Январь в Аварине был чем-то волшебным. Практически во все года, что Эрис проводила в столице, или же когда возвращалась обратно к работе, посетив родителей и сестер в Валхейве. В воздухе уже не ощущалось того празднества, что повисало в воздухе к концу года, но и остатки эти не исчезли еще до конца. То тут, то там, скованные морозами и снегом, пробуждались лавки, трактиры сметали мусор и отмывались от гулянок, которые еще случались периодически, ну и, в конце концов, аваринский филиал Деорсы постепенно скидывал с себя оковы опьянения и всеобщего угара и возвращался к своей мрачной решимости и серьезности, что должна была остаться даже на фасаде здания. По крайней мере до следующих праздников. Но так было в начале месяца, ближе к середине же большая часть города уже возвращалась к рабочей рутине, к концу же все и вовсе приходило в норму, и, наверное, именно этой самой методичной, неторопливой “нормы” как раз и не хватало Эрис, всего пару дней назад объявившейся у ворот столицы.
Хотя, “объявившейся” это громко сказано. Как и все путники, она прибыла с караваном, практически незаметная на фоне толпы, потратила немного времени на поиск забегаловки, где можно было бы остановиться, затем, прохаживаясь по знакомым улицам, добралась до филиала и только с этого момента посчитала себя вернувшейся окончательно, хотя и на время. В конце концов, Деорса не слишком хотела видеть помощницу драконицы в своих рядах – не то чтобы Гендрик знал о том, на кого именно работает Эрис, но действия волшебницы за последние несколько месяцев явно показали, что та уже не особо стремится к тому, чтобы подниматься вверх именно в организации темных магов, так что сейчас максимум, как они могли быть связаны друг с другом – это печатью. Ну и осознанием, что номинально Тегуэн все еще является темным магом.
“Темным”.
Сейчас, сидя за столом в “Золотом Роге”, все, что оставалось, это разве что размышлять над определением данного слова, и, по сути, именно этим Тегуэн и занималась, расслабленно сидя за столиком, лениво водя пером в чернилах по пергаменту и выводя замысловатые на вид крючки. Потому что витьеватый почерк Эрис практически все буквы делал похожими на крючки.
В записях ее, на самом деле, не было особого смыса. Ни для случайного наблюдателя, ни для самой Эрис, ибо в основном там были имена. “Пенсай” - тот демон, из-за которого сейчас Цветочек была действительно незаметной – как оказалось, цветок в глазу привлекал большую часть внимания. “Шион” - девочка, благодаря которой у Эрис сейчас снова было две руки, да и благодаря которой у Цветочка теперь была вещь под названием “смысл” в жизни, плавно утекающий, правда, вместе с пониманием того, зачем он нужен. И, в конце концов, “Летис”, чья позиция в мире беловолосой женщины в теплом кафтане была предельно простой и понятной, чего не сказать о причинах ее появления. Слишком многое было непонятно во всех трех случаях, а еще много непонятного было еще и в самой Тегуэн, поэтому рядом на бумаге красовалось и ее имя, под которым столбиком были выписаны те вопросы, что терзали волшебницу уже довольно давно.
И вопросов было много. Не меньше, чем под другими именами, и с каждой мыслью их список все преумножался. Вплоть до того момента, пока чернила на кончике пера не закончились, заставив магичку царапнуть бумагу и в некотором испуге поднять руки над пергаментом. Ей надо было отдохнуть. Отдохнуть она и пришла, надеявшись, что возвращение в знакомые места позволит ей восстановиться, потому что в последнее время шестеренки в голове явно крутились не в ту сторону. Но, не вышло.
Не было какой-то объективной причины для того, чтобы такой выпад не сработал, но , тем не менее, отдохнуть у Эрис не вышло, и это было заметно по тому, с какой усталостью та поставила перо обратно в чернильницу и откинулась на спинку стула. А затем повернула голову к окну, рядом с которым сидела, только для того чтобы затем запахнуться чуть получше к кафтан и нахмуриться, глядя на весь тот снег на улице и  свистящий ветер, периодически бьющий по стеклу.  Видимо, ей нужно было двигаться дальше. На север. Например, к родне.  И тогда бы все встало на свои места. Наверное.
- Еще что-нибудь? - звон тарелок и голос заставил Эрис довольно быстро повернуть голову прочь от окна к самому трактиру и непосредственно его хозяйке.
- Спасибо. Пока достаточно. - произносит с улыбкой женщина, прикрывая глаза, голубую радужку которых огибало алое кольцо, делая из Тегуэн довольно странную особу с двуцветным и крайне странным взглядом – Хотя, если у вас есть немного ликера, не отказалась бы от него.-
- Без проблем, бутылку? - остановившись в своих попытках убрать со стола, альранка чуть выпрямила спину и выгнула бровь, ожидая реакции от Тегуэн, на что та снова распахнула двуцветные глаза и в несколько удивленной манере ответила:
- Рюмки было бы достаточно. -
Хозяйка кивнула. Затем все же забрала последнюю грязную тарелку и, развернувшись, пошла в сторону стойки. Тук. Тук. Тук. Стук копыт по деревянному полу отвлек достаточно, чтобы Эрис обратила внимание на то, что доносился он из под юбки хозяйки, что вряд ли было достаточно неожиданно, учитывая, что на голове у той были рожки и вполне себе звериные ушки. Хотя, нет, не звериные. Скорее, напоминавшие о каком-то одомашненом животном, что только подтвердилось резким осознанием, пришедшим так же стремительно, как и порыв обратить внимание на хояйку чуть более подробно.
“Козочка.”
Цветочек еле заметно улыбнулась, затем вернулась к окну. Там все еще было холодно. А еще было нечего делать. Может, стоило отправиться к северным воротам, узнать, есть ли какой-нибудь караван хотя бы до каких-нибудь деревень выше по тракту? Задумчивой она не выглядела. Скорее, наполненной решимостью. В действительности, решимостью тут и не пахло.

На появление еще одного посетителя Эрис отреагировала не сразу. Точнее, не отреагировала вовсе из-за того, что голова у нее была забита своими мыслями, которые крайне хорошо сочетались с сидением на стуле без движения, из-за чего когда дверь отворилась, волшебница даже не дернулась, а лишь запахнулась получше в камзол из-за дуновения холодного ветра. Но на вошедшую не обратила внимание и не поворачивала головы, как это сделало несколько посетителей исключительно из праздного любопытства, вернувшись к своим разговорам спустя мгновение, а просто продолжила задумчиво смотреть в окно.
Правда, недолго, учитывая, что довольно быстро, по мнению Эрис, по крайней мере, к ней подошли и крайне скромно спросили разрешения присесть, на что волшебница ответила взглядом. Поначалу, всего лишь взглядом, пронзительным, не поворачивая головы, и сосредоточив его не на всем образе девочки, а именно на ее глазах, и скорее выглядя хищно. Жестоко. По-злому и в каком-то смысле совершенно безжалостно, будто у обладательницы этих глаз не было совести. Олоин, в свое время, тоже заметил эту перемену, не забыв сказать Тегуэн о том, что раньше она будто смотрела по-другому, а после встречи с демоном и после избавления от цветка, в ней будто что-то сломалось. И, в чем-то он был прав, хотя бы потому, что сама Эрис чувствовала отношение других людей, ожидающих от нее теперь, скорее, жесткой критики, а не добрых слов и понимания.
Впрочем, только во взгляде и была та самая жесткость, потому что сразу после него волшебница чуть выпрямила спину, взглянула на девочку уже с улыбкой, и указала правой рукой на свободный стул напротив:
- Конечно, нисколько. - коротко ответила беловолосая, после чего снова положила локти на стол и, сложив пальцы в замок, вернулась к созерцанию погоды за окном.
Погода была та еще. И теперь, при наличии собеседницы, уже и не располагала для созерцания абсолютно. Вероятно, в любой другой бы ситуации сидящий указал на то, что множество других столов так же свободны, но Эрис знала прекрасно причину, по которой ей показалось, что отказать путнице было плохой идеей. Во-первых, ей было скучно. Не в том плане, что хотелось развлечений и зрелищ, а, скорее, в том, что в одиночку тратить время на раздумья у нее не было желания, и нужно было либо собираться и отправляться в дорогу, либо придумывать другие поводы остаться в трактире. Теперь же повод был, появился сам, спасаясь от вьюги, и, честно говоря, Тегуэн это вполне устраивало. А во-вторых, она просто привыкла быть вежливой, ведь от того, что эта девочка сядет рядом, хуже не будет. Не говоря уже о том, что она в определенной мере привлекала интерес северянки, не удержавшейся от того, чтобы бросить еще один быстрый взгляд, прежде чем снова вернуться к окну, приметив сумку, и в следующий раз глянуть на девочку-курьера уже задав вопрос:
- Долгая и не самая простая дорога? - глаза, с двойной радужкой – синей в ближе к центру и алой по краям, сначала посмотрели на неизвестную, затем, будто намекая, опустились к сумке, после чего обратно к безымянной. Притом, последний пункт волшебница явно намеревалась поправить, разве что не сразу, прекрасно понимая, что перед тем, как представляться, стоит хоть немного поинтересоваться, подойдет ли сейчас разговор вовсе как времяпрепровождение, или же имеет смысл помолчать.
В общем и целом, оба варианта подходили северянке, которая выглядела скорее не как путешественница, но как коренная жительница Аварина. В довольно неплохом на вид кафтане с длинным подолом, но без изысков, с узорами исключительно “для галочками”. В перчатках, закрывающих обе кисти рук, сделанными из тонкой коричневой кожи, и в довольно удобных на вид сапожках. Разве что взгляд мог казаться немного не подходящим, и, в целом, мало сочетающимися с двумя длинными хвостиками, в которые были собраны волосы тоже незнакомой северянки, снова подавшей голос:
- Или только собираетесь отправляться? - на “вы”, опять же, вежливо, но немного отталкивающе.

Он была милой. И чем-то напоминала Шион, из-за чего на лице Эрис то тут, то там мелькала легка улыбка. Добрая, довольная и мало сочетающаяся со взглядом, который со временем будто смягчился и перестал восприниматься как хищный хотя бы потому, что постепенно приходило осознание – за столиком сидит не Королева Зла и Тьмы, а вполне себе обычная женщина, и разве что белый цвет волос немного мог сбить с толку. Тем не менее, спустя какое-то время выглядеть северянка стала чуть поцивилизованнее, и, в целом, это способствовало разговору.
И позволило напомнить Цветочку, что она уже давно привыкла слушать людей и ей было приятно просто поговорить с кем-то. Возможно, как раз этого не хватало, учитывая, что жизнь после смены глаз сделала очередной поворот, и Аварин перестал быть тем местом, куда хотелось вернуться. Впрочем, не только из-за глаз.
- Ого, довольно ответственно. - не скрывая легкое удивление произносит беловолосая на фразе про личную доставку писем, учитывая, что ей мало когда удавалось получить их именно из рук в руки, и вся почта уходила обычно в филиал. Обычно. Учитывая, что писали ей либо родственники, либо кто-то соверешнно левый, в письмах не было срочности, из-за чего они просто пылились на столе у Эрис, в ее комнате, и именно такую картину она и застала по своему приезду. Впрочем, ее работа вряд ли предполагала, что она будет находиться на каком-то одном месте, и, как и сказала девочка курьер, касалось это не только Цветочка, но и магов в целом, что с одной стороны заставило женщину улыбнуться, а с другой подумать о том, что получателю крайне повезло.
- Думаю, он найдется, - еще до окончания истории о недоставленно письме произносит северянка, кивая и тут же примечая движение с левой стороны – хозяйка все же принесла и бутылку из темного стекла, и рюмку, однако, не дошла сразу до стола, остановившись и бросив чуть нахмурившийся взгляд на появившуюся за столом девочку.
- Второй рюмки не будет. - произносит она, ставя первую, что была при ней, на поверхность и тут же наливая в нее бежевую жидкость, от которой тянуло сливками – Что-нибудь еще принести? -
Вопрос задается ровно после того, как безымянная курьер спрашивает про Эрис. У Эрис же и спрашивает, заставляя ту ненадолго оторваться от трактирщицы и бросить слегка удивленный взгляд на девочку. Который, впрочим, сменился довольно милым выражением лица и широкой улыбкой.
- Благодарю. - короткий ответ, после того, как рюмочка оказывается рядом с Тегуэн, а заказ со стороны курьера принят, после чего, волшебница не торопясь подносит ликер к лицу, вдыхая аромат и довольно задумчиво, не избавляясь от улыбки, протягивает – Наверное, сказали, что это высокая женщина с белыми волосами, железной рукой и цветком вместо глаза. -
Улыбка стала чуть шире. Да, теперь она могла улыбаться. Не вымученно, не горько, не грустно, а именно что воспринимая все произошедшее как шутку. Потому что те события были позади. История с Тенью, с цветком, позади. Теперь это была история про драконицу и волшебницу, которая на нее работала, параллельно пытающаяся ухаживать за маленькой девочкой, которая маленькой девочкой не была, но это уже детали.
Эрис отпивает немного ликера. Чувствует приятную остроту алкоголя на языке, сливочный вкус, и только спустя пару секунд делает глоток, ставя  рюмку обратно и смотря уже непосредственно на курьера.
- Знаю одну. Она сидит сейчас в Золотом Роге возле окна и совсем не ждет письма. Правда, у нее нет уже ни цветка, ни железной руки. - снова широкая улыбка. Будто она гордилась последними словами, как пройденным этапом, как заслуженной наградой – Прошу прощения, что не представилась сразу. В филиале Деорсы могут подтвердить мою личность, если есть сомнения по этому поводу. -
Рука в перчатке отпускает рюмку, после чего пальцы сплетаются в мостик, а Тегуэн, слегка наклонившись, ставит на него подбородок, поддерживая голову и терпеливо выжидая. Хотя бы потому, что прекрасно понимала – если назвать кому-то имя заранее, то собеседник в ответ может всегда сказать “Это я”, если не знать, кого именно ищешь. И делать вид, что она пытается обмануть девочку, у Тегуэн не было желания, учитывая, что встреча их была по уровню случайности где-то рядом с встречей с Шион, в свое время. Хотя, нет, встретить курьера в Аварине все же было не так сложно.
- Письмо из Валхейва, наверное? - задает еще один наводящий вопрос волшебница, намекая на то, что раз девочка идет с севера, вероятнее всего Цветочку пишет кто-нибудь из родного дома. Например, папа или мама. Или сестры. Боги, только не сестры.

Пираты. Эрис помолчала, пустым взглядом смотря на пока еще безымянную девочку, затем слегка дрогнула и прыснула смехом, потому что картина в ее голове, в виде самой Эрис, с повязкой на одном глазу, рукой-крюком, абордажной саблей и обязательно треуголкой, с не менее обязательным “Йо-хо-хо!” была слишком комичной. Несколько месяцев тому назад волшебница бы просто улыбнулась этой догадке, потому что тогда у нее все еще была и та самая железная рука, и всего лишь один глаз, но сейчас… Сейчас это была скорее давняя история, о которой только с юмором и стоило вспоминать.
- Н-ничего-ничего, все в порядке – не сдерживая широкой улыбки, поднимая голову и наконец-то убирая ладонь от рта, дабы заглушить смех, все же собирается с силами волшебница – Кажется, я вижу в этом описании совпадения. -
А затем приняла письмо, без задней мысли, даже не обращая внимание на адрес отправителя, тут же вскрывая его, потому что сомнений в нем не было никаких. Расправившись с конвертом, и извлекая всего один листок бумаги, сложенный пополам, волшебница тратит буквально пару секунд на то, чтобы пробежаться глазами по содержанию, и лицо ее снова трогает улыбка. Разве что, на этот раз это была довольно снисходительная улыбка, будто в письме кто-то рассказывал, что пытался побить какой-то рекорд, который Эрис когда-то давно установила, и для нее эти попытки выглядели крайне тщетно. Впрочем, спортсменкой Цветочек не была, да и вариантов использования именно такого выражения лица было довольно много.
Рассказ девочки, правда, волшебница не удостоила вообще вниманием. Возможно, потому, что текст был куда более интересен. Или же, ей просто не надо было задавать по нему вопросов, потому что сама северянка прекрасно знала, кем является этот самый седой джентльмен, хотя назвать Рогала Тегуэна “джентльменом” было если не ошибкой, то как минимум довольно расплывчатым описанием. Старик, который на старика был похож только абсолютно седой шевелюрой и роскошными усами, переходящими в бакенбарды, сохранивший в себе молодой запал, и все еще вспоминающий иногда деньки пребывания в гильдии героев, был, скорее, не добродушным и услужливым господином, но тем, кого можно было описать как “добрый дядюшка”. Потому что такие дядюшки обычно известны чуть ли не по всей деревне или городу, за свою пылкость характера. А еще за доброе отношение практически ко всем. Впрочем, известен Рогал был скорее потому, что довольно успешно переквалифицировался в торговца, но это была уже другая история, менее интересная. И на нее у Эрис явно не было времени, потому что в какой-то момент она молча положила письмо, точно так же сложенное, на стол, и откинулась на спинку стула, повернув голову к окну. И все еще улыбаясь. Явно пытаясь сдержать эту самую улыбку, поджимая губы, но все же улыбаясь. Пока ее не отвлекли слова курьера.
- Очень приятно познакомиться, Хинрикка. - сдержанная радость в голосе. Или веселье. Что-то явно хорошее было в письме, и волшебница просто не могла этим не поделиться, ведь все, что ей нужно было, это лишь вопрос. И Хинри его задала.
- Родственники. - довольно быстро отвечает женщина, смотря сначала на письмо, затем на девочку, с выражением лица явно счастливым – Родители, да две сестры. -
Она немного помолчала, снова отведя взгляд, затем вспомнив про рюмку с ликером, что ей давно уже принесли, взяв ее и поднеся ко рту, добавила:
- Средняя вышла недавно замуж и, кажется, теперь у меня есть племянница. - затем отпила немного, и улыбка стала еще шире. Потому что, пожалуй, за последнее время это было самое милое событие, по крайней мере на начало этого года.

Новости о родне заполняли собой все свободное пространство в голове Эрис. Учитывая, что в последнее время та не слишком уж много раздумывала о судьбах мира, благосостоянии Маджулы и еще ряде вещей, этого самого свободного места, в общем-то, было довольно таки достаточно, потому как особо то размышлять было не о чем. Все было… В порядке. В абсолютном порядке и шло своим чередом, притом, как раз в той манере, в которой Тегуэн не нужно было участвовать, и можно было просто наблюдать, откинувшись на спинку кресла и изредка вставлять свои комментарии. В норме, все было в норме.
- Да, вероятнее всего. - снова не без улыбки соглашается с девочкой волшебница, все еще поглощенная размышлениями о том, что ей теперь делать, достаточно ли будет просто письма, или стоит действительно навестить родственников.
Довольно сумбурные размышления в итоге сменяли одно другое, пока в голове не появился вполне четкий план по поиску подарка и либо отправлению посылки, либо действительно по поедке в Валхейв и, в целом, совет девочки пришелся довольно таки кстати, разве что отреагировать на него Тегуэн не успела. Просто потому, что той потребовалось некоторое время, чтобы прикинуть, как быстро она может найти что-нибудь подходящее для сестры,не говоря уже о том, что Эрис не была уверена, сохранились ли по сей день некоторые увлечения ее родственницы. Потому как если нет, вопрос подарка резко становился сложнее.
Правда, не таким сложным, как вопрос, который появился в голове менталистки в тот момент, когда Хинрикка спросила про Летис. Мгновенно. Как вспышка. Как неоновая лампа посреди ночного города, заставляя волшебницу слегка дернуться, а улыбку ровно на мгновение сползти с лица. Здесь, вероятно, стоит все же сделать небольшую ремарку – не многие знали про Летти. Не в том плане, что многие не знали, что был давным давно некий дракон, или о том,что человек с похожим именем какое-то время был в рядах гильдии героев. С драконицей было связано множество историй, но между собой эти повествования не были связаны никоим образом, и поэтому провести параллель между одной личностью к другой было довольно таки трудно. Точно так же трудно, как Эрис поначалу было не легко принять факт, что работает она на темную драконицу, которая давным давно почти умерла от действия некоего артефакта, а теперь управляет небольшим поселением, оберегая его от напастей. Да и не только от напастей.
Тегуэн сглотнула. Затем нацепила свое обычное добродушное выражение лица, разве что теперь за ним скрывалось некое беспокойство, правда, трудноугадываемое.
- В каком-то смысле. - начала довольно скромно волшебница, откладывая письмо, потому как вектор общения явно сменился. Притом, не в лучшую сторону. Вообще не в лучшую.
Вы понимаете, что разговор идет в направлении отчаяния и боли, когда заходит про драконов. Тем более про драконов, на которых ты рабоаешь, в каком-то смысле, от чего Тегуэн начала судорожно перебирать версии, как о Летти может знать какая-то девочка-почтальон. Не то чтобы у нее было крайне плохое мнение о почтовой гильдии в целом или о Хинри в частности, но определенные вопросы возникали. Догадки, одна за другой, появлялись и пропадали, пока волшебница пыталась хоть как-то поддержать разговор, по виду которой можно было сказать – вопрос явно застал ее врасплох.
- Я знаю… кое кого с таким именем, но не сказала бы, что это женщина. - осторожно, делая вид, что та знает только о том самом Легендарном Драконе, продолжила Эрис, украдкой глядя  на девочку перед ней и тут же задавая ответный вопрос – И не помню, чтобы кто-то интересовался ею, кроме как для архивов. -
Эта тема была общедоступной. Известной. Понятной и вполне распространенной. Сказка про чудовище, которое победили.  Реакция на эти слова очень интересовала Тегуэн, но, на самом деле, в куда меньшей мере, потому как та даже не стала ждать ответа.
Совсем  не стала.
Резкая боль в правом виске была до жути знакомой. Не настолько сильной, чтобы волшебница согнулась пополам, но реакция на попытку влезть в голову Хинри, имя которой было уже поставлено под вопрос, последовала незамедлительно – северянка моргнула, открыв после этого пошире глаза и уставившись в точку где-то на противоположной стене, после чего тщательно потерла висок и, перед тем как снова закрыть глаза, произнесла только:
- О, боги… -
Потому что это была знакомая боль. Боль, которая бывает, когда залезаешь в голову дракону, который тебе не доверяет. Эрис хорошо запомнила эту боль. Болезненные реакции вообще отличные учителя, и теперь ей не надо было даже думать о том, общается ли Тегуэн с кем-то из Деорсы или еще каким шпионом. Потому что драконы не шпионят, работая на кого-то. Это ради них шпионят. Обычно.
- Боги… - еще раз тихо произносит Тегуэн, тут же взяв рюмку, мгновенно опрокинув остатки содержимого в себя, а затем, подняв руку высоко вверх, обращается к альранке-козочке, что проходила мимо соседних столиков – Повторите, пожалуйста. -
Затем зажмуривается. Ощущение сверла в виске уходит постепенно, медленно. Уходит, но все еще чувствуется, заставляя Эрис положить локоть правой руки на стол, а пальцы, до этого теревшие висок, смещаются, образуя маску, полностью закрывающую глаза женщины, пытавшейся не думать, что нечто похожее чувствует и Хинри, разве что в куда меньшей мере, чем пришлось почувствовать в тот раз Летис – Тегуэн все же была куда более осторожна, и не ломилась в ворота, а только глянула в замочную скважину.
- Могла бы с этого начать. - бросает волшебница фразу, прекрасно понимая, что звучит она так, будто отчитывает маленькую дракошу, хотя назвать ее “маленькой” было все же трудно – Эрис понятия не имела, сколько лет девочке. Теперь уже точно понятия не имела...

Кажется, стоило начинать вводить для себя новое правило. Довольно банальное, довольно простое, которое просто кивало в сторону осторожности. Разве что, Эрис пока еще не слишком хорошо понимала, как именно его стоит использовать, потому как в голове выглядело оно как вопрос, задающийся каждому человеку, которому Тегуэн хотела залезть в голову. Вида, эдак, “Извините, а вы, случаем, не дракон?” И в случае отрицательного ответа уже начинать глубокое проникновение с тщательным изучением.
Не то чтобы боль была основным элементом, вызывающим здесь это самое чувство неудобства. Она постепенно стихала, накатываясь волнами и так же отступая, пока волшебница приходила в себя, да и, опять же, в этот раз это был не резкий удар головой об стену, а вполне осторожная попытка пройти вперед, так что довольно быстро менталистка уже вернулась в норму. По крайней мере в рамках этого самого пульсирующего барабанного боя в голове, исчезнувшего окончательно, хотя, по виду Эрис, все еще закрывающей глаза рукой, можно было подумать, что та до сих пор борется с желанием свалиться под стол.
И, в целом, так и было. В основном потому, что инстинкты в этот момент кричали, что северянке нужно свалить. Не бежать, не уходить, а свалить без следа из таверны и, желательно, из Аварина, потому что инстинкты говорили довольно отчетливо “От драконов жди беды”. Это не было фактом, скорее, суеверием, вбитым в голову, и, в своей время, Тегуэн пришлось потратить довольно изрядное количество времени на то, чтобы перестать видеть в Летис угрозу, хотя, в каком-то смысле, менее угрожающей она от этого не становилась. Потому как все еще оставалась крылатым хищником, способным перекусить напополам волшебницу, и, в целом, это понимала и она сама, и Летти, видимо, тоже.
Но она была союзником. Кем-то, кого Эрис называла другом. С натяжкой и про себя, никогда не озвучивая, но все же. В случае Хинри она была…  Ну, теперь она была драконом. Этот образ успешно заменил образ довольно милой девочки, и хотя в какой-то момент Тегуэн пересилила себя и приподняла ладонь, только для того, чтобы взглянуть на курьера, и убедиться, что та все еще не крылатая ящерка, а все та же девочка, что принесла ей письмо, легче не становилось. Совсем не  становилось.
Но о вежливости забывать было нельзя.
- Ничего-ничего, это я должна просить прощения, учитывая, что из-за меня это.. случилось. - мысли все еще немного путались, вплоть до того, что Цветочек даже не сразу поняла, что перед ней стоит снова рюмка с ликером, теперь уже полная, которую волшебница тут же опрокинула в себя, зажмурившись от резко вышедшего за грани “приятного” ощущения на языке – Давно надо было привыкнуть, что мне не встречаются обычные люди. Никогда. -
Последняя фраза, звучащая как упрек, в общем-то, имела смысл. В последнее время, за последний год, каждое знакомство оборачивалось чем-то невероятным. Будто у всех были тайные личности, и только одна Эрис продолжала жить самой собой, а не стала какой-нибудь суперхимерой или еще кем. Размышления эти, правда, были довольно лишними, хотя бы потому, что быстро заменились вопросами о том, зачем одному маленькому дракону искат дракона побольше, и именно этот вопрос в итоге занял все свободное пространство в голове Эрис, однако, задать его волшебница не успела.
В основном потому, что ответ сам был ей предоставлен, притом, в виде множества оправданий, среди которых были и интересные вещи. Например, часть из них Эрис не знала. Например ,про гильдию героев. И про темную магию. А еще про то, что теперь Летис вообще была преступницей. Что довольно таки нехило конфликтовало с картиной, уже сформировавшейся в голове менталистки. В конце концов, она  не наводила справки, не узнавала лишней для себя информации, и когда убедилась, что Летис, в общем-то, является довольно честной драконицей, заинтересованной во вполне логичных вещах, таких как покой и безопасность, необходимость в допросах, расспросах и расследованиях отпала.
Потому что этого было достаточно. Достаточно знать, что ты работаешь на и с человеком, который не является сумрачным гением. И, судя по поступкам, Летис им не являлась. Либо, являлась и довольно хорошо умела прятать свою Злую Личину.
Но вот никакие Злые Личины не могли перебить тот факт, что в итоге был озвучен где-то в середине разговора, когда Эрис уже успела сложить руки на столе, снова поставив пустую рюмку из под ликера и смотря на Хинри с неким недоверием. Таким, которое обычно бывает по отношению к людям, что не сказали тебе всей правды в самом начале.
- У НЕЕ ЕСТЬ ДОЧЬ?! - сорвалась на крик волшебница, привлекая к себе внимание не только громкостью голоса, но и крайне удивленным выражением лица, поменявшимся лишь спустя пару секунд, когда Тегуэн повернула голову в сторону, все еще находясь в шоке, хотя бы потому, что Летис можно было представить как угодно. Как владелицу целой деревни. Как огнедышащего дракона. Как…. Да даже как опальную бывшую героиню. Но как мать… Это было что-то новенькое, не сразу укладывающееся в голове, вплоть до того, что желание взять целую бутылку ликера появилось как-то само собой.
Но, по крайней мере, реализовано не было.
- Эм. - начала было Эрис, понимая, что говорить ей надо теперь потише, и, оглядевшись украдкой, дабы удостовериться, что на нее больше не обращает внимание вся таверна, снова обратилась к девочке – А зачем ты… -
Она слегка помедлила, подбирая слова и слыша, как шестеренки в черепе начинают перестраиваться, по мере того, как в голове появлялось понимание, что перед ней ребенок ее босса.
- ...вы хотите с ней встретиться? - задала вопрос Эрис, тут же подняв правую ладонь в знаке “стоп”, показывая, что она еще не закончила, и ее вопрос требует уточнения – Допустим, я знаю, где ее найти, но, мне кажется, встреча с ней может нести определенные… Риски. -
Летти была драконом. Злобным, черным, наполненным темной магией, драконом. По крайней мере в глазах общественности. Эрис не встречалась с архивными записями по ней, что хранились в Деорсе ,но такой образ был бы вполне логичным, из-за чего желать встречи с ней, пусть даже дочери, могло быть довольно странно. С одной стороны родственные чувства, с другой потенциальная, хоть и крайне наигранная, опасность, а стретьей понимание, что, слей Тегуэн какую лишную информацию о местоположении Летис  кому-то не тому, и  ее прибьют. Может быть сразу. Может чуть позже. Но прибьют. И Эрис не хотела быть прибитой. Из-за чего ладонь в какой-то момент сложилась в кулак с выгнутым указательным пальцем, чуть погрозившим Хинри, а сама волшебница поджала губы перед тем, как продолжить, высказав довольно опасную мысль.
- Я… Могу сказать, где она. Но мне нужно знать, намерения. Не на словах. Пусть даже, если вы действительно ее дочь. - осторожно, медленно и вкрадчиво произнесла волшебница, после чего подвела палец к виску и два раза стукнула по нему, намекая, видимо, на единственный способ, известный Тегуэн, который бы позволил той убедится, что перед ней кто-то, кому можно доверять.

Крайне важной вещью в ментальной магии, и первой вещью, которую Эрис нужно было запомнить, постигая эту науку, было одно правило. Правило, гласящее, что всегда стоит оставаться собой. Звучащее как популярная фразочка для молодежи, оно, на самом деле, несло в себе вполне четкий смысл, и кивало в сторону непроизвольного копирования личности, которую пытаешься подглядеть, а затем замена своей на эту самую чужую. Говорят, пироманты обжигают руки, начиная изучать свою магию. А маги, стреляющие молниями, не могут унять дрожь в кистях и пальцах. В случае менталистов, те постепенно накапливали осколки чужих личностей, пока не научились держаться за свое “Я” так крепко, как только могли. И Эрис видела тех людей, которым удержаться за него не удалось.
Сейчас одним из таких людей была она сама.
Минута в реальном времени. Мгновение на то, чтобы “подключиться”, дотронуться до разума дракоши и напрочь утонуть в нем. Все, что чувствовала в тот момент Хирн, вт от маленький, хоть и значимый момент, занимающий несколько мгновений в ее длинной жизни, почувствовала и Эрис. Холод на коже. Боль. Страх. Много страха, который мог соперничать со страхом Тегуэн. Колоссальный багаж эмоций, который было крайне трудно уместить в голове, не позволяя им выплеснуться, заставляя Эрис подняться со стола и, держась за голову, начать бегать кругами или, свернувшись в клубочек, спрятаться под стол.
Она медленно выдохнула, когда поняла, что ее легкие все же не принадлежали существу, что сейчас замерзало. Затем вдохнула. Теплый воздух трактира был достаточно отрезвляющим, чтобы волшебница смогла закрыть глаза, заменяя мутный силуэт сначала на темноту, затем на девочку перед собой, чьи губы двигались, но вместо слов до Эрис доносились только редкие всхлипывания.
Связи уже не было. Северянка оборвала ее практически в ту же секунду, как только поняла, что то, что она поначалу воспринимала, как “Пф, разум дракона, ну, ладно, ничего страшного, если я буду достаточно осторожна” оказалось внезапно “Боги, больше никогда в жизни, пожалуйста, просто дай мне уйти”. И в тот момент, да и после, вероятно, Тегуэн не смогла бы описать эти ощущения, что она испытала, удачнее и лучше. И, главное, точнее. Потому что желание сбежать и убежать все еще отчетливо чувствовалось, даже когда волшебница начала снова распознавать в звуках вокруг не завывание ветра и чужой плачь, чужие слова, а речь посетителей местного заведения, в котором сидела Цветочек.
Она. Сидела. В “Золотом Роге”. Не Хирн, не драконица, не дочь Летис сейчас сидела напротив девочки, выглядящей как человек, и  слушала ее слова. Это все еще была Эрис. Эрис Тегуэн. Та, которая потеряла руку и глаз, но в итоге смогла их вернуть. Та, у кого была приемная дочь. Та, кто знала дракона по имени Летис, не состоящую с ней в родственных отношениях.
Северянка снова выдыхает. Бледная, с капельками холодного пота на спине и лбу, постепенно приходит в себя. Смотрит на руки. Обычные человеческие руки, сжимает их в кулаки. Еще раз вдыхает воздух через ноздри. Выдыхает через рот.
- Мама… - произносит она, пытаясь начать предложение, но тут же щурится, зажмуривается и слегка отводит в сторону голову, будто пытаясь избавиться от морока, что затмил разум. Казалось, это слово сорвалось с губ, будто возглас. Как “Проклятье!” или “Тень тебя побери!”, но, в действительности же, смысл его был куда мрачнее, по крайней мере для Эрис, и когда та закрыла лицо обеими ладонями, а а затем медленно провела кончиками пальцев по нему, та еще раз повторила про себя все то, что она знала. Начиная с имени.
Затем медленно опустила веки.
И снова открыла их, взглянув на Хирн. Да. Теперь она знала имя. Много чего знала, как оказалось, и это пугало. Однако, Тегуэн справилась и, снова медленно выдохнув, опустила ладони на поверхность стола.
“Никогда больше. Никогда больше, клянусь.”
- Да, со мной все хорошо. - произнесла она слегка дрожащим голосом, после чего еще раз вдохнула-выдохнула - Со мной все в порядке. Прошу прощения. -
На самом деле, ее трясло. Не так, чтобы это было заметно, но дрожь в груди была вполне ощутимой для Эрис, и все не унималась. Это не была ее дрожь, она была чужой. Как и воспоминания, постепенно становившиеся собственностью Эрис, которые та пыталась сейчас убрать подальше, как и многие другие воспоминания, приобретенные от других людей.
- М… - начала было с мычания волшебница, резко остановив себя, после чего взглянула на дракошу – Летис сейчас на юге. Ну, должна быть там. -
Рассказ вышел бы длинным. Очень длинным. Но это было начало. По крайней мере, теперь в словах и интонации волшебницы не было недоверия. Более того, та держалась дружелюбно. Не в том плане, что была милой, но, скорее, она стала воспринимать девочку, как свою, из-за чего, хоть и немножко сдержанно, речь ее стала проще. Значительно проще. Потому что так разговаривала она с теми людьми, которым доверяла.
- Маленькая деревушка возле Закатных Гор. Маджула. За степями, и юго-западу от Сихарда. - расслабленно говорит волшебница, после чего откидывается на спинку стула, бросает взгляд в сторону окна, чуть повернув голову, а затем возвращается к Хирн – Думаю, если ты не застанешь ее там, то рано или поздно она появится. Ну, рано или поздно всегда появлятся. -
Ответ был сдержанным. Информативным. В целом, это и была та вещь, что нужна была маленькой дракоше, однако, в словах и жестах, в мелких движениях волшебницы чувствовалась некоторая недосказанность, и, когда та наконец-то закончила с координатами деревеньки под руководством Летис, губы Эрис слегка поджались, а затем Цветочек слегка наклонилась.
- Прости, что не поверила тебе сразу. - сначала взглянув  на девочку, произносит волшебница, но тут же опускает взгляд, после чего становится вполне ясно – ей стыдно. Это не был страх, что теперь, когда беловолосая узнала, что перед ней дракон, да еще и дочь ее босса, то ей откусят голову. Нет, это был именно стыд. Стыд за то, что она устроила допрос. А еще за то, что в соответствии с наставлениями черной драконицы, защищала информацию о Маджуле, что, в целом, было верно, но все равно оставляло некое ощущение ошибки. И чего-то неправильного.
- Я не должна была скрывать что-то от тебя. Тем более требовать подтверждения. - произнеся эту фразу, волшебница снова поднимает взгляд, затем закрывает глаза, делает небольшой кивок – Прости меня, пожалуйста. -

Феноменально, как они были одновременно и похожи, и нет друг на друга. Не то чтобы у Эрис было знакомство с большим количеством драконов, чтобы на руках у волшебницы была статистика по родственным связям, но глядя на Хирн отделаться от мысли, что в ней есть куда больше от матери, не удавалось. Возможно, конечно, Эрис слишком привыкла к статной и неприступной Летис, чтобы ее образ не накладывался на образ ее же дочки, и поэтому когда девочка встала из-за стола, попутно кинув какое-то заклинание, северянка слегка отклонилась в сторону, ожидая, скорее, оплеухи, но, как это обычно бывает, все пошло не по тому плану, что родился в голове.
Она действительно была милой. И, кажется, довольно доброй. Сравнения с матерью одно за другим появлялись в голове, потому как выкинуть их не представлялось возможным просто так, но, с другой стороны, именно они помогали сейчас Тегуэн справиться с тем фактом, что в голове у нее было слишком много ярких и явных, похожих на действительность, воспоминаниц, которые не принадлежали беловолосой. И яркие эмоции, переживаемые в мире реальном, помогали оставить эти картинки из прошлого на втором плане. По крайней мере, сделать теперь это было легче, и стало еще легче, когда Тегуэн осторожно прикоснулась к драконице, тоже приобнимая ее, разве что куда более робко, и с меньшим желанием затягивать этот процесс. По ряду причин.
- Просто передай ей привет от меня. - чуть улыбаясь и немного расслабляясь, произносит Цветочек, опуская руки и складывая их на коленях – Кажется, ты доберешься быстрее меня. -
Действительно. Отпуск затягивался. Теперь, когда еще и пришло это письмо, у Тегуэн был вполне четкий план что делать со своей жизнью в ближайшие пару месяцев. В конце концов, поездка к родне и так появлялась в ее голове как один из возможных маршрутов, так что приехать, хоть и с опозданием, и поздравить с рождением дочки, казалось вполне хорошей идеей. Правда, “с опозданием”. Пожалуй, этот пункт был главным останавливающем для северянки, прекрасно понимающей, что раз письмо приехало к ней сейчас, прошло уже достаточно времени. С тем же успехом, учитывая дорогу, учитывая сборы и прочие вещи, она могла бы отправиться в родной Валхейв уже в следующем году, подгодав приезд как раз к дню рождения новой маленькой родственницы. Потому как пара недель уж точно уйдет на то, чтобы добраться до северных земель. Пара недель…
- Эм… Да, думаю, я смогу са- - начала было Эрис в ответ на фразу про “подвести”, как вдруг остановилась. Мысли не сразу перешли из привычного для них состояния в состояние “Ты говоришь с драконом”, которое обычно срабатывает только в случае общения с Летти, поэтому северянке потребовалось добрых секунд три-четыре на то, чтобы все слова Хирн долетели до нее в полной мере.
Она точно не предлагала карету. Или экипаж. И, зная летающих ящерок, ни о каких телепортах речь тоже не шла. Конечно, Тегуэн могла попинать знакомых и попросить отправить ее из филиала Деорсы в Нортран каким-нибудь порталом, но сама волшебница прекрасно понимала, насколько это затратно, и такой замысел даже не появлялся в ее голове. Как и замысел полететь на драконе. Верхом. Ну, по крайней мере Цветочек надеялась, что верхом, а не в пасти или в когтях, потому как это было бы уже крайне неудобно. Если только Хирн как раз не хотела доставить эти самые неудобства, но ее веселый настрой говорил о том, что та, вероятно, от чистого сердца хочет сделать что-то хорошее.
И вот эта мысль заставила Эрис на мгновение отвести взгляд и задуматься. Достаточно ли она безумна, чтобы соглашаться  на что-то похожее.
Ответ пришел быстро. Да, достаточно.
- Ну.. Эм. - начала было волшебница с заметным сомнением – Если ты настаиваешь, то, конечно. Честно говоря, я хоть сейчас готова. -
Не говоря уже о том, что память подсказывала – это будет не первый раз. Когда именно был первый раз, правда, Тегуэн вспомнить не могла, но мозг четко подсказывал, что это был новый год. Кажется. После пары бутылок. Верхом на Летти. Веселый был вечер. Кажется, был. Память крайне плохо работала в отношении именно тех дат, к сожалению.