Прошли годы… Айраннон сидела над письмом в своей лавке и думала. Конечно, она знала о событиях в Семихолмии – как не знать, когда поддерживаешь с тамошней графской семьей переписку. Более того, слухи – вещь удивительная и разлетаются далеко.
Несколько дней назад к ведьме в лавку заглянула очаровательная девушка-почтальон и, не дав хозяйке и вопроса пикнуть (а спросить было о чем, из исследовательских побуждений), отдала письмо и была такова. Айраннон сначала удивилась: письма ей приходили, даже посылки, но это было не таким частым явлением. Она хотела было начать его читать, но пришел покупатель, потом другой… письмо затерялось между страниц дневника и обнаружилось лишь спустя время. И, раздосадованная своей забывчивотью, Айраннон тем же утром села читать ровные, уверенные строчки, на всякий сняв Ворону, чтобы не замусорить свою память лишними строками.
Теперь же ведьма сидела в глубокой задумчивости. Письмо было короткое, время – дневное, так что у нее было достаточно времени, чтобы в тишине и покое углубиться в воспоминания. Айраннон не знала о гибели Марты. Эта новость глубоко ее ранила и вызвала искреннюю скорбь в сердце. Ей как лекарю всегда было в той или иной степени жалко увядающие юные жизни, и тем более, если эти самые жизни были ей как-то знакомы и вызвали в свое время отклик. «Несчастные дети…», - конечно, женщина понимала, ЧТО это значило для Кирстен. Она могла бы даже не писать этой фразы. Ведьма прекрасно понимала.
- Ну, что ж… работать с духами мне не приходилось. А ты что скажешь, Нос? – Кот, у которого был шрам на полморды и срезан кусок черного носика (видимо, попался злой соперник в борьбе за сердце дворовой красотки), поднял морду и глянул на Айраннон прищуренным медным глазом. У него слов не было: он приходил, когда женщина была дома, когда ее не было, когда весь дом был опутан защитным заклинанием… делал, что хотел.

Спустя несколько дней

Сборы у Айраннон были быстрыми: она собрала свои особые травки, способствующие изменению сознания, собрала гадальные кости, палочки и прочую ерунду. Ведьма в гадания не особенно верила, но отчетливо помнила, что все это может помочь при попытках отловить духа или для чего-то подобного. Обманывать Кирстен женщине не хотелось, но она была готова в крайнем случае воспользоваться все теми же травами (и зельями, которые тоже были в сумке), чтобы внушить и успокоить теперь уже графиню. Жизнь – живым, скорбь – мертвым.
По дороге Айраннон успешно попался веселый и пухлый торговец пряностями, с которым она договорилась о подвозе до Семихолмия и, кроме того, купила интересных специй и сухофруктов. В компании всегда ехать веселее, а болтать с человеком с юга, у которого был мягкий акцент, обхождение и множество историй – приятно.
Так что ведьма почти и не заметила дороги и, даже, почти забыла о том, ради чего приехала. Из-за чего. Ворота графского замка встретили ее довольно неприветливой стражей.
- Пожалуйста, сообщите графу, что приехала Айраннон из Рекна по… - она замялась. – По приглашению.
Ведьма была уверена и говорила ровно, хотя осознание здешней трагедии нагоняло ее с каждым словом.

"Что ж, одной головой болью меньше", - ведьма кивнула спустившемуся к ней стражнику. На его слова она только вздохнула: еще при первом знакомстве, Кирстен показалась женщине довольно нетерпеливой девчушкой, и эти формулировки, по видимому переданные дословно, были лишь подтверждением того впечатления.
Замок был в большей степени незнаком: Айраннон и без того пробыла здесь всего день в свое время, так и атмосфера стала совершенно иной. Удручающей и мрачной. Будто бы и птицы меньше пели, и люди тише говорили. "Сколь много им пришлось пережить...", - сердце ведьмы сжалось. Вот сейчас ее встретил знакомый человек. А что, если бы он погиб? А ведь кто-то погиб. Может быть из тех, кто вел ее в замок в тот день.
Рука в руке, женщина вошла со стражником в тронный зал. Не узнать Кирстен было трудно, так что ведьма, даже не лучшим образом видящая, сразу почувствовала прилив тепла к сидящей фигуре. "Бедное дитя...", - словосочетание "мученическая смерть" из письма все еще бередило воображение и сострадание Айраннон.
- Да, это я, Кирстен. Вы написали мне - я здесь, - женщина легко кивнула, в качестве приветствия. У нее начало складываться впечатление, что Кирстен немного... потеряла покой - это слабо сказано. Встала на тропку потери разума - это уже точнее. - Я соболезную вашим потерям. И готова помочь всем, что в моих силах.
Ведьма склонила голову на бок и поправила сползшую с плеча увесистую сумку со скарбом.

Отредактировано Aerannon Sessott (2020-05-13 20:02:59)

Детская непосредственность. Она сквозила из графини как морозный зимний ветер из-под неплотно притертой двери. "Возможно, это все произошло с ней слишком рано... кажется, что она не вполне готова пока к такой должности", - Айраннон вздохнула. Женщина ненавязчиво приобняла Кирстен в ответ и легко отпустила, когда та отстранилась.
- Ничего страшного, я могу вас понять. Как вы помните, я - могила, - ведьма мягко улыбнулась. Она так и не решила доверять бумаге тонкости подростковых чувств тогда. Отчасти потому, что для нее подобные записи в других дневниках выглядели сплетнями, отчасти на тот случай, если ее потертая тетрадь попадет не в те руки. - Я пройду с вами туда, куда нужно и где будет удобнее вам.
Айраннон уже рассталась со своей сумкой и, чувствуя облегчение, естественно не собиралась оспаривать желание Кирстен нести ее скарб. Почему бы и нет? Женщина направилась за графом (теперь уже графом) на выход. Замечание стража на счет ящиков заставило ее обернуться. Было в этом что-то неуважительное: неужели он сомневается в том, что его правитель может самостоятельно разобраться в том, что ему делать?
- Кирстен, мне кажется, вам стоит... быть пожестче. Хотя бы в чем-то, - Айраннон шла за девушкой по коридору и хмурилась. - Это не мое дело, но вы, все-таки, их предводитель, - она взяла еще паузу, слушая шаги и собираясь с духом. - Кажется, что от вашего былого доверия нет и следа. Почти что.

Ведьма вздохнула. Преданный и доверенный человек вовсе не означал в ее понимании того, к которому необходимо относиться как к равному. Тем более, когда положение позволяет держать дистанцию и, даже, в какой-то мере к этому и располагает. Но, конечно, у Кирстен вполне могли быть свои взгляды на этот счет.
- Разумеется, нужно, я с этим не спорю, - Айраннон кивнула и выслушала лова девушки дальше. Да уж, это было вполне логично, что недоброжелатели знатной семьи пытаются убить последнего (кажется, именно так) прямого наследника всеми способами, какие есть. Но дальнейшее... женщина содрогнулась. Она достаточно хорошо понимала, что это значит. И, велика была как раз вероятность, что однажды Кирстен попросту и подставится. Не справится с искушением. - Позвольте спросить... как давно это случилось? Не смерть вашего отца, но... Марты.
Она дрогнула, но все равно произнесла это имя вслух. Это было важно. Шагая на автомате за графом, Айраннон была сосредоточена на реакции на имя и на ситуацию, которая была с ним связана. Ощутить глубину страдания - первый шаг для контакта, так писала одна из ведьм (кажется, ее звали как-то в духе Олеанны, она редко где подписывалась именем), практиковавших разные гадания, спиритуализм и прочие метафизические штуки. У нее еще и ритуалы были странные. Но Айраннон пока не собиралась к ним прибегать. Пока что.

Ведьма тяжело вздохнула. Что ж, это была ожидаемая реакция. Даже если бы Кирстен расплакалась - это было бы вполне закономерно и справедливо. Однако в том, как дальше она начала перечислять... Айраннон поняла: она запуталась в сетях самобичевания и мыслей о том, как все было бы, если бы сложилось не так, как сложилось. Гиблое болото, из которого сложно выбраться и выбираясь из которого так и хочется вернуться в него обратно. Своего рода возможность потешить себя мечтами и фантазиями.
- Я вам сочувствую, сочувствую и людям, потерявшим в этом конфликте близких. Но... - женщина помолчала, подбирая слова так, чтобы не ударить случайно по одному из гвоздей или не создать новый. - Вам не стоит видеть себя причиной смерти Марты. Надеюсь, мы сможем разрешить эту ситуация, а пока... - ведьма чуть ускорила шаг, понимая чувства Кирстен очень хорошо и ожидая, что прогнозируемый поток слез скорее всего появится. - Давайте побыстрее дойдем до комнаты. Вам нужно позволить себе снять маску руководителя.
Айраннон искренне надеялась, что девушка сможет выплакаться. Конечно, она точно рыдала ночами в подушку и корила себя, но одно дело, когда наедине с собой и другое, когда с кем-то. Это как распитие алкоголя. Алкоголик от отдыхающего - всего лишь в одном собутыльнике.

- Думаю, об этом нам стоит поговорить также у вас... - Айраннон кивнула в такт мыслям и все равно продолжила: - Да, вы были должны сделать то, что не сделано. Я читала в старых легендах о неких артефактах или силах, способных время оборачивать вспять, исправлять ошибки прошлого и возвращать невинно убиенных. Знаете, многие ведьмы исследовали эти легенды, но либо проваливались в поисках, либо... - она нахмурилась, вспоминая. - Время нельзя обмануть. Возможно, сейчас маги преуспели во владении им, но оно все равно берет свое, - ступень сменялась ступенью, и ведьма смотрела под ноги, чтобы не споткнуться. - Исправлять прошлое - это чистая сказка. Думаю, родилась из сожалений людей о прошлом, а вот воскрешение...
Повисла пауза, продлившаяся до самого конца лестницы. Айраннон читала о воскрешениях очень много, встречалась с живыми покойниками в том или ином качестве, и это почти всегда было не вполне то, что задумывалось изначально.
- Воскрешение - дело странное и неясное. Но я бы никому не рекомендовала к нему прибегать: естественный ход вещей, пусть даже его спровоцировали злые люди, должен оставаться собой. Я так думаю.
Ведьма нахмурилась и серьезно посмотрела на Кирстен.

- Это хорошо, что вы уверены в своем желании, но соблазн бывает велик, - Айраннон тяжело вздохнула и неопределенно пожала плечами. По ее опыту, и жизненному и читательскому, больше всего люди стремятся менять то, что лучше бы оставлять нетронутым. Если так подумать, вся магия построена на изменении и подчинении сил, которые по природе своей опасны. Именно поэтому ведьма предпочитала прибегать к магии как можно меньше и в тех ситуациях и вариантах, которые ей были точно понятны. И из-за этого она стремилась знать как можно больше об устройстве окружающего мира. Чтобы понимать, как приложить к нему инструмент в виде магии.
Женщина видела, что Кирстен плохо себя сдерживает, и чем ближе был конец лестницы, тем хуже. Но после стольких месяцев, когда не с кем было разделить боль... вполне закономерно, что чем ближе возможность поделиться ею, тем больше напор эмоций на баррикады.
- Вы были готовы к смерти отца. Все мы, так или иначе, понимаем, что родители рано или поздно нас оставят. Это естественный ход вещей, поэтому принять его смерть легче, - Айраннон глубоко вздохнула. Ей точно нужно держать себя в руках, а не погружаться в пучину эмпатии и связанных с этим страданий. Это то, что сейчас нужно Кирстен. - Смерть молодых всегда трагична и неправильна. Сама по себе смерть не может быть неправильной, конечно... но с точки зрения общества и морали... словом, вам не стоит корить себя за то, что по Марте вы страдаете больше. У вас не было возможности ожидать ее кончины. Да еще и... мученической.
Ее голос дрогнул, и Айраннон поджала губы. Она не видела того, что видела Кирстен, но словосочетание "мученическая смерть" позволял предположить, что ничего хорошего, мирного и светлого в этой самой смерти не было.

Ведьма смерила стражника взглядом, оказавшись на площадке. Нет, на глаз определить, насколько можно доверять человеку, у нее не получилось. "Если Кирстен поставила его к своей двери, значит, доверяет. Что же, предположим, что он этого доверия заслуживает", - Айраннон едва успела отступить чуть в сторону, чтобы не столкнуться плечом в плечо с поспешившим вниз мужчиной, и скользнула следом за Кирстен в ее комнату. Можно было понять, почему она не сменила покои после смерти отца: слишком много всего на ее долю выпало. Ведьма прошла к кровати, на которую села Кирстен. Без шлема она показалась женщине беззащитным подростком, который совершенно запутался и не знал, куда податься.
- Это... ужасно, - Айраннон аккуратно присела рядом, сохраняя дистанцию и не вмешиваясь в личное пространство девушки. - Мне страшно представить, что Марта вынесла, что вы вынесли. Надеюсь, вы воздали им по заслугам?
По себе ведьма знала, что, в подобного рода случаях, месть часто становится первым шагом к отпусканию ситуации. И врут те, кто говорят, будто это не так.

- Можно было и пытать, но как бы это сказалось на образе будущего правителя... - задумчиво обронила ведьма, искренне надеясь в то, что боги будут справедливы и за подобное надругательство над юношескими чувствами и использование их с такими целями... в общем, что участь душ несчастных незавидна. Было бы неплохо. В конце концов, могу же боги хоть иногда проявлять себя?
Когда Кирстен уронила голову Айраннон на плечо, ведьма глубоко вдохнула и аккуратно приобняла девушку за плечи. Пока что она не все понимала из этого потока слов и слез, но точно знала, что поддержка и в том числе тепло другого человека помогает. Ей  это было хорошо известно на собственном опыте.
- Или не была бы, ведь она все равно являлась вашей служанкой, то есть априори ближайшим лицом. Вы были счастливы, и она была. Разве это не прекрасно?.. - Айраннон осторожно положила ладонь на затылок Кирстен и прикрыла глаза. "Жаль, рядом со мной не было матери или кого-то вроде тогда... я бы столько глупостей не совершила", - она горько усмехнулась своим мыслям.

Айраннон старалась утешить Кирстен так, как могла: объятиями, чуть покачиваясь и стараясь дышать ровно и размеренно. Она не старалась не прерывать поток слез девушки просто потому, что это должно найти выход. Боль должна выходить, иначе она подточит изнутри и сведет с ума, а после и в могилу. Ведьма читала о случаях, когда люди так тосковали по усопшим, что сами угасали и умирали следом в течение года. А если так подумать, трепетный подросток, потерявший любимых людей, не чувствующий, за что зацепиться в этом мире и винящий себя... это едва ли не лучший кандидат в смертники.
Женщина не очень понимала, сколько времени прошло, так как ее мысли отступили от непосредственно момента и носились теперь то в прошлом, то в поле фантазий. Что было бы, будь все не так, как сейчас, а иначе? О, это такое поле... желанное и страшное.
- Я постараюсь помочь тем, чем смогу, но призывать души умерших в мир мне не доводилось еще. Честно вам признаюсь, я на практике в отношении призраков и около того практически ничего не делала, - Айраннон ослабила объятья и чуть отстранилась. Ее взгляд встретился с заплаканными глазами Кирстен. - Но, насколько я помню, если человек умер страшной смертью либо же у него остались дела в мире живых, либо его еще что-то здесь держит - он останется. Скажите, у вас никаких известий о мистических плачах без источника, смутных фигурах или чем-нибудь таком не было? Если я правильно помню, призрак задерживается в месте смерти или... подле близкого человека.
"Но я решительно не уверена", - Айраннон нахмурилась, но вслух добавлять это не стала. Она никогда с призраками дел не имела, так что все ее знания были теоретическими и, благодаря Вороне, с оттенком сумбура.

Прах. Айраннон проследила за указанием и впилась со всем вниманием в урну. "Это чудесно..." - с ней, как и всегда, была небольшая шкатулка с частью праха наставницы. Порою, ведьма обращалась к нему во время магии и, ей так по крайней мере казалось, это усиливало ее колдовство. Но прах определенно должен был помочь в общении с духом, если дух есть.
- Еще как явится, если призрак есть, - она уверенно кивнула и облизнула пересохшие губы. В нос ударил запах погребального костра. - Что ж... логично, что если душа задержалась в мире, то она привязана к месту смерти, поэтому вы с ней не сталкивались... хотя, я бы предположила, что дело еще и не только в этом, раз уж у вас есть ее останки, - Айраннон нахмурилась и коснулась пальцами переносицы. Ворона тускло блеснула, словно помогая выловить какое-то воспоминание. - В крайнем случае, можно отправиться в тот замок, чтобы проверить. Но я думаю, что все проще: призрак, если он есть, потерян, не все помнит из жизни и, скорее всего, во многом потерян. Думаю, мы можем ее попробовать позвать.
Ведьма почувствовала тремор от волнения. Так всегда бывало, когда речь заходила о новых практиках.

Айраннон сомневалась и, отчасти, из-за того, что Кирстен сомневалась. Ведьма отличалась относительной уверенностью в своих силах и по крайней мере попытками пытаться освоить новые практики. В этом была одни из характерных черт ее любознательности. И все же сейчас, имея дело с чем-то настолько зыбким, как призраки и их призрачные чувства и привязанности, женщина ощутила сомнение. Ей не хотелось лишний раз обнадеживать Кирстен, но и не суметь ей помочь... кажется, такое положение можно условно назвать вилкой.
- Мы попытаемся это сделать. Я думаю, что должно получиться. Все-таки... у вас с ней сильная эмоциональная связь, - Айраннон постаралась кивнуть как можно увереннее и похлопала девушку по плечу. - По крайней мере, я могу практически уверенно заявить, что прах имеет определенную силу. И порой я прибегаю к помощи наставницы по сию пору.
Ведьма не знала, зачем обмолвилась об этом. Все-таки использование пепла покойной... это не самое этичное действие. "Ты еще о черепах расскажи и заспиртованных органах", - ведьма тяжело вздохнула и отвела взгляд. Неожиданно она поняла, что, в отличие от наставницы, ее тянет к мертвому. Там, где наставница искала способы излечить умирающего человека или зверя, Айраннон - если ей за лечение не платили, это важно - чаще дожидалась их конца, может быть смягчая муки зельями. Особенно - в молодости, когда она пыталась постичь устройство живых существ. Помнится, как-то раз она добила издыхающего в капкане лиса, чтобы его изучить. Лет ей было немного, она сострадала лису, но рука разве что дрогнула, но не остановилась.
- Зато, могу вас заверить, душа точно есть. И это не только религиозное, - Айраннон качнула головой. Иначе как божественной искрой, духом объяснить феномен жизни она не могла.

Вещи. Личные вещи, особенно бывшие в тесном контакте с покойным - это очень хорошо. Айраннон отпустила Кирстен совсем и скрестила руки на груди. Она думала. В том самом дневнике со спиритуалистическими практиками было описано много обрядов, но были и предостережения. В частности, громоздить элементы из нескольких ритуальных практик было опасно. Что-то про то, что это как назойливый и жуткий гул в голове призрака, в который превратится зов. Ведьме было трудно поверить в такое, но все, что сейчас ей оставалось - это вера. "Нужно ли использовать эти все подготовки с отпугиванием злых духов? Злые духи вообще есть?" - женщина нахмурилась. Теоретически, если палачи Марты были мертвы, они тоже могли стать призраками. Но считаются ли они злыми духами? Айраннон большим пальцем прижала клюв Вороны, словно ища поддержки. "Будем считать, что подготовка помешает нежеланным гостям прийти", - ведьма кивнула своим мыслям.
- Не торопитесь умирать, дорогая. Жизнь - живым, смерть - мертвым. Всем свой черед, - ведьма звучала непривычно глухо и отстраненно. Можно было даже предположить, что Айраннон говорила не своими словами, и это была правда. Это тоже была какая-то цитата все из того же дневника. А потом женщина резко вздохнула и будто проснулась. - Мне нравится традиция смеяться на похоронах и могилах. Чтобы усопшие не страдали из-за страданий живых и могли спокойно отбыть к богам.
Ведьма порывисто встала и подошла к указанной ранее урне с прахом. "По идее, должно бы хватить. Если не сработает, попробуем сорочку или волосы", - она была полна решимости
- Итак, Кирстен. Думаю, мы можем начать. Главное, чтобы нас не беспокоили. Нет, это не помешает самому процессу, - поспешно добавила ведьма, заподозрив страх в лице девушки. - Но сами понимаете, графиня с руками в прахе, начертанные символы... выглядит подозрительно.

Айраннон позволила себе мягкую улыбку. В этой решимости было что-то по-детски наивное, но решительное. Уверенное.
- Кровью вам рисовать ничего не придется, - ведьма аккуратно взяла в руки урну и, присев, поставила ее на пол. Она бережно сняла крышку и окунула пальцы в прах. - Думаю, вам стоит повторить это действие за мной, сколь бы странным оно ни казалось, - женщина прекрасно понимала, как люди относятся к покойникам, в каком бы виде они ни были. Особенно - к дорогим и близким. Так что сейчас Айраннон ожидала, что Кирстен задохнется недовольством и слезами, но... так было нужно. - представьте, что это как взять ее за руку.
Ведьма выпрямилась и подошла к своей сумке. Там были пучки сушеных трав, которым придавались свойства по отпугиванию злых духов, кости гадальные и просто косточки мелких животных, разложенные по маленьким ларцам. Были и сушеные травы для настоев, но сейчас они веса не имели. Айраннон вытащила шкатулку с гадальными косточками, нарезанным из берцовой коровьей кости. Почему-то в дневнике той ведьмы считалось, что корова лучше всего подходит для разрешения вопросов, связанных с любовью. Двумя пальцами женщина запалила метелку трав и, удерживая ее в одной руке, а шкатулку в другой, подошла к Кирстен.
- Я должна вас предупредить, возможно еще раз, что не гарантирую успех предприятия, особенно с первого раза, - Айраннон была серьезна. Если ошибиться, можно случайно впустить духа в себя и сойти, например, с ума. А этого начинающей призывательнице призраков не хотелось.