«Сильви» |
Раса/возраст: Бодрствовала в общей сложности около 40 лет. Вылупилась из яйца примерно 180 лет назад. Выглядит на 20-25 человеческих лет. Статус, занятость: Нищая, заключенная. Место рождения: Башня магов. |
|
О ГЕРОЕ: |
Первая вещь, которую помнила Сильви, была даже не боль — это было четкое желание выжить. Выжить вне зависимости от цены, от обстоятельств, просто выжить, не смотря на тень, которая будто пожирала ее, грозила поглотить полностью. Не было страха, не было каких-то более четких и ярких эмоций — только базовый инстинкт, заставляющий цепляться за свою жизнь. Все остальное, и мягкое сияние танцующего над свечами пламени, и сырой промозглый воздух, и холод каменного пола, пришло позже. Мгновениями позже, на самом деле, но для существа, названного «Безымянная», эти мгновения тянулись невероятно долго перед тем, как скорлупа, служащая ей темницей, треснула, выпуская из драконьего яйца не огнедышащего крылатого ящера, но худую и еле находящую в себе силы ползти девочку лет шести, с цветом кожи, больше подходящем трупу, что слишком долго пробыл на болотах.
Возможно, родись Сильви в родном гнезде, все вышло бы куда лучше, но ее яйцо, черти знает как похищенное с родины, попало в руки к людям, назвать которых вполне можно было бы жестокими, если бы не их удивленные лица в тот момент, когда Безымянная появилась на свет. Они не преследовали цели убить ее, напротив, они даже не знали о том, что в яйце есть хоть что-то живое, предполагая прямо противоположное и от того направляя сквозь жесткую скорлупу потоки энергии, заставляющих мертвых подниматься из могил, в итоге наполняя еще нерожденную драконицу темной магией, заставляя ее впитывать силы, которых не должно было быть вовсе в ее крови.
Вероятно, именно по этой причине, ослабленная сверх меры чужими неосторожными действиями, она и появилась на свет не столько в своем истинном виде, сколько в виде ослабленной девочки с неестественным цветом кожи, для которой единственным принадлежностью к драконьем роду были лишь небольшие рожки на голове. Тем не менее, на этом напасти, можно сказать, закончились, по крайней мере для маленькой Безымянной. Ее не выбросили, не избавились, возможно, конечно, потому, что для самих магов, что оказались ее случайными родителями, она представляла довольно интересный сплав жизненной силы драконов с некромантией, притом, в самом ее первозданном виде, и именно это и позволило ей в каком-то смысле начать вливаться в этот мир, что встретил ее не слишком любезно.
Ни имени, ни матери, ни отца, но хотя бы среди тех людей, которым было на нее не наплевать, Безымянная росла, следя за передвижениями тех людей, что называли друг друга наставниками и наставницами. Учила их язык, постепенно понимая все больше и больше. Иногда, время от времени, они просили ее сделать что-то, что заставляло ее чувствовать, как та тень, что шла с ней рядом с самого рождения, возвращалась, и чем чаще Безымянная взывала к ней, тем быстрее понимала, что в ней нет ничего страшного. Немного боли, которую можно было терпеть, немного того, что люди называли «риск», но это было что-то родное, что-то, что принадлежало только Безымянной, и что-то, что заставляло людей, просивших ее помочь, улыбаться. В каком-то смысле это было своеобразное счастье — быть полезной, хотя от определения «быть любимой» те времена были далеки. Но это было хоть что-то, хоть и продлилось то время недолго.
Вскоре маленькая драконица познакомилась с тем, что окружавшие ее люди звали «Деорса». Достаточно много понимавшая к тому моменту, она знала, что это, на самом деле, те же люди, только думающие по другому, и, возможно, тоже способные стать друзьями для маленькой Безымянной, и именно по этой причине, когда это слово сорвалось с губ того человека, что был для Безымянной самым близким наставником, она не испытывала страха, того же, что витал в воздухе при упоминании Деорсы. Только азарт и, возможно, некую надежду, что все будет хорошо. Хорошо, правда, не вышло — нападение на культистов, что поставили себе целью воскрешение дракона, похороненного в Закатных Горах, было быстрым и жестоким. Палачи ринулись в руины, где пряталась «семья» Безымянной, убивая тех, кто брался за оружие и обездвиживая тех, кто хотел сдаться, пока, наконец, они не добрались до комнаты, где была лишь одна странная девица, к тому моменту выглядевшая уже не столько как маленький ребенок, сколько подросток лет шестнадцати, не более. Одного взгляда было достаточно для того, чтобы понять — то, что ждало палачей в последнем зале, не было человеком или эльфом, и этого было достаточно для того, чтобы они снова взялись за оружие, но драконица, в свою очередь, вместо того, чтобы оскалить клыки и выпустить когти, приветливо помахала рукой и попросила поговорить с кем-либо.
Вероятно, единственная причина, по которой Безымянную тогда не прибили на месте за ее вежливость, заключалась в том, что от нее не несло чем-то уровня Тени. Только поэтому, вместо того, чтобы приговорить странное создание к смерти, палач, руководивший всем этим налетом, заковал ее в цепи и переправил непосредственно в филиал Деорсы, где, уже в казематах, вместе с другими культистами, драконицу ждало некое подобие допроса. Почему подобия? «Допрос» применимо к тем случаям, когда информацию нужно выуживать силой, но в той девочке с рогами, что позже получит имя «Сильви», не было яростной веры в правоту культа. Как оказалось, она вовсе не знала о нем, и просто была рядом с теми людьми, что были для нее семьей, которые были добры к ней, и которые, возможно, действительно любили ее, разве что довольно странной любовью, предполагающей, скорее, научный интерес, чем именно что родительские чувства. Конечно, подобная версия сильно расходится с тем, что в итоге получила от представителей культа Деорса — для них эта девочка была чем-то более важным, своеобразным «ключом», и когда напряжение из-за подобного расхождения дошло до предела, просто потому, что палачи пришли к выводу, что их просто пытаются водить за нос, один из них сделал глупость, а именно, попытался применить пытки.
О том, что случилось позже, по стенам Деорсы гуляет множество версий, за пару сотен лет успевших поменяться из-за обстоятельств и времени. Говорят, кто-то из культистов имел при себе некое заклинание-бомбу. Или же кто-то из их друзей решил освободить «своих», но в итоге потерпел неудачу и решил замести следы. Так или иначе, все нижние уровни, там, где держали служителей для дальнейших допросов, там, где были пыточные, и там, куда, в итоге, отвели Безымянную, оказались заполнены разъедающим легкие туманом, в котором, по заверениям тех, кто сумел спастись, погибло огромное количество палачей и практически все культисты. Те же, кто выжил, рассказывали о крике, что раздался перед тем, как коридоры и камеры оказались заполнены миазмами, а также о том, что перед тем, как это случилось, одного из дознавателей видели тащущим за руку какую-то девочку в лохмотьях, да еще и с зеленоватой кожей.
Вывод был довольно прост, по крайней мере для тех, кто знал о странной рогатой персоне, и для тех, кто мог сложить два и два. И, в тот момент, когда, под множеством защитных заклинаний, в нижние уровни все же смогли добраться некоторые представители Деорсы, этот вывод только подтвердился — посреди трупов, в темнице с пыточными инструментами, сидела, будто в полусне, Безымянная, вдыхающая миазмы, которые, видимо, она сама и выпустила, превращая часть филиала в зараженную территорию.
В дальнейшем всю эту историю «замяли». О Безымянной знало крайне мало людей, учитывая множество трупов, но оставлять ее в стенах Деорсы все равно было нельзя, учитывая, что в любой момент, судя по всему, эта девица могла стать живой «грязной бомбой». Отсылать ее куда либо также было опасно — узнай кто о том, что где-то есть существо, способное затеряться в толпе, а потом «взорваться» ядовитым туманом, превращая целые районы в гиблые места, то наверняка бы нашлись люди, для которых Безымянная, все еще находящаяся в анабиозе даже после того, как все расследование было закончено, оказалась бы полезной. Куда полезнее, чем для ее первых родителей. Поэтому большая часть документов о существовании драконицы были стерты, а ее саму, в сопровождении крайне малочисленного дозора, отправили в далекие земли, в башню, на вершине которой и заперли.
Вскоре, правда, Безымянная проснулась вновь. Только для того, чтобы понять, что на этот раз ее дом снова изменился, и если она еще помнила, как ее везли по улицам города, пока она не оказалась в темнице с ужасными людьми, то вот как попала в свой нынешний дом — уже нет. Те же, кто ее окружал — также отличались от тех людей, что были рядом раньше. Они молчали, и, казалось бы, не были способны ответить вовсе. И, в целом, это и была цель дозора — не провоцировать, не давать Безымянной выйти на свободу, никак не общаться с ней, всячески ограничивая ее круг общения и доступ к любым средствам получения информации, предоставляя лишь те книги, которых было бы достаточно для минимального развития и развеивания скуки.
Об этом периоде своей жизни Безымянная помнит мало что, просто потому, что дозорные сменялись один за другим, без какой-либо системы, иногда принося ей что какие-то фолианты, которые драконица жадно прочитывала за... честно говоря, даже о ходе времени она мало тогда знала, пропуская дни, недели и месяцы в спячке, что прерывалась лишь редкими шорохами при смене ее стражей, заставляя выглядеть Безымянную скорее как статую, нежели чем живое существо. И так дела обстояли очень и очень долго. Время от времени Деорса отправляла несколько новых дозорных, возвращая старых, но по мере того, как их пленница все больше и больше погружалась в сон и апатию, необходимости в этом все было меньше и меньше, пока, наконец, штат башни не сократился до шести палачей, а руководство не сменилось столько раз, что цель отправления в эту проклятую башню не забылась окончательно. Как и инструкции, что оставлялись предыдущими дозорными, одной из которых было вполне четкое наставление - «Не разговаривать с пленницей».
И, конечно, в какой-то момент это правило было нарушено. Конечно оно должно было быть нарушено, иначе бы не было и самой истории, и этот момент Безымянная до сих пор вспоминает с некоей теплотой. Простой вопрос «За что ты здесь?», заданный человеком в полном доспехе, с шлемом, скрывающим лицо, и рукой на рукояти меча в ножнах на поясе. Она поднимает голову, будто все еще оправляясь от длительного сна, моргает, не веря в то, что услышала знакомый язык, и лишь спустя полминуты отвечает, что не знает, за что ее оставили здесь. Следующего вопроса не последовало, но и этого было достаточно, чтобы Безымянная проснулась от своего сна, заметив, что человека в доспехах вскоре сменил другой, в точно таком же наряде, но с другой походкой, прихрамывающий на левую ногу. За ним — еще один, и снова, и снова, и снова, пока не вернулся тот, что задал первый вопрос, заставляя драконицу снова поднять голову и взглянуть на него.
Диалог.
Следующим был диалог. Они не называли имен, просто потому, что Безымянная до сих пор не получила своего, а он не называл своего, видимо, боясь сблизиться, но они общались. О том, что происходит в самой башне, о том, что есть на свете, о пленнице, о дозорном, обо всем, пока, наконец, два незнакомых существа не стали друг для друга Робом и Сильви. Роб был одним из палачей Деорсы, тем, кто только недавно закончил обучение, и попал на «скучную работу». Сильви же... Роб предложил ей именно это имя, считая, что оно достаточно милое для той женщины, что находилась за решеткой, в то время как она сама была рада ему вне зависимости от его значения, просто потому, что его ей дал кто-то, для кого она значила... Ну, хоть что-то. Но по сравнению с пустотой, что окружала Сильви, и это «что-то» уже казалось чем-то важным, чем-то колоссальным, и чем-то, что крайне жалко потерять.
А потеря была неминуемой. В конце концов, их разговоры услышали, и, в целом, не было бы так плохо, если бы их услышал кто-то из других палачей, но тем, до чьих ушей донеслись слова и смех, был человек, который провел в этой башне достаточно много времени, и знал точно, почему с драконицей нельзя говорить. Итогом разоблачения стало не замечание или выговор, но перепалка, что привлекла своим шумом других дозорных. Трудно сказать, что было дальше, хотя бы потому, что как и в тот раз, когда миазмы заполонили нижние уровни филиала Деорсы, все, что четко помнила Сильви, была боль и ласковый шепот той самой тени, что была рядом с самого ее рождения. Шепот, обещающий, что скоро все закончится, и ей надо только потерпеть, и что она здесь, чтобы спасти ее. Но в этот раз не было шепота, не было обещаний — только крик самой драконицы в тот момент, когда на ее глазах единственный человек, что проявил к ней хоть какое-то сочувствие, рухнул на пол, а перед ним стоял другой, тот, кто стал заклятым врагом, ибо его рука сжимала меч, окропленный кровью.
Последние моменты, что остались в памяти, но были будто закрыты за стеной из мутного стекла, Сильви до того, как тень снова закрыла ее от жестоко мира, были наполнены болью. Она помнит, как кинулась к прутьям решетки, которые расплавились, словно от жара вулканах, под ее прикосновениями. Помнит холодный пол, она опустилась и положила голову Роба на свои колени. Помнит, как шептала «вернись, пожалуйста, вернись» над телом, уже испустившем последний вздох, когда вокруг нее те люди, что были причастны к его смерти, падали один за другим, а те, что еще держались на ногах, бросились к лестнице, ведущей вниз. Помнит, как силы покидали ее, пока, наконец, не осталось ничего кроме шепота, повторяющего раз за разом «вернись, пожалуйста».
С тех пор старая башня оказалась заполнена ядовитым туманом, а смысл ее, заключенный в темнице для драконицы, оказался потерян. Те, кто были внутри, не успели донести секрет этого места до тех, кто был жив, и со временем башня забылась и вовсе, вместе со всей историей, что окружала ее и ее пленницей. Вскоре осталась только байка о том, что где-то на юге, рядом с разрушенным королевством, ставшим пустошами, есть высокая башня, где заточена принцесса, спящая мертвым сном, и тот, кто сможет ее разбудить поцелуем, получит половину мертвого царства. Но чтобы добраться до пленницы, придется преодолеть долгий путь, одолеть восставших мертвецов, которые вняли просьбе Сильви вернуться, хотя направлена она была и не им, и преодолеть преграду из ядовитых миазмов, которые сама драконица и выпустила. Но все эти подробности — для тех, кто действительно хочет добраться до вершины башни.
Для остальных же это место по сей день остается просто предметом сказок и страшилок.
Особенности и умения:
<Locked dragon aspect>
Итак, Сильви, технически, дракон. Технически. Заклинание школы некромантии, примененное на яйцо, из которого она позже вылупилась, заметно ослабило ее, притом, слово «заметно» здесь вряд ли подходит: для нее на данный момент недоступно превращение в летающего ящера, дыхание огнем, да и вообще большая часть того могущества, что обычно сопровождает подобных существ.
Тем не менее, несколько вещей она все же сумела сохранить в борьбе за свою жизнь, и эти вещи дошли до наших дней. Во-первых она довольно таки сильная, хотя и хрупкая на вид. Но дело даже не в силе, а в том, что Сильви невероятно живучая, в основном потому, что инстинкт самосохранения, заставивший ее бороться за жизнь еще до рождения, в итоге нашел выход в регенеративных способностях, которые стоят на уровень выше, чем у других драконов. Грубо говоря, ее можно ранить, но в довольно короткие сроки она восстановится, но за эту особенность она платит уменьшенной силой и способностями к любой магии, кроме некромантии.
Притом, эта же регенерация, в каком-то смысле является еще и ключом к перевоплощению в настоящий облик дракона — благодаря драконьей крови, хоть и слегка порченной, Сильви способна превращать вполне человеческие на вид руки в подобие лап с когтями, а кожу в чешую, правда, через какое-то время эти «улучшения» отмирают под действием некромагии, о которой ниже
<Death aspect>
Из-за воздействия заклятий крайне темной природы, организм Сильви, можно сказать, больше приспособлен именно к школе воскрешения мертвяков и манипулирования мертвыми, вплоть до того, что этой магией она пользуется на уровне базовых инстинктов. У нее нет ровно никаких академических познаний в данной области, она не умеет «поднимать» мертвых в рамках рыцарей смерти, зомби или скелетов, но если эмоциональный фон или желание будут достаточно сильными, она сможет поднять довольно большое количество нежити, как и в том случае, когда дозорные башни восстали из мертвых просто потому, что Сильви хотела воскресить только одного человека.
Проблема также заключается в том, что ни о каком контроле речи нет — у драконицы есть только талант к такой магии, притом, талант, обещающий нехилый потенциал, но реализовать пока что его, кроме как в случае каких-либо крайне ужасных событий, не получается. Более того, принадлежность именно к некромантии, на самом деле, приносит довольно много проблем. В частности, любые попытки скрыть болезненно-зеленоватый оттенок кожи за счет наращивания нового слоя кожного покрова терпят неудачи, ибо через какое-то время и эта кожа отмирает. Вполне вероятно, сил Сильви просто не хватает на поддержание формы, превосходящей по массе или объеме ту, которой она обладает на данный момент. Но зато в попытках разобраться в своих способностях, она научилась отращивать черную чешую, которая позже слезает с ее кожи, и носится аки платье. Это, конечно, не какой-той элегантный иллюзорный образ, но уже хоть что-то.
<Something-something miasma of DEATH>
Существование Сильви — это борьба двух противоположностей. С одной стороны драконья кровь, которая хочет жить во что бы то ни стало, и в этом заключена ее регенеративная способность. С другой стороны — некротические энергии, заставляющие плоть плавиться и разлагаться, мертвецов подниматься, а души выть от боли. Это противостояние в итоге привело к получению побочного продукта, названного Деорсой «миазмы», выглядящего как сероватый туман, разъедающий плоть и являющийся довольно неплохим проводником для магии.
Проявляется он в следующих моментах: когда Сильви ранят, будь то царапина, или удар меча, драконья кровь начинает заживлять рану, однако, некротическая энергия пытается наоборот ее увеличить, из-за чего мягкие ткани начинают шипеть и будто дымиться, по мере того, как чешуйки кожи и капли крови восстанавливаются и тут же разлагаются, выпуская в воздух трупные яды. И если продукты человеческого разложения не слишком токсичны, то в случае дракона, как предмета распада, уровень токсичности резко повышается до опасных значений.
Конечно, такие миазмы можно банально развеять ветром, и жить станет легче, но вот в закрытых помещениях будет твориться ад. Также большим минусом может послужить тот факт, что заклинания, которые создаются в этом тумане, имею увеличенный радиус действия — энергия течет куда проще от одной частички разложившейся драконьей плоти к другой, что, вероятно ,связано с магическим началом расы летающих ящерок.
<Long dark sleep>
Жизнь научила Сильви впадать в анабиоз. В случае получения большого количества урона, или же из-за эмоциональных потрясений, она может впасть в спячку, притом, шанс попадания в такое состояние увеличивается с количеством нагрузок на организм. В таком положении драконица уязвима, но ее раны заживляются, хоть и медленнеей, а память заполняется белыми пятнами. Не сказать, что это хорошо, но это уже что-то, и, вероятно, именно по этой причине можно считать, что Сильви более двух сотен лет, хотя по факту действительно жила она всего лет тридцать-сорок.
<Locked potential>
Что-то драконица умеет сама, например, направлять некротическую энергию в легкие, заставляя их разлагаться, причиняя себе боль, но при этом позволяя себе направить поток миазмов, полученных от уничтожения своих же легких, тут же заживающих, в нужную сторону, аки ее более успешные и огнедышащие сородичи. Что-то, правда, ей нужно будет научиться делать, например, выучивать заклинания, или же научиться превращаться в дракона. Пока что все эти дороги для нее закрыты, но, возможно, при определенном стечении обстоятельств и Безымянная сможет называться полноправным представителем своего вида. Но не сейчас. И, вполне возможно, не в этом столетии, дай боже, если Безымянная вообще доживет до конца этого века.
<Smart but naive>
Сильви умная. Возможно, это связано с драконьими началами, ведь драконы обычно довольно таки мудры, по крайней мере некоторые, но в случае с Безымянной ее действительно можно назвать умницей, хотя бы потому, что она быстро учится, и, обычно, ей достаточно один раз встретиться с каким-либо примером, чтобы у нее была возможность его повторить. Вряд ли данная особенность относится к магии, но вот языки драконица учит довольно быстро, как и различные бытовые навыки.
Проблема в том, что такой подход, конечно, дает плюс к обучаемости, но вот сама по себе Сильви наивна до жути, из-за чего распознать ложь ей не удается вообще, либо удастся, но когда будет уже слишком поздно. В общем и целом ей довольно просто управлять, если знать, как общаться с детьми, хотя это слово плохо применимо к выглядящей довольно взросло Безымянной, которая провела почти всю жизнь взаперти.
Имя бога-покровителя или отношение к религии в целом:
О богах не знает. Вообще. Некому было учить.
Мировоззрение:
Lawful good.
ОБ ИГРОКЕ: |
Связь с Вами:
ЛС, плюс спойлер. :3
Пожелания на игру:
ВЫлезти из Башни, найти смысл жизни и, возможно, завести друзей. :3
Передача GM'у:
Йеп~
Отредактировано Sylvie (2018-05-07 15:59:56)
