Оливия |
Раса/возраст: Внешность
|
|
О Г Е Р О Е |
Тысячи и тысячи лет назад богиня Шантресс создала себе служанку с обликом паука. Она научила ее прясть из Грез, назвала Ткачихой и дала цель существования. Переплетая разнообразные нити, вытянутые из материи Грез, Ткачиха создавала наряды, сиянием подобные солнцу или тонкие и полупрозрачные, как лунный свет. На божественной ткани танцевали, мерцали рисунки и очертания, которые невозможно вообразить. Красота этих одежд не затмевала, а лишь подчеркивала экзотичные черты Богини удовольствий, и ветреная Шантресс меняла один наряд на другой каждое столетие.
Но равны были все Боги, и не было меж ними зависти. Щедрая Шантресс как могла делилась своим творением. И для каждой из Богинь, будь то темная или светлая, со всем прилежанием Ткачиха плела и плела, трудолюбиво, стараясь угодить. Для Ноа было создано роскошное бархатное одеяние притягивающее глубиной ночного неба, переливающееся всеми оттенками северного сияния. Одеяние Кйены, богини семьи и брака, было усыпано колокольчиками детского смеха и зеленью молодых побегов. Из света звезд Ткачиха связала для нежной Лиры переливчатое одеяние, загадочное, как атлас звездного неба. Хайрана заказала одеяние из радуги, что символ удачи, и каждый цвет в полупрозрачной ткани словно стекал к ногам богини мерцающим потоком. Подобно пару из хаоса и буйства, окружало газовое платье Богиню разрушений и конфликтов, Крейю, меняясь орнаментом, формой и цветами в зависимости от настроения злой богини. Ни одна из великих Древних не ушла обиженной, каждой достался наряд по вкусу.
Вслед за Богинями возжелали достойных одеяний и великие Боги. Первым за нарядом пришел Мар. Для него была сшита алая тога из поцелуев влюбленных, нежных и страстных, как сама любовь, а также венец сверкающих улыбок, переплетенный с самыми нежными, первыми подснежниками. Виран повелел сшить мантию, подобно той, что уже носила его сестра: с виду обезличенную и мутную материю, что укрывала Бога с головы до пят. И если с изнанки мантия Вайны источала свет знаний, то мантия Вирана была такой же темной и внутри, поблескивая мириадами загадок и тайн, что успел насобирать и спрятать под мантией загадочный Бог. Нотхур закутался в мантию, отороченную вместо меха иголочками льда и, подобно многовековому льду, отражающую изломанную действительность. Маэвас ходил в злате с ног до головы, и каждый орнамент на его кафтане отражал то или иное ремесло, коим овладевали смертные. Многие, многие наряды сшила Ткачиха, без сна или отдыха. И не надо было ей другой доли, кроме как трудиться до скончания мира.
Но безупречны бывают только Боги, не их творения. И как ни старалась Ткачиха, а всем угодить не смогла. Один лишь Скорм не смог получить одеяние по вкусу. Всю тьму и злобу, что Бог собой олицетворял, не смог осмыслить и принять Ткачихи разум. Тысячелетие пыталась бедная Ткачиха создать хоть что-то, чтоб Богу угодить, но – увы – один уродливей другого наряды выходили. Разгневавшись, Бог проклял дар Ткачихи, и с тех пор все, чего бы ни создала она, было уродливым и мерзким. В отчаянии металось несчастное существо, пытаясь снова создать хоть что-нибудь прекрасное. Но из самых красивых Грез у нее получались лишь омерзительные Кошмары. С потерей дара потерян был и смысл существования Ткачихи, ведь она не знала ничего другого, кроме как прясть из Грез. Обезумев от страха быть забытой и ненужной, потерянной и в конце концов перестать существовать, металась она от Бога к Богу, надеясь найти хоть каплю сострадания. Но даже ее бывшая хозяйка отвернулась от ставшего ныне бесполезным инструмента.
Один лишь Виран откликнулся на зов рыдающей во тьме Ткачихи. Бог нашептал ей, что бывшая хозяйка знает способ, каким Ткачиха снова сможет быть полезна, да только не говорит. Лишь он, Виран, сумел проникнуть в эту тайну: нельзя вернуть былое предназначение, но можно украсть новое у других. У Шантресс есть несколько любимых суккубов, что развлекали госпожу веселья танцами и песнями, а иногда и оргиями, и сопровождали великую Богиню повсюду. И если Ткачиха съест этих суккубов, то завладеет их силами и станет им во всем подобна, тем самым изменив судьбу. И вот, когда уставшая от безудержного веселья Богиня и ее свита легли отдохнуть, Ткачиха пришла и пожрала всех суккубов одного за другим. Тело ее тут же вытянулось и оформилось, приобретая женственные формы. Жвала спрятались за кукольным личиком со множеством глаз. Появившиеся человеческие ноги стали легкими, гибкими и так рвались в пляс, что танцевали прямо в воздухе, удерживаемые на высоте мохнатых паучьих лап. Но самое главное… вся суть Ткачихи преисполнилась новыми побуждениями и желаниями. И сильнее прочих была жажда новых удовольствий. С восторгом ожидала Ткачиха пробуждения Госпожи, желая показать свой новый облик... и новые умения. Но вместо радости проснувшаяся богиня пришла в ужас от совершенного Ткачихой. И только помня былые заслуги не подвергла ее немедленному уничтожению. Она изгнала создание, бывшее когда-то ее Ткачихой, в реальный мир и лишила своего покровительства. Не осознала тогда Богиня, каким существом стало ее творение. А когда поняла, то было уже поздно забирать назад слово Богини, так неоправданно милостиво даровавшей жизнь...
Оказавшись в мире смертных, Ткачиха, которую лишили прежнего имени и которая стала безымянным монстром, была мучима голодом. Однажды отведав плоти, она поняла, какое удовольствие может крыться в обладании чужими силами, эмоциями и самое главное – знаниями. Ведь смысл существованию придают именно знания. Раньше она не знала ничего, кроме того, чтобы прясть. Теперь же она знала, что такое танцы, что такое смех, веселье, секс. И она хотела узнать больше.
Сотнями лет она питалась, пожирая как смертных, так и демонов, встречавшихся ей на пути. Если могла с ними справиться, разумеется. Демоны были слаще всего, так как в отличие от смертных нередко хранили в себе такой объем впитанных сил, душ и эмоций, что это можно было назвать настоящим пиром. Творческие личности, ученые, опытные путешественники - тоже были прекрасной закуской, ибо вместе с собой приносили в разум паучихи все новые и новые впечатления. И не было для нее различий, плохое она поглощает или хорошее. Ведь и у плохого, и у хорошего есть вкус. Вкус с мириадами оттенков и все из них она хотела попробовать. Однако чем больше поглощала паучиха, тем многограннее становилась ее собственная личность. И таким образом, после очередной трапезы, паучиха наконец прониклась осознанием себя и перешла от беспрерывного процесса поглощения к попыткам самой анализировать, думать и приходить к каким-то выводам. Раньше ее действиями руководили лишь примитивные мотивы, самосохранение. На нее нападали - она убивала, убегала, пряталась. Жаждала есть - ела. Спаривалась, когда еда вызывала у нее другие чувства. Но впервые за долгое время ей хотелось… думать. И она думала, размышляла, исследовала в закоулках своей памяти свои поступки и изучала их последствия. И результатом этих долгих, вековых раздумий стала одна неутешительная для паучихи мысль: она лишает мир того, чего ее саму лишил своим проклятьем Скорм. Самого драгоценного, бессмертного дара, который уготован был лишь Богам и смертным... возможности творить, создавать новое. Она ест тех, кто мог бы что-то дать миру, поглощает их дар, и он теряется в ее бесконечной утробе, бесплодной, как сухая почва. И покуда действует проклятие Бога зла, то в мире будет лишь убывать и убывать сила творения. Покуда паучиха ест - мир будет продолжать терять краски. И рано или поздно она не сможет наслаждаться новыми впечатлениями… потому что их уже не будет. И тогда паучиха начинает разрабатывать план по становлению человеком.
В определенный момент в одном из захудалых городков империи людей объявилась нелегальная волшебница. Назвавшись Оливией, она принимает мелкие заказы и поражает местных наивностью, неуклюжестью и простотой взглядов. Вскоре волшебница исчезает. А вместе с ней пропадает несколько жителей городка. На протяжении следующих веков та же волшебница появляется во многих маленьких городках континента, вскоре исчезая… и везде, где она появляется, пропадают люди.
Через пару столетий ее практически не узнать. Искусно лавируя в мире смертных, она играючи взбирается куда-то вверх по социальной лестнице. Без видимых цели и смысла. Просто получая удовольствие от процесса. Она уже не беспризорная волшебница, а образованная куртизанка. И ее не смущает, когда ее называют шлюхой. Такие условности смешны. Она с удовольствием берет деньги за секс. И не только деньги. Поклонники обожают эту женщину, о которой им ничего доподлинно неизвестно. Не юную и не старую. Не толстую, не худую. Не глупую, но и не слишком умную. Женщину с шармом.
На деньги, заработанные проституцией, она покупает предметы искусства или сваливает горы блестящих кружочков в тайниках. “Пусть лежат, пока не понадобятся” - думает она. Но они никогда не понадобятся. Такую женщину и оденут и обуют также легко, как разденут.
Век за веком жизнь протекает легко и бездумно, но ей вновь хочется изменений. Пресытившись своей доступностью, она исчезает. И появляется вновь где-нибудь еще, с жаждой новых знаний. Однажды никто не узнает в бывшей куртизанке томную аристократку, со скучающей ленцой взирающую на мир. Теперь у нее есть образование, связи, она искусна в магии… но самое главное - она знает, как себя вести, как подать, с кем говорить и о чем. Она понимает, что это опыт. Ее собственный, а не тех, кто растворился в ней навсегда. И лишь одно обстоятельство отравляет ее наслаждение: голод.
Безотчетный. Ненасытный. Ужасающий.
Ни секс, ни роскошь, ни новые знания - уже ничто не может отвлечь от него. И ей приходится уйти в спячку. Она ищет темную пещеру и, все подготовив, засыпает в ней. Каменный гроб, мрачный антураж, многочисленные ловушки… и спящая в центре интерьера девушка кажется пленницей злых чар.
Спячка не умаляет голод. Но позволяет отдохнуть сознанию, вынужденному вечно бороться с чувством ненасытности. Просыпается Лия тогда, когда в мире происходят войны, катаклизмы, множество смертей или любое другое особенное событие. И очень редко - по другим причинам. Самое большее количество времени, какое проспала Лия - тысячу лет. Самое малое - двадцатилетие.
От спячки до спячки Лия предположительно занимается тем, что создает тайники с сокровищами. Артефакты, уникальные предметы искусства, фолианты с редкими заклинаниями или исключительные магические зелья - Лия готова утащить в одну из своих “нор” любой шедевр, повстречавшийся ей. Чаще всего она делает это бессознательно, в порыве сентиментальности, в память о творце, а не из корыстных побуждений.
Постепенно, переживая жизнь за жизнью между спячками, Лия приходит к мысли, что лучше всего для сдерживания голода подходит похоть. Это сильная эмоция. Легкодоступная. Ее нетрудно вызвать. Можно получать в больших количествах, принимая участие в оргиях. А может быть, тут сыграли роль ее первые жертвы?.. Но тем не менее, опыт куртизанки быстро пригодился Лие для заманивания в свои сети новых любовников. К сожалению, случайные связи оказались слишком ненадежными и это приводит ее к новой мысли о заключении контракта с очередным любовником. Контракт привязывал предполагаемую “еду” к Лие магическими оковами, а она получала надежного спутника и гарантированный перекус для сдерживания своего опустошительного проклятья. И один такой контракт станет для Лии очень особенным...
Особенности и умения:
Первородный паук. Представляя собой в своем настоящем облике огромного паукообразного монстра, Ткачиха может двигаться по стенам. Тело покрыто прочными хитиновыми пластинами, защищающими от магии, порожденной Тенью. Волосатые лапки и женское тело также покрыты хитиновыми пластинками, такими мелкими, что их можно сравнить с кольчугой. Чувство осязания развито гораздо сильнее прочих чувств, поэтому малейшие колебания воздуха и особенно поверхностей сообщают об опасности. Может предсказывать погоду, поскольку чувствует ее изменения, как и все прочие пауки. Имеет высокую сопротивляемость к нейротоксинам. С поврежденными конечностями прощается по принципу аутотомии. Но спустя время - зависящее от повреждений - отращивает новую конечность. Особой слабостью Лии является скрипка. Ее звуки погружают в почти медитативное состояние, успокаивая и одновременно будоража. Звуки скрипки манят и им с трудом можно сопротивляться. Возможно все дело в паучьей природе и уникальные звуковые вибрации напоминают об охоте и еде. Кровь прозрачна и становится голубой на воздухе, как у многих пауков.
Женщина-монстр. В облике человека сохраняет некоторые паучьи способности. С той лишь разницей, что все, что для нее естественно в облике паука, занимает в человеческом облике больше времени, отнимает больше сил и нервов. Также в человеческом теле она сохраняет часть физической силы своего настоящего облика. Физические особенности тоже присутствуют. На ладонях женщины располагаются спрятанные волоски для передвижения по вертикальным поверхностям, а в глубине ее гортани скрыты хелицеры-иглы. И хотя Лия приспособилась к телу смертной, кусаться и ползать по стенам ей все же неудобно.
Яд. Условно-смертельный. Опасный нейротоксин, поражающий нервную систему. Более слабые существа, вроде людей, умирают от удушья практически мгновенно. Те, кто одного размера с Лией, либо парализуются, либо замедляются. На очень крупных тварей, примерно в два раза крупнее Лии, действует весьма опосредованно и после нескольких укусов. Яд действует на нежить, парализуя ее. Исключение составляют скелеты и личи из-за того, что у них сохранилось очень мало нервной ткани.
Мать пауков. До появления в мире смертных Ткачихи такого вида живых существ, как пауки, не существовало. Попав в материальный мир, Ткачиха спаривалась не раз и не два, откладывая яйца каждое десятилетие. Существа, получившиеся в итоге, были монструозными подобиями нынешних пауков и они жаждали плоти. Большинство из них, к счастью, выродилось с течением времени, но некоторые из них сохранили не только облик монстров, но и кровожадную суть. Однако даже такие страшные твари боятся Лию как наиболее крупную и опасную особь. А что уж говорить об их более мелких и обыденных для смертных собратьев?
Власть над пауками. На правах творца Лия управляет всеми паукообразными существами, как управляла бы другими своими творениями. Ее дети - это плод ее искусства, пусть и омерзительного. Из-за проклятия Скорма они не могли быть ничем иным кроме как ужасающими исковерканными тварями. Однако Лия относится к ним с нежностью, и они отвечают ей взаимностью и послушанием. Ради нее они забывают о голоде и инстинкте сохранения. Более мелкие, выродившиеся особи - привычные смертным и даже проживающие у них в домах - все еще испытывают страх и благоговение перед своей праматерью, однако ее команды им малопонятны, как малопонятны были бы приказы командира бойцам по испорченной рации.
Паучьи сети. Паутина - каждый раз новая, неповторимая, уникальная форма - тоже творение, а значит, попала под проклятье Скорма. Липкая паутина от огня плавится как металл и течет, обжигая. Разрубить такую паутину очень трудно разрубить обычным стальным мечом: придется сильно повозиться и это почти гарантия быть съеденным. Уничтожить паутину до основания может только высокоуровневая магия огня или очень едкая кислота. С помощью одних лишь рук не вырваться из тесного плена этих тисков.
Изначальная сущность. Относится к редкому виду магических существ. Ее части тела могут послужить для создания артефактов. А ее кровь - для создания зелий, насыщенных магией Грез. Несмотря на всех съеденных демонов, включая самых первых, и близость родства к ним, Лия демоном не является и меры против них с ней не работают. Профессия мага позволяет Лие скрывать почти половину своего природного магического излучения, а остальное она объясняет магической аномалией. Как магическое существо улавливает магию на подсознательном уровне, может определить сторону, откуда исходят магические импульсы, и даже степень угрозы. В случае с нейтральной магией может даже определить место совершения ритуала или каста заклинания.
Пожиратель душ. Способность Лии, приобретенная ей в результате предательства, позволяет ей поглощать души существ через поедание их плоти. Ей не нужна душа как таковая. Ее интересуют воспоминания, знания, эмоции, насыщающие суть того или иного существа. Любой эмпирический опыт, которого она лишена. И слаще всего для Лии демоны, являющиеся воплощением той или иной эмоции, либо же эхом воспоминаний о значимых событиях. В других случаях демон мог существовать достаточно долго, чтобы приобрести знания и опыт, вожделенные для паучихи. Что касается самого тела, то Лия может переварить любую органику, а вот с неорганическими соединениями вроде металла может случиться несварение. Поедая жертву, Лия постепенно приобретает ее воспоминания, кусочек за кусочком, пока не съест все. Воспоминания, к сожалению, передаются бессистемно, в хаотичном порядке. Хотя эмоции всасываются быстрее. Для впитывания же знаний необходимо жертву медленно, но верно переварить.
Перевоплощение. Божественное знание.Было приобретено через милость Вирана, именно так Лия проникла в тайну похищения чужой личности. Не просто памяти и облика. Но личности. Достаточно лишь пожелать стать кем-то другим и выбрать кем, чтобы через мгновение осознать себя в другом теле. Все от привычек до моральных ориентиров оказывалось во власти паука, с одним лишь “но”… можно остаться во власти воплощенной личности навсегда, если силы воли окажется недостаточно. Поначалу это Лию мало тревожило, но с увеличением объема накопленных знаний и воспоминаний она поняла, что ей есть что терять. Поэтому без необходимости Лия не примеряет чужие личности. Функционирует способность довольно просто: когда Лия воплощается, то в ее теле соседствуют две личности. Личность паука доминирует над личностью жертвы… в большинстве случаев. Чем могущественнее съеденная личность, тем больше у нее возможностей перехватить контроль.
Аура похоти. Бессистемно работающая способность, не зависящая от желания обладательниц. Способность получена за счет первых жертв паучихи. Весь облик Лии, как паучий, так и человеческий пронизан необъяснимым и неконтролируемым шармом, очарованием, благодаря которому она многим существам кажется притягательной и зовущей. Возбужденная паучиха излучает усиленную ауру. Но эффект этой способности может пропасть так же внезапно, как и появиться.
Система контрактов. Чтобы сдержать свой голод, Лия обычно предлагает какому-нибудь смертному заключить с ней контракт. Согласившийся смертный обязуется удовлетворять голод Лии в обмен на ее помощь. Кроме того, порожденная контрактом магическая связь наделяет смертного способностью слышать окрестных пауков и управлять небольшими особями. Развитие этого умения требует длительного времени и наставничества Лии.
Магические способности. В общем и целом способности Лии не могут быть больше, чем способности самого сильного мага, поглощенного ей. А никого сильнее обычных, пусть и талантливых магов, Лия пока не ела. Освоила стихийную магию воды и воздуха, магию иллюзий и магию изменений в достаточной степени, чтобы самой считаться талантливым магом. За счет этого даже два раза получала приглашение в башню магов, на должность старшего преподавателя. Но оба раза отказалась. Имеет представление о пространственной магии, магии времени и крови, но не видит в них надобности. Это скорее обширные теоретические знания. Некромантия, магия друидов и магия света ей пока недоступны: в свое время Лия не попробовала ни одного некроманта, друида или жреца, имеющих практику, а не слабую теорию. Магией исцеления владеет слабовато. Этот навык сложен и не слишком нужен Лие, но количество целителей “средней руки”, съеденных ей, уже перевалило за десяток. При этом развивать исцеляющие умения Лия не торопится, хотя и владеет парой-тройкой маленьких заклинаний, призывающих свет или излечивающих легкие ранения.
Магистр-искусствовед. За множество лет, проведенных на земле, паучиха получила множество знаний, касающихся ремесел и искусства. И несмотря на то, что сама она никогда не сможет применить их на практике, Лия очень трепетно относится к искусству и знает о нем едва ли не все. Ненавидит подделки и небрежно выполненную работу. Но при этом обожает талантливых художников и творцов, нередко выступая для них моральной поддержкой, защитником и спонсором в одном лице. Осуществляя свою поддержку, Лия зачастую действует “из тени”, не привлекая к себе внимания, иногда через подставных лиц - поэтому она не является общеизвестной фигурой и за ней не ходят, выпрашивая подаяние. Как истинный ценитель искусства, Лия не разграничивает черное и белое: маг создавший функциональную и оригинальную химеру из живых людей, для нее в некотором роде тоже художник, непризнанный гений.
Боевые навыки. Лия не очень любит разнообразные драки и сражения, особенно в человеческом облике. Ее конек - это скрытные и быстрые убийства из-за угла. Однако необходимость сражаться время от времени все равно возникает. И тогда она либо ищет себе защитника, либо вступает в сражение сама. Предпочитаемое ей оружие - это посох. Она не училась боевым приемам и все, что она может сделать, основано лишь на ее представлении о болевых точках, фантазии и опыте. Но все же Лия не воин и быстро переходит к грубой силе, а то и принимает свой настоящий облик.
Тысяча нор. По всему материку у Лии разбросаны разнообразные гробницы, в которых она хранит свои сокровища. На первый взгляд они могут выглядеть как заброшенные шахты, сырые пещеры, норы хищников. Их своды, стены и полы усыпаны потайными ходами и ловушками. Тем не менее, если кому-то удастся обойти все опасности и разгадать все загадки, то в конце пути он сможет найти не только богатство, но и уникальные предметы. И хотя сама Лия редко посещает свои тайники, обнаружив пропажу своих памятных безделушек, она непременно придет в ярость. Норы обычно глубокие и длинны по протяженности, а еще довольно узкие: дополнительное средство защиты от драконов. В большинстве своем норы Лии населяют пауки. Большая часть их - совершенно дикая. Но у Лии есть любимая гномья шахта, глубокая и древняя, под названием Ливалгаргонеш. Там Лия прячет самые ценные предметы и посещает ее довольно часто. Оттого и пауки, обитающие там, еще более преданны своей праматери.
Имя бога-покровителя или отношение к религии в целом:
Лия видела богов воочию, хотя эти воспоминания и кажутся теперь размытой дымкой. Для нее вера - это не пустые надежды и молитвы, а твердая уверенность.
До сих пор просит Шантресс о прощении, понимая, что не сможет вернуться к прежней жизни. Однако при выборе: быть без дела, но святой или соприкасаться с творчеством и быть грешницей - Лия всегда выберет второе. Наверное, чувствуя gнедостаточную силу раскаяния, Богиня не пускает Лию в свои храмы.
Иногда слышит шепот Вирана в своей голове.
Очень боится Скорма.
К остальным богам относится ровно и с уважением... хотя мысль съесть Бога все еще отравляет Лию несбыточным мечтанием. Не из жажды силы, а потому что силы творения выше божественной быть не может.
Мировоззрение:
Нейтральное
О Б И Г Р О К Е |
Связь с Вами:
ЛС,
Пожелания на игру:
Устроить сексуальную революцию одному парню.
Хоть раз кого-нибудь съесть.
Заставить каменную статую улыбнуться.
Отмыть кое-какому стражнику репутацию.
Завести ребенка? Вай нот?
Отредактировано Olivia (2018-12-19 15:09:32)
