Иногда Грун брала отпуск. В особенности в те моменты, когда передвигалась между городами. В целом, это было довольно логично — какое-то время работаешь в поселениях, общаешься с клиентами, да и в целом ведешь себя цивильно, набираясь опыта в тех или иных ремеслах. А затем, когда приходит время, а окружающие начинают замечать, дескать, Кильни-то, не стареет, отправляешься в путешествие, предварительно поджигая свою лавку. Ладно, шутка. В этот раз Грун вполне успешно ее продала, в результате чего еще один магазинчик в Нортране перешел в руки гномов, что, в целом было только на руку им, учитывая, что мастерская в заснеженном городе была ювелирная.
Так или иначе, с деньгами в кармане, коих было достаточно на открытие новой мастерской, драконица могла делать что угодно. Прожечь небольшую сумму на себя, или же сразу отправиться дальше, по плану, в Аварин, подыскивая новое место для работы. Но, в итоге пункт плана был выбран совершенно отдельный, и бескрылая дракоша решила, что может обойтись без общества смертных, отправляясь сначала в далекие глубины, а затем и  вовсе решив, что неплохо бы потратить пару недель на то, чтобы посмотреть, что вообще происходит под землей.
«Пару недель» было порядка года тому назад. Долгого года, за время которого рогатая ни разу не поднялась на поверхность, проводя все свое  время под землей, плутая по длинным ходам, исследуя пещеры, знакомясь с новыми местами, то поднимаясь, то опускаясь, но в конечном счете всегда оказываясь в царстве темноты и камня. И, честно говоря, ее это полностью устраивало. Потому что в каменных стенах городов часто забываешь о том, где ты именно родилась, и именно этого напоминания как раз и не хватало дракоше для того, чтобы найти определенное внутреннее равновесие. Потому как этот уровень спокойствия и размеренности, наблюдавшегося только в таких вот кавернах глубоко под толщами земли и камней, как раз и был необходим Грун. Как иногда бывает необходим отпуск на Багамах. И этот самый отпуск все еще продолжался, когда драконица набрела на какие-то руины, описать которые проще всего было словами «подземный город».
Честно говоря, постройки под землей не были чем-то выдающимся. Даже крепость, где родилась Грун, в общем-то, была подземной. И тоже была построена не гномами, что, правда, ящерка узнала много позже. Они встречались часто, то тут, то там, всегда пустые, всегда безмолвные. Где-то чаще, где-то реже. На севере было всего два-три места, где их можно было встретить, и обычно это были монументальные сооружения, на манер крепостей, имеющие вполне четкую цель. На юге же... Ну, на юге это были города. Это были жилища. Это были те же самые города, что встречались на поверхности, разве что в тех, что были под солнцем, жили люди. В подземных городах не было никого.
И это значило, что Грун может занять абсолютно любой дом. И абсолютно не париться по поводу того,что ее кто-то выгонит. Или заметит. Доходило вплоть до того, что концепт одежды в моменты, когда Грун находила какое-то место, где можно было бы осесть, откидывался, потому как превращаться в ней и так было немного накладно, в то время как чувство стыда ощущалось,скорее, как нечто лишнее. В конце концов, эти подземелья были пустыми. За исключением живности. Редкой, конечно, но далеко не самой разумной, чтобы их взгляд мог пристыдить драконицу.
И именно по этой причине, когда Летти начала подходить вплотную к башне, с вершины которой можно было заметить свет, а в каменной арке, служащей входом, вдруг показалась фигура, та не услышала ни стука каблуков, ни тяжелого топота сапогов. Только шлепки босых ног по каменной кладке, принадлежащей голой черной девице с большими витьеватыми рогами и длинным хвостом, в расслабленной манере держащей одной рукой миску с какой-то жидкостью, вышедшей на порог.
Вдохнувшей сырой воздух подземья.
Потянувшейся.
Отхлебнувшей из миски с завершающим «АХ!» в конце, и только после этого заметившей, что неподалеку кто-то стоит.
Совершенно тупой пустой взгляд. Взгляд, принадлежащий двум уставшим глазами, мешки под которыми были заметны не смотря на то,что вся кожа дракоши — а эта рогатая точно была таким же драконом — была абсолютно черной.
- Н... НЕ СМОТРИ! - спустя полторы секунды раздался визг, одновременно с выкидыванием миски и попыткой прикрыть все те места на теле, что, в общем-то, в приличном обществе обычно закрывают.
А затем она убежала. Быстро. Очень быстро, и, судя по всему, вверх по лестнице на вершину башни, вполне вероятно, за одеждой. Одно было ясно вполне четко — это была не какая-нибудь демоница или еще кто сверъестественный, а именно дракон. Точнее, драконица. Как-то забредшая в те подземелья, что были под землями, что имела в своем распоряжении Летис. И, очевидно, какой-то иной причины для подземных толчков не было.

Паника-паника-паника. Грун запаниковала. Пулей взметаясь вверх по лестнице, быстро-быстро, перепрыгивая через ступеньки, все, о чем она могла подумать, это то, что встретила дракона. Драконы были чем-то выдающимся для нее. Во-первых, они были равными. То есть, ей вполне можно было наплевать на кого-то, если он не был драконом, а к примеру, был человеком или гномом, или еще кем-то, и это было вполне нормально. Потому что, будучи гигантской огнедышащей ящеркой, Груня вполне могла вести себя высокомерно по отношению к смертным расам. Не то чтобы она это делала, но могла. В случае же с другой такой огнедышащей ящеркой, нужно было держать определенный уровень. Уровень речи, приличия и вообще всего, потому как, к примеру, это с детишками можно сюсюкаться и иногда говорить глупости. Со взрослыми все было по-другому. И драконы для Грун как раз были теми самыми взрослыми, хотя, по сути своей, рогатая тоже была уже вполне себе крупной ящеркой. Достаточно крупной, чтобы не беспокоиться о том, что может ударить в грязь лицом или типа того.
Проблема на самом деле была в том, что Груня вообще не была готова к этой встрече. Совсем. Встретить какого-нибудь слепого троглодита, умеющего говорить или мага земли – пф, без проблем. Это нормально в подземельях. Гномы тоже периодически попадались, к примеру, и с ними тоже все было просто – они уделывали штаны, рогатая извинялась и спокойно шла дальше. Но вот встреча с кем-то своего уровня выбивала из колеи настолько, что даже взметнувшись на самую верхушку, к той комнате, что заняла Грун, паника все еще не прекращалась, заставляя метаться дракошу в поисках одежды, краснеть и ругать себя за то, что одежку она закинула куда-то далеко. И совершенно не помнила, куда именно.
Честно говоря, даже если бы вспомнила, лучше не стало бы, потому как небольшая комната, являющаяся верхушкой башни, была, как минимум, захламлена. Каменная мебель, представленная столом с тремя каменными же подобиями табуреток, которые, видимо, использовались часовыми в этой башенки, хоть и сохранилась неплохо, но меркла по сравнению с кучей хлама возле стенок. И хлама было много. Какая-то утварь. Осколки металлических инструментов. Каменная кладка. Драгоценные камни, ограненные, неограненные и ограненные через пень-колоду. Кривые слитки, похоже, выплавленные на коленке. Сгнивший за границей восстановления, кажется, ранее бывший деревянным, шкаф, от которого остался только остов. И еще несколько каменных шкафов, на полках которых лежали либо превратившиеся в труху книги, взяв которые в руки можно было бы увидеть, как они красиво рассыпаются в пыль, либо каменные таблички. И золото. Много. Золота. По всему полу. Вперемешку с серебром. Куски, лежащие в золотой пыли, которые, кажется, пытались как-то сгруппировать ближе к окну, но не вышло. И в завершение всего этого в углу комнаты возле оконного проема – каменная плита, на которой был импровизированный костерок и пара казанов. В которых явно была еда. Раньше была. Но теперь не было.
А потом последовала фраза, что неизвестная драконица входит.
- С-стой! Пагад-… - хотела было сказать что-то рогатая дракоша, как раз пробегавшая мимо своего костерка, на ходу поворачивая голову, тело и, видимо, уже готовящаяся выставить обе руки в знаке “стоп”, как вдруг она почувствовала, что вместо каменной кладки чувствует под пятой железо. Холодное. Мокрое. Грязное.
И подскальзывается.
Нога, угодившая в казан, резко улетает куда-то назад, казан следом за ней, поднимается в воздух и летит по дуге в сторону дверного проема, дверь которого как раз открывается, чтобы показать Летти летящий в нее снаряд, который раньше использовался для приготовления супа. И ту самую особу, что взлетела вверх по лестнице пару минут ранее, в полете. Правда, за неимением каких-либо крыльев, полет оказался довольно коротким, в итоге завершающимся смачным падением на каменную кладку где-то по ту сторону комнаты, прямо за столиком посередине.
- Хн…. - слышится откуда-то из-за стола, а затем довольно заметный всхлип, после чего на поверхности предмета мебели появляются две дрожащие черные руки, а затем показываются рога. И лицо. Со слезами на глазах, дико грустным выражением лица и струйкой крови, тянущейся от левой ноздри ниже, потому как падение лицом вниз на камень не проходит бесследно даже для драконов.
- П… Простити… Пожалуйста… - пытается сказать рогатая сквозь всхлипы, явно пытаясь как-то подавить в себе желание разрыдаться. Потому что мало того, что ей было больно, так еще и было стыдно. Навернись она так перед Фрейей, на глазах у Мориальдо, или же перед Августом, не было бы проблем. Плевать, что с этими людьми дракоша познакомиться много позже, вне зависимости от времени, стыдно бы ей не было. Но вот шваркнуться об пол перед другой драконицей. Красивой. Важной. Спокойной и хладнокровной. Ну… Это надо было уметь. И, как оказалось, Грун все-таки умела.
Всхлип.

Это. Было. Мило. Сверхмило. Настолько неожиданно мило, неожидаемо мило, что Грун поначалу не нашла в себе сил чтобы как-то сопротивляться, и просто приняла факт, что ее успокаивают. Есть такие настроения в рядах смертных, описывающие драконов как каких-то жутких и крайне страшных существ, коими, собственно, те и являлись. И будучи как раз драконом, Грун нет-нет, да и ловила себя на мысли, что, в общем-то, действительно. Драконы страшные. Должны быть страшными, как минимум. Ей самой быть такой не нужно было, учитывая, что всю свою жизнь она, фактически, пряталась, и никогда не имела желания захватить власть или ограбить какую-нибудь государственную казну, чтобы спать потом на кровати из кучи золотых монет. Папа тоже был довольно милым. Грозным, но милым. И добрым. И вот эта вот драконица тоже в целом оказалась довольно милой-доброй хотя бы потому, что не начала разговор с фразы “А сейчас я откушу тебе лицо”. Что в каком-то смысле уже было достаточно для того, чтобы Груня дала деру, но вот фактические действия Летис привели в итоге к тому, что на табуретке просто сидела периодически всхлипывающая рогатая девица, медленно виляющая хвостом и держащаяся обеими руками за накрывающий ее плащ. Так крепко, будто от этого зависела ее жизнь.
Шмыг.
- С-спасибо… - пробормотала рогатая, все еще не особо поднимая головы, потому как сказать хоть что-то надо было, а не только шмыгать носом. И когда вопросы пошли вполне конкретные, рогатая дракоша не сразу ответила, опять же, а сначала попыталась изподлобья, крайне виновато, взглянуть на Летис. Удачно.
Удачно в том плане, что хозяйка этих подземелий не готовила шестопер, похлопывая им по ладони, а смотрела довольно таки невраждебно. И насколько могла судить Грун, какой-то искорки, требующейся для убийства, в ее взгляде не было, из-за чего бескрылая все же смогла собрать в себе силы, в последний раз шмыгнула носом и, чуть получше запахнувшись в плащ, приподняла голову, так, чтобы Летти не приходилось нагибаться, выискивая как бы лучше посмотреть в глаза скромной драконице:
- Г-Грун-я. - начала было она, перевирвая свое имя, и тут же поправляясь – В смысле, Грун. Меня зовут Грун. -
Провальное первое впечатление было таким же провальным, как и провальное второе, и этот самый провал рогатая ощутила в полной мере, зажмурившись, будто ругая себя за такую оговорку, после чего быстро потерла нос и еще раз посмотрела на Летис все тем же виноватым взглядом, чуть наклоняя голову, будто это было какое-то проявление инстинкта. Или воспитания.
- Вообще, я сюда просто забрела. В смысле, я не хотела кому-то навредить, или куда-то вторгаться, а просто топала себе от Аварина, останавливаясь то тут, то там… - начала наконец-то свой недорассказ бескрылая Груня, с каждым словом стараясь все больше запахнуться в плащ, потому как рассказ в общем-то надо было заканчивать словами “А потом я случайно кинула в тебя супом” или чем-то похожим.
- М-можно меня не выпинывать, пожалуйста? - жалобно закончила она уже после того, как успела рассказать про то, что дорога ее провела через несколько похожих городов, а еще после того, как успела обмолвиться, что в местных землях куча железа и драгоценных металлов, и даже заикнувшись про то, что, вроде как, идет она в горы. Вестимо, Закатные. Вестимо, чтобы посмотреть что там есть интересного, но задержалась тут, потому что вот именно в этом месте интересного как раз было много.
И, в целом, в это можно было поверить. В то, что перед Летис сидела маленькая дракоша-барахольщица, потому что именно барахолкой и можно было назвать комнату, которая сейчас служила домом для Груни. Грун.
- Я это… Выковать могу что-нибудь. Типа того. - еще раз шмыгнув носом, подытожила в итоге рассказ рогатая, явно надеющаяся на то, может хоть фраза о том, что она не просто бесполезный кусок рогатого мяса, позволит ей хоть как-то зарекомендовать себя. Потому как вряд ли в глазах Летис она сейчас выглядела хоть сколько нибудь компетентной. В чем либо вообще. И, в целом, Грун ее понимала, потому как увидев в своей мастерской кого-то, кидающегося супом, да еще и без одежды, пусть даже в таком же жалобном состоянии, вряд ли бы драконица оставила их у себя. Надолго. Ну или по крайней мере попыталась бы сначала понять, не утащат ли они из лавки какой-нибудь дорогой комплект доспехов.

Постепенно ощущение всепоглощающей доброты, по уровню этой самой всепоглощаемости приравнивающейся к горной лавине, начало заполнять абсолютно все восприятие маленькой, в сравнении с Летис, драконицы, которая не очень привыкла к тому, что к ней относятся по-доброму. Нет, конечно, она не была забитой рабыней где-нибудь с рынков Иш-Калафа, которая вообще никогда не слышала ласкового слова, но такое ласковое обращение было в определенной степени редкостью. В основном потому, что Грун редко выглядела как кто-то нуждающийся в ней. Она, скорее, выглядела как уставшая, забитая ежедневной рутиной, девица, которая знала свое место, но была в достаточной мере уверена в себе и своих силах, чтобы такая вот доброта просто не требовалась в общении с ней. Ну, кроме нынешнего случая.
Сейчас-то она выглядела как развалина, и ,вероятно, поэтому к ней так относились, но в голове постепенно закрадывалось некое подозрение, что такая вот манера речи не была для Летис эксклюзивной именно для тех моментов, когда к ней в дом забегал кто-то, кому не нужно в качестве превентивной меры отгрызать лицо. И вот эта деталь уже располагала к ней. К хорошему отношению. И к постепенному восстановлению здравомыслия.
- Толчки? - переспросила драконица по мере рассказа, после чего слегка опустила брови, которые в следующую же секунду взметнулись вверх. Слово “аккуратно” действительно было неприменимо к тому восторгу, что рогатая испытала, оказавшись в тех же самых гротах, где были высокие своды, каменные города и много.. нет, много интересных вещей. Поэтому ни о какой осторожности вообще не было размышлений – она разламывала скалы, пробивала проходы, и вообще не особо заботилась о том, что происходит и где она. В конце концов, в ее понимании, она сейчас забрела в далекие территории, где людей быть не должно. И все же, по словам вот этой дракоши, они там были. Более того, действия Груни, кажется, им еще и неудобств доставили. Нехилых таких.
Она же прекрасно знала как надо вести себя рядом с поселениями. В Синегорье неосторожность вообще означала, что кучку каких-нибудь домов, вместе с жителями, напрочь завалит, или же, напротив, они уйдут под землю, когда очередной подземный карман обрушится под действиями драконицы. Именно из-за этого она старалсь закупать карты, старалсь быть в курсе, где есть люди, а где нет. Не потому, что заботилась о человечестве, а, скорее, потому, что такие вот катаклизмы были куда хуже новостей на манер “Дракон загрыз кого-то в горах”, хотя последнее вообще ни разу не случалось, потому как людьми или гномами, в общем-то, Груня не питалась. Тем не менее…
- Эм… Л-ладно. Д-да. Простите. - начала тихо бурчать рогатая, опустив виновато голову, и это была уже не напускная виноватость – ей действительно было стыдно, и так делать больше она бы не стала. Ну, по крайней мере не специально, учитывая, что дальнейшие слова только подвели к мысли о том, что с местоположением все же рогатая облажалась, потому как считала, что уже находится в горах. В горах, а не под равнинами, и уж точно не под какой-то безымянной деревенькой, так что слова о том, чтобы ее проводить, были снова встречены шмыгающим носом и крайне виноватым взглядом.
А потом взгляд поменялся. Ровно в тот момент, когда драконица достала из ножен свой меч, мало похожий… Ну, мало похожий вообще на что либо. Он был целым сборищем разных деталей, разных особенностей, разных черт, которые вполне логично было бы видеть в отдельно взятом орудии, но здесь это был целый конгломерат. Словно кто-то решил взять кучу отдельных идей, подсмотренных у разных воинов, и сплавить их в одно единое нечто, выглядящее достаточно гармонично, чтобы не представлять из себя чудовище, сшитое еле держащимися нитками, но при этом являться тщательно сбалансированным произведением. “Произведение”, да, это слово как раз нужно было для того, чтобы понять оружие в руках Летис, за которым, не отводя взора, следила Грун. Внимательно. Тщательно. Не отвлекаясь, подмечая одну крупицу истины за другой.
И когда высокая драконица задала маленькой и рогатой Грун вопрос, взгляд голой девицы в одном только плаще все еще держался на рукоятке,
- Гномская работа, которая ни разу не похожа на гномскую… - задумчиво проговорила настоящая Кильни, и левая бровь ее медленно приподнялась, прежде чем дракоша вернулась к своему обычному, то есть, совсем обычному-обычному виду уставшего профессионала, и взглянула, слегка горбясь, на Летис – Не проблема. -
Начало было… Хорошим. Пока Грун снова не открыла рот, чтобы развить свою мысль, и мысль эта была не очень-то позитивной.
- Я могу посмотреть его, но не сейчас. - моргнув, продолжила дракоша – Не вижу проблем, чтобы заняться им, когда найду место для новой мастерской, или, если у парней наверху найдется горн и наковальня с молотком, я могу глянуть его прям там… -
С этой фразы она слегка замялась, чуть лучше укутавшись в плащ, а затем поднялась с табуретки, точно так же горбясь, подошла к куче мусора возле окна, наклонилась выудила оттуда кусок камня. Ну, на первый взгляд это был просто камень. И когда дракоша вернулась к табуретке и положила его на каменный стол, это все еще был камень, разве что когда Грун начала говорить о нем, оказалось, что это все же не просто кусок  какой-нибудь скалы.
- Только вот не знаю, сгодится ли местная руда. - с этими словами она кладет подбородок на стол, сгибаясь еще сильнее, и пристально, точно так же внимательно, как смотрела на Клейдос, вглядывается в кусок металла вперемешку с камнем перед собой – Я не сказала бы, что она плохая, но качество ниже, чем в Гракале, так что я бы хотела его посмотреть, заехать к коротышкам и тогда могла бы уже как-нить его восстановить. Тем более, если его действительно ковал гном. -
Последние слова были сказаны уже с взглядом, брошенным к Летти, с вскинутыми бровями, потому что даже сидя, вторая дракоша была выше, и взгляд на нее действительно приходилось поднимать. Но, на самом деле, ей было интересно. Ей хотелось еще раз посмотреть на этот меч. Понять, кто его сделал. Зачем. Для кого. Как именно. Потому что вот это уже действительно подогрело интерес дракоши, которая, следуя стереотипам, скорее, должна была провизжать что-то уровня “дай-дай-дай”, а потом огрести от хозяйки по наглой морде. Шутка ли, но знания  о технологии создания были куда ценнее самого клинка и вопрос, пожалуй, был только в том, понимала ли это Летти.

Оружие было тяжелым. Действительно тяжелым. Руки дракоши уже давно привыкли и к цвайхендерам, и к двуручным молотам, и к тем странным, крайне странным штуковинам из цепей и камня, которые почему-то считались у гномов за аналог булавы, но эта штука… Как только она легла на ладонь Грун, ее потянуло вниз, заставляя рогатую слегка напрягаться, и держать его уже обеими руками, отпуская плащ, который довольно быстро слетел с плеч. Впрочем, сейчас он беспокоил уже куда меньше, чем в первые минуты знакомства. Намного меньше.
А вот что беспокоило, так это тон голоса, прикосновение новой знакомой, заставившей Грун снова поднять взгляд, убрав его от клинка, даже не успев толком его рассмотреть, когда Летис сделала последнее дополнение к ее истории.
Грун сглотнула. Затем сделала короткий, неуверенный кивок, и снова опустила взгляд к Клейдосу, после чего медленно, аккуратно, вынула его из ножен, придерживая за рукоять, извлекая его всего на пару сантиметров, чтобы рассмотреть кромку лезвия. Внимательно. Тщательно. Бегая глазами туда-сюда, чуть поворачивая его, словно взор драконицы сканировал меч, когда он был у нее в руках, чего нельзя было сделать в тот момент, когда он был еще в руках своей хозяйки.
Пауза постепенно затягивалась, и вроде как надо было уже дать ответ, но почему-то оторваться было довольно трудно.
Вероятно, все дело было в весе. Да, вес был той штукой, которая определенно была основной для этого оружия, притом, вес не в плане его массы и той силы, с которой он пытался вонзиться в землю, отпусти его Грун, а, скорее, в весе, которое это оружие имело с точки зрения своего существования. Тот смысл, что оно несло. Об этом мало кто задумывается, потому как легендарные орудия героев, зачастую, узнаются только по каким-нибудь особенностям. Например, копье, пронзающее горы, или щит, способный отразить любой удар. Их применение было тем, благодаря чему они стали легендарными, но куда важнее был вопрос не “Что оно делает?”, а “Почему оно это делает?”. Даже куда любопытнее: “Кому нужно было, чтобы оно так делало?” Это был тот самый вопрос, который Грун задавала себе каждый раз, когда ей в руки попадался необычный артефакт, переходящий по наследству в семье или же какой-то заказ, что имел под собой историю, которую требовалось изучить, чтобы выяснить, как он пришел к текущему состоянию. И это были те истории, что вполне могли быть по объему больше, чем иные биографии живых людей, да и не только людей.
Завороженно, драконица поднимает Клейдос вертикально вверх, направляя его кончик в потолок, полностью освобождая из ножен. Смотрит, широко раскрыв глаза. Затем улыбается.
Не счастливой улыбкой. Нервной. Слегка испуганной. Такой, которая бывает, когда вдруг осознаешь какую-то страшную истину, хоть и бесполезную в данный момент, но намекающую на крайне грустный факт, крайне пугающий сюжет.
- Драконья кровь. - после громкого “ХА”, произносит Грун, затем резко, будто вдруг осознав, что именно она сказала, прячет Клейдос обратно в ножны мастерским движением и с не меньшим градусом испуга бросает его на каменный стол, запахиваясь в плащ, тут же скрывая в нем все, кроме головы, и продолжая смотреть.
Смотреть на меч, упрятанный обратно в свою темницу, и явно сделанный тем, кто хорошо знал, что делал. Возможно, даже знал, для кого делал. Взгляд вернулся к Летис. Без испуга, без вызова, без каких-либо слов. Но он был изничтожающим, словно новая знакомая только что призналась в том, что сделала что-то настолько ужасное, что даже такая не очень умная ящерка как Грун могла бы понять, Летис – очень плохой дракон.
Грун моргнула. Когда веки поднялись, зрачки опять были направлены к Клейдосу. Легкая дрожь, поток мыслей. Да не. Не может такого быть. Вряд ли это возможно. Те, кто хотел убивать драконов, убивали драконов. Они не были такими же тупенькими пенечками, как Груня, к которой пришли и попросили выковать меч, способный убивать крылатых ящеров. Не, вообще ни разу. Летис была умной. Она выглядела умной. И доброй. Рассудительной. Ковка говорила об обратном, она была сделана по тому же принципу, который Грун, в свое время, уже использовала, и это был один единственный раз в ее жизни, когда она сделала что-то подобное. И хотя Клейдос отличался разительно от результата синегорской драконицы, определенные нотки в нем угадывались.
Но назначение было разное. Точно разное.
- Не… Не сегодня. - говорит Грун уже задумчиво, кажется, придя к какому-то выводу, и тут же встает с табуретки, все еще держась за плащ, чуть горбясь, не сводя взгляда с меча, пока, наконец, не отворачивается, и так же горбясь не проходит к шкафу, в котором грубо были свалены куски ткани. Которая, как оказалось, была одеждой.
- Я не смогу вообще ничего сделать с этой штукой без нужной мастерской. - “этой штукой” звучало в этот раз чуть более грубо. Не имя меча, не само определение “оружие”, а “эта штука”. И по этим словам вполне можно было отгадать отношение драконицы, взявшей что-то из шкафа, затем, начавшей довольно странно пританцовывать, и в итоге обернувшись к Летис уже в штанах, с тем же самым уставшим взглядом, что был у нее обычно.
- Обычная кузница тут тоже вряд ли подойдет, но от своих слов я не отказываюсь. - произносит она довольно спокойно, потом бросает взгляд на оружие Летис – Я могу забрать его когда осяду на новом месте… Починить.. Подковать… Отполировать… -
Пожимает плечами. Да, это был обычный меч. Для Летис обычный, просто сделанный для нее. По тем планам, что Грун не могла не назвать “злыми”, но способ создания той или иной вещи не определял ее суть. В конце концов, может быть, о его создании банально мог никто не знать, кроме кузнеца, хотя уже это вызывало вопросы. Но, все же, мало кто из покупателей спрашивает, какую руду Грун использовала в ковке. Что за кожа на ремешках у кирасы. Из чего сделана кромка на лезвии топоре. Нет. Это никому не интересно, кроме кузнецов, обычно. Тех самых кузнецов, что знали, например, что такие мечи, как Клейдос, могут пробить чешую довольно старого дракона.

Как только подтверждение было получено, рогатая девица вернулась обратно к шкафу ,поворачиваясь спиной и явно делая какие-то телодвижения, заметить и определить которые было довольно таки тяжело из-за массивного плаща. Кажется, она продолжала одеваться, натягивая то ли кофту, то ли еще что-то, с явными усилиями, учитывая, опять же, массивные закрученные рога, но, в какой-то момент, Грун все же снова обернулась к Летис, теперь уже полностью, а не вполоборота, и при этом все еще держась за края плаща. Под которым теперь уже угадывалась верхняя одежда.
- Ну, это не займет особо много времени. По крайней мере я уже почти подготовилась перед отпуском, так что через пару недель, как доберусь до Аварина, быстренько все подготовлю и забегу сюда. - сама непосредственность, хотя, возможно, эта самая простота разговора и речи была чем-то, что для рогатой вторженкой было всего лишь обыкновенной повседневностью.
Вроде как, нужно было проявить чуть побольше уважения. Вроде бы, нужно было бы общаться, как с равной, а не как с обычной смертной, но почему-то чем больше Грун находилась в компании Летис, тем больше ей хотелось стать, скорее, тем драконом, который не будет лишним образом напрягать черную драконицу. По крайней мере Грун казалось, что она черная, в смысле, что относилась именно к этому виду, потому как черный цвет был преобладающим в одежде. И во внешнем виде.
- Не, пасиба, я пас. - быстро отвечает рогатая, совершенно не придав никакого значения предложению, все же снимая с плечей плащ и тут же начиная его аккуратно и осторожно складывать – Раз есть работа, лучше ей заняться, к тому же, теперь есть еще стимул заняться обустраиванием нового места. -
Вероятно, ей надо было обратить внимание на предложение прогуляться. Наверное, надо было как-то среагировать, может быть, даже согласиться. Но проблема была в том, что крепкими были не только рога Грун, но и ее лоб. И с таким запущенным случаем твердолобия смысл приглашения, каким завуалированным он ни был, дошел бы до драконицы только спустя пару лет. Так что, абсолютно вся мрачность Летис прошла мимо Грун, когда та, помахивая хвостом, положила сложенный плащ на каменный столик, после чего вернулась обратно к шкафу. Ей явно было хорошо, хотя бы потому, что движения ее сейчас были менее скованные и, судя по всему, та активно пыталась собрать вещи в какую-нибудь сумку, которая, правда, все не могла найти, но которую точно найти нужно было.
И отвлечься от этого процесса удалось только в тот момент, когда Летис бросила тихую фразу куда-то в сторону, заставив Груню обернуться, подняв брови, после чего попытаться сложить два и два в голове.
Неуспешно.
Неуспешно просто потому, что вместо того, чтобы подумать об одиноких драконах  на краю, мира, в голову пришла совершенно другая мысль. Конечно ,связанная с ремеслом. Потому что в жизни Грун было довольно мало вещей, связанных не с ним, а с чем-то другим. И из-за этого, когда Летти бросила эту самую фразу, хвост бескрылой снова дернулся, замер, после чего та чуть прижала к груди мешковатые штаны, которые драконица пыталась как-то сложить, и попыталась улыбнуться
- Эй, все хорошо, я делаю это потому что хочу. - начиная с не слишком понятной ноты начала дракоша, подходя к явно мрачноватой старой драконице и заглядывая ей в глаза так, чтобы на нее обратили внимание – Это просто приятно сделать что-нибудь хорошее для сородича-дракона, да и ты меня пустила к себе, так что мне очень хочется как-то порадовать тебя, как хозяйку этих мест. -
“Друг” так и читалось в словах относительно молодой дракоши, которая со всей искренностью и радостью сейчас была счастлива благодаря тому факту, что практически первый встреченный ею дракон, с которым ей удалось поговорить, не оказался тем самым драконом из сказок. Который сжигает деревни. Жрет девственниц. И творит другие непотребства. Нет, конечно, может быть, всем этим Летис занималась в свободное время, но по крайней мере сейчас по отношению к вторгнувшейся к ней домой Грун она вела себя вполне вежливо. И мило.