Поездка на север определенно была ошибкой. Ахерон мог представить, что веселого в ней будет мало. В академии читали общий курс по физиологии человека и других разумных рас, и тёмный маг понимал, что ему, с холодной-то кровью, придется несладко при низких температурах. Однако одно дело — знать теоретически, а другое — почувствовать на своей шкуре.

На самом деле, зима в этом году выдалась не слишком суровой, и погода, по меркам региона, была довольно сносной, однако новоиспеченный выпускник Деорсы чувствовал себя так, будто отправился покорять северные ледники. Несмотря на несколько слоев теплой одежды и толстую шубу, холод пробирал Ахерона до костей, заставляя зубы стучать, и порождая в сознании мечты о бане, безбрежных пустынях юга или жерле действующего вулкана. Много раз его посещала мысль бросить преследование и позволить кому-нибудь другому свершить над тем правосудие, и он почти соглашался с нею, однако каждый раз что-то в глубине его души восставало против этого разумного решения, и он продолжал двигаться дальше. Из Скарги — в Корпис, из Корписа — в Валхейв, из Валхейва — в Йонну, а из Йонны в...

— Приехали, ваше колдунство. Вот она, Топька, за теми холмиками показалась, — голос крестьянина, подвозившего мага, невольно продолжил его мысли. — Извиняйте только, но дальше я вас не повезу. Но мы рядышком уже, быстро доберетесь...

Стряхнув полусонное оцепенение Ахерон поднялся, приблизился к краю повозки и, откинув полог, поглядел в ту сторону, куда указывал мужичок. На мгновение белизна зимнего пейзажа ослепила его, даже несмотря на то, что небо было затянуто тучами, но проморгавшись несколько раз, тёмный маг разглядел очертания деревенских домов. Они имели немного вытянутую форму, напоминая гробы, и выпускник Деорсы усмехнулся. Да уж, самое место для ренегата.

— А почему не повезешь? — спросил он, переводя взгляд на возчика. — Обещался же отблагодарить.

До недавнего времени селянин страдал от проклятья, неопасного для жизни, но довольно постыдного. Выпускник Деорсы развеял чары, и вместо платы попросил того обеспечить ему транспорт — тот вроде бы был из местных, и мужичок с радостью согласился. Во время путешествия он был неизменно предупредителен (можно даже сказать "заискивал") перед пассажиром, так что внезапный отказ несколько удивил Ахерона.

— Обещался, колдунство, обещался, обязательно, да. Вот только... — на лице возчика отразилось напряжение. — Чужаков здесь не жалуют.

— Ты разве не местный? Божился же, что тебя в этом краю каждая собака знает.

— Конечно знает! — возмутился мужик. — Но здешний народец себе на уме, давненько живет наособицу. Кто не ихний, тому лучше здесь не бывать. Дурное это место, мне ещё отец о нём всякое рассказывал. Я вроде и забыл всё, но сейчас как увидел, так сразу и вспомнил. Давайте лучше к нам в Хуллку? Обогреем вас, накормим...

Ахерон хотел отпустить что-нибудь ехидное, но на лице крестьянина отразилось искреннее беспокойство, и нужных слов не нашлось. Тёмный маг даже задумался над тем, чтобы принять его предложение. Соваться без подготовки в поселение каких-то доморощенных изоляционистов — плохая идея, независимо от того, скрывается ли в ней чародей-отступник или нет. Но тут порыв ветра донес до выпускника Деорсы странный запах чего-то нового, и, одновременно странно знакомого, и чутьё подсказало ему, что нельзя терять времени.

— Езжай, — бросил он селянину. — Хуллка, говоришь? Навещу, как здесь разберусь.

Тот промямлил что-то в ответ, но Ахерон уже его не слушал — он готовился к выходу. В итоге сложной процедуры, включавшей в себя тщательные попытки запахнуться поплотнее, затянуться наглухо и соорудить на голове нечто вроде шерстяного топфхельма, тёмный маг приобрел сходство с традиционным жилищем народов Засинегорья, живущих на побережье ледовых морей. Закончив с этим он пробормотал что-то неразборчивое, прощаясь с возчиком ("Как же его звали?"), а затем аккуратно спустился с повозки. Поморщился от холода, втянул носом воздух, словно надеясь взять след, но ничего не почувствовал (должно быть ветер уже переменился), и зашагал в сторону деревни.

Идти и в самом деле оказалось недалеко. Минут пятнадцать, и Ахерон уже оказался поблизости от деревушки. Впрочем, погода всё равно успела немного испортиться: с неба посыпались хлопья серого, похожего на пепел снега, а ветер усиливался, предвещая метель. Видимость резко ухудшилась, и потому, когда напряженный взгляд выпускника Деорсы поймал перед собой за темный силуэт, спешивший к деревне из леса, он остановился и перехватил поудобнее посох — на тот случай, если придется защищаться. Впрочем, сразу лезть в драку он не собирался — может это всего лишь местный дровосек

— Доброго здоровья! — громко произнес темный маг, привлекая к себе внимание. — Это деревня Белая Топь?

Отредактировано Acheron (2020-08-25 02:28:10)

Ответ заставил Ахерона удивленно прищуриться. Тёмный маг не ожидал встретить коллегу в такой глуши... хотя, если подумать, в этом не было ничего экстраординарного. Отступник, которого он преследовал, в последнее время вёл себя достаточно неряшливо, и мог легко попасть в поле зрения другого члена организации. По своему это можно было даже счесть большой удачей — всё же для Ахерона это была всего лишь второе дело подобного рода, однако почему-то недавний выпускник не испытывал особой радости. Что-то в незнакомце вызывало у него тревогу, и в уме сами собой всплывали рассказы о ренегатах, притворявшихся членами организации, охотниках, обращавшихся друг против друга не желая делить славу и добычу, двойных агентах, и прочие профессиональные страшилки, гулявшие по академии.

— Я тоже из ордена, — осторожно протянул Ахерон, запуская руку в карман шубы и пытаясь нащупать кулон (носить кусочек металла на шее в такой мороз? Увольте).

Не успел. Он учуял их ещё до того, как увидел. Плоть, искажённая тёмными чарами, почти всегда приобретает характерный запах — не совсем человеческий, не совсем животный и не совсем живой. Его трудно описать, а ещё труднее забыть, даже почувствовав один раз. Ахерону приходилось иметь дело с этой вонью половину его осознанной жизни, и потому едва тот коснулся его носа, он сразу понял, с чем именно им предстоит иметь дело.

Химеры. Строение их тел ещё сохраняло сходство с человеческим, но пропорции были гротескно искажены, движения неестественно быстры, а в пустых глазах не отражалось ничего, кроме противоестественной ярости. На мгновение Ахерона посетило легкое удивление — его цель не специализировалась на подобном, но затем ему стало не до этого.

Первую тварь ему повезло поразить практически сразу как увидел — пригодился Осколок Тьмы, заготовленный на тот случай, если незнакомец начнет чудить. Заклинание было довольно слабым (всё же он не собирался убивать человека на месте), но врезалось точно в морду чудовища. Чудовище взвыло и замотало башкой, дезориентированное болью и мраком, и воспользовавшись этим Ахерон прикончил его Потоком Смерти, который разнес вдребезги верхнюю половину его туловища. Воодушевленный этим успехом волшебник попытался применить эту же стратегию против второй твари, но промахнулся — второй Осколок лишь задел тварь по боку, что только разозлило её и придало большей прыти. Чудовище прыгнуло, уклонившись и от второго дезинтегрирующего луча, и стремительно сократило дистанцию между собой и жертвой. 

Тень твари упала на лицо Ахерона, заслонив небо, в нос ударила ужасающая вонь, а в душе закопошилось позорное паникующее чувство. Он едва не позвал на помощь, но в тот же миг на смену страху пришла злость. Маг подался в сторону, уходя от смертельного удара когтей, и призвал энергию энтропии прямо в посох. Деревяшку окутала тьма, и с недобрым уханьем, маг вонзил её в голову химеры, пытавшейся впиться в него зубами. Импровизированное копье вошло между глаз монстра, прошло сквозь череп и расправило его содержимое. Поделка кровавого мага заревела от ужаса и боли, но из последних сил попыталась забрать тёмного мага с собой в небытие, нанеся удар второй лапой. Тело выпускника Деорсы пронзила боль, но предсмертные корчи помешали твари вложить в удар всю свою силу — когти вспороли шубу и погрузились в одежду, но остановились в считанных миллиметрах от плоти. Издав предсмертный хрип, чудовище повалилось на землю и задергалось в конвульсиях.

— Так тебе, — рассеяно бросил Ахерон, высвобождая оружие, и переводя взгляд на коллегу.

Тот тоже расправился с чудовищами, и тёмный маг позволил себе расслабленно выдохнуть (он точно бы не смог справиться с тремя тварями одновременно). Но радость победы была преждевременной — треск ломающегося дерева и глухое монотонное бормотание возвестили о появлении нового врага. Это была ещё одна химера, гораздо более опасная и отвратительная, чем предыдущие.

Модификант третьей категории, — отметил Ахерон глядя на поток пламени, вырвавшийся из пасти монстра, со странным спокойствием, которое инога посещает человека пережившего одну опасность только ради того, чтобы столкнуться нос к носу с другой. —"Трех-четырёхкомпонентная структура, примитивные магические способности... Надеюсь, что примитивные, Скорм её побери".

Волшебник вскинул руку над головой и скороговоркой пробормотал слова тайной формулы. Секунду-другую спустя и над его поднятой ладонью сформировался тёмный шар, сотканный из энтропической энергии, который он немедленно послал в голову монстра. Согласно официальной номенклатуре школы разрушения это заклинание называлось Герионовской Сферой Уничтожения. Оно было на порядок сильнее тех, что Ахерон применял раньше — прямое попадание этих чар могло уничтожить колесницу, а от цели человеческого размера не оставляло даже костей, но что-то подсказывало магу, что химере оно не нанесет большого вреда. Сейчас он стремился лишь к тому, чтобы отвлечь её от коллеги. Тот явно специализировался на ближнем бое (не следя за Вазгулом недавний выпускник понял это виду изрубленных тварей), и огнедышащему врагу явно не стоило позволять сосредоточиться на нём. Правда, Ахерон не слишком хорошо представлял, что будет делать, если ему удастся переключить большую химеру на себя, но пока что не позволял себе об этом задумываться. Всему своё время.

Отредактировано Acheron (2020-08-26 20:48:00)

Черный шар врезался в тело чудовища с мясистым чавканьем, а затем оглушительно взорвалась, разбрасывая в разные стороны ошмётки зловонного мяса и сгустки нечистой крови. На мгновение Ахерону показалось, что его опасения были напрасны, но тут раздалось отвратительное бульканье. Свежая плоть начала стремительно заполнять чудовищную рану, и недолгая радость в душе мага сменилась ощущением растерянной беспомощности. Маг знал и более мощные заклинания, однако то, что Сфера нанесла настолько небольшой урон, красноречиво указывало на то, что толку от обстрела не будет. Требовалось срочно сменить подход, но свежие соображения почему-то отказывались приходить в голову...

Из состояния оцепенения (к счастью, продлившегося считанные мгновения) Ахерона вырвал напарник Дезориентировав чудовище снарядами из собственной крови ("Да это же Вазгул Спинмарк", — внезапно осознал он), тот неожиданно переместился к коллеге и поделился своими тактическими соображениями. Это помогло, или, по крайней мере, смогло привести в движение мозговые шестерни недавнего выпускника.

— Вас понял, — кивнул он, а затем ударил посохом в землю и принялся выводить на земле контуры магического круга.

Промерзшая почва поддавалась с трудом — к счастью, сложной фигуры и не требовалось. Круг чтобы собрать энергию, треугольник — чтобы направить её, да и только. Регенерация химеры была экстраординарной, но, судя по всему, платой за это была прочность. Её не нужно было крушить превосходящей силой, а вместо этого требовался лишь размах... По крайней мере, Ахерон на это надеялся.

— Берегись! — воскликнул он, а затем направил руку к монстру и выдохнул нужную формулу.

Собранная энергия вырвалась из ладони лучом черноты, столь густой, что она, казалось, поглощает свет вокруг себя. Это была Гибельная Иголка — слабое заклинание, обычно годившееся лишь для того, чтобы гонять крыс или голубей. Круг увеличил радиус его действия в ущерб точности, но Вазгулу как раз удалось заставить чудовище упасть, и Ахерон не упустил этого шанса.

Изломанный поток энергии прошил монстра насквозь, и маг яростно замотал рукой — вверх, вниз, наискосок, вправо, влево, разрезая монстра вдоль и поперек (со стороны это должно быть напоминало ребёнка, играющегося с желе). Монстр взревел, и, то ли догадавшись о намерениях врага, то ли просто реагируя на боль, рванулось к выпускнику Деорсы, не обращая внимания на происходящее вокруг, но не успело. По-видимому, хаотичное шинкование повредило тонкую структуру, связывающую "ядро" с "броней" — левая половина тела химеры неожиданно прекратила всякое движение, и та начала заворачиваться вокруг своей оси. Воодушевленный этим волшебник усилил натиск, пытаясь повторить свой успех — раздался пронзительный, и вновь отвратительно-человекоподобный вой, и чудовище перестало двигаться. Для верности Ахерон продолжил рубить, и позволил себе остановиться лишь когда заметил, что плоть существа больше не срастается...