Схемотехник дворца-цитадели Раито снова не выспался. Кушибанам полагалось отдавать сну минимум стандартные галактические сутки через трое, и он так и не смог до конца адаптироваться к уставному режиму. Чтобы не проспать сегодня, — весьма, надо сказать, эфемерное понятие в глубоком космосе, — Раито так и не позволил себе погрузиться в спячку, ограничившись чуткой дремотой. Ему снились пингвины с длинными эльфийскими ушами. К чему бы это? Раито не знал. 

Чтобы окончательно проснуться, кушибан завел наладонник и принялся ловко орудовать лапкой, уставившись взглядом в полупрозрачный HUD, встроенный в очки на мордочке. В это время его разум как зверь в клетке метался по инфосети лайнера. Четыре основных сервера управления, на SlackOS. Умно, да. До Раито здесь явно работал кушибан, что не могло не радовать. Архивы. Новостной портал. Странички персонала. Игрушки, куда без них. Средства связи. Ладно, если вдуматься, ничего интересного. 
Пора было приниматься за работу. 

Минуту спустя Раито уже сидел на столе, сжимая чуткими пальцами передних лапок отвертку, и бездумно ковырял внутренности сломанного бота-разведчика. Настроение у него было так себе, что выдавал посеревший мех. 
Кушибаны часто гордо говорили, что они являются промежуточным звеном между органикой и совершенной техникой. Смех смехом, а этот народ маленьких, покрытых белым мехом созданий с длинными ушами и большими глазами дал Институту самых фанатичных технарей. Из них получались отменные адепты паяльников и гаек, — инженеры, программисты, сетевики, изобретатели, механики. Они бы могли быть и пилотами, наверно, если бы не размеры, не предусмотренные проклятым Уставом. Раито был уверен, что Устав писали исключительно с целью дискриминации кушибанов. Единственных, между прочим, разумных существ в обитаемых вероятностях, у которых волосяной покров на теле не создает статического электричества. 

Раздался звонок. Кушибан вздрогнул, отвертка вместе с ним. Миниатюрный болтик провалился куда-то в недра модуля. Мех Раито потемнел, Раито выругался. Сделал несколько глубоких вдохов и ответил: 
— Да? 
— Как там мой дроид? — недружелюбно спросил из телефона заведующий кафедрой прикладной черной магии. 
— Пришлось впендюрить в шину запасной девайс. Прогнал камень от 6к до 60к. Но вы своими действиями осуществили замыкание поименованных областей диска, что повлекло за собой потерю логических связок между исполняемыми модулями. Поэтому... 
— Что? — растерялся собеседник. 
— Как только, так сразу. Надо еще проверить коммутацию... 
— Проверяйте, — грубо оборвал кушибана капитан. — Чтоб завтра все было. Ферштейн? 
Звонок прервался. Раито пробормотал "воистину ферштейн" и принялся выковыривать болт. 

Раито не любил гуманоидов, особенно ложноэльфов. Гуманоид всегда натворит кучу факапов, — ну как же, он ведь шарит, не то, что дебилы-кушибаны, похожие, судя по восторженным заявлениям гуманоидов-самок на помесь котят и кроликов, — а потом с криками "оно само" требует починить бот-разведчик, в который вставил модуль, не подходящий по сопротивлению и вообще перепутав полярность. 
— Не говорите глупостей! — внезапно проснулся голосовой модулятор бота. — Космос. Космос. Я в космосе. 
— Я глупостей не говорю с двенадцати лет, — хмуро ответил Раито, разомкнув контакт. — Напротив, все, что я говорю, умно, гениально и достойно подражания. 
Болтик отыскать не удалось. Схемотехник махнул лапкой и спрыгнул со стола, пытаясь создать себе хотя бы видимость хорошего настроения. Вроде бы получилось: кушибан в небольшом зеркале побелел вполне достаточно. Теперь никто не скажет, что Раито не в духе.