Он пришел сюда раньше. Намного раньше, и речь шла даже не о нескольких часах. О длительном пребывании в башне говорило множество факторов. Например, тот факт, что Соррен уже успел найти для себя отдельную комнату, узкая бойница которой выходила как раз на единственный мост, соединяющий древнюю обсерваторию с остальным миром и с утесом. Стрелы, аккуратно выложенные на столе поодаль, лук, с которого была снята тетива, нож и стоящая отдельно, ближе к краю, бутылка, которую кто-то уже успел наполовину опустошить, были единственными вещами, которые захватил с собой охотник, сейчас сидящий, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу, возле узкого оконца, тщательно следящий за тем, что происходит по ту сторону каменной преграды.
Он ждал.
Терпеливо, в уже привычной манере, расслабленно и не сводя взора с моста и подходов к нему. В конце концов, как и для Риеллы, для Эвера скоро все должно было закончиться. Сроки подгоняли его куда меньше, да и в случае Соррена хватило бы занять позицию и ждать, когда добыча сделает первый ход, а не двигаться вперед, очертя голову, навстречу опасности.
Нет, он действительно был терпелив, и, пожалуй, единственное, что беспокоило во всей этой ситуации – это ощущение прикосновений на плечах. Легкое, мимолетное, еле-еле осязаемое, но знакомое и привычное. Ее руки, ладони, чуть сжимавшие ткань на камзоле, и такой же внимательный взгляд в сторону окна, разве что чуть более обеспокоенный и чуть более напряженный.
- Боишься, что она не придет? - не отводя взора от моста внизу спроил охотник, казалось бы, задавая вопрос в пустоту.
И, действительно, супруга даже не сразу поняла, что обращаются именно к ней, секунды две простояв не шелохнувшись и лишь потом легкая ряб в ее образе показала, что дух, видеть которого Эвер мог исключительно благодаря чарам Тенебрис на медальоне, чуть дернулся и повернул голову к сидящему к нему спиной мужчине.
- А? Нет, не то чтобы. - чуть поджав губы произносит призрак, и не поворачивая головы обратно к бойнице, снова устремляет к ней взгляд, будто нехотя – Все линии сходятся здесь, так что она обязательно придет. -
Минутка молчания, ведь вопрос все же получил ответ, хотя и немного не тот, который хотел услышать Эвер, из-за чего вскоре и это молчание было нарушено, когда мужчина приподнялся с кресла, тем самым заставив супругу поднять руки, отпуская его и положить их уже на спинку пустого стула.
- Ты явно о чем-то беспокоишься. - произнес он, делая несколько шагов в сторону стола только затем, чтобы отдалиться немного от духа, готовясь к разговору, который скорее всего приведет к ссоре. Даже при жизни у них бывали дни, когда такие разговоры просто обязаны были происходить, и сейчас такой день снова пришел, хотя все это время отношения между возлюбленными были довольно таки неплохими.
- Ну, да. - пожала она плечами, взглянув на Соррена уже без тени витания в облаках. Сосредоточенно, с вызовом, потому что именно вызов она почувствовала в его реплике.
- Если сегодня все пройдет по плану, то я вернусь в мир живых, а ты… - она резко запнулась. Начало фразы было вполне ожидаемым, продолжение же требовало некой силы духа, отсутствие которой было заметно по тому, как пальцы ее впились в деревянную поверхность спинки стула.
- Умру. - бросил он через плечо, не оборачиваясь но слегка повернув голову – так, будто хотел сказать, что его этот факт волнует куда меньше, хотя рука охотника в тот момент потянулась к бутылке.
- Именно. После этого я смогу заняться твоим воскрешением, и на это у нас уйдет куда меньше сил и времени. - закончила она свою реплику, снова отведя взгляд. Не к окну, в сторону, в угол комнаты. Обычно так делают люди, имеющие некоторые сожаления, или же чувствующие стыд, и Эвер это почувствовал даже не столько по ее движениям, сколько по ее интонации. В ее голосе не было эмоций. Сухие факты.
- Эй. - окликнул он супругу, та не ответила. Развернулся, сделал шаг к стулу, положил руку в перчатке на тыльную сторону ее ладони, чуть наклонился вперед.
- Все будет хорошо. Ты справишься. Мы справимся. -
- Да. Ты прав. -
Только сейчас она взглянула на него. Не в бойницу, не в угол комнаты, но именно в его кроваво-красные глаза, чуть подалась вперед, наклонив голову, проходя сквозь деревянный предмет мебели, как и подобает призраку, и уткнулась в его грудь лицом. Он же приобнял ее левой рукой.
- Просто я нервничаю. -
- Ты всегда нервничала в такие моменты. Просто положись на меня. А я буду действовать по плану. -
- Угу. -
- Эверли? -
- Что? -
- Я люблю тебя. -
- Я тебя тоже, Эвер. - ответила она, чуть подождав, и явно со сдерживаемой улыбкой.
- Мм? - чуть наклонив голову, будто хотел узнать причины для этого проявления эмоций.
- Ну, просто ты впервые назвал меня по имени с того.. Момента. - не поднимая головы, все еще уткнувшись в камзол, все так же с улыбкой, отвечает дух.
- А. Действительно. - закрывая глаза, соглашается живой мертвец, но тут же веки его поднимаются, а голова резко поворачивается к бойнице, сквозь которую в пустую комнату залетал все это время холодный ветер.
- Пора? -
- Пора. -
Они оба делают шаг назад. Женщина, снова вствая за стул. Мужчина, перед тем как развернуться, бросает на нее еще раз взгляд, будто желая подтвердить для себя, что ее образ – не наваждение, после чего поворачивается к столу, ставя бутылку обратно и начиная свою подготовку с натягивания тетивы.
- Оу. - вдруг раздается со стороны окна
- Оу? В смысле? - не поворачиваясь, занятый делом, переспрашивает Кровоглаз.
- Она не одна. -
Эвер молча поднимает голову. Это уже было вне всякого плана. Делает несколько быстрых шагов к бойнице, заглядывает в нее, видит одинокий силуэт вдалеке, там, где скала постепенно приобретает вид нормальной дороги, переходя в мост. Это была Тенебрис.
- Никого не вижу. - произносит супруг.
- Дальше. Смотри, за грядой два… Уже три. - тоже подходя к окну, показывает она, прячась за спиной охотника, будто ее могут заметить.
И, действительно. Зрение Соррена, конечно, не было сверхчеловеческим, но вот несколько черных точек ближе к той гряде, по которой пару дней назад он спускался, действительно двигались. И камни точно не умеют ходить туда-сюда, значит, это были либо те, кто идет непосредственно за Риеллой, либо ей помогает. И в обоих случаях подобный расклад Эвер не мог себе позволить.
Он грязно выругался. Затем вернулся к столу. Взял в одну руку лук, надел на одно плечо тетиву, закрепил, затем перевернул свое оружие и начал его загибать, так, чтобы эту самую тетиву можно было надеть. Проблемы, везде одни проблемы. Зубы сами собой оскалились из-за того, что в очередной раз план пошел коту под хвост, точно так же, как это было в Нортране. Результат, конечно, в прошлый раз был вполне ожидаем – куча трупов и относительно живой Эвер, но вот то, сколько времени он потратил на вырезание остатков культа, и сколько крови и сил потерял в процессе, раздражало. Очень раздражало. И это раздражение чувствовалось в его движениях, все таких же выверенных, но явно имевших в себе толику злости и досады.
Это будет тяжелый день.

Эвер медленно вдохнул воздух в легкие, затем выпустил его через ноздри и продолжил собирать свои вещи в тот момент, когда по башне прокатился вполне отчетливо голос эльфийки. Конечно, вполне логично, что она знала о его присутствии, да и вообще весь этот сценарий постепенно становился похож скорее на какой-то мастерплан Тенебрис, и вот эта вероятность портила настроение больше всего. Соррен любил вызов в определенной мере, но вот когда кабан, на которого ты пытаешься охотиться, вдруг решает, что самая пора перехитрить охотника, нервы начинали сдавать. Возможно, всему виной были последние несколько недель.
И ведь действительно, они были наполнены событиями. Не самыми приятными, не самыми удачными, но все же дошедшими до той самой точки, к которой стремились супруги Соррены — во всем мире не осталось кого то, кроме Эвера, кто мог бы заняться воскрешением безымянной ведьмы. Теперь уже действительно оказавшейся безымянной. И именно призрак этой ведьмы сейчас стоял возле бойницы и нервно поглядывал на копошащихся где-то внизу людей, уже прошедших мост и пытающихся прорваться сквозь закрытые ворота.
- Мне кажется, нам лучше уйти. - произносит она, скрестив руки на груди и чуть нахмурив брови.
- Их всего... сколько? Семеро? У меня как раз семь  стрел. - буркнул охотник, заканчивая со своими приготовлениями проверяющий, что ножны на поясе для старого кинжала держаться крепко.
- Я не об этом — теперь ее взгляд направлен уже не в бойницу, но на него. Напряженный, сомневающийся, заставляющий обратить на себя внимание.
- Тогда о чем? Уходить сейчас, когда мне достаточно сломать одной девице шею, чтобы ты вернулась? - лед в словах, в тоне голоса, ощущающийся еще более четко в тот момент, когда они встречаются взглядами — Я не вижу, с какой стороны такой расклад был бы для меня невыгоден. -
- Послушай. Я просто... - вздох, опущенные веки и попытка понять, какие слова лучше подобрать — Нам стоит лучше подготовиться. Наш план неидеален. -
- С планом все в порядке. А вот ты явно что-то недоговариваешь. - теперь уже Эвер переходит в наступление, делает шаг вперед.
Он был зол. Просто потому, что сейчас до конца пути, за которым будет награда, оставалась всего пара шагов. Правда, пришлось бы перешагивать через трупы, но ему было не впервой. Трупы вообще мало заботили Кровоглаза, за короткий срок изменившего отношение к смерти и начавшего воспринимать его как нечто обыденное. Смерть от огня. От болезни. От проклятия. От стрелы. От удара топора в висок. Это все было абсолютно нормально, абсолютно неинтересно. Как завтрак по утрам. Просто часть ежедневной рутины, которая должна была вот-вот прерваться. И вот в этот момент кое кому захотелось вдруг сделать разворот на 180 градусов.
- Я убью ее. Затем ты сделаешь свое дело. И после этого мы будем вместе. Или у тебя есть, что еще сказать? - произносит он, чеканя слова. Медленно. Вкрадчиво. Заставляя духа чуть сжать кулаки, и взглянуть на него таким же холодным взором.
- Нет. Но я не одобряю твоего выбора. - отвечает она спустя несколько секунд — Именно в этот раз. -
-Почему? -
- … - ответом было только молчание. Явно слишком слабый довод, чтобы убедить живого мертвеца, даже не смотря на опущенный взор и явную нерешительность.
- Отлично. Храни свои секреты дальше. А я пойду заниматься делами. -
Он снова выдохнул воздух. Немыслимо, просто немыслимо. Злость подгоняла, заставляла двигаться вперед не на той скорости, которая была комфортной, а на той, которая заставляла забыть об этой мелкой ссоре. В конце концов, плевать.
Плевать!
Скоро все закончится, достаточно скоро. И эта мысль четко витала в голове охотника, пока тот спускался вниз по винтовой лестнице, вслушиваясь в каждый шорох. Проклятая башня была будто специально построена так, что любой звук в ней распространялся чуть ли не до самого пика, и по этой причине Эвер был осторожен. Поэтому, а еще потому, что слова Тенебрис предшествовали довольно ощутимому грохоту разбиваемых дверей. И Кровоглазу не нужно было гадать о том, кто именно решил силой открыть главные ворота башни, хотя бы потому, что это было вполне очевидно.
А еще у него было достаточно времени разглядеть семерых человек, медленно, водя факелами и отгоняя тьму, заполонившую главный зал, только-только вошедших в цитадель кровавой ведьмы. И, честно говоря, впечатляющими их назвать нельзя было. В основном из-за рванья и оружия, которое явно было не в лучшем состоянии.
«Нет, это не ее телохранители.» - пронеслось тут же осознание - «Жертвы? Да, вот это уже имеет смысл.» И с этими мыслями мужчина в капюшоне, держащийся одной рукой за перила ограждения, отделявшего верхний ярус главного зала от зияющей холодной пустоты с довольно внушительным канделябром из дерева, сделал пару шагов назад. В конце концов, если Риелла знала о том, что он здесь, вряд ли о нем знали эти самые неизвестные. Тем более если Тенебрис наняла их не в качестве рабочей силы или охраны. Например, от Эвера.

С этой минуты восприятие стоило поделить надвое. Одна половина — для охотника, терпеливо наблюдающего за суетой внизу. Вторая — для его супруги, чей образ стоял поодаль, но смотрел не на наемников на нижних уровнях, а вперед, перед собой, на улыбающуюся морду, крайне отдаленно напоминавшую отдельными деталями знакомую обоим эльфийку.
- Что-то явно пошло не так. - задумчиво бросает Соррен перед тем, как обернуться, достаточно опоздав, чтобы дух успела перевести взгляд с незримого для Эвера видения на мужа — Можешь как-то прокомментировать? -
- Кроме «Я же говорила»? Здесь действует дружок нашей эльфийки. - отвечает спокойно, с ноткой задора, Эверли, делая несколько шагов вперед, и шаги ее совершенно бесшумны, как и полагается привидению — Кораборос здесь будет куда сильнее, чем я предполагала, так что будет немного тяжело. -
- «Немного?» - чуть приподняв бровь уточнил Эвер, перед тем как нахмуриться и прикинуть для себя возможные неудобства.
- Знаешь, я, в конце концов, не пальцем деланная ведьма. - теперь ее взгляд был сосредоточен уже только на Соррене, и в нем читалась некая обида за то, что не смотря на смерть и длительный срок в загробном мире, ее супруг, кажется, совсем забыл о тех возможностях, что были открыты еще при жизни — Так что с тебя — те, кто внизу. А я займусь питомцем. -
«К тому же, он меня уже ждет.» - мысль, что прозвучала лишь в голове призрака, не дошла до Эвера, в основном потому, что сразу после ее слов, образ сначала подернулся дымкой, а затем, перед тем, как раствориться окончательно, успел показать, как взгляд женщины с короткой прической, одетой в крайне легкое для этих мест платье, переходит на что-то, что находилось под потолком. Что именно, правда, Эвер так и не узнал, в основном потому, что когда уже он обернулся к этой самой воображаемой точке, его там ждала только пустота.
И, в целом, это устраивало. По ряду причин. Начинать стоило с того, что разбираться с демонами у самого Кровоглаза не было никакого желания. Совсем. Это была та стезя, которая его явно не устраивала, в то время как семеро тел внизу, как говориться, «еще куда ни шло». Но и во втором случае оставалось несколько проблем, и, глядя на то, как несколько огоньков факелов внизу начали судорожно танцевать, будто их владельцы пытались отогнать что-то в темноте, все, что смог сделать мужчина, это лишь закатить глаза, вздохнуть и на пару секунд закрыть глаза.
- Пожалуйста, убеди меня в том, что наш приход это тоже часть твоего плана. - с другой стороны, у ведьмы, чей дух сделал пару шагов мимо своего супруга, чей взор теперь не находил ее, дела обстояли куда веселее — Хотя, чего я еще могу ожидать от пешки, решившей поиграться?  -
Она была терпелива. По-своему. Никто не мешал немного поехидничать, повеселиться и поиграть на нервах, особенно когда в качестве струн предлагались нервы кого-то, кто обитал в Тени. В конце концов, состояние не-жизни расслабляет, ведь мало кто способен на то, чтобы окончательно избавиться от духа, и судя по тому, как улыбка расцвела на лице Эверли, такой возможности не было и у того самого существа, что решило натянуть на себя лицо Риеллантеи.
- Знаешь, Талиру, конечно, можно было назвать дурой в некоторых случаях, но твои действия меня просто поражают. - продолжала женщина, чуть поправляя волосы и глядя на то, как мужчина с капюшоном медленно снял с плеча лук и, нашептывая один из знакомых ей стихов-заклинаний, направился к лестнице вниз, ведущей к этажам, которые сейчас должны были начать исследовать разбойники. Их распри, похоже, были улажены парой красных словечек, и четыре факела-огонька отправились вперед к одной из дверей в зал, где можно было бы запустить механизм, управляющий центральной винтовой лестницей. Тем самым механизмом, который построили для удобства перемещения между этажами, дабы не надо было постоянно петлять по коридорам, мелким лесенкам и чужим покоям.
- Итак. Поиграем немного или просто поговорим? - опуская руки на перила, а затем наклоняясь и подпирая правой ладонью подбородок, задала уже вполне конкретный вопрос Эверли, чей взгляд становился все более и более хищным. Точно таким же он был в тот день, когда ведьма впервые познакомилась с Кораборосом возле берега озера неподалеку от Аварина. И с того дня этот взор никак не поменялся — на демона смотрели, будто на куропатку, которую стоило зажарить и съесть.

Эвер же двигался. Сначала вперед, к залу, заполненному столами с пустыми склянками, в пятнах и потертостях, с пергаментами, на которых уже выцвели все символы. Затем вниз по вертикальной лестнице, осторожно переступая со ступеньки на ступеньки и прислушиваясь к каждому шороху, которые, правда, пока были далеко. Его заговор, произнесенный ранее, был предельно прост. Он просто не хотел, чтобы его заметили. Или чтобы воспринимали, как врага. И все слова заклинания были нацелены именно на это — обмануть взор, сделать его для Тенебрис, следящей за башней, таким же разбойником, или просто заблудшей крысой, которых обитало в этом сооружении в большом количестве, а не немертвым.
Все же эльфийка волновала куда больше. Соррен не недооценивал тех, кто вторгся в эту обитель, но прекрасно понимал, что кровавая ведьма была куда более страшным противником. Ведь Риеллантея точно должна была знать, как заставить его перестать двигаться, в то время как у гостей таких познаний вряд ли имелось. В конце концов, даже пропусти он удар, все пойдет по стандартному сценарию. Сначала его попытаются ударить. Он осядет на пол, притворится умирающим, затем поднимется и всадит в глотку нож. Его будут протыкать, попытаются отрубить голову, сделают еще множество попыток лишить жизни, но все будет мимо.
Кровоглаз вздохнул.
Да, это будет очередная грязная работа. Охота за культом была веселее. «Веселее». В том плане, что там он опасался за свою жизнь. Здесь же... Здесь все, что ему оставалось — это ждать.
Кровоглаз вздохнул второй раз, когда дошел до второго этажа, комнаты под который были отведены в основном писарям, и, спустившись еще по одной вертикальной лестнице, встал возле двери, ведущей к ярусу, что опоясывал главный зал. Он ждал. На этом же уровне было еще несколько таких же помещений, ведущих наверх, и по каждому из них можно было добраться, поднявшись по лестнице, либо воспользовавшись системой лифтов. Но судя по тому, что сейчас к закрытой двери приближались шаги, те четверо, что отправились на изучение этих комнат, разделились, и к Эверу шло всего двое.
Он медленно достал стрелу из колчана. Приставил к тетиве. Вдохнул воздух.
- Нихрена тут нет. Ни золота, ни еще чего. - донеслось неподалеку, и тут же продолжилось, разве что описывать дальнейшие слова, или же запоминать их, у Эвера не было желания. Они были рядом, они двигались к нему. Они открыли дверь, не резким движением, но медленно, после чего сделали еще пару робких шагов внутрь.
Он видел их. Двое мужчин, одетые в грубое нагромождение из кожи и меха, явно сшитые кем-то, кто не был знаком с портным делом. Возможно,они сами и сшили эти одежды, пытаясь спастись от холода и прирезав кого-то из местной фауны. Они продвинулись дальше — он поднял лук и, не натягивая тетиву, указал стрелой на того, кто стоял дальше. Точнее, на его горло.
- Эт последняя. Давай назад что ли? - тот, что был ближе, бросил эту фразу и уже готов был обернуться.
Соррен натянул тетиву. Быстро, так, чтобы ее треск показался незначительным по сравнению со свистом и характерным звуком падающего на пол тела спустя секунду. Тот, что стоял дальше, упал, со стрелой в горле, простояв действительно около секунды, после чего рухнул на колени, а затем и лицом в пол. Его компаньон, пытаюшийся понять, что происходит, и  почему его друг вдруг решил поцеловать землю, успел только открыть рот.
В следующее же мгновение две сильные руки обхватили его. Правая — вокруг шеи, левая же схватилась за правую, словно замок, а затем землю из ног бандита выбили метко постваленным пинком. Хрип, еле слышный стук сапог, переходящий в конвульсии, кряхтение и в конце концов тишина. Затем шорох опускаемого на пол тела, и тот звук, с которым мясо разрезают мясницким ножом. Или любым другим ножом.
Эвер выпрямился. Ну, это было двое. Затем перевел взгляд на того, что был со стрелой в горле — та прошла насквозь, и вытаскивать ее теперь было сложно. По крайней мере он шел даже с опережением. Теперь целей было пять. А стрел шесть.

Крепость, от основания до верхушки, гудела от творившегося в ней хаоса. Ленивый камень за долгие годы сна практически забыл, каково это, когда внутри стен кипит работа, ходят туда-сюда люди, проводят эксперименты, кричат и выясняют, кто прав. Конечно, нынешняя деятельность крайне сильно отличалась от того, чем занимались раньше в этих местах звездочеты и колдуны, но, в конце концов, какая разница для башен и залов? Те готовы были дрожать от счастья даже в те моменты, когда по ним бегали крысы, чего уж говорить о нескольких разбойниках, которые тщательно пытались скрыться где-то в верхних пиках, тщательно вслушивающиеся в шаги тяжелых сапог, раздающихся все ближе и ближе за деревянной дверью.

Эверли улыбалась. Это выражение лица, свойственное Главным Злодеям, чей план был практически завершен, уже порядком ей поднадоело, однако, положение обязывало. Она могла без конца рассуждать о чужих планах, о том, что именно выкинет дуэт демона и кровавой волшебницы, но в конце концов вся ее роль сводилась к тому, чтобы гнуть свою линию и делать вид.
«Делать вид. Мда.»
Все же, будучи призраком, она была крайне ограничена в своих средствах, и хотя несколько особенных заклинаний даже в таком виде все же оставались в ее распоряжении, благодаря Эверу, сейчас от них было мало толку. Крайне мало. И это выбивало из колеи больше всего, настолько, что там даже скатилась до словесной битвы с очередным отбросом Тени, только для того, чтобы задержать его на достаточное количество времени, чтобы Эвер успел сделать свое дело, пока Риелла собирается с силами.
- Мы остановились на совершенно безвкусной демонстрации силы, которая мало меня может впечатлить. - цокая языком и явно намекая на некое раздражение, произносит в конце концов ведьма, чуть выпрямляя спину и опуская взгляд вниз, там, где кровавая дань уже успела стать ресурсом для подпитки Тенебрис, и к тому моменту, как взгляд ее вернулся к демону, капля раздражения начала становиться чуть больше.
- И ты мучал своими наставлениями эту бедную девочку столько времени, только чтобы научиться подпитываться за счет чужой крови? - чуть приподнятая бровь, сложенные на перилах руки, и явно недоумевающее выражение лица, будто перед ней был не демон, напоминающий эльфийку, а уличный фокусник, притом, не самый хороший — Боги, да любой мужлан из Деорсы поднатаскал бы ее куда лучше. -
В целом, ее слова звучали правдоподобно. Ее действительно злила эта демонстрация, хотя со стороны это выглядело так, будто ведьма теряет самообладание и начинает срываться на бестелесном монстре просто потому, что сама в это время сделать ничего не могла. И это было правдой. В данную секунду от нее было ноль пользы, но по крайней мере она могла немного подтолкнуть свои замыслы, и, опять же, в каком-то смысле ей это удавалось.
- Никакой щит не спасет ее во время ритуала призыва, так что все эти действия были... - ведьма молча подняла правую руку, пальцы которой были сжаты в кулак, а затем расправила ее, будто показывая взрыв, и тут же добавила — Пуф... -

Эвер молча стоял в пустой комнате и, запрокинув голову, смотрел в потолок. Грудь его медленно поднималась и опускалась, по мере того как легкие качали воздух, всасывая и выпуская его через ноздри. Одна секунда, две, три.
«Ладно, поехали.»
Резко опустил голову, встретился с рукояткой кинжала, торчавшей из грудной клетки, в том месте, где было сердце. Ноль реакции, просто молча взялся за нее и потянул, выдергивая длинное лезвие за одно усилие, оставляя в груди довольно заметное отверстие, проделанное довольно удачным ударом того мужчины, что сейчас валялся на земле, с головой, повернутой на 180 градусов. Второй, его подельник, находился неподалеку, сидя на полу у стены, раскрашенной красным цветом. Удар топора по ключице был достаточно метким, чтобы задеть какую-то вену, из-за чего крови было действительно много, и она продолжала растекаться даже после того, как бродяга осел на землю, опустив голову и смотря в пол перед собой.
В общем и целом последняя стычка заняла около пяти секунд. Она была молниеносной, жестокой и крайне результативной. Жидкая жизнь просачивалась сквозь каменный пол, стекала вниз, разве что принадлежала она только одному из двоих мертвецов, что находились без движения. И того мертвеца, что сейчас стоял посреди комнаты, это не слишком устраивало.
«Да, никуда не годится.»
Он сделал пару шагов к осевшему безымянному трупу. Вытащил топор из плеча, вызывая тем самым ворох брызг, но Соррен их будто не заметил. Затем подошел к тому, кто лежал уже с развернутой головой и сломанной шеей, и, потратив на прикидки и расчеты около полсекунды, тут же нанес удар по этой самой сломанной шее. Хруст костей, чавканье мяса, еще немного брызг. Эвер тянет за рукоятку, снова замахивается — голова чуть отлетает в сторону от удара, а из обрубка начинает довольно обильно капать алая жидкость.
«Да, так лучше.»

- Иии, время вышло. - произносит ведьма в какой-то момент словесной перебранки.
Взгляд ее устремляется вниз. К Риелле, смотрящей в сторону одного из дверных проемов. Того самого, в котором видны два алых светящихся глаза и слышен стук тяжелых сапогов. Спустя мгновение оттуда же прилетает отрубленная голова с неестественно широко раскрытым ртом. Видимо, челюсть слегка повредилась после удара об пол. Или Эвер ее нес все это время не в руках, за волосы, а пинал ногами. Последнее было вполне возможно.
- Давно не виделись. - произнес Соррен сухо, доставая одну из стрел из колчана и аккуратно, будто он не собирался прямо сейчас стрелять в Риеллу, положил ее на тетиву лука в правой руке. Затем натянул. И направил в сторону Тенебрис — Есть желание поговорить, или сразу начнем? -

Тяжелый вздох, выпушенный и охотником, и ведьмой. Сорреном потому, что они опаздывали, шли не по тому графику, который был распланирован супругой, и это немного сбивало с толку. Не настолько, чтобы мертвец начал паниковать, но достаточно, чтобы хватка на луке стала чуть крепче, в то время как стрела все так же оставалась в положении, готовом к полету. Он ждал. Чего угодно, сигнала, крика, слова, дуновения ветра. Но ничего, кроме звука падающих капель и еле заметного шороха под ногами, не было. Эверли молчала, по крайней мере по отношению к нему, и вот это уже наводило на ряд мыслей. В конце концов, она вполне четко высказалась против того, чтобы убивать Тенебрис именно здесь и сейчас, и это он ее поторопил, следуя своему порыву.
Что делать? Тянуть время? Сделать все самому? Нет. Доверие. Вопрос доверия. Тетива все так же натянута, и скоро в таком же положении будут натянуты и нервы мертвеца.
- Я уйду с твоим трупом. Это уже вполне устраивает. - произнес он, без угрозы, скорее, как факт, и сделал шаг в сторону. Начал обходить, кружить, все так же держа оружие наизготовке.
- И, честно говоря, впервые слышу о том, чтобы ты меня звала. - добавляет он после еще пары шагов, не сводя с эльфийки взгляд.
Эверли говорила о чем-то таком. Будто их ведут, и встреча эта имеет обоюдную необходимость, но ни разу не вдавалась в подробности. Будто ее звала вперед интуиция, а не какие-то факты, впрочем, у обоих этих вещей была одна и та же особенность — ни фактов, ни интуиции Эвер еще не успел заметить в причинах действий своей жены. Возможно, план по перерождению в теле Риеллы теперь прельщал ее чуть меньше. В целом, Соррен тоже разделял это мнение, но в какой-то момент понял, что ему плевать. Плевать, как будет выглядеть его супруга, если это все еще будет она, и отсюда в его порыве и было столько уверенности. Столько слепой силы, прущей напролом, вне зависимости от шансов на успех.

Эверли же тяжело вздохнула, потому что так было надо. Потому что ей надо было держать образ. Потому что обман не будет достоверным, если она сама в него не поверит. Поэтому она верила. Верила в то, что сегодня чета Сорренов прибыла в это богами забытое место, чтобы воткнуть нож в сердце Риеллантеи.
- Оу, отличненько, а твои слова она тоже слышит? Или только мои и моего милого мужа? Дай догадаюсь, ты наверняка подслушивал еще с того момента на озере. И даже сливал все наши разговоры своей ученице... - раздражение, напускное, обязательное и чуть сильнее сжимающие перила призрачные пальцы, не оставляющие на металле следов — Или нет? Только те, которые были тебе удобны? -
Ситуация доходила до абсурда. И Эверли это понимала. Казавшийся простым конфликт между двумя сторонами, на самом деле был запутанной паутиной лжи, где каждый хотел чего-то, вполне осязаемого, но при этом причины и следствия этих желаний были не особо ясны другим участникам. Риелла и Кораборос, с одной стороны, хотели призвать демона. Эверли и Эвер же, хотели взять себе тело Риеллы. Казалось бы, куда уж проще. Но с каждым словом, что ведьма выдавливала из себя, в ее голове все чаще и чаще появлялась мысль.
«Начинай уже ритуал, мать твою дери!»
И эта мысль точно не могла принадлежать тому, кто хотел просто смерти Тенебрис, в основном потому, что само начало ритуала, скорее, будет говорить о конце истории для ведьмы и ее ученика. Просто по той причине, что призыв Корабороса, в сценарии обыкновенном, приведет к довольно скоропостижной расправе. И при этом именно это и нужно было той, что сейчас обладала лишь призрачным обликом.
Схожая нестыковка наблюдалась и в действиях эльфийки, подсказки которой Эверли приметила довольно быстро, не смотря на то, что они прошли мимо внимания ее подчиненного охотника. Тот, казалось бы, не обращал на детали внимания вовсе, но именно в них и была та самая суть, из-за которой сейчас ведьма медлила. Не то чтобы ей было трудно догадаться, зачем Тенебрис может понадобиться и она сама, и охотник, потому что в случае, если ты призываешь демона, ты лишь заключаешь с ним контракт, либо хочешь надавать ему по щщам. И контракт у нее уже был заключен. Но вот отсутствие всякого точного понимания мотивации эльфы, а еще крайне неудобная шпионская ниточка, тянущаяся к демону, сводили на нет все те потуги выяснить правду, которыми сейчас была занята Эверли.
Поэтому, их цель была проста и прозрачна. Поэтому, она истошно делала вид, что именно за телом эльфы они и пришли.
- Эвер! -
Он мгновенно поднял взор.
- Не дай ей завершить ритуал призыва. -

В следующую же секунду два красных ока опустились обратно к созерцанию Тенебрис. Секунда промедления.
- Мхм. -
Затем резкий рывок, и стрела, выпущенная точно в голову эльфийки, скорее, чтобы сбить ее с толку, заставить инстинктивно закрыться, потому что как только Соррен отпустил тетиву, он тут же ринулся к одной из колонн, что поддерживали платформы на втором этаже, выходящие в главный зал. Первое правило боя с магами — не стой на линии огня или в прямой видимости.

Эверли выдохнула. Подняла взгляд на Корабороса.
- А теперь смотри, как будет рушиться твой карточный домик, бездарь. - произнесла она холодным, действительно угрожающим тоном, прежде чем раствориться в воздухе, будто мираж
У нее было еще много дел.

Конечно, выстрел был бесполезен. Соррен нисколько не сомневался в том, что до поры до времени все его нападки будут бесполезными, поэтому вместо того, чтобы сжимать зубы до скрипа и вспучивать вены на лбу от гнева, просто потянулся к колчану за следующей стрелой. Он был спокоен, будто занимался сейчас не дракой с какой-то волшебницей, а, скорее, брился рано утром. Совершенно обыкновенное дело, нисколько не примечательное и крайне повседневное, что, впрочем, было вполне себе верно, учитывая, сколько магов, которые имели на себе ярлык “темный культист” Эвер уже перебил. Разными способами. Зачастую, конечно, именно что луком и стрелами, но, бывало, и менее галантными. Например, предполагающими сворачивание шеи или выдавливание глаз. Последний способ, конечно, в случае с Риеллой не рассматривался, хотя бы потому, что ее глаза еще были нужны мертвецу, но все же должен был намекать на определенный уровень готовности к насилию.
- Ладно, тогда попробуем еще раз. - пробубнил под нос мертвец, кладя на тетиву заговоренную стрелу, с которой вообще планировал начинать, но перед тем, как вводить тяжелую артиллерию, все же решил сначала попробовать старые добрые и незачарованные снаряды. Что, в общем-то, было логично.
Дальше нужно было только достаточно быстро высунуться из-за столба, не менее быстро сделать выстрел и так же стремительно вернуться за укрытие, но в тот момент, когда Эвер уже набрал воздух в легкие и готов был сделать шаг, на груди он почувствовал легкое давление. Будто кто-то прижимал его к камню, и только после того как это ощущение появилось, взгляд разглядел белесую дымку, из которой был соткан образ супруги, тщательно старающейся со всех своих призрачных сил удержать Эвера на месте. Взгляд ее метался то вправо, то влево, будто она тщательно искала кого-то, кроме своего мужа, и когда тот попытался открыть рот, чтобы задать вполне логичный, как ему казалось, вопрос, взгляд призрака вдруг стал заметно обеспокоенным.
- Шш! - прошипела она, прикладывая палец к его губам, и этот жест явно нельзя было назвать веселым или игривым – скорее, Эверли действительно хотела, что Эвер сейчас не произносил ни слова, и, в общем и целом, это было вполне оправдано. Если бы он слышал и видел то же, что видела в этот момент дух, то напоминать об осторожности и не требовалось бы.
Но, увы.
Он медленно опустил плечи, чуть расслабился – терпеливо ждал, когда эта осторожность сойдет на нет, но концовка вышла немного не той, которую ждал охотник. В основном потому, что в какой-то момент абсолютно все звуки стихли, а в глазах мертвой ведьмы отразился ужас. Только на мгновение, но уже этого было достаточно, чтобы вызвать и со стороны Эвера беспокойство, заставляя его нахмуриться.
Затем послышалось… Что-то. Сама необычность звука, разнесшегося по пустой башне, где шорохи тысяч маленьких лапок под полом друг стихли, а мягкий гул магического круга вдруг испарился, словно его кто-то мгновенно стер, несколько сбивала с толку, потому что до ушей Эвера донесся звук, напоминавший хруст хрящей и костей, одновременно с хлюпаньем подгнившего мяса.
- Проклятье. - прошептала ведьма, взгляд которой уперся невидящим взглядом сначала в грудь Эвера, и только потом, подняв голову, взглянула уже охотнику в глаза – … -
Слов не было. Ни одного. Только молчание и некоторое опасение, заметить которое до этого во взгляде вечно готовой к любому исходу ведьмы было трудно. Там же, в ее глазах, правда, была и уверенность в том, что что бы сейчас ни происходило в башне, они смогут выйти из всего этого живыми. И только после этого ее губы разомкнулись, а голос, чуть дрожавший, который одновременно могла услышать и Риелла, и Эвер, раздался в тишине, прерываемой только редким хрустом, берущим начало где-то под потолком.
- Мне нужно, чтобы ты убил его. - говорит она, медленно, так, будто понимала, что просит о невозможном. О невозможном она и просила.
- Эм. Может “ее”? - чуть поведя бровью переспрашивает он, только вызывая у призрака довольно странную реакцию, заставляя ее зажмурить глаза и тут же ответить:
- Нет. Его. Его, демона. Просто.. Задержи его. Ненадолго. - последние слова были произнесены в приступе нарастающей паники.
Она тянет левую руку к колчану у него на поясе, берет три стрелы, и затем, не сводя взора с его глаз, растворяется в воздухе. Без лишних слов, без объяснений, просто уходит в тень, в то время как Соррен, будто в недоумении, делает шаг прочь от колонны, пытаясь понять, что именно происходит сейчас в центре зала, и затем, выходя из под крова платформы, под которой он все это время находился, поднимает голову к потолку.
Впрочем, потолка к тому моменту уже не было.
Вместо него зияющая кровавая рана, будто каменную кладку сорвали только для того, чтобы открыть сочленение из мышц, хрящей и красноватой плоти, натянутой между стенами, сходящимися у вершины башни. Но все это мерзкое великолепие не было бы таким невероятным и диким на вид, если бы не одна мелкая деталь, хотя назвать ее “мелкой” не особо поворачивался язык. Заключалась она в том, что периодически сквозь тонкую пленку плоти и багряной кожи просматривалось движение, словно где-то за ней огромный червь сворачивался кольцами, периодически заставляя оболочку растягиваться, рваться и порождать тем самым тот самый звук, что теперь заставлял Эвера если не дрожать, то неприятно дергаться.
Потому что ни один из встреченных колдунов, ни один труп не готовил его к тому, что он сейчас видел, и это вполне четко было заметно по его выражению лица.
- Аэн милосердный… - впервые за долгое время обратился к богам охотник, постепенно приходя в себя от увиденного, и только спустя пару секунд заметивший стоявшую неподалеку фигуру, в которой читалось куда больше уверенности, чем в Соррене – И этой твари ты пыталась прислуживать все это время? -
Вопрос вряд ли требовал ответа, скорее, он просто был фактом, и когда живой мертвец начинает вполне заметно упрекать тебя в служении чему-либо, исходя, скорее, из соображений человечности, возможно, в жизни пора что-то менять. Впрочем, задержаться на этой мысли Эверу не удалось, в основном потому, что в следующее же мгновение хруст стал достаточно громким, чтобы обратить на себя внимание и заставить мертвеца запрокинуть голову. Увиденное не понравилось ему еще больше, хотя бы потому, что мертвец тут же вскинул лук, держа стрелу, как бы бесполезно это не выглядело, наготове, ведь из зияющей раны, сочась гноем и кровью, или тем, что было вместо крови, показалась довольно крупная когтистая лапа, а следом за ней и остальная рука, изъеденная и подгнившая. И первое, что сделала эта конечность – ухватилась за один из столбов, что поддерживал потолок на самом верхнем ярусе, в то время как на противоположном конце портала в Тень тонкая пленка плоти начала снова искажаться, расти и предвещать появление еще одной лапищи, видимо, чтобы существу, пытающемся выкарабкаться из тесных объятий родины демонов, было легче попасть в башню.

- Дерьмо. Дерьмо. - тихо приговаривал Эвер, делая один за другим шаги назад, будто это могло спасти его от надвигающегося с потолка чудовища — Тень вас всех забери. -
Во всей это кутерьме он был единственным человеком, а точнее, единственным существом, которое явно не подходило для разворачивающихся событий. Конечно, не будь тут дракона и всех этих крайне странных вещей, Эвер вполне мог бы подумать, что вместо того, чтобы прозябать в древней башне, ему неплохо бы оказаться где-нибудь в Нортране, перед камином, и хотя бы слушать голос супруги, но, увы, во всей суматохе, единственное, что приходило в голову, это ужас и первобытные инстинкты. И последние как раз и заставляли сейчас действовать Соррена, не смотря на то, что положение казалось патовым.
Первая попытка. Он выстрелил. Вскинул лук вверх, натянул тетиву, выбрав наугад одну из стрел, и выпустил ее вертикально вверх. Наконечник вычертил в воздухе серебряную нить, тянущуюся прямо к дракону, наполовину вылезшему из портала, а затем, впившись ему в плечо, вышел по ту сторону гниющей плоти, и сделал в воздухе дугу. А затем снова вонзился в тело демона, действительно, словно нить, прошивая его несколько раз, оставляя в ранах серебряный след, сковывая движения, заставляя замедляться. Ровно до того момента, пока чудовище не дернуло резко лапищей, освобождая ее от магических уз, превращая волшебную нить в растворяющиеся в воздухе осколки.
- Да?! Серьезно?! Как ты предлагаешь на него повлиять, интересно?! - реакция последовало мгновенно, потому что после такого представления, все, что оставалось Соррену, это воззриться на Риеллу и с крайней степенью недоумения, на повышенных тонах, поинтересоваться каков был ее план.
Впрочем... Впрочем, эта заварушка происходила не только на плане материального мира, как это бывает в тех самых случаях, когда в дело вступают демоны и какие-то подобия героев из сказок. Эта ситуация не была исключением хотя бы потому, что Кораборос, будучи существом, связанным с Тенью куда сильнее, помимо двух стоящих на первом этаже фигур, мог так же заметить и маленький белесый огонек, то появляющийся, то пропадающий, исчезающий сквозь трещины в полу и тут же выплывающий из них, вырисовывая причудливые узоры. Конечно, чудовищу вряд ли казалось, что он может представлять опасность, но на деле же, именно он и был тем самым ключом к погибели монстра. Ну или по крайней мере маленькой отмычкой.
- Он не знает тебя, и не знает, на что ты способна на самом деле. - раздался шепот знакомого голоса рядом с Риеллантеей, в тот же момент ощутившей, как на ее плечи кладут руки, словно в попытке дать ей понять, что на ее стороне еще остались союзники — И он не слышит сейчас меня, значит, мы можем действовать. -
Она была спокойна. Призрак сейчас не имела и тени той гордыни или той злости, которая была в моменты общения с Кораборосом. Будто сейчас покров, который обволакивал ее в момент прошлой беседы спал, и сейчас с эльфийкой говорила настоящая Эверли. Впрочем, отличить в ее случае обман от истины было всегда сложновато.
- Я не потребую платы за твою помощь, просто попробуй начать закрывать портал. - произнесла она точно так же, тихо, и прежде чем прикосновения на плечах пропали, бросила одну последнюю фразу — Мы можем его победить, всего в два оборота колеса. -
После чего присутствие растворилось. Без обещаний, без требований, словно она хотела только дать понять, что есть путь, по которому стоит идти, но не обязывала следовать ему. Будто ведьма знала, что Тенебрис точно так же может попытаться скрыться в Тени, бросив и ее, и Соррена на растерзание. Тем не менее, ее слова по крайней мере имели толику уверенности, хотя и шли вразрез с тем, что слышала Риелла в те моменты, когда слова ведьмы доносил до нее демон.
- Эвер, два хода. Здесь первый. - он не сразу понял, услышав голос, что именно она имеет ввиду. Только когда в руке почувствовался знакомый вес стрелы, а взгляд сумел сфокусироваться на наконечнике, охотник понял, что супруга не бросила его и точно так же пытается выкрутиться из положения. И, вероятно, этого понимания было достаточно для того, чтобы он пришел в себя, снова направил лук вверх, в морду монстра, что пытался спуститься, постепенно вылезая из портала, однако, в самый последний момент немного помедлил.
- Целься в его лапы, не в голову. - она была рядом, будто держала его руки, направляла их, стоя близко, так, чтобы он слышал не только ее голос, но и ее дыхание — Если Риелла начнет закрывать портал, здесь останется только его верхняя половина. Задержи его пока наверху, а затем сбрось вниз. Ты сможешь. Я верю. -
- Да. Я смогу. - Эвер сжал губы, отпустил тонкий стержень с перьями, и по залу тут же прокталися еле заметный на фоне рева чудовища гул ветра. Будто вместе со стрелой в полет отправился буран, что бушевал снаружи, только ускоряя летящий снаряд, впившийся прямо в тыльную сторону запястья демона со звоном и хлюпаньем гниющей плоти. А затем послышался треск. Треск деревьев, растущих и разрушающихся за мгновения, которые потребовались для терний, вырывающихся из образовавшейся раны на лапе монстра. Они обволакивали, рвали, раздирали и резали плоть, хватались за колонну, которую монстр держал и с каждой секундой их было все больше и больше, словно хватка природы пыталась сейчас удержать Корабороса, неистово бьющего по терниям и с гневом вырывающего их. Разве что, обогнать рост ему не удалось, и после того, как Эвер наконец-то понял, зачем супруга забирала его стрелы, он мгновенно потянулся за второй, только для того, чтобы понять — она уже у него в руке.
Тетива снова скрипнула, охотник прицелился, чтобы приковать и вторую лапу демона.
- Риелла, пожалуйста. - в ее словах была просьба. Не требование, не приказ, просьба. Даже не означающая «закрывай портал, срочно», но скорее взывающая к эльфийке и умоляющая ее поверить духу ведьмы, все еще надеящейся на победу.

Если бы Эверли имела возможность и время на разочарованный вздох, то именно этим бы и занялась. В основном потому, что в очередной раз она нашла себя в компании людей, каждый из которых считал себя профессионалом, и от того упорно отказывающий хоть как-то координировать свои действия с остальными. Что, впрочем, было вполне нормально для тех случаев, когда речь заходила об убийстве древних существ, отличающихся крайней живучестью. Все трое делали что хотели, но если действия Эвера хотя бы не были губительными для остальных, то вот заклинания Риеллантеи в какой-то момент начали довольно сильно нарушать планы ведьмы, воюющей на два  фронта, и одновременно пытающейся и подготовить последнюю ловушку,и оказывать хоть какую-то поддержку своему супругу.
- Тень тебя забери, если отказываешься помогать, то хотя бы не порти. - в сердцах произнес дух, заметить которого в зале, на фоне всеобщей кутерьмы, правда, не было возможно, и разве что только ее голос был относительно отличим, хотя и звучал так, будто говорит дух, сидя в какой-то далекой запертой комнате, под полом.
Эвер же... Ну, чтобы описать его состояние, достаточно было и одного слова. Боль. Не такая, которая могла бы заставить его сжаться в комок и сбежать в угол, но достаточная, чтобы почувствовать ее не смотря на омертвение. Обычно, удары или порезы проходили мимо охотника, он не воспринимал их как что-то важное, но вот действия кровавой колдуньи вызвали целый сонм ощущений, каждое из которых заставило нервные клетки вопить и дрожать, а взгляд помутнеть. Честно говоря, он даже не понял, в какой момент что-то пошло не так, потому что большая часть внимания была уделена дракону. Но вот, руки перестают слушаться, взгляд застилает красная пелена, и все, что вырывается из горла, это тихий хрип. А затем он делает что-то, пытается сопротивляться, только для того, чтобы почувствовать, будто его скелет будто пытается вылезти из мясной оболочки, что, как уже можно было понять, довольно неприятно.
Рев.
Эвер опускается на одно колено, сплевывает кровавую жижу, накопившуюся во рту, поднимает голову. Кажется, чудовище ранено. А еще оно пытается направиться в сторону охотника, уже готовое рухнуть на первые уровни. За этой картиной Соррен наблюдает, будто в замедленном движении, преклонив колено и все еще пытаясь найти в себе силы только для того, чтобы встать, чего уж говорить о том, чтобы уклоняться от массивных челюстей.
- Какая стрела у тебя была? - раздается напряженный, и явно спешащий голос супруги, казалось бы, прорезающий гул и грохот, словно нож растопленное масло.
- Т.. Тер-... - он пытается подобрать ответ, но кровавая жижа, как оказалось, накопилась не только во рту, но и заполнила легкие, горло, и, вероятно, кишки тоже, потому что в следующую же секунду рвотный порыв заставляет охотника резко согнуться и выпустить из желудка все то отвратное нечто, что принесло с собой заклинание Тенебрис, на большой скорости улепетывающей куда-то вверх.
- Терновая? Отлично. - она торопилась, поэтому как только ответ пришел, голос снова исчез, а низвергающееся чудовище, цепляющееся лапами и крыльями за колонны, продолжило свой путь, раскрывая пасть, готовясь сомкнуть ее на довольно таки маленьком, в сравнении с монстром, человечке.
- Не-а. - снова раздался голос, будто способный отдать демону команду, но, вопреки здравому смыслу, в каком-то смысле тот повиновался. Ряды зубов резко сошлись друг с другом, зубастая пасть из которой воняло гноем и разложением закрылась, а длинная шея монстра согнулась, будто тот сам почувствовал рвотные позывы, хотя то, что вылетело у него изо рта в следующее мгновение, когда Кораборос запрокинул голову, была не струя желчи, а вопль.
Это был не рев, не крик, а именно вопль, который бывает, когда испытываешь крайне сильную боль. Ту,которая не связана с порезами или ушибами, а какую-то, выходящую за рамки «обычной». И этого времени было достаточно для того, чтобы Эвер сумел подняться на ноги и, покачиваясь, сделал пару шагов назад, пятясь подальше от звереющего чудовища, сменившую цель с мелкого человечишки на... свою шкуру.
Картина была та еще. Огромный монстр, крылатый и с длинным хвостом, закованный в панцирь, тщательно пытающийся этот самый панцирь сорвать по необъяснимым причинам, раздирая и свои когти, и железную шкуру в ошметки, заполняющий истошным ревом всю башню, заставляя ее стены дрожать, а перепонки в ушах Соррена готовиться к тому, что они скоро лопнут. Спустя полсекунды причины этой реакции стали ясны, и понять, что происходит, стало возможным благодаря наростам, выпирающим из под металлических чешуек, напоминавшим ветви, и заполняющим все тело дракона, превращая его в крайне злой куст, плюющийся ядом и постепенно оседающий ближе к полу под действием растения, что питалось силой и плотью порождения Тени.
- Ну... Это было довольно интересно. - теперь Эвер слышит голос уже не отовсюду, а рядом с собой, и поворачивает голову, только для того, чтобы увидеть свою жену, еще бледнее, чем обычно, что было довольно таки необычно для духа, как такового — У меня осталась еще одна карта в рукаве, но если не сработает, то лучше беги. -
- Чт.. Кх. - его же слова даются с куда большим трудом.
- Расслабься. Пока у нас есть еще пара... - она не успела закончить фразу, потому что Кораборос взорвался.
Точнее, не взорвался. Взрыв подразумевает обычно реакцию, после которой ничего не остается. Здесь же был больше такой эффект, словно чудовище резко стало солнцем. Величественным, пылающим, дающим тепло и жар, и хотя превращение это заняло только пару секунд, озарив залы резкой вспышкой, ассоциация со светилом была довольно таки неплохая. И Эверли прекрасно знала, что стоящий сейчас на четырех лапах, покачивающийся огарок плоти с крыльями, щелкающий пастью и пытающийся прийти в себя после того, как сжег часть своей магии на то, чтобы избавить себя от терний, поразивших его тело, будто раковая опухоль, все еще готов драться.
- Ну... Дерьмо... - произнесла дух, даже не дернувшись, после чего повернула голову в ту сторону, где стоял Эвер еще пару секунд назад, только чтобы увидеть там сейчас пустоту — Эвер? Ох, боги... -
Соррен валялся ближе к стене. Хотя, скорее, не валялся, а сидел, прислонившись к ней, опустив голову и немного дымясь. Ударная волна, что прошла мимо призрака, настигла материальное тело охотника полностью и, судя по тому, что половину лицу у него теперь заменяла черная грубая кожа, еще и нехило поджарила его.
- Проклятье. - произнесла ведьма, после чего вернулась к наблюдению за драконом, с которого капал гной и кровь, постепенно разводя на полу довольно таки большую и мерзкую лужу.
- Ты совершенно не знаешь, когда надо сдаться, так? - задает она уже скорее риторический вопрос освежеванному пламенем чудовищу, раны которого так и не начали толком затягиваться.