Эвер “Эверли” Соррен ”Кровоглаз”

Раса/возраст: Человек, живой мертвец  Всего 40 лет: 37 лет и еще 3,5 года не-жизни. Статус, занятость: Аристократ (титул барона, перешел в наследство)  номинально ученик ведьмы Место рождения: Трехпутье, к востоку от Росентауна

Nathanos Blightcaller | World of Warcraft

О ГЕРОЕ:

О семье Соррен мало кто не знает, а точнее, знают практически все, хотя в большинстве своем под эти самые “все” попадают, скорее, завсегдатаи таверн, кабаков, трактиров и любых других заведений, где подают выпивку. Связано это с тем, что именно эта семья аристократов виновна в появлении на рынках Аварина, а затем и остальных людских городов, сидра, который позже назвали сорренским. И хотя из самой семьи уже никого не осталось в живых, именно благодаря этому сидру данная фамилия еще имеет хоть какой-то вес, даже в кругах знати, игры которой заставили этот дом покинуть столицу несколько поколений тому назад. Но, обо всем по порядку, потому история эта связана не столько с самим домом, сколько с представителем его последнего поколения.
Начать стоит, вероятно, с того, что никто не ожидал появления мальчика. К тому моменту, как Эвер появился на свет, Соррены, на тот момент представленные всего лишь двумя людьми – мужем и женой – и прислугой, уже несколько лет проживали далеко от шумных городов. Трехпутье, маленькая деревенька, разросшаяся и окружившая себя яблочными садами стараниями прадеда Эвера, со всеми суевериями дальних земель, была, в целом, неплохим местом, но вот из-за старых традиций все пошло наперекосяк буквально до рождения младшего Соррена, и причиной тому был обряд, когда местная знахарка “угадывала” пол новорожденного за несколько месяцев. Если угадала правильно – процветание было чуть ли не обязательным критерием для семьи. Если не угадала – несчастья до совершеннолетия чада. И хотя будущий отец семейства в подобное не верил, сами для себя Соррен выбрали, что назовут ребенка “Эверли”, и поняли, что облажались, когда вместо дочки родился мальчик. Вдвойне облажались  когда поняли, что не могут придумать имя, и в итоге назвали младенца “Эвер”. Втройне, когда спустя пару дней после родов Дэлия Соррен, мать мальчика, почувствовала резкую боль в животе.
Действительно. На тот момент отец не верил в суеверия. Но трудно в них не поверить, когда твоя жена сначала говорит, что ей нездоровится, а на следующий день уже не може тнайти в себе сил поднятся с кровати. Спустя примерно месяц в Трехпутье снова осталось только два Соррена. Дорн и Эвер. И хотя отец прекрасно понимал, что вины чада в смерти его жены нет, эта мысль не оставляла его никогда. Вместе с пониманием, что кроме него у него больше никого не осталось.
Вероятно, именно эти две вещи в итоге и стали основополагающими в воспитании Эвера, пока он рос. Детство его проходило в довольно жестком виде, по многим причинам. Отец не хотел, чтобы его отпрыск уступал хоть в чем либо, но при этом не отпускал от себя слишком далеко. Никаких поездок в одиночку до Росентауна без него. Никакого излишнего общения со сверстниками. Никакого самостоятельного изучения наук. Постепенно, с взрослением, в голову Эвера пришла мысль, что он будто пес на привязи, и даже не смотря на то, что этого пса часто отправляли на охоту, он все равно оставался рядом со своим хозяином на расстоянии длины поводка.
К подростковому периоду эта мысль только стала более четкой, служа для Эвера топливом для его деятельности. Из всех уроков своего отца, больше всего он сумел преуспеть именно в охоте, и, как ему казалось, только потому, что это занятие позволяло ему оставаться одному. В те моменты, когда перед ним была добыча, когда стрела ложилась на тетиву, казалось бы, никого не было рядом, и в тот момент, когда добыча падала на землю от меткого выстрела, эта идиллия заканчивалась. Ни одно другое мероприятие, будь то чтение книг или встреча со знакомыми отца, крайне часто заезжавшими в Трехпутье за новыми  поставками сидра, или же просто повидаться ради, не приносило столько эмоций, как те самые тихие моменты. С годами же хватка отца постепенно начала ослабевать, а вера Дорна в то, что сын его справится сам в лесах близь деревни, напротив, укрепилась, и благодаря чему Эвер смог заслужить право охотиться по крайней мере без присутствия отца.
И с этого момента над домом Сорренов нависла далеко не самая явная угроза.
Случилось все в один из тех дней, когда Эвер отправился в леса в компании тех жителей деревни, которым доверял отец. Конечно, его сын не ходил в дебри в одиночку – обычно охотой всегда занималась группа, и этот раз ничем не отличался от предыдущих. Ничем не должен был отличаться, по крайней мере, но одно отличие все же было – в какой-то момент парень, которого местные девушки ласково называли “Эверли”, понял, что заблудился.
Само по себе это было абсурдом. Это были его родные леса. Родные, в которых он не мог затеряться, ведь он исходил их вдоль и поперек, и сама мысль о том, что путь потерян, была смехотворна… Но факт был фактом. Эвер не знал, где оказался, и побрел в направлении, которое должно было отвести его к повороту на Росентаунский тракт. Вместо этого же он набрел на хижину. Постучавшись, и не услышав ответа, молодой человек открыл хилую дверь, и встретил там лишь обессилевшую от голода и обезвоживания девицу в странных одеждах, крайне отличающихся от тех, что носили жители Трехпутья. Честно говоря, даже не в одежде было дело – кожа, волосы, разрез глаз, все отличалось в ней, будто сама эта девушка была жительницей какого-то другого мира, пока неведомого Эверу.
Но, самое важное, по крайней мере так показалось охотнику, раз она жила здесь, а об этом говорило убранство, хотя отсутствие припасов смущало, возможно, она могла бы вывести его из этих зарослей, крайне отличающихся от тех рощ, к которым привык Соррен. Благо, у него была с собой фляга. И пара кроликов. А в хижине был котелок, да и найти дрова и развести огонь не составило труда.
Итогом этой встречи стало знакомство с крайне ослабленной дорогой и блужданием по лесам ворожеей. И, надо сказать, довольно интересной ворожеей, потому что, когда, после пары мисок похлебки с крольчатиной, к ней вернулись силы, и их хватило на диалог.
Вернулся Эвер в Трехпутье спустя полтора дня. Еще спустя один день в деревню пришла молодая девица, отправившаяся к поместью Сорренов, где ее приняли, не смотря на протесты главы семейства, и исключительно благодаря тому, что Эвер смог пойти против воли своего отца. Так в Трехпутье появилась еще одна знахарка, но если первая была стара и общалась скорее с деревенскими, та, что пришла недавно, редко выходила за пределы поместья.
Примерно полтора года прошло с того момента. Сидр все так же поставлялся без накладок, жизнь в деревне все так же шла своим чередом, яблоки все так же росли на деревьях. Только от самой семьи Соррен не было никаких новостей. К ним перестали заезжать знакомые, а та прислуга, что отправлялась за припасами, говорила лишь о том, что Дорн Соррен крайне сильно болен, и, что, кажется, та зараза, что сразила мать семейства, теперь добралась до него. Также они говорили о том, что сын его не отходит от ложа отца, приглядывая за ним, а женщина, что прибыла в поместье, помогает ему вести дела и разбираться с бумагами, пока Соррен страший прикован к постели.
Спустя еще полгода до Аварина донеслась новость о том, что Дорн умер. И чуть позднее, весть о свадьбе Эвера Соррена с какой-то низкородной, имя которой забылось спустя пару недель.
Впрочем, само Трехпутье вскоре прославилось. Не той славой, которая бывает у городов, где случается что-то хорошее. Напротив, эта слава была мрачной и пугающей. Леса наводнили волки, свирепее и страшнее обычных. На дорогах и трактах, ведущих к деревне, стали пропадать путники. Ветра, что раньше были теплыми летом и ласковыми зимой, за пределами Трехпутья стали жестокими. И мало кто связывал эти события с отгремевшей пышной свадьбой, а также тем, что никто уже давно не видел, как поместье Сорренов кто-либо покидал.
Вскоре пришли герои. Не нужно было быть гением, чтобы расследования привели в итоге именно к Трехпутью – это место, единственный оставшийся оазис посреди будто спятивших земель, был о достаточно выделяющимся, и от того притягивало внимание. Счастливые лица же крайне сильно контрастировали с той картиной, что ждала за границами поселения. И чем больше группа героев узнавала об этих местах, тем ближе они приходили к выводу, что разгадка кроется именно в этой деревне, а не гдето еще. И вскоре они пришли к поместью Сорренов.
Открывшаяся картина, когда незапертая дверь отворилась, повергла героев в ужас. Посреди зала, служащего прихожей, мрачного, освещенного лишь редкими свечами, их ждало двое. Эвер Соррен и его супруга, в окружении сонма тотемов и амулетов, висящих под потолком, сделанных из костей и кожи. Что последовало дальше – узнать можно у любого представителя гильдии.
Пятеро героев сразились с двумя злодеями. Битва была тяжелой, изматывающей, в основном потому что каждый удар, нанесенный героями, принимал на себя супруг, в то время как ведьма обрушивала волны темной магии, одна за другой.  В последний момент один из героев, маг, чьи познания в тайном искусстве были довольно неплохи, сумел разбить чары, сковавшие Эвера Соррена, и только это помогло героям окружить злодейку, но последний удар нанес именно барон, вогнав кинжал в самое сердце своей жены, и разбивая проклятье, окутавшее округу Трехпутья и поместье Сорренов.
На этом история заканчивается. По крайней мере для героев – те покинули, сделав свою работу, восток королевства, и отправились за следующими приключениями, завершив эту главу триумфальным сожжением трупа ведьмы, , загипнотизировавшей барона Соррена и убившая его отца, наслав на него болезнь. Закончились и нападения на людей в окрестностях деревни.
...
Только вот для самого Эвера эта история не была окончена. Ведь для него не было гипноза. Не было проклятия. Не было убийства отца, и не было “героев”. Были только убийцы, которых нужно было обхитрить. Были слуги, которые обвиняли его возлюбленную в смерти Дорна и угрожающие Деорсой. Были те, кто хотел видеть в ней ведьму. И ведьмой она и стала, снова вернувшись к тем делам, что заставили ее, давным давно, уйти жить от людей и поселиться в хижине на отшибе. И была ее просьба.
“Подыграй мне. Убей меня на их глазах. Тогда они не будут трогать тебя. Они же ищут ведьму, а не колдуна.”
Спустя полгода в Трехпутье случился пожар. Мрачное помесьте, расположенное на хомле, сгорело дотла, вместе с его хозяином, мрачным и сломленным Эвером Сорреном. Огонь сожрал часть садов и конюшню, но благодарая работе селян, не перекинулся на деревню. После него тело Эвера и двух его новых слуг, также сгинувших в огне, похоронили на деревенском кладбище. Компания Сорренов перешла в руки жителей, как было решено старым контрактом, и сидр до сих пор поставляется в Аварин и другие города, нося эту фамилию. И,в целом, это все, что знает мир, о семье Сорренов и Трехпутье.
Но труп, что лежит в гробу под могильной плитой, на которой написано “Э. Соррен”, это всего лишь чьи-то кости. В конце концов, трудно, будучи супругом ведьмы, не выведать у нее пару секретов о магии. Трудно, находясь рядом с ней каждый день, не порасспрашивать о магии. И трудно, будучи ведьмой, иногда не “тряхнуть стариной”, вспоминая уроки своей наставницы, тем более, когда рядом с тобой такой способный ученик. Но все это мелочи. Действительно трудно – смириться с потерей, когда у тебя есть все способы для того, чтобы вернуть ее назад. Так, Эвер Соррен действительно умер. Его место заняло существо без сердца, вместо которого была лишь пустота и зияющий свежими швами шрам на груди. Существо с мертвецки бледной кожей, алыми глазами, будто налитыми кровью, и единственным желанием – вернуть свою возлюбленную назад.
Чуть позже этого монстра, что выглядел как человек, назовут “Кровоглаз”. Потому что узнать в нем Эверли Соррена, улыбчивого и доброго хозяина поместья, мрачнеющего с каждым днем, проведенном в Трехпутье, было уже невозможно.
     
Особенности и умения:

“Лук, нож и сердце Эверли”
Есть лук. Он стреляет стрелами. С этим все понятно.
Есть нож. Нож нужен для магии – сделанный из оленьего рога, вымоченный в жире, отполированный, обернутый полосками кожи там, где должна быть рукоять, он уже давно был с Эвером, наверное, еще до встречи с будущей супругой. Магии в себе не имеет, но при этом служит аналогом фокусирующего посоха, что носят маги Башни. Возможно, “волшебен” только потому, что, по словам ведьмы, именно такими ножами пользовались в стародавние времена ее соплеменницы.
И,напоследок, “Сердце”. Волшебный амулет в виде золотой медали, примерно в пять сантиметров диаметром, три миллиметра толщиной, с дырочкой для цепочки. Если взять его в руку и поднести к уху, будет слышен бой барабанов. Для обычного человека не представляет ценности. Для мага, скорее всего, тоже. Вообще эта штука выглядит как довольно бесполезная безделушка, но для Эвера она имеет огромное значение.
Эта вещица была первой, которую Соррен сделал после смерти супруги, выплавив и зачаровав своими силами. Само заклинание на нем довольно простое - по умолчанию оно позволяет общаться с мертвыми, но, учитывая, что познания в магии у Эвера так себе, наладить контакт эта вещица позволяет только с одним духом - женой Кровоглаза. Ее слова слышит в этом случае только человек, держащий амулет, в то время как для того, чтобы до потустороннего мира дошли слова владельца безделушки, их нужно именно произнести, а не подумать о них, как бывает обычно в случае с ментальной магией.

“Не совсем обычный живой мертвец”
По большому счету, Соррена нельзя записать в нежить, которую обычно используют те же некроманты. Он не сильно подразложился, от слова “совсем” - только кожа его имеет чуть ли не пепельный оттенок, а глаза будто налиты кровью. Он не воняет, опять же, как труп. Может есть, пить, спать. Правда, при прикосновении довольно холодный на ощупь, да и сердце его не бьется, а на груди имеется довольно нехилый по размерам шрам, зашитый нитками. И с каждым днем становится труднее воспринимать эмоции и реагировать на них соответствующе.
Связано это все с тем, что ритуал, который Соррену подсказала уже почившая супруга, связавшись с ним через амулет, превративший Эвера в эту нежить, не имел целью сделать его именно что нежитью, как это бывает у магов, которые хотят стать личами. А все потому, что раньше, этот ритуал назывался “Связывание клятвой”, и проводился на тех воинах, которые были при смерти, но еще не выполнили свой долг. К примеру, не отомстили за смерть близких. Или не завершили какое-либо дело. В итоге жизнь их останавливалась, они становились сильнее, но постепенно приближались к состоянию нежити, окончательно умирая только в тот момент, когда выполняли свою клятву.
Со временем необходимость в пище и сне отпадет. Забудутся страхи, любовь, чувство самосохранения. Останется только цель. Когда не станет ее – не станет и Эвера.
По сравнению с обычными людьми, правда, все равно есть ряд плюсов: Кровоглаз сильнее, безжалостнее, практически не чувствует боли и не имеет зависимости от потребностей живых. С другой стороны, будучи, все же, нежитью, он медленее. Да и животные реагируют соответствующе. Так что собаки его не любят, да и верхом больше не покататься.

“Охотник с малых лет”
Долгое время Соррен жил в Трехпутье, и, под присмотром отца, учился охоте. Не как охотник, правда, а как аристократ, так что понимания того, как сделать из убитой лесы полушубок у него нет. Но, по крайней мере, отец научил его делать себе стрелы, ухаживать за луком и, собственно, охотиться, используя ловушки, засады и оставленные следы. Довольно полезные навыки, как оказалось, в особенности стрельба из лука.

“Вроде как ученик ведьмы?”
Жизнь с женой также прибавила к списку навыков еще и колдовство. Назвать, правда, его эффективным не удается. Соррен не умеет телепортироваться, кидать огненные шары или замораживать все живое. Магия, что ему передала его супруга, даже не столько обучая, сколько просто рассказывая о тех или иных заклинаниях, иногда показывая их, иногда действительно заставляя их зазубривать, имеет более скрытный характер. К примеру, Эвер может “заговаривать стрелы”, чтобы те попадали в цель. Сделать разворот на 90 градусов в полете, на полной скорости, конечно, такая стрела не сможет, но существенно повысит шанс успешного выстрела. Или же он умеет делать обереги, через которые можно было бы слышать и видеть то, что происходит вдали. Все это колдовство имело в своих корнях не боевую магию, но, скорее, поверья и традиции народов, которые уже давно сгинули с лица Эноа, и ориентировались на простые заклятия, не требующие большого запаса магии для создания. На что-то внутреннего запаса у Кровоглаза него хватает, на что-то нет, благо, большая часть обрядов требуют не так уж много сил и таланта, но даже не смотря на это позиция Эвера к магии довольно спорная. Простые вещи могут казаться ему сверхсложными, сложные же напротив выходить легко. В общем и целом никто вообще не видел в нем магического таланта, или какой-то великой силы, но благодаря странной натуре ведьминской магии, какие-то трюки он выполнять все же может. Разве что не слишком эффективно. Просто представьте, что вы знаете, как создать ИИ, но при этом не можете понять, как отправлять СМС с телефона. Вот похожая ситуация и у Кровоглаза.

“Почти человек”
Одно заклинание, связанное и с ведьминским началом магии Соррена, и с обрядом, сделавшим его подобием зомби, правда, Эвер умеет вполне неплохо использовать, практически со 100%-ым шансом срабатывания. Суть его заключается в том, чтобы притворяться живым человеком. В случае его использования кожа становится снова живой, кровь отливает от глаз, да и в общем и целом выглядеть Эвер начинает как обычный человек. Но вот поддерживать долгое время это состояние трудно – будто ты держишь в руке свое сердце и заставляешь его сжиматься и разжиматься вручную, чтобы оно работало и гоняло кровь по телу. Из-за этого в момент использования Соррен может выглядеть так, будто задумался о чем-то. И, в общем и целом, так и есть – концентрация в этом режиме хромает.
       
Имя бога-покровителя или отношение к религии в целом:
Боги это нормально. Они есть. Эвер не смог понять для себя причину веры в них, в плане молитв и подношений. Со смертью для него в этом плане также  ничего не поменялось.

Мировоззрение:
Lawful evil.

ОБ ИГРОКЕ:

Связь с Вами:
Телеграмм: 89992188927

Пожелания на игру:
Пункт 1 - Закаранпуцать культ, который состоит из бывших учеников его жены, чтобы они ее не воскресили первыми, добавив к воскрешению что-нибудь уровня контролирующих заклинаний.
Пункт 2 - Воскресить жену.
Пункт 3 – Профит.

Передача GM'у:
Передаю админам. Может, из него какого-нибудь злодея для квеста можно сделать. :3

Отредактировано Ever Sorren (2018-10-21 13:11:50)