Это задание не понравилось Ахерону с самого начала. Провинциальный аристократ устраивал некое торжество, и приглашал "глубокоуважаемую Деорсу" прислать на него своего официального представителя. Немного необычная, но в принципе понятная просьба — если знать и обожала что-то больше, чем пускать друг дружке пыль в глаза, так это напускать на себя грозный вид, а пригласив к себе лицензированного малефика можно было достичь и того, и другого — однако, едва темный маг прочел его, в его душе возникло сильное желание ответить на просьбу отказом. Увы, письмо графа было лишь приложением к основному тексту послания, который гласил, что Деорса решила удовлетворить прошение владыки Озёрного края, и потому отправляет Ахерона чтобы засвидетельствовать своё почтение. Саботировать это поручение, как маг обычно поступал в подобных случаях, тоже было невозможно — знакомая посланница ордена, вручившая ему приказ, недвусмысленно намекнула, что больших шишек начинает утомлять своеволие недавнего выпускника, и что ему пока лучше "побыть паинькой". Такая постановка вопроса лишь плеснула масла на угли недовольства, тлевшие в душе Ахерона, однако делать было нечего. Не подаваться же в ренегаты из-за того, что тебе просто не хочется изображать нечто среднее между свадебным генералом и прирученным хищником?

В общем, пришлось ехать. К счастью, граф Эллиот проявил неожиданную щедрость, и вместе с посланием Деорсы, гонец также вручила Ахерону неплохую денежную сумму, с лихвой покрывавшую дорожные расходы. Это сумело несколько улучшить настроение мага, особенно после того, как он подсчитал, что "лихву" можно легко увеличить в несколько раз с помощью пары-тройки безболезненных манипуляций (крестьянская телега вместо дилижанса здесь, лодка или паром вместо судна там и т.д.). Само путешествие обошлось без приключений, и заняло порядка десяти дней (приказ настиг Ахерона в районе Росентауна).

Замок Оулгард располагался на берегу одного из многочисленных озёр, давших название этому краю (впрочем, по мнению Ахерона его с тем же успехом можно было назвать графством болот — последние здесь тоже встречались в изобилии).  Внешние стены были из серого камня и имели мрачный и внушительный вид, невольно вызывая в памяти ассоциации с древними войнами времен основания королевства, однако цитадель выглядела современно — с большими окнами, изящными башенками, покрытая белоснежным мрамором, она мало чем уступала владениям правителей центральных равнин. Граф определенно старался не выглядеть провинциалом... Чересчур сильно старался.

"Большая рыбка в маленьком пруду" — ехидно подумал Ахерон, впервые увидев крепость. 

Он прибыл в замок на пару дней раньше остальных гостей. Ничего особенного за эти дни не случилось. С графом эмиссар Деорсы встретился всего один раз (тот был слишком занят подготовкой к большому мероприятию) — лорд был вежлив, но явно не питал особого желания общаться с тёмным магом, и отказался объяснять, зачем тот понадобился, чтобы не “портить сюрприз”. Это заставило Ахерона насторожиться, но тут пожилой аристократ предложил гостю занять покои своего придворного мага, почившего от старости пару лет назад, и это отвлекло волшебника от подозрений. Увы, ничего ценного в башне покойного не оказалось — лаборатория оказалась вполне стандартной, хотя и неплохо оснащенной, а библиотека состояла преимущественно из трактатов о гидромантии.  Единственным, что смогло заинтересовать темного мага, оказался объемный труд, посвященный озёрным криптидам, изучение которого позволило скоротать время до нужного дня.

Утром двадцать девятого июня темный маг проснулся с головной болью — настолько сильной, что он даже задумался о том, посчитают ли его миссию провальной, если он пропустит первый день торжества. К счастью, настойка, данная ему личным лекарем графа, и несколько часов сна помогли, однако в результате он пропустил появление остальных приглашенных, и потому, когда отлежавшись спустился в главный зал к началу празднования, картина собравшихся сумела застать его врасплох.

Воины, маги, лучник в зеленой шапке, сумрачный верзила-северянин, недобро посматривавший на молодого рыцаря в посеребрённых доспехах с эмблемой ордена Святого Арклана,  седобородый гном с двуручным топором за спиной, разоряющий стол с закусками, эффектная волшебница, самым заметным элементом одежды которой была широкополая шляпа, сразу три типчика загадочного вида, таящиеся в углах, альран-медведь в очках и с книжкой, толстый купец с золотой цепью на шее… Картина меньше всего напоминала празднование чего бы то ни было — скорее все выглядело так, будто Эллиот Оулгард вот-вот объявит, что на рассвете они отправятся на поиски Забытого города, чтобы освободить его от власти демонов.
Размышляя подобным образом Ахерон спустился вниз, и тут до его ушей донесся знакомый голос. Он не сразу понял, кому тот принадлежал — вернее, пока перед его глазами не нарисовалась привлекательная рыжеволосая девица, увлеченно беседовавшая о чем-то с каким-то стариком в мантии астролога.

— Кого я вижу! — фраза сорвалась с его уст прежде, чем маг успел об этом задуматься. — Госпожа Уилан. Каким ветром вас сюда занесло? Неужели граф Эллиот решил пополнить свою библиотеку?

Впервые Ахерон столкнулся с Дидре около года назад, когда впервые посетил Росентаун. Тогда мошенница попыталась продать ему старую книгу, якобы представлявшую собой дневник Леонарда Задумчивого. Маг едва не купился на это предложение, однако затем ему удалось понять, что в действительности “тайнопись” была языком гномов, записанным аваринским алфавитом. Сделка не состоялась, однако в ответ на его обвинения женщина сделала вид (по крайней мере, в этом он был уверен на 80%), что сама стала жертвой обмана. В итоге волшебник сделал вид, что ей удалось его убедить, отчасти из-за того, что у него не было доказательств, а отчасти потому, что та пришлась ему по душе. И не только внешне, что случалось настолько редко, что впору было заподозрить магию или божественное вмешательство (собственно, Ахерон так и сделал).

— Шучу. Рад встрече.

"Дорогой?" — хотел было спросить Ахерон, однако Дидре улыбнулась, и в его глотке внезапно образовалась неожиданная сухость, и оттуда вырвался лишь бессвязный и бессодержательный хрип. Маг откашлялся, надеясь привести мысли в порядок, однако тут женщина внезапно оказалась рядом; он уловил слабый аромат её парфюма, увидел отблески множества свечей в медовых глазах, и попытка с треском провалилась. Умом эмиссар Деорсы понимал, что это всё — не более, чем бурление гормонов, что Уилан притворяется, и что вообще никто не мог настолько обрадоваться встрече с ним, однако другую часть его личности (обычно люди называли её "сердце", однако у мага оно больше ассоциировалось с другим органом) эти доводы пронять не могли, а у руля была именно она. Потому Ахерон безропотно позволил увлечь себя в дальний угол. На счастье мага, его облюбовала одна из тёмных личностей личностей, которая, завидев приближение посторонних, решила поменять дислокацию и, скользя мимо них, случайно уколола волшебниуа декоративным шипом, украшавшим оплечья её лат. Боль отрезвила Ахерона, или, по крайней мере, вернула дар речи.

— Может быть граф без ума от розовых волос, — протянул он. — И собирается объявить о помолвке.

Тон тёмного мага был насмешливо-беззаботен, однако, на самом деле, ему было не до смеха. Загадочность происходящего продолжала действовать ему на нервы, и, судя по всему, не ему одному — обведя зал внимательным взором (отсюда это и впрямь оказалось неожиданно удобно) Ахерон понял, что большинство собравшихся тоже напряжены. Он также заметил и несколько личностей, которые, подобно Дидре, явно были не из тех, кто обычно исследует подземелья и сражается с драконами — например, немолодую даму в когда-то роскошном, но сейчас безнадёжно вышедшем из моды платье, углежога (скорее почуял, чем увидел) и колоритного нищего в лохмотьях.

— Я думал, он собирается праздновать свой юбилей или что-то в этом духе. Понятия не имею, что здесь происходит... — его взгляд упал на дверной проем. — Пошли. Я выведу тебя отсюда.

Деорса велела ему присутствовать на праздновании, но не помогать Оулгарду в... в чём бы ни заключалась его игра, поэтому Ахерон рассудил, что если выведет Дидре из замка, а затем вернется, то у него проблем, по крайней мере с орденом. Взяв Дидре под руку (ощущение опасности позволило ему сохранить невозмутимый вид) он повел её прочь из зала. Но тут настроение толпы изменилось, по ней пробежали возбужденные шепотки, и, бросив взгляд через плечо, тёмный маг понял, что хозяин наконец почтил гостей своим визитом.

Эллиот Оулгард выглядел бодро и свежо, намного лучше, чем во время их предыдущей беседы с Ахероном. Тогда он с трудом держался на ногах, и производил впечатление человека глубоко уставшего — от бремени власти, старости и, казалось, самой жизни. Однако сейчас владыка Озёрного края двигался бодро, его взгляд был ясен и наполнен целеустремленностью, а в голосе звучали искреннее веселье и торжество.

— Дорогие друзья! — обратился он к присутствующим. — Да, мы все — мои друзья, даже те, с кем я ещё не имел удовольствия познакомиться личным. Не думайте, что я проявляю вежливость или пытаюсь заискивать... Считайте это обещанием! Ха-ха-ха!

Толпа ответила ему растерянным молчанием, разбавленным некоторым числом неуверенных и льстивых смешков, однако  оратора это не смутило.

— Я уверен, что вы задаетесь вопросом о том, для чего я собрал вас всех здесь? Что же, позвольте мне также попросить у вас за это прощения. Знайте, я не буду больше томить вас ни на минуту... Вам предстоит-

Вот тут-то всё и началось. Непроглядная тьма заволокла гостиный зал. Густая и необычайно плотная, она явно имела магическую природу, но, к своему стыду, Ахерон так и не сумел понять, что это было за заклинание. Что он успел, так это вцепиться в Дидре, крепко прижать её к себе, и прикрыть их обоих Щитом Тьмы. Однако, заклинание не пригодилось. Нападения не последовало, а через несколько мгновений колдовская завеса исчезла, сменившись обычной ночной мглой. Свечи погасли, однако лунного света, струившегося через широкие окна, хватало, чтобы осознать, что в зале чего-то не хватает. Граф Эллиот бесследно исчез, вместе со своими слугами и стражниками. Приглашенные остались одни — и, судя по внезапно воцарившейся тишине, не только в зале, но и во всем замке.

— Скорм нас все побери, — невольно вырвалось у Ахерона.

Дидре он, впрочем, не отпустил — напротив, пока его сознание бессильно пыталось осмыслить и объяснить происходящее, напрягшееся в ожидании опасности тело продолжало прижимать женщину к себе женщину, всё теснее и теснее. Возможно даже слишком тесно.

Отредактировано Acheron (2020-08-20 14:07:56)

Слова Дидре доносились до Ахерона как будто бы сквозь толстый слой воды, и тёмный маг почти не задумывался над тем, что она говорит. Его сознание, встревоженное таинственным исчезновением графа Оулгарда, было сосредоточено лишь на одном — вовремя заметить новую опасность и дать ей отпор. Однако время шло (секунды, хотя выпускнику Деорсы они казались куда длиннее), нападения не происходило, и когда Уилан коснулась его в районе живота, до волшебника дошла двусмысленность их положения.

— П-прости, я не хотел, — он слегка погрешил против истины, но затем сказал правду. — Щит Тьмы рассчитан только на пользователя, но если ужаться, то можно прикрыть и две цели. Не зря его первооткрывателя прозвали Толстый Томас...

И тут опасность действительно появилась. Правда совсем не оттуда, откуда её ждал Ахерон.

— Ты, чернокнижник! Это твоих рук дело! — раздался из толпы зычный бас.

Слова принадлежали высокому и довольно толстому мужчине, судя по всему — воину (на нём были доспехи из проклёпанный кожи, за спиной он держал щит, а за поясом — топорик), хотя и отошедшему от дел (кирасу распирало брюшко, а цвет лица выдавал любовь приложиться к бутылке). Он тоже был напуган, но вместо шуток и паранойи, его страх материализовался в виде поиска виноватых.

— Я знаю ваше демоново племя, и его проделки! Верни старикашку, он мне денег должен! — мужчина опустил ладонь на навершие топора. — А не то я отправлю твою душонку к тёмным богам!

В его словах не было ничего удивительного... кроме, пожалуй, вежливости, однако Ахерон, как и всегда, не смог ответить. Ему было что сказать (хотя бы назвать того "идиотом" или сказать, что он из Деорсы), но слова застряли в глотке, и из неё вырвалось лишь нечто похожее на негодующий клёкот. Сердце глухо стучало в груди, кровь прилила к голове, а проклятый глаз сверкнул, даже через плотную повязку. Плохо соображая, что делает, волшебник перехватил посох, и приготовился защищаться.

Отредактировано Acheron (2020-08-22 18:46:42)