Шаг. Еще шаг. Потом еще один…еще пяток – и он сможет наверняка подбить свою добычу… Кто бы подумал, что этот громадный мужлан способен двигаться настолько бесшумно и осторожно, почти не тревожа слежавшийся снег? Что он сможет подкрасться к зверю столь ловко и столь незаметно?
  Только сказочники, простофили и может, эльфы думают, будто убить оленя броском копья – это пара пустяков. Чего сложного – нашел, бросил, унес!..
  Каранак бы засмеялся – если бы ситуация позволяла. Но сейчас любой шум мог спугнуть его добычу и он предпочел ухмыльнуться в усы, делая еще один осторожный шаг вперед. Конечно, можно было бы подстрелить зверя из лука – но какой в этом азарт?..
  Охота помогала Гримниру не только завоевать уважение караванщиков и его охраны, но и банально подзаработать в пути. Шкуры можно было сдать, а мясо – приготовить, сэкономив на пайке…
  Олень внезапно повернул голову – но не на своего охотника, а куда-то в сторону дороги. Оттуда доносилась какая-то невнятная возня, становившаяся все громче. Мужчина слышал ее краем уха, но особого значения не придал – мало ли, что там творится…
  Спустя пару секунду с той стороны раздался тонкий женский вскрик.
  Встрепенувшийся олень вздрогнул на месте, напрягаясь всем телом и явно собираясь удрать. Гримнир, ругнувшись сквозь зубы, поднялся во весь рост, занося копье. Раздался новый крик – и олень сорвался было с места, намереваясь удрать...но еще спустя мгновение  с жалобным воем осел на снег, заливая его кровью и беспомощно барахтаясь. Бросок у охотника вышел неудачный: дротик вошел зверю в бок вместо шеи, но сила его была такова, что животное буквально прошило насквозь.
  Впрочем, Каранак уже не смотрел на умирающую добычу – он стремглав несся на крик, на ходу выхватывая топор и нож.
  Какого лешего там творится? Он ушел довольно далеко от основного каравана, чтобы его шум не спугнул ему зверя…они уже настолько близко? Или…это кто-то другой?
  В таких вещах Гримнир предпочитал перестраховаться, нежели потом жалеть. Может, конечно, он сейчас спугнет какую-нибудь влюбленную парочку, сбежавшую от не в меру внимательных и строгих родителей, может уймет какую-нибудь супружескую ссору…а может остановит что-нибудь нехорошее. И судя по всему сейчас именно последний случай…ведь теперь к женскому крикам добавилась еще и мужская брань вперемешку с угрозами и насмешками.
  Ну и, разумеется, не услышать самого охотника, несущегося сквозь лес, словно бешеный кабан и сворачивающего на пути мелкие деревца, было решительно невозможно. Его уже наверняка ждали. И драка, случись она, могла стать весьма нешуточной…
  Гримнир уже видел силуэты меж деревьев.  С дюжину мужиков судя по виду – из какой-то местной шайки ворья и отребья пытались привязать к дереву девицу со вполне очевидной целью, но теперь их внимание переключилось на вломившегося на полянку Каранака.
  По всем законам героизма сейчас он должен был выкрикнуть что-то в духе «Оставьте женщину, мерзавцы или умрите!» после чего, бросив вожаку перчатку в лицо пригласить его на поединок.
  Но когда ты один, окруженный десятком лесных ухорезов у парочки из которых есть луки вызывать кого-то на поединок и выкрикивать громкие фразы – это примерно как имея в руках заряженный и взведенный самострел схватить его за плечи и попытаться забить буйвола, на которого ты охотился, прикладом. В принципе, конечно, ничего не возможного, особенно если ты – избранник богини войны… Но может быть чревато. Да и вообще, зачем рисковать?
  Именно поэтому пока  вся орава еще только соображала, какого черта этот рыжий бородач вломился на поляну и портит им все развлечение, Гримнир уже перехватил охотничий нож и метким броском прибил одного из лиходеев к дереву за руку, не давая вскинуть лук. Чем меньше они понимают - тем лучше!
  Крик еще вырывался из глотки раненного а Каранак уже летел вперед, сшибив кого-то плечом в снег и замахиваясь топором, чтобы сбрить голову еще одному. Сегодня его богини получат, быть может, не само богатое, зато обильное приношение!

-Гребанный ад, да вы, ребята, нихера не можете!..
  В громовом реве Гримнира явственно звенела насмешка.  Если вывести врага из равновесия – его становится куда проще убить!
  Правда, местное ворье явно было не готово к настоящей схватке. Голова одного из них уже валялась на снегу, рядом с ее бывшим владельцем.  Еще один корчился рядом, завывая и пытаясь удержать свое нутро, пока Каранак из жалости (или раздражения, вызванного его воплями) не наступил мужику на глотку, заставив его умолкнуть навсегда.
  Впрочем, отошедшие от первого шока душегубы разом хватились за оружие и попытались дать отпор.
  Сколько человек может разом напасть на одного? Трое, ну может, четверо – иначе только друг дружке мешать будут, да и покалечат не ровен час. А раз так, то умея отбиваться от трех-четырех – не уступишь и десятку – разве что от усталости свалишься. Ну а свалить Гримнира таким образом было ох как непросто…если вообще возможно.
  И он, продолжая хохотать и сыпать откровенными оскорблениями, решил, что позволит им взять себя в кольцо. Лучше уж так, чем они будут пытаться угрожать девчонке или пытаться его шантажировать…
- Мы будем драться, наконец, или я уже просто вас всех перережу, как овец?..
  Горе-насильники заорали и относительно дружно кинулись на Каранака, намереваясь взять его в клещи и зарубить.
  Ну, во всяком случае, они попытались.
  Первого же разбойника, пытавшегося было закрыть щитом себя и товарища, Гримнир попросту пнул в этот самый щит – да так, что неприятель кубарем покатился по снегу и, судя по звуку, сломал себе хребет. Было бы весьма кстати…
  Завидев такое дело, парочка ублюдков, до того стоявших поодаль и только собирающихся напасть, вдруг вспомнила, что у них где-то там есть срочные дела. Собственно, где угодно, да только подальше отсюда!
  Остальные оказались похрабрее. Зазвенела сталь.  Впрочем, Каранак уже убедился, что великим мастерством его враги не блистали – знать привыкли резать беспомощных или спящих. Тяжелый гномий топор в его руках плел удивительно причудливую для такого, казалось бы, неуклюжего оружия вязь из блеска и крови. Копья, палицы, цепы и мечи противников путались в ней, мешая друг другу и словно против воли хозяев, выскакивали из рук и выписывали неуклюжие кренделя. А сами хозяева – падали в снег и не всех из них могли встать.
  Налетевшие на охотника, точно прибой на скалу, лиходеи откатились назад, но больше половины так и осталось корчиться на заснеженной земле, заливая ее кровью и проклиная все на свете. Один из душегубов с надсадным, хриплым криком бросился бежать – ударом рукояти Каранак сломал ему как минимум пару ребер.
  Это послужило своеобразным сигналом к отступлению. Остальные головорезы дрогнули и бросились наутек. Один из них бросился было к девице, должно быть и впрямь надумав угрожать с ее помощью Гримниру…но тот не стал ждать, пока это произойдет. Выпорхнувший из его ладони топор расколол череп мерзавца и он без звука хлопнулся в снег. Завидев такое дело, остальные прибавили ходу – с ума сойти, как быстро может бежать человек при правильной мотивации!
  Охотник мог бы выследить их – выследить и прирезать каждого, как последнюю собаку, но оставлять тут их жертву – в снегу, связанную, поди еще избитую или чего хуже ну никуда не годилось. Ничего, глядишь, до погребального кострища после сегодняшнего дня за подобное дело не возьмутся…
- Вот и поохотился… - Проворчал воин, приближаясь и вытаскивая из трупа оружие, которым ловко рассек связывающие девицу веревки. – Живая? Не пострадала?..
  Странная она была. Никогда таких людей Каранак еще не видал – а он, поверьте, повидал немало! И цвет кожи странный и глаза какие-то…чудные.  Неправильные словно! Красивая девица – но какая-то…не такая…пес его знает, как объяснить толком!
  Может, не человек вовсе, а полукровка какая?.. А впрочем, его какое дело?.. Уж чем-чем, а расовой-видовой нетерпимостью Гримнир в жизни не страдал.
- Заплатить, я думаю, ты мне не сможешь… - Рассуждал охотник, методично обходя поляну и ровными, отточенными движениями, всаживая топор в каждое тело – для надежности даже в те, что уже и трепыхаться перестали. – Да и с этих взять особо нечего… - Обшаривая карманы в поисках чего-то мало-мальски ценного, продолжил он. – Ладно, что с тобой делать, пойдем со мной что ли. Там торговый караван – накормят тебя, оденут, да и до города спокойно доберешься, если тебе в город надо… Ты какого лешего вообще тут забыла в такой компании?..
  «Тьфу ж ты, оленя-то небось уже волки растащили…вот ж, зараза, история – шел за оленем – вернулся с девицей и пригоршнею монет. И хрен его знает, что лучше…»

Отредактировано Grimnir Karanak (2018-05-14 02:01:43)

– Да шучу я!.. – С досадой рыкнул Каранак – чем, кажется, еще больше напугал девицу.  – Чепухи-то не придумывай!
  Да уж, его нынешнее тело не вызывает в людях особого доверия… может, бороду сбрить? Он попытался было вспомнить, у скольких прежних его оболочек были бороды, но не сумел. У женщин точно не было, а у гномов точно были. Ну и у него самого, если так можно выразиться, в общем-то, тоже была… так, стоп, о чем он вообще думает?
– Человек я, конечно, не шибко хороший, но что б настолько… – Ворчливо закончил Гримнир, старательно вытирая кровь с топора. – Да оставь ты себе деньги… тьфу ты, холера, ты что, разревелась что ли?..
  Каранак был мужчиной суровым, жестким и даже жестоким, по мнению некоторых людей. Да и сам себя таковым считал. И хотя женские слезы ему было видеть не впервой, они все равно вызывали у него странную смесь брезгливости, раздражения и… жалости. Особенно когда поводов рыдать вроде как и не было – вот сейчас, например! Тебя спасли, освободили, место пообещали, ничего дурного не сделали… запоздалый шок что ли?
  «Ладно, головы при ней лучше не снимать. Да и был бы кто стоящий среди этого дерьма!»
– Завязывай давай, не собираюсь я тебя грабить, насиловать и убивать. Денег не возьму за место и собой отдавать тоже не потребую. – Проворчал он, хмурясь и бросая девице свой дорожный плащ. – Прикройся что ли, а то замерзнешь, да и в охране мужиков… Ладно, иди за мной, короче. Попадешь еще в Аварин. Но для начала давай-ка, подруга, пройдемся. У меня там олень подбитый остался… негоже добычу терять. Да и копье добротное на него извел…
  Конечно, у Каранака было довольно много вопросов к этой девушке разной степени важности. Нет, он, конечно, не то чтобы её подозревал… но не то чтобы и доверял – просто потому, что он, в принципе, никому особо не доверял. Да и как доверять после всего того, что случилось!..
  Да и разговор, наверное, отвлек бы девицу от всяких печальных рассуждений, истерик и слез. Наверное. А может, наоборот? Мало ли зачем она в Аварин идет, и почему идет одна?.. Надо бы все как-нибудь осторожно узнать-уточнить. Вдруг беглую преступницу спас, что со своей шайкой денег не поделила? Впрочем, тем хуже для нее.
  Правда, оглянувшись на девушку, Гримнир отверг эту мысль. Нет, такая с местной швалью связываться не будет, во всяком случае, добровольно. Да и… откуда ж она все-таки?.. Даже на острове народ иначе выглядел…
  Да и вообще, ситуация не очень-то располагала к условному допросу. Пусть сперва успокоится, поймет, что она вроде как в безопасности. Не рухнет же мир, в самом деле, если он узнает все это минут на десять позже? Хотя и до каравана подождать может…
  Молчание, повисшее между ними, наверное, было неловким, но Гримнир никогда не отличался тонкой натурой. Заговорил он, лишь когда парочка добралась до туши оленя – вернее, того, что от той туши осталось. Ну еще бы, над ней уже вовсю работали три или четыре грызущиеся и рычащие друг на друга зверюги. Чертыхаясь на всех известных ему языках, он торопливо шуганул падальщиков, бодро глодавших его добычу и бросился к останкам… объедкам. Ну что за день!..
– Вот же собаки… – Хлопнув по земле, произнес Каранак, с сожалением и негодованием разглядывая останки своей добычи. Мясо тут, конечно, еще есть, а вот шкура и без того попорченная, теперь уж совсем ни к черту. А стоить она могла побольше тех грошей, что он с душегубов собрал… – Ладно уж. – Выдергивая основательно обслюнявленное зверьём копье, он покачал головой. – Видать, будешь ты, девка, добычей с моей сегодняшней охоты!  Да шучу я! Шучу! Не смотри так! Да и вообще, звать-то тебя как, горемыка?..

Отредактировано Grimnir Karanak (2018-05-19 15:22:02)

– Цумик… Цукиш… Цукичегооо?..  – Только и протянул Каранак, пытаясь не сломать себе язык.
  И все-таки странная она, эта девица…какая-то…не такая…и вид, и имя это! Уж чего-чего, а языков разных Гримнир успел и наслушаться, и выучить – как тут не выучишь, колеся по всему свету. Да и никогда не знаешь, в чьем теле «проснешься» в следующий раз!
  Но подобное наречение, подобный выговор и подобное имя он слышал впервые. В нем было что-то восточное, но… определенно охотник не знал этого языка. Даже похожего не знал. Хотя кто его знает, что произошло за сотню лет! Может и государства, и языки новые появились!..
  Интересно… может, ему попалась какая-нибудь шпионка?.. Или принцесса! Вроде как коронация недавно была… или только будет? Он, честно сказать, не очень разобрался, да и какое ему дело сейчас до венценосных особ… Тьфу, о какой вообще ерунде рассуждает!
  Девку эту накормить надо и посадить в телегу. И пусть едет тихо-спокойно до самой столицы, не нарываясь на неприятности. А узнать кто, чего и зачем – можно и по дороге.
  «Глядишь, жених или начальство и заплатит…»
– Будешь Маюми, значит. – Вытирая копье о шкуру животного и закидывая его обглоданную тушку на плечо. – Ох, всех богов ради! Какой я тебе господин, девка!.. – Возводя глаза к небу, проворчал Гримнир. – Ты не в гареме своем… или где ты там была…
  О эти причудливые обычаи и устои разных стран и народов!.. Знавал Каранак и такие, где женщины были существами абсолютно бесправными. Служанками и кем там еще угодно мужчине. Оно, конечно, удобно – с мужицкой точки зрения, но он такое дело правильным никогда не считал.
– Зови меня Грим. – Это сокращение уже прижилось, да и… почем знать этой иностранке, как звали почившего сотню лет назад героя? Если уж даже местные позабыли почти! – И безо всяких там!..  – Он круто повернулся к девице и наставительно указал на нее пальцем. – «Господин». Поняла?.. Нет, молчи лучше, а то ляпнешь чего такого, что мне за весь род мужской стыдно будет!
  «Придумают тоже…»
  До самой дороги они шли молча. Гримнир считал, что девице лучше успокоиться и все обдумать, а из него утешатель, прямо скажем, не ахти, как бы вреда больше, чем пользы не вышло. Вопросов, у охотника, было, конечно, тьма, но практического смысла в них было не то чтобы много, а дергать Цкиу… Цику… Маюми, в общем, ради любопытства было глупо. И так натерпелась, пускай успокоится…
  …ну и, конечно же, ему пришлось объясняться и с охраной, и с главой каравана. Первые хохотали с его «добычи», разглядывая ее то сочувствующими, то весьма заинтересованными, а то и вовсе откровенными взглядами, второй же был просто разочарован подпорченным оленем и необходимостью кормить еще один рот. Правда, собранные с душегубов монеты быстро вернули ему настроение, и Маюми нашлось местечко, а остатки оленя решили-таки приготовить.
– Ну вот и все, поедешь теперь с нами до столицы. – Произнес Каранак, вернувшись к девчонке. – Платить тебе ни за что не надо, сядешь вон в ту телегу к женщинам. Или детям их… погоди, холера, сколько лет-то тебе вообще?..
  Сложно судить о возрасте, когда ты давным-давно перестал считать свои собственные лета. Еще сложнее судить о нем у уроженки другого народа. Особенно когда она тебе примерно по пояс. Ну, может, повыше… Шут его знает, может, правда ребенка приютил. Куда только, спрашивается, родители ее… ну или жених там (всякое бывает) смотрели?!
– А от мужиков всяко подальше держись. Обидеть, они, тебя, конечно, не обидят, но шуточек наслушаешься!.. Да и щипнуть тебя за что могут.

– Да я тебя вроде не в жены беру. – Проворчал Каранак. – Да и когда ты что успеешь! Приедешь – сдам тебя жениху или родителям. Ну или к кому ты там ехала…
  Совершать добрые дела по зову сердца – это, вроде как, то, чем герои занимаются, правда? И хотя Гримнир образцовым героем никогда не был (мягко говоря), но пытаться содрать что-то с этой девицы? Он, конечно, не герой, но и не грабитель. Да и бытовые навыки вроде не растерял…
  Мужчина на секунду представил себя, таскающегося с личной служанкой по лесам, полям и пещерам и расхохотался.
– Приедем – подумаю о том, чтобы взять тебя в оруженосцы! – Не прекращая посмеиваться, прибавил он. – Все, отдыхай. Есть, думаю, будем ближе к ночи.
  Как ни странно, но чудная девица довольно быстро «вписалась» в компанию. Ну, во всяком случае, так показалось охотнику. Вот и славно, приглядывать за ней не придется. Как ни крути, а он тут караван охранять нанялся, а не Цуки… Цишу… Маюми. Да и другие девки ее в обиду не дадут, и мишенью для незатейливого мужицкого остроумия и самых разнообразных взглядов она не станет.
  Зато все шуточки обрушились на него самого. К счастью, к вечеру даже у самых отъявленных зубоскалов устали языки и болтовня про «трофейную оленинку», наконец, прекратилась. Впрочем, половина, если не больше, явно завидовала «добыче» Каранака, даром, что он раз сто сказал, что никаких особых планов на эту девицу не имеет. Иноземная девчонка, конечно, занимала его мысли, но не настолько уж!
  «Юмористы…»
  Темнело зимой быстро, а идти в кромешных потемках даже по дороге было слишком уж рискованно. Может овраг попасться, а может – и зверь какой. Да и мало ли еще ворья бродит по дорогам. Места тут… не очень, как успел уже наслушаться Гримнир. Решено было встать на ночевку. Все равно за ночь до города не доберутся, а раз так – чего попусту рисковать и загонять лошадей.
  На привале, закончив с приготовлениями, он заглянул-таки к Маюми – узнать, чего там и как у нее, но девчонка, несмотря на чудное имя, цвет кожи и глаза уже стала «своей» в местной компании: вовсю рассказывала что-то о том, как правильно обращаться с детьми, чего говорить мужьям и поясняла прочие чисто женские штучки. И судя по тому, как ей смотрели в рот – урок был не первый и урок дельный.
  При появлении самого Каранака почему-то раздались смешки и щебетание, но тот решил не ломать голову лишний раз и только коротко кивнул спасенной – мол, рад за тебя, вижу, что все хорошо, теперь я за тебя спокоен.
  Может, она была какой-нибудь служанкой-нянькой из свиты заморского аристократа? А стала не нужна – и выкинули на мороз. А может, наоборот, в столицу послали ухаживать за кем, да не рассчитали? Да нет, ерунда какая-то, у богатеньких и служанок, да еще и тех, что при детях с целым эскортом возят…
  А может, чья младшая сестра или… хрен его знает, может, даже молодая мать? Честно сказать, поди разбери, какие там нравы и порядки в других краях (знать бы, что со своими-то сталось за сто с лишним лет!). Может, родила кому сына, выходила – да и тоже вышвырнули…
  Охотнику такое обращение с женщиной противно было до дрожи, да только кто ж его спрашивал. Да и не его это дело, кем она там была и что. Во всяком случае, пока не его. Любопытно, конечно… но не более того.
  Ели, они, конечно, отдельно – нечего женщинам делать у костра, полного мужиков, да и не все женские разговоры стоит мужчинам слушать. Впрочем, Маюми, думать надо, не обделили. Главное, чтобы местная кухня подошла, а то встречал он всякий люд, и кто чем только не питался!..
  Помогать сторожить караван ночью Грим вызвался сам. Все же он тут и лишний рот привел, и с охоты не боги весть какой улов притащил, так что почему бы лишний раз не задобрить хозяина, да и, глядишь, пару лишних монет заработать выйдет. Да и вообще, он уже лет на сто вперед… отоспался.
  К середине ночи мужчину начало терзать смутное чувство тревоги. Чутье, без которого хорошему охотнику не выжить порой. Но будить весь караван, полагаясь на одно только чутье было бы глупо…  да и мало ли, растерял его за сто лет и беспокоится по пустякам!..
  Но затем… затем он уловил поскрипывание и шелест снега. Такое звери не издают…
  Затем – увидел слабое, острожное шевеление во мраке меж деревьев, колыхание ветвей.
  Мужчина сорвал с пояса копье и вскинул его над головой. Он не был любителем убивать вот так, не зная кого и за что, но ему могли не оставить выбора.
  А что если это просто кто из охраны отлучился по своим делам, да заплутал?.. А руку тогда зачем у пояса держит?.. Но, может, штаны в темноте подвязать не могут?..
– Эй!.. Кто?..
  Вместо ответа неизвестные бросились, подскочили, точно ужаленные, и во мраке сверкнула сталь. До последнего страшась убить кого-то из товарищей Каранак перехватил копье поудобнее  и коротко взмахнул рукой, посылая его в полет. Оружие, способное прошить человека навылет, всего лишь чиркнуло один из темных силуэтов по руке с зажатым в нею ножом – ну мало ли человек с перепугу за оружие схватился, услышав его оклик! Ну а коли и так – пускай объяснит, какого лешего он ночью с оружие бродил вне лагеря, да еще и хватался за него не по делу!
  Из темноты раздался крик боли. Затем брань и короткие приказы – значит, не прогадал, значит, напали!.. К счастью, вперед послали самых тихих и шустрых – узнать, что к чему, а раз так – есть шанс дать настоящий отпор!
– Подъем! Тревога! – Взревел Гримнир во всю мощь легких, хватаясь за топор и пинком бросая в костер еще пару поленьев – защитникам светлее, а нападавших такой перепад света должен был сбить с толку. – К оружию!

«Убей…»
  Каранак знал этот голос. Воображаемый или реальный, он преследовал его почти три сотни лет, и требования его не отличались разнообразием…
  Караван гудел и шумел точно потревоженный улей, полный очень злых пчел. Всюду царила суматоха, раздавались крики, брань и звон стали. К счастью, в карауле стоял не только Гримнир, а к еще большему – не только не спал, и охрана схватилась за оружие довольно шустро, предотвратив резню спящих. Началась беспощадная схватка в темноте.
  «Чего же ты ждешь? Убей…»
  Первому же выпрыгнувшему из темноты противнику охотник попросту вдрызг разнес голову одним ударом топора – так, что не спас и шлем. За ним вылетели еще трое, но один из них, уже занесший было копье, вдруг отскочил, осадив и товарища, а потом вскинул небольшой щит, пристально глядя в лицо охотника. Узнал!
  Кажется, он пытался что-то сказать. Что-то про то, что, дескать, все равно они всех тут порешат и караван разграбят, баб изнасилуют, а он, Гримнир, славный вояка, и незачем ему помирать с остальными. Но вот если бы он согласился принять их сторону, то и жив бы остался, и в доле…
  «Убей!»
  Налетчик не успел даже закончить свое, как ему казалось, соблазнительное предложение, когда топор Каранака, со свистом описав короткую дугу, сбрил ему полголовы. Его приятелю повезло меньше – он успел только развернуться, когда Гримнир схватил его за глотку и с размаху швырнул в костер. Обожженный, горящий и истошно орущий, он бросился бежать, словно живой факел, пока чья-то стрела не воткнулась ему в затылок.
  Значит, вот оно что. Стало быть, не случайных ухорезов он днем застал… ну да тем лучше. Сделает окрестности почище!
  Драка разгорелась жуткая, и охотник с радостью бросился в самую ее гущу, кромсая и убивая всякого, кто осмелился ему противостоять.
  «Найди вожака. Найди, убей и принеси мне его череп!»
  У обозников было преимущество обороны, но ворье брало неожиданностью, да и числом, похоже, не уступало. Впрочем, драться им особо резона и не было – большинство старалось влезть в телеги и ухватить оттуда мешков, товара, ну или чего еще. Оно и разумно, чего людей зря терять? Не на войне же, им главное – пограбить…
  Таких Каранак безо всякой жалости и стыда разил в спину, не давая сбежать. В конце концов, ему сейчас не за головы платили, а за сохранность добра…
  Ах да. Там еще целый обоз с девками и детьми… проклятье, вот только чего еще не хватало…
  Громко выругавшись, Каранак сорвался с места, на ходу сшибив кого-то в снег прямо вместе с конем. Может быть, все дело в этой иноземной девице? Может, за ней охота? Тогда это только его вина…
  Зарычав, охотник ускорил бег. Детей и женщин обычно держали в хвосте и под охраной, но мало ли что!..  Быстрее! Быстрее!
  Охранника этой части каравана он увидел лежащим в снегу, а из-под лопатки у него торчала стрела. Бедняга не успел даже меч из ножен вытянуть… Еще двое дрались, стараясь не пустить душегубов к телеге с детьми и женщинами, откуда уже доносился визг и истошные крики.
  «Убей! Убей! Убей!»
  С громовым ревом воин стрелой полетел вперед и, не сбавляя хода, попросту стоптал ублюдка, что уже пытался вылезти наружу с ревущей девицей на спине и расшиб ему голову о колесо.
- Извини. Снегом стереть можно! – Бросил он потерявшей от испуга дар речи девке, которая с ужасом смотрела то на него, то на свои руки, заляпанные кровью и мозгами. – Где новенькая? Где, ну? – Трясущаяся девушка кое-как указала ему в сторону леса и яростно закивала.
  Да какая нелегкая ее только туда понесла!.. А, может, уже утащили? Впрочем, рассуждать об этом времени не было, и охотник, всучив всхлипывающей от ужаса девице свой огромный охотничий нож, сдернул с убитого щит и стремглав бросился в указанную сторону…
  …только для того, чтобы увидеть Маюми закалывающей одного из нападавших. Вот так сюрприз!..
  «Вот так, значит? Не у меня одного есть секрет…»
- А раньше ты так не могла, а? – С добродушной насмешкой, но все же уважительно произнес Гримнир, вскидывая щит – разгоряченные боем люди порой делают странные вещи! – Свои! Свои, не дергайся!..
  Рядом лежало еще не меньше трех тел, а, значит, эта мелкая иностранка уложила человек пять врукопашную, не меньше. Наверное, и правда была какой-нибудь телохранительницей…кого? А плевать, успеет узнать ещё...
- Точно возьму в оруженосцы! – Со смехом пообещал Каранак. – Ты здесь закончила? Ну так бегом назад, мы еще не закончили! Подружек там твоих спасать надо! А мне… - Гримнир недобро улыбнулся краем рта. – А мне бы вожака их найти… успеть бы найти, а то сбежит, собака!..

Отредактировано Grimnir Karanak (2018-05-28 02:43:36)

- Зарубили бы – было б поздно!..
  Ладно, сейчас не до болтовни. Выживет – будет разбираться… но надо бы за ней присмотреть. Во всех смыслах.
- Стой, твою налево! Куда ломишься!..
  Но Маюми и не думала задерживаться, стремглав кинувшись в новую драку. Ну, за это ее Гримнир винить не мог: как ни крути, а они тут еще не закончили, хотя атака постепенно захлебывалась – теперь ворье явно думало, как унести побольше, а не ухватить еще…
  Другое дело, что разделяться в темноте ночного леса посреди схватки – дрянное решение. Однажды Каранак поймал так пару арбалетных болтов, слишком увлекшись схваткой. Ему-то ничего, переживет (ну или «переживет»), а вот Маюми… Драться она, конечно, недуром, но всякое бывает!
  Надо бы ее, конечно, догонять. А заодно и чью-то там дочку спасти, вроде как. Да только тут беспомощных и верещащих девиц хватает, которые за себя постоять-то не могут! Утащат или перережут…
  А раз так, то пускай иностранка пока поиграет в догонялки. А ему пока бы тут «прибраться». Пару девок уже утаскивали и взваливали на коней под их истеричные визги и гогот душегубов. Один из них так и умер с дебильной ухмылкой на лице, когда в его шею вошел добротный охотничий нож Гримнира, не успев ни обернуться, ни понять, что происходит.
  Второй успел повернуться, дико заорать и поднять щит – который Каранак попросту развалил топором, разрубив мерзавцу заодно руку, а потом вогнал ему все тот же нож прямо под подбородок, заставив умолкнуть и с хриплым бульканьем хлопнуться наземь.
- Да не рыпайтесь вы! – Прорычал охотник, чем, кажется, еще больше напугал и так находящихся на грани обморока женщин, продолжавших кричать. Кажется, спаситель напугал их не меньше похитителей, и узнали они его не сразу. – А то отрежу чего. – Прибавил он, распарывая наскоро стянутые веревки.
  Затем он всучил одной из них свой огромный окровавленный нож. В руках в общем-то молодой девчонки эта штука казалась почти мечом, но, кажется, ее успокоила. Так часто бывает с людьми, к оружию непривычным или не знакомым – сразу думают, будто у них есть шансы. В общем-то, примерно на это Гримнир и рассчитывал. Не хватало еще утешать-успокаивать их посреди схватки!
– А теперь бегом к обозу и охране. Начнут лезть – всадишь эту штуку куда поглубже, ясно? – Коротко приказал он, давая парочке солидного толчка в нужном направлении. – Все, бегом, бегом!
  Каранак кровожадно оглянулся и совершенно неожиданно для себя увидел в глубине леса, несколько вдали от уже затихающей схватки, странный колдовской свет. Холера, а это еще что? Только колдунов на стороне этих ухорезов не хватало!..
  Поудобнее ухватив топор, охотник стрелой бросился в ту сторону… для того, чтобы увидеть, как миниатюрная иностранка с чудным именем лупит одного из разбойников молниями из пальцев. На ее лице застыло выражение жестокого торжества – и чувство это было очень хорошо знакомо самому охотнику.
  «Ладно, нам будет о чем поговорить, когда все закончится…»
- Сдурела, девка? – Рыкнул он, разворачивая Маюми к себе и встряхивая ее, как куренка. – Развлекаться потом будешь, а сейчас талантам своим гребаным дельное применение найди!.. –  Едва удержавшись от хорошей оплеухи, он развернул девицу обратно к обозу. – Шевелись давай!
  «Может, тебе и ее убить? Ха-ха-ха-ха!..»
- Да помолчи ты… - Себе под нос буркнул Гримнир, на ходу перехватывая топор покрепче.
  Проблемы решать будет по мере поступления. Сейчас нужно отбить нападение и найти его предводителя. А там…
  «Ха-ха-ха! Ну же! Убивай!»
- Стереги баб! -  бросил Каранак Маюми и метнулся к дороге. 
  Им владел холодный восторг убийства, азарт охоты. Его «мать» получит эту победу, а его «возлюбленная» – голову. Он выпотрошит ублюдка и повесит его череп на пояс. Каждая смерть, каждая рана несчастных караванщиков будет отмщена.
  Они все еще отбивались, но схватка затихала, уходила. Оно и понятно, воры – не солдаты, им нет смысла сражаться и убивать всех и каждого, рискуя своей шкурой.
  Другое дело, что самого Гримнира такой исход не устраивал.
  Он заметил вожака почти сразу. Крупный, сильный мужчина (а другие ими и не становятся в такой волчьей стае) - он руководил отступлением с доброго коня, размахивая окровавленным мечом, во всю глотку бранясь и выкрикивая приказы.
  Со звериным рычанием Каранак бросился вперед. Грабитель успел развернуться в его сторону и, с криком указав мечом, пустить в его сторону коня, намереваясь стоптать. Топор выпорхнул из руки охотника, словно засидевшийся голубь. А затем с отвратительным чавканьем вошел в грудь коня, заставив того с истошным и жалобным ржанием встать на дыбы и рухнуть наземь, опрокинув всадника.
  Когда Гримнир добежал до своей добычи, мужчина уже успел подняться и теперь смотрел на него с яростью, насмешкой и превосходством, явно не ожидая, что безоружный охранник решится напасть на него.
  «Разорви его для меня!»
  Щит вожака поднялся на уровень его глаз, мешая обзору, а меч змеей пошел понизу, целя под ребра. Так провоцируют собак, вызывая на неразумный, неосторожный прыжок, чтобы затем насадить на нож.
  Каранак действительно прыгнул. Только раньше и куда быстрее, чем того ожидал его противник. Вцепившись в край щита, он с силой пригнул, прижал его одной рукой, а другой – до треска сжал предплечье руки, сжимавшей меч, заставляя неприятеля с проклятиями и криком выронить оружие.
  Коротким движением вырвав из рук врага щит, Гримнир ударил им. Снизу вверх, плашмя, словно сковородой какой-то, в труху дробя разбойнику нижнюю челюсть, ломая шею и опрокидывая его в снег.
  Хрипящий и дергающийся, он был еще жив, когда охотник поднял с земли трофейный меч.
- Корм для ворон. Хреновый из тебя трофей будет, дерьма ты кусок. – Безжалостно бросил Каранак. – Лежачего бить вроде как неправильно.
  Клинок в его руках поднялся.
- Но и ты не образец рыцарства.
  Раздался короткий свист, влажный хруст и сиплый выдох.
- Так что мы квиты.

Отредактировано Grimnir Karanak (2018-07-01 00:49:32)