Пальцы, затянутые кожей перчаток, дергано перебирали тряпки, плещущиеся в мутной розовой воде. Кровавые разводы довольно быстро пропадали в миске, пока там плавали использованные бинты. Рядом в банках ворочались набухшие отожравшиеся пиявки, на которых, словно шутки ради были маленькие этикетки с именами «Рейнальд», «Дисмас» и еще несколько. На кровати лежал изможденный мужчина, прикрывшись одеялом, пока рядом с ним сидела Дарси, заканчивая убираться.
– Это… поможет?
– Помочь-то поможет, - хрипловатым голосом ответила Байл, стараясь не сипеть и говорить ровно. В легкие словно набилась какая-то мокрота и так и было желание откашляться, но она должна была терпеть ровным счетом до тех пор, пока не покинет дом и не отойдет так, чтобы ее не было слышно, – Вылечит ли это ваш недуг – не знаю пока. Я еще изучаю, что это и как лучше с этим бороться. Это должно временно облегчить вам жизнь точно, - с этими словами волшебница быстро начала убирать банки в сумку, чтобы затем покинуть дом как можно скорее. Ох как она не любила подобные разговоры. Вот последнее, чем бы она хотела заниматься, так это тем, что лечить кучку кметов. Ее ноги иногда не держат, она уж точно не в состоянии носиться каждый день по деревне и пытаться всем помочь. Так еще и каждый второй решил, что ему надо задать кучу вопросов и при этом усомниться в ее действиях. Как будто у них была альтернатива и хоть кто-то во всем Лиллэлейке может им помочь кроме Дарси. По крайней мере, пока что никто из ее пациентов не помер пока что, потому с вилами и факелами за ней пока охоту не объявили.
Врачевательница в маске, чуть дрожа, поспешила на выход, сославшись на то, что в деревне еще полно нуждающихся в ее помощи и таким образом избежав неуютного разговора. Наверняка они все думали, что она некомпетентная и глупая. Вот только своими народными средствами они довели себя до плачевного состояния, а сама Дарси уже давно отбросила большинство распространенных недугов. Конечно, она сама переживала еще больше неизвестных и загадочных болезней, но у нее была на это причина. Этих крестьян не потрошили на алтаре темных богов, как ее, она это проверила.
Откашлявшись на улице так, что ее склонило от боли в спине и груди почти к земле, она заставила пойти себя в сторону трактира. В ушах стоял негромкий гул, а перед глазами плавали жирные темные пятна, смазывая иногда окружающие очертания, и так не сильно хорошо различимые через стекла окуляров. Наверно не будь она закутанной с головы до ног так, что даже клочка кожи не было видно, кто-то бы задумался о том, что она сама сильно больна. Для них Дарси просто медленно брела в сторону придорожной таверны, погруженная в свои мысли. Они вряд ли могли догадаться, что для нее было тяжело просто удерживать вертикальное положение и сил хватало в основном только на то, чтобы неторопливо брести.
Наконец волшебница открыла дверь таверны и зашла внутрь. В голове был план просто добраться до своей комнаты и там тихонько помереть. Иногда даже проскальзывала шальная мысль, что если она как-то заразится от крестьян, то наверно тогда уже точно не выдержит и помрет прямо тут, но Байл старалась прогонять подобные предположения до того, как они пустят корни. Надо было жить, работать, двигаться. Однако она все равно остановилась, правда не из-за собственной немощи. Что-то в таверне было не так, рассеянный взгляд из-за окуляров маски что-то уловил, чего быть не должно. Дарси повернулась, увидев то лицо, которое явно не должна была увидеть.
– Ви-и-ик? Ты что здесь делаешь? - растерянно спросила девушка, явно впавшая в легкий ступор.

Скользнула мысль в голове, что на самом деле возможно наилучшим вариантом было бы пройти мимо. Чтобы пожалеть себя. Не бередить душевные раны, не мучиться от неотвратимости судьбы. Что при всем желании нет возможности вернуть все вспять. Ведь именно к этому вели ее неосторожные слова. К прошлому. Совсем другому, кажущемуся совсем далеким, хотя прошло всего несколько лет. Но они были другими, совсем другими. То прошлое нельзя было назвать счастливым и блаженным, потому что уже тогда были травмы, были шрамы. Но тогда все равно было что-то. Возможности. Стремления. Надежды и желания. Но теперь всего этого нет, все это исчезло и потому это как будто было в другой жизни, происходившее не с ней, не с Дарси Байл, что сейчас была волшебницей в Деорсе и проклятой темной богиней.
Глядя на девушку, столь знакомую и незнакомую одновременно, она удивлялась тому, насколько все поменялось. Насколько все было другое. Да, это была она, глаза не подводили Дарси, хотя могли, но при этом выражение лица настолько чужое, с настолько нехарактерным выражением серьезности, что на мгновение все равно мелькнула мысль, будто на самом деле она обозналась. Что, казалось, было бы еще одним поводом просто на самом деле пройти мимо с таким видом, будто ничего не было и она никого не узнала. Что на самом деле девушка с разложенной на столе картой и тяжелым взглядом на самом деле не ее старая подруга по Башне.
– Дарси Байл. Мы учились вместе, -   хрипловато выдала волшебница, как ни странно, безо всякого возмущения или недоумения от того, что ее не признали. Ее в Башне не узнавали нередко, что же говорить о подруге, которая покинула Гильдию Магов  еще до того, как Дарси закончила обучение и оказалась на жертвенном алтаре Кивы. А вот если бы после этого о ней не вспомнили, уже тогда можно было бы возмущаться.
– «Великая Викка, плоская как плитка», - вспомнила старую поддевку многолетней давности без особого веселья, но все равно с жутковатым хрипом, который был для ее измученных легких вместо смешка, – хотя уже давно неактуально. Как ты? - тяжело выдохнув, спросила Дарси, все еще стоя рядом со столом, стараясь не сильно крениться на бок. В голове была легкая муть, но она старалась не обращать на нее внимания. А то сфокусируется и только хуже мутить начнет. А вариант, что ее прямо в таверне шатать начнет, казался ну слишком малопривлекательным. Единственным минусом было то, что на текущий момент опереться было решительно не на что. Если она повалится на стол, это будет совсем печально. Потому она оставалась стоять, через грязноватые окуляры виднелись зеленые что внимательно смотрели на бывшую подругу по учебе. Правда почему-то ей казалось, что даже если Виктории повезло куда больше и она на самом деле не так изменилась, как кажется, все равно разговор будет нелегким. Дарси уже явно не сможет совершать что-то типа вылазок из башни, розыгрышей для наставников и веселых попоек, как раньше. Она лишь труп с памятью о былых деньках, не более того.

Ощущение того, что человек другой, все не проходило. Не то, чтобы Дарси очень сильно ожидала увидеть такую Викторию, с которой они расстались во время окончания обучения в Гильдии. Все люди меняются. Она сама изменилась так, что теперь ее мало кто может узнать. Лишь иногда за ней замечают те слабые тусклые отблески былого характера, которым раньше Байл преобразовывала мир вокруг себя. А о внешнем виде говорить не стоит.
Виктория же выглядела так, будто из старой подруги вынули душу, после чего вставили какую-то совершенно другую. Сколько бы не можно было смотреть, нельзя в этой непроницаемой холодной физиономии увидеть что-то напоминающее о былом зазнайстве, бесконечной самоуверенности и кипучей энергии. Наверно в какой-нибудь другой ситуации, с какими-нибудь другими людьми это был бы серьезный повод для беспокойства и шквала вопросов. Но не в случае Дарси. Она с трудом могла бы поверить, что кого-то тоже могла жизнь так жестоко и беспощадно сломать об колено, как ее, но все-таки отдаленно могла. Да и к тому же, не ей говорить фразочки «Тебя не узнать». Ей самой прилетит не меньше подобных вопросов и разговор точно выйдет отвратительный.
– Да, было бы вероятнее в Аварине или еще где-то встретиться, наверно, - прошелестел голос из-под маски, когда рука в плотной кожаной перчатке уперлась в стол. Дарси постаралась осторожно сесть, мысленно немного радуясь тому, что ее одеяние было достаточно тяжелым и свободным, чтобы скрывать тот факт, что у нее рука дрожала от напряжения, пока она садилась за стол. Рассчитать нормально посадку все равно нельзя было и пришлось падать на скамью, как мешок с картошкой.
«Аэн помилуй» - вспыхнуло в голове Дарси, пока чудовищная вспышка боли стрелой пронеслась по руке до плеча. Она закусила губу, чтобы не издать ни звука, и тут же спрятала несчастную конечность под столешницу, наклоняясь немного вперед. Конечность застыла намертво в пароксизме агонии, каждая костяшка, каждая фаланга словно выходили из суставов и рвали сухожилия и плоть. Байл прикрыв глаза, мысленно молилась всем богам, чувствуя, как слезы текут по щекам. Очень хотелось скулить от боли, сжаться в комок, подобно изувеченной дворняге, но она все также сидела, пристроив другую руку на столешницу. Лишь через несколько мгновений это хоть немного отступило, чтобы можно было дальше воспринимать реальность.
Дарси сморгнула несколько раз и уставилась на Викторию, мысленно радуясь тому, что на ней была маска, которая скрывала переживаемые мучения. Конечно, вряд ли она могла бы скрыть все. И так по приглушенному маской дыханию, что было столь хриплым и свистящим и участившимся от приступа, можно было догадаться, что она не в порядке. Но конечно сомнительно, что состояние Дарси хоть как-то волновало ее старую знакомую.
– Тоже работаю, - выдавила с трудом из себя нужные слова Дарси, с трудом понимая запоздало, о чем говорила Виктория в тот момент, пока у нее так сводило руку. Осторожно вернув ее на стол, даже не сколько для вида, скорее чтобы самой убедиться, что она все еще напоминает нормальную руку, а не перекрученный кусок мертвой плоти, – попросили эти мужи  ученые заглянуть в деревеньку, разузнать, что с местными жителями творится, - ее голос не звучал, скорее шелестел, пока она потихоньку приходила в себя. Перед глазами темнело, а тени выплясывали какие-то дикие танцы за спиной Виктории, но это было не так страшно.
– А для кого работу работаешь? И да… я вообще не знаю, что с тобой было с тех пор, как ты покинула Башню. Или… это будет отвлечением от работки работушки? - сдавленный смешок, который закончился рваным кашлем, вылетел из груди Байл. Все-таки она была не мертвой. Как бы ей не хотелось, она не умерла. И все еще была способна иронизировать. Потому что несмотря на все мучения, она была в состоянии видеть, насколько глупо это выглядело. Две заклятые подруги, с крайне острой и резонирующей формой приязни, сидят спокойно во время первой встречи за много лет. Из одной как будто душу вынули, а другая в могиле обеими ногами стоит и землю на себя загребает. И у обеих работка какая-то, которая важнее всего их прошлого.

– Это которые наемники торговцев, или которые просто ищут проблемы? Я вечно их путаю, - попыталась уточнить Дарси насчет авантюристов, ибо для нее суть и того и другого ускользала, как и разница между ними. Вроде и те и другие пытаются решать чужие проблемы при помощи какого-нибудь тяжелого меча, магии или камня потяжелее. Но при этом то ли одним платят за их работу, а другим нет, то ли у кого-то специализация более узкая – Тень их разберет. Байл в этом мало что смыслила, ибо предполагала, что легче всего организовать каких-нибудь стражников, чтобы они решали все проблемы.
– В любом случае удивительно. В жизни не догадалась бы, что ты таким занимаешься, - заметила Дарси, понимая, насколько же сильно отходит Викки от той девушки, с которой они расстались на выпуске из Гильдии магов. Дарси была уверена, что ее подруга будет творить какие-то магические открытия или просто пинками загонять всех демонов обратно в Тень или еще невесть что творить такое, от чего ее люди на руках будут постоянно носить. Ну или умрет каким-нибудь особо героическим способом, при всей своей приязни этот вариант нельзя было исключать. Ее выпускной именно так и закончился, когда других учеников вместе с ней культисты подвергли безумным пыткам в угоду Кивы. Смерть всегда внезапна. А теперь и все время где-то рядом, заставляя Дарси куда внимательней прислушиваться к ощущениям.
Короткая фраза Ремнли, оборванная коротким кашлем, привлекла внимание Байл довольно сильно. Дело было не в самой фразе, ее суть была не особо сильно важна, ибо волшебница даже не пыталась разобраться в сути работы Виктории. Куда больше внимания зацепил этот короткий кашель, при котором ее подруга прикрывала рот кулаком. Дарси это заметила и  смогла довольно быстро переключиться. Взгляд воспаленных глаз из-за окуляров маски начал блуждать по Ремнли, подмечая и бледность, ритм дыхания, общий вид. Из-за того, что она уже кучу времени таращилась на местных жителей ее внимание притупилось довольно сильно, да и ее собственное состояние не способствовало бдительности и наблюдательности. И только сейчас Дарси поняла, что скорее всего Викки точно также больна, как и большая часть Лиллэлейка.
– Да уж, мало того, что по окрестностям этого городка скачешь, так выглядит, будто и ты подхватила местную заразу. Надеюсь, ты не собираешься уезжать в какой-нибудь крупный город, не хватало только распространить эту дрянь, - без обиняков сказала Дарси. Да, наверно будь они не знакомы, такие слова можно было бы принять близко к сердцу и обидеться. Все-таки не ей указывать, куда ехать или не ехать. Гордыня – болезнь, терзающая слишком многие умы и Виктория вряд ли была бы исключением.  И пусть она нередко становилась источником куда больших горестей.
– Я не знаю. Похоже, что застряла тут на дни и недели. Пока не вылечу этих крестьян или пока болезнь не прибьет их всех, - пожав плечами, фаталистически ответила Дарси, не воспринимая работу ни как что-то героическое и достойное похвалы, да и не думая об этом, как о наказании и неудаче. Да, нередко казалось, что ее усилия тщетны, а происки бессмысленны. Ну подумаешь, она отсрочила ненадолго смерть кучки местных жителей. Нормального лекарства от их болезни все равно нет. Но она как-то спокойно воспринимала свою роль в Деорсе, предполагая, что ей не зря дают такие дела, где нет страшных последствий неудачи и нет нужды в каких-то невероятных магических навыках. Прошлое задание тоже было каким-то таким бестолковым. Дарси приехала на поле, на котором у старика мельника был неурожай долгое время. И тот нанял какого-то колдуна, чтобы тот исправил ситуацию. Ну, тот это сделал, уставив поле вокруг камнями с мистическими символами, разносящими странную темную силу. На земле теперь не растет ни травинки, ни крошечного лепестка. А мельник и его семья стали пустыми оболочками из пепла и праха. Оставалось только запретить всем остальным туда являться и попросить кого-нибудь убрать следы темного колдовства. А Дарси ничего из этого не могла сделать. Ровно также, как и здесь. Только оттягивать гибель окружающих. К которым еще и затесалась старая подруга.