- Так как, говорите, это случилось?
Вопрос был из разряда риторических, стоило признаться, но Руфус из чистой вежливости счел себя обязанным его задать. Стоя сейчас на возвышении холма, с которого открывался великолепный вид на буйную, так и прущую во все стороны странную растительность, скрывавшую под собой то, что когда-то было небольшой деревенькой, хоббит задумчиво потирал подбородок пальцами и думал.
Честно сказать, выдернули его сюда совершенно внезапно, прервав довольно неприятным образом очередной вояж в один из глухих и нетронутых человеком уголков Эноа. Планы понаблюдать за некоторыми видами эндемиков на севере, у которых была как раз сейчас пора цветения – редчайшее событие, происходящее дай бог раз в пару-тройку лет! – пришлось спешно отметать в сторону, увы и ах. Никакие научные знания не стоили человеческих жизней, а потому Подхолмс без малейшего промедления бросил намеченный маршрут и сорвался в сторону Сумрачных Топей сразу, как только получил магического вестника. Такой способ связи, увы, не смотря на его скорость и простоту, не позволял в полной мере передать большой объем важной информации, а потому маг сейчас изрядно недоумевал, не зная, что и думать.
Когда Гильдия кратко известила его о произошедшем, Руфус грешным делом подумал, что из Топей просто вырвалась очередная полуразумная, магическая дрянь. К чему на такое отряжать специалиста по магическим растениям, было выше его разумения – куда как лучше с этой задачей справилась бы Гильдия Героев, ну или Авантюристов, на худой конец. Однако, прибыв в изрядно недобром расположении духа, он быстро сменил свой настрой со скептически-неодобрительного на изрядно настороженный.
Даже не приближаясь к этому лесу, Руфус мог сказать одно – тот был неестественен, абсолютно от и до.
- Что ж, давайте взглянем поближе, - со вздохом подытожил волшебник, расчехляя свой зонтик и сворачивая беспокойно хвост в кольцо. Управляющий местного барона, которого отрядили вместе с небольшим отрядом ополчения сопровождать «господина мага», в этот момент изрядно сбледнул с лица – бедняге явно не хотелось приближаться возникшему из ниоткуда странному лесу.
Растения, свежие, еще истекающие зеленым соком и не успевшие окончательно одеревенеть, выглядели… необычно. Хоббит, совершив несколько пассов в воздухе зонтиком, приподнял в удивлении молча одну бровь – такое чувство, что эта поросль сочетала в себе множество признаков самых разных видов, что только убеждало еще больше Подхолмса в искусственной природе этого феномена. И то, как вокруг бурлила жизненная энергия… Она истекала наружу словно горячая кровь из свежей раны, бесконтрольно и буйно меняя, медленно, но непреклонно перекраивая под себя ту растительность, что еще оставалась нормальной. Это встревожило Руфуса донельзя, ибо сунувшись ближе, он осознал, что ничего, по сути, с этим поделать-то и не может!
Ток магии охотно льнул к полурослику, зелеными сполохами мерцая между пальцев, пока тот бубнил себе под нос катрены, не обращая внимания на опасливо отступивших на шаг сопровождающих. Но направить или обратить вспять толком эту эссенцию не выходило – та словно «забывала», к чему ее подталкивал только что маг, возвращаясь в прежнее, бесконтрольное и хаотичное состояние. Прекрасной иллюстрацией этому феномену прослужило то, как подчиняясь взмаху руки отчаявшегося Руфуса, лес единой стеной качнулся назад, убирая корни и словно отползая в сторону Топей – что бы тут же вернуться на место в тот миг, когда хоббит ослабил концентрацию.
- Так, - потирая переносицу двумя пальцами, подытожил хвостатый ученый. – Дело куда сложнее, чем я предполагал. Искренне прошу не подпускать к границе… аномалии? Да, пусть будет аномалия. Так вот, не подпускать к границе никого! Не трогать растения, не пытаться жечь, рубить и так далее. Наблюдать с расстояния, о любых масштабных изменениях сразу же уведомить барона. Все понятно? – Подхолмс поднял взгляд на окружающих его людей, пытливо вглядываясь в их лица. Все ли, дескать, поняли, не нужно ли повторить?
Судя по нестройному хору голосов и заверениям, что все ясно-понятно, как минимум был шанс, что наставления Руфуса не пропадут втуне. И только управляющий, как самый сообразительный, осторожно поинтересовался вполголоса, что же такое задумал господин маг?
- Я пойду туда, - безапелляционно заявил хоббит, по-звериному поводя курносым носишкой. – Один. Мне, в силу специализации, вряд ли что-либо там причинит вред, а любое промедление в нашей ситуации подобно смерти. Если не вернусь в течении…. Гм, допустим, трех дней, можете сразу отправлять срочный запрос в Гильдию. – Он кивнул сам себе, словно соглашаясь с каким-то собственными доводами. – Пусть пришлют помощь.
И, не оборачиваясь, решительно двинулся сквозь заросли, что покорно расступились перед магом природы – дабы тут же сомкнуться сплошной стеной позади.

Беспокойство, снедавшее Руфуса, с каждым шагом становилось все сильнее и сильнее – хотя, казалось, очевидных препятствий на его пути не возникало вовсе. Полурослику даже концентрироваться особо не приходилось для того, чтобы расчищать себе дорогу: корни, ветви и стебли сами убирались с его пути, повинуясь даже не осознанному приказу, а просто подсознательному, неоформленному желанию. Бурлившая кругом жизненная энергия делала, с технической точки зрения, это место настоящем раем для мага природы, ибо Подхолмс тут был, без ложной скромности, почти всемогущ. Да, он не мог привнести долговременных изменений, ибо безудержно кипящий поток магии не давал закрепить тут вообще никаких постоянных конструктов… Но зато хоббит совершенно не тратил каких-либо сил на сиюминутное управление растениями вокруг.
Не переставая бубнить под нос речитатив из заклинаний, призванных помочь познать, проникнуть в суть окружающего его феномена, Руфус, тем не менее, размеренно двигался дальше. Подозрение, что он так спокойно может тут перемещаться только из-за своего необычного дара, через десяток-другой минут наблюдения переросло в железобетонную уверенность: никакой другой маг природы тут попросту бы не смог преуспеть, подчинившись неструктурированному потоку волшебства, бьющему фонтаном отовсюду. Совладать с подобным феноменом можно было бы только в том случае, если понимать причину его возникновения – голой силой давить было бессмысленно. Именно потому, пожалуй, Подхолмс и являлся столь ценным кадром для Гильдии – ведь его подход к природной магии исключал аспект подавления, подчинения как таковой. Как именно он это делал, даже лучшим умам среди его коллег было до конца не ясно: те частенько в недоумении сравнивали манеру хоббита колдовать с самобытными чарами всякой лесной нечисти и магического зверья.
Передернув плечами, Руфус в какой-то момент остановился и замер, насторожившись. Ему непросто было ориентироваться тут, из-за гуляющей кругом дикой и бесконтрольной магии, отчего все чувства словно притуплялись, не в силах справиться с такой интенсивностью ощущений… Но не почуять присутствие некоей бесплотной, неосязаемой в привычном для простых людей спектре сущности он не мог.
- Демон, - вслух произнес полурослик, не вопрошая, но констатируя факт. Как чародей из Башни, не опознать присутствие рядом демонической сущности он попросту не мог, хотя и выглядел при этом несколько сбитым с толку – обычно пересекшие границу между Тенью и материальным миром создания придавали себе хоть какое-то подобие материального воплощения. Этот-то тогда индивид отчего лишен физической оболочки, интересно?
- Я не фрукт, я хоббит, спасибо большое, - несколько суховато, но в рамках вежливости ответил Руфус, оглядываясь неспешно кругом. Глаза его изменились, засеребрившись лунным светом, а зрачок на секунду вытянулся, превращаясь в странного вида горизонтальную полоску: ненадолго, но маг воззвал к духу своего тотема, пытаясь взглянуть на мир через призму восприятия водной лошади. Ведь магические существа видят и чувствуют куда как больше, чем простые смертные, но поморщившись, Подхолмс тут же откатил изменения обратно. Сияние чистого, ничем не замутненного волшебства, что обволакивало все кругом, невольно слепило его – все, что хоббит успел заметить, это странного вида дымку, что вытянулась длинным шлейфом среди деревьев вокруг, старательно и аккуратно огибая зеленую поросль. Отметив для себя в уме этот нюанс, он задал встречный вопрос, барабаня пальцами по рукоятке зонта:
- Какого рода поиск, позвольте полюбопытствовать, привел вас сюда? Был ли тому причиной имеющий место разворачиваться вокруг феномен, или же нечто иное? – говорить с демоническими голосами в голове было плохой, плохой идеей, но другого источника информации пока в обозримом доступе не наблюдалось. Что не означало, что Руфус потерял бдительность – он, тихо шепнув под нос, сплел пару заклинаний-оберегов супротив бестелесного противника. Отогнать демона, конечно, они не отгонят, но задержать смогут, вдруг чего.
Двигаться вперед, стоит отметить, хоббит не прекратил – минутная задержка, и он продолжает дальше скользить сквозь заросли, ни секунды не сомневаясь, что демон последует за ним. Эти создания обычно проявляли весьма немалый интерес к магам, - чаще всего гастрономический, конечно, но бывали и исключения.
- Если вы попали сюда в силу ошибки, или были вытянуты в материальный мир против своей воли, то могу предложить свою помощь, - как бы между делом произнес Подхолмс, мановением ладони раздвигая перед собой особенно густые заросли. – и вернуть вас обратно в Тень. Сначала, правда, мне требуется разобраться с текущей задачей, но если вы соизволите немного повременить…
К демонам Руфус, как и многие чародеи Башни, относился сравнительно нейтрально. Да, природа этих существ редко являлась приятной, и будь на то воля хоббита, он бы с ними предпочел дел не иметь вовсе – но человек предполагает, случай располагает. Выбора сейчас особого не оставалось.
- А вот и деревня, насколько могу судить, - подытожил маленький волшебник, наткнувшись на странно покосившуюся, искореженную прущими изнутри через все щели побегами, но вполне узнаваемую бревенчатую стену деревенского дома. – Осталось лишь выяснить что же произошло с ее жителями.

Отредактировано Rufus Underhill (2018-04-07 01:24:08)

Демоны, как правило, бывали двух типов. Нет, разумеется, сама суть их природы делали этих существ на куда как большее количество разновидностей, спору нет, однако Руфус предпочитал этих созданий различать по одной-единственной черте – склонности к миролюбию и сотрудничеству. Множество разных аспектов, с которыми были связаны эти создания Тени, порождали среди них поразительную дихотомию образов: и некоторые демоны являлись истинными воплощениями кроткой мудрости, что порой даже тяготились земным существованием, стремясь вернуться обратно в свое привычное измерение. Индивид же, с которым повезло столкнуться же хоббиту, к этой категории явно не относился, - по одному только тону его призрачного голоса стало понятно, что тот думает об идее изгнания обратно на изнанку мира.
С другой стороны, прямой агрессии с его стороны Руфус не замечал, хотя держаться старался настороженно – хитрости бестиям из Тени обычно было не занимать, мало ли, что демон мог удумать. Но, как ни странно, его призрачное присутствие чем-то даже радовало мага, ибо находиться в этом странном и неправильном лесу совсем одному не хотелось совершенно. Пусть такой, но собеседник и сопровождающий, все же вселял чувство некоей уверенности в своих силах.
Почему Подхолмс не заподозрил своего невольного компаньона в учиненной вокруг катастрофе? О, право слово, он являлся в достаточной степени компетентным магом, дабы отличить волшобу демонов от волшобы иного толка, вот уж поверьте. К тому же, даже относительно невооруженным взглядом Руфусу было более чем заметно, насколько… неродственными, даже в каком-то смысле противоположными являлись друг другу энергии леса и бестелесной сущности этого демона. Сомнительно, что тот имел способность управлять чем-то для себя настолько чуждым, оттого-то хвостатый маг и оставался сравнительно спокоен.
Когда же они принялись исследовать деревню, потонувшую в дикой и буйной растительности, то выгода от такого соседства стала более очевидной – бесплотный обитатель Тени заметил кое-что, что не сумел углядеть сам Подхолмс. Тот в молчаливом шоке смотрел в итоге молодую вишню, которой стала, по всей видимости, крестьянская девушка – и судя по выражению агонии, что застыла на ее на век одеревеневшем лице, подобная трансформация как раз и стала причиной медленной и весьма мучительной смерти.
- Чудовищно… - неверяще прошептал себе под нос Руфус, нервно дергая хвостом и сжимая ладони на рукояти своего зонтика. – Целая деревня! Да кому такое вообще в голову могло прийти?
Увы, картина складывалась весьма неутешительная – зато вид разрушенной деревни, отмеченный молодыми деревцами, - и даже, к вящему ужасу хоббита, саженцами, - отлично объяснял, почему вокруг нет ни одного дикого зверя или птицы. Кто не успел убежать, уже наверняка пустил корни, навек потеряв свое прежнее обличье. Ведь волшебник в первую же очередь развел суету, прикасаясь по очереди светящейся ладонью к застывшим на опустевших улочках искривлённым, скрюченным стволам, пытаясь нащупать хоть какой-то способ помочь бедным людям. Тщетно – вернуть к жизни тех могли бы теперь только лишь боги, ибо души уже успели покинуть свои измученные страшным превращением оболочки.
- Я скажу, что тот, кто за это ответственен, чокнутый на всю свою бедовую голову, - с содроганием в голосе ответил хоббит после этого на вопрос демона. – У меня нет сомнений в искусственности вызванного феномена, но определить первопричину пока не выходит. Эти люди… они мучились во время смерти. Почему? Это не рационально, даже дикая и неструктурированная жизненная энергия редко когда причиняет боль, - принялся бормотать под нос Руфус, меряя шагами свободный от зелени пятачок земли под ногами и потирая подбородок. – Значит, подобный эффект был вызван нарочно. Может ли это быть следствием тех необычных флуктуаций, что я заметил ранее? Проклятие, мне не хватает точных данных!
Когда они вместе добрались до центра поселения, полурослик заметно помрачнел, начав перебирать пальцами в воздухе, словно пытаясь нащупать некие невидимые струны. Место проведенного ритуала явно что-то ему показало, что-то большее, чем было доступно взору демона.
- Итак, это точка фокуса. Восхитительно, - ни грана восторга, однако, в его словах заметно не было, только лишь мрачная угрюмость. – И нет, мой бесплотный компаньон, подобный результат меня безусловно, не удовлетворит, ибо то, что мы имеем честь тут наблюдать, лишь место… скажем так, выхода накопленной энергии, но никак не ее источник. Что, однако, позволяет мне попробовать найти место, откуда весь этот хаос распространяется, ведь принцип остаточной связи должен работать…
Голос Подхолмса вновь упал до почти неразборчивого бормотания, и тот решительно сунул руку в самое сердце прянувшего тщетно прочь, словно в испуге, призрачного огня. Зеленая, дрожащая подобно мареву после дождя энергия взорвалась в тот же миг вихрем протуберанцев, заставляя деревья вокруг стонать и скрежетать на разные лады, выпуская все новые и новые побеги, стремительно принявшиеся заполонять все вокруг. Демону, в итоге, практически не осталось места, дабы куда-то деться – однако ростки в какой-то момент стали будто бы нехотя огибать его призрачное тело, освобождая пространство. С учетом того, что Руфус в этот момент обернулся, глядя полыхающими от переполняющей его магии глазами прямо на Вира, источник этой неожиданной покладистости растений угадать было несложно. Другое дело, что смотрел полурослик куда-то откровенно сквозь демона, разумом пребывая тут разве что только частично.
- Проклятие! – вот первое что произнес громко Руфус, когда зеленый огонь приугас, и хоббит вырвал из него руку, словно ошпарившись. – Это… Это…
Он часто и неглубоко дышал, словно загнанная лошадь, дико озираясь по сторонам. Нервным движением маг стер со лба выступивший пот, пытаясь отчаянно унять охватившую его дрожь.
- Что бы это ни было, оно живое. Оно не здесь, а дальше, глубже в лесу. И ему больно, - последние слова Подхолмс практически прошептал себе под нос, взглядом прикипев к пульсирующему, словно живое существо, мареву в центре ритуального кострища.

Сосредоточенно хмурящийся Руфус следовал споро за демоном, то и дело оглядываясь напряженно по сторонам – нет ли рядом опасности, не видно ли еще какой странной магии вокруг? Но лес пока оставался тих, наполненный лишь звенящей, неуютной тишиной, которую прерывало только потрескивание стремительно тянущихся к небу стволов. Да, чем глубже они заходили в чащу, тем отчетливее можно было наблюдать эффект магической ауры вокруг: пусть буйство роста не было таким страшным, как рядом с ритуальным кострищем в деревне, но теперь заметить, как распускаются новые побеги и наливаются соками ветви, можно было даже невооруженным взглядом. Достаточно лишь замереть на минутку-другую, пристально наблюдая за приглянувшимся древом, и можно было увидеть, как прямо на глазах он проходит стадии роста, способные в обычной обстановке занять многие и многие годы. Поразительное зрелище с точки зрения ученого, как ни крути, но у Подхолмса не оставалось моральных сил восторгаться подобным – не после того, что он увидел и почувствовал в деревне.
Да, единение его ауры с живой природой вокруг сыграло злую шутку с хоббитом, как только тот попробовал найти нужное направление. Он прекрасно слышал надрывный, полный боли призыв о помощи, и всем сердцем жаждал на него ответить, но… Вот в чем штука – для него этот призрачный голос звучал буквально ото всюду. Плакали и стенали все деревья вокруг, каждая веточка, каждый листок тихо звенели от боли, и у Руфус невольно вставали дыбом волосы на пятках каждый раз, когда он задевал нечаянно рукой особо настырный побег. При тактильном контакте его эмпатия усиливалась в разы, даря просто гамму незабываемых ощущений, и кто знает – если бы не опыт и умение закрывать свое сознание, даже Подхолмс не смог бы тут долго находиться. Маг вздрогнул, представляя, каким кошмарным могло стать для него пребывание в этом лесу, попади он сюда не состоявшимся и опытным чародеем, а, допустим, на лет сорок раньше, когда он еще находился в статусе ученика. Так и с ума сойти было бы недолго, что уж тут.
Но даже так, боль, щедро разлитая в воздухе вокруг, ощутимая настолько, что, кажется, ее можно даже потрогать руками, давила на Руфуса. Ему было тяжело, тяжелее чем обычно – даже несмотря на то, что лес практически воспринял его как часть себя, давая возможность яркой ауре мага затеряться среди переплетения ветвей и укрывая от чужого внимания. А оно, это чужое внимание, определенно присутствовало – в это Подхолмс был уверен, как никогда раньше, ибо за всем происходящим вокруг стояла чья-то злая воля. Но чья?
Боль, - своя, но не своя, - мешала полурослику, не давала толком сосредоточиться. Часть ментальных сил ему пришлось бросить на необходимость абстрагироваться от происходящего, а оставшиеся мысли были тесно заняты проблемой разливавшейся кругом одичалой энергии роста – Руфусу в итоге совершенно некогда было размышлять о нетипичной некоторых своих реакций. Демон являлся полезным союзником… внушающим чувство уверенности.
- Это не варварство, мой бесплотный компаньон, но ужасающее по своим масштабам проявление скудоумия, - немного резковато ответил на слова Вира хоббит, дергая нервно хвостом и поводя носом, словно маленький, беспокойный зверек. – Любой маг, сосредоточенный на аспекте созидания, ясно увидит то, насколько неестественен созданный вокруг биогеоценоз! Стоит даже не перекрыть, но ослабить источник подпитывающей все это… это безумие энергии, и гибриды вокруг, поверь мне на слово, окажутся полностью нежизнеспособны. Они являют собой живое противоречие законам природы!
Перемахивая через очередную кочку, Руфус набрал в грудь воздуха, дабы разразиться очередной возмущенно-обличительной речью, и едва не поперхнулся, услышав ментальное предупреждение от демона. Живые? Здесь?! Когда любая живая плоть вокруг, не защищенная в должной степени, деревенеет и пускает корни? Кто бы это ни был, его надо было нагнать!
В какой-то момент мелькнула мысль обернуться быстроногим кэльпи, ибо хоббит отчаянно отставал от погони… которая, увы, успела оборваться, не начавшись толком. Подхолмс, споткнувшись и замерев на месте, мог только лишь в шоке взирать на то, как перемалывают древесные корни останки невезучего наемника, сплетаясь в процессе в иную, более отчетливую форму. Выставив в защитном жесте зонтик перед собой, Руфус даже позволил себе выругаться – перед ним высилась сущая пародия на настоящего сильвана, но пародия весьма и весьма агрессивно настроенная!
- Тысяча проклятий! – невольно воскликнул волшебник, когда выглядящее грузным и неповоротливым существо неожиданно резво метнулось вперед, пытаясь сплетенным из узловатых корней кулаком смять маленькую, хвостатую цель перед собой. Только ментальное предупреждение демона, да собственные почти звериные инстинкты позволили Руфусу избежать участи быть раздавленным – отпрыгнув назад, волшебник ушел в сторону перекатом, стремясь увеличить дистанцию между собой и агрессором. Да, Подхолмсу здорово играло на руку то, что он не отличался упитанностью, столь свойственной его собратьям, ибо в итоге у него получалось двигаться гораздо шустрее и проворнее прочих хоббитов.
Надо было, однако, принимать решение – что же делать? Он ведь ни разу не боевой маг, сражения не его стихия! Разве что… попробовать перехватить контроль? Но для этого нужно дестабилизировать влияние чужой энергетики на имеющийся конструкт, не так ли?
Придя к окончательному решению, Руфус, припав на одно колено, выставил перед собой зонтик и воскликнул:
- Facio, Voco, Ferre!
С кончика колдовского инструмента тут же сорвался град мерцающих зеленью снарядов, что словно злые пчелы принялись роиться вокруг «сильвана», жаля и ударяя его с самых разных, неожиданных сторон. Древень громко, трескуче заскрипел, принявшись размахивать во все стороны огромными руками, со скрежетом ломая подлесок вокруг – но отогнать прочь сияющие огни, порожденные чарами Руфуса, не сумел. С каждым новым ударом его движения становились все менее и менее ловкими, координированными… но хватит ли этого?