Мальчик по имени Цапак Опря родился в семье портового рабочего и прачки в Рекне. Когда ему было шесть, отец погиб под копытами лошади, а мать выбросила ребёнка на улицу.
Мальчик прибился к банде портовых воришек-альранов. Через много лет эта банда стала одной из самых успешных в городе. Хотя и не смогла избавиться от имени «Жоподёры».
Цапак, отказавшийся от имени и известный под псевонимом «Клюв», был одним из трёх глав «Жоподёров». Он отвечат за шпионаж и торговлю информацией.
Однажды банда взялась распространять новейший наркотик, поставляемый преступным синдикатом из Иш-Калафа. Дела пошли очень хорошо, но наркотик оказался смертельным для альранов. Клюв потребовал остановить дело, но лидер банды по прозвищу Коготь отказался.
Тогда Клюв предал банду, в ходе потасовки убил Когтя и попытался закончить жизнь самоубийством.
Богиня ночи Нокта спасла его жизнь, предложив ему контракт. В обмен на 73 спасённых в её имя души она пообещала исцелить 73 ещё живущих альранов, подверженных действию наркотика.
Он согласился, взял себе имя Коракс Вран и перебрался в Аварин, где открыл «Частную сыскную контору Коракса Врана».

Ты мне всю жизнь испортил! - последние слова, которые шестилетний Коракс Вран услышал от своей матери перед тем, как та вышвырнула его на улицу. За две недели до этого отец Коракса - беспробудный пьяница со склонностью к жестокости и никчёмный портовый рабочий - в состоянии хмельного беспамятства шагнул под копыта несущейся лошади и погиб на месте. В подростковом возрасте Кораксу было приятно думать, что это было самоубийство.

А ведь начиналось всё так прекрасно! Мать Коракса - альранка со смелым взглядом - влюбилась в сильного очаровательного юношу, прибывшего в их небольшую северную деревушку в команде величественного корабля. Она бросила семью и последовала за ним в Рекн.
И жили они долго и счастливо до тех пор, пока вскорости не зажили несчастно. Контракт мужа с торговой компанией прогорел, и семья осталась без средств заработка в долговой яме за приобретённый в рассрочку домик. Муж начал пить и терял работу за работой, пока не оказался на самом дне «пищевой цепочки» Рекна.
Этих несчастий судьбе показалось мало - потому что в скорости жена забеременела, и в семье прибавился ещё один голодный рот.
Ребёнок оказался чистокровным альраном. С этого момента отец Коракса окончательно утратил последнюю толику любви и сочувствия к своей супруге, вместе с каким-либо шансом выбраться из нищеты.
Через шесть лет жалкого ничтожного существования семья Коракса (при рождении, впрочем, наречённого именем Цапак Опря) окончательно скатилась в бездну, вытолкнув его, ещё неоперившегося птенца, во взрослую жизнь. Это был 84-й год.

Впрочем, Коракс был приспособлен к жизни в Рекне куда больше, чем его непутёвые родители. Выживать как-то надо было, когда дома из еды только бормотуха и подпахивающие рыбьи потроха. С самых малых лет он прибился к банде портовых мальчишек-альранов, называющих себя «Невидимые тени», но известных окружающим лавочникам как «Востроногие жоподёры». Выживали они, промышляя мелким воровством и занимаясь слежкой и поиском информации для более крупных банд.
За несколько лет (году этак к 1193) «Жоподёры» (в лучшем случае - «Востроноги») построили существенную репутацию и вошли стезю большой, взрослой преступности. Их предприятие строилось на трёх слонах: на контрабанде, кражах со взломом и на торговле информацией.
За каждое из направлений отвечал один из трёх лидеров банды. Главой «Жоподёров» был харизматичный и жестокий Гонсало Альварес, гепард по прозвищу Коготь. Он отвечал за контрабанду, внешние связи и видение банды. Он был для них чем-то вроде кумира, звезды. Его правая рука и любовница с манерами и звериной формы медведицы Виорела Чеботари по прозвищу Клык отвечала за кражи (скорее за взлом) и за силовое решение вопросов. Левой же рукой Гонсало был Коракс, впрочем не взявший к тому моменту ещё это имя. Тогда он был известен только как Клюв, загадочный ворон, тянущий за тайные ниточки города из своих теней. Клюв отвечал за получение и продажу информации, а также за внутренние дела банды: поиск новых членов, заботу о том, чтобы у них была еда и крыша над головой, распределение команд по заданиям.
Процесс работы был организован так: Клюв находил информацию о каком-то прибыльном деле и передавал её Когтю. Тот принимал решение о том, брать работу или не брать, и при необходимости шёл к заказчику и заваливал его шармом. Допустим, задачей был поиск сбежавшего должника и отъём у него долга. Тогда Клюв распределял своих людей по городу, и те рано или поздно выходили на след нужного человека. Тогда Клюв передавал информацию о его местонахождении Клыку и её молодчикам. Она в свою очередь выбивала из должника всё, что с того причитается.

Коракс жил по принципу: «Если мир тебя ненавидит, ответь ему взаимностью». Проблемой было только то, что это позволяло Кораксу не ненавидеть ту часть мира, которая не ненавидела его. Он следил за здоровьем и состоянием младших членов банды, он знал всё о городе - и не мог не беспокоится о невинных частях его: сиротах, вдовах, одиноких матерях. И когда он видел, насколько мир жесток, его переполняла злоба. Он с большим удовольствием отправлял Клыка за корумпированным чиновником, задолжавшем крышующей его банде.
Коракс нашёл в себе силы найти свою мать и приглядывать за ней. Она работала прачкой на жиреющего владельца одного доходного дома. Несколько угроз и пары кошелей хватило для того, чтобы владелец пересмотрел своё отношение к наёмным работникам.

«Жоподёры» медленно, но верно продвигались к вершине преступного мира Рекна. Кто знает, чего бы они достигли, не вернись однажды Гонсало «Клык» Альварес с переговоров с очень выгодным контрактом.
Один крупный преступный синдикат из Иш-Калафа пожелал проверить, как будет вести себя новый наркотик на континентальном рынке. И он выбрал «Жоподёров» для распространения в пределах Рекна. Стояло начало 1203 года.
И Коракс провёл очень хорошую работу по подготовке операции. За несколько месяцев новый наркотик заполонил самые злачные места Рекна, а деньги полились рекой.
Проблема оказалась в том, что наркотик заполнил не только самые злачные места Рекна. Он разошёлся по подворотням и переулкам, по тавернам и богадельням. И хотя «Жоподёры» могли ограничить его поток, на деле они не могли этого сделать. Контракт, под которых их подвёх Гонсало, предполагал огромные отчисления обратно в Иш-Калаф. Такие, что едва хватало на поддержание самой операции, не говоря о прибыли для банды.
И Коракс был бы готов смириться с распространением вещества за пределами его контроля - ведь в случае удачного завершения сделки банда выходила с локального уровня на региональный и даже международный, получала возможности, которые раньше только снились - если бы не одно но.
Наркотик убивал альранов.
Нет, пользы от него любому было мало - но это ни шло ни в какое сравние с тем эффектом, что он оказывал на существ хотя бы с малейшей примесью альранской крови. Он притягивал альранов, как мёд пчёл. Одного запаха было достаточно, чтобы у человека со звериными корнями возникло непреодолимое желание. Привыкание для тех, кто попробовал, возникало мгновенно. И что самое страшное - всего нескольких недель было достаточно, чтобы истончить тело самого крепкого альрана, словно свечу, брошенную в кузнечный горн.
Коракс не поверил своим глазам, когда получил первые сообщения об этом. Убедившись лично в правдивости этой информации, увидев альранских детей, сгорающих в мучительной агонии, Коракс надломился. Он потребовал от Гонсало прекратить операцию. Гонсало отказался.
В процессе ожесточённого спора открылось, что глава банды утаил некоторые детали сделки. Например о том, какие последствия ожидают банду в случае невыполнения контракта. Скажем, «долговое рабство» в этом контексте означало не просто фигуру речи.
Позиция Гонсало была проста: «Пусть лучше страдают чужие, чем свои».
Позиция Коракса была и того проще: «Что же ты за гнида такая, что подставляешь невинных альранских детей, чтобы спасти свою шкуру».

Любой, кто встретился бы в ту ночь с Кораксом, поспешил бы убраться подальше. Чёрный гнев, распаляемый жгучим чувством вины, окутал его. В больном угаре он составил план молниеносной атаки, и не раздумывая привёл его в исполнение.
Шаг первый: поднять цену на головы «Жоподёров» среди законников Рекна до небывалых высот. Слить немного инфы там, щекотнуть кинжалом чью-то спину тут, потешить чье-то самолюбие здесь.
Шаг второй: найти богатенького и тщеславного купца, чей близкий человек попал под удар из-за нового наркотика. Отличный вариант: дочь одного сердобольного главы гильдии, торгующей ювелирными изделиями, оказалась с примесью альранской крови.
Шаг третий: заключить сделку. Ему - вся информация, необходимая для поимки «Жоподёров», от него - обязательство по открытию клиники для альранов, пострадавших от дурмана. Купец находится в той позиции, когда можно потребовать от властей немедленного действия - он же оказывается в финансовом и моральном выигрыше. Ведь цена за информацию о «злостных нарушителях общественного порядка» сейчас необыкновенно высока.
И уж от его толстого кошелька точно не убудет поделиться лекарством, которое он и так собирался искать для своей малышки.

А не отправиться ли нам на дело втроём, как в старые добрые времена? Что скажете, Клык, Коготь? Дела в последнее время не очень. Что лучше поднимет дух и вернёт былое доверие, чем удачная простенькая кража со взломом?
Засада. Охотники за головами. Пожар. Они что, не собираются даже утруждать себя, чтобы поймать преступников живьём? Какое разочарование.
Гонсало первым понял, что происходит - и кого винить. Вы когда-нибудь пробовали биться с разъярённым гепардом голыми руками? В ту ночь Коракс попробовал. Ему не понравилось.
Спасибо хоть, что Клык тупая - её было легко сбросить с хвоста.
Хитрость и подготовленность помогли Кораксу выйти из той схватки живым. Невредимым? Нет, это было бы смешно. Именно в этой битве Гонсало нанёс Кораксу ужасную рану, что превратилась в шрам на его правой щеке.
Стоять над пылающей бездной глядя на то как пригвождённый металлическим прутом к стене гепард обращается в твоего лучшего друга - в человека, которым ты восхищался - и видеть в его взгляде лишь разочарование. Коракс запомнит этот миг на всю жизнь.

Чёрный ворон покинул пылающие руины. Коготь погиб от его руки. Клык поклялась отомстить.

Банда частью была поймана, частью разбежалась. Пусть попробуют охотники из Иш-Калафа найти разбежавшихся по всему континенту альранов. Построивших всю карьеру на навыке отлично прятаться.
Коракс надеялся, что островной синдикат просто махнёт на них рукой. Он потеряет больше ресурсов на поиске должников, чем заработает.
Клиника для альранов была организована купцом, как и было обещано. Коракс подготовил список пострадавших, купец пригласил лекарей. Но недуг, вызываемый наркотиком оказался слишком сильным. Ни традиционные, ни магические методы лечения не могли очистить организм от него целиком. Тогда целители приняли решение погрузить больных в стазис - заморозить течение болезни вместе со всеми процессами организма, пока лекарство не будет найдено.

Но Коракс решил, что этого уже не увидит. Он сделал достаточно, он наделал слишком много. Причин оставаться в этом мире у него не было - миру будет лучше как-нибудь без него.
Коракс поднялся на самое высокое здание города и шагнул вниз.

То, что произошло дальше, нельзя назвать никак иначе, чем «божественное вмешательство». Коракс услышал голос. Голос это звучал будто бы из самой ткани окружавшей его полночи. Голос предлагал решение. Менее радикальное, более справедливое. Сделку своего рода. Кораксу придётся потрудиться, легко не будет, но в обмен он получит то, чего больше всего желает. И даже больше - шанс на новое начало.
Коракс не верил в новые начала, но он знал, что не заслуживает такого лёгкого конца.
Время словно остановилось. Кораксу кажется, что разговаривали они часами - кричали, увещевали, истерически смеялись, по-деловому обговаривали детали. Но когда Коракс согласился, тело его ещё не успело коснуться земли.
Обратившись в ворона, он полетел исполнять свой новый контракт.

Стояло начало осени 1203 года, когда Коракс окончательно перебрался в Аварин. По контракту со своей новой партнёршей - которая, как он узнал, наведя справки, оказалась ни кем иным, как богиней ночи и справедливости Ноктой - Коракс должен был спасти 73 души, которые богиня к нему отправит. В ответ она излечит тех 73 альранов, которые лежат в стазисе в Рекне. В Аварине больше людей и меньше тех, кто может его узнать. Здесь никто не будет мешать выполнять контракт.
Кстати, новое имя - Коракс - было предложено самой Ноктой. Звать себя «Клюв» он больше не мог, а возвращаться к данному при рождении имени не хотел.
Взяв себе девичью фамилию матери, он открыл «Частную сыскную контору Коракса Врана». Располагается контора на чердаке двухэтажного жилого дома, который любезно одолжила одинокая вдова, чьего сына Коракс спас по прибытии в Аварин.

К текущему моменту Коракс более-менее освоился в Аварине. Организовал небольшую информационную сеть, завёл необходимые контакты. Спас пятнадцать душ из семидесяти трёх.
Впереди ещё много работы.

Больше всего на свете Коракс ненавидит себя.
Боится он любого проявления к себе доброты и близости. Паталогически не способен сблизиться с кем-то после пережитого. Всё хорошее обязательно будет уничтожено и раздавлено. Коракс не хочет быть тем, кто это сделает.
Единственное существо, близость которого он может принять - это богиня Нокта. Просто потому что она настолько могущественная, что ни одна известная Кораксу угроза не сможет её ранить.
Базовая реакция на окружающий мир - грубость, жестокость.
Постоянно испытывает стресс и ангст, не может из-за этого усидеть на месте. Если бы кто-то тайно наблюдал за его днём в офисе, он видел постоянное мельтешение Коракса: то он курит, то ходит из угла в угол, то рвёт на себе волосы, то бьёт боксёрскую грушу.
Желает выполнить свой контракт с Ноктой. Но этого же и боится - потому что он не знает, что будет делать дальше.