Итак, дорога. Дорога набивает оскомину, когда ничего нового не происходит. Еще дорога имеет свойство заставлять кошелек худеть, а живот – пустеть. Аша любила дорогу, любила путешествовать из одного ее конца в другой, сворачивать на тропки и прокладывать новые. Но когда одна безликая деревенька менялась другой такой же… ей становилось ужасно тоскливо и пусто. Люди были настолько одинаково незаинтересованные в чем-то, кроме своей земли, что сводило скулы от одних только их рядовых улыбок и приветствий: «Куда путь держите?», или, вот еще: «О, здорово, а я вот не могу позволить себе бродить по свету – хозяйство на мне, корова…». Ну и зачем ей, Аше, знать о таких твоих надуманных страданиях?
В очередной такой деревеньке – судя по всему, уже подопуствшей, так как было несколько захолустных дворов с разваливающимися домами, девица решила перекусить в лучших своих традициях. Без спросу (а кого спрашивать, если ставни заколочены, а забор повалился?) она забралась на двор, с кошачьей легкостью забралась на узловатый сук абрикосового дерева и принялась обдирать ароматные, с рыжими бочками плоды и складывать их в сумку. Кто его знает, будет ли еще такой заброшенный двор на ее пути в ближайшее время?
- Эй, ты!.. – Аша не сразу поняла, что кричат-то ей. Посмотрела с дерева вниз, на разъезженную песчаную дорогу, окинула взглядом нескольких мужчин, с виду путников. Вид у них был суровый, укоряющий. В памяти колыхнулись лица разного сорта стражей порядка, которые регулярно мешали Аше промышлять в более крупных населенных пунктах. – Слезай!
Как и полагается достаточно знающему людей существу, девица слезать не торопилась. Разломила абрикос, съела половинку одну, вторую, косточку кинула в людей. Кажется, в одного попала. Она прекрасно понимала, что скорее всего они просто сами охочи до настоящих абрикосов, а не падалицы, а потому и пристали к ней.
- Идите-ка своим путем и меня не трогайте, - Аша сорвала недозрелый абрикос и кинула его. В этот раз попала удачно в лоб одному из мужчин и усмехнулась.
Началась перебранка. Дескать, да кто она такая – за деревом не ухаживала, налоги не платила и так далее, и тому подобное. Аша отвечала, что они ей не отцы, не братья, даже не матери – шли бы уже и не мешали отдыхать. В общем, пошли угрозы, один ответил на регулярные косточки броском камня… девица уклонилась, но не удержалась и вынужденно соскочила на землю. И началось…
Она удирала так, как умела – то есть очень хорошо, по заранее изученным поворотам дорожек между дворов. За ней гнались, но разрыв становился все больше, пока, наконец, воспользовавшись мигом, когда мужчины потеряли ее из виду, Аша не нырнула в кусты, под забор в собачий подкоп (это был большой старый и молчаливый пес, так что пронесшуюся у него перед носом девицу он даже не одарил взглядом), через двор и – за околицу. Издалека она слыша крики и брань, и, чтобы уж наверняка, забралась между рядом стоящих полениц и затихла. Голоса удалялись, пока не умолкли – приметных дорог не было к этому месту, а потому Аша была уверена, что никто не помешает ей вздремнуть часок-другой.

***Через пару часов***
Кругом была тишина, теплый летний вечер приближался – его приближение словно висело в воздухе. Аша выбралась из своего укрытия и, известной ей тропкой пошла по заброшенному, заросшему двору. Кругом была благодать, воздух полнился ароматами земли и лета. Девица достала абрикос из сумки и начала его есть, неспешно, смакуя, и рассматривая траву под ногами. Вот, попалась какая-то округлая безделица, кажется, крышка от чего-то. Аша подняла ее, потом собрала несколько ярких камешков – видимо, от лопнувших бус или чего-то такого. Может, даже, это что-то лежало в шкатулке, крышку от которой она нашла чуть ранее. Все свои находки она убирала в сумку, которая болталась на плече. И вот, перекусывая и глядя под ноги, девица вышла на дорогу. И… оторопело уставилась на почти сразу приметивших ее людей. Все тех же. Кажется, еще пуще разозленных или раздосадованных. В обществе совершенно странного, причудливого, непривычного, с каким-то невероятно наивным выражением лица существа.
- М… я уже ухожу, - Аша сдала чуть назад, уже сетуя, что решила под покровом ночи пообдирать еще какие деревья (не факт, что брошенные) в деревне, а не пошла прочь от нее.

Это какое-то недоразумение. Какое-то совершенно дурацкое недоразумение. Какая-то не слишком остроумная шутка богов. И еще тысяча и один эпитет, которые мелькнули в голове Аши, пока она оценивала ситуацию. Почему-то, от неожиданно простого и прямого вопроса, который ей задала эта странная девочка стало стыдно быстро рвать когти и бросить ее разбираться со своими проблемами самостоятельно. Столько было чисто детской наивности в этом: «Это твои друзья ведь?», - от этого вопроса аж скулы свело.
- Друзья мои… - Аша широко улыбнулась и подняла руки, вроде как с миром. Понятное дело, что ей не поверили. – Ну что вы пристали к бедному созданию? У бедняжки и соображалка туго работает, видать, - какие мы с вами друзья? Вам вообще не стыдно на таких кидаться с оружием?
Ответом был красноречивый разворот всех четверых человек к ней. На какое-то время, убежденные, видимо, в безобидности другой девушки, они сосредоточились на Аше, которая делала один медленный шаг к людям за другим. «Лишь бы ей ума хватило воспользоваться этим и сбежать», - досадливо подумала Аша и остановилась.
- А погода какая хорошая… Думаю, сейчас! – Дистанции оставалось пара метров. Этого было достаточно. Последний, широкий и быстрый шаг вперед был все-таки недостаточно широким, чтобы ее достали, но достаточным, чтобы ближайший человек шагнул вперед (с явно не дружескими намерениями). При этом шаге Аша пригнулась, перенесла вес на переднюю ногу и резко сменила направление, шагнув в сторону и разворачиваясь. – Деру давай!
На всякий случай, девица решила дать команду товарке по несчастью, а то мало ли – не сообразит, что пора делать ноги. И, не оглядываясь, с чувством выполненного дога, Аша снова ломанулась по улице меж домов, присматривая какой-нибудь лаз или укромный закуток.

Возможно, так и стоило нестись, не оглядываясь. Но Аша все-таки обернулась, когда краем глаза уловила движение синего пятна чуть в стороне. «Куда она лезет?!», - у нее просто произошел взрыв. Не сказать, что за ней неслись по пятам, но девица ощущала, что вот-вот из-за поворота покажется… нет, не что-то из четырех букв, как в старом стишке, но очень похожее. Да и, несмотря на свою агрессивную мысленную реакцию, идея спрятаться в чужом погребе была неплохая. Во-первых, это жилой двор, а по логике беглянки не станут там прятаться. Во-вторых, это очевидное укрытие, что тоже говорит в пользу его неприметности.
Аша легко перемахнула через забор и, проскочив чистый двор до стены дома и распахнутой двери в погреб, нырнула в темноту, попутно дернув дверь за кольцо. «Хоть бы не увидели, как она закрылась», - взмолилась Аша всем, кого упомнила, скатываясь по лестнице и прячась среди ровных стен бочек и мешков. Пахло землисто, сухим зерном, немного – котами и… кажется, домашним вином. Последний запах возбуждал интерес, но воровать из чужого подвала – все равно, то воровать из дома, а Аша такого не делала и считала неправильным. Одно дело – стащить товар, выставленный на продажу, и совсем другое – личные запасы человека.
Девица сидела, прислушивалась и жала, что сейчас дверь откроется и ее поймают как мышь в коробке. Но минуты шли, а тишина оставалась тишиной.

В первый момент Аша едва не подпрыгнула от внезапного появления странной синей девочки. Во второй – сфокусировалась на ее вопросе. В третий – оценила внешний вид. А затем она усмехнулась и, потягиваясь, выпрямилась во весь свой не богатырский рост. Тишина, по всей видимости, нарушена не будет, так что… можно посидеть еще немного, а потом, когда окончательно стемнеет, потихоньку уйти из деревни. Уйти и забыть об этом инциденте.
- Нет, конечно, я их во второй раз вижу и оба раза – за сегодня, - девица вдруг задумалась: а что, если она сталкивалась  кем-то из этих людей раньше, просто забыла их, как часто с ней бывало. – Они не любят тех, кто дерзит и, видимо, отличается от них.
Аша пожала плечами и осмотрелась. Погреб был достаточно укомплектован съестным. «Интересно, это все для себя держат хозяева, или что-то будет продаваться?», - если что-то будут продавать, то… возможно, можно бы и стащить что из запасов. Например, сушеных яблок и – о, да – абрикосов.
- Ты давно на свет появилась? – Вопрос сам собой вырвался у Аши. В первый момент ей стало немного стыдно за него, но потом… в конце концов, какая-то немыслимая наивность синей девочки выглядела так, будто первый раз мир она увидела если не вчера, то неделю назад.

Такое наивное создание. Аша сначала с неверием, а потом странной смесью теплоты и снисхождения – словно взрослый к ребенку – наблюдала, как синяя девочка считает количество снегов и дождей в ее жизни. Ей подумалось, что, видимо, даже если этому странному созданию и много лет, она совсем мало времени провела в обществе разумных существ. И потому не понимала даже таких элементарных вещей, как счет времени.
- Ясно, это, конечно, очень точный подсчет, - Аша усмехнулась. С другой стороны, не будь у нее детства в деревне среди людей, кто его знает, насколько бы дикой была она. А она и без того не образец социализации. – Да так, стало интересно – нам тут еще час, наверное, сидеть. Было бы неплохо узнать что-то друг о друге.
Девица достала абрикос из сумки и протерла его бок о куртку. Затем, подумав, достала второй и протянула синей девочке.

Очень, очень, бесконечно странная синяя девочка. Аша наблюдала за ней с некоторым интересом, гадая, откуда такое чудо взялось. Прежде подобных существ ей видывать не приходилось, даже подобных этой незнакомке (например, желтых или розовых созданий, способных выращивать пальцы по своему желанию.
- Приятно познакомиться, а я – Аша, - но как это создание ело! Не сказать, что процесс пережевывания пищи, ее измельчения и проглатывания – это прямо то самое зрелище, которое ей хотелось видеть и знать. Но тем не менее, Аша наблюдала за этим с присущим ей любопытством и в конце отметила, что, видимо, или девочка не разбирается в плодах или (что почему-то казалось более вероятным) потребляет все, что так или иначе разлагаемо. Если это так, то, выходит, с точки зрения выработки энергии Филиппа на голову выше обычных разумных созданий. – Скажи, пожалуйста, а что ты вообще такое? Из чего сделана? Это плоть, как у людей?
Наверное, стоило бы вести себя аккуратнее, но Филь казалась такой безобидной и наивной, что Аша потеряла чувство самосохранения и всецело отдалась интересу. Что-то подсказывало, что велика вероятность, что другого такого создания ей не встретить. «А если она – как я? Сотворена магией или божеством? Или алхимиком…», - о-о-о, это было такое приятное чувство изумительного любопытства! Подобное давно не бывало в жизни Аши. А удивляться ей очень нравилось.

Становилось все интереснее! Аша расплылась в довольной, хотя и немного ироничной улыбке. Похоже, толком о себе ничего не знала и сама эта девочка. Что говорило, что она потенциально может быть любого происхождения. С другой стороны… ей кто-то сказал, что она – с-л-а-й-м. Аша покопалась в памяти, но так и не смогла вспомнить ничего по поводу таких созданий. Возможно, они настолько редки, что в обыденной сфере не обсуждаются и не рассматриваются. Но раз кто-то сказал, значит, гипотетически, этот кто-то знал о том, что такие существа бывают и смог дать родовое определение Филиппе. Любопытно.
- Если желе… м… - девица задумчиво пожевала губами. – тебе больно, если тебя ударить? Отрезать волосы? На вид, они как твое тело, такая же часть тебя, так что… — Это был исследовательский азарт. Ей было попросту интересно понять, как Филь функционирует и реагирует на тактильные ощущения. – И ты говоришь, что была меньше – как ты набрала массу? Наела? А что ты можешь есть?
Слишком много вопросов, слишком мало времени на ответы. Но Ашу было уже не угомонить: она заинтересованно подалась вперед и внимательно, поближе, рассмотрела желе. На вид – и впрямь желе: структуры кожи не видно. Выходит, если она вся из желе, то… у нее нет кожи, нет мышц, нет внутренних органов? Выходит, она переваривает еду просто в себе, как в некоем субстрате? Может, тогда она может переварить, разложить на простейшие соединения и встроить нечто в свое тело, например, взяв его в руку?

Она внимала всему, что Филь рассказывала о себе и показывала. Способность разделить физическую оболочку и контролировать разделенные куски? Это было более чем оригинально. А еще странно, поразительно, немыслимо и прочая, прочая. Аша подумала о том, какой должен быть интеллектуальный потенциал у этой девочки, если ее части в той или иной степени разумны. Выходит, она не ощущает боль и не является чем-то неделимым, безусловно целым. «Может, она как колония муравьев, объединенная в одно тело? И у нее что-то вроде коллективного создания колонии?» - Аша пронаблюдала за комочком, прыгающим по полу. Ей страшен только огонь, но огонь – это действительно практически универсальное оружие. «Да она потенциально неубиваема и может поглотить все, что подвернется под руку, видимо», здесь девица задумалась о скорости, с которой происходит пищеварение Филь.
- А? – небольшая пауза, пока Аша запоздало воспринимала слова Филиппы. – Да, я путешествую, так или иначе. Куда путь держишь?
Слайма (так ведь?) неосознанно напомнила Аше о дороге, и она переключилась на вход в подвал. Вроде бы, сквозь щели досок солнце уже не видать. Спать пока не хотелось, так что, как заключила она, лучше бы отправиться в путь и постараться отойти от деревни подальше, чтобы исключить утренних «случайных встреч».

Все-таки Филь не поддавалась описанию – настолько она была странная и непривычная. Вот, например, это ее путешествовать «только ползком». Аша прищурилась и ухмыльнулась.
- Но, ведь руки у тебя, считай, как у человека, так? А ты не можешь передвигаться на ногах, подобно людям? Или что-то мешает?
Пока девица не увидела серьезных помех для этого: руки у Филиппы функционировали вроде нормально, да и в остальном она двигалась вполне естественно для человека. Так что Аше показалось, что вполне логично, что слайма могла бы и вообще полностью копировать человека, за исключением цвета и особенностей по разделению себя на части. Но… вдруг Филь может мимикрировать? Судя по всему, сама она не то, чтобы прямо на все сто разбиралась в себе и мире…

Девица рассматривала все новые особенности Филиппы со вниманием и интересом. И – хвала опыту десятилетий – анатомические подробности и особенности Ашу не смутили. Иногда в отношении таких вещей она чувствовала себя откровенной бабкой: «Стыдоба, прикройся хоть!» - так и шамкала бы на улицах иной раз. Единственное, что ее смутило, так это то, что откуда-то Филь должна была – по идее – это все знать. На существо, которое было подковано в чтении спецефической литературы (в теории, Аша знала, что такие книги есть, но ими никогда не интересовалась), слайма не была похожа. Выходит…
- Знаешь, ты довольна интересна. Скажи, а ты можешь принять любую форму? – Она легко проскользнула к двери, решив потихоньку приступить к оценке обстановки. – И… если, например, ты примешь форму мышки, сбросив лишнюю… м… массу – как долго она без тебя сможет быть? Или она будет жить как вторая ты? – Идея раздвоения сознания была весьма чудной. А что, если Филь, по факту, не телесный разум, но стоящий над физической формой? По типу кукловода, который может контролировать марионеток.

- Ох, и забавная ты… - Аша прищурилась и обернулась опять к Филь. В общем и целом, на улице было тихо, темно, а значит – можно было бы и отправляться в путь дальше. – То есть… ты можешь ужать свое тело. Знаешь, я бы сказала, что ты потенциально весьма опасна.
Она улыбнулась и пробежалась глазами по клонам. В общем и целом, Аша поняла, что Филиппа обладает очень интересными возможностями, которые можно было бы употребить в том числе и для воровства на рынках, и для геройства. Вот только, похоже, сама слайма была далека от таких вещей, как воровство или героизм. Наивна, словно ребенок. Причем ребенок, который просуществовал большую часть своей жизни в отрыве от общества.
- Ладно, я предлагаю потихоньку покидать убежище и отправиться дальше. Сейчас, скорее всего, те ребята ушли несолоно хлебавши, может, спят уже по лавкам давно. А утром… ну, в любом случае, лучше привлекать к себе как можно меньше внимания.
Аша усмехнулась и привалилась к двери, намереваясь ее приоткрыть и до открытого выхода из повала на всякий случай зрительно оценить обстановку.

- Забавная. Ты не кажешься опасной, но, думаю, вполне можешь быть таковой. Кстати, а мясо ты перевариваешь? – Аша бросила косой взгляд на слайму, приоткрывая дверь пошире и делая шаг наружу. Было тихо, слышно стрекотание сверчков и мерное дыхание спящего ветра. Где-то в паре домов тявкнула собака и заквохтали сонные куры. – Ну, что, горизонт чист. Можем идти. И… поверь мне, люди бывают разные. Некоторые весьма злопамятны: ты им шутку или легкий подзатыльник, а он тебе – через пять лет отомстят ножом под ребро.
Девица дернула плечами, широко открывая проход и выходя под открытое небо. Она глубоко вдохнула и широко улыбнулась: долгое время находиться ниже уровня земли, пусть и в подвале, ей не нравилось. Ей нравилось видеть небо, ощущать воздух.
- Так… тебе в какую сторону? – Аша обернулась к Филь. Она сама точно не знала, куда бы ей пойти. И не знала, хочет ли провожать новую знакомую или нет.

- А ты не пробовала поглощать еду… скажем, прямо рукой? – Проследив за выпавшими скорлупками, задала довольно давно ее мучавший вопрос Аша. На самом деле, зрелище отторгнутых скорлупок было чарующе странным, и она поежилась. Смутно, но девица понимала, что теоретически Филиппа может так же просто сплюнуть кости-волосы-зубы, подобно хищной птице. Избавиться от того, что не удалось переварить.
Аша отошла от дома и присела на корточки. Зачем? Вопрос спорный. С одной стороны, она просто захотела так сделать, с другой, а почему бы, собственно, и нет? Ей нравилось чувство упругой силы в мышцах ног: одно усилие, и она как спущенная пружина подскочит и понесется вперед. А если при этом распустить крылья… можно будет стремительно вспорхнуть, воспользовавшись тем же забором как опорой для прыжка. Но, нет. Филь рядом, и даже такая очаровательно наивная особа не могла перебить параноидального желания Аши скрыть свою суть.
- Если ты не знаешь, что ищешь и зачем идешь – разве имеет смысл направление? – Девица вздохнула и снова выпрямилась. Не сегодня, небо, не сегодня. – Вдобавок, думаю, по приметам ты сможешь понять, откуда пришла. А если место будет незнакомым – почему бы не изучить его?
Она почти всю жизнь слонялась там, где придется, не слишком заботясь, откуда она пришла и куда бы ей следовало пойти. Аша могла покинуть город той же дорогой, что накануне привела ее сюда, просто потому что ей понравилась эта дорога. А могла и ломануться по еле видной тропке в неизвестность.

Если заботиться о том, что правильно, а - нет, можно иной раз свихнуться. Аша улыбнулась Филь, подумав, что это весьма очаровательно. Она, будучи вольна изменить свою форму и тот же рот переместить куда ей угодно, говорит о том, что прямо рукой "есть" - неправильно. Это было несколько иронично.
- Если проходит достаточно времени, даже те места, где уже бывала, могут стать незнакомыми, - она пожала плечами и пошла потихоньку к забору. - Я иду туда, куда меня несут ветер и ноги. Затем, что мне просто нравится идти и бывать там, где я бывала, и там, где нет.
Особенное было очарование заново открывать уже известные места. С перерывом лет в пять-десять, когда уже и дома могли появиться новые, и люди смениться. Когда дети, которых довелось Аше поняньчить, уже выросли или умерли по воле рока и неосторожности.
- Знаешь, если хочешь, я могу пройтись с тобой куда-нибудь. Недалеко, может до следующего поселения, - она сама не знала, почему вдруг предложила незнакомке совместный путь. Может, потому что хотела узнать Филипу получше, а может... может, попросту хотела разогнать чувство одиночества забавной компанией.