В лесной глуши пели цикады, важно ухал филин, шелестели ночные создания, выбираясь из своих нор и радуясь наступлению темноты - времени, когда лес и весь мир вокруг принадлежат им и только им. Но внезапно останавливались, смущённые огнём - кто-то развёл крошечный костерок у старой заброшенной хижины, нарушая покой ночного леса. Ночные существа опасливо выглядывали из-за кустов и деревьев, тараща горящие холодным светом глаза в сторону непрошеных гостей, неслышно переговариваясь, спрашивая, кто же это осмелился опять тревожить их лес и ночевать в пустом полуразвалившемся домишке?
А в домишке ночевало несколько путников, один из которых не знал о расположенной на не очень большом расстоянии деревне, а остальные, будучи прекрасно о ней осведомлены, ни за что не согласились бы отправляться туда. И не хотели чтобы туда шёл их сосед по хижине, не даром они заперли его в старом чулане, благо замок у их главаря был с собой на всякий подобный случай. Том сидел в чулане, слушал ночные звуки и негромкие переговоры своих тюремщиков, которые были такими же подростками, как и он, но не путешествовали, подрабатывая при возможности, а, сбившись в шайку, промышляли на проезжих дорогах. И угораздило же Тома остановиться на ночлег именно в этой избушке. Увы, он не распознал в ней обитаемого жилища по вине того, что шайка покинула своё убежище более недели назад, а за это время прошло два сильных ливня, смывших все следы пребывания молодых разбойников в заброшенной хижине.
В распоряжении Тома была широкая щель между дверью и полом, за которой время от времени проходили подростки из шайки. Юноша видел лишь их босые ноги, и вскоре пришёл к выводу, что разбойников не трое, как он решил когда они на него наткнулись, а пятеро. Двое были людьми - светловолосый главарь по имени Нильс и русоволосый коренастый Рич. Были дворф и орк, имена которых Том не запомнил, а пятым был скорее всего эльф, однако он мог быть и человеком, его в полный рост Том не видел, поэтому он называл безымянных членов банды по их расам.
Разговоры юных налётчиков то угасали, то разгорались вновь, но Том старался удерживать свой разум на грани дрёмы и сонного беспамятства, надеясь тем самым не оказаться в беспомощном положении. Одновременно он слушал звуки, доносящиеся их леса - вдруг рядом кто-то будет проезжать и обратит внимание на лачугу, прежде заброшенную, а ныне обитаемую?...

Сидящие в заброшенной избушке подростки были абсолютно спокойны. Ночной лес казался пустым и спокойным, правда, сравнительно недалеко проходила дорога, на которую юные разбойники самонадеянно списали далёкий стук копыт. Подумаешь, кто-то едет мимо, вроде их лагерь с дороги особо не виден. Тому в его чулане это было вовсе не слышно, зато появление в комнатушке нескольких вооружённых стражников никто пропустить никак не мог. Юноши вскочили на ноги, схватились за грубые дешёвые мечи и... Растерянно уставились на стражников. Резкий голос, очевидно, принадлежащий одному из стражников, грозно осведомился:
- Что здесь происходит?
Нильс, лицо которого Том отлично видел из своего узилища, явно растерялся и пытался найти ответ. Если они просто мелкие воришки, командир стражи мог просто приказать всыпать каждому по десятку розг и удалиться. Но приятели могут за такое унижение обидеться на своего вожака, что пошатнёт его репутацию. А если он прикажет драться, то исход более чем очевиден - ребятам надают по шее и в лучшем случае поменяют местами с Томом. Окинув взглядом шайку, Нильс кивком спросил товарищей, что делать - это показалось ему самым удобным выходом, ведь так решение принимал не он один, а все вместе. Молодчики думали примерно о том же, но когда их главарь молча спросил их мнение, они, поколебавшись, опустили оружие. Лицо Нильса едва заметно прояснилось, юноша обернулся к стражникам, наклонил голову и ответил:
- Мы простые крестьяне, сэр. Ничего дурного не делаем.
Тут перед лицом Тома появились зелёные пятки юноши-орка, который, сделав шаг в сторону, хотел заслонить собой дверь, дескать, ничего особенного за ней нет. Тут Тому бы громко позвать на помощь, но он оборвал себя на этой мысли. Ведь стражники могут решить, что подростковая шайка виновна в похищении путника и строго наказать их. А Тому было их немного даже жаль, ведь они не причинили ему никакого серьёзного вреда. Но и оставаться дальше в плену не хотелось. Может, сказать, что он просто оказался здесь случайно, а они, не зная о нём, заперли дверь?...

Мальчишки были подавлены и растеряны. Если бы к ним на огонёк заглянул бы кто-нибудь из селян, даже настроенный явно враждебно и намеревающийся силой навести законный порядок в окрестных лесах, то им было бы проще его попросту прогнать, а самим идти искать более укромное логово. Или если бы это был бы одинокий стражник, такого можно было разжалобить слезливыми рассказами и предложением пригоршни монет. Ну или на самый крайний случай отделаться формальным наказанием, которое, по мнению юных разбойников, куда слабее и предпочтительнее того, что сулила им встреча с графом и суд в его резиденции.
Подростки нехотя поднялись на ноги и встали в ряд у той стенки, в которой была дверь в импровизированное узилище. Том увидел в щель под дверью, как зеленоватые босые ноги юного орка отступили немного в сторону, а рядом с ними появились голые пятки одного из мальчишек-дворфов. Вероятно, ребята зачем-то хотели скрыть пребывание в их лагере пленника, однако уже через пару секунд послышался тихий деревянный скрежет, свидетельствующий о том, что кто-то из членов шайки пытается незаметно для стражников убрать засов, чем перевести Тома из разряда пленников в члены самой шайки. Или просто сделать его гостем, ведь за наличие пленника их по голове не погладят.
Том, до этого следящий за происходящим в большой комнате хижины сидя на коленях, выпрямился и намеревался было подняться на ноги.
Если стражники сейчас обнаружат дверь, то она будет отперта, а за ней они увидят сидящего на полу белобрысого босого паренька, вид у которого будет изрядно растерянный - он будет терзаться между двумя вариантами поведения со стражниками - с одной стороны Тому искренне жаль ребят, который ждёт суровое наказание, но с другой стороны - они ведь сами выбрали путь преступлений, так что должны ответить за зло, которое причинили прохожим, отбирая у них ценности и ставя тем самым в затруднительные ситуации.

Чёткий приказ заставил мальчишек зашевелиться. Как ни хотелось им скрыть пленника, командир стражников оказался умнее шайки простых крестьянских подростков. Но выбора у ребят действительно не было, того гляди ещё обвинят в оказании сопротивления. Усугублять свою и без того очевидную вину парни не стали и покорно расступились. Том отпрянул от двери и, как оказалось уже через секунду, правильно сделал. Иначе бы в юношу полетели бы щепки от разрубаемых досок, и скорее иллюзорная, нежели реальная преграда была разрушена. Юный путешественник увидел перед собой командира стражников, который хоть и был не выдающегося роста, запросто мог оказаться, например, дворфом. Ведь рост далеко не всегда означает силу. Но долго раздумывать Тому времени не было.
- Мда... кажется, граф будет сильно недоволен вами, - заметил командир при виде Тома. - Как тебя зовут, юноша? Давай, выходи отсюда.
- Том, сэр, - осторожно ответил белобрысый парень и шагнул вперёд, прищурившись после темноты, но внимательно осматривая комнату, своих пленителей и нечаянных освободителей.
И тут Тому, как и, впрочем, юным разбойникам, пришло время сильно удивиться. Когда главный стражник снял шлем, то оказался не мужчиной и даже не юношей, а девушкой. Тому она показалась вполне приятной внешне, разве что резкость по отношению к деревенским ребятам его смутила, но разве можно требовать учтивости по отношению к тем, кто по собственной воле поставил себя вне закона? Том машинально наклонил немного голову, вроде и поклонился, но не акцентируя на этом внимания. Вежливость, но не подобострастие. А вот юные разбойники разом притихли. Суд их отнюдь не прельщал, отвечать за свои преступления им ой как не хотелось.
- Простите, ваше сиятельство, мы просто... - начал было из главарь, но замялся, не находя слов. - Мы просто... у нас в деревнях нам нет работы, а в город нас не принимают, говорят, не доверяют...
Паренёк покосился на Тома, словно тот мог вступиться за них и уговорить девушку отпустить незадачливых грабителей с миром.
- Миледи, у меня нет к ним претензий, если... если это имеет значение, - негромко произнёс Том. Едва он это произнёс, ребята явственно вздохнули с облегчением. Хотя молодая графиня могла устроить им суд из-за их прочей деятельности на проезжей дороги, и тут вряд ли им удастся так легко найти сочувствующих среди тех, кого они обокрали.

Мальчишка растерялся. Графиня была непоколебима в своём намерении завершить это дело строго согласно букве закона, кем бы ни были преступившие его разбойники. Хоть они ещё очень молоды и вряд ли полностью отдают себе отчёт о том, что делают, их ущерба это нисколько не умаляет, и в глазах властей не может быть причиной для их прощения. А снисхождение ещё нужно заслужить.
Первым ответил Том, поскольку стушевавшиеся юные разбойники не могли решить, что им отвечать, ведь оба ответа могли сулить как отработку их вину, так и усугубление оной.
- Они действительно не сделали мне ничего плохого, миледи, - негромко произнёс белобрысый юноша. - Они не головорезы, а просто... просто немного сбились с пути.
- Мы могли бы служить вам или вашим... вашим родственникам, - подал голос юноша-орк.
- Мы действительно сбились с пути, - главарь ухватился за слова Тома как за соломинку. - Мечами мы владеем неплохо, хотя против вас не выстоим.
Последнее было сказано не чтобы подольститься к графине и её людям, а совершенно искренне - мало кто мог поверить, что простые крестьянские подростки могут тягаться с хорошо вооружёнными и тренированными стражниками на службе графини.

Юные разбойники обрадовались, но постарались не подавать виду, в знак благодарности присели на одно колено и отошли чуть в сторону, надеясь, что молодая графиня не решит изменить своё решение и не станет припоминать им грехи глупой юности. Правда, справедливости ради стоит заметить,ч то грехов за ними было не так уж много чтобы доблестная служба в графской рати не могла бы их загладить. том испытал странную радость за них, словно сам приложил руку к столь благополучному разрешению на первый взгляд безвыходной ситуации. А так и волки целы, и овцы сыты... То есть, наоборот.
- Благодарю вас, миледи, - босой белобрысый юноша тоже присел на одно колено. - Я теперь и сам доберусь до города... И... если вы не против, я буду рассказывать о вашем великодушии, если меня спросят... Я... право, я не знаю, что и сказать...
Щёки Тома покраснели. Смелый юноша, готовый при необходимости драться со взрослым и сильным противником, смутился и замялся при разговоре с юной графиней.

Том растерялся и от графского подарка, который мальчишке совершенно ни к чему, как и от той скорости, с которым молодая графиня приняла решение выдать юному путешественнику обременительные для него сапоги. Да, у отрока были лёгкие мокасины для холодов и простые сыромятные сапоги для полноценной зимы со снегом и метелью. Но в тёплую летнюю пору Том предпочитал ходить по тёплой или студёной земле босыми ногами. Это был символ его юношеской удали и свободы, простоты в жизни и единения с матерью-природой. Но, разумеется, ничего подобного он не стал говорить милостивой госпоже. Это ведь невежливо - не принимать подарки, когда его по сути выручили из неприятной ситуации. Юные разбойники вряд ли сделали бы ему что-нибудь совсем уж скверное, смертельной опасности не было.
- Благодарю вас, ваша светлость... - растерянно проговорил белобрысый отрок. - Право, это лишнее...
Замявшись, Том принял от стражника сапоги и просто взял их под мышку, словно так и надо было. Вроде бы их следовало тотчас надеть, но, будучи чистюлей, Том хотел сперва помыть ноги. Вместо этого мальчишка робко улыбнулся.