- А-А-А-ПЧХЫРЬ - [icon]http://s5.uploads.ru/ZwbM7.jpg[/icon][nick]Sylva Kiln[/nick][status]Totally not Grun[/status]
Грун ненавидела зиму. Да, дракон, родившийся в Синегорье, ненавидел снег, мороз и холод в общем и целом. В основном потому, что в глубоких пещерах, на самом-то деле, было тепло. Это ближе к поверхности начиналась холодрыга и именно по этой причине на большинство зимних сезонов Жестянка была напрочь закрыта, заколочена, а Груня отправлялась в отпуск куда-нибудь потеплее. К центру земли, например. Но не в этот раз.
За последний год навалилось многое, очень многое. И учитывая, что проблемы в личной жизни не помогали проблемам на работе, в последнее время этой самой работы навалилось гора и маленькая горка. Притом, вполне буквально – возле мастерской, накрытая брезентом, была телега, в которой покоилась целая гора снаряжения, которую Грун надо было перелопатить. Что-то перековать. Что-то почистить. Что-то просто подремонтировать. Масса вещей. Масса крайне унылых вещей, которыми все же надо было заниматься, если не хотелось идти в горы и снова искать золото, потом перепродавать его и платить аренду. “Либо ковать, либо копать” - думала про себя драконица, потирая шею и запрокидывая голову, стоя над очередным заказом, коим была кольчуга.
Нет, она не устала. Скорее, утомилась. Монотонная работа по выдергиванию покореженных колечек, затем вплетению их в общий узор, отбирала и внимание и желание делать что-то дальше. В основном потому, что эта работа подходила больше какому-нибудь подмастерью, который провинился. Только вот в лавке Грун не было подмастерий. Была только Софи Кильн.
Вот Сильве Кильн было хорошо. Она была героиней, могла просто взять, да свалить куда-нибудь. Эти мысли почему-то чувствовались особо жестоко, когда драконица запрокинула голову и закрыла глаза. Да, путешествие, слава, вот это вот все. Правда, после Висты у дракоши появилось желание вернуться как можно скорее обратно в мастерскую и, поглаживая любимые молоточки, посидеть где-нибудь в уголке, но и это чувство постепенно сходило на нет.
Рогатая снова опустила голову. Посмотрела на кольчугу в руках. Прикикнула примерно, сколько ей еще сидеть над ней. Ну, вечер так уж точно. Может, еще утро. Ночь, если не ложиться спать. Рогатая голова молча опустилась на железные колечки и пошебуршалась в них, представляя, что работать этой зимой ей будет очень тяжело. Перспектива копать уже не казалась такой уж плохой. И как раз в тот момент, когда Груня готова была снова вернуться к возвращению кольчуги в приемлимый вид, колокольчик под потолком дернулся и зазвенел, вызывая тут же на себя внимание рогатой, уставившейся на бронзовую штуковину, дернувшуюся и замершую. Это был колокольчик, который звенел из-за натягивающейся веревочки. Веревочка тянулась к дверям. Двери, если открывались, то открывались посетителям. Одна эта мысль вызвала у Груни кислое выражение лица, но, ладно. Ей просто надо было встать. Может, это был не новый клиент. Может кто из старых. Может вообще пришли что-то купить.
С этими мыслями драконица встала. Отряхнулась. Бросила кольчугу на наковальню и, щелкнув шеей, хлопнула в ладоши. Рога пропали. На месте черной шевелюры – рыжая. Уставший взгляд разве что никуда не делся. Как и рабочая одежда. Со вздохом, Софи Кильн поднялась по лестнице, захватив с собой шубу, в которой только и передвигалась зимой по улицам и, пнув дверцу мастерской, вышла во двор. Затем, прошлась, широко шагая по снегу, к лавке, где, собственно, и лежал весь товар на продажу. Затем, чихнув в процессе, отворила дверь, и затянула свое обычное приветствие:
- Добро пожаловать в Жестянку. Если что-то нужно починить, то вставайте в очередь, я забита до… - начала драконица, закрывая за собой дверь, прерываясь, тихо чихая, затем поворачиваясь в сторону прилавка и тут же останавливаясь – А! Бени-Бени! -
- Эм. Я вас знаю? - послышался со стороны только что вошедшей клиентки, которую, да, Грун абсолютно точно знала. Знала и Сильва. Но Софи знать не должна была, из-за чего хозяйка мастерской на какое-то время подвисла, а затем, подобрав челюсть, тут же выпалила первую отмазку, что пришла в голову:
- Нет! В смысле, да, но нет. - подходя спешно к прилавку начала было Софи, после чего тут же добавила – Сестра о вас рассказывала, но мы не знакомы. -
Улыбка. Глуповатая, но вполне наивная. Прямо такая же самая, которая была у Сильвы, когда та только пришла в гильдию, и в прошлый раз она таки завоевала определенное доверие у городской полуэльфки. Возможно, на это же рассчитывала и Софи, протягивающая руку и тут же продолжающая знакомство:
- Я Софи! Софи Кильн! - она была, все же, рада, что хоть кто-то пришел, кто не был абсолютно незнакомым человеком, правда, реакция Бени-Бени показалась чуть более холодной, чем следовало.
- Беньятта, приятно познакомиться. - проигнорировав рукопожатие, ответила полуэльф, подходя ближе и стараясь не задеть манекенов с броней, преграждающих путь, и уже позже спрашивая – А Сильва рядом? -
“Ох, блин.” - подумала Грун, прекрасно понимая, что  не сможет одновременно быть двумя сущностями. На лбу выступили капельки пота.
- С-с-С…. Сильва, да, она пока отошла, но потом будет. -
- Ладно. Можно передать ей послание? -
- Да! Конечно! - чуть более радостно и оживленно отвечает хозяйка мастерской, и ей мгновенно вручают конверт. И не отдают ей сразу. Потому как в момент, когда рука драконицы тянется к бумажке, Беньятта наклоняется и тут же завершает этот странный процесс обмена информацией:
- А еще она все еще должна мне за то задание пару кружек. - напоминая о том, при каких условиях Грун вообще узнала про Висту и тамошние проблемы, добавляет полуэльфка, после чего мило улыбается, отпускает конверт и миленько машет ручкой – Ну, я пошла, удачи вам. -
Слишком мило. Настолько, что Груня остается какое-то время смотрет на упорхающую фигуру, решившую по дороге домой занести послание Сильве, но напоровшуюся на ее младшую сестру. То есть, на Груню. Которая уже запуталась, но сейчас не об этом. Потому как пальцы ее перехватили конверт, глянули на него, затем открыли, поддев ногтем и извлекли на свет бумажку, которая заставила драконицу дернуться. Потому как первым же делом она глянула на имя отправителя, коим была одна смешно говорящая волшебница. Из Висты. Ну, не в смысле родом из Висты, но именно там дракоша с ней познакомилась. И, не самым лучшем образом, в понимании Грун, потому как знакомство это привело к одному вырезанному пуду плоти. Или фунту плоти. Короче, к вырезанию целого куска мяса, от которого Грун дернулась еще раз и попыталась понять, зачем вообще она могла понадобиться Мишель.
Месть? Вырезать бок у Сильвы? Драконица сглотнула и молча богладила свой бочок. Затем перешла к тексту. Сглотнула еще раз. Ей назначали встречу. Ну, Сильве назначали. Сглотнула в третий раз уже, затем прикинула, что вряд ли ее соберутся полосовать ножом и прочитала послание еще раз. Ну, по крайней мере, оно не было написано кровью. Уже неплохо. И угроз в нем не было. Только приглашение в таверну. Трактир. Корчму. Скорм его знает.
Грун задумалась. С одной стороны – работа. Работа та еще, скучная, которая в последнее время заставляла биться головой об наковальню. Никто не заказывал интересных вещей. С другой стороны – волшебница, от которой Груня отрезала кусок зараженного мяса, но которая довольно мило ее гладила и вообще была милой сама по себе.
[float=right]
[/float]Пять минут спустя дверь Жестянки пинком ноги открыла девица с черными волосами, без рогов, но в довольно таки неплохо выглядящем костюмчике, напоминавшем скорее мужской камзол. А еще у нее был гордый вид. И не было шубки, о чем Кильн-старшая тут же пожалела, забравшись обратно в Жестянки и накинувшая на плечи что-то потеплее.
С таким вот видом. Без оружия, без намека на “походный” вид, Сильва и отправилась в сторону трактира. Двери которого точно так же она открыла с пинком. Обратив на себя внимание кучи посетителей, которые, впрочем, довольно таки быстро вернулись к своим обсуждениям. Потому как черноволосая, найдя знакомую фигуру практически мгновенно, тут же направилась к столику, где сидела мрачнющая волшебница и, уже успев отодвинуть стул, но не успев на него сесть, согнула спину и, вглядываясь напряженно в лицо Мишель, начала с разговора. Не вполне обычно начала.
- Воу! - только и выпалила довольно таки высокая героиня, затем огляделась – Эм… А тут только мы, да? В смысле, привет, ага. -
Приветствие было запоздалым, но все же последовало, а следом за ним и Грун все-таки присела, затем, с улыбкой огляделась и, наклонившись чуть ближе к Мишель, уже шепотом спросила, заговорщически:
- А.. А что мы тут делаем? -
Этот вопрос ее действительно сильно волновал. Потому как единственная идея, зачем Груня могла понадобиться Лоран, заключалась в том, что прямо сейчас они начнут охоту на культистов, устроивших в Висте тот самый переполох. Ну или еще за кем-то. Да, у Грун не было никакого понимания, чем именно Мишель занималась. Возможно, как раз к добру.

Отредактировано Grun (2019-11-18 18:11:31)

[icon]http://s5.uploads.ru/ZwbM7.jpg[/icon][nick]Sylva Kiln[/nick][status]Totally not Grun[/status]
Лоран умела трогать. Не в смысле трогать какие-то странные субстанции, но, скорее, прикасаться так, чтобы это было мило и приятно, не говоря уже о том, что за все то время, что драконица знала эту волшебницу, Грун ни разу не приходило в голову, что у этих прикосновений был какой-то подтекст. Это было странное отношение, в каком-то смысле, но думать о нем, как о чем-то сложном и комплексном было невыносимо, так что если размышления на тему поглаживаний Мишель и были, то уходили они в сторону сравнения большой и рогатой драконицы с кошкой, в то время как Мишель была… ну, самой собой.
- А, ага, вот оно что.. - закрыв глаза от удовольствия и постаравшись не обращать внимание на запах, соответствующий крайне длительному процессу употреблению алкоголя, пробубнила невнятно драконица и дрогнула в тот момент, когда пальцы Лоран дошли до шеи.
Да, такое отношение Груне все же нравилось. Скорм его знает, почему, но волшебница вызывала какой-то определенный уровень доверия, раскрывающийся только когда непосредственно находишься с ней рядом. Вероятно, именно по этой причине когда до рогатой дошло письмо, первые ее предположения были не совсем радушными и, скорее, предполагали кровавую месть. Сейчас же все было в порядке. Все было хорошо. Ее гладили, это было приятно, да и, похоже, никакого опасного задания в приглашении Мишель не было, так что Грун позволила себе в достаточной мере расслабиться, до последнего не отсаживаясь обратно и наслаждаясь приятными прикосновениями.
- Я думала, ты решила собрать всех, кто был… Ну, эм, “там” - начала точно так же с закрытыми глазами Сильва, но ближе к концу фразы подняла веки и поняла, что не помнит название деревни. Виста засела в голове, скорее, как какой-то кошмар, наполненный образами, чем фактическое место, ведь для дракоши оно не представляло вообще никакой ценности и значимости, ну, кроме отметки на карте и желания больше никогда не встревать в дела гильдии, требующие определенного уровня профессионализма и мастерства. Единственное, что бескрылая вынесла действительно полезного из этого задания, так это понимание того, что Лоран милая, а с Реваном и Эреком лучше не связываться лишний раз, ведь находились они в совершенно разных “весовых категориях”. Так что, в каком-то смысле, драконица была рада, что пока что ее ждала только Мишель.
Да, это было хорошо.
- Чур тогда напитки  на мне, - с довольной лыбой добавила Кильн, поднимая правую руку вверх, тем самым подзывая одну из местных девиц, слоняющихся туда-сюда между столиков и разнося то блюда, то, собственно, выпивку. В качестве ответа последовал кивок со стороны той, что выглядела наименее устало, после чего Сильва пятерню опустила и, сложив руки на столе, снова чуть наклонилась к Лоран, продолжая улыбаться и в целом выглядя куда веселее, чем обычно.
- Так, это. Как дела? - последовал довольно наивненький вопрос со стороны черноволосой, которая, кажется, тоже нуждалась в определенном перерыве, да еще и в окружении кого-то, кто не был рослым мужиком в доспехах, как большинство клиентов, заходящих в Жестянку. В последнее время даже аристократы как-то поуменьшились с их заказами на дорогое и причудливое оружие, и единственные, кто заходил, были редкие путешественники, и из героев, и из авантюристов, готовящиеся морально к тому, что им надо будет работать зимой. Для справки – это тяжело. Тяжело выполнять задания гильдий, когда они приходят в зимнее время. Снег, холодная погода и темные ночи не слишком располагают к безопасной деятельности, и хотя везде есть свои специалисты, именно зимой обычно Грун наблюдала уменьшение количества народа в броне с ковыряльниками.
Небольшая пауза. Затем, радостный взгляд стал чуть менее радостным, опустился вниз, будто видел что-то под столом, после чего  вернулся к Мишель и, кажется, только сейчас драконица задала тот вопрос, который ее действительно беспокоил, хотя за последние несколько часов он успел уйти на второй план, и вот, вернулся опять.
- Как твой бок? -
Да, вот это уже действительно беспокоило. И это было видно по взгляду таких же уставших глаз, с, меньше чем у Мишель, мешками под глазами, вызванные недосыпом. А еще по поджатым губам. И чуть опустившимся, навевающим виноватый образ, бровям. Да, этот вопрос Сильва задавала, определенно, не исходя из того, что ее будет ждать ответ уровня “Все в порядке”, после чего эту тему можно будет сразу закрыть и не вспоминать, а именно потому, что она беспокоилась о состоянии Лоран. Потому что нельзя о нем не беспокоиться, когда драконица сама занималась выкорчевыванием этой дряни. И, да, это не было приятно. Ни разу.

Отредактировано Grun (2019-11-20 11:39:52)

[icon]http://s5.uploads.ru/ZwbM7.jpg[/icon][nick]Sylva Kiln[/nick][status]Totally not Grun[/status]
Скорм ее дери, это было замечательно. Сидеть в таверне. С кем-то. Общаться. Общаться на какие-то темы, которые, может, даже не подразумевали кузнечество, а просто о том, как дела шли в общем и целом. По сути, Сильве, то есть, Грун, было нечего рассказывать. День ото дня, одно и тоже. С появлением нового образа черноволосой героини, теоретически, добавились задания гильдия, но довольно мало из них имели место быть возле Аварина, а бросать просто так Жестянку не хотелось. И все же, прямо сейчас она сидела за столиком с человеком, которого вполне могла назвать подругой, и просто говорила с ней. Это было хорошее ощущение. Замечательное Приятное. И вызывающее улыбку на лице драконицы. Правда, ровно до того момента, пока Мишель действительно не стала рассказывать о своих делах.
- Вот сволочуги! - в сердцах, искренне считая сволочугами тех, кто не поверил такой замечательной волшебнице, как Лоран, и разве что не стуча при этом кулаком по столу, но отстраняясь достаточно, чтобы выпрямить спину и воззриться с видом непонимающим и даже раздраженным такой глупостью.
- Если в следующий раз что-то такое случится, то я обязательно буду рядом, чтобы пойти и тоже все рассказать. - сумбурно, скрестив руки на груди, добавляет драконица, хотя в голове ее не было абсолютно никакого понятия, кому именно надо доказать, что Мишель компетентна до предела, не говоря уже о том, что не боится экспериментировать.
В целом, именно на этом можно было бы построить диалог. Может, даже что-нибудь еще обсудить. Но, как оказалось, у колдуньи были свои планы. Потому как она приподнялась из-за столика, обошла его, плюхнулась на колени дракоше и выдала той шляпу. Ну, как “выдала”, скорее, просто пристроила ее на то место, где шляпы и должны быть, когда их одевают. А потом все завертелось...
Началось все со звезд. Звезд вокруг, в помещении, в трактиротаверне, из-за чего взгляд Сильвы резко преобразился из жесткого в удивленный, а руки сами собой расцепились. Рот же раскрылся. Кажется, она даже успела произнести “Ого...”, потому как такой магии драконица действительно раньше не видела. Предполагала, что иллюзии, в общем-то, могут быть красивыми и полезными, но не слишком уж погружалась в это дело, чтобы действительно представлять, что они могут делать. Мало кому нужен был иллюзорный меч, опять же, так что этим фокусом Мишель на все 100% удалось поймать драконицу.
Затем. Поцелуй. Это были те действия, которых Грун не ожидала, от слова  совсем. То есть, в голову рогатой абсолютно никогда не приходила мысль, что ее могут поцеловать. Тем более в трактире. Тем более в окружении иллюзий. Тем более другая девушка. Из-за этого непонимания, внезапности, неожиданности и удивительности, какой-то четкой реакции, на манер отторжения или же, напротив, принятия, не последовало. Но, казалось, Сильва сжалась. И напряглась, чуть втянув шею в плечи и после поцелуя первого взглянув на Мишель так, будто она что-то сказала. Что-то невероятное. Заставляющее удивиться, но, не так, чтобы начать кричать “О БОЖЕ МОЙ”, а, скорее, удивиться и не до конца понять, зачем так делать.
Два раза моргнула.
Начались слова.
Слова, во время которых, кажется, до Грун начал доходить смысл. Смысл слегка помутнел, как и мысли в голове, когда Лоран приложила ладонь драконицы к своему боку – тому самому, который эта самая драконица исполосовала в попытках избавиться от заразы, заставляя ту дрогнуть и инстинктивно согнуть пальцы, чуть напрягая кисть, но, да, смысл все же просматривался. Ей, кажется, были благодарны. Когда Грун взяла свое первое задание и полезла в подвал, чтобы перебить тамошних крыс, бабушка, которая выставила задание на доску, тоже была благодарна и даже дала драконице с собой сухариков, хотя те ей были не особо-то нужны. Наверное, тут было что-то похожее, и, в общем-то, Кильн уже почти свыклась с мыслью, что, ладушки, ее поцеловали, это было мило, и, видимо, на этом все – она даже мельком попыталась кивнуть, как бы в подтверждение слов Лоран и скромненько улыбнулась. “Да, я такая. Спасаю волшебниц. Героиню в свободное время. Геройствую, в смысле.” Появилась даже тень гордости.
А потом второй поцелуй, взявший в руки двустволку, зарядивший ее картечью, направивший ружье на голову Сильвы Кильн и спустивший курок, раскидавший мозги героини по ближайшему столику. Фигурально выражаясь.
Это был целый спектр эмоций. Не вполне понятных, но разносторонними они, определенно, были. Да, были. На самом деле, заметь их сейчас кто-нибудь из посетителей, для которых, видимо, весь этот столик был просто подернут черным саваном, знающие люди бы сразу определили, кто является ведущим в этом дуэте. Потому как вышел тот самый поцелуй, когда один партнер, прикрыв глаза, наслаждается им, а второй все это время проводит широко раскрыв глаза и забывая моргать от удивления. Потому что такого с Грун еще не было. И это было настолько неожиданно, что прямо в тот момент сконцентрироваться на ощущениях не удалось. Эти самые ощущения вообще передавались с задержкой, потому как, учитывая появление официантки и прерывание всего этого действия, вроде как отшатнуться должна была и Грун.
Вместо этого она еще несколько секунд просидела, а потом резко сжалась. Прижала к себе обе руки, чуть опустила голову, а взгляд ее начал метаться, не зная, куда ему деться. Из всех мыслей, четкой была только та, что являлась вопросом “Нормально ли это среди людей так благодарить за спасение?” Все остальные звучали как белый шум с периодическими криками, которые в обычных условиях Грун не издавала.
В голове что-то щелкнуло. Скорм его знает, что именно. И сама рогатая пока не понимала тоже, что. Но какое-то изменение было. И пока что последствия этого изменения заставили Грун резко схватить одну из кружек, стоящих на столе, обеими руками, подтянуть к себе и использовать в качестве прикрытия, потому как теперь верхнюю часть ее лица закрывали поля шляпы, а нижнюю – собственно, кружка. Румянец, правда, на лице все равно угадывался. Еще и по голосу.
- Д… д-да… ага… - промямлила в ответ драконица, смущение которой сработало с опозданием, но не уменьшалось при этом ни разу. Затем последовал громкий глоток.
Кажется, Грун успешно вывели из игры.

[icon]http://s5.uploads.ru/ZwbM7.jpg[/icon][nick]Sylva Kiln[/nick][status]Totally not Grun[/status]
У Мишель был уникальный статус. Она была единственным человеком на всем Эноа, которому действительно удалось заставить драконицу сжаться, и физически, судя по тому, что та разве что ноги не поджимала, так и морально. Но, что самое главное, вышло это не из-за какого-то вселенского ужаса, а, пожалуй, от смущения, которое ни разу не относилось ни к свисту, ни к вниманию отдельно взятых людей, а к одному простому ощущению приятных прикосновений, которых раньше драконица не испытывала.
В конце концов, да, на остальных людей Грун было плевать. Те занимались своими делами, редко обращали на дракошу внимание, редко замечали ее, если только им не требовались услуги кузнеца. То же самое было с Сильвой – та была обычной “героиней по найму”. Без четких жизнерадостных идей о светлом будущем, без желания исправить всю несправедливость в мире – еще одна серая личность, которая каким-то образом оказалась в гильдии героев, как сонм таких же серых личностей. С тем же успехом она могла бы работать официанткой в таверне, да в той же “Королевской Награде”, но все же оказалась именно среди убийц чудовищ и профессиональных помогателей. Ну, по крайней мере, так казалось на первый взгляд – о том, что Кильн попала в это место потому, что Грун хотелось понять, почему Летис решила поработать в гильдии героев, в свое время, не знал никто. Возможно, даже сама Летти.
Но это все были детали, отвлекающие от того факта, что сейчас, по мере того как алкоголь тек по горлу, в сторону опьянения и внутренних органов, к рогатой, прячущейся за длинноволосой личиной, постепенно приходило понимание, что ее поцеловали. Ее поцеловала другая… самка? Женщина. Девушка. Что было странно, потому как поцеловала она ее немного не по… Не по обычному, что ли?
Еще один глоток жидкости, вкуса которой драконица уже не чувствовала – вместо нее был аромат, который нельзя было назвать никак иначе, как “Аромат Мишель”, до которого поначалу не было дело. В смысле, дракоша заметила еще в Висте этот букет из табака и трав, смешивающийся с запахом волшебницы, но сейчас он будто витал вокруг, пока его владелица кидала в сторону смущенной драконицы вопросы, один за другим.
- Д… С-спасибо.. - Чуть опустив голову, так, чтобы поля шляпы еще лучше ее скрывали, тихо произнесла Груня, когда поняла, что ей эту шляпу, кажется, подарили. Правда, сам факт дарения не вызвал такого уж сюрприза. Скорее, он был приятным бонусом, следующим за все тем же поцелуем, до сих пор разбираемым на составляющие даже спустя некоторое время после его окончания.
Это вообще был первый “такой” поцелуй. И, в то время как познания Грун намекали, что, вообще-то, так целоваться должны мужчины, мозг упорно преподносил один и только один факт – сейчас это сделал далеко не самец. Что вызывало целый ряд вопросов, потому как стандартный сценарий “найди дракона, влюбись, отложи яйца”, о котором, кажется, еще папа рассказывал, сейчас начал трещать по швам и заменяться “Найди Лоран, посиди с ней за кружкой чего-то алкогольного, а дальше...” Что будет дальше Грун не представляла. Прошлый сценарий предполагал свадьбу. Но, опять же, опыт подсказывал, что такое обычно не случается от одного только поцелуя. Опыт наблюдения за людьми, по крайней мере. И гномами.
Вне зависимости от внутреннего состояния, все же, следовало вернуться обратно в мир. Что удавалось крайне тяжело, потому как на лице у дракоши все еще был румянец, а на губах еще оставались ощущения чего-то нежного и мягкого. Да и, стараниями Лоран, не только на губах, но и на языке.
- Эм… Я, кажется, нормально. - последующий вопрос со стороны Мишель был спасительным прутиком, потому как сама рогатая сейчас была не в том состоянии, чтобы задавать вопросы, но по крайней мере ей хватило сил на то, чтобы приподнять голову и показаться из под полей шляпы. Даже кружку удалось опустить, чтобы показать, что на Лоран сейчас смотрит одна раскрасневшаяся особа, все еще удивленная, но постепенно отметающая это удивление, списывая его на что-то, что случилось всего один раз и, наверное, вообще это была случайность. Единичная. Случайность. Ведь разговор вернулся в привычное русло.
- В смысле, это, конечно, было страшно и я все еще не знаю что вообще там творилось, - начала бубнить Сильва, опустив взгляд, но не опуская головы, как раньше, когда заметила, что на краю кружки осталась часть пены, которую драконица тут же принялась смахивать обратно вниз, пальцем проводя по кромке, ровно до того момента, как Лоран не задала последний вопрос.
- Д-да, оче...
“Оооох ты ж елочкииголочки.” - нечто похожее пронеслось в голове Груни, когда вопрос дошел до ушей, а через него уже в мозг бескрылой, заставляя ту уставиться на волшебницу с таким видом, будто… Да Скорм его знает, с каким. Грун была удивлена. Очень удивлена. Еще более удивлена от того факта, что ответила на него огнедышащая ящерица из Синегорья, совершенно не подумав. Абсолютно не подумав, просто выдав первое, что пришло в голову, потому как на тот момент это воспринялось как вопрос о том "понравилось ли тебе мороженое?". Или "хорошо ли тебе спалось?" Обычный такой вопрос, следующий за маленькой приятной случайностью.
Нет, это не была случайность. И не была благодарность. Разовая, по крайней мере. Против разовой благодарности Груня ничего не имела против, но вот этот намек на продолжение настолько выбил из колеи могучую драконицу, что та добрых несколько секунд смотрела на Мишель, затем, не закрывая рта от удивления, отвела взгляд, посмотрела в сторону с приподнятыми бровями и подумала.
О чем Грун подумала, не знала даже она сама. Но спустя еще пару секунд, так и не опустив голову достаточно, чтобы поля шляпки опять спасли ее от взгляда Мишель, Сильва снова посмотрела на Лоран и задала один единственный… Да нет, это даже не был вопрос.
- Но.. Ты же девочка. -
Grun.exe has stopped working.

[icon]http://s5.uploads.ru/ZwbM7.jpg[/icon][nick]Sylva Kiln[/nick][status]Totally not Grun[/status]
На реплику Мишель Сильва явно хотела что-то сказать. Явно. В ее глазах читался какой-то вопрос или факт, который героиня хотела озвучить, но вместо того, чтобы выдать связное предложение лишь открыла рот, посмотрела в сторону, будто резко задумалась над тем, стоит ли ей вообще это говорить, а потом губы ее сомкнулись. Выражение лица стало… Ну, напряженным. Да, опыта у нее действительно не было. Если с мужчинами Грун еще могла что-то придумать, потому как сказки и истории, подслушанные и прочитанные, подразумевали как раз таки поцелуй, обнимашки, а дальше сразу свадьба и прочее. С девицами же… Это было явно что-то новенькое, либо, как это бывало с иными случаями, Грун просто была “не в курсе”.
- А, эм, ладно. - только и смогла ответить Кильн, повинуясь со всей своей непонимающей покорностью инициативе Лоран, когда та взяла драконицу за руку, после чего, сделав уже несколько шажков, обернулась на столик. Только вот, ее ждать не собирались и не прошло и полсекунды, как Сильва снова пошла следом, примерно прикидывая что может пойти не так в ближайшее время.
Во-первых, она беспокоилась. Беспокоилась теперь уж точно нехило, потому как в голове драконицы не было никаких заблуждений – ее точно прямо сейчас хотели соблазнить. Ну, точнее, хотели соблазнить Сильву, но это были уже уточнения. Вопрос пола здесь был, на самом деле, самым важным, ведь он нарушал абсолютно всю картину, потому как не раз и не два рогатая проматывала в голове возможный сценарий, что было бы, если бы к ней кто-нибудь начал приставать. По крайней мере в облике Софи у нее был ответ в виде помахивания молотком, но это для случаев, если пристающий бы ей не понравился. А если бы понравился, то та вела бы себя крайне скромно, и позволила вести бы партнеру. Что, в общем-то, Грун и делала, поднимаясь по лестнице и не сводя взгляда со спины Мишель, пока та шла впереди, но с тем исключением, что, опять же, в воображаемом сценарии был именно мужчина.
Женщина была как-то… В общем, это было как-то неожиданно.
Не менее неожиданно, чем тот факт, что вскоре за драконицей захлопнулась дверь, а Лоран перешла в наступление.
Грун сжалась. Снова.
Плечи приподнялись, шея укоротилась, точно так же, как когда волшебница залезла к ней на колени и поцеловала в первый раз. Разве что сейчас Грун, в общем-то, была морально готова к тому, что ее поцелуют, но сделано это было так внезапно, что все, что сумела сделать драконица, это нащупать деревянную дверь позади себя. И пожелать, что та примет незадачливую драконицу и позволит спрятаться.
И Груня прекрасно понимала, почему ей хочется спрятаться. Закрыться. Почему на все движения Лоран ей хотелось ее остановить, схватив за кисти и хоть немного отдышаться. Ее настойчивость была невероятной – Мишель четко знала, чего хочет и двигалась вперед с целеустремленностью легиона профессиональных наемников, берущих крепость. От прикосновений Кильн, прижатая к двери, дрожала, резко вздыхала и вообще не боялась показать, что ей немного неком… “непривычно”. Это было видно по движениям, по сбивчивому дыханию.
Но, главный момент – Грун это нравилось. Потребовалось достаточно мыслительных процессов, наблюдения за самой собой и тщательного внимания к деталям, чтобы прийти к этому выводу. Ей было действительно некомфортно, но, скорее, потому, что сейчас до нее дотрагивались там, где обычно драконицу не трогают. Ее целовали так, как не целовали раньше. Все это было вновинку. И то, что Грун это нравилось, хоть и стало ясно не сразу, но все же было довольно очевидно, ведь она пошла следом за волшебницей без каких-либо лишних слов. А все потому, что чувство в груди, распирающее, будто заставляющее ребра разойтись, стихло только в тот момент, когда Лоран, несколько минут тому назад, еще в зале, вернулась обратно за столик. Стихло оно и сейчас, постепенно отпуская Грун, когда волшебница оторвалась от поцелуя, а драконица нашла в себе силы только легонько вздрогнуть и начать тяжело дышать.
С ней, определенно, что-то было не так. С драконицей, в смысле. Лоран была в своей тарелке, а Грун вот только-только приходила в себя, чувствуя одновременно и сонливость, и желание, схожее с порывом разорвать и съесть Мишель прямо на месте. Разве что, вызвано оно было не злобой и гневом, а чем-то другим. И ключевое слово было именно “съесть”. Мыслительный процесс только-только начал возвращаться в норму, когда девица, все еще дотрагивающаяся до вполне интимных частей, прервалась окончательно, отступив и позволив рогатой примерно прикинуть ее перспективы. И перспективы были еще более смущающими, чем положение Груни, тщательно попытавшейся отвести взгляд, но не сумевшей этого из-за того, что не смотреть на Мишель было невозможно. Поэтому Кильн, на мгновение все же посмотревшая в сторону стены интересной и явно сделаной искусной, снова взглянула на волшебницу, чуть наклонила голову, будто чувствуя себя виноватой, а затем наконец-то отпустила деревянную дверь. По крайней мере одной рукой и положила свою кисть на запястье Лоран.
Идея, честно говоря, казалась глупой. Странной. Но еще до того, как драконица поняла, что именно ей хочется, мозгом начал управлять тот его отдел, который до этого не брался за рычаги управления ни разу. И, повинуясь этой странности, Сильва заставила Мишель убрать пятерню с бедра героини, согнуть руку в локте, после чего рогатая всерьез задумалась, что ей делать. Думала недолго. Прикрыла веки. Поднесла, взявшись уже не за запястье, а за пальцы и ладонь волшебницы, поближе к губам, нежно поцеловала руку Лоран и почувствовала снова этот самый аромат самой Мишель, вперемешку с табаком и тем пойлом, что они пытались пить в таверне.
Она не знала, что делать дальше. Скорее, думала о том, что, наверное, как-то надо продолжать это дело, но в голову не лезло четких инструкций. Только желание почувствовать более четко нужный аромат и, повинуясь этой одной единственной идее, Грун наконец-то слегка расслабилась. Кильн опустила плечи после того поцелуя, перестала вжиматься в дверь, коротко выдохнула. Затем медленно приподняла веки и, взглянув снова на Лоран, попыталась понять, нет ли на ее лице сейчам гримасы удивления или отвращения. Вроде не было. Уже хорошо. Да, хорошо. Моргнув, мельком посмотрев в сторону, будто это помогало собраться, Кильн чуть подалась вперед, приоткрывая губы, но в момент, когда, казалось бы, надо было сделать то же самое, что делала Мишель, голова героини ушла в сторону и чуть опустилась. К шее. Которую Грун тут же поцеловала. Сначала легонько. Затем чуть более смело, вдыхая запах. Запах, который теперь начинал сводить с ума и обещал, что еще немного, и сердце будет биться еще быстрее, а дыхание станет еще более сбивчивым. Это не было точно такое же наступление, как в случае Мишель, но это была инициатива. И, честно говоря, уже это бескрылая считала для себя подвигом. Ну, точнее, посчитает куда позже, когда мозг опять начнет думать, а не наслаждаться тем фактом, что теперь эту самую инициативу дали проявить и самой дракоше, осмелевшей то ли от близости, то ли от запоздалого опьянения.
Хотя, с пол кружки вряд ли хоть какого-нибудь дракона развезло до такого состояния, которое позволило драконице, спустя еще пару тройку поцелуев в шею тихо промычать что-то, а затем, не менее тихо, добавить, уже более разборчиво:
- К… кровать? -
Кажется, продолжение требовало перехода через всю комнату, но остановиться себе Сильва не позволяла, все еще удерживая Мишел за руку, разве что теперь она не держалась за нее, а позволила пальцам сплестись меж друг друга, чуть сжимая ладонь желанной волшебницы, ради которой в эту самую секунду драконица готова была сжечь весь Аварин.

Отредактировано Grun (2019-11-28 16:53:54)

[icon]http://s5.uploads.ru/ZwbM7.jpg[/icon][nick]Sylva Kiln[/nick][status]Totally not Grun[/status]
Если бы Грун знала, что это будет так приятно, то затащила бы кого-нибудь в кровать куда раньше. Секс не был для нее загадкой, как какой-нибудь Йети или мифическое существо – драконица прекрасно знала, что, да, это есть и, вроде как, это приятно, но каждый раз, когда ей попадались на глаза милые парочки, которые обнимались или дотрагивались друг до друга, в глазах ящерки было некое непонимание. Вот она смотрит на то, как паренек обнимает за талию какую-то девушку. Задумывается. Кладет руку себе на талию, опускает взгляд – ничего. Ничего интересного, ничего завораживающего. И только сейчас, в эту самую минуту, во время поцелуя в шею до рогатой наконец-то начало доходить, что все это время она забывала про один простой пункт, отсутствие которого рушило все восприятие. Это все надо было делать с другим человеком. Себя можно сколько угодно гладить, чесать или теребить за ушком, но когда это делает кто-то другой, и делает правильно, весь смысл совместного времяпрепровождения резко появлется и становится понятным. Мишель вот умела делать все правильно. Как минимум, судя по тому, что Кильн ни разу не воспротивилась действиям Лоран. Что, наверное, было ожидаемо, учитывая, что это был “первый раз”, но любопытство было куда сильнее стыда.
Как оказалось, Грун вообще была довольно бесстыжим драконом. Наверное, где-то на задворках, было понимание, что прямо сейчас ей надо постоять за себя, но когда ее заставили плюхнуться на кровать, все мысли о моральном превосходстве драконов над людьми как-то сошли на нет. Думать о превосходстве крайне трудно, когда ты развалилась на кровати, специально положив руки вверх, будто показывая, насколько ты в этот момент беспомощна, руководствуясь мыслью, что мешать Лоран не стоит.
Она-то знала, что делала.
Это для Грун были новые ощущения, радужные, заставляющие выгибать спину, запрокидывать голову и тщательно сжимать губы, дабы не позволить громкому стону вылететь от одних только поцелуев в живот. И, кажется, градус пошлости в комнате продолжал нарастать. В смысле, это был не конец – хотя Грун уже сейчас была готова развалиться в кровати, тяжело дыша. Она не боялась – слов Лоран было достаточно, чтобы уровень доверия был на достаточном положении, чтобы Сильва выглядела сейчас так, будто из нее узлы можно вязать. И у Мишель бы это вышло! Фигурально выражаясь. Потому как драконица под ее прикосновениями извивалась и подрагивала, вплоть до момента, когда поцелуй ей был подарен в место, от которого рогатая не ожидала такой волны теплоты, заставляя ее закусить согнутый указательный палец на правой руке и издать…
Да, это был стон. Тихий, жалобный, но все же стон, который сам по себе говорил о том, что, кажется, пути дальше нет, и если бы Мишель прямо сейчас поднялась с каменным лицом с кровати, за ней бы, хватаясь за ноги волшебницы, пополза Кильн, прося продолжить.
А затем ее укусили. Заставляя дернуться. Снова чуть приподнять плечи и разве что не подпрыгнуть на кровати, потому как вышло это внезапно. Но улыбки Мишель было достаточно, чтобы понять – да, это было так и задумано.
А еще этот самый озорной укус немного отрезвил. Потому как на Лоран сейчас уставилась раскрасневшаяся – теперь действительно раскрасневшаяся, а не просто смутившаяся – девица с черными волосами, попытавшаявся приподняться, так, чтобы локти уперлись в кровать, и только сейчас заметившая, что партнерша драконицы времени не теряла.
- О… Оу. - вырвалось из уст Сильвы, когда та наконец-то заметила, что с нее стаскивают штаны, после чего взгляд ее поднялся на Мишель. В нем была неуверенность. И опасливое желание продолжить, что только подтверждалось тем фактом, что героиня нервно сглотнула, покраснела чуть сильнее, смущенно улыбнувшись. Кажется, она хотела тоже что-то сделать.
- К… Кхм. - снова сглотнула. Сделала вид, что закашлялась. А затем Сильва сделала то, что, казалось ей, было хорошей идеей. Условно – обвила ногами Лоран и, приподнявшись, обхватила еще и руками, заставляя опуститься к ней. Но это короткое описание. Со стороны драконицы действия были куда более подробными, потому что сначала она разобралась со внутренним противоречием, прибила все еще пищащие на границе разума доводы о том, что ей прямо сейчас надо сделать что-то, что больше соответствовало бы драконьему племени. Сжечь деревню, например. И оставила только одну мысль.
“Мне тоже надо что-то сделать”.
Наверное, все это время она все же ощущала некоторый дискомфорт. Лоран упорно наступала, в то время как сама Сильва не делала ровным счетом ничего. Но вот ей самой тоже хотелось быть полезной. Ей хотелось, чтобы Мишель ее снова похвалила. Чтобы сказала что-то милое, и именно из-за этого, спустя полсекунды после последней попытки поговорить Грун чуть напряглась, приподняла обе ноги и скрестила их на спине Мишель, будто намекая на то, что та никуда не уйдет. Правда, что делать потом, Грун продумать не успела, из-за чего сглотнула снова, затем приподнялась стараясь не выглядеть полной дилетанткой и, все еще упираясь левой рукой в кровать, правой дотронулась снова до шеи желанной волшебницы.
Которую тоже хотелось расцеловать. Облизать. Съесть. И в следующий раз, когда между ними двумя завязался еще один поцелуй, наступала уже драконица. Что было несколько неожиданно. Во-первых потому, что, подхватывая навыки Мишель, рогатая сначала перешла с шеи на подбородок, и притянула волшебницу к своим губам. Во-вторых, потому что в этот раз этот самый “поцелуй с языком” вышел действительно с языком. То есть, взаимодействие было не между Лоран, которая действительно понимала, что ей надо сделать, чтобы заставить Кильн обомлеть, и сжавшимся комочком, который из себя представляла сейчас Грун – нет. В этот раз она сама была инициатором. И это был первый шаг вперед, хотя, куда важнее была не эта инициатива, а тот факт, что до языка Мишель, который Груня нашла сразу, дотронулось два влажных кончика со стороны черноволосой девицы. Два. Не один. Два. И как только запал Груни закончился и она чуть отстранилась назад, наблюдения подтвердились – у Сильвы действительно был раздвоенный кончик языка, правда, довольно быстро спрятавшийся за губами, когда она опять отвела взгляд и вернулась к Мишель.
А затем последовали прикосновения. Робкие. Но все же такие же инициативные, как и тот поцелуй в шею у двери. В этот раз, правда, целью была не шея, живот – Грун прекрасно помнила, какими приятными были прикосновения волшебницы, так что первое место, до которого дотронулись ее кончики пальцев, был живот Мишель. Разве что, как только в голову снова врезалась картина шрамов на боку, правая рука резко пошла вверх. К груди. Пока левая инстинктивно, и уже в довольно знакомой манере, прижалась к груди Грун, но, как оказалось, не для того, чтобы выдать в ней неловкость, а чтобы избавиться от последних застегнутых пуговиц на белой рубашке. Правая пятерня же легла прямо посередине, в том месте, где, казалось, ласкать у Лоран было нечего, но, в действительности, драконица просто пыталась понять, так ли ей самой волнительно, как волнительно Груне? Биение сердца было неплохим индикатором, однако, как только последняя пуговица на рубашке Кильн перестала сдерживать ткань, все в той же робкой манере, пальцы Груни, дотрагивающиеся до Мишель, чуть сместились вправо. Влево для Лоран. И нежно сжали то место мягкое, округлое и выступающее , от прикосновения к которому по крайней мере самой Грун было точно приятно.
- Я… Тоже хотела бы, чтобы тебе было приятно. - выдавила из себя слова рогатая, понимая, что говорить ей сейчас очень, очень тяжело, после чего посмотрела на волшебницу с таким видом, с которым ученики смотрят на учителя – М-можешь подсказать, что мне делать? -
С этими словами правая ладонь чуть расслабилась. Прошлась чуть ниже, но, опять же, снова замерла, когда Грун поняла, что она опять, несознательно, идет к тому месту, где должен быть шрам. Шрамы. И трогать их не стоило.

Отредактировано Grun (2019-12-03 14:47:10)

[icon]http://s5.uploads.ru/ZwbM7.jpg[/icon][nick]Sylva Kiln[/nick][status]Totally not Grun[/status]
В целом, это было довольно просто. Как бить по железу. Аналогия была той еще, но мозг Груни, настроенный на кузнечное дело, просто не работал в иную сторону. В конце концов, он цеплялся за уже знакомые вещи, пытаясь находить что-то, что драконица уже знала, в области, где была полным профаном. Большую часть работы, конечно, делала сама Мишель - рогатая была слишком заворожена чтобы что-то делать, когда волшебница сняла с себя… Ну, все, что имело хоть какой-то вес в плане защиты от излишнего холода. “Заворожена” вообще очень подходило к текущему состоянию Грун, потому как, стоило Лоран оставить одну только белоснежную рубашку, Кильн громко сглотнула, пока взгляд ее был прикован к телу волшебницы, которую хотелось.. Много чего хотелось.
Более детальный анализ, тот, что Груня еще могла сейчас провести, говорил о том, что драконица голодна. Но чувство это было не совсем похоже на голод, хотя и было близко к нему. Мишель хотелось захватить, обнять, всю целиком и вот на последнем пункте наступал коллапс, по крайней мере до того момента, пока волшебница не сказала свою последнюю фразу, но до нее еще надо было выдержать испытание прикосновениями. А оно было очень тяжелым, судя по тому, что Сильва характерно вздрогнула, когда с нее стащили штаны, но хотя бы сразу после этого, дабы не портить момент, подыгрывая Мишель, в полет к ближайшей стене были отправлены и сапоги. И вообще все, что было ниже пояса, кроме, разве что, нижнего белья. Которое снимать Груня пока не торопилась. Да и рубашка все еще была на ней. Недолго, правда.
Блузка Мишель отправилась восвояси. К брюкам Кильн. С плеча Кильн же упал рукав ее рубахи, но за всем великолепием, которое представляла из себя обнаженная Мишель, этот самый рукав был совсем незаметен.
В этот момент стало ясно, что стыд, которого раньше не было при появлении смертных, и который активировался только если на Грун смотрел другой дракон, если та была без одежды (а таких случаев в жизни рогатой был цел целый один), теперь срабатывал и в отношении меньших рас. Потому что смотреть без возбуждения на Лоран не удавалось. Как и не удавалось отвести взгляд. Очнулась бескрылая только в тот момент, когда ее взяли за руку и заставили дотронуться до живота Мишель.
Уязвимость. Нежность. Эта гладкая кожа, которую хотелось не просто потрогать – по ней хотелось провести языком. Расцеловать. Прижаться, закрыв глаза от блаженства, вдыхать запахи тела, которые не встречались в обычной жизни, потому что в мастерскую Грун никогда не забредали голые волшебницы. Но по сравнению с запахом металла, по сравнению с жаром кузни, те ощущения, запахи что чувствовались, были просто как небо и земля.
Грун сглотнула.  Только сейчас ей удалось отвести взгляд от своих пяти пальцев, которые медленно опустились ниже, после чего этот самый взгляд оказался прикованным уже к месту между ног Лоран, и, незаметно для себя, драконица закусила нижнюю губу. Теперь Мишель хотелось уже не обнять и схватить, а разорвать, облизывая оставшиеся кусочки. Пожалуй, сейчас только ее хриплый голос, казавшийся таким мягким и бархатным, удерживал Груню от подобных действий, но стоило ручкам волшебницы дойти до груди драконицы, та вздрогнула и хотела было уже снова выгнуться, но еле сдержалась. Отведи она сейчас спину назад, то вырвалась бы из власти этих мягких прикосновений. А этого делать точно не стоило.
Нет, напротив. Надо было наступать.
Смело наступать не вышло. Чуть вздрагивая от каждого раза, когда подушечки пальцев возлюбленной попадали по соскам драконицы. А в том, что с этого момента Груня испытывала к Мишель самые нежные чувства, сомнений уже не было. Если  не в долгосрочной перспективе, то вот прямо сейчас, этим вечером – уж точно.
А потом в ход пошел язык, губы и зубы.
- А-ах! - впервые за день, раскрыв рот и чуть опустив плечи, драконица позволила себе простонать. Достаточно громко. До этого, сдерживаясь, но, в целом, повинуясь затеям магички, она была безмолвна, за редким исключением. Сейчас же сил хоть как-то сопротивляться не было совсем.
Иии, все.
На этом Грун закончилась. Потому как взгляд ее, обращенный к потолку, резко потерял в сосредоточенности, а руки, тщательно, но довольно робко ласкавшие в похожей манере груди Мишель, остановились, а затем положили ладони ей на плечи. “Закончилась”, опять же, не в том смысле, что на этом моменте рогатая рухнула на кровать и захрапела, в лучших традициях жанра, нет. Скорее, в голове просто мгновенно воспламенилась какая-то последняя преграда, за которой до этого момента была полная темнота. Но, как оказалось, открывшийся путь вел далеко не к каким-то хищным инстинктам.
Она чуть сгорбилась. Прикрыла глаза. Подалась к Лоран и нежно поцеловала ее. С языком, тщательно лаская ее язык. Обеими кончиками своего, раздвоенного, чувствуя приятное прикосновение тела смертной, которая показала ну просто невероятный спектр эмоций. Поцелуй. Еще один. Ладони плавно опускаются, смыкаются на спине Мишель, заставляя ее опустить руки, пока одна пятерня не отпускает вторую, а затем не спускается ниже.
“Не бойся делать то, что было бы приятно тебе” - простая фразочка, в фигуральном смысле снесшая Грун всю крышу, и направившая в нужное русло. Ей нравилось, когда ее обнимали. Ей нравилось трогать Мишель. Ей нравилось, когда Мишель гладила ее. Ей нравилась уязвимость и хрупкость этого контакта. Ей нравилась полная отрешенность от того факта, что, в общем-то, нужно вести себя прилично. Во всем этом “нравилось” можно было потеряться, и именно это и сделала драконица, остановив кисть на ягодице Лоран и мягко сжав ее, заставляя только сильнее прижиматься к черноволосой девице, требуя внимания и нежности к деталям и только к ней одной. Ни к кому больше.
Долго, впрочем, это не продлилось. Стоило Грун окончательно понять основной принцип взаимного времяпрепровождения, мозг будто разгрузился и наконец-то позволил размышлять о том, что Груня действительно хотела. Как оказалось, хотела она многого. В частности, ей хотелось Мишель. Всю. Но в этой позе заниматься чем-то подобным было как-то… Неудобно, что ли. По крайней мере пальцы драконицы уже успели скользнуть меж двух округлостей, попытались дотянуться до нежных мест, но вместо этого дотянуться кончиками пальцев. Неудобно. Действительно. Нужно было поменять что-то. Например, завести руку вперед, но и этого будет мало. Поэтому, драконица оторвалась. Взглянула наконец-то на Лоран после длительного поцелуя. Еще раз удостоверилась в том, что, да, прямо сейчас эту милую женщину хочется съесть. Ну, не в прямом смысле слова, но близко к этому. И ощущение в груди, поднявшееся от живота и дошедшее до тех мест, где были легкие и сердце, только подтверждало это.
Взгляд ушел в сторону. Грун немного повернула голову, взглянула теперь на кровать позади. Да. Точно. Хорошая идея. И, улыбнувшись своей “находчивости”, снова чмокнула ее в губы, попутно еще раз чуть сжав за… за… за попку. На самом деле в эту секунду бескрылой потребовалось огромное количество мыслительных ресурсов, чтобы назвать эту часть тела именно так, и вообще позволить себе произнести это слово, даже в своей голове. Но по сравнению с тем, что драконица планировала сделать, это была сплошная невинность.
“Съесть, да...”
- Я… Хочу поменяться местами. - тихо прошептала Сильва, после чего начала падать. Падать назад. На кровать. Не отпуская Лоран, все еще удерживая ее, заставляя падать на героиню, в самый последний момент чуть повернувшуюся и из-за этого не оставившую Мишель иных вариантов, кроме как плюхнуться на кровать сбоку от черноволосой, на лице у которой было такое выражение, которое бывает у детей, задумавших какую-то шалость. Разве что, Кильн в этом сразу же призналась:
- Можно я… немного? -
Правая рука. Правая рука, которая была раньше на ягодицах. Она уже была не на ягодицах. Она медленно, тыльной стороной пальцев поглаживала внутренню часть бедра Лоран, поднимаясь к тому месту, которому, казалось, надо было уделить все внимание. Только для того, чтобы в самый последний момент резко изменить направление. Кильн приподнялась. Уперлась левой пятерней в кровать, чуть прикрыла глаза. Правой рукой поддела ногу волшебницы, заставила ее чуть приподнять, пока сама Кильн, вероятно, хотела оказаться сверху. В итоге и оказываясь сверху, щекоча ниспадающей тканью рубахи, которая все еще была на черноволосой, пока та ожидала будто немого одобрения. Мол, да. Можно. Валяй. Делай что хочешь.
Нет, не стала дожидаться.
Опустилась. Прикоснулась губами к середине груди. Там, где было сердце. Ушла влево и, приоткрыв рот, язычком коснулась соска. Сомкнула губы. Громко поцеловала. Приятно. И, не дожидаясь ответных мер со стороны Мишель повторила то же, что делала волшебница. Начала медленно опускаться, целуя грудь, живот, бок, внутреннюю часть бедра. Поцелуи. Ровно до самого последнего, который пришелся прямо посередине. Между ног. Только после него Кильн подняла веки и взглянула на Мишель. Точнее, скорее, на тело Мишель, обозревать которое из этого положения было крайне… удобно. Потому что оно было красивым. И притягивало к себе нежным ароматом, от которого хотелось слопать волшебницу целиком. Но, прежде чем переходить к главному блюду, черноволосовая чуть вытянула шею, приоткрыла рот и высунула язык.
Действительно. Раздвоенный язык. Не как у змеи, вполне по-человечески розовый, разве что длинноватый и, кхм, раздвоенный. А потом показала на него указательным пальцем.
“Я все правильно делаю?”
Потому что, да. Именно это и хотелось сделать. Вероятно, даже если бы Мишель сейчас сказала “Не-а”, драконица бы ее не послушала. Вероятно. Но, кажется, именно к этому месту Лоран вела раньше. И именно его хотелось приласкать сильнее всего.  Грун вот точно хотелось, чтобы ее там приласкали. Но необязательно же начинать с нее, в конце концов, когда тут такая милая, такая красивая Мишель. От которой было не оторвать взгляда.

Отредактировано Grun (2019-12-04 17:56:03)

За последний день отношение Грун к сексу успело поменяться несколько раз. Сначала она воспринимала это как нечто далекое и относящееся только к смертным – в смысле, только они, похоже, получали какое-то невероятное удовольствие от этого процесса, возвращаясь к нему снова и снова. Потом, благодаря Мишель, пришла к выводу, что, нет, это довольно неплохо и доступно, по крайней мере поначалу, но очень сложно для понимания. Сейчас же сформировалось мнение, что, на самом-то деле, все предельно просто и банально. И вот в эту секунду мнение опять начало меняться. В сторону размышлений о том, что, кажется, это вообще ремесло. Такое же, как кузнечное дело или игра на лютне. Этому, в определенной мере, надо было учиться. И Груня как раз была готова учиться, потому как, стоило Мишель дать добро, взгляд Кильн опустился вниз.
Она прикрыла веки. Разомкнула губы, высунула язык и, чуть подавшись вперед, поддаваясь весу ног волшебницы, не позволявшей черноволосой сбежать, легонько, еле касаясь, провела обоими кончиками снизу вверх.
Здесь стоило сделать отступление. Грун была драконом. Драконы, потенциально, едят все, что слабее их. Гномы были первой разумной формой жизнью, которую Груня попробовала, и было это очень давно, когда на ее территорию впервые приперлись “драконоборцы”. Пару раз ей попадались эльфы – один раз даже удалось их попробовать. И отличались они мало от гномов. Человеческая плоть попадала на зуб к рогатой раза три-четыре, и далеко не как самое основное блюда – все смертные расы вообще были довольно таки хилым решением в плане питания из-за обилия костей, а также малого количества, собственно,”полезного” мяса. Утащить корову и закусить ей было куда проще. Но вопрос сейчас был не в питании, а во вкусовых ощущениях. Которые после этого маленького пробного захода заставили Грун тяжело выдохнуть и припасть губами к Мишель.
Вкусно.
Мишель была очень вкусной. Достаточно, чтобы Грун довольно быстро пришла к выводу, что нынешние ласки являются не способом доставить удовольствие, сами по себе, а, скорее, процессом, которым стоило наслаждаться и самой рогатой.
И она наслаждалась.
Вдыхая аромат тела, чувствуя солоноватые нотки пота и сладкий вкус самой Мишель, Кильн целовала ее, нежно прижимаясь губами к розовой плоти, только для того чтобы в следующую секунду чуть отсраниться и снова провести по ней языком, ощущая малейшие колебания  эту притягательную мягкость, из-за которой становилось ясно, что это место требует как можно большего внимания. И самого нежного отношения. Самое нежное отношение к нему и было, и Груне потребовалось достаточно много времени, чтобы наконец оторваться, взглянуть еще раз на эту сокровенную часть Лоран. Сглотнула. На языке все еще был этот привкус, который в голове условно был назван “ее”. И хотелось больше. Намного больше. На всякий случай взглянула мельком на Мишель, но судя по тому, что на ее лице не застыло выражение ужаса, драконица делала все правильно. Ну или почти правильно.
Что добавило уверенности, а вместе с уверенностью желание продолжить, потому что дальше в ход пошли руки.
До этого ладони просто лежали на кровати, упираясь в нее, но как только Кильн свыклась с мыслью, что, да, она на верном пути, следующая попытка вернуться к ласкам сопровождались еще и робким прикосновением к ягодицам. Сначала – только кончиками пальцев, но когда язык Грун снова прошелся снизу вверх по всей высоте, ладошки героини уже более уверенно легли на бедра волшебницы, чуть сжали их, нажимая на кожу ноготками, словно хотели их расцарапать, но им это не удавалось. В действительности же драконица хотела сейчас иметь такой длинный язык, которым можно было бы связать всю Мишель, но довольствоваться приходилось малым, из-за чего часть наслаждения процессом была отдана рукам, медленно гладящим те места, что обычно закрывались юбкой или робой. Это пьянило. Это возбуждало. И это безумно нравилось, вплоть до того, что рогатая поймала себя на мысли – Лоран ей не хочется вообще никуда отпускать. До конца своих дней. Слишком сильное притяжение ощущалось в этот момент, когда та заметно дрогнула, стоило Груне дотронуться кончиками раздвоенного языка до небольшого уплотнения, о слабости которого к прикосновениями драконица была прекрасно осведомлена. И вот этот момент, вполне можно было бы назвать поворотным, если бы не тот факт, что Груня уже несколько минут была полностью поглощена ласками, становясь чуть жестче, чуть уверенней, чуть настойчивей с каждым прошедшим мгновением.
Вплоть до того как правая рука отпустила бедро Лоран, а сама Кильн снова подняла голову и попыталась освободиться от объятий Мишель, приподнимаясь, а затем резко сняв с плеч рубаху и точно так же полностью открываясь перед своей любовницей. Хотя, нет, не полностью – трусики все еще оставались на Кильн, когда та положила правую руку между ног волшебницы и осторожно провела там пальцами, смазывая их, тяжело дыша и чувствуя, как нарастающее возбуждение берет верх. Ей хотелось, очень хотелось, посмотреть на то, что будет дальше, как Мишель будет стонать, как она будет сжимать простыню. Честно говоря, откуда в воображении Грун взялись такие картины, драконица сказать не смогла, да ее это и мало волновало все-таки, ведь в следующую же секунду она свела вместе указательный и безымянный пальцы медленно ввела их, чувствуя жар тела не только вокруг них, но и у себя. Там же.
Снова сглотнула, свободной рукой нащупала ногу Мишель, не сводя с волшебницы внимательного взгляда – драконице было важно увидеть каждое изменение в ее поведении, так что она не хотела отрываться. Только прошлась пальцами левой руки по всей длине, доходя до ступни, чуть приподняла ее и чмокнула в лодыжку, после чего отпустила и снова опустилась, разве что, не к тому сокровенному месту, которое сейчас ласкала, прибавив еще и медленные движения большим пальцем по маленькой горошинке, которую нашла довольно быстро. Прильнула вперед, снова нависла на волшебницей и прошептала так, как шепчут, прося о чем-то. Отчаянно. Дрожащим голосом.
- П-пожалуйста, я тоже хочу… -
А затем снова простонала, стоило Мишель прикоснуться к черной ткани, которая скрывало уже драконье “самое сокровенное”. Которое хоть и ожидало этого самого прикосновения, но и его одного хватило, чтобы Грун резко потеряла всякое равновесие и прильнула к кровати, продолжая так же осторожно ласкать Лоран, разве что, внутри.
Ночь оказалась очень, очень длинной. И громкой для тех, кто снял соседние комнаты.

Эпилог

Утро. Необычное. Крайне необычное, начавшееся с того, что Грун открыла глаза и увидела над собой деревянный потолок с балками, прибитыми плотно к этому самому потолку, а сам он был полностью горизонтальным. В мастерской, где драконица обычно засыпала, крыша была покатой. Потолок тоже. Балки были толстые, отставали довольно сильно. Но это точно не был потолок мастерской.
Моргнула. Чуть зажмурилась, поморщилась, вдохнула носом воздух, наполненный запахом знакомым, приятным, но ассоциировавшимся с чем-то не вполне обычным. Затем чуть вытянулась и, упираясь локтями, приподнялась на той плоскости, что оказалась кроватью. На Грун было одеяло. Точнее, простыня, кажется. Она была на кровати, да. В комнате. Довольно унылой комнате, которая точно не была комнатой чьего-то дома или особняка – слишком мало мебели, слишком много свободного пространства. Ну, шкаф, столик, табурет. Кровать. За окном были слышны голоса людей, цокот лошадиных подков по мостовой. А еще солнечный свет. Заставляющий зажмуриться, прикрыть веки и с закрытыми глазами отвести от окна взгляд.
Что вчера было?
До того, как драконица успела задать себе этот вопрос, она повернула голову вправо, после чего взгляд ее зацепился за какой-то мешок, так же накрытый белый простыней. Глаза сфокусировались. Дракоша прищурилась. Нет, не мешок. Рядом с Груней лежала женщина. И рогатой хватило ровно полсекунды, чтобы вспомнить, чья это шевелюра сейчас была на подушке, повернутая затылком к Грун. Спустя эти самые полсекунды рогатая, лежавшая на кровати, расплылась в улыбке, зубастой и немного коварной, поняв, что Мишель, похоже, заснула на животе. Потому что это было ей только на руку.
Девице с шестью рогами и хвостом на руку, в смысле. Та сглотнула, облизнулась. Затем, стараясь не делать лишнего шума, перевернулась на бок и, подперев рукой голову, сосредоточила наполненный любовью и обожанием взгляд на спине волшебницы, на голой коже. Пару секунд. Пока свободная пятерня не потянула за одеяло и не стянуло его немного вниз, приоткрывая чуть больше кожи. А затем еще больше. И еще немного. До того момента, как белая ткань не перестала скрывать попку Мишель, ради которой это все и затевалось, потому как следующее же движение позволило Груне сесть на кровати, медленно погладить одну ягодицу Лоран, вторую тихо чмокнуть, после чего волшебница была снова накрыта одеялком, ведь, в конце концов, на улице сейчас было довольно прохладно.
Но вот Груне прохладно не было. Со вчерашнего дня она чувствовала себя так, будто провела всю ночь в лавовой ванночке, и сейчас была разгоряченной, довольной, быстрой, из-за чего ловко вскочила с кровати, стараясь не топать, чуть дернула хвостом и снова вдохнула приятный запах. В котором смешались ее аромат – который не слишком нравился, и аромат Мишель – который нравился очень-очень. Запах и вкус вообще были теми вещами, которые рогатая вспоминала с особой теплотой. Наверное, это были те самые особенные вещи, которых как раз не хватало для того, чтобы понять, что такого особенного в принципе в этом времяпрепровождении. Но теперь Грун понимала.
Изменилось ли что-то?
Драконица повернула голову к столику, где виднелось зеркало – сейчас оно смотрело прямо на нее, показывая Грун ее саму. Все ту же самую Грун. Худощавое тело, но не такое худощавое, как у Мишель. Витьеватые рога, длинные черные волосы, доходящие до плеч – у Сильвы были куда длиннее, но самой драконице нравилась ее прическа. Так же, как нравилась вполне заметная грудь, розовые соски, помнящие вчерашние прикосновения. Плоский живот, который намекал на то, что пора бы и о завтраке задуматься. Изогнутая спина, с чуть выступающим позвоночником посередке. Чуточку волос на том месте, где эти самые волосы могли быть оставлены не по неосторожности, а потому что не помешали бы. Длинные ноги, немного плосковатая попа. Да, попа у Мишель была куда лучше. А еще у Мишель не было хвоста. Эти мысли чуть заставили нахмуриться, но особых усилий, чтобы вызвать у Грун улыбку, не потребовалось. Она была довольна. Очень довольна. И, наверное, впервые за долгое время нравилась самой себе, смотря на себя в зеркало. Да, она была не такой красивой, как Лоран, но нравилась самой себе. Это было главное.
После чего рогатая девица наконец-то отвернула голову от зеркала и, стоя спиной к кровати, поставив руки в бока, зевнула. И попыталась найти взглядом одежду.
В этом не было ничего сложного. Одежда была раскинута по всей комнате. Об осторожности вчера вечером не думал никто.