бы все начали за ним охоту. А я пока хочу сама с ним поразвлечься, — на этом она отдалила клинок от спины демона, оставив в его мантии прелестную дырку. Ах, вот бы ещё пару таких сделать, не повернись Фел к ней лицом.

— Если ты имеешь в виду обсуждения как мне лучше тебя прикончить - я не против в самом ближайшем переулке, — кивнув к выходу, Палач молчаливо сказала отцу идти вперёд, дабы он всегда был у неё на виду. В ее глазах отчетливо читалась холодность и тихое томление злобы, дав понять что девушка не примет отказов. Даже если он сбежит, поджав хвост, Сел просто объявит новость о демона проживающего в Рекне, сломав построенную по кирпичикам жизнь.
Благо Фел послушно направился к выходу, отворачиваясь подметив как Палач скрыла кинжал где-то в своей пышной куртке, которой кажется объём придавал не муж внутри, а спрятанный арсенал.

Не сводя с демона глаз, полукровка вышла следом за отцом из борделя, слыша как с тем начали прощаться все ночные бабочки, — Я как погляжу ты в каждой дырке затычка, — отозвавшись за спиной Фелгена, Селестия продолжала за ним идти, замечая как с каждым десятым шагом улицы вокруг все пустели и пустели, уединяя их.

Будь ее воля - Шастесс бы уже пожирал плоть и частичку душенки этого ящера. Просто все было намного сложней, вынуждая Палача лишь наблюдать, ждать отличного момента, пепеля ходячий шашлык одним лишь взглядом. Она упорно смотрела ему в спину, перестав даже моргать. Ничего не замечая, кроме идущей впереди цели, девушка пару раз чуть не споткнулась, упорно держа перед собой длинный меч. От таких затрат собственного времени она все больше злилась, стараясь не терять остатки своего терпения и не броситься на демона со спины, игнорируя обычных прохожих на улице. Будь это обычая драка между парой - вопросов не было бы, такое частенько происходит, но вот с учетом возможного уничтожения целого района, которое повлечет за собой слишком много смертей и шума - на это просто так глаза не закроют. Одно дело тихонько прикончить демона пока тот с кем-то лобзается, написав в рапорте что-то типа: «Шлюха была одержима. Выставив приоритеты, было решено ее убить», а одно когда под раздачу попадет десяток людей + десяток свидетелей. Это не говоря о моральных ущербах, ведь не раз при охоте можно достать кого-то с гулящими на улице органами, выгуливающиеся на поводке в виде кишки.

Поэтому когда Фел предложил уединиться Сел согласилась. Раз уж сам демон не хочет привлекать к себе лишнее внимание, так почему Палач не хочет? Хотя, если так подумать, полукровку это не особо сильно заботило. Её методы слишком, м~, радикальны, чтобы бояться, как то-то увидит чью-то смерть, но она старается придерживаться этических норм, если они не прибавят лишних проблем. Как проблем во время боя, так и проблем после него, ибо нравоучений ей хватило по жизни, точно также как и психологов.

— Он правда думает, что это сработает?, — пока они шли к выбранной лично демоном точке, тот похоже решил подшутить над дочуркой, всего на секунду исчезнув из ее поля видимости. Только вот куда бы он ни делся, в радиусе одного километра Фел был будто на радаре, от чего взгляд девушки упал туда, где он был после исчезновения. Со стороны это выглядело так, словно она смогла уследить за ним, но на деле это был Шастесс, который чуть ли уже слюной не давится при виде демонических ягодичек перед собой. В такие моменты, когда демон обжорства чего-то страстно желал, а точнее чего-то странного, полукровке становилось немного не по себе. Ей всего-то нужно было отпустить рукоять клинка, перестав чувствовать желание вцепиться зубами в жопу Фелгена, но ей нужно было держать рожки на макушке, вынуждая терпеть эти извращения над собственным сознанием.

Благо они быстро дошли до нужного места. Старая, деревянная пристань одиноко мерзла от нагоняющих холод волн, ударяющихся об упоры небольшого причала. Не будь уличных животных, ищущих пристанище в пустых бочках или переулках, это место было бы без единой души. До сюда даже не доходил смех и гам соседних улиц, где, в отличии как тут, все еще кипела жизнь портового городка. Никому не было дело до этого причала, под которым вились комья разных водорослей, источая характерный запах. Не было даже хоть какого-то фонаря, по сравнению с другими пристанями. Сюда, и то на время, все еще старалось бросало свои лучи солнце, укрывая ветхие доски тусклым светом. Селестии даже не хотелось ступать за демоном, ведь под ногами древесина начала издавать истошный, предсмертный скрип, как бы намекая: «Хто-то сегодня будет хупаться!»

Но, стоило Фелгену произнести имя девушки, та все-таки подошла к скамье, на которой тот расселся. Казалось просто назвал ее имя, даже без какой-то издевки, а она так остро на это отреагировала. Понимание того, что это существо вообще его сказало - вызывало отвращение и желание вырвать его поганый язык. Девушка никогда бы не сказала, как ее зовут, чтобы это слово на ласкало его слух. Отвратительно. От одного понимания, как он сменяет свою интонацию на более тихую, добрую, "отцовскую", сразу кидало в дрожь.
— Встречались? — девушка сильно нахмурились, не отпуская свой клинок, — Скажи, что ты еще раз над ней поглумился, — хотелось сказать «я за себя не отвечаю», но пока для этого было слишком рано. Слишком. Она лишь ближе приблизила кончик своего меча к голове демона, срезав пару волосков с его прекрасный прически.
— Да, она погибла. Не появись ты в ее жизни, — процедила та сквозь зубы, максимально сильно сжимая рукоять Шастесса. От этого рана от укуса открылась, давая платку на ладони продолжить впитывать в себя кровь полудемона.
Да, если бы не эта погонь, влеченная лишь своими желаниеми пожрать и поиздеваться - она могла выжить. Продолжить свою мирную, счастливую жизнь, собирая каждое утро лечебные травы. Радовать всех своей улыбкой, выслушивая мудрые советы пожилых женщин и покупая по возможности у них цветок Немофила Менциса. Да, она любила этот цветок. Голубой как чистое, ясное небо, совсем не подходящее по цветовой гамме с огненно-рыжими волосами, когда женские руки вплетали в пряди волос это растение. Он был красивый, но не несущий в себе каких-то помыслов, однако напоминающей ей о чем-то хорошем, дорогом для сердца. Теперь цветок Немофила украшает ее могилу.

— Не навредил, да, - казалось, Селестия вот вот выйдет из себя, - Кому ты тут в уши сперму заливаешь, а?! — но ее рука не двинулась, когда она, словно зверь, была готова разорвать демона собственными зубами. Он продолжал говорить, все больше утверждая свою чудовищную натуру, пробуждая такую же внутри полукровки. Глаза Сел готовы были сиять аки фонари от злобы и желания пустить кому-то кровь, умывшись и напившись ей.
— Разбираться? — она оскалилась. Её клыки были не такими длинными, как у отца, однако все равно чуть длинней, чем у обычного человека, — Что бы я, Палач Деорсы, так легко верила в слова аморального, лживого демона? Не смеши меня, головка ты плодящаяся, а то умру от смеха, — девушка не улыбалась, наоборот - на ее лице была чистая, огненная ненависть....резко сменившаяся на радость?

— Ох, а я уже переживать начала~ —чуть ли не ликуя произнесла девушка, когда она увидела как демон совсем чуть качнулся в сторону. Одним взмахом она вонзила свой длинный клинок в доску, дабы он стоял торчком на пристани, как бы бдя за происходящим, — В детстве мне очень не хватало объятий отца....кто бы что не говорил, но ребенку все равно нужен второй родитель, поэтому если ты не против, — Селестия внезапно прильнула к Фелгену, заведя свои руки за его спину и обняв. Ее движения были плавные, совсем не грозные или опасные, даже наоборот - довольно повседневные, не сулящие желание навредить.
Ее объятия были теплые, волнительные, очень аккуратные и даже трепещущие, особенно когда она прижалась к груди демона всем своим теплом. Они стояли так всего пару секунд, пока девушка не коснулась щеки Фела своей, — Знаешь, а я это очень приятно... — медленно скользнув руками по его спине, полукровка сделала расстояние между ними, заглянув в глаза отца, — Особенно с ощущением того, что я тебя сейчас на куски порублю, — и тут же в щеку мужчины прилетает жесткий, очень сильный удар, от которого даже сама Сел схмурилась, стоило по руке пройтись неприятной боли от не расчета силы.

Палач сразу отошла, махая рукой из стороны в сторону, пытаясь унять неприятные ощущения. В голове пролетела мысль о том, не сломала ли полукровка себе чего, ибо врезала со всей дури, даже не думая о последствиях, — Все таки на старых демонов яд Церкви и священное опыление действует чуть медленней, чем на молодых. Но не страшно. Этот кретин правда думал, что я тратила столько времени только для разговоров с ним? — хмыкнув от собственных мыслей, Палач мельком посмотрела на свои  пальцы, на которых чуть почернела кожа от опыления кинжала, которым она тыкнула в спину Фела. Раз уж на полукровку это действует, тем более она даже не поранилась самим лезвием, что можно говорить об истинных жителях Тени?

— Даже песенку тебе прооханную спою, — хрустнув пальцами, Палач схватилась рукой за Шастесс, выдергивая его как иголку из подушки.

Бульк~
Селестия со вкусом победы на устах обернулась, посмотрев на горизонт с уходящим солнцем. Красиво, насыщенно и романтично, только вот полукровка искала глазами не красивые пейзажи, а четового папашу, которого не оказалось на месте.
— Шастесс, только не говори, что он....
— Тут.
— Смысле тут?! — Палач сорвалась с места, быстро подходя к месту, где до недавнего времени стоял мужчина. Чуть не поскользнувшись на сырой древесине, успев схватиться за столб у воды, зеленоглазая бестия посмотрела вниз; на водной глади отчетливо осталась пена от падения в нее чего-то тяжёлого, которого стремительно покидали пузырьки воздуха, лопающиеся на поверхности.
— Какого лешего, говно же не тонет! — девушка начала биться головой об дрянной, вонючий столб, начав корить себя за свою глупость. Нужно было просто отвести его от воды. Поставить на середину и пусть бы падал себе хоть в любую сторону, но уж точно не на дно океана. Да и вообще, что её угораздило по морде то вмазать?!
— Зато аж от сердца отлегло...
— Отлегла на хуй моя одежда, которую я буду потом отстирывать! — пнув столб со всего размаха, снова не рассчитав силы, Селестия тихо завизжала от боли. От боли в ноге и собственной тупости. Она скривилась, сползая вниз, наблюдая как на поверхности воды все меньше да меньше пузырьков, символизируя о том, что на дне морском поселилась срань Тени.

— Я хочу его. Достань, — тем временем раздался голос Шастесса, что вожделел оказаться в плоти Фела.
— Сам достань, — на этих словах Селестия вытянула руку, свесив длинный клинок над водой. Чисто гипнотически, если ничего не помешает, лезвие меча воткнется прямо в тушку морского чудовища, однако из-за парочки фактов Сел все равно бы пришлось прыгать в воду. Сначала за одни, красивым демоном, потом за уродливым. Хотя оба уродливые, о чем это мы.
Поэтому простояв так долю секунды, девушка откинула в сторону демонический клинок, принявшись снимать все свое обмундирование: сначала куртку, упавшей на пристань с характерным, металлическим лязгом, ибо в ней было сокрыто несколько клинков, потом кожаную, черную портупею для талии, на которой была всего парочка метательных, маленьких ножей, и в конце свою обувь. Как только каблуки упали с ног, те со свистом полетели в море, с характерным плеском коснувшись воду.

— Ну и срань. Сраньсраньсраньсрань, — затянув потуже набедренный гартер с ножнами и Церковным клинком, Сел нервно начала топтаться на месте, явно не хотя лезть в соленую, с водорослями воду. Стараясь не представлять какой вкус будет на ее губах, девушка с разбега нырнула в воду, задержав дыхание перед тем, как вода коснулась ее лица.

Окатившая, холодная вода моментально остудила горячее, можно даже сказать чуть возбужденное от последних минут тело, сразу принявшись впитываться в красивое платье полудемоницы. Из-за этого Сел сразу прочувствовала несильную тяжесть, нервно выпустив из своего рта пару пузырьков бесценного воздуха. Соль, обладающая в жидкости, неприятно принялась резать глаза, ухудшая поле зрение девушки.
Благо Фелген решил потонуть не ночью, когда в воде ты как во тьме - нихера не увидишь, дав дочери возможность разглядеть свое очертание в угасающих лучах солнца. Его темная фигура явно выделялась на фоне желтоватого песка, маяча перед зелеными глазами как маяк мол: «Воть я, спаси меня!»

И, стоило Селестии схватить демона за воротник, притянув к себе, как бы обнимая, она оттолкнулась от дна, стараясь побыстрее всплыть. Чем больше кислород покидал ее тело, тем хуже тело поддавалось воде, будто не желая поскорее оказаться на поверхности, — Дайвай же! — оставлять Фела нельзя было. Он просто придет в себя, выплывет, найдет её и убьет, отомстив за такой гнусный шаг со стороны дочери. В отличии от девушки, ему скорее всего даже дышать не надо, что уж задаваться вопросом: «А может он утонет?». Нет, не утонет, ибо чудовище из Тени.

Как только голова Палача наконец вынырнула, полудемоница принялась глубоко и часто дышать, с жадностью съедая кислород своими легкими. Она продолжала обнимать Фелгена, кажется, даже того не заметив, оставив его все также под водой, но зато в ложбинке грудей. Хай нарадуется мальчик перед смертью, как говориться.

— Что бы меня еще раз спросили почему я не люблю море, — чуть задыхаясь проговорила Сел, медленно плывя к берегу. Она не хотела думать о том, что её кожа теперь соленная, как камень спрессованной соли, а в волосах водоросли. Особенно~ как кожа станет сушиться из-за данного вещества, пока Палач не привет теплую, приятную ванну. Ах~~ ванная, Селестия уже хотела со всем закончить и отправиться в свой дорогой номер, не поняв сколько весит демон.

—Чудовище заморское, давай выыылезаааай~~! — протаща демона за шкирку как котенка, она упала на колени, переводя дыхание. Красные локоны неприятно прилипли к телу, когда оставшиеся капли воды на теле, начали стремительно охладевать на берегу, заставляя невольно вздрогнуть. Из-за надвигающегося вечера температура на улице медленно падала, от чего Селестия начала чувствовать себя некомфортно. 

Взглянув на Фела, с ее губ сорвался томный вздох, после чего девушка подвинулась к нему ближе, оставляя на песке характерные следы. Уверенно взяв кинжал, Палач грозно замахнулась, быстро, дабы одним движением, погрузить лезвие в глотку демона. Но всего миллиметр. Острие холодного, опасного для порождений Тени оружие остановилось всего на миллиметре от кожи отца, когда со стороны послышался скрежет зубов полукровки.
Она нависла над ним, вот вот готовясь пронзить плоть чудовища, но ни спустя миллисекунды, не спустя секунды - не сделала, смотря как кинжал чуть мельтешит от дрожания рук.