Уже который час Ремилия сидела в своем кресле у себя в кабинете, обложившись кипами различных докладов и отчетов. Время было позднее, усталый взгляд девушки скользил по буквам, складывая их в слова, а слова в предложения и все это под тихий шепот морской волны, да шелест листьев. Они словно были советниками девушки, непрерывно подсказывая ей, что и кому ответить, да как правильно понять прочитанное.
Часть дел можно было отложить на завтра, часть надо было сделать сегодня, а другую стоит и вовсе перепоручить подчиненным. Цифры, статистика, жалобы, графики, просьбы, предложения… Бюрократия, одним словом. Нудная работенка, что требовала внимания и усидчивости, но без нее никуда. Вот и сейчас госпожа Кроуфорд писала ответ владельцу одной из винокурен, который жаловался на высокие пошлины в других городах и просил налоговых послаблений для его продукции.
Закончив, беловолосая положила перо в чернильницу, откинулась на спинку кресла и, зажмурившись, потянулась.
- Т-а-а-а-ак, что там там у нас дальше?
Она вздохнула, бегло оглянула свой рабочий стол, взгляд девушки зацепился за тубус с бирочкой «А. Т.» в небольшом ящичке для писем, адресованных лично ей и не связанных с градоуправлением. Графиня с удивлением и растерянностью уставилась на него.
- Хм? «Актриса тысячелетия»? Ну-ка, неужели они нашли что-нибудь дельное?
«Актриса тысячелетия» была псевдонимом одной из групп, что Ремилия создала для сбора знаний, хоть каких-то, о душах, возможностях тела и бессмертии. В большинстве случаев то были лишь деревенские сказки, всем приевшиеся легенды, слухи, да песни бардов, готовых спеть за звонкую монету хоть про муди короля. Но иногда, пусть и крайне редко, все же попадались крупицы достойной информации.
Хозяйка поместья аккуратно распечатала тубус, достала послание и принялась читать. Выражение ее лица, изначально полное скепсиса, постепенно становилось серьезнее, напряженнее, а затем и вовсе сменилось озадаченностью.
- Надо же, кто бы мог подумать? Аэри, значит… Интересно. Пожалуй, что из этого действительно может быть толк. Шанс не велик, но...
Она перечитала послание и ворчливо добавила:
- Но всяко лучше сказок о драконах.
Ремилия свернула пергамент обратно в тубус, отложила оный в сторону, а затем принялась писать письмо. Белоснежное перо скрипело по бумаге, оставляя за собой тьму чернил, блеск свечи отражался в глазах Ремилии. И вот конверт передан на отправку, а сама графиня снова вздохнула.
На этот раз с облегчением.

***

Окрестности Крествуда, опушка леса, примерно месяц спустя.

Два человека, юноша и девушка, со скучающим видом сидели на ветках могучего дуба и что-то обсуждали, лениво поглядывая в сторону крепости.
- Эй, Линн, мне тут одна мысль покоя не дает...
- Это странно, Кайл, обычно мысли в твоей голове надолго не задерживаются.
- Нет, ну серьезно, ты никогда не думала, что у нашего отряда странное название?
- В каком смысле?
- А ты сама подумай, шутка ли, «Актриса тысячелетия»! Среди нас ведь нет актрис, тысячелетних тем более…
Его собеседница, Линн, аж хрюкнула от смеха:
- Да ладно! Может, ты еще думаешь, что в «Пьяной гончей» тебе и правда встретится пьяная гончая, а?
- Хе-хе, не знаю, что с пьяной гончей, но вот трактирщик там та еще сука!
Они оба рассмеялись, обменявшись одним им понятными шуточками про несчастного хозяина корчмы, его жадность и качество пива.
- Эй, бездельники! - отвлек парочку чей-то насмешливый голос снизу. Юноша и девушка мгновенно затихли, одновременно тихо вздохнули и посмотрели друг на друга.
- О, а вот и беда на нашу голову. Как думаешь, что он на этот раз принес? - Шепотом спросила Линн, глядя вниз и высматривая их общего знакомого.
- Если он говорит “бездельники”, то это значит, что никаких нам денег, да и вообще получим нагоняй. А если “дармоеды”, то это к получке или же к чему хорошему.
- Шутишь?
- Серьезно, ставлю золотой, давно заприметил.
- Два.
- Заметано.
Они в пару прыжков слезли с дерева и оказались около мужчины лет тридцати, который неторопливо доедал какое-то хлебобулочное изделие с начинкой из овощей и мяса. Вытерев губы бумажным свертком, оглядел своих собеседников.
- Ну что, бродяги, примите мои поздравления… - Тут он выдержал театральную паузу, отряхнул со своей кожанки кусочек хлеба и улыбнулся. - Помните наше небольшое расследование про ту девченку? Госпожа велела каждому из нас выдать по жалованию в десятикратном размере…
Кайл скривился, достал из кармана пару монет бурча что-то недовольное себе под нос и бросил Линн, а та, улыбнувшись, поймала их.
С интересом наблюдая за действиями своих подопечных, мужчина продолжил:
- Но выдаст она нам его только когда мы приведем Тишь, ту девочку, про которую вызнали, в Многоречье.
И вновь в лучах июньского солнца сверкнуло золото. Парень победоносно посмотрел на свою товарку и надулся от гордости словно жаба, что населяли здешние болотистые земли в изобилии. Линн лишь закатила глаза и спросила:
- Слушай, Генри, это хорошо все, но как ты предлагаешь похитить девушку? То есть, мы ж не можем просто так взять и предложить ей прогуляться до Многоречья и обратно, верно? Да и, черт, там полно стражи, как и «героев». - На последнем слова она аж сплюнула на землю, явно показывая свою нелюбовь к приключенцам.
Генри задумчиво почесал щетину, а потом пожал плечами:
- Раз там ее похитить невозможно, то там мы похищать ее не будем, разве не логично? Думал об этом, пока шел сюда. Тут, в Крествуде, с законами плохо, вечно кто-то под ногами путается, следит, а вот в Рекне… Там можно договориться.
Он хлопнул в ладоши, привлекая внимание.
- А теперь слушайте, план прост, как табурет. Идете к дороге в сторону Рекна, только встаньте подальше от города и не мозольте никому глаза, прикиньтесь опытными приключенцами, которых уже наняли, можете даже выглядеть помято, словно вас стая волков прожевала, да вонять как эти самые волки.
- Ну, с этим трудностей не возникнет точно, - прыснул Кайл и получил локтем в бок от Линн.
- А я тем временем попробую вытащить девченку. Навешаю лапши на уши, что срочно нужен очень опытный целитель, потому что… Есть идеи?
- Может, потому что идем убивать лича? Нельзя умирать, а то поднимет товарищей, надо быстро и надежно залечивать раны? Тем более в Рекне и впрямь какие-то слухи про лича были. - Задумчиво спросила девушка, задумчиво покусывая себя за внутреннюю часть щеки. Дурная привычка, что осталась с ней с детства.
Генри кивнул, мол, годится.
- Сойдет, тогда на том и порешили. Скажу, что основная группа ушла вперед, оставив одного из наших сильнораненных. Линн, убейте какую животинку и измажься в крови, бинтами обмотайся, прикинься еле живой. А я отправлюсь в Крествуд ближе к вечеру, там и людей меньше, да и разглядеть нас сложнее будет, если вдруг придется скрыться. А, кстати, захватить вам булочек?

***

В главные ворота Крествуда забежал запыхавшийся мужчина в немного потертой кожаной броне и с мечом за спиной, но никто не обратил на него никакого внимания, ведь таких, как он, тут бывали сотни. Лишь стражник у ворот глянул ему в лицо на секунду и тут же потерял всякий интерес, забыв о его существовании — ни на кого из известных  преступников не походил, демонов не вызывал, да и ладно. Огненный шар местной звезды медленно заходил за горизонт, огнем отражаясь на металлических поверхностях, да водной глади.
Генри в том же темпе направился в сторону местного филиала гильдии авантюристов. Если Тишь не нашла себе работенку или не решила уйти, то должна была находиться примерно в той области. Можно было бы, конечно, отправить кого-то следить за ней, но…
Он вбежал на площадь, оглядываясь по сторонам и ища глазами уже ставшей знакомой белую макушку. Народу хоть и было уже меньше, большая часть сидела либо дома, либо в кабаке, но значительная часть людей все еще шныряла туда-сюда завершая свои дела, а особо упертые торговцы все еще пытались продать свой товар в надежде на таких вот запаздывающих.
Он запрыгнул на чей-то деревянный ящик и окинул округу взором.
Ага!
Вот она!
Ловко спрыгнув со своего импровизированного наблюдательного пункта, Генри быстрым шагом зашагал в сторону Альбионы, которая уже убирала свой инструмент в футляр, наверняка только-только недавно закончив играть. Убирала нежно, ласково, словно убаюкивая, словно это была не какая-то обычная скрипка, а нечто дорогое лично ей. Или же ему показалось? На этой работе порой начинаешь додумывать то, чего нет. Профессиональная деформация, как однажды ему пояснила Ремилия, но подробно в это углубляться Генри не стал, не того он уровня, да и незачем.
Он замедлил шаг, дождался, пока девушка закончит возиться с инструментами и осторожно окликнул ее:
- Госпожа? Госпожа Альбиона, эт вы ведь, верно?
Мужчина нарочито неловко и неумело поклонился ей.
- Прошу простить, добрая госпожа, но нам очень надобна ваша помощь. Выслушаете меня, вашбродь?
Генри посмотрел на аэри, с замиранием сердца ожидая реакцию. Альбиона внимательно смотрела на него своими алыми, словно два рубина, глазами. Мужчина почувствовал себя крайне неуютно, даже испугавшись на секунду:
«Неужели раскусила?»
Но девушка вдруг мягко улыбнулась и кивнула, отчего агент вздохнул, искренне, ненаигранно, а затем, картинно шмыгнув носом, продолжил:
- Меня Гансом звать, я десятник нашего отряда, подрабатываем тем, что гадин всяких убиваем, мертвячину. Сами знаете, наверное, тута в Крествуде многовато их. Ну и после одной стычки приболела наша медичка, больно знатно пырнула ее та гнилушка. А нам еще лича убивать, вашбродь! Эта гнида взяла и поперла в сторону Рекна, только тссс!
Генри-Ганс почесал себе затылок, переминаясь с ноги на ногу.
- А лич эт сами знаете, некромант могучий, такому дай волю и он целую армию соберет. Гонца собрать не успеем, да и он пока дойдет, то пара деревень точно поубивают. Так что оставили нас тут подлечить ее. А куда мы без лекаря-то? Сама себя деваха залатать-то не сможет, другие медички не берутся, мол, сложно. Поэтому… Вашбродь, умоляю, помогите нам! Я заплачу! Половину, нет, две трети обещанного нам золота, а то и больше! Прошу! Только вы здесь достаточно могущественны и врачуете любые раны!
Ему даже не надо было притворяться взволнованным, он почему-то и правда волновался, хотя вроде бы уже и не первый раз открыто лжет людям в глаза. А тут… Врать ей было до ужаса дискомфортно. Может, остатки совести дают о себе знать?
Девушка тем временем легонько нахмурила лобик, будто размышляя, посмотрела на уже защелкнутый футляр, зачем-то оглядела город, словно все это влияло на ее выбор.
Странная девочка.
Но Генри-Ганс по привычке скользнул глазами в поисках того, что могла высматривать Тишь. За ней следят? Или охраняют? Или…
Его отвлекло мягкое подергивание за рукав — это Альбиона пыталась привлечь его внимание. Добившись успеха, та снова улыбнулась и кивнула в знак подтверждения.
Агент облегченно выдохнул и улыбнулся в ответ.
- Спасли вы нас, госпожа Альбиона, ой-ей спасли. Времени токмо собираться у нас нет, поэтому берите ваши колдовские штучки и ждите меня у главных ворот, а я быстренько заполню пару бумаженций, ну, что вы пошли с нами-то. Не бойтися, заполнять я их умею, бюрократия, етить ее налево… Жду вас, вашбродь и нижайший вам поклон.
Еще раз глубоко (и так же неловко) поклонившись, он быстрым шагом направился в сторону гильдии авантюристов… чтобы выйти через задний ход и купить последнюю партию тех мягких крествудских булок с начинкой. Но от предложенного булочником чая все же отказался, ведь удача не любит, когда ее терпение испытывают.

***

Странную парочку, шедшую со стороны крепости, Кайл заприметил сразу, как и сразу же догадался, что это их напарник вместе с целью.
- Пст, Линн…
- М?
- Идут, давай, украшайся.
Девушка, все это время полусидевшая опершись на дерево, достала бурдюк с оленьей кровью и обильно полила свой живот. Впрочем, даже без этого видок у нее был так себе. Грязная, потная, обмотанная бинтами с запекшейся кровью и с заметной дырой на курточке, на которой Линн, собственно, и сидела. Свежая кровь расцвела алыми бутонами на еще не успевших испачкаться участках ткани.

***

- Эй, Финн! Как там Кайя? Получше?
Финн-Кайл и кисло посмотрел на лежащую Линн-Кайю и мрачно буркнул:
- Да нихрена, рана вон опять открылась, черт ее дери. Чем таким он вдарил, что даже зелья не берут? А вы что, нашли кого дельного?
Генри лишь кивнул, а затем быстренько представил команду девочке:
- Эт, стал быть, Финн, а та деваха — Кайя. Ее-то и пырнула мертвечина эта, черт его знает, что такое.
Альбиона уж было потянулась в сторону раненой, но мужчина аккуратно оттянул ее в сторону.
- Э, вашбродь, вы наша последняя надежда. Если и у вас не получится, то… - Ганс-Генри замялся и вздохнул. - То хоть сделайте так, шоб она уснула просто и все. Она и так намучалася, ой-ей.
Он отпустил девушку и как-то словно осунулся.
- Но я верю в вас, вашбродь. Сделайте все, что в ваших силах, век благодарен буду.

***

Едва девушка девушка отвернулась, как Генри аккуратно достал и откупорил маленький флакон, а затем заправил снотворным специальные иглы с желобком. Густой яд легко прилип к металлу, загадочно поблескивая в свете луны. Генри как зачарованный смотрел за тем, как отрава медленно распределяется по поверхности инструмента.
Каждый раз как в первый.
Усыпить внимание.
Вколоть.
Не привлекать внимания окружающих.
Убраться с жертвой.
Жалко, конечно, девочку. Живой ее потом скорее всего точно не отпустят. Или доведут до такого состояния, что лучше б уж убили. Но, что поделать? Это его работа.
Вздохнув, он осторожно спрятал по игле в каждом рукаве. Хоть осечек еще ни разу не было все равно стоит перестраховаться.
Мужчина аккуратно подошел следом за Тишью к лежащей «больной», сам между тем внимательно следил за поведением и действиями цели, которая, впрочем, либо мастерски притворялась, либо и правда верила всем его словам.
- Госпожа, вы токмо аккуратнее бинты снимайте, рана там такая, шо аж мне страшно становится. Финн, а ну не лезь своими грязными лапами, она сама повязки снимет. А вы, вашбродь, режьте если шо, у нас еще есть.
Лже-Ганс дождался пока девушка, полностью сконцентрировавшись на лже-больной, склонится над Линн.
И четким, отработанным ударом вколол иглу бедной Альбионе в шею.
Яду нужно где-то десять секунд для того, чтобы жертва потеряла сознание и уснула крепким безмятежным сном на день. Это не так уж и мало, особенно для опытного воина или мага, но эффект неожиданности делает свое дело и большинство просто не понимает, что произошло. Когда же до них наконец доходит, то они попросту ничего не успевают сделать.
Но Тишь явно не большинство. Около секунды ей понадобилось понять, что она попала в ловушку. Еще одна на то, чтобы вытащить и отшвырнуть иглу.
Еще две чтобы на удивление ловким рывком отскочить от лже-Ганса. Не страшно, пусть и внезапно, она все равно безоружна.
Но вот последующих событий не ждал никто.
Альбиона резко взмыла на пять метров вверх, обдав незадачливых шпиков потоком ветра с прошлогодней жухлой листвой, зависла ненадолго и…
- Чего встали? Ловите, не дайте ей сбежать!
… и тут Тишь так же неожиданно обмякла и с глухим ударом упала о землю, словно какая-то тряпичная кукла.
- Твою мать, идиоты!
Троица рванула к месту падения их спутницы, обнажив на всякий случай мечи.
- Она… Она живая?
Линн, размахивая полуразмотанными окровавленными бинтами, аккуратно наклонилась над Альбионой и прислушалась.
- Дыхание есть, она просто в отключке. Но… Какого черта?
Генри вздохнул и вытер холодную испарину со лба.
- Вот уж согласен, какого хрена? Что-то я не слышал, чтоб она летать умела. Да и крыльев у нее не видно. И не колдовала ведь, чтоб ее. Идеи?
- Так может артефакт какой? Предлагаю обыскать ее быстренько, снять все, что кажется подозрительным и…
- Линн, займись этим, негоже нам лапать девочку. Кайл, осмотрись, вдруг чего на земле обронили или оставили, а потом забери шмотки Тиши. До Рекна рукой подать, я не хочу таскаться с ней на руках при свете дня и у всех на виду. И да, на корабле отдохнете, а теперь шевелитесь, время не ждет!
Он сделал несколько быстрых уверенных шагов, а затем остановился и хлопнул себя по голове.
- Вот ведь…
Генри стянул с себя вещмешок и достал оттуда две ароматные пышные булки, отдав каждому по одной:
- Сегодня без ужина, так что жрать будем на дороге. Советую не отказываться, силы нам пригодятся.
И с этими словами он откусил кусок и зашагал вперед по дороге, внимательно оглядываясь по сторонам.

***

Многоречье, где-то через неделю.

Ремилия недовольно массировала свои виски. Боль была просто невыносимая. Создавалось ощущение, что ей в голову заложили целую жаровню раскаленных углей, а затем обильно добавили полведра лавы.
Похоже, что вчера на тренировках она слишком уж перестаралась. А это значит, что этот день для нее может стать незабываемым и абсолютно непродуктивным.
Графиня подошла к окну, тихо застонала от боли, и выглянула наружу. Прохладный ветерок давал хоть какое-то облегчение, но ничего более. Пожалуй, что боль стала уже привычкой, пусть сейчас Ремилия и научилась определять границу допустимого использования. Беловолосая вдохнула свежий морской воздух, а затем аккуратно направилась к одному из шкафов. Открыв дверь (и зажмурившись, потому что легкий скрип отдавался в голове скрежетом сотен металлических голосов), она достала и откупорила пузырек с жидкостью вишневого цвета, а затем хорошенько приложил к его содержимому.
Обычное зелье восстановления здоровья, оно хоть и должно было с легкостью вылечить любую головную боль, но эту ужасную мигрень могла лишь облегчить. Впрочем, лучше так, чем вообще никак, верно?
Доволно крякнув, Ремилия направилась было к окну, как ее отвлек стук в дверь.
- Да?
- Госпожа Ремилия, Актриса велела сообщить вам, что гостья прибыла и ожидает вас в подземном дворце.
- Поняла, пусть ждут меня.

***

Подземным дворцом Ремилия в шутку называла здешнюю темницу, а потом название как-то само собой и прилипло. Сама темница была относительно небольшой, но пленники здесь все равно надолго не задерживались. Вот и сейчас девушка аккуратно спускалась вниз, в приятную влажную прохладу, где ее ждала бесценная гостья. Стук ее трости гулко и звонко раздавался эхом по корридорам, заставив мисс Кроуфорд слегка морщиться. Стоящие у входов-выходов стражи вытягивались по струнке едва завидев ее, их начищенные кирасы отражали тусклый свет висевших на стенах факелов.
Графиня остановилась у двери с красивой табличкой и лаконичной надписью «Для допросов». Девушка тихо вздохнула и потянула на себя дверь.
Та с противным скрипом отворилась.

Отредактировано Remilia Crawford (2020-07-23 08:15:52)

Ремилия неспешно вошла в комнату для допросов.
Та выглядела гораздо опрятнее и красивее большинства темниц, не говоря уже об обычных камерах в каких-нибудь тюрьмах. Единственным сходством с товарками оставалась прохлада: даже в нынешние теплые летние дни в комнате было достаточно свежо и, пожалуй, комфортно. Особенно для Ремилии, чья голова в данный момент буквально раскалывалась от боли. Конечно, висящие на стенах факелы так или иначе согревали помещение, но даже они не могли значительно повлиять на этот специфический подземный холодок.
Девушка на секунду огляделась.
Два головореза, стоявших по углам небольшой комнаты, хмуро стояли скрестив руки. Если воины у входа в комнату были скорее защитниками и стражами, то эти двое — палачами. Но это в случае когда дело дойдет до физического воздействия, а пока они лишь выполняли роль помощников и нагнетали атмосферу для допрашиваемого.
На удивление большой (и крайне тяжелый) дубовый стол вальяжно расположился в центре комнаты. Собственно, он выполнял две функции: обычную, в виде стола, и в качестве своеобразного шара на цепи - сложно сбежать, когда ты прикован к здоровенному куску дерева! А еще об него можно спокойно бить кулаком или лицом допрашиваемого.
И, собственно, виновница происходящего — худенькая и хрупко выглядящая пленница, что сидела на стуле за тем самым массивным столом. Ее легко можно было бы спутать с обычной девушкой или, скорее, девочкой, если бы не два огромных черных крыла, одно из которых то ли сломано, то ли вывихнуто под явно неестественным углом. Стальной ошейник мягко поблескивал на тонкой шее узницы и выглядел нелепо, как какая-то нерациональная предосторожность. Но внешность нередко бывает крайне обманчива, подобное уже привело к тому, что Тишь повредила свое крыло, а это явно не шло на пользу предстоящему диалогу. Пленница осторожно разминала свои руки и пальцы, на лице ее не было ни страха, ни ярости, лишь какая-то усталость и что-то похожее на легкое раздражение. Может, не до конца пришла в себя?
Графиня аккуратно села напротив Альбионы, поудобнее устроилась на стуле, положила трость на колени и принялась ждать, пока узница обратит на нее внимание. Наконец, поймав взгляд ее двух, цвета артериальной крови, глаз, она тихо начала:
- Первым делом я хочу принести свои искренние извинения за причиненные неудобства и поприветствовать вас в Многоречье, госпожа Альбиона. Думаю, что вы пережили весьма немало по пути сюда, причем все это по моей вине. Особенно сильно я хочу извиниться за… - Ремилия посмотрела на ее раненное крыло, - … болезненные ощущения, которые допустили мои подручные. Похоже, что они не ожидали, что вы окажетесь столь прыткой.
Ремилия слабо улыбнулась и тихо вздохнула. Можно было бы, конечно, прибегнуть к пыткам или силовому методу решения вопроса, но она не была уверена, что с ее головной болью сейчас она могла бы вытерпеть крики и плач. Да и пленницу она отпускать все равно не собиралась, живой так уж точно. Но ей об этом знать, конечно же, не стоит.
- Но все же прошу вас меня понять, мое дело немного… Щекотливое, скажем так. И мне бы не хотелось, чтобы о нем кто-нибудь узнал, да даже о том, что я проявила интерес к вам или искала что-то. Посему пришлось прибегнуть к столь не очень гостеприимным методам.
Графиня откинулась на спинку кресла, а затем легонько постучала тростью по полу.
Буквально через пару секунд в комнату вошел Генри с пергаментом, пером и чернильницей. Он явно успел не только переодеться, но и побриться и умыться, так что перед Альбион стоял словно другой человек. Мужчина молча поставил чернильницу с пером и пергамент перед пленницей, а затем так же молча встал у стены, заложив свои руки за спину и уставившись куда-то в стену. От простоватого наемника лже-Ганса в нем ни осталось ровным счетом ничего.
Ремилия кивнула в знак благодарности, а затем продолжила:
- Я знаю кто вы есть, пусть немного, но знаю. Нет-нет, я не собираюсь вырывать ваши перья, брать кровь или другие субстанции, как и проводить прочие изуверские эксперименты. Мне нужно кое-что другое… Мне нужны ваши знания, а если точнее, то ваша память. Насколько мне известно, аэри — долгожители и жить они могут дольше любого дракона, если же только их жизнь не прервется каким-нибудь недоброжелателем.
Ремилия слегка нагнулась в сторону пленницы и посмотрела ей в глаза.
- Мне нужно, чтобы вы сообщили мне любую информацию, слышите, любую информацию о работах над продлением жизни и бессмертии. Скорее всего это должно быть что-то из эпохи Виджари, но я в этом не уверена. Ваши сородичи наверняка привлекали их внимание и тамошние маги уж точно могли пригласить кого-то из вас, добровольно или не очень. Впрочем, меня устроит информация даже о расположении хранилищ их знаний, информация о магах, что работали над всем этим… Да что угодно. Тем более вы, госпожа Альбиона, не только аэри, но еще и состоите в гильдии авантюристов, вам наверняка могли попасть в руки какие-нибудь записки, книги, артефакты… Без разницы. Или же кто-то из знакомых магов мог оброниться парой слов. Думаю, суть вы уловили. Ну а пока…
Госпожа Кроуфорд перевела взгляд на Генри и кивнула головой. Мужчина тут же быстрым шагом вышел из комнаты не проронив ни слова.
- Ох, где же мои манеры, ведь я так и не представилась… - Ремилия легонько поклонилась пленнице, - Ремилия Кроуфорд. Можете звать меня по имени. И, прошу, не подумайте, что за все ваши труды и переживания вам не будет компенсации. Напротив, ваш труд будет достойно оплачен звонкой монетой, а вас доставят за мой счет обратно в Крествуд. И, конечно же, вы можете оставаться в моем поместье на правах почетного гостя пока ваша здоровье не пойдет на поправку.
Вновь скрипнула дверь, в комнату опять вошел Генри, но теперь уже с подносом в руках, на котором расположились две аккуратные кружки с прозрачным напитком красного цвета, расписной чайник и целое ассорти кондитерских изделий на блюдце. Похоже, в кружки наливали напиток не из чайника с подноса и можно лишь удивляться ловкости мужчины, который не расплескал ни капли по пути сюда. Приятно запахло каким-то растением. Поставив поднос, Генри аккуратно разложил все на столе перед девушками, а затем встал в свою обычную позу у стены. Правда, уже с подносом за спиной.
- Благодарю вас, Генрих. Так, о чем я? Ах да, все ваши неудобства будут компенсированы. Только я сразу предупреждаю, что мне скорее всего придется стереть вам память алхимическим зельем по завершении нашего сотрудничества. Не бойтесь, из вашей памяти выпадет где-то две недели жизни, не больше. Можете даже сами приготовить зелье, если умеете. И нет, дело здесь не в доверии, просто… Вдруг кто-то прочитает ваши мысли? Хотелось бы уберечь себя от подобной оказии.
Ремилия пригубила чай.
- Иш-Калафская роза. Ее нежные лепестки сушат, а затем заваривают в столь чудесный напиток, который отлично проясняет голову. Немного кисловат, но зато как сочетается со сладостями… Не стесняйтесь, попробуйте, я уверена, что вам понравится.
Все это была ложь. Она не планировала отпускать девочку, ей не нужны были никакие утечки. Да и пользы от нее на свободе для Ремилии не будет, так что к чему все эти риски? К тому же… Было бы любопытно провести диссекцию тела аэри, но для этого нужно, чтобы она оставалась живой в процессе, а это все же потребует некоторых усилий. Надо же, перед ней сидело создание, что не подвержено течению времени, с виду такой же человек, разве что с крыльями. Так в чем же разница? Почему так? Что отличает Ремилию, смертного человека, от Альбионы, бессмертного создания?
В голову снова нахлынула волна боли. Графине с трудом удавалось не показывать своих страданий, но даже сейчас она не смогла удержаться от того, чтобы начать массировать свои виски, уставившись в  одну точку на столе. Со стороны могло выглядеть, что девушка сильно задумалась, но для необычной пленницы наверняка стало ясно, что Ремилия страдает от сильной мигрени и легкого недосыпа.