Что такое большая ярмарка, приуроченная к празднику? Это в два раза больше суеты и в пять – праздничного легкомыслия. Что это может означать? Ну, например, возможность бесплатно перекусить, а в жизни это очень и очень важно – сэкономить лишнюю монетку и при этом не оголодать. В любую минуту может случиться так, что эта самая сэкономленная монетка пригодится, станет спасательным кругом над пропастью голода, холода, опасности.
Ко всему прочему, Аша регулярно перебивалась от случайного заработка к еще более случайному, а посему денег у нее водилось очень немного. Так что ярмарка привлекла ее внимание с одной стороны, как возможность подыскать работенку, чтобы пополнить свой кошель, с другой… ну, в общем, сэкономить, чтобы кошель не отощал. Она не видела ничего дурного в воровстве, когда оно было ей необходимо, а сейчас был как раз такой случай. Есть хотелось, и даже очень, денег оставалось на пару ночей, работа, даже найдись она, не даст еды и средств к существованию в тот же миг, как по мановению волшебной палочки. Придется потрудиться, а трудиться на голодный желудок непродуктивно. В общем, круг можно было бы назвать замкнутым, если бы речь шла о ком-то более честном и правильном. Но для Аши этот самый круг просто был спектром доводов в пользу одной единственной идеи: стащить сейчас пару фруктов, булку хлеба и еще чего-нибудь по мелочи – вовсе не дурной поступок. Напротив! Тогда, подкрепившись, она сможет с большим вниманием приступить к работе, которая гипотетически должна найтись. Ярмарка все-таки большая.
Она пробиралась, прикрыв голову и плечи платком так, что лицо терялось в полутени, отбрасываемой тканью. Аша двигалась и незаметно, в толкучке людей у некоторых прилавков проскальзывая с легкостью перышка и попутно прикидывая, удастся ли что-то прихватить мимоходом с крайнего лотка. Пока ей не везло: люди либо недостаточно активно покупали, либо слишком плотно стояли, либо у продавца был такой цепкий взгляд, по которому становилось ясно: у него глаза на затылке и не только там. А меж тем, время шло, и мысль о том, чтобы плюнуть уже и купить что-то как честный человек, становилась все более привлекательной. Но в игру уже вступил азарт: теперь Аше было необходимо отыскать такой прилавок, с которого можно будет что-то стащить. Голод выводил ее из душевного равновесия, люди, которых с каждым часом только прибывало, тоже добавляли свою толику сумбура и раздражения. Добавить к этому долгий путь накануне - Аша как обычно брела несколько недель от кормчей к трактиру, иногда ночуя под кустом, и перед ярмаркой успела проспать всего пару часов в какой-то захудалой каморке на окраине города, - в общем, получалась картина не слишком жизнеутверждающая и обеспечивающая спокойствие. Постепенно, усталость, напряжение, шум вокруг и желание чем-то перекусить подтачивали осторожность и наблюдательность Аши. Пока, наконец…
- Свежая выпечка, кому! – звонкий голос какого-то парнишки (видимо, который за пару монет просто был зазывалой) привлек к себе внимание, Аша втянула носом воздух. Аромат хлеба, разного, приправленного специями, сладкого, с орехами наполнил ее ум.
У прилавка уже толпились и другие люди, которых привлек мальчишка и вкусный запах, и, на удачу, какая-то медлительная и привередливая старушка отвлекла внимание торговца. Аша заметила, как он отвернулся, просунула руку меж двух тесно стоящих покупателей, которые были увлечены галдежом и попытками привлечь к себе внимание, и стянула ароматную булочку. И, пока ее не заметили, шустро нырнула в толпу к другому прилавку. Булочка перекочевала в сумку на поясе, а Аша – в другую толпу и свернула за угол торгового ряда, окончательно скрывшись от прилавка с хлебом. В руке остался небольшой кусочек, который девица отщипнула прежде, чем спрятать трофей, который она тут же и съела, растянув вкус на языке на несколько секунд. Самый обычный хлеб, но какая в нем была сладость!..
Незаметно для себя, радуясь удаче и думая о хлебе, Аша втерлась в группку покупателей у лавочки с ягодами. Здесь народу было поменьше, но продавец (по крайней мере, он сидел за лотками) настолько безмятежно, что показался легкой добычей. Она приметила горку вишен, по всей видимости таких, которые продают обычно со скидкой, под компот, и аккуратно обошла удачно остановившихся рядом покупателей, вроде как присматриваясь из-за их спин к товару. А потом, сделав вид, что собирается уходить, Аша отвернулась и почти не глядя, по заранее просчитанному маршруту, незаметно протянула из-за локтя одного из рядом стоящих людей руку к вишням. Будет достаточно прихватить хотя бы парочку.

Стянуть вишни удалось без особых проблем: как Аша и предположила, торговец был сонным, и едва ли был готов даже мух отгонять от товара - что уж говорить о скромных голодающих. Строго говоря, ягод удалось прихватить всего ничего: три штуки (иной раз люди больше ради пробы едят), но зато они были крепкие, с тонкой кожицей, словно сияли изнутри. Аша даже замешкалась, убирая их в сумку, и решила одну ягоду съесть сразу.
Здесь бы хорошо оговориться, что за свой век она побывала не на одной ярмарке и прекрасно понимала, что где-то неподалёку наверняка ходит охрана разного порядка: от городской стражи, до наёмников. Но тот же опыт говорил ей, что и первые, и вторые любят поесть, выпить, любят женщин и быть героями. Последнее значило, что с большей вероятностью, если её поймают, то прилюдно обвинят, громко, шумно. Толпа, конечно, будет негодовать и чествовать бдительность своего защитника... и пока будет суматоха - Аша найдёт момент, чтобы улизнуть. Недаром она бывала раньше в Росентауне и неплохо помнила географию "города влюблённых". С меньшей вероятностью, её могли увести ради разборок куда-то прочь от толпы, но на такой раз у Аши был припасен набор тузов, которые должны были сыграть в том или ином случае.
И вот, вожделенная ягода почти коснулась губ. Аша настолько увлеклась моментом(еще когда подбиралась к вишням), что не заметила потенциальную угрозу. Ну а в момент своего почти триумфа она даже не поправила съехавший на затылок платок и позволила ему открыть лицо. И... Она ощутила, как чья-то рука крепко охватила запястье, да так, что не вырвешь. Дальше был рывок, да такой, что Аша от неожиданности выронили вишню, и непреодолимая сила в лице, видимо, стража порядка потащила её прочь. "Пока-пока, ягодка...", - тоскливо подумала девица, фокусируясь на шагах, направлении и спине уводящего её мужчины. Аша пыталась понять, каков он, и какой из тузов пустить в ход. По пути она особо не сопротивлялась, так как, во-первых, один страж лучше, чем много, а во-вторых, спокойный страж лучше разозленного. В итоге - как предполагалось по второму варианту развития событий, - мужчина вытащил её из толпы и (это был непредвиденный жест) прижал за плечо к стене спиной. "Однако...", - подумала Аша, рассматривая его и заглядывая исподлобья в глаза. Она достаточно повидала, чтобы понять, что этот тип родом с юга, хотя сама встречала таких немного в срединных землях. Так что, когда он заговорил, Аша вполне ожидала услышать если не чужой язык, то акцент.
- И зачем красавице... - На этих словах она хотела бы закатить глаза, но слишком увлеклась наблюдением и анализом. Вряд ли мужчина хотел комплимент сделать: усталая, нечёсанная как следует, - волосы убраны в лохматую косу, - одежда замызгана с дороги... Словом, красота если только внутренняя, но такое с одного взгляда не увидишь. Значит, привык так обращаться и (или) пытается воззвать и совести. Правда, против второго говорил жесткий, без капли сочувствия взгляд.
- Давай так: у меня есть три медяка. Я их отдаю тебе, а дальше ты сам решаешь, что с ними делать и кому отдать в уплату, - Аша постаралась смягчить свой тон, но как на грех вспомнилась утраченная вишня, и голос дрогнул. Выдержав краткую паузу, она добавила вполголоса, глубоко вздохнув: - затем, что есть хочется.
Каким бы железным ни был его взгляд, но попробовать найти сострадание и воззвать к нему все же стоило. По крайней мере, можно сыграть на своём виде и состроить голодную дурочку.

Аша внимательно рассматривала его лицо, пока он говорил, и, видимо, думал о чем-то своем. Она пыталась уловить движение мускулов в лице, почувствовать момент слабости, может, сострадания… кажется, в молоко. «Видимо, из тех, которые считают, что мир полон возможностей, но признают исключительно социально-приемлемые из них», - она фыркнула, дернула освободившимся плечом и качнула головой назад, окончательно сбрасывая с макушки съехавший платок. Доставать из кошелька монетки Аша пока не стала, вдруг еще случится возможность их каким-то чудом сохранить.
- Я на дух не переношу благотворительность, здесь уж увольте, - девица хмыкнула и легким движением сняла с пояса сумку, ослабила завязки и толкнула мужчине в грудь. – Булка и две вишни, третью я из-за тебя потеряла. И, если уж я за них заплачу, пожалуйста, аккуратнее.
Что правда, то правда. В действительности, на тот момент и тот день это было все, что Аша стащила. Да и по сути, когда она брала без спросу и оплаты что-то, кроме еды с прилавков? Той самой еды, которую иной раз предлагают покупателям попробовать, чтобы удостовериться в качестве товара. Так ли уж был страшен ее проступок?
- И, если от дальнейших советов и предложений ты воздержишься, я буду очень благодарна, - усталость и косые взгляды прохожих давали о себе знать, и напряжение у нее все нарастало. Что сказывалось на общем настроении и готовности контакта с окружающим миром. – Мы можем закончить этот разговор побыстрее и разойтись? Обещаю на этой ярмарке больше ничего не брать без оплаты.
Аша почувствовала, как на фоне голода и морального утомления голова начала чуть подкруживаться, а пальцы похолодели и в груди поселился тремор. Это было не то, чтобы не к добру, но… пора было заканчивать этот унизительный контакт и убираться от этого стража порядка подальше. Про себя Аша уже отнесла его – возможно поспешно и ошибочно, ввиду общего раздраженного состояния – к людям, которые в жизни своей не испытывали такой уж острой нужды, не экономили каждый медяк. Словом, человек из другого сообщества, другого мировоззрения и состояния.
Девица ждала вердикта, параллельно просчитывая, насколько шустрым может оказаться этот вот мужчина, и успеет ли она, если отвоюет еще несколько сантиметров пространства, метнуться настолько быстро, чтобы он не успел ухватить ничего существеннее платка. Главное – нырнуть между людей, а там можно будет юркнуть в какой-нибудь проулок. Аша сомневалась, в ловкости и маневренности он за ней поспеет и уповала на них. Если, конечно, ее сейчас не отпустят и если удастся отвоевать спасительное расстояние.

Аша немного оторопела, но виду не подала. Воистину, не знаешь – где найдешь, где потеряешь! С одной стороны, было удивительно, что предложение о работе поступило с очень неожиданной стороны и, даже, в ситуации, когда она была готова потерять почти последние деньги, ей подвернулась возможность (вдруг) свой запас приумножить. С другой… таверна – это отлично. Когда ты сидишь в дальнем углу, максимально удалившись от прочих посетителей, и рассматриваешь публику, подмечая значения тех или иных жестов, мимики, улыбок. И, когда ты достаточно долго и многократно подмечаешь такие детали поведения, становится примерно ясно, что разносить еду и выпивку – не станет твоим коньком. Аша отлично понимала, что не в том эмоциональном состоянии, чтобы абстрагироваться от особенностей работы разносчицей в таверне, но… была и третья сторона. Нехорошая такая, злорадненькая. Предощущение ее появления вечером вызвало на губах девицы неопределенную ухмылку.
- Отлично, работа мне не помешает, - Аша удовлетворенно кивнула, закрепляя сумку на поясе и пытаясь подавить свои эмоции. Так или иначе, лучше все равно постараться держать себя в руках. Ведь, если третья сторона сыграет, вряд ли ей заплатят. Даже, скорее всего, придется давать деру.
- Я все равно найду тебя, - Аша раздраженно фыркнула и, прищурившись, склонила голову к плечу на этих словах. Как же утомляли эти «красавицы», которых с собой она не соотносила. Медные глаза, пристально и как-то пусто, прямо уставились на переносицу мужчины.
- Меня зовут Аша, убереги, пожалуйста, от прочих фривольностей, - она скрестила руки на груди и выпрямилась. – Ты не первый, кто так говорит и, верятно, не будешь первым, кто найдет. Но я приду, так и быть, не буду нервировать милого мальчика.
И, легким движением накинув платок на голову, девица поднырнула к самой земле и быстро метнулась в сторону. Нутром она чувствовала, что, возможно, перегнула палку, но… это снисхождение! Бр-р-р, бесило.

*** Тем же вечером ***

«Что ж, это было очевидно из его слов», - Аша максимально неприметно протиснулась в таверну, надеясь до момента столкновения с этим безымянным дневным стражем оценить обстановку. Впрочем, наткнись она прямо сейчас на него – уже все было ясно: народу – тьма, контингент вроде бы не самый неприятный, но и не благородные лорды (хотя кто хуже – тут еще вопрос, так как первые никогда не смогут быть столь же скрытными и двуличными, как последние, наверное). От перспективы работы здесь в течение нескольких часов девица помрачнела, но. Она сказала свое слово, а своему слову, если не случались какие-то совершенно непреодолимые обстоятельства, Аша старалась следовать. Но перспектива плюнуть на все и уйти, оставив местному руководству три медяка и подробное описание того, кому их передать, была соблазнительна. Однако, вот и знакомая фигура за одним из столов. Что ни говори, а память на лица у Аши была гораздо лучше, чем на имена и личные факты. Хотя и лица часто стирались из ее памяти за ненадобностью.
- Поди ж ты вкусно? – Она не сомневалась, что мужчина ее заприметил еще на входе (или около того), а потому подошла не таясь. В заведении пахло вкусно, а у нее из еды за день были только булка хлеба и две ягоды. А, и вполне законно купленный леденец. – До того, как мы начнем, позволь спросить. Ты уверен, что это хорошая идея?
Аша снова ухмыльнулась, подумав о том, как как-то раз, на одном тракте, откусила человеку фалангу пальца. Вкус был премерзкий, но, вероятно, это научило его толике манер. Впрочем, нет-нет, третий вариант – поди прочь. Возможно, ей просто не дано пока оценить все прелести работы в таверне. Возможно также, что это прекрасный и уважаемый труд, к которому она стремилась всю свою жизнь, сама того не зная.

Она внимательно следила за лицом и жестами мужчины. Пожалуй, перемены в поведении были довольно существенными, и Аша не могла точно понять, какой вариант этого безымянного служителя закона нравится ей больше: суровый и весь такой непримиримый, или такой вот благодушный. Или НЕ нравится. Или же ей просто не верится в этот дружелюбный стиль после ярмарки. Девицы фыркнула, приподнимая голову и тем самым показывая, что в искренность и бескорыстность его радости верит не особенно. «Блестяще. Жесты, как я люблю жесты, просто обожаю», - Аша тяжело вздохнула и, смиряя отчего-то вспыхивающее недовольство (голод? Усталость? Личная антипатия?), сделала шаг вперед. Она едва удержалась от чего-нибудь бравого в духе: «Готова служить своему народу и государству!», но вовремя одернулась. Он-то явно не из местных – служит по всей видимости не «своему государству», так что лучше не устраивать никчемных и дурацких картин.
- Что ж, это меня в той или иной мере обнадежило, - Аша поняла, что начинает путаться в его поведении. Видимо это был тот случай, когда ты сам себе и добрый, и злой полицейский. Эдакий доктор Джекил и мистер Хайд в шкуре наемника. То он пытается наказать ее за воровство, а то любезничает и обещает поломать обидчикам руки. Даже (sic!), если это будут его люди. Тем более, если это будут они. Социальные ориентиры Аши на этом моменте немного засбоили, и она просто очаровательно и в меру наивно улыбнулась. Она сама не поняла, как у нее получилась такая мордашка. Видимо, перелом социального создания временно ломает и собственные поведенческие ориентиры.
И вот, мужчина поднялся. Он по-прежнему проявлял себя как совершенно другой человек и от этого Аше – вопреки ее табу на воровство из карманов – захотелось у него чего-нибудь стащить. Что это вообще за беззаботное отношение. Будто бы он ее не на воровстве поймал, а попросту, по дружбе или через знакомых, пригласил на работу, как невероятно честного и проверенного сотрудника. Впрочем, девица удержалась от своего желания, по той простой причине, что «мистер Хайд» - она определилась – ситуативно не нравился ей больше. В целом – «доктор Джекил» не нравился больше. Короче, сплошная путаница.
Аша остановилась рядом с мужчиной и поморщилась от его окрика. Подождала и оценила, по всей видимости, местного хозяина или управляющего. Эти расчудесные усы вызывали доверие, так что девица вяло улыбнулась и прислушалась к тому, как ее представляют. А потом – удивленно уставилась на своего конвоира. И тем более удивленным был ее взгляд и более жгучим внутреннее недовольство, что он позволил себе такое вот фривольное почти дружеское почти объятие. Нет, к тому, что ее хватали как воришку, у нее вопросов не было. Но чтоб такое… у девицы было полтора знакомых, – и всех она помнила очень отчетливо, - от которых она была рада принять такой жест.
- Дядь, а ты память давно проверял? – Аша усмехнулась, вкладывая в голос все доступное детское ерничество. – Хотя, наверное, тебе все девушки плюс-минус одно и то же. Голова одна, две руки и две ноги, - она повернулась к Мартину и, совершенно изменив лицо и тон на доброжелательные (преображение вполне в стиле этой встречи, посвященной поведенческой изменчивости), поблагодарила: - приятно с Вами познакомиться, постараюсь быть полезной, - а затем, бросив косой взгляд на наемника: - Как тебя хоть?..
На этих словах Аша вроде как ненамеренно, но ловко и быстро стряхнула руку мужчины с плеча и отшагнула на полшажочка в сторону.
- Где я могу умыться? Что от меня потребуется? – Она, проявив неожиданный для себя трудовой энтузиазм, со вниманием уставилась на Мартина и, с виду практически забыв о своем конвоире, внимательно слушала указания и пояснения. В конце концов, у Аши было правило: если берешься что-то делать - делай хорошо.