- Я сочувствую вашей... утрате и, если вы готовы расстаться с этой бутылкой - я с удовольствием приму такой дар, - Айраннон вежливо кивнула, а потом...
"Нет, все-таки все эти интриги и секреты не для меня", - ведьма вздохнула и тряхнула головой. Слишком сложно было разговаривать со всеми и скрывать при этом все ото всех.
- Нет, она будет иметь ровно тот эффект, что я описала: стабилизирует цикл, может быть, сделает характер немногим мягче... но она не меняет людей в корне, - Айраннон поджала губы, прищурилась и посмотрела на графа. Голос ее зазвучал тихо, вкрадчиво: - Всему свое время, и, думаю, ваша дочь проявит свой интерес такого рода, если уже не проявила, - женщина смотрела так, словно бы ждала, что на лице ее собеседника появится неожиданное понимание этого ответа. - И я бы не рекомендовала вам искать магические снадобья - есть такие, которые могут сильно поменять человека, даже приворожить, но... у них часто очень страшные побочные эффекты, да и... в глубине души вы просто закопаете настоящую Кирстен, ради того, чтобы она нашла себе жениха.

Бередить старые раны в планы ведьмы не входило, так что она просто кивнула на слова графа о жене. По счастью, из всех действительно родных людей у нее была разве что наставница, которая играла роль матери. Да, это было тяжело - справиться с ее утратой, но в то же время - это было естественно. Каждый уходит в свой срок и хорошо, если есть кому передать опыт, например.
- Она действительно замечательный человек и, думаю, однажды станет прекрасным преемником. Вы - отличный воспитатель, - Айраннон мягко улыбнулась. - Бутылка действительно хорошего вина ценится дорого. Что до трав - я могу что-то собрать и сама, не думаю, что вы бы выступили против такого. А что до обещанной... - ведьма задумчиво приложила к губам палец. Естественно, это была другая сделка, нежели разовая помощь, и ей нужно было назначить цену. - Скажем, по одному серебряному за две унции. Все-таки, растение не сказать, что распространенное... Для пробы, думаю, в первый раз будет достаточно порядка двухсот грамм - мало ли, у Кирстен окажется аллергия. И, так как вы - человек слова, то я могу согласиться и с оплатой после получения обещанного.
При такой цене (не сказать, что низкой), на пробные двести грамм выходило пять виверн. Деньги немалые, но Айраннон могла и подождать с их получением. Все-таки к бедствующим и голодающим она себя не относила.

Видимо, ее аптекарские представления об унции как о мере чуть большей двадцати грамм несколько устарели. Либо же здесь попросту пользовались другим определением унции. Что, в сущности, было не так и важно.
- Давайте тогда сойдемся на четырех монетах за двести грамм и в дальнейшем, если сработаемся, будем отталкиваться от этой цифры, - ведьма уверенно взяла монеты и положила в свой кошелек. Для нее это был один из первых вероятно постоянных покупателей, так что смысла бороться за каждый медяк она не видела. Все-таки, со временем, все они останутся в выигрыше. - Есть ли у вас еще какие-то вопросы, которые вы бы хотели обсудить? Может быть, я могла бы помочь в чем-то еще? - Айраннон отвела взгляд. Она пыталась определиться, сколько сейчас времени, но у нее это не получалось. - Если же это все... тогда я бы отправилась в обратную дорогу. Путь до деревни недалекий, но хотелось бы добраться туда засветло.
Она вновь посмотрела на графа и улыбнулась.

- К сожалению, вы правы. Я не очень хорошо разбираюсь пока в устройстве зрения, - ведьма покачала головой и вздохнула. Ей действительно хотелось бы помочь старому лекарю, но она знала, что от возрастных изменений зелий природных нет. Возможно, могла бы помочь магия, но для этого Айраннон было нужно знать, как устроен глаз и как он меняется, чтобы представить манипуляции. "И как я раньше этим вопросом не задавалась? - она поджала губы. - Надо восполнять прореху".
Ведьма уже было и забыла про бутылку и потому последовала за стражником, но добавленные слова графа заставили ее остановиться. Тем более, что тут как раз и подоспел слуга. У Айраннон возникло ощущение предвкушения этого напитка - она давно не пила хорошее вино, и надежды возлагались на эту пузатую бутылку большие. В глазах ведьмы вспыхнули искорки, и уже и стражник симпатичный, и день отличный, и вообще жизнь прекрасна. Иногда ей было достаточно подумать о выпивке, чтобы словно бы захмелеть. Впрочем, в другие разы ведьма могла выпить много и даже не почувствовать опьянения.

Айраннон кивнула на прощание графу. Возможно, это было за рамками приличий и этикета, но ведьма сочла такое прощание достаточным. Бутылку она аккуратно переложила в большую сумку.
Двор оказался внезапно близко, и, конечно же, Кирстен до сих пор занималась боем. "Ее бы упорство, да в изучение трав...", - неожиданно подумала Айраннон, наблюдая за ловкими маневрами юной наследницы. Видимо, она действительно пришла в настроение эдакой матроны-наставницы. Такая мысль заставила ведьму усмехнуться.
- Не вижу проблем, чтобы пойти и в огонь, и в воду за женщиной, если она хороший боец и полководец. Впрочем, это мое субъективное, женское мнение, - она хмыкнула, с прищуром глянув на стражника. Айраннон показалось довольно забавным такое рассуждение о поле и соответствии пола должности. В этом, наверное, была особенность очень многих мужчин. Да и женщин тоже. - Ежели вы не против, я бы взяла свои вещи и пошла пешком. На своих двоих надежнее.

Айраннон фыркнула. Да, в этом, пожалуй, и вся суть общества: женщине - рожать, мужчине - воевать. Забавно. "Если у меня когда возникнет желание идти замуж и рожать детей, то уж точно не от человека, который будет говорить мне, что не бабское дело то или это...", - ведьма поморщилась, но потом успокоилась: мало кто выдержит трупы в подвале и кости среди посуды.
- Иногда характер не переделать. И порой женщины справляются с рядом вопросов лучше мужчин, - вот оно - воспитание наставницы. Та к мужчинам всегда относилась как существам не вполне интеллектуально и эмоционально развившимся, чтобы рассматривать их как равных. Сама Айраннон не разделяла такие взгляды, но иногда... иногда ей так и хотелось найти какую волшбу, чтоб иного мужика в бабу переделать. И пускай себе детей носит и щи варит.
- Меня не было, так что сказать не могу. Но осложнения могут возникать разные, и далеко не всегда в том вина роженицы и неправильного вынашивания. Плод может быть большим, расположен не так или еще чего... - ведьма решительно забрала свои вещи у стражника. Ей не нравились такие разговоры, так как она начинала чувствовать себя "не такой" женщиной, потому что беременность и роды ассоциировались у нее не со счастливым материнством, а рисками, болью и смертью с приличной долей вероятности.

- Не сомневаюсь, у меня сложилось впечатление, что лекарь у вас - человек весьма знающий, - Айраннон вздохнула, шагая по дороге. Мир вокруг был прекрасен, ярок и необъятен, но она регулярно натыкалась на трудные роды, сироток, чьи матери умерли родами, на отцов, которые считали это должным. Что-то вроде того, что рожать и умирать во имя этого - это ваша, женская, доля такая. А уж повитухи, которые только подогревали такие верования... - Ежели эта женщина и впрямь защищала жизнь плода... вопрос, конечно, трудный. Но мне предпочтительнее жить матери, чем ребенка.
Ведьма замолчала, думая. Интересно, иди речь о ее "плоде" - как бы она отвечала? Как бы действовала? Решилась бы от него избавиться или требовала бы спасать ребенка, а не себя? Слишком сложный моральный выбор. "Поэтому я и не собираюсь пока лезь в эту воду", - мрачно заключила Айраннон.
Последние слова стражника уже достаточно давно замолкли, когда ведьма решила на них ответить. Видимо, у нее это было в привычках: отвечать спустя минуты.
- А если Кирстен никогда не выберет себе мужа? Учитывая такую смерть ее матери, я бы понимала, если бы она боялась самой мысли о беременности, - Айраннон вскинула внимательный взгляд на своего спутника. Сейчас решался его портрет в голове женщины. Вряд ли, конечно, его это беспокоило, но... - А вы сами - женаты?
Айраннон иногда говорила так резко, словно пыталась подчеркнуть интонацией всю внезапность реплики.

- Стало быть... вы бы сочли, что так и нужно, если бы ваша жена рисковала жизнью, вынашивая ребенка? Или дочь, - Айраннон задумчиво посмотрела куда-то в сторону горизонта. Нет, похоже, доказать что-либо тут будет невозможно. Ведьма чувствовала, что подобные вопросы этим человеком или не рассматривались, или задвигались глубоко, чтобы не тревожить. Главное - это продолжение рода, появление на свет наследников. Особенно, конечно, было занятно рассуждать о браках знати, которые заключаются в политических целях. "Все равно, что продажа племенной скотины для разведения и поддержания породы", - Айраннон вздохнула и поправила сумку на плече. Вероятно, было бы лучше, если бы всю дальнейшую дорогу они просто молчали. И все же... - Даже если брак и рождение детей изменят Кирстен, если не убьют? Если она угаснет, потеряет вкус к жизни и интерес к себе самой? Вы полагаете, она должна пожертвовать собой и своим... духом ради гипотетического наследника?
Молчание в болезненных темах никогда не было коньком Айраннон.

- Порой мне кажется, что мужчины этого-то как раз не понимают... - Айраннон качнула головой и решила не продолжать. Женщины хотят детей потому, что их хотят их мужья. Потому что боятся остаться без мужа, впасть у него в немилость и прочая. Взять хоть только что прозвучавшие слова о повитухе и покойной графине. Сам же стражник и сказал, что повитуха уговорила оставить ребенка. А сколько женщин вот так вот "уговорены" еще до брака? Согласны терпеть все, лишь бы угодить мужчинам? А они при этом так легко говорят, мол, сами хотят. Да дайте женщине в руки возможность постигать мир, бороться и быть кем-то, кроме хозяйки и матери - удивитесь, как мало из них откажутся от этой самой возможности.
- Думаю, Кирстен разберется со своей жизнью и наследниками сама, - ведьма сказала это довольно резко. Весь этот разговор вызвал у нее прилив негативных эмоций, и это обычно так себе сказывалось на окружающих.

Айраннон едва не закатила глаза. Праздное любопытство к личной жизни было той чертой, которую она порой не замечала в себе, но осуждала в других. Однако, стражнику повезло, что у ведьмы было настроение несколько расслабленное, что она была довольна удачной сделкой, а потому женщина все-таки ответила, хоть и устало и в меру сдержанно:
- Нет, у меня детей нет. Дети - это своего рода обуза. Если мне когда-нибудь придет в голову рожать своего ребенка - то уж явно от кого-то, кого я очень крепко полюблю, - Айраннон хмыкнула. - Но это, знаете, из области невероятного. Я вполне самодостаточна и вольна, и не собираюсь поступаться этим ради отношений. По крайней мере пока что.
Ведьма даже с интересом скосила глаза на стражника: ей было интересно, как он отреагирует на такое?

Ведьма тяжело вздохнула. Сразу на ум пришло осознание, что впереди еще большая часть дороги, и если так пойдет, то неизвестно - как оно обернется все. Пустой разговор начинал ее несколько выводить из себя.
- Это чудесно, если у вас с женой такое взаимопонимание. И что вы оба хотели детей и теперь ими дорожите. Но это отнюдь не все мужчины и женщины так думают в Семихолмии и в мире в целом.
Айраннон тяжело вздохнула и чуть ускорила шаг. Ей хотелось как можно быстрее добраться до снятой комнатушки, привести себя в порядок перед сном и упасть в кровать. Может быть, она опять не заснет, но хотя бы просто полежит в тишине и покое.