Несколько дней не должны были стать проблемой, хоть на подобны поворот волчица не рассчитывала. Она решила отшутиться, не отказывая ему, тем более что у неё не было причин, по которым она могла бы отказать герцогу. - Оставайтесь хоть навсегда. Тихо хмыкнула альранка на выдохе. 
Под одеждой герцог оказался довольно крепко сложенным мужчиной, в очень даже неплохой физической форме, которую было приятно изучать прикосновениями, с таким мужчиной можно было бы развлечься и иначе, например, вызвать его на спарринг. Полностью распахнув его чудесные одежды, она взяла их за воротник, потянула его назад, так что довольно жесткая ткань сама поползла вниз, спадая с его плеч и рук. С штанами было даже проще, меньше застёжек, проще форму, но сами мужчины со спущенными штанами зачастую выглядят комично. Из-за его пылких поцелуев, словно он припадал к заколдованному источнику, а напиться не мог, ей приходилось действовать полностью на ощупь, закрывая глаза от приятных, слегка щекотливых ощущений. 
Она не могла помочь ему с завязками платья, кроме как развернуться спиной, однако, он по крайней мере не растерялся и не запутался в них пальцами. Волчица ответила на его извинения аккуратным поцелуем в шею, прямо под ухом. Телу было приятно освободиться от этого плена, даже таким образом. Лёгким движением, она оставила и свою обувь где-то в полах упавшего платья, после чего просто перешагнула его и слегка отодвинула ногой в сторону. Нижнее платье, как и полагается, было светлым, практически белым, лёгким, с коротким рукавом, глубоким вырезом, едва прикрывающим розовые соски женщины, подол опускался чуть ниже колен. Последним предметом одежды, который мог найти герцог, был спрятан под подолом, нежно обхватывающие бёдра и ягодицы батистовые трусики.
Наргафар вцепилась в партнёра руками и ногами, ощутив его порыв и руки под бёдрами, слегка оттолкнулась от пола, стол стойко выдержал подобное кощунственное отношение к себе. Хорошо отполированная древесина, покрытая лаком, была приятной на ощупь, чуть тёплой, кожа по ней не скользила и даже будучи близко к краю, Наргафар чувствовала себя уверено, без вероятности неожиданно соскользнуть. 
Солнечная волчица не собиралась уступать герцогу по части долгих поцелуев, порой даже напирая на него и беря инициативу в свои руки, решая, как теперь это будет происходить, сколь долго. Стоило ей разомкнуть губы чуть больше, как он мог почувствовать её удлинённые клыки и познакомиться с ними ближе. Совершенно случайными касаниями гладких граней и острого кончика на губах и языке. 
Когда Эадвульф коснулся шрама, не самого впечатляющего из всего набора, тело альранки напряглось, он мог почувствовать, как под его рукой, под тонким слоем кожи и жира, напрягаются и вздымаются мышцы, такие, какие не положено иметь утончённым аристократическим особам, увлечённым развитием своей души и праздным образом жизни, порхая от бала к балу, как мотылёк на огонёк. Если мужчину не напугал один только вид шрамов, а его руки изучали каждый след, то не было и необходимости спрашивать, на сколько ему не противно. 
Волчий хвост взволнованно шуршал по столу, уши припали к затылку, так что их практически не было видно. К счастью, у нижнего платья не было шнуровки, только пять маленьких аккуратных пуговиц, до которых Наргафар могла дотянуться самостоятельно и расстегнуть, одну за другой. После первой, её плечи было полностью открыты, вторая, платье упало под грудь, третья, плоский живот, четвёртая и пятая, платье не примерно не остановилось бы на бёдрах, если бы она не сидела.
Пока герцог увлёкся изучением новых горизонтов, волчица решила закончить начатое, окончательно обнажить напористого партнёра. Слегка подавшись вперёд, одной рукой обнимая его, едва не касаясь кончиками пальцев на ногах пола, альранка аккуратно приспустила край его трусов, справа, сзади, слева, после чего провела рукой спереди, аккуратно освобождая его достоинство из плена.

Отредактировано Nargafar Finwa Reynarda (2021-03-06 03:19:06)

Герцога едва ли можно было назвать буйным в делах столь деликатных, скорее торопливым и пылким, что тем не менее сковывало графиню. Наргафар давно не была с мужчиной, тем более с таким темпераментным. Она старательно избегала прямого прикосновения к его разгорячённой и нежной плоти, при том, что и руки у неё были не самые нежные и ласковые. 
Графиня тяжело вздыхала под напором ласк, что могли бы быть не комфортными для нежной человеческой женщины, с тонкой кожей, те же усы на его лице, были для неё не грубее, чем случайный хлёсткий удар собственным хвостом. Она едва ли могла позволить себе ответить ему той же монетой, потому использовала только губы и реже язык, оставляя влажный след на шее, там, где под тонким слоем натянутых струн мышц скрывались сосуды, с пульсирующей алой жидкостью гонимой по телу, что отзывалась шумом в ушах. По этим дорожкам, она могла поднимать вверх, или опускаться вниз. 
С этими акробатическими номерами, когда задница оказывается выше головы, можно было хвост сломать, к счастью, реакция не подвела её, опираясь на руки, Наргафар испытывала лёгкое чувство стыда и неловкости. По началу ноги альранки слегка сжали плечи герцога, да и шея с головой оказалась в своеобразных тисках, которые тем не менее довольно быстро расслабились и подчинились его воле. Хвост то и дело случайно задевал обнаженный торс мужчины, или бока. Белёсый кончик хвоста быстро пропитался потом с его кожи и ощущение было сравнимо с тем, что можно получить, водя по телу художественной кистью. 
Наргафар была не сильно в восторге от того, что мужчина впился ей в грудь, как жадный зубастый щенок, конечно, это будоражило и волновало её плоть, но порой ей казалось, что её тут не ласкают, а пожирают, едва ли не буквально. Графиня упёрлась ладонями ему в плечи, слегка отталкивая его от себя, так, чтобы это не воспринималось как отторжение его как партнёра, а скорее, как предложение перейти к следующему пункту. 
Наедине с собой, у неё проблем не было, но как это обычно бывает с мужчинами, они не совсем понимают, что их партнёрши сильно друг от друга отличаются. Лоно у волчицы было горячим и влажным, вздрагивающим и сжимающимся от ласки. Наргафар старалась ненавязчиво направлять герцога. Когда ей было действительно приятно, она тихо стонала и закрыв глаза жмурилась, брови у неё не опускались вниз, а наоборот, как-то жалостливо внутренние уголки поднимались вверх. 
На всякий случай альранка продолжала опираться одной рукой на стол, второй, придерживала бедро мужчины, имея возможность остановить его, или наоборот, слегка притянуть к себе. Ноги пришлось приподнять, раздвинуть шире и удерживать их практически на весу, согнув в коленях, стараясь порой найти опору в поверхности стола или на самом его краю, что острым ребром впивался в ступни.

Постепенно, она в своём роде вошла во вкус, вспомнила как это может быть приятно, привыкла, или просто он вошел в приятный темп и глубину. Проблему составляла только поза, что постепенно становилась не комфортной, давала много нагрузки на спину и руки. Взгляд волчицы окинул комнату, сосредоточился на мягком прямоугольном пуфе, на кровати. Когда герцог оторвался от её шеи, а его рука была в низу её спины, Наргафар аккуратно взяла его за подбородок и мягко повернула его голову в сторону тех мест, где они могли бы продолжить. Чтобы до него точно дошла серьёзность намерений дамы, альранка упёрлась рукой ему в бедро, а сама тем временем слегка приподнялась, дав ему свободно выскользнуть из пульсирующего лона. 
Наргафар аккуратно опустила ноги, слезла со стола, чтобы мужчина не смотрел на неё опьянённым, жадным взглядом и не кусался, увлекла его губы продолжительным поцелуем, крепко прижимаясь низом своего живота к его и зажимая член между бёдер, влажных от пота и соков, сочащихся из её лона. 
Оторвавшись от губ мужчины, альранка повлекла его за собой, приподняв хвост и перебросив его через собственное бедро, не скрывая ничего из того, что может помочь ей развеять его сомнения. Кровать была в меру мягкой, она не проминалась под телом, как сырой сугроб и не пружинила. Не придумав, как лучше показать герцогу, где его место, альранка завела свою икру ему под колено и подсекла, он бы и так нашел край кровати, просто позже. 
Волчица дала ему шанс устроиться удобней, постепенно подбираясь к нему, стараясь удержать своё лицо на одном уровне с его, прежде чем упереться руками в грудь Эадвульфа и оседлать его. Движения альранки едва ли были плавными и выверенными, её бёдра подавалась назад медленно, в то время как обратное движение было больше похоже на рывок вперёд, с небольшим подъёмом.

Отредактировано Nargafar Finwa Reynarda (2021-02-27 20:11:36)

Наргафар у себя дома и к тому же, была уже не девочкой, которая только познаёт возможности собственного тела и начинает своё знакомство с мальчиками, которые уже не просто партнёры для невинных игр. Если она проводила время с гостем, тайно пробравшимся в её покои и не отшатнувшимся от тела, украшенного шрамами, то не видела смысла строить из себя святую, которая раздвигает ноги только для зачатия и в процессе молится за здоровье королевы, избегая взгляда, прикосновений, поцелуев, всего, что может сделать людей ближе и в некотором роде, зависимыми друг от друга. Пленить теплом и мягкостью кожи, неповторимым ароматом тела, вкусом губ, к которым захочется прикасаться ещё и ещё просто потому, что твоё сердце наполняется радостью, тело огнём, а от прилива крови к чреслам, приятно изнемогаешь от желания. 
Графиня подалась вперёд, под лёгким натиском мужчины, едва касаясь его, то животом, в очередном рывке, то сосками, едва ли же ложась на него сверху. Волчий хвост забавно реагировал на прикосновение к кончику, то мелко дрожал, пытаясь уйти из-под руки, то размашисто вилял, непременно возвращаясь в естественное и привычное положение. Солнечная волчица была не против подобного интереса к своему хвосту, всё было если не приятным, то по крайней мере терпимым, до тех пор, пока её не пытались тянуть за хвост из всех сил. 
Солнечная волчица припала к мужчине, прижалась своим телом к его и как бы она не старалась вести себя тихо на протяжении всего процесса, редко одаривая партнёра стонами, чаще давая уловить только глубокий вздох или сладкий выдох, приятно холодящий разгорячённую плоть. Более красноречивым был скрип и шелест ткани под их телами, шлепки от резкого соприкосновения его таза с её, хлюпающие звуки от погружения в её лоно. В комнате, которая была не забита мебелью, все звуки отзывались коротким эхо, таким громким в ночной тишине. 
Губы женщины покрывали лицо мужчины аккуратными поцелуями, сейчас он пах особенно пленительно, а мелкая россыпь пота, собиравшаяся преимущественно у виска и на лбу, была скорее сладкой, чем солёной. Руки Наргафар забрались под шею Эадвульфа и голову, слегка прижимая его к открытой для него шее женщины. 
Чувствуя, как сосредоточен и разгорячён партнёр под ней, альранка припала губами к нежной коже под его ухом, едва слышно застонав. Конец всегда был одинаковым, мужчины выдыхались, впивались в кожу руками, иногда и ногтями, пульсирующий член либо выскальзывал, либо оставался внутри и особо наглые пытались проникнуть так глубоко, на сколько это физически возможно. 
Наргафар смотрела на мужчину, что раскинулся под ней, стараясь отдышаться, прийти в себя, такой обнаженный, беззащитный, даже немного нелепый. Волчица приподнялась на руках, после чего приподняла бёдра и опустилась рядом с Эадвульфом, устраиваясь на боку. На раз, любопытный опыт, к тому же, это всё последствие праздника. Наргафар полагала, что не стала бы связывать себя привязанностью, тем более отношениями с мужчиной. К тому же, они оба были в политике, он дольше, а её в это бросили как щенка в прорубь. Подобные отношения с её точки зрения, были заведомо обречены. Хотя, она всё ещё не отрицала его привлекательность как мужчины, хоть и человека.

Если бы графиня знала, что герцог именно из таких мужчин и что подобным образом всё обернётся, то нашла бы способ выбить себе немного времени для того, чтобы позаботиться о зелье, как раз для таких случае. В её планы точно не входила случайная беременность, особенно сейчас, когда она осталась фактически одна и должна как можно скорее войти в новую роль. Даже желанный ребёнок тяготил бы её, уже не говоря о том, что ей как магу, уделившему время на изучение направления исцеления, было известно, что беременность дело опасное. 
Ей было странно задержаться в его объятиях, слушать его шепот, это было слишком. Слишком хорошо, чтобы быть правдой и пошатнуть её уверенность в собственных убеждениях. Все её чувства и ощущения били тревогу. Не стоит допускать подобного сближения, нежности, выходящей за пределы случайной связи. Начинать грезить о чём либо, желать от него больше того, что он мог бы дать ей в интимной близости. Волчица практически онемела в нерешительности, осторожно приобняла мужчину, слегка сжала руки на его лопатках, так что впилась в кожу кончиками пальцев, не зная, как лучше отвечать. Все слова её, были неловкими, полными осторожности, неуверенности. Она должна была аккуратно закрыться от него, провести черту, через которую ни он, ни она, не должны переступать. 
Оставшись на кровати одна, Наргафар окончательно расплела то, что осталось от кос, после чего тихо подошла к открытому окну и мужчине, её тоже мучала жажда, но ещё больше графиня страдала от одиночества. Она молча смотрела на герцога некоторое время, ощущая под пальцами приятный холод и капли воды, оставшиеся на горлышке посуды. Думала она в этот момент не иначе как тем, на чём сидят. Но поцелуй холодный, прикосновение к влажным губам, после всего произошедшего, было всё равно, что припасть к освежающему источнику в знойный день. Хотя этот поцелуй определённо отличался от тех, что были до этого. Была в нём лёгкость, трепет, даже толика грусти, словно открой она глаза, или оторвись от губ, его образ растает, как грёзы по утру, оставив наедине с разрозненными, смутными воспоминаниями.

Как и всегда, здоровый сон не шел к ней, хрупкий, чуткий, полный тревоги, он одолел её только под утро. До тех пор, она лежала рядом с мужчиной, всё же, это была её комната и кровать, она могла находиться в ней и разделить её с уставшим гостем. Наргафар не смела тревожить его, нарушать сладкий и здоровый сон. Её же сновидения, были тревожны, порой, она просыпалась в холодном поту, или слезах, совсем редко, она словно отбивалась от кого-то во сне, к счастью, не в этот раз. Она просто сжалась, словно пыталась сохранить тепло, или защититься. 
Почувствовав движение рядом, альранка пробудилась, резко, не очень приятно, приподнявшись на полусогнутой руке, она защитила глаза от слепящего солнца, а её силуэт в свою очередь, оградил Эадвульфа. Собрав себя по кусочкам, графиня поднялась выше, облокотилась на спинку кровати и подушки, смотря на герцога сверху вниз. Что в таких случаях полагается говорить? Что всё случайность, ошибка, что вы делаете в моей кровати? Хотя всё она помнила и за действия свои отвечала.
- Доброе утро, ваша светлость. Как самочувствие? Наверняка он не нуждался в напоминании о том, что ему в любом случае следует пройти в свою комнату. Ему надо привести себя в порядок, а ей себя, освежиться, приодеться. Они вновь увидят друг друга, за завтраком. Сегодня наверняка будет свежий хлеб, с мёдом, шафраном и корицей. А в дополнение к нему хорошо проваренная каша, с кусочками яблока, ещё бы кто-то меньшим количеством масла сдабривал кашу, хотя оно было безусловно нежным и таяло на языке. Утро было прохладным, будет чай с соцветиями, или морс.

Отредактировано Nargafar Finwa Reynarda (2021-03-06 03:17:18)

Наргафар предпочла бы не вспоминать лишний раз о том, что было ночью, конечно, некоторые фрагменты вечера и ночи, приняв форму волнующих воспоминаний впились ей в разум, но тут по аналогии с царапинами, не трогай и всё вскоре пройдёт, не останется и следа. Солнечная волчица полагала, что герцогу, возможно, стоило бы остановиться ещё на первой фразу, либо не начинать вовсе, с каждым словом ситуация становилась всё более неловкой. Отодвинув одеяло, женщина опустила ноги на прохладный пол, постепенно ставя ступню полностью и привыкая к этому ощущению прохлады. Раскрытая ладонь прошлась по взъерошенному хвосту, что лёг у бедра, словно обнимая его. - Эадвульф, о какой чести идёт речь. Я не двенадцатилетняя девственница на выданье, а вы не из тех, кто хочет вперёд жениха сорвать плод. Голос женщины звучал приглушенно, спокойно и даже холодно. - То, что произошло между нами, не то, чего стоит бояться или стыдиться.
Оторвавшись от хвоста, она пригладила волосы, убирая одинокие волоски с лица и возвращая непослушные пряди на место, после чего перекинула их через плечи, так что немного неровные кончики прикрыли обнаженную грудь. Его слова о нежелании владеть казались ей маленькой, но всё же ложью. Её едва ли можно было назвать безобидной. - Я не могу дать вам определённый ответ, сказать “да” или “нет”. Страсть и желание могут быть очень непостоянными и скоротечными. Когда первое впечатление пройдёт, и вы взгляните на ситуацию без вуали алкоголя и праздника, появится ли у вас желание вновь задать этот вопрос? Оставалось только надеяться, что скоро герцог остынет и не потревожит её, а она сможет отвлечься от него на исполнение своих прямых обязанностей. Альранка проследила за мужчиной, предполагая, какое впечатление может сложиться у герцога после подобного времяпрепровождения в её компании и сказанных слов. Но она определённо не собиралась становиться его любовницей или фавориткой.
 
Волчица подошла к окну, слегка облокотилась на подоконник и посмотрела вниз, вид у неё был сосредоточенный, а само положение женщины могло показаться шатким и не безопасным, но она точно не приняла бы претензий того, кто влез в её окно, пренебрегая собственной безопасностью. Из-за мягкого климата растения дольше цвели и благоухали, даже сейчас, на некоторых из них были цветки и судя по раскрытию некоторых из них, альранка могла судить, что солнце взошло не так давно, а лучи, что разбудили их, легли меж стволов деревьев, как золотые сказочные тропы. - Если бы это утро так не отличалось от всех предыдущих, они бы уже были здесь. Отойдя от окна, альранка дошла до стола, у которого всё и началось, подняла платье. Теперь у неё была возможность увидеть причину треска, задумчиво провести пальцами по краю ткани и торчащим из неё ниткам, после чего повесить платье на край стула. - Можете не переживать, но и не медлите, если желаете остаться незамеченным.

Наргафар наблюдала за ним куда аккуратнее, стараясь не задерживать взгляд надолго, даже когда мужчина неаккуратно пил, и она могла без зазрения совести и возможности пересечься взглядами наблюдать за тем, как вздрагивает его горло, а тонкие струи воды катятся по хорошо сложенному и крепкому телу. Он ничем не отличался от других мужчин, но тем не менее, она не могла никак собраться с мыслями в его присутствии или хотя бы просто не смотреть на него с интересом, выдающим её взаимное влечение.
Выражение лица у волчицы резко переменилось, видимо она не ожидала чего-то подобного от мужчины и пребывала в лёгким смятении и нерешительности, как ей реагировать на этого любвеобильного и вороватого герцога. Разумно было бы не делать этого, но она чувствовала, как заливается краской, как её задевают его слова, так что внутри разгорается огонёк и жар от него разносится по телу, что ей это приятно, нравится эта маленькая шалость, на которую он подталкивает её.
- Будьте осторожны, вас не должны поймать. Подыграла вору Наргафар, тихо хмыкнув. Подбородок мужчины удобно лёг между её большим и указательным пальцем, грубые и довольно длинные пальцы слегка сжались на челюсти герцога и склонили его лицо к её. Губы альранки соприкоснулись с его, утренний поцелуй был крепким и чувственным, но коротким, она оторвалась от него в тот момент, когда хотелось бы зайти дальше, разомкнуть губы, коснуться кончиком языка внутренней стороны.
Этого мужчине конечно было мало, произведённое впечатление он явно решил закрепить эффектным исчезновением в окне. Некоторое время волчица не двигалась с места, полностью сосредоточившись на собственном слухе, что улавливал многочисленные шорохи из открытого окна. Её плечи расслабленно опали, когда она услышала шум в соседней комнате.

Притворяться спящей ей не хотелось, к тому же, она может начать день раньше, решив не только рабочие моменты, но и свои личные. Следы на коже и посторонний запах, она успешно скрыла с помощью чар, чтобы не смущать служанок. У некоторых человеческих женщин были очень зоркие глаза и тонкий нюх. Служанка хотела собрать волосы графини в косу, или хотя бы красиво уложить пряди, но волчица мягко оказалась. Закончив с гигиеной и приведя себя в порядок, Наргафар покинула комнату, шурша более простым, тёмно-зелёным платьем. Единственным украшением был знак Гильдии Магов. Практически на пороге женщину ждали Куинн, как всегда вовремя. - Доброе утро. Вы как нельзя кстати. Пройдём, поговорим.
Заведя мажордома в комнату, где располагалась алхимическая лаборатория, графиня прикрыла дверь и начала греметь в ходе активной работы, выискивая нужный ей рецепт, готовя посуду и ингредиенты. - Герцог решил задержаться на несколько дней. Для нас это не будет проблемой?
- Совершенно нет, ваше сиятельство. Вам не о чем беспокоиться. Куинн оставил трость рядом, теперь он практически опирался на стол бедром и имея две свободные руки, мог помочь графине. Он не смело взглянул на рецепт, ему мало о чём говорили названия трав, к счастью у графини была привычка подписывать.
В ответ, Наргафар напряженно хмыкнула и неуверенно качнула головой. Она только думала об этом, а у неё уже голова шла кругом и начинала ныть. - Я не умею принимать гостей и совершенно не знаю, что мне с ним делать, как произвести должное впечатление и не дать ему заскучать в моей компании. Кое какое впечатление она уже произвела конечно, но это было явно не то. Таким образом она не собиралась поддерживать  союз и сотрудничество родов.
- Чтобы гостю не пришлось скучать, вам достаточно быть собой. Постарайтесь избежать метания молний. Смех у Куинна был короткий, очень мягкий и приглушенный.  - Позвольте посоветовать вам гостевой домик на плантации Тринов. Уже не сезон, так что рабочих на дорожках нет, вы сможете насладиться не только красивым видом виноградника, крытой аллеи и искусственным хозяйским прудом, но и тишиной. Мужчина задумчиво покрутил в руках высушенных, хрупкий цветок, после чего передал его альранке. - Если вы согласны, я свяжусь с ними, к обеду они уже будут готовы принять гостей. К тому же верховая прогулка по осеннему лесу залитому солнцем смягчит даже самый суровый нрав.

Наргафар ещё не привыкла к тому, что еда теперь по расписанию, к тому же зачастую в компании советников, тем более сидя во главе стола, на месте собственного отца. Одно дело, когда ты в таверне сидишь на табуретке во главе стола и хвастаешься метким и смертоносным выстрелом из лука, другое дело, дома, в роли графини. Употребление пищи приходилось совмещать с формальными разговорами, которые не способствовали тому, что бы Наргафар могла обратиться непосредственно к Эадвульфу. Женщина нервничала, даже отложила столовые приборы, на несколько секунд сжала кулаки, после чего расслабила кисти руки и сложила их перед собой. Куинн стоящий позади графини, тихо наблюдал за ней, не имея возможности поддержать женщину, он надеялся, что хотя бы его присутствием придаст ей уверенности. - Эадвульф, понимаю, что вы только приступили к завтраку, но позвольте пригласить вас на обед. Конечно она не могла пойти иначе, кроме как в лоб. - После праздника, вам не помешает немного отдалиться от суеты и восстановить силы.

Отредактировано Nargafar Finwa Reynarda (2021-03-20 02:51:07)

Наргафар хмыкнула, благо без еды во рту и даже не близко к еде. В полном распоряжении, что за странное выражение, ответить бы, да только он ей не товарищ, чтобы можно было без задней мысли сказать что-нибудь стыдное и неоднозначное. Давать определённого ответа Наргафар не стала, не скажешь ведь в лицо, что да, ваше присутствие меня отягощает, дело, сделанное в спешке ещё и переделывать придётся, но и не врать же, что всё замечательно. - Не стоит беспокоиться. С непривычки, ей были тесны даже стены родного дома, уже не говоря о душных обязанностях и герцогах, что падают на голову как первый снег. - Дикая природа может быть очень опасна, но если вы того желаете, я проведу вас через пару запоминающихся пейзажей. Кое какой план у волчицы действительно появился. Она вполне могла бы провести герцога к Хранителю, самому старому дереву в Роще.

Бесшумно постучав пальцами по столу, Наргафар пристально посмотрела на Эадвульфа. - Вас же не красит наряд, вы сами являетесь главным украшением. Должно быть, в молодости вы были невероятно красивы и очаровательны. Её голова слегка склонилась на бок, а отводить взгляд она совершенно точно не собиралась, видимо намереваясь посчитать все эмоции, которые Эадвульф сможет неосознанно продемонстрировать. Может быть, хоть это заставит герцога помолчать чуть подольше, а ей наконец-то хоть кусок в горле полезет. - Вышивать. Любую девочку рождённую в состоятельной семье учат вышивать, но не шить. Поверьте, вы не хотите видеть, как я шью. Волчица едва улыбнулась, даже слегка смущённо, ведь за долгие годы скитаний, ей никто не подшивал одежду, всё приходилось делать самостоятельно. Сколько рубашек и штанов было испорчено её руками. Куинн глубоко вздохнул за её спиной, так что у него медленно поднялись плечи, а за тем опали. Кажется он несколько волновался за выбранную графиней тактику и её успех в том, чтобы обезоружить герцога своим специфическим очарованием. Скорее уж обескуражить.

- Мой план прост, дать вам то, в чём все мы порой остро нуждаемся. Обед, лишь предлог и возможность сменить обстановку. Увести вас подальше от суеты. Взгляд альранки обратился к окну, за которым шумела и играла красками листва, опадая с деревьев и высоких кустарников. - Благородный род Тринов готов принять нас и выделить в распоряжение уютный гостевой домик. Надеюсь, умиротворяющий вид и последние тёплые дни подарят вам лёгкость, а свежая дичь придётся по вкусу. Оставаться за столом дольше было непозволительной роскошью и кивнув в знак благодарности всем, кто почтил её своим присутствием и разделением трапезы, Наргафар покинула залу, готовясь к тому, чтобы выполнять свои обязанности как можно более продуктивно, не отвлекаясь на второстепенные задачи, что можно было бы оставить на милость советников, рассчитывая на их лояльность и понимание.

Наргафар поглядывала в окно, как только у неё выдавалась возможность отвести взгляд от лица, желающего решить с ней вопросы первостепенной важности, или очередного письма, написанного витиеватым почерком. Графиня старалась уследить за временем, не обидев гостя опозданием. Тем более, что ей ещё нужно было освежиться и подготовиться к поездке.
Боковая езда была сущим наказанием, что вновь приобрело популярность у аристократии столицы и крупных городов. Равно как и платье при верховой прогулке было способом убиться. Оно совершенно не способствовало правильному падению и сохранению своих костей от веса лошади. Наргафар умела накрутить себя и найти причину, что оправдала бы её выбор. Куинн кажется понимал, что графиня не сможет отказаться от всех привычек, сформированным годами, потому позаботился о том, чтобы в её гардеробе был дублет и шоссы, скроенные под женское тело. Ещё большие сомнения начали точить её, когда взгляд упал на пояс, с ножнами, в которых покоились меч и кинжал с волнообразными лезвиями. Оружие садистов и убийц. Фыркнув и тихо проклиная своё недоверие, альранка туго затянула пояс чуть выше бедра. Отдохнувшие и чистые лошади гостя и его свиты уже ждали у ворот, а рядом, что-то задумчиво жевала серая кобыла графини.
- Надеюсь, я не заставила вас ждать. Пересекая порог дома подала голос Наргафар.

Основная дорога от Архала до Лиса была ухожена, хорошо освящена, а для тех, кто погружался в задумчивость и мог пропустить поворот, были установлены знаки. Довольно скоро Наргафар направила лошадь на узкую тропу, где могли ехать бок о бок два всадника или же разойтись встречные, что начиналась аккурат у зарослей растения, высотой с человеческий рост. На длинных стрелках были гроздья ярких лиловых цветов. Волчица на всякий случай обернулась и предупредила. - Не трогать.

Вдали от основной тропы кипела совсем иная жизнь, не пуганные певчие птицы видись между деревьев и в кустарниках, наполняя воздух мелодичными трелями, свистом, щелчками. Недалеко от ручья тропинку перебежала группа оленей, среди безрогих и аккуратных самок двигался настороженный самец. Увидев чужаков, животное остановилось, громко, хрипло и угрожающе выдохнуло, топнув ногой, преграждая путь до тех пор, пока последняя самка не скрылась в кустах. Рядом с ручьём, мелким и неторопливым, что даже трусливая лошадь без проблем преодолела бы его, на примятой земле и в мелком писке, были ещё видны следы острых копыт травоядных, что утоляли свою жажду.

Постепенно на тропе начали попадаться деревья, кора которых была покрыта орнаментом, но он не был вырезан, всё выглядело так, словно это произошло естественным образом. В конце этой дороги и перед началом новой, на обширной поляне, в полном одиночестве, стоял он. Хранитель. Старый. Могучий. Дерево, что у корней было рассечено на двое и образовывало собой арку. Перед тенью от кроны дерева, Наргафар спешилась. - Он самый старый и могучий. Лёгким поклоном выразив дереву своё уважение и благодарность за ту тень, что оно отбрасывает, Наргафар направилась вперёд, уводя гостя в арку. 

Внутри был свет, слабый, естественный, но и этого было достаточно для того, чтобы рассмотреть многочисленные изображения, так же образованные ростом древесины, что по всей видимости передавали эльфийскую сказку, или легенду. Не было ни единого слова, а порядок повествования казался преднамеренно нарушенным. Но одно было точно. Предназначенному эльфу, грациозная эльфийка выбрала простого человека, решив разделить с ним тот короткий срок, что будет отведён её вдали от Древа Света.

Отредактировано Nargafar Finwa Reynarda (2021-04-12 21:59:21)

Солнечная волчица молча кивнула, выражая своё согласие на потерпеть присутствие рядом хоть и маленькой, но всё же толпы. - Я думала, что шпили Хинштофа достаточно высоки, чтобы можно было любоваться видами горных долин и рек. Шутливо хмыкнула волчица, конечно же, всё несколько преувеличивая. - Конечно нет. О ваших людях позаботятся. Они, как и вы, гости. 

Наргафар не могла почуять эмоций, ощутить совсем уж тонкие ноты ароматов источаемых телом в том или ином состоянии, как альраны в промежуточной форме или те, кто практически всё время проводил в зверином облике и знал все маленькие хитрости и житейские премудрости. Однако, она видела много людей и горя, что нависло над ними. Этого опыта хватало, чтобы понять, мужчине было не хорошо, какие-то навеянные воспоминания причиняли ему дискомфорт, касались тех ран, что не видны глазу. Ей правда хотелось протянуть к нему руку, коснуться его ладони, молча поддержать, но она только сжала кулак, сдерживая подобные порывы человечности.

Волчица ничего не говорила некоторое время, только смотрела на Эадвульфа. Конечно, горы Единогорья место для отдыха не подходящее, но, чтобы отточить свои навыки, как физические, так и магическое, очень даже. - Кто ищет и пожелает увидеть красоту, тот найдёт, но для обычного человека горы столь же опасны, как и прекрасны. В том, что созерцание красоты может быть очень коротким, мимолётным и опасным, будь то пик горы, скрывшийся за облаками, неожиданно налетевшая метель или необходимость спрятаться от племени варваров, имеет свой особый шарм. 

Предупреждения были не только для герцога, но и для его людей в том числе, не хватало только омрачить всё необходимостью откачивать кого-то после прикосновения к маленькому очаровательному цветку или попытки съесть немного ягод. Все съедобные уже были собраны, а то, что осталось, не годилось в пищу людям и им подобным, за-то прокормит лесных жителей зимой и ранней весной. Когда герцог закрыл глаз, Наргафар направила лошадь, так чтобы идти практически вплотную. Конечно он выглядел вполне умелым всадником и чувствовал себя уверенно в седле, но даже с лучшими порой случаются неприятные оказии, потому, женщина решила быть рядом и рассчитывать на свою реакцию. Она старалась лишний раз не нарушать тишину, позволяя гостю отдохнуть, насладиться отсутствием городского шума и гомона, если конечно, это было для него отдыхом и приносило удовольствие.

В кроне пронёсся ветер, ветви высоко над головами затрещали, листья зашелестели, словно кто-то просыпал с огромных гостей серебро, но до низа доносились только отзвуки, таинственный шепотом, словно деревья переговаривались между собой и тянули ветви к редким путникам, желая лучше рассмотреть их. Наргафар задрала голову, волчьи уши на её голове активно двигались, даже в этом шуме улавливая то, что не доступно её глазу из-за кустарников или того, что её голова, подобно совиной не может повернуться и посмотреть себе же за спину.

Чтобы можно было рассмотреть всё в деталях, до самого условного потолка, Наргафар создала пару голубых сфер, лёгким движением руки направляя и заставляя плыть по воздуху, до тех пор, пока они не осветят самый верх и не замрут. Взгляд самой волчица был направлен в землистый пол, она знала эти изображения, хотя за давность лет, воспоминания её потускнели. Рука блуждала по узорам, пока не нашла очертания эльфийской руки, из-за того, что дерево было живым, тёплым, а по его стволу текли соки, как кровь по венам, было то самое ощущение прикосновения к чему-то живому, понимающему. - Вы куда-то торопитесь? Или от чего-то бежите. Тихо спросила волчица, подходя ближе к герцогу. Этим маршрутом она сократила путь достаточно, чтобы они могли задержаться здесь ещё на несколько минут. 

Аккуратно взяв герцога за запястье, подложив свою руку снизу, Наргафар потянула его к себе, сама же прижимаясь к фигурам эльфов, чьи головы были слегка склонены, но без силуэта внизу, их образы казались печальными. Но стоило кому-то отбросить тень у их длинных подолов, как образы приобретали несколько иной смысл. Они смотрели спокойно, но не равнодушно. Стоило герцогу оказаться достаточно близко, чтобы Наргафар могла приобнять его за пояс, как она непременно сделала это, прижимая мужчину к себе, пряча его лицо на своём плече и волосах, а своим телом прижимаясь как можно плотнее к дереву. В этих объятиях тонули все звуки, что принадлежали каждому из них по отдельности, приятное тепло дерева обволакивало, а солнечный свет, проникавший внутрь через арку, подкрашивал всё мягким, живым золотом. Наргафар держала мужчину в объятиях столько, сколько он мог позволить себе, на сколько он был готов нарушить этикет, чтобы почувствовать себя не одиноким и ничтожным. Этим, она словно повторяла его, но иначе, на свой лад, при свете солнца, а не луны, в одеждах, без слов давая понять одну простую вещь, за которую хочется цепляться, как утопающему за соломинку, -Ты не одинок в этом мире, пока в нём живу я.

Графиня не испытывала за свои действия неловкости, не находила в них ничего неправильного, но едва ли стала бы говорить о произошедшем и повторять. Когда группа покидала поляну и старого Хранителя, взгляд графини заметил в траве что-то, что заставило её задуматься и некоторое время ещё хранить молчание, с довольно напряженным выражением лица. Когда начались окрестности Лиса, голые лесные поляны сменились садами, многих из которых даже не были огорожены. В итоге, группа сорванцов занималась тем, что закидывала друг друга слегка подгнившими и от того мягкими яблоками. Заметив группу, дети оторвались от своей игры, с любопытством провожая взглядом гостей, что отличались от тех людей, которых они привыкли видеть. 

У главного входа на плантацию Тринов, гостей встретил старший лакей, обменявшийся привычными вежливостями с гостями и сообщивший, что хозяева с радостью бы принимали гостей лично, но из-за здоровья госпожи, к зиме вся семейная чета перебирается южнее. Жестом руки, старший лакей указал на тропинку, что вела к гостевому дому, через ровные ряды винограда, мимо хозяйского декоративного пруда, на поверхности которого кружили рыбки, ожидая подачки от слуг. Всё было готов, а если гости пожелали бы чего-то ещё, им был выдам волшебный колокольчик, близнец которого находится у прислуги и оповещает их о том, что гости нуждаются в их услугах.

Отредактировано Nargafar Finwa Reynarda (2021-04-25 17:41:55)

Голова женщины несколько нелепо склонилась на бок, оба её волчьих уха были устремлены к мужчине, ловили каждое его слово, каждый вздох, а её взгляд, пытался найти на его лице тень тех эмоциональных переживаний, что он испытывает. Солнечная волчица совсем немного забыла о том, что перед ней стоит герцог, а не самый обычный человек, погружённый в ворох суетящихся, в голове, тяжелых мыслей.

Когда мужчина оказался в столь стеснённых, крепких объятиях, и начал водить по телу руками, по щекам пробежали лёгкие, но приятные мурашки, а в одежде, хоть и хорошо подобранной под погоду, стало жарко и даже немного тесно, хотя ткань и ворот дублета совершенно не мешали сделать вздох. Хвост зашуршал где-то внизу и позади, ему не было места, чтобы разойтись в эмоциональном жесте, виляя или покачиваясь, но кончик его, как маятник, описывал плавную дугу в размеренном темпе. Если бы не касание губ, не тот напор и чувственность, с которой герцог прижался к её щеке, всё это можно было бы счесть за случайность. Усы и дыхание слегка щекотали кожу, от чего волчица зажмурилась и силилась не издать какого-нибудь нелепого звука из-за этого ощущения. Его слова вызвали неуверенный смешок, ей бы стоило слегка отстранить его, или остудить пыл мужчины, что не стесняется говорить о влечении. Но, эти несколько минут ей не было одиноко и пусто, так, что она была готова поплатиться за них и обжечься, отпуская мужчину из объятий и опуская свои руки, так чтоб они повторили изгиб его спины, боков и верхней части бедра. - Боги, Эадвульф. Умоляющим, но шутливым и лёгким, на сколько это возможно, тоном протянула альранка. - Выдержала твой напор ночью, выдержу и повисшим на плече. Эту эстафету неловких и откровенных фраз начал он сам, Наргафар просто подхватила и улыбнулась ему.

Наргафар не знала этих людей лично, никогда не видела их прежде, но чувствовала, что они знают её, узнают по рассказам, слухам, узнают в чертах лица старых волков, в лучшие их годы. Мир остался прежним, в Роще ничего не изменилось, не пали деревья, не разразился пожар восстания, но всё стало принципиально другим. При взгляде на обитателей Лиса, что проводят свой день в труде и заботах, на безмятежно играющих детей, на сердце становилось тяжело, тревога крепко сжимала его, заставляя отчаянно биться, в попытках высвободиться. - Вы правы, оно того стоит. Большего ей было и не сказать, не признаваться же, что она не чувствует в себе той силы духа, уверенности, что является достойным приемником и сможет продолжить дело своих предков. Постоянно сомневается, боится сделать шаг, словно впереди пропасть. Одно дело, избавить деревню от бандитов, или не очень честного старосты, а потом исчезнуть без следа, не ведая о последствиях и теша себя мыслью о том, что жизнь непременно изменится в лучшую сторону, другое дело, действовать открыто, по букве закона, опасаясь того, что вольное прошлое и последствия найдут тебя так не вовремя.

Обмен любезностями много времени не занял, Наргафар находила довольно очаровательным тот факт, что данная семья была открыта и давала шанс на установление доверительных отношений, стоило запомнить это в более тёплое время, непременно пригласить их на праздничный ужин, а пока, обойтись благодарственным письмом и что называется, скромным даром.  Весной, виноградник пах приторно сладко, из-за многочисленных соцветий, а сейчас, в позднюю осень, у него был другой, но не менее сладкий запах. Некоторые гроздья поздно созревали, или падали на почву под собственным весом, их так и оставляли, на корм птицам и насекомым. Это был запах очень молодого, сладкого вина, едва приятно кружащий голову. Листья винограда не спешили окончательно опадать, окрашивая всё вокруг насыщенными оттенками бардового и красного. Прикрытая ещё не успевшими высохнуть листьями дорожка, приятно смягчала и заслушала поступь. На неуклюжий намёк Наргафар приглушённо хмыкнула и отвела взгляд в сторону, как ни в чём не бывало, пока что не готовая развивать данную тему. - Если вы пожелаете. Мне не принципиально, где принимать пищу. Окинув взглядом уходящий вдаль пейзаж и упирающийся в стену белоснежных деревьев, внимание альранки и взгляд вернулись к герцогу. - Но очень важно с кем.

Предоставив мужчине возможность выбрать место, где всё же предстоит провести время за одним столом и волшебный колокольчик в помощь, альранка удалилась в скромную спальню гостевого домика, чтобы переодеться во что-то более приличное и без дорожной пыли. Выбор наряда был доверен Куинну и портному, в виду её высокой занятости. Прикрыв за собой двери, Наргафар посмотрела на платье вполне привычного для неё фасона, насыщенного желтовато-зелёного цвета, с вышивкой, изображающей в эльфийской манере завивающиеся ветви и певчих птиц, украшающей плечи и торс. Нехотя, графиня принялась освобождать своё тело из дорожной одежды. Нижняя рубаха под дублетом местами пропиталась потом и липла к коже, подчёркивая очевидные изъяны и не столь очевидные на их фоне достоинства. Почувствовав лёгкое и освежающее дуновение ветра, альранка стянула рубаху и повела плечами, лопатками, напрягая натренированные мышцы и тут же расслабляя их, давая остыть под ветерком, а оставшемуся поту испариться. После снятия ножен, на бёдрах была приятная лёгкость и свобода. Сейчас, когда не было необходимости в иллюзии, были видны все те следы, что остались на её теле, после приватной беседы с герцогом.

В какой-то момент поездки ей казалось, что она намертво прилипла к шоссам и седлу, это было не так уж далеко от истины. Пришлось порядком напрячь ягодицы и приложить усилия, чтобы вылезти из них, но вот трусы, всё равно собрались по краю и свернувшись сползли вниз, частично обнажая ягодицы. Можно было бы наклониться, стянуть штанины, но волчицы предпочитала потрясти ногой, словно наступила в лужу и стряхивала грязь, глядишь, само всё слезет. Не удивительно, что порой её одежду находили в интересных местах по всей комнате. 

Куинн и портной совсем не поскупились, помимо таких атрибутов, нижнее платье, волчицу ждало чистое нижнее бельё и чулки. Угрюмо хмыкнув, Наргафар подцепила край трусов большими пальцами и только слегка оттянула в стороны и вниз, роняя на пол и переступая через кусок хорошо пошитой ткани, чтобы устроиться на краю кровати и начать обратный процесс. Чулки были чем-то давно забытым и Наргафар позволила себе минуту перед зеркалом, в одних только чулках, прежде чем вернуться к одежде и продолжить, в уже очевидной спешке. Всё таки, она была тут не одна и стоило освободить комнату для мужчины.

Отредактировано Nargafar Finwa Reynarda (2021-05-01 22:09:52)

Юбка платья была укорочена менее чем на дюйм, а какой эффект, не путаешься в ткани, нет необходимости придерживать её, чтоб не мести дорожки, но, ещё из-под подола выглядывали при шаге не только носки обуви, но и щиколотки, утончённость которых только подчёркивалась тканью чулок. Это было странно, непривычно, юная девушка, с незапятнанной репутацией, за такую демонстрацию могла бы получить в лоб, эльфы бы наоборот, нашли это платье слишком закрытым, но, с другой стороны, это просто одежда, которая не определяла Наргафар как личность, пускай иные и думают иначе, давая оценку о благосостоянии и морали собеседника по покрою его кафтана и дороговизне красителей. Лёгким кивком Наргафар дала понять, что она услышала его и будет ждать, давать какие-либо комментарии относительно работы портного ей не хотелось.

Хотя она знала, что портному, да ещё и эльфу, было не зазорно использовать и менее прозрачные символы, и значения в вышивке. Кажется, именно он вышивал домашний халат отцы и очень однозначно изобразил на нём не только единорогов с очень бодро вскинутыми головами и устремлёнными к спелым плодам рогами, но и пару совокупляющихся белых кроликов, на самом пике, когда у самки выгнута спина и круп выше головы, а самец, стоит на самым кончиках коготков и вздымает свой короткий, мелко трясущийся хвостик. В детстве волчица считала это просто забавной одеждой, позже она поняла, что это была одежда для особых вечеров.

На берегу пруда, в тишине и покое, было приятно придаваться воспоминаниям, наблюдая за движением рыб в воде и медленным танцем листьев на водной глади, отражающей небо над головой. Время ожидания прошло почти незаметно, пару раз, покой был нарушен слугами, что были заняты приготовлениями и благоустройством берега пруда. К тому моменту, когда Эадвульф вернулся, всё было уже готово, а Наргафар, восседала на крепком, но по своему элегантном стуле, позволив себе закинуть ногу на ногу и подставить лицо лучам клонящегося к закату солнца. Она не видела его, но прекрасно слышала. Волчье ухо дёрнулось и повернулось в его сторону, следом, открылись глаза, и поза сменилась на более сдержанную и скромную. Альранка едва улыбнулась и бросила беглый взгляд на стол. Принимающая сторона очевидно немного перестаралась и Наргафар очень хотелось пошутить, что сегодня они точно не уйдут на своих двоих, более вероятно, что укатятся. Сдержавшись, она, однако, вернулась к тому, чтобы отплатить герцогу той же монетой. - Вы замечательно выглядите, тёмно-зелёный вам к лицу.

На накрытом столе гостей ждали горячие и запечённые на углях ломтики хлеба, натёртые чесноком и приправленные растительным маслом, с очень тонким, слабовыраженным вкусом. Тонким слоем на хлеб была нанесена зелёная паста из базилика, семян пинии, сыра и оливкового масла. Финальным же штрихом было мягкое облако белого сыра, украшенное маленькими красными помидорами. Бокалы были щедро наполнены белым вином. Главным же блюдом, была молодая белощёкая казарка, птица, что по легенде, не вылупляется из яйца подобно прочим, а подобно жемчужине, зреет на дне моря под надежной защитой мощных створок огромного моллюска. Тушка птицы, что запекалась в печи, была щедро смазано смесью соли, мускатного ореха, майорана и розмарина, а внутри, полна сочных яблок, что отдавали свой сок. Птица была подана с листьями салата и картофельными кнедликами, что радовали глаз нежной золотистой корочкой.

Вокруг были припрятаны лампадки, заправленные смесью эфирных масел, что постепенно испарялись от зажжённого фитиля, отгоняя пахучими испарениями насекомых, что были чувствительны к запахам некоторых растений. Наргафар, как нельзя не кстати вспомнила про пари, идея у неё была одновременно гениальной и столь же глупой. - Эадвульф, вы ещё не забыли о проигранном пари? Взгляд волчицы упал на пруд с рыбками. - Желание очень простое. Поймайте рыбку. Никаких условий к загаданному желанию не было, не было инструкции, как это сделать. Волчице было любопытно, как мужчина решит эту задачу, что он будет использовать, ум или силу, может быть всё сразу. Так же Наргафар ни сказала ни слова о том, что она могла бы исцелить рыбку в случае, если мужчина навредит ей, случайно или намеренно. Жизнь декоративной рыбки, сущий пустяк в глазах людей, они должны украшать пруд и радовать глаз, их легко заменить, но было интересно посмотреть, как мужчина будет обращаться с этой хрупкой и маленькой жизнью.

Как выразился герцог, миледи, прекрасно понимала, что при применении любой из стратегий, потребуется некоторое время. Волчица беззвучно хмыкнула, поставила на край стола локоть и пристроила щёку на сжатой в кулак руке. - Вы не похожи на человека, которому тяжело отказать. В голове эти слова прозвучали более однозначно и складно. - Кажется, мне нужно больше практики в ведении бесед. Прзвучало совсем не так, как мне бы того хотелось. Поспешила исправиться альранка, высмеивая свою неловкость и неопытность, на этот раз, она хотя бы тихо рассмеялась, всё так же не сводя взгляд с силуэта мужчины. Это впечатлило её больше, чем мальчишеское проникновение в покои через окно и вызвало не меньшие опасений за его здоровья. Простуда не многим лучше, чем падение со второго этажа. Гнусавящий герцог едва ли будет столь впечатляющим. Наргафар прекрасно понимала, что пруд хоть и мелководен, искусственен и под ним не бьёт ледяной ключ, вода уже едва прогревается солнцем. Тем больше, её впечатлила выдержка, которую проявлял Эадвульф, волчица могла поклясться и проклинать себя за то, что почувствовала к мужчине что-то большее, в этот момент, больше чем просто беспокойство и физическое влечение, или мимолётное очарование.

Альранка заворожённо наблюдала за оцепеневшим мужчиной, за рыбками. Волчица вздрогнула вместе с ними, когда рука мужчины погрузилась в воду. Сама того не замечая, женщина подалась вперёд, подняв голову с руки и убрав со стола локоть. Он был... Удивительным? Она могла только предполагать, как мужчина поступит с маленькой и хрупкой рыбкой, но после всего увиденного. Терпеливого ожидания, аккуратности и возвращения хрупкого существа, Наргафар ненадолго прикрыла глаза и откинулась на спинку стула, положив руку выше груди, так что указательный и средний палец сами легли в маленькую ямку между ключицами, где отдавалось биение взволнованного сердца. - Что? Нет. Конечно же нет. Встрепенулась Наргафар и уронила руку с груди на стол, подаваясь вперёд. - Просто хотела узнать вас получше. Маленькое и совсем не хитрое испытание.

Наргафар осторожно поддерживала дежурные фразы в почти светской беседе и пока герцог слишком увлёкся, женщина поднялась с своего места. Ей покоя не давал тот факт, что по её воле он вымок и едва ли ему было сейчас приятно, от того и кусок в горло не лез, хотя выглядело всё очень даже аппетитно. - Слуги что-то не торопятся. С этими словами волчица накрыла одну свою ладонь другой, плавно провела, почти ласкающим движением. Магия, проходящая сквозь её тело, обратилась теплом, и светом, от чего создавалось ощущение, что она пыталась скрыть за своими руками яркое пламя свечи, создававшее красно-оранжевый контур у кистей и пальцев рук, слегка просвечивали ногти. Женщина опустилась на колено рядом с герцогом и потянулась к мужчине, руки замерли в нескольких сантиметрах от кожи, давая жару испарить влагу и согреть конечности мужчины. Положение и происходящее не сильно мешали Наргафар участвовать в беседе, хотя кивков головы, стало явно больше, чем неуверенных ответов. “Если ты этого не знаешь, то как ты можешь понять их нужды?”, после этой фразы, Наргафар убрала руки, что постепенно возвращались к своему обычному состоянию, буквально остывая и серея в приглушенном вечернем освещении. Приподняв голову, волчица бросила на герцога короткий взгляд, из-под опущенных рыжих ресниц. Альранка немного помолчала, давая время мужчине промочить горло и закончить рассуждения. - Вы извлекли жизненные уроки из любопытных наблюдений, Эадвульф. Чем больше вы даёте узнать себя, тем больше я убеждаюсь в том, сколь глупы были мои тревоги и опасения на ваш счёт.

Альранка выпрямилась, стряхнула с ткани сухие листья, после чего вернулась на своё место и отпила вина, у неё и так перед глазами темнело, не то от резких движений, не то от осознания того, что она та ещё деревня, с явно худой крышей, иначе как ещё в голову проникают подобные порывы. По крайне мере теперь она не чувствовала за собой вины, а после маленькой порции алкоголя, закуска пошла очень хорошо и быстро. Наргафар приняла своеобразную заботу, к тому же, Эадвульф не плохо управлялся с ножом, его руки были не только сильными, но и могли двигаться достаточно плавно и уверенно. Иначе сочная казарка уже ускользнула бы с тарелки на скатерть. Хвост сам собой заходил ходуном, иногда постукивая по ножке стула и свидетельствуя о том, что кто-то в уже порядком проголодался. 

Когда волчица смогла оторвать взгляд от дымящегося и ароматного мяса, для простой вежливости, взгляд тут же зацепился за одну маленькую деталь, которой по хорошему не должно было быть на лице мужчины. - Приятного аппетита. У вас... Она попыталась показать, на себе, где у Эадвульфа остался след от яблочной мякоти, не сразу вспомнив, что следует отзеркалить свои движения, хотя дело возможно было не в том, как она пыталась указать на след. - Проклятье. В мыслях ругнулась альранка, поднимаясь с места и сделав шаг склонилась к мужчине, чтобы аккуратно убрать след от яблочной мякоти с его кожи.

На слова о прекрасной леди волчьи уши альранки слегка дрогнули, а брови нахмурились. Тем не менее, она не выглядела рассерженной или обиженной, а лицо её вскоре разгладилось и приняло вполне обыденное выражение. Всё стало ещё более неловко и ей было нечем ответить на подобное. Оставалось только принять поражение в словесной дуэли и подтвердить свою капитуляцию недолгим молчанием.
Наргафар не считала себя доброй и до конца не понимала, за чем она это делает, какого результата желает добиться. Она говорила с мужчиной на очень постом языке не требующем слов. Давая ему тепло и немного заботы, она рассчитывала, что и он не останется в стороне. Ей, просто нужен был кто-то, к кому она могла хотя бы ненадолго прибиться. Чужая стая? Да, наверное, именно так. Не было в живых отца и брата. Матушка. Наргафар сама того не замечая, отдалившись от Архала, отгоняла всякую мысль о ней. С этим человеком, у них была, своеобразная связь. Сначала, она протянулась через дружбу их рода, потом, через письма родных и любимых, теперь, они встретились лицом к лицу и произошедшее, только укрепило эту странную связь, сложившуюся из случайностей и тёплых чувств их близких. И не было причин, чтобы её оборвать.

Альранка качнула головой, скрывая часть лица и вместе с тем неловкость, за упавшими вперёд волосами, слабо улыбнулась. - Да, что-то очень похожее на описанное вами. Не сомневаюсь, что у родителей были и такие друзья. Но, лично прибыли только вы один. И вы не похожи на тех аристократов, которых я запомнила после долгих лет в столице. Они едва стали бы говорить об охоте, рыбалке, тем более, о возделывании полей. Их разум всегда занять чем-то высоким, что, как они думают, не доступно простому человеку. Но я видела бездарную голубую кровь и сокрытый под огрубевшей, обгоревшей на солнце кожей, настоящий самородок, творящий чудеса своим голосом. Наргафар задумалась, смогла бы она остаться с кем-то из своих бывших, произнести клятву, жить другой жизнью. Простой, как её называют. Трудиться в поле, ухаживать за скотом, ухаживать за жилищем, рожать детей. Аристократы часто очень романтизируют подобную жизнь, но Наргафар знала, что на самом деле это очень тяжело, грязно и зачастую больно, но люди держатся, верят, любят, преодолевают невзгоды. Волчица решила аккуратно развить тему странных и не очень интересов, тем более, что ранее, она с этой темы соскользнула, а теперь, предоставилась возможность вернуться.

- Мы живём преимущественно охотой. Не хочу хвастаться, но я в этом неплоха. Чуть тише, с ухмылкой, Наргафар отметила то, что очень любили повторять люди, наблюдая за поведением альранов, которое не могли понять или объяснить. - Должно быть, это в крови. Тихо кашлянув, Наргафар вернулась к более нейтральному, даже повседневному направлению беседы. - Как видите, у нас практически нет места, чтобы возделывать землю. А то, что вы видели вчера, с молодым деревом, это совсем не то. Не даёт мне понимания и представления о том, как тяжело даётся хлеб, что испытывает человек, вырастивший из крошечного зерна золотые колосья. Как можно что-то понять, или открыть для себя, не приложив к этому руку?

Наргафар не особо думала о том, что делать с яблочной мякотью, которая теперь была у неё на пальце. Слизать конечно же. Это всё ещё еда. Главное, не смотреть в глаза. Или смотреть чуть более уверенно, а не как нашкодившая собака, которая к тому же возвращается на своё место. - Мы всё ещё говорим о мясе, или о грязных делах? Не знаю, на сколько вы привыкли полагаться на других, или же вовсе, стали зависимым от того, что бы кто-то делал за вас некоторую работу. Но, я привыкла жить с товарищами, а не подчинёнными, и если бы я могла изменить прошлое, то предпочла бы запачкаться там, где не сделала этого. Хотя, может быть, только по этому мы и можем с вами говорить, и хоронили не меня. Решив, что уже слишком заболталась и разговор принимает всё более странное русло, Наргафар кивнула на тарелку герцога. - Остынет ведь. Или вы недостаточно голодны? С беззлобной ухмылкой решила поддеть его волчица, принимаясь за собственную порцию и с аппетитом поглощая её.

Отредактировано Nargafar Finwa Reynarda (2021-06-08 00:29:33)

[indent] Слуги всё же явились, несколько всклоченные, тяжело дышащие и слегка напуганные, по всей видимости что-то произошло на кухне, или в других помещениях, за которые они несли ответственность и трудились днём и ночью. Несмотря на то, что острой нужны в полотенце уже не было, Наргафар никак не препятствовала тому, чтобы данный предмет остался в распоряжении герцога, к тому же, ей не хотелось смущать слуг и плодить слухи. Альранка не испытывала гнева, недовольства, уж точно не винила слуг во всех своих бедах и нерасторопности, халатности к работе, потому, тихо поблагодарила их и отпустила с лёгким сердцем, приняв извинения за то, что гостям пришлось ждать.

[indent] Наргафар некоторое время задумчиво смотрела перед собой, прежде чем отреагировать на слова Эадвульфа. - Вам, наверное, никогда не доводилось побыть в шкуре слуги, простого человека, ни один день и даже не два - годы: коих большинство и без которых наша относительно комфортная жизнь - рухнет. Как карточный домик. С тех пор, как я скрыла своё происхождение и попыталась раствориться среди простых людей, всё привычное и казавшееся правильным рухнуло, в один момент. В большинстве случаев, закон работает только для одной стороны. Для той, у которой больше денег, а гобелен с семейным древом украшает залу от пола до потолка. По правде говоря, это было больно, как физически, так и для души. Я думала, что сдамся, не выдержу такой жизни, среди грязи и постоянного унижения со стороны тех, кто считает себя лучше и выше прочих. Там, где нет шпилей дворцов и храмов, взгляд ничто не отвлекает и некому защитить простой народ, пренебрежительное отношение видно особенно хорошо.

[indent] Наргафар хотелось бы сказать намного больше, но у в горле встал ком, голос упал до шёпота, а глаза начало неприятно щипать, из-за чего женщине пришлось несколько раз моргнуть, сильно жмурясь и стараясь подавить боль и неприятные ощущения, вместе с воспоминаниями. - Каждый день — это тяжкий труд, большинство благ и знаний недоступны. Мои предки положили на алтарь свою жизнь, чтобы дать защиту тем, кто в ней нуждается и сделать жизнь хоть сколько-то лучше. Но это капля в море, а мы всего лишь графство, на границе с Великим лесом, в котором полно свидетельств того, что так называемая чистая голубая кровь порой делит ложе с грязнокровыми и эти союзы находят своё продолжение.

[indent] Пока герцог говорил, придавался воспоминаниям, волчица расправилась со своей порцией, вытерла руки и вновь промочила горло. Сидеть на одном месте было не холодно, даже довольно комфортно, но она всё равно чувствовала себя не очень уютно, хоть ей и было что сказать. Поднявшись с места, Наргафар подошла к пруду, остановилась полу боком, присела на корточки, обхватив одной рукой колени и прижимая к ногам подол платья, второй рукой, она чуть тронула гладь воды, от чего рыбы, бросились в рассыпную и будучи на безопасном расстоянии, начали кружить в толще воды, рассматривая нарушителя спокойствия. - Вы правы — это две разные охоты. У тех, кто охотится ради выживания, а не ради забавы, иной взгляд на окружающий мир. Те, кто охотится на водоплавающих птиц, только вернувшихся в родной край, со временем заметят, как реки и озёра потеряют привычной гомон и трубное пение на рассвете и закате. Ловя рыбу, идущую на нерест и выбивающуюся из сил в борьбе с течением реки, впадающей в море, предопределяешь не только своё будущее. Никто из животных не берёт столько, сколько мы можем взять за один раз. Один народ, верит, что убив мать, ты должен забрать детёныша, вырастить его и вернуть в круг жизни. Не выпустить на волю, но убить, моля бога природы принять дух этого животного и дать ему вскоре переродиться. Волчица продолжала говорить шёпотом, что позволяло говорить ей без запинок и потерь голоса хоть сколько-то дольше, но она всё равно делала короткие паузы. Чтобы слова точно достигли собеседника, Наргафар повернула к нему голову, но смотрела большую часть времени на землю или в пустое пространство между зарослей окружающих их.

[indent] - Не стоит переводить на мои прихоти и эксперименты драгоценную землю. Усмехнулась волчица. - К тому же, кому-то придётся научить меня всему. Едва ли земледелие заканчивается на том, что зёрна раскидывают по сырой земле. Волчий хвост вильнул несколько раз, зашуршал по земле, давая понять, что альранка находит предложение мужчины довольно очаровательным, хоть и несколько нелепым.

Отредактировано Nargafar Finwa Reynarda (2021-07-05 17:41:20)

[indent] Графиня внимательно слушала герцога, неловко улыбаясь своим собственным мыслям, которые тихо прозвучали после небольшой паузы, заполненной глубоким и громким вздохом, вырвавшимся из груди. Голова гудела то ли из-за алкоголя, то ли от тяжести мыслей, связанных с возложенной на неё ответственностью. - Мне доводилось видеть и читать о том, во что может вылиться недовольство вызванное тем, что закон работает не в пользу просящего о справедливости, взять хотя бы не столь далёкое народное восстание, в котором были не только крестьяне, но горожане и даже представители рыцарства. Надеюсь, мои представления о справедливости не сильно разнятся с представлениями жителей Рощи.

[indent] По мнению Наргафра, герцог был от части прав. Он нарисовал эту картину довольно яркой и безоблачной, мягко обогнув острые углы и поэтично завернув всё в удобрение почвы золой. - Я ценю Вашу веру в меня и опыт, но совет всё же довольно очевидный. Графиня едва пожала плечами и приподняла брови, не выглядя при этом виноватой, но и не выступая в роли безжалостного критика, к тому же, её шансы на победу в подобном диспуте были очень скромны, мягко говоря, а откровенно говоря, ничтожны, но ей всё равно хотелось озвучить свои то, что пугало её и сковывало. - К тому же, всё может пойти совсем не так, как мы рассчитываем, причины могут быть совершенно разными, не так ли. Будь-то страх перемен, наличие сильного соперника с претензией на земли и большей поддержкой среди народа, роковая случайность, но страшней всего собственная ошибка, в результате которой всё начнётся с удобрения почвы золой. Но, на ошибках учатся. Вся наша история, череда ошибок и недопонимания, перерастающего в кровопролитные конфликты. Махнув ругой рядом с лицом, женщина отмахнулась от ослабивших хватку мрачных мыслей, как от назойливой мухи. - От таких мрачных разговор и мыслей не только настроение скиснет, но и вино. Надеюсь, двор простит меня, но им с этим теперь каждый день жить. В шуточной манере раскритиковала Наргафар свой не очень оптимистичный взгляд.

[indent] - У Вас всегда такие шутки, чёрные и острые, или только под алкоголь и компанию? Громко хмыкнула волчица, после чего чуть тише добавила. - Мне нравится. Что же касается возделывания земли и пожинания плодов, может быть, когда-нибудь. Не уверен, что сможешь исполнить - не давай обещаний, именно так решила Наргафар, прежде чем дать свой вполне окончательный и в тоже время неопределённый ответ.

[indent] Стоило не дать герцогу слишком сильно напрячься от подобных разговоров, впасть в тоску и уныние, поддаться тяжелому, но приятному ощущению насыщения, с наступающим после приливом тепла и лёгкой, уютной сонливостью, побуждающей удобно устроиться на кушетке или кровати, позабыв о всяких заботах погрузиться в долгий сон. - У меня есть предложение. Не желаете отыграться? Заключим пари, вновь, на тех же условиях, но в этот раз, мы сыграем в одну очень простую игру, и я постараюсь уравнять наши шансы. Наргафар провела руками по волосами, от лба, до затылка, скрывая уменьшающиеся и исчезающие волчьи уши. За тем, она скрыла хвост, руками нащупала маленькое и не очень хитрое подобие кармана, через которое продевался хвост, чтобы скрыть прорезь её надо было просто вытащить заправленный внутрь край ткани, сливающийся с её платьем. - Прятки, они Вам должны быть знакомы, но могу освежить Ваши воспоминания. Если попросите. Правила мы немного изменим, чтобы не привлекать внимание слуг и не беспокоить их нашим поведением. Выпрямившись в полный рост, Наргафар сложила руки на груди, слегка наклонила голову на бок и немного подумав усмехнулась. - Почти как в детстве, но мы не будем ограничиваться территорией вокруг пруда и отбросим часть про стук и глупые стишки. Вместо этого, воспользуемся более тихим и азартным способом, ограничим себя по времени. У герцога наверняка возник бы вопрос по поводу того, как вести отсчёт времени, а у графини уже был ответ, но для этого ей понадобилось собственное запястье и совсем немного времени, в купе с магией иллюзии, что позволила создать на коже белый узор, круг с длинной стрелкой, как у солнечных часов. Закончив с иллюзией, Наргафар протянула руку вперёд, демонстрируя свою работу, что начала вести отсчёт времени. - Если я смогу найти Вас до того, как время истечёт, Вы проиграли. В ином случае, Ваша взяла. У каждого по две попытки.

[indent] Вернувшись к столу, графиня задумчиво постучала по его поверхности кончиками пальцев, в то время как взгляд искал что-нибудь, что поможет им в жеребьёвке. Как очаровательно, что на столе были палочки, позволяющие без излишней демонстрации здоровья ротовой полости извлекать из пространства между зубов волокна растительной и животной пищи. Решив, что это прекрасный вариант, Наргафар взяла пару палочек, одну из которых сломала по полам и выровняв выглядывающие из сжатой ладони концы, протянула герцогу. - Посмотрим, на Вашей ли стороне капризная госпожа удача. Результат жеребьёвки вызывал у Наргафар лёгкую улыбку. - Удачи Вам. Дразня и крутя между пальцев целую палочку усмехнулась волчица. Одёрнув себя, что радоваться пока ещё равно и оставив в покое палочку Наргафар вытянула вперёд руку, прося руки герцога, его запястья, на котором создаст иллюзию. - Выглядит просто, но надёжно, никакой власти над Вашей меткой у меня не будет. Задам время и фразу-ключ. Есть пожелания? После фразы-ключа стрелка начнёт отсчёт.

[indent] Наргафар подошла к вопросу пряток, возможно, слишком серьёзно. У неё было достаточно времени, чтобы осмотреть местность вокруг пруда, найти укрытие, но, она почти сразу заметила один очень сильный недостаток, из-за более тонкого и острого каблука, на сырой почве и в траве оставался вполне себе характерный след, и он не выравнивался достаточно быстро, в земле оставались аккуратные ямки, трава поднималась медленно. Поморщив нос, волчица вышла на выложенную плоскими камнями тропинку, петляющую между самыми разными деревьями, что были высажены не только для красоты, но и создания уютной тени. Внимание графини привлёк несколько одинокий, молодой дуб, чья крона уже начала разрастаться, как рога благородного оленя. Недолго волчица была в сомнениях, если ей хватит сил подтянуться на самую нижнюю ветку, опираясь на естественные наросты и изгибы ствола, то и выше забраться ей будет по силам. Более внимательно осмотрев дерево в непосредственной близи, альранка ухватилась за нижнюю ветку, упёрлась ногами в ствол дерева и тут каблук ей очень пригодился, пока гладкая подошва скользила, он впивался в толстую кору достаточно глубоко для того, не дать моментально соскользнуть, но и не застревал. Удерживаясь за ветку предплечьем и икрами, Наргафар подумала, на сколько это нелепо и комично должно выглядеть со стороны, хмыкнула себе под нос и перебралась на ветку, намереваясь залезть по крайней мере на одну выше, где она и затаится в густой тени кроны, наслаждаясь тишиной и маленькой авантюрой. Посмотрев на внутреннюю сторону запястья альранка увидела плавное движение иллюзорной стрелки. С высоты открывался приятный, умиротворяющий вид.

Отредактировано Nargafar Finwa Reynarda (2021-08-15 23:43:44)

[indent] Наргафар молча улыбнулась, наблюдая за тем, как Эадвульф пытается почувствовать часы на своей коже, потрогать их. Этого места волчица не знала, спорить не стала, в полной растительности местности, она, конечно, ориентировалась лучше, чем в городских улицах или горных тропах. - Как пожелаете. Небольшая проверка заклинания, новое прикосновение к коже герцога на месте часов и повторение слова вслед за ним, в ответ, часы на несколько мгновений стали чуть ярче, объёмнее, но быстро вернулись в своё исходное состояние.

[indent] Сидя в кроне, Наргафар пыталась найти покой, раствориться в окружающих её звуках, но запах герцога преследовал её, казалось, что он впитался не столько в одежду, сколько в её кожу, волосы. Альранка собрала волосы в хвост, уткнулась в них носом, глубоко вдохнула, но источник запаха был точно не тут, совсем рядом, неуловимый. Опустив волосы на плечо, Наргафар расчесала их пальцами, разделила на пряди, заняла руки неуклюжим плетение косы, которая сама по себе распустится чуть больше, чем через минуту. Ей не совсем нравилось присутствие этого запаха, она начинала чувствовать себя уязвимой, считала запах не более чем миражом собственного разыгравшееся воображение, вызванное лёгким опьянением и флёром проснувшегося интереса к мужчине. Безусловно, это должно было скоро пройти, ей не нужно было искать тепло чужого тела на остывших простынях и вдыхать ускользающий, как и сам мужчина под утро, уникальный и притягательный запах. Это затрагивало старые раны, оставленные ей самой и другими мужчинами, с которыми всё было, казалось бы, намного проще. Ведь они были никем.

[indent] Человеческий слух был не ровня волчьему, Наргафар не услышала герцога, но увидела его и это было хорошо, но и плохо. Конечно, он нашёл её, был под нужным деревом, смотрел куда надо, на кой-то чёрт с верёвкой, и этого было достаточно, по крайней мере для неё. Развернувшись, прижавшись плотнее боком к стволу дерева, обхватив его одной рукой, вторую ей пришлось держать наготове, чтобы ловить герцога, либо сделать землю в предполагаемом месте более приветливой его телу. Один маленький острый камень, легко может оборвать жизни. Наргафар хотела бы покрепче придержать оказавшегося рядом герцога, но в случае с слишком большим усердием, была не малая вероятность того, что они полетят на землю вместе. Наргафар посмотрела на свои ноги, повела плечами, от части соглашаясь с герцогом, по крайней мере, ей не понадобилась верёвка. За тем, она перевела взгляд на мужчину, едва коснулась его руки, гладкой и тёплой, приятно прохладной. - Вы неровно дышите к покорению вершин? На сколько было возможно мягко, подколола его волчица, после чего отпустила руку и проводила взглядом.

[indent] Кто-то более молодой и чувственный, будь на её месте, наверняка пищал бы от переизбытка чувств и щекотливого, приятного ощущения, захватывающего грудь и верх живота. Выждав некоторое время, Наргафар начала спускаться, испытывая небольшие трудности, так как не рисковала просто спрыгивать и перемешалась от ветки к ветке, ловя равновесие, для которого ей самую малость не хватало хвоста. Поднеся к губам запястье, волчица произнесла слово ключ. Осмотревшись вокруг, волчица решила выйти на дорогу, прежде всего, осмотреться, и подумать, куда мог бы направить свои стопы герцог, какое место может быть привлекательным для пряток. Наргафар двигалась во вполне привычном для себя темпе, хоть платье и не мешало ей, а дорожки были ухожены, она всё равно праву раз подворачивала ногу, нарушая тишину ворчливым и неразборчивым чертыханием. Наргафар практически вернулась к пруду, обошла его с другой стороны, бросила взгляд на силуэт уютного гостевого домика, в котором ещё не зажгли свеч, так как довольно большие окна, ещё позволяли хорошо осветить его естественным образом. Наргафар неторопливо двигалась вдоль рядом винограда, иногда ряды размыкались, участки делили широкие тропы, со следами колеи, от нагруженной тележки или повозки. В одном из рядом, стояло несколько брошенных бадей, на краю дороги, рядом, двигались вытянутые тени, что привлекли внимание графани.

[indent] Приблизившись, Наргафар с лёгким недоумением уставилась на птичек алкоголичек, что были застигнуты ей врасплох, пернатые не пытались улететь, порядком наклевавшись ягод, они ходили в вразвалочку, спотыкались, клевали мимо, а некоторые уже завалились под кустом и спешили протрезветь, чтобы не стать главным блюдом сумеречных хищников. Наргафар посмотрела на циферблат, у неё ещё было время. Присев на корточки перед птичьей стаей, она некоторое время смотрела на это безобразие, Наргафар подпёрла щёку кулаком, и заключила. - Не пейте, птички, в дураках останетесь. Не было ничего удивительного в этом явлении, когда плоды переспевают, падают, начинают бродить, животные и птицы с радостью едят их, хмелеют, становятся лёгкой добычей.

[indent] Выпрямившись и обойдя птиц по широкой дуге, Наргафар дотронулась до края одной бочки, слегка толкнула её, она не опрокинулась, но оказалась достаточно лёгкой, чтобы качнуться, всё тоже самое Наргафар проделала со второй бочкой, что была у неё на виду. После чего, продолжила свой путь между рядов. Вполне привлекательным местом для пряток ей показалась брошенная тележка. Время уже почти истекло. Её догадка однако, оказалась не верна. Это не остановило женщину от более подробного осмотра брошенного транспорта. Свежий аромат, не винный, крошки, длинный, светлый волос, по всей видимости, это место служило укрытием для кого-то, или, местом для тайных встреч. Стоя в повозке, Наргафар вновь посмотрела на циферблат. Оставалось совсем мало времени, минуты две. Осмотревшись с импровизированного наблюдательного пункта, графиня признала поражение, подняла голову, расставила руки в сторону, за тем подняла вверх, потянулась и села на край повозки, свесила ноги, уставилась вперёд, сквозь ряды винограда. Молча, Наргафар направилась обратно к пруду, но не исключая того, что встреча с герцогом могла произойти и раньше, сплела из молний белый, пульсирующий клубок, что поднялся над ней и засиял путеводной звездой. Только, не следовало бы трогать эту звезду, к тому же, от неё исходил характерный запах, как перед настоящей грозой, ветер охотно подхватил его и унёс за собой. Как только необходимость отпадёт, Наргафар развеет заклинание, расплетёт клубок молний на множество маленьких и безобидных, даст им уйти в землю, ощутив лёгкое покалывание по всему телу.

[indent] Наргафар наполнила свой кубок, опустевший кубок герцога. - Вы хороши. Нет, он мог понять это не так. Волчица пристально посмотрела на мужчину. - Вы хорошо прячетесь. Графиня неторопливо осушила бокал, прекрасно понимая, что на сладкое слетятся насекомые и остатки вина придётся просто вылить. - Но шансы пока равны. Уже начали думать над желанием?

[indent] Ставки повышались, игра была в самом разгаре и вновь была её очередь скрываться. Внимание графини привлёк белокаменная, длинная винодельня. Сейчас, она стояла пустая и тёмная. Наргафар убедилась, что внутри никого нет, никого, кроме мышей и сипух, что ютились на балке и приметив чужака, повернули свои мордочки-лица, похожие на яблочный срез. В подвал Наргафар спускаться не пожелала, как минимум, там было прохладно, а ещё, должно быть темно как в месте известном всем. Пройдя вдоль рабочей зоны, альранка с любопытством осмотрела все ёмкости и инструменты, используемые в производстве, пустые бутылки. В конце, её ждали ящики, которые застилали соломой, чтобы сохранить штучный товар в целости и сохранности. Рядом, были тюки этой самой соломы, чистые, на сколько это возможно для соломы. Не долго думая, Наргафар забралась на тюк, несколько подпортив его чудесную, правильную форму и вырвав ещё несколько пучков. Тёмное, тёплое место, с хорошим обзором на вход. Солома приятно провалилась под Наргафар, сжала её в своих колючих объятиях.

Отредактировано Nargafar Finwa Reynarda (2021-09-18 00:03:07)