Пробуждение было тяжелым. Не в том плане, что Сакха потягивалась и отчетливо отказывалась подниматься с койки, нет. Скорее, она понятия не имела, когда именно заснула, и из-за этого сориентироваться было непросто. Начало было вполне обыденным. Она открыла глаза. Почувствовала, что шея затекла, что было вполне привычно, учитывая, что не затечь она не могла из-за того, что спала эльфа сидя, сложа руки крест-накрест на груди и оперевшись спиной о стену. Именно в такой позе эльфа и осталась, когда ее запихнули в камеру вчера вечером. Ну, слово “запихнули” подходило плохо, хотя бы потому, что после всего произошедшего ее вообще должны были туда закидывать. Но, как оказалось, куда проще надеть кандалы и вытряхнуть со всеми вещами в открытую дверь и надеяться, что в сумке у Сакхи нет напильника или набора с отмычками.
В общем-то, да, их не было. После всей поездки у нее оставались разве что остатки припасов, да одно единственное письмо. Все же, она не собиралась в горы или еще куда, ведь по словам почтовой гильдии Асвол был довольно цивильным местом, отсюда и содержимое было довольно легким. Только кафтан, ныне расстегнутый и не снятый из-за, кхм, кандалов. Только сапоги, изрядно потертые. Только штаны, разве что слишком мешковатые на вид. Иные курьеры могли с собой таскать еще целую суму различных припасов, но вот дороги вели эльфу в последнее время в поселения вполне крупные, из-за чего готовиться к путешествиям особо не было необходимости. Не смотря на север и холода, но, судя по меху на кафтане, кажется, остроухая подготовилась и к плохой погоде. А вот к чему не была готова, так это к духоте в темнице, которая ощущалась крайне плохо прохладным вечером, но вот с утра, после ночи, проведенной в камере, эта самая духота сбивала с толку. И дезориентировала. Благо, не в достаточной степени, чтобы лязг железной клетки не заставил эльфу приподнять веки.
...Тяжелым, но мгновенным. Еще до того, как разговор коснулся непосредственно ее, остроухая нахмурилась. Не то чтобы было что-то, что уже испортило ей настроение с самого утра, нет. Просто привыкла выглядеть так, будто провела в гильдии героев свои лучшие годы, охотясь на каких-нибудь темных героев. Казалось бы, с ее-то нынешней работой можно было выглядеть чуть добрее, но нет. И когда та подняла голову, на Рена взглянуло существо темнокожее, со светлыми волосами и, судя по взгляду, совершенно дикое. Такое, которому вполне впору было бы задать вопрос “Зачем ты пришла, дикая тварь из дикого леса?”
И это еще до более внимательного изучения деталей, которое хоть и тормозило немного из-за темноты, но и до него дошло дело. Потому что смотрела на Рена, опять же, хоть и тварь, но явно побитая. Припухшая левая скула, след от крови под правой ноздрей. Два удара пришлось по лицу, но при этом, судя по заявлению стражников, у остроухой было достаточно сил, чтобы еще и кусаться. Когда же герцог вошел и задал вопрос стражнику, та лишь медленно расцепила руки на груди, теперь уже позволяя увидеть вполне ясно наличие кандалов, затем приподняла левую ногу и поставила ее на койку, чуть подаваясь вперед и ставя локоть на колено. Поза довольно странноватая, вызывающая и напоминающая об отсутствии уважения к старшим и более благородным, в действительности же вызванная вполне ясным желанием оттолкнуться и со всего маха ударить в челюсть того, кто вошел.
Ведь первым впечатлением была мысль о том, что ее пришли отметелить те, кого Сакха отметелила вчера.
Но, нет. Кажется, нет. Не тот, кого она вчера била по лицу. Или по ребрам. Или по другим частям тела. Не то чтобы у нее была абсолютная память, но когда машешь кулаками, в общем-то, запоминаешь, как двигается человек. Или альран. Или эльф. Хотя, нет, с эльфами Сакха не дралась. Разве что с Рамом, и то назвать это “дракой” можно было с невероятной натяжкой.
Тем не менее, от нее что-то хотели. Логично. Если тебя суют в клетку, маловероятно, что просто так отпустят. По крайней мере так обычно бывало. Главное, держаться достаточно вежливо. “Достаточно”.
- Не. Не думаю. - сказала Сакха, пожав плечами, вместо “Я выгляжу так, что у меня есть претензии?”, произнесенное с вызовом. Разве что большой палец на правой руке лег на фалангу указательного и по камере раздался характерный щелчок. Такие щелчки раздаются, когда кто-то разминает кулаки, и ассоциация была довольно таки ясной.
По крайней мере, сцена действительно выглядела так, будто в следующую секунду Сакха поднимется с койки, разомнет шею и они начнут махаться с Реном, не смотря на наличие кандалов. Разве что, в текущей ситуации, подумала эльфа, куда проще будет начать с удара ноги. Да. Удар ногой, снизу вверх, это было бы вполне ожидаемо. И вместе с этими мыслями взгляд желтых глаз будто бы стал жестче, а пальцы на правом кулаке сжались.
- И о чем говорить будем? - раздался голос со стороны темнокожей, тщательно следившей за всеми движениями вошедшего герцога до того, как, собственно, Сакха узнала, что это герцог. Впроче, вряд ли ее волновали такие мелочи.

Ситуация становилась странной. Сакха была готова к тому, что сейчас ее огреют. Тогда бы она огрела в ответ, и это было бы логично. В камеру бы забежали стражники, огрели бы ее еще несколько раз. Били бы по бокам, по голове, рукам и по чему только не. Обычное поведение, понятное. Ее не то чтобы часто били толпой в камере – эльфка вообще редко попадала в камеры, но последние дни как-то не слишком удавались, увы. Наверное, удача отвернулась. В прошлый раз нечто подобное было, когда она решила поучаствовать в кулачных боях, и ей не заплатили за победу. Так что она начала бить. А потом пришла стража, и тоже начала бить. Кхм. Не самое лучшее время для воспоминаний, наверное. Да и не самые лучшие воспоминания. Но по крайней мере эти мысли помогали отвлечься от того факта, что сценарий сейчас пошел по далеко не самому привычному пути развития.
Начать стоило с того ,что ее, пока что, не били. Уже хорошо. Присевший то и дело изучал ее, пока только глазами, но, стоило ему начать говорить, посыпались и вопросы. Опять же, ожидаемые. На которые у Сакхи точно так же был вполне ожидаемый ответ.
- Сакха. - без лишних речевых оборотов произносит темнокожая, не сводя взгляда с Шварца, когда тот представляется, но при этом заметно расслабляясь. Плечи ее чуть опускаются, а шея, до этого чуть слегка вжатая в плечи, выпрямляется, когда остроухая чуть откидывает спину назад, снова облокачиваясь на стену.
- Почтальон. - слово, произнесенное с акцентом. Чужое для остроухой, будто проглотившей мягкий знак и о, сплавив их воедино, и хотя само произношение намекало на то, что этой вот особе куда привычнее слова погрубее, все же распознать, что именно она сказала, вполне можно было. Все же, перед Реном сейчас была не беспризорница, которые обычно встречались в трущобах Рекна. Эта рослая девка прекрасно знала, что герцоги имеют определенную власть. Не знала точно, какую именно, но этого хватило, чтобы она не вела себя, как с той же стражей. По крайней мере, слова, произнесенные на иш-калафском, хоть и звучали непонятно для ушей местных блюстителей порядка, но явно имели в себе какой-то грубый подтекст и явно намекали на то, что их матери и отцы – далеко не самые достопочтенные люди на свете.
- Письма ношу. - добавив вполне очевидную вещь, снова подала голос темнокожая заключенная, еле заметно звякнув цепями на наручниках. Ее взгляд дернулся лишь раз. Когда был озвучен приказ найти доктора, и когда человек, стоящий возле дверного проема, ушел. При этом сопроводив свое отправление в далекие дали щелчком замка и позвякиванием ключей.
Что наводило на мысли.
Такие детали были неприятны. Они были неприятны настолько, что ушедший в сторону выхода взгляд задержался на двери еще немного. В тот же момент эльфка позволила уголку губ чуть дернуться, цокнув при этом языком. В камере раздалось недовольное “тц”. Сразу после этого она чуть прикрыла веки. Расслабленно прислонила затылок к холодной стенке камеры. Раз ее заперли с ним, значит, щас будет мясо. А она в кандалах. Значит, все-таки вчера она выбила зубы кому-то важному, и теперь ее будут пытаться за этот проступок “образумить”. Может, сынок этого герцога? Обычное дело, если б Рана кто-то вырубил или поцарапал, она бы тоже хотела переломать пару костей. Поначалу все равно кому. Чуть позже – тому, кто поцарапал Рама. Что наводило на мысли о том, что вряд ли она прямо с ходу сможет отбиваться. Но, раз пока в камере было только двое, вероятно, избивать будут не толпой.
- Я упала с лестницы. - совершенно потеряв страх, солгала эльфка, сжав пальцы на правой руке в кулак. Теперь уже как-то не было смысла отнекиваться, можно было просто придумать коротенькую историю, которая, как говорили некоторые курьеры, “работала”. По крайней мере в Рекне эта версия работала для абсолютно всех , кто хоть раз приходил на работу с синяками. Вероятно, там лестницы действительно были очень шаткие, и падали курьеры часто. А еще часто падали с лестниц матросы. Местные воришки. Беспризорники. Всему виной была гнилая древесина, не иначе.
- Эти тоже. Наверное, навернулись там же, где я. -
Вообще, это было странное ощущение. Ощущение неотвратимости, что ли, потому что в голову Сакхи не приходило ровным счетом никаких иных мыслей на тему того, что с ней сделают, кроме сценариев расправы. Либо просто изобьют. Либо изобьют и выкинут. Может, попытаются изнасиловать. Ключевое слово - “попытаются”. По крайней мере, если ей к горлу не приставят нож, сама эльфка не планировала так уж просто сдаваться. Единственная вещь, которая беспокоила, это странное ощущение, что та не в первый раз слышала это имя. Рен. Шварц. Но мозг и так был занят планированием своей участи, так что мысль о том, что именно ему Сакха должна была доставить сегодня письмо, приходила не сразу. Опаздывала. Вероятно, будь ситуация чуть менее стрессовой для эльфки с подбитой скулой, та бы вспомнила о своем назначении. Но сейчас единственное, что ее беспокоило, это вопрос, насколько далеко она убежит с наручниками на руках. И сможет ли вообще что-то сделать после того, как вырубит ударом ноги этого мужика, что сейчас почему-то сидел на полу. Что все еще выглядело странно. Очень странно для самой эльфки.