Ночь безлунная, ночь тёмная, ночь милосердная.
Быть может, именно её стараниями он жив остался? Тьма словно по пятам сопровождала силуэт, что ныне не мог покоя обрести, блуждая среди серых улиц. Не гнала тень его и не преследовала, скорее всё же укрывала, оторвала от погони да вернула к тропам знакомым, где глаз цеплял хоть что-то среди темноты.
Правда в этом крылась лишь часть беды.

Как вышло вообще так, что Ксардес вынужден бежать был, с его-то опытом и образом жизни? Ведь никогда бы не признал он, что к чему-то не готов аль врасплох смогли застать его внезапно. Да и не то чтоб поножовщина была какой-то редкостью для пса цепного, что всё решение проблем извечно видел лишь войной…
Видимо, просто к ошибкам склонен каждый. А он, к тому же, был всего лишь человеком.
Но ведь, стервец, цель выполнил свою; где-то там, уже довольно далеко, труп остывал того, кто вдруг осмелился им перейти дорогу. А значит – он справился с заданьем хорошо. Ценой высокой, что ранами на теле отзывалась при шаге каждом, но всё равно. Иного результата Ксар бы не потерпел, да и босс тоже. А подводить нельзя, не просто так же ему верят и на дела такие отправляют, пусть даже зная, что вновь изберёт он путь конфликта. Хоть и оставит тот раздор его в итоге в состоянии крайне плачевном.

Больно.
Как же давно он не испытывал подобных ощущений! Кровь стекала прямо по руке, что рану на боку открытую почти что безуспешно зажать пыталась. Куртка изрезана, края нижние уж давно жидкостью алой пропитались. Наутро явно искать придётся новую, на улицах со внешностью таковой Ксар точно привлечёт излишнее внимание.
Хех. Даже в ситуации столь критичной он думал о сохранности одежды, а вовсе не шкуры своей. Вот уж и вправду зверь забавный, где ж только успел он свои инстинкты потерять? Наверное, средь узких переулков тех же…

Скитался Ксардес ещё некоторое время беспокойно. Не от погони, да вовсе не с желаньем следы запутать, - кров искал. В округе этом у него совсем не оказалось вдруг знакомых, кто в ночь глухую бы радушно на ночлег его принял. Он бы ещё немало бегал, след кровавый за собою оставляя, если б ограду знакомую издалека вдруг не приметил. Повезло, что та была довольно низкой, с ранами подобными иную парень вряд ли смог бы покорить.

О, это место несомненно принадлежало боссу, сие заметно даже с расстояния. Тусклее золото блестеть со временем, внезапно, не перестаёт. Коль сделано с изыском что-то – видно и сквозь годы.
Дверь поддалась, не требуя отмычки. По правде, сие не слишком удивляло – кому нужно спустя столь долгий срок такое здание? От центра слишком далеко, а восстанавливать куда накладней, чем новое отстроить, краше прежнего да перспективней. Вполне закономерно, что заброшено оно…
Но всё же, несомненно, повезло. Сейчас со взломом мучиться Ксар явно был не слишком уж намерен. Лишь малость приоткрыв дверной проём, он внутрь скользнул бесшумной тенью да лестницу почти что на рефлексах стал искать.

Что было раньше здесь? Сказать об этом ныне очень сложно. Столы покрыты пылью, почти всё остальное – разбито беспощадно. Отчасти временем, но по большому счёту, пожалуй, всё ж людьми. Произошло здесь что-то некогда, давно, но разве ж смогут рассказать об этом теперь стены?
Стены молчали, и Ксардес вторил им. Взгляд алых глаз, подёрнутых излишне сильно болью, нащупал всё-таки свой путь наверх; было решено туда подняться, как-никак это казалось безопасней, да и уютней в каком-то смысле.

Комнаты. Злачное место некое здесь было, не иначе, хоть и поверить в это сейчас было тоже не слишком уж легко. Казалось, об этом голосила только планировка, ведь вынесли отсюда почти всё. Или сломали, кто теперь уж знает.
Только после того, как кров обрёл над головой он, задумался вдруг Ксар о том, как было холодно на улице. И как же всё-таки чертовски больно! Если ветра пронзительные да сырость стерпеть поможет испорченная безнадёжно уж одежда, то залатать увечия такие – очень вряд ли. До старого матраса на полу, видимо, чудом единым в месте этом уцелевшего, парень уже едва ли ковылял. Собрав все стены да дверной косяк плечами, он рухнул на пол, с остатками энергии прощаясь. Хватило их только на то, чтобы на спину перевернуться.

Вот полежит немного, выспится маленько… утром встанет, раны перевяжет, придумает какой-то план насчёт одежды… и всё сделается лучше, да. Но только не сейчас.
Жмурясь сонно, витая в небольшом бреду усталых воспалённых мыслей, смотрел Ксардес в потолок, который время тоже мало пощадило. Сквозь брешь в нём можно было небо разглядеть. Как жаль, что не было там звёзд совсем, хотя вряд ли он бы их увидел.
Глаза закрылись, скованные пеленой всё той же боли. В конечном счёте она затмила всё.
Матрас пропитывая, стекала кровь багряная на пол пыльный здания всеми забытого.
Сознание периферией неких чувств на миг какой-то выцепило нечто отличительное. Не то шорох внезапный, не то взгляд пристальный чужой… думать об этом Ксар уже совсем не мог. В состоянии ином, пожалуй, он бы попытался что-то сделать, однако ныне это было не более чем мыслью шальной, что тут же растворилась.
Будь что будет.

Забвенью предаваясь, угас убийцы разум.
Пока ещё не смертью – просто провалился в сон.

[icon]https://sun9-60.userapi.com/c857020/v857020953/31216/r6r7HE9_bu8.jpg[/icon][nick]Xardes[/nick][status]sed non satiata[/status]

When it cuts you up this deep
It's hard to find a way to breathe

Что чувствуют люди, когда тело отказывает, утратив всю энергию и заставляя пропасть во сне? Страдает ли от боли без пяти минут покойник, чья кровь уж пол окрасила, а дыхание затихло, скорой смертью грозя?..
Ксардес, пожалуй, не чувствовал буквально ничего. Не слышал он и криков той, что столь старательно пыталась разбудить и прочь прогнать его, не ощущал её прикосновений призрачных, не чуял боли никакой.
Пред ним была лишь тьма забвенья, возможно, именно та, что называют пустотой. Ни хорошо, ни плохо, ни горячо, ни холодно, ни страшно, ни спокойно… здесь не было буквально ничего. Наверное, именно так и должна выглядеть смерть, хоть до неё пока что дело не дошло. Наверное, именно это и должно сильней всего-то напрягать живого человека – отсутствие существования, потеря полная всех ощущений.
Но его сие не волновало. Уже. Или пока что?..

I'm at the edge of the world
Where do I go from here?
Do I disappear?
Edge of the world

---

Пасть темноты внезапно светом прорезалась, открыв взору занятную картину.
Комната. Красивая и чистая весьма на самом деле, пусть и заметно, что явно не жилого дома, ведь даже планировка была уж слишком «типовой». Подобных помещений весьма немало в трактирах всяких и прочих придорожных заведеньях, где люди ночью ходом своим уйти не могут зачастую. Впрочем, по этой комнате был виден уровень как минимум повыше забегаловки, а то и больше – уж слишком хороша, пожалуй даже новой почти была здешняя мебель.

Ксар созерцал всё это довольно долго, но не изучал. По некой причине, окружение казалось ему призрачно знакомым, как будто он здесь как минимум не первый день иль просто раньше видел. У него не было ни малейшего представления о том, каким образом он оказался в этом месте, что происходило доселе и по какой причине, однако и переживаний на сей счёт в наличии не было ни капли. Всё было очень… естественно, как и должно быть. Что, впрочем, не отменяло того факта, что Ксардес совсем не понимал, что должен делать, так и сидел бесцельно ещё немного на краю кровати.

Привычной куртки рядом не было. Услужливый разум подсказал, что она может быть в шкафу аль ранее отложена куда. Помнил Ксар свою привычку иной раз спать заваливаться прямо как есть, не снимая даже верхней одежды и отключаясь почти тут же, словно странный механизм, но случай, видимо, совсем другой был. Потом надо будет всё ж найти её, ведь в мелких карманах хранил он немало важного… но не сейчас. Действительно потом.

С неким удивлением он обнаружил, что в деловой костюм одет, как будто мог забыть вдруг этот факт и столь же внезапно осознать. Занятно, но реальность происходящего совсем не пошатнулась. Конечно, в состоянии другом аль со стороны кто-то бы мог сказать, что после сна обычно не встают в таковом виде, да ровном идеально, одежда даже в краях не смята… но Ксар об этом почему-то даже и не думал. За долгое время если жизнь его чему и научила, так это быть адаптивным и всё воспринимать спокойно.
Руки машинально пробежались по карманам, когда поднялся Ксардес всё же с ложа своего. Перво-наперво худые пальцы извлекли слегка потрёпанную белую пачку с красноватым козырьком, что был когда-то ярче, пока предмет сей пару дней в одежде не побыл, немного истрепавшись. Не то чтоб он часто курил, но наличие вещи такой в кармане совсем не удивляло. Порой ведь хочется сего, хотя бы чисто ради ритуала некого, хотя скорей всего убийца просто подобрал её когда-то с тела бедняги очередного. Табак всё ж недешёвый был, тем более сей марки.
И да, самое то чтоб день начать.

Зажигалку, правда, он нашёл лишь на столе, довольно мелком, что возле кровати расположен. Зато свою, что радовало несказанно, почему-то каждый «родной» предмет воспринимался им сейчас как-то особенно тепло. Медная, с уже потёртой от дней верной службы гравировкой и царапинами, которым счёта нет, она плавно легла в ладонь, глухо звякнув в ладони о кольцо. Крышка откинулась со звонким щелчком, а палец большой скользнул по кремню, дабы высечь искру.

Некоторое время Ксар следил за пламенем, внезапно им заворожённый. Создатель зажигалки утверждал, что от дыхания или порыва ветра оно угаснуть не должно ни в коем разе. Словно желая снова в этом убедиться, взмахнул он ей, но та не подвела. Лишь вздрогнул огонёк и в сторону подался от порыва резкого, но не прервал своё существование и близко.
Губами подцепив из пачки за фильтр сигарету, убийца вскинул голову, дабы приблизить к пламени табак. Втянул он воздух шумно, заставляя разбежаться алые всполохи по бурым волокнам, охватывая весь край по его воле. И тут же выдохнул дым.

На улице, конечно, да на холоде, ещё бы ночью… сей ритуал казался куда живей и чётче, но даже здесь на некий срок взор охватила дымка серая. Затягиваясь раз за разом, извергая из груди целые облака, Ксардас задумался, забывши обо всём опять. Но мыслей не было, какая-то смурная пустота лишь, терпкая и всеобъемлющая очень, из которой уж никак не удавалось выйти. Он даже не вернулся на кровать опять, так и завис посреди комнаты, глядя куда-то в стену взором неявным, как и всегда то было при глазах его, в которых нет зрачков.

Пепел он стряхивал на пол, чисто рефлекторно. В комнате не оказалось пепельницы… скорей всего; по правде, не искал её убийца, будто об этом не успел подумать аль отвлекло что-то тяжёлое его туманный разум. Сизые хлопья опадали вниз, иной раз искрами сопровождаясь, но гасли те прямо в полёте, не достигая цели никакой. И хорошо, было бы крайне глупо из-за неосторожности ненароком опалить себе рукав.

Очнулся Ксар только тогда, когда вкус на губах совсем иным стал. Дошло до фильтра тление и там же погасло. Окурок печальный был оставлен на столе, а пачку вновь вернул в карман он; сигареты пересчитал заведомо – осталось ещё три штуки, бегали внутри картона сиротливо пока туда убийца зажигалку не вложил. Не выкинет он всё равно табак, а посему так было лишь удобней.
Впрочем, из состояния меланхоличного вывел его не ритуала дымного конец, а крик. На удивление – из ванной, что к комнате прилегала.
Но он не удивился, а напротив, как будто что-то вспомнил разом и двинулся туда. Шаги давались медленно, словно ходил в воде убийца, с трудом переставляя ноги. Словно во сне.

Правда, по причине некой он это вовсе не заметил.

---

- Ох… - от открывшегося зрелища у Ксардаса на миг дыхание перехватило, и он поднёс руку к губам. Но не от изумления, нет, ни разу, всё казалось очень правильным. Скорее, от восторга. – Как восхитительно.
Вид девы в белом платье, что в ванной связана была, вызывал у него некий благоговейный трепет. Отнюдь не такой, с каким смотрят на возлюбленных своих, нет-нет, в красных очах мелькали ныне другие внутри оттенки; впрочем, глядел он и не так, как голодающий на стейк, желанья тоже не читалось. Что-то совсем, совсем иное.

- Это же ты.
Акцент в последнем слове такой, будто убийца встретил человека, которого знал сотню лет, но чуть было не позабыл от жизни лихой. Словно такая интонация должна была всё объяснить.
- Кажется, нам надо в зал, ко всем… - Ксар губы облизнул, чувствуя терпкий привкус табака; не более, чем жест раздумий, хоть в голове была лишь та же пустота. – Но мы туда пока что не пойдём, уж извини.
Голос так искажался на каждом слове, живо, почти манерно, словно сдавал он мастерство актёрское сейчас. И в извинении его даже вина виднелась, правда уж слишком эфемерно и фальшиво.

Нож оказался в кармане пиджака. И вправду, как это Ксардес и без ножей, даже в костюме строгом украдкой спрятал мелкий балисонг. Чёрное лезвие скользнуло по верёвке, но глупо было бы полагать, что девушку отпустят. Ладонь убийцы тут же запястья перехватила, сначала заставляя с ванной подняться, а затем и в комнату куда-то уводя. Впрочем, уже в другую. Словно по вспышке в голове Ксар вспомнил всё, что в здании находится и тут же цель свою нашёл.
- Будешь кричать или сопротивляться… - голос спокойный, невероятно мягкий, почти напевный, каким рассказывают сказки детям. – Я тебя убью.

---

Новая комната была гораздо больше, возможно, именно из-за того она казалось куда более пустой и бестолковой. В ней не было почти что ничего, но Ксара это волновало мало, ведь искомое всё же в наличии.
Дверь за собой Ксардес закрыл, но не за замок – ключа у него не было. Однако он не сомневался, что покой не потревожит их никто. В здании явно были ещё люди, но предчувствие гласило, что им не до того совсем.

Девушку уложил убийца на диван, толкнув, пожалуй, несколько грубо – Ксар редко церемонился на самом деле, таков уж сам по себе. Обрывки верёвки всё ж в сторону отбросил, не найдя куда их приспособить толком. Подлокотники особо не располагали, другой опоры рядом не виднелось… нет, если он связать захочет незнакомку, то уже совсем другой верёвкой, образом иным… да и потом. Сейчас хотелось, чтоб та легла свободно.

- Мм… кажется, мы не успели познакомиться вчера?
Он говорил «вчера», хотя сам не был толком в этом уверен. Счёт времени давно остановился для него, не знал по правде Ксардес, сколько прошло, текло ль вообще оно… но, если честно, сего и не осознавал он. Не думал даже украдкой.

- Как же невежливо с моей-то стороны…
Ксар цокнул языком, уходя чуть поодаль от дивана. Девушка помнит об угрозе наверняка и вряд ли в комнате такой, где сам «тюремщик» к двери поближе, сбежать вдруг попытается прям сразу. Расслабился спокойно красноглазый, будто знал что-то сверх простых материй.
Его цель – стул  деревянный что средь комнаты стоял, рядом с мольбертом. Чуть отодвинув полотно, толкнул сидение он малость ближе к дивану и сел вальяжно, на спинку оперевшись. Не было подлокотников – логично, на самом деле и спинки-то быть не должно, но, видимо, условия не те витали ныне.

- Я ведь ваш «специальный гость»...
Фраза звучала вкрадчиво, почти в интригой, а сам он обвёл взглядом костюм свой строгий, словно подчёркивая всю серьёзность.
- Известный художник…
Мечтательно, аж взгляд вверх перевёл и голову чуть набок склонил он в жесте выразительном.
- У вас, аристократов, так строго с этим. Никогда не прийти просто, всегда нужно кем-то быть…
Алые глаза сощурились и замерли на силуэте незнакомки, медленно, выразительно моргая.
- Меня ведь как раз… хех, для тебя позвали. А даже не представили нас, вот ведь доса-а-ада…
В его растянутых словах сквозила приторная усмешка. Впрочем, эмоции там были и другие. Голос вообще казался слишком странным и живым.

Снова курить хотелось, но вместо этого он ближе к себе мольберт придвинул снова, хоть браться за него пока не торопился. И взора так и не отвёл.
- Расскажи мне что-то… о себе. Художник должен знать свою модель, ведь это та-а-ак интимно…

[song: Bring Me The Horizon - Sleepwalking]
[nick]Xardes[/nick][status]sed non satiata[/status][icon]https://i.imgur.com/LA4o6Ek.jpg[/icon]

Багряные глаза отсвечивали в приглушённом свете комнаты нездоровым пламенем.
Ксардес впитывал каждое слово девушки, кошачьим манером жмурясь, словно намеренно демонстрируя что речь внимает досконально. Абсолютно беспристрастно, что забавно, ведь это выглядит как резкая, контрастная фактически для образа его живого перемена. Не перебивает, не жестикулирует, хотя подобное куда вернее ожидалось, однако ж… нет. Он слушал крайне спокойно, даже немного прояснилась, казалось, голова… и пусть всё так же не задерживались мысли в ней, но, по крайней мере, больше не было ощущения, что внутри лишь перекати-поле да ветра свист. Обрывочные, выдаваемые эмоциональным порывом фразы он воспринимал довольно целостно.
Быть может именно из-за этого Ксар среагировал на устную угрозу. Соответствующе – громким смехом. Заливистым и искренним, что в рамках ситуации звучало почти безумно.

- Райнер Кель.
Раз незнакомка назвалась, то и его имя, вероятно, доселе не слышала и не поймёт, что убийца выдумал его буквально в предыдущую секунду. Выдать он себя уж точно никак не мог – тон голоса, в противовес девичьему, всё такой же ровный, даже после смеха задорного не переменился и не утратил приторной мягкости. Разве что Алиса и впрямь могла знать версию другую… вероятность мала, но всё равно присутствовала. Хотя и в таковом случае она может решить, что память подводит иль ещё какое оправдание себе найти – все псевдонимы красноглазого звучали одинаково складно и безлико. А ещё все они начинались с «Рай».
Вне зависимости от явности обмана, впрочем, Ксару было плевать. Не первая его ложь в рамках этой комнаты. И даже близко не последняя.

- Как мило... – Ксардесу её фамилия, как и сотня других, не говорила ровным счётом ничего. Где-то слышал, но не боле. Видимо, дельце настолько плёвое, что на сей счёт его даже не проинструктировали, лишь образ наспех склепали, выставив достойно пред лицом общественности.
- Знаешь, на твоём месте я бы думал не о «выйти замуж», – чуть покачал головой из стороны в сторону, скривившись и сменив тон голоса потешным образом, определённо передразнивая вселенскую наивность. – А о том, кто из собравшихся выйдет живым отсюда.
Убийца не угрожал, даже нотки соответствующей в словах не промелькнуло, всё та же сладкая, бархатная речь. Просто говорил как есть.

Проблема заключалась в том, что знания о происходящем были всё такими же эпизодическими, словно он весьма халтурно собирал мозаику. Какие-то данные как будто существовали априори, что-то додумывалось интуитивно или фантазией наспех дополнялось, но несколько важных элементов отсутствовали, как ни крути.
Но вряд ли при стрессе столь мощном его пленница решит копаться в каждом подтексте расплывчатых формулировок.

Однако вновь поднялся на ноги Ксар, подходя к двери. Недосказанность информации его немного угнетала, пусть внешне сие и не проявлялось вовсе, но чувствовал он некую тревогу странную, по коже призрачно раз за разом проходящую.
Попытался прислушаться – инстинкты и опыт бывалого мафиози сделали его навыки сей сферы недурственными, – замирая и чуть склонив голову. Похоже что на этом этаже и впрямь кроме них сейчас не было никого, ни единого звука уловить не удавалось. Внизу ж, напротив, активно разворачивались некие мероприятия – слышались шаги, переговаривались множество голосов… кажись, разбили что-то стеклянное… словом, жизнь била ключом. И вроде как пока что не по голове кому-то.

Но что-то определённо напрягало.
В чём здесь его задача? С кем он сюда прибыл? Что вообще забыл один из главных подручных босса на торжестве неких аристократов?..
Лучше бы и дальше способность думать была такой же атрофированной, ибо даже беглые мыслишки начинали явственно казаться чем-то болезненным. Несмотря на подвешенное состояние, Ксардес внезапно ощутил некую неестественность происходящего. И вовсе не потому, что после ряда случаев его бы однозначно не пустили ни на какой праздник представителем, ведь уж очевидной стала мысль, что раз он здесь, то жить из присутствующих по мнению босса должны не все.
Что-то просто было не так.

Ксардес намеревался достать сигареты и вернуться на своё прежнее место вновь, закурить и обдумать происходящее, но не смог. Он поднял руки перед собой, но взгляду не удавалось за них зацепиться, очертания собственного тела мерцали и подрагивали, уж никак глазам не сфокуссироваться.
Холодно.

---

Безумно холодно, это ощущение перебило все прочие разом, пронзая до самых костей и подчиняя разум. Неистовый по силе своей порыв, проникая в подкорку сознания, стирал из головы думы о том, что реальность выглядит как-то излишне эфемерно. Не позволял он размышлять на тему того, что весь услышанный им доносящийся с нижнего этажа шум на редкость странной спектральной плотности, почти что монотонный, словно единый звук зациклили и ныне многократно повторяется по кругу он, лишь имитируя некую жизнь, но даже близко ею на деле не являясь. Что-то внутри не давало разойтись по швам картине правильного, что столь кропотливо выстраивалась, как будто она была последним оплотом надежды.
Боль, опасения, беспокойства – всё это можно затмить. Особенно хорошо это удаётся чем-то подобным же, но более сильным.

Внутренняя вьюга поглотила всё.
Холодно.

И отступила так же резко, как и нахлынула.
Но ушла не то чтобы ни с чем – унесла-таки в вихрях ледяных не понятые до конца странные подозрения.

---

В действительности, наваждение длилось не более чем пол минуты. Со стороны, наверное, сие смотрелось так будто внезапно он осёкся, задумавшись о чём-то, да и только… если б не нюанс один.
Тернии. Не то чтоб нечто необычное, но… как часто вы видите колючие лозы, растущие прямо из человеческого тела? Рассекая кожу и рукав строгого пиджака, огибала руку Ксардеса тонкая ветвь терновника. Ещё одна тянулась прямиком из неприкрытого одеждой горла, высовываясь с тонкого пореза и исчезая где-то за спиной.
У Ксара это не вызвало ни крови, ни боли, не удивления. Опустошённый холодом разум не требовал многого от хрупкой реальности.

А вот от Алисы требовал.
Алые очи сощурились, когда их взор переведён был снова на девушку. Лже-художник склонил голову к плечу, в очередной раз пытливо вглядываясь в ту картину, что распростёрлась пред ним.
Наследница Руммер и впрямь была красива, скорей всего, даже средь аристократов могла выделиться ярко. Её хрупкий образ в белом платье, действия и жесты что беспомощность некую выдавали, глаза напуганные да голос дрожащий… всё это, казалось, призвано вызывать различные эмоции у наблюдателя. Неудивительно, что Ксару определённо нравилось сие зрелище. Пожалуй, тот редкий случай, когда нечто прекрасное не вызывало у него деструктивную, нездоровую жажду.
Но ему было чертовски скучно. По одной только этой причине покой Алисы заведомо уж обречён.

Пустота помыслов, пустота внутри и снаружи… как же пусто, словно забрали что-то невероятно важное. Несмотря на это всепожирающее чувство, Ксардес просто осознавал сам факт нехватки какой-то дикой. Ровно как и до сих пор ощущал некий озноб, пусть и значения ему совсем не придавал.
Шаги убийцы полностью бесшумны. У подобных ему всегда такая поступь. Но вряд ли это собьёт у юной Руммер предчувствие чего-то неизбежного и неумолимого. Как ни крути, её тюремщик не выглядел обычным человеком.

На лице Ксара появилась тень в момент, когда склонился он слегка перед диваном. Источник света за спиной, неудивительно, но то как ныне был очерчен силуэт в краях и то, сколь необычно сгущались тени… казалось, именно из них выходят, изгибаясь, терновые лозы, формируя за спиной убийцы некое подобие уродливых крыльев, будто сорвали всё с них кроме каркаса костяного. Слабо поблёскивали в неярком освещении края шипов, выдавая их некую неестественность и явственную остроту.
- Тебя обманули.
Несмотря ни на что, манера речи Ксардеса ничуть не изменилась. И это должно было пугать сильнее, нежели если б он сейчас свалился на пол, крича от боли, раздираемый внутренним адским холодом и наружными метаморфозами.
- Я не портретист. Художник совсем иного рода.
Ладонь убийцы потянулась к девичьей руке, хватая её довольно грубо. Вторя этому жесту, скользнула рядом ветвь колючая, запястье аристократки оплетая крепко, но что забавно – шипы наружу все, и кожи даже не коснулись. Словно браслет суровый.
Даже несмотря на то, что свет спиной псевдохудожника закрыт был, создавая несколько тёмное пространство между ними, прекрасно можно было разглядеть тот факт, как эта самая лоза выходит из открытой раны в его предплечье. Края надреза несколько рваные, а там где растение скрывалось, уходя под кожу, видны были даже сухожилия.
И никакой реакции от самого «Райнера Келя».
Абсолютное спокойствие.

- Но я не прочь тебя нарисовать. Только… для вдохновения нужна от тебя правильная поза.
Вторая рука Алисы была схвачена почти что сразу после первой, притянутая ближе дабы свести их вместе. Терновник вёл себя так, будто являлся странной верёвкой, и гнулся весьма податливо на редкость, словно могла юная Руммер достойное сопротивление убийце оказать и меры эти были важны и впрямь.
- Думаешь, так пойдёт?..
Голос стал слегка задумчивым в момент, когда Ксар заводил ей руки за спину, как ни странно – довольно осторожно, даже не заламывая. Правда, в какой-то миг движенье небрежное породило непреднамеренный для красноглазого затейника результат, и кожа девушки с шипом столкнулась.
Капля крови. Это даже не царапина – укол, сущий пустяк.
Но Ксардеса это внезапно впечатлило.

- Или мне стоит создать шедевр прямо у тебя на теле? Смотрю, ты с красного начать решила…

[nick]Xardes[/nick][status]sed non satiata[/status][icon]https://i.imgur.com/LA4o6Ek.jpg[/icon]