Р О А Н Н Д`А Р К Т У Р |
Раса, возраст: Статус, занятость: Место рождения: истинный облик первый облик |
|
О Г Е Р О Е |
У них было то, чего не было у него.
Деньги. Когда они тратили всё на мимолетные прихоти, он боролся с другими мальчишками за оброненный медяк - на потеху публике.
Еда. Когда они оставляли на столах недостаточно изысканные яства, он стоял на морозе, умоляя прохожих подать хоть корку хлеба.
Тепло. Когда они со смехом кидали в камин бревна, он растирал коченевшие пальцы, надеясь, что не потеряет их так же, как другие бродяги.
Жизнь.
Он видел, как погибали все его близкие, он слышал последний вздох младшего брата, он видел последнюю рану своего единственного защитника. Лежа у порога дома богача, сотрясаясь в судорожном кашле, он чувствовал, как из него самого - капля за каплей - утекает жизнь, и думал лишь об одном: почему у него не может быть того, что есть у других? Почему боги у него забрали всё?
Он проклинал богов, но его черные слова тонули в их безразличии. Другой была Тень - она не оставляла без внимания такие слова. Из них появлялись демоны.
Нет, он не был рожден из зависти одного человека - её было бы недостаточно. Но тот мальчик не был единственным - в тьме, сгущавшейся из-за лившегося из окон богачей света, таились сотни бродяг, мечтавших обо всем, чего у них не было. Это и призывало его, это и заставило покинуть уютную кромешную Тень.
Сначала он был ничем. У него не было ни имени, ни тела, он не понимал, почему оказался в этом мире, но он мог видеть и чувствовать, хотя все его чувства сходились только в одно - бесконечную зависть. Тогда он захотел того же, что было у всех, кого он видел - тело. Его сил не хватило бы на то, чтобы принять форму человека, и тогда он стал псом. Он кружил по деревням, названий которых не знал, подгоняемый неясным чувством, заставлявшим его крепко сжатые клыки скрипеть.
Его взяли в свой дом крестьяне, имен которых он не запомнил. Они думали, что бездомный пес станет отличным охранником их маленького хозяйства. Они ошибались. Он никогда ничего не давал. Пока это было для него выгодно, он оставался.
Ему хотелось того же, что было у других. Ему нравилось брать всё, что можно было взять: деньги, вещи, воспоминания. Имя. Жизнь. Но это было не так-то просто - он был слаб. Эта слабость терзала его, и больше всего на свете ему хотелось утолить жажду. Забрать, забрать, забрать - лай срывался на вой, вой становился криком. Человеческим.
Он и не понимал, что у него нет имени, но теперь - теперь оно было необходимо.
Он не знал, что ему никогда не стать человеком, поэтому решил им стать.
Он забирал - инстинктивно, не вполне понимая, зачем ему это.
Их ненависть к богатой семье деревенского старосты была для него наслаждением. Он был рядом - и тогда, когда волнения селян перешли в кровавое восстание, и когда семью лицемерного старика, разорванного толпой, бросили на голодную смерть, и когда один за другим умерли все три сына старосты. Деревенские жители решили, что черный пес был предвестником беды, но это было не так - он был ее следствием. Они хотели избавиться от него, но он их опередил.
Больше пса никто не видел: силы переполняли его, и ему удалось принять вид младшего сына старосты - черноволосого мальчишки лет десяти. Он был счастлив: наконец-то он смог получить то, что было у всех других - жизнь.
Но больше он не знал, что ему нужно. Он скитался по миру, сбегая от всех, кто пытался навязать ему что бы то ни было - обучение, приют или простую доброту. Ему теперь казалось, что он уже всё получил, и голод будто утих. Он не чувствовал ход времени, и был словно призраком, долгие годы появлявшимся то в одном, то в другом городе. Он тратил эти годы на то, чтобы понять мир, наблюдая за историческими событиями на материке. Он присутствовал при осадах крепостей, помогал как осажденным, так и осаждающим, работал подмастерьем у ремесленников, был учеником у охотников и юнгой на кораблях, одно время даже был слугой в одном из аристократических домов.
Он стал понимать, что его равенство с людьми иллюзорно: у него не было ни дома, ни семьи, ни любимого дела. Он все еще был никем, и теперь ему хотелось заполучить всё самое ценное на этой земле. Внутри ворочались забытые желания людей, призвавших его из Тени, и теперь нужно было добиться всего, о чем они мечтали.
Они мечтали о богатстве.
Тогда появился Роанн. Ему было тринадцать, и он был смертельно болен.
Они встретились на корабле, следующим в Иш-Калаф, - родители Роанна, богатые аристократы, надеялись, что за звонкую монету местные лекари смогут сделать невозможное. Напрасно: это путешествие стало последним.
Он оказался на корабле по чистой случайности, рассчитывая на легкую добычу. Чутьё его не подвело; внешне - ровесник "маленького господина", он быстро стал приятелем Роанна и получил доступ ко всем его привелегиям. Тот был прикован к постели и был рад общению с обычным мальчишкой, бывшего единственным человеком, взгляд которого не был полон жалости и горечи. Он никогда не был разговорчив, но ему нравилось слушать. Захватывающие истории, сочиняемые Роанном на ходу, позволяли ему на время забыть о бесконечном голоде, терзавшем его изнутри. Закрыв глаза, Роанн болтал обо всём на свете, и ему казалось, что у него есть всё - приключения отважных рыцарей, несметные сокровища драконов, прекрасная принцесса, мудрость древних старцев и бесконечность дней впереди, и пусть всё это было лишь выдумкой. Порой ему даже казалось, что он нашел то, что искал.
Но богам было угодно забирать всё, что у него было.
Когда корабль уже приближался к берегам Иш-Калафа, Роанну стало хуже. Он не отходил от него ни на шаг, всё еще затаив в душе робкую надежду на то, что его судьба не решена. Тогда Роанн и задал свой вопрос, от которого ему впервые за всю его мучительно долгую жизнь стало страшно.
- Ты ведь не человек?
Да, разумеется. Он успел об этом позабыть. Украденные фантазии дарили ему счастливое будущее, которому не суждено было наступить: он думал, что могущественные маги, о которых так весело щебетал графский сын, вылечат его золотоволосого друга, что однажды ему разрешат стать его слугой, что они смогут вернуться. Домой. Но дома для него никогда не было.
Зеленые глаза Роанна были такими же внимательными и добрыми, как и всегда, хотя зрение понемногу покидало их. Он знал, какой вопрос застыл на его губах - вопрос о том, что его выдало.
Золотая кровь. Или то, что должно было быть кровью.
Он всегда мечтал о сокровищах, и Тень ответила на его мольбу: он сам был золотом, богачом, какому он всегда завидовал, но это так и не принесло ему счастья.
Едва заметная царапина на щеке предопределила его будущее. Роанн - да и не только он - знал, что до утра он не доживет, и тогда он предложил ему забрать его жизнь. Это была сделка с демоном - возможность провести последний день своей жизни зрячим, на своих ногах, в обмен на всё, что у него было. Он завидовал ему, но никогда не хотел этого.
Вечером корабль пристал к берегу. К удивлению всего экипажа, Роанн вышел на палубу на своих ногах, с гордо поднятой головой и привычной широкой улыбкой. Это посчитали настоящим чудом, и в тот же день в родное графство с радостной вестью выехал гонец. Никто не обратил внимание на то, каким грустным выглядел его черноволосый паж - какое им было дело до простолюдина, волею судеб оказавшегося подле их хозяина?
Весь следующий день они провели вместе - таким был их договор. Ишеханские базары, вымощенные белым камнем улицы, великолепный дворец калифа - Роанн наслаждался каждой из своих последних минут, в то время как он чувствовал себя самым ужасным демоном на земле. Он не понимал смысла слова "неправильно", но всё его существо, темное по натуре, отчего-то противилось ужасным событиям, которые должны были наступить вечером. Он - впервые в жизни - молился всем темным богам, чтобы солнце никогда не зашло, но и они оставили его мольбы без ответа.
Шикарные комнаты в доме местного аристократа, расположенного на скалистом берегу, казались склепом, кровать с шелковым балдахином - гробом. Они стояли у балкона, и Роанн ловил последние лучи солнца своим угасающим взглядом. Он чувствовал, что с каждым мгновением графский сын всё больше наваливается на его плечо, на которое он опирался, - с каждым мгновением его ноги слабели. Они оба знали, что случится через несколько минут, и только Роанн не жалел об этом.
Сделка не была нужна. Он мог принять облик Роанна по собственному желанию, за пару мгновений, и сам - впервые в жизни - мог бы отдать всё, что у него было. Но этого было недостаточно. Ничего не было бы достаточно.
В полночь, когда все господа и слуги были в плену крепкого сна, бездыханное тело Роанна погрузилось в темные воды моря. Но для несведущих это не было заметно - они и не подумали бы, что зеленые глаза золотоволосого графского сына теперь принадлежат ему. О черноволосом слуге никто и не вспомнил, и никто не увидел золотых слез, блестевших на щеках нового Роанна.
Спустя несколько недель Роанн вернулся в дом, который должен был стать для него родным. Родители, чей взор был затуманен простым желанием видеть сына живым, не заметили подмены. Они не думали о том, что он стал угрюмым и молчаливым. Они не хотели об этом думать.
Жизнь в поместье была непривычной, и поначалу она ему не нравилась. Каждый день представлялся ему украденным, и хотя раньше его это не волновало бы, теперь внутри ворочалось странное чувство, причинявшее почти ощутимую боль. Демон не должен был испытывать сожаление, но он и не стал. Со временем он привык. Научился с годами менять свою внешность так, чтобы обычный человек не заметил того, что он не старел. Научился врать. Улыбаться. Смеяться. Чувствовать.
Роанн не думал, что когда-нибудь его секрет раскроют, но ему пришлось позаботиться об этом. Новой жизни теперь стало мало, но даже с наскучившими буднями аристократа он расставаться не собирался. Он никогда ничего не отдавал. И уж тем более не собирался отдавать украденное счастье тем магам, которые стали что-то подозревать.
Тогда он решил отправиться в путешествие - в погоне за чем-то, чего у него еще не было, ради сохранения того, что он уже получил. Жертва настоящего Роанна не должна была быть растрачена понапрасну. Теперь у него было место, куда он мог вернуться, но и этого не было достаточно.
Такая у него была судьба - вечно искать того, что недостижимо.
Может, ему просто всегда хотелось научиться создавать, а не забирать.
Имя бога-покровителя или отношение к религии в целом:
отмечен Каарасом.
Мировоззрение, отношение к расам:
Хаотичный нейтральный. Делает только то, что выгодно ему самому, но порой может совершить как плохое, так и хорошее. Не выделяет никакую расу, но испытывает отвращение к любому, кто отнял чужую жизнь.
О С О Б Е Н Н О С Т И И У М Е Н И Я |
Изменение внешности. Пожалуй, его основное умение. Стопроцентная правдоподобность получится, только если наблюдает за своим прототипом в течении некоторого времени; может воспроизводить те лица, которые видел несколько десятков лет назад. Не способен создать внешность с нуля, но, комбинируя детали из внешности тысяч и тысяч людей, которых он повидал за свою жизнь, разрабатывает нечто практически новое.
Магия изменений. Особенными способностями к магии как таковой не обладает, но на определенном уровне владеет магией изменений - возможно, как частью возможности к собственному изменению. Изменять может что-то незначительное, что кардинально не меняет суть предмета, только изменяет его состояние. Средний уровень.
Абсолютная память. Сам по себе Роанн впитывает информацию о всём, что происходит вокруг, как губка. Помнит все прочитанные книги близко к тексту, может повторить любой почерк, который видел однажды.
Быстрая обучаемость. Благодаря своей памяти приобрел ряд бытовых и не очень навыков; подгоняемый жадностью и завистью, сделал свой голос похожим на голос одного из искусных певцов, которых встретил во время своих скитаний, научился довольно неплохо фехтовать. Одно время ходил в учениках у лучника, поэтому весьма искусен в стрельбе. Немного знаком с кузнечным делом и работой переписчика книг.
Демонические особенности. Выносливость гораздо выше, но выше и уязвимость к различной магии. Внешне ничем не отличается от обычного человека, но кровь имеет золотой цвет. Другая особенность, обусловленная или демонической сущностью, или своеобразным "вампиризмом", или благословением Каараса, - при его прикосновении к любым цветам они увядают. К обычной траве и деревьям это отношения не имеет. Также обладает способностью проникать в чужие сны, но пользуется ею на интуитивном уровне и только по отношению к тем, с кем обладает достаточно сильной ментальной связью.
Истинный вид. При больших эмоциональных потрясениях может непроизвольно принять вид крупного черного пса.
О Б И Г Р О К Е |
Связь с Вами: https://vk.com/id569949854
Отредактировано Roanne (2021-04-12 19:15:07)
