- Ты не трус, Адиан Ригхан, - Алатиэль тепло улыбнулась и чуть сжала ладонь целителя. Она говорила искренне, потому что правда не считала его трусом. – Не имея навыков воина, ты уже дважды помог мне справиться с монстром. Что это, если не храбрость?

Владения мечом мало, чтобы считаться храбрецом. Алатиэль знала некоторых воинов, ступивших на путь героя, которые хорошо показывали себя на тренировках, но, едва столкнувшись с настоящим монстром, он не могли совладать с эмоциями. Страх пересиливал их, и они, бросив оружие, убегали. Были и те, кто боролся со страхом, или кто кидался в бой, страшась и смерти, и монстра перед собой. Можно или их назвать храбрецами? Или безумцами?

- Мне тоже было страшно. И с мантикорой. И с пустотником.

А ещё Алатиэль не считала это чем-то плохим. Страх помогает нам выжить.

- И то, что ты стал лекарем, - тоже тому доказательство, - эльфийка решила, что этот момент следует прояснить, а потом добавила: - Монстра можно убить. Духа изгнать. Можно очистить осквернённое место. Избавиться от демонов или разбойников, но хуже всего – это ощущение полной беспомощности, когда не знаешь, как помочь человеку, что болен. Или когда знаешь, что не можешь облегчить ему боль. Когда должен оставаться с ним, потому что он вот-вот отправится к предкам. Это тяжело, и что вынести этот груз тоже нужно особого рода смелость.

В прошлом всегда есть что-то такое, что делает людей теми, кто они есть сейчас. Иногда вспоминать причину, почему выбрал свой путь, горько и тягостно. После такого вечера Алатиэль не хотелось, чтобы у Адиана были грустные мысли. Да и сама она радовалась лёгкому общению и теплоте, хотя поделиться частичкой своей жизни была так же рада, как танцевать с Ригханом в таверне или просто гулять по улице, держась за руки.

- Где ты остановился?

Алатиэль не думала, что в контексте хорошего вечера, перешедшего в ночь, её вопрос может прозвучать как-то неоднозначно. В обществе людей, искушённых всеми радостями жизни, подобное приобрело бы пошлую окраску, будто эльфийке не терпелось где-то уединиться с целителем, но в словах Алатиэль всё было невинно,  смысл – прозаичным и простым донельзя. На улице становилось холодно, несмотря на летнее время, а при эльфийке не было ни плаща, ни других тёплых вещей, чтобы как-то компенсировать погоду. К тому же, как ни хотелось ей признавать, но стоило бы поспать хотя бы пару часов перед тем, как отправляться в путь, да и она не знала, когда Адиан собирается на поиски своей лихорадки. Раз уж они собрались идти вместе, то на разговоры в обществе друг друга ещё будет время.

Адиан неожиданно начал краснеть.

- Всё хорошо?.. – не понимая, что происходит, она всмотрелась в его розовеющее лицо, а потом понимание накрыло её с головой.

Для неискушённой девушки, которая и не думала ни о чём постыдном, это стало таким откровением, что она запнулась.

- Н-нет, - Алатиэль быстро замотала головой и замахала руками перед собой. – Я н-не это имела в виду! – она густо покраснела и запнулась, и, кажется, неосознанно ещё больше смутила целителя. – Ты мне, конечно, нравишься, и я хорошо провела с тобой время, но просто уже поздно и я думала, что, раз ты собрался отправиться завтра в дорогу, то тебе стоит выспаться, а то ещё сам заболеешь по пути, и кто тогда будет тебя лечить. Я же не лекарь, - она тараторила так быстро, что под конец ей не хватило дыхания.

«Как такое могло произойти?!»

Всё вышло закономерно. Алатиэль не подумала, что вопрос, заданный без подтекста, прозвучит как-то иначе, учитывая то, что они уже давно не дети и даже не подростки.

Хорошо, что не начала объяснять, почему не рассматривала такой вариант, а то… точно бы сгорела со стыда.