Детство и подростковый возраст
Йисса метис рождённая демоном соблазнения, принявшим женское обличие наги, от океанического нага, обладавшего настолько насыщенным и глубоким голосом, что даже демон не устоял перед его пением, на несколько лет оставшись с возлюбленным, не способный откликнуться на зов своего хозяина.
В некотором смысле эти два качества убереги «урода», от поедания сородичами, так, как строением тела она хоть и не сильно, но отличалась от соплеменников. Однако, благодаря своим особенностям нага много раньше сверстников смогла самостоятельно плавать, охотиться и собирать жемчуг, раковины и прочие приятные мелочи со дна прибрежных вод, оправдывая своё существование высокой пользой для племени.
Стоит отметить, что любимое занятие океанических наг – это рукоделие, казалось бы, как и у прочих, однако наравне с этим по важности и ценности стоят умение петь, танцевать и прочие проявления искусства. Они крайне общительны, живут большими гнездовья в десятки выводков и крайне редко прибегают к агрессии. Большую часть жизни ими движет любопытство, тяга к собирательству (как знаний, так и различных ценностей, например ракушек или жемчуга) и мелодии. Эти наги часто «поют», но не в привычном для многих понимании. Их пение – это игра гласными звуками в разных тональностях и диапазоне, почти лишённых согласных. По звучанию оно ближе к невероятному по мастерству исполнения, хоровым напевам, чем к шипению или «лёгким» мелодия.
Именно этим социальным аспектам и навыкам Йиссу обучал отец, что же касается матери, то от неё маленькая нага получала навыки взаимодействия с «народами суши», их языки, некоторые ценности и долгие уроки о строении тел, их устройстве и способах исцеления, заживления и более умелого использования оных, к примеру: как правильно распределить нагрузку на спинку, или хвост.
Все обучающие занятия у океанических наг проходят как в группах, когда самая старая и мудрая особь племени собирает молодёжь и передаёт им знания (устно), так и индивидуально от родителей. Возраст же начала обучения не имеет чётких границ. Как только детёныш способен самостоятельно добыть свою первую раковину с жемчужиной – он приобщается к образовательным беседам.   
Вот так и вышло, что обучаться Йиссе пришлось среди детей старше её на 3-4 цикла (полных смен сезонов), ибо свои первые 2-3 цикла детёныш обычно проводит в брюшной сумке у матери, крайне уязвимый для внешней среды и почти беспомощный без её опеки.
Об этом промежутке жизни сложно рассказать что-то конкретное. Взросление наг происходит не в столь насыщенной и интересной среде, как у «народов суши», разве что мать заставляла проводить времени на берегу почти столько же, сколько и в воде, постоянно укреплять собственное тело и то, и дело забирала с собой дочь в дальние заплывы, поощряя её любопытство.
Для племени Йиссы, как и всем им подобным, сезон штормов – особенное время года. Часто они собираются всем поселением и заводят долгие песни, причём поют они не только связками в это время, но и телом. Старшие учат, что это особенный ритуал, успокаивающий океан, дабы он озлобленный за то, что все народы собирают его богатства без разрешения, не разрушил и не погубил всё и вся своими волнами.
Однако, мать однажды тайком рассказала девочке, что ритуал этот служит скорее для того, чтобы завлекать моряков к берегам, чтобы чему-то у них обучиться, чем-то поторговать, узнать, как живут сейчас «народы суши», потому что от этого во многом зависит безопасность гнездовья, потому моряков первыми встречают «старшие», а молодняку вовсе запрещено к ним приближаться и даже говорить, потому что «молодые» ещё не умеют полностью контролировать свои голоса и это может сильно всем навредить. Особенно такие, как Йисса.
К «подростковому» периоду мать покинула гнездовье по непонятным для всех причинам, что в прочем негативно отразилось на репутации отца, неспособного забыть существо подарившее ему дочь.
Вместе с этим на удивление часто к берегам поселения стало выбрасывать потерпевших кораблекрушения моряков, что позволило юной наге закрепить знания переданные родителем, порой часами занимаясь израненными пострадавшими, забывая даже об охоте и собирательстве, что опять же добавляло проблем отцу, а тот не был способен их решить.
Изгнание и последствия
К шестнадцати годам Йиссу вместе с отцом изгнали из племени, как только сменилось поколение «старших», обвиняя его в том, что он породил подобие жизни неизвестно с кем, постоянно болеет и совершенно забыл об обязанностях перед племенем.  Это окончательно добило и без того впавшего в тоску отца и он сгинул в пучине, не способный продолжать свой путь.
Пожалуй, это самое тяжёлое воспоминание Йиссы, явившееся для неё кошмаром наяву. И без того сильно истощённая долгой миграцией и отсутствием возможности общаться с кем-то она добралась до «большой земли», надолго затаившись в гроте одной из крупных рек, впадающих в Изумрудное море.
Сутками могла она сидеть в полной темноте, свернувшись клубком, не издавая ни единого звука, не моргающим взглядом наблюдая за течением реки, усилием воли заставляя себя войти в воду, только ради добычи пропитания.
Чтобы не сойти с ума, каждый день повторяла она уроки, полученные от матери, стараясь не думать ни о чём более, однако работало это скорее обоюдоострым мечом, нежели целебной припаркой.  Ведь помогало в равной степени тому, как причиняло боль от осознания полного одиночества.
Однако, желание приносить пользу окружающим и собственный весёлый и крайне общительный нрав со временем сделали своё дело, заставив девушку поплыть выше по течению, ведомую воспоминаниями из рассказов моряков о том, что «народы суши» чаще всего строят свои города на реках, либо возле их истоков.
Так, добравшись до одной деревушки людей, нага принялась наблюдать и изучать, занимаясь одним из любимых своих занятий – получением знаний.
Оказалось, что не так уж и сильно отличаются их виды. Людям тоже нравилось собираться в большие группы, они помогали друг другу совершали ритуалы (уже позже Йисса узнает, что это называется праздниками), а главное – были невероятно умелыми в ремёслах и рукоделии. Конечно, их пение заставляло «сирену» расплываться в снисходительной улыбке, но зато и песни этих существ отличались. Они словно служили иной цели – не успокоить, а напротив, заставить радоваться, веселиться, танцевать. Как же ловко всё-таки танцуют люди!
Жизнь среди «народов суши»
Не вдалеке от укрытия, которое себе устроила нага, стояла водяная мельница и в благодарность за такое количество новых знаний, она частенько чистила её от водорослей и прочей грязи, то и дело мешавшей колесу вращаться. Временами загоняла рыбу к рыбакам в сети, с интересом наблюдала за «стиркой». Если бы нага дорожила своими вещами – она бы ни за что не стала колошматить ими о камни. Люди оказались очень интересными и совсем «новыми», в сравнении с теми, что раньше она могла наблюдать.
Спустя какое-то время несколько человек начали приносить к мельнице разные угощения, оставляя их на берегу и уходя. Так нага познакомилась с человеческой едой. Из которой ей больше всего понравились фрукты, соль и копчённая рыба. Ей показалось любопытным, что люди почитают реку так же, как её народ почитал океан.
Сменились три цикла. Большую часть своего времени Йисса, как могла помогала деревушке, в большой степени уже ассоциируя их, как своё новое племя. Она исцеляла больных, тихо проникая ночью в дома через окна, правда удавалось это не всегда, потому что собаки поднимали сильный шум. Пела, хоть и редко, так ка заметила, что после её пения, на следующий день люди начинали себя странно вести, они казались бодрее, живее, но в то же время спали дольше обыкновенного и выглядели, кто смущённым, кто рассеянным, а кто и вовсе не сразу мог вспомнить тех, с кем раньше долго общался. И даже пыталась помогать с пряжей. Разумеется получилось это не сразу, но благодаря ловкости рук и живому уму, рано или поздно ей удалось освоить это ремесло. Причём развивался этот навык столь стремительно, что самые хитрые девушки деревни принялись нарочно оставлять на ночь пряжу, зная, что к утру получат великолепные по своему качеству нити, а если оставить на долго – то и немного ткани.
Сложнее всего оказалось переживать зиму. Это у людей были дома, печи, камины и запасы еды, а вот нага к этому пришла не сразу. Ей пришлось адаптироваться под новые условия жизни. Утеплять своё жилище, сушить рыбу про запас, выткать, а позже и сшить себе какое-то подобие одежды, правда материалы пришлось добыть не самым честным способом, что сильно её терзало, но девушка успокаивала себя тем, что это «оплата» за её помощь. Снова тосковать в одиночестве, ибо, как ни странно, людям тоже не особенно нравилось выходить зимой на улицу, только по важным делам. А самой большой проблемой стало то, что зимой Йисса оставляла отчётливые следы за собой.
Большой город.
Однажды ночью, перед пришествием весны нага почувствовала, как кто-то проник в её укрытие и открыв глаза заметила перед собой неясный силуэт, от которого почему-то становилось и радостно, и очень больно на душе. Силуэт наклонился к ней и бережно погладил гребень. Таким странным, но тёплым и родным прикосновением, что на глаза невольно навернулись слёзы.
Он что-то говорил, этот фантом, что-то важное, но Йисса почему-то не могла разобрать все слова, ощущения были такими, будто она попала в сон наяву и не в силах окончательно проснуться погрузилась в тёплый сумрак дремоты окончательно.
Проснувшись, она увидела, что на её гребне появилось несколько кольцевидных серёжек, а возле неё на полу лежал странный конверт. В нём были письмо и документы.
Из текста письма исходило, что некий благодетель, почему-то обрадованный её успехами, хвалил её окрас и то, какой она выросла, выражал своё сочувствие, что не может быть рядом так часто, как ей это нужно. К записке прилагались документы, купчая на небольшой домик, на самой окраине Россентауна и небольшая сумма денег, как объяснялось в письме – «на подъём». Так же, из обращения становилось понятно, что теперь нага сможет понимать, читать и писать на тех языках народов, с которыми у неё был долгий контакт, но она никогда не должна снимать серьги и стараться не разговаривать с «народами суши» в полную силу голоса. Так же упоминалось условное место, где будет в назначенный день ждать повозка, чтобы отвести нагу в новый дом.
Прочитав письмо, девушка не на долго закрыла глаза, снова почему-то заплакав и где-то в самой глубине души желая, чтобы однажды каждый нуждающийся получил такое письмо.

Характер
Йиса крайне дружелюбная, сострадательная и общительная нага. Её тип мировоззрения – законопослушный добрый. Она дорожит узами приобретёнными за свою жизнь и даже будучи изгнанной, всё ещё тоскует о своём племени.
Она любопытная и обладает живым умом. Ей интересно коллекционирования, обряды, обычаи, законы и устои разных народов. Искусство едва ли не во всех его проявлениях. Ремёсла и торговля, а так же целительство во всех его проявлениях, от успокаивающих разговоров, то припарок и массажа.
Нага принимает порядок этого мира, с младенчества наблюдая и обратную его сторону – насилие и жестокость, убийства ради выживания, как и ради развлечения, но не тяготеет к подобному. Душевный разговор, миска вкусной еды и горячий напиток – ничем не хуже заточенного клинка, по её мнению и порой, поможет решить конфликт даже эффективнее. Все имеют право на жизнь, ведь однажды каждый может оказаться полезен своему племени – она живое тому доказательство. Следовательно и выделять какую-то расу, как особенную она не в силах, даже собственный вид.
Девушка крайне уязвима к уколам и замечаниям в адрес её внешности, ибо и сама осознаёт свою уродливость. С трудом переносит вид лишений и нищеты, почему старается не ходить по бедным районам. Не способна бросить больного или умирающего, даже осознавая, что исцелить всех и каждого – не возможно.
Очень любит вкусную еду, лёгкую выпивку и шумные гуляния. Любит торги, хоть для выхода на рыночную площадь и приходится нанимать паланкин и преодолевать ещё не мало трудностей, включая найм персонала. Но, торгуется в основном азарта ради, нежели ради наживы в привычном для людей понимании.
Так же любит яркие цвета, воду и водоёмы, солнце и солнечный свет, да и в целом может залюбоваться чем-то, что рядовому обывателю покажется серой тоской, а ей – чем-то особенным и невероятным, о чём даже захочется спеть. Главное сдержать этот порыв, чтоб бед не натворить.