Один из экспериментов Марка Cтоуна, мага-отступника, работорговца и контрабандиста. Изначально он был членом Башни, но затем был изгнан из неё из-за жестоких экспериментов, угодив прямиком в объятиях криминала. На этом поприще он добился немалых успехов, и со временем ему даже удалось создать свой преступный синдикат, специализировавшийся на торговле рабами и контрабанде магических существ. Центром этой организации был небольшой остров в Изумрудном море, где располагалась лаборатория злого мага.
Однажды агенты Марка смогли доставить ему очень редкую диковинку — драконье яйцо, с ещё не вылупившимся драконышем. Поначалу маг обрадовался, но затем его стали одолевать сомнения — драконы, если подумать, были очень неудобным товаром. Росли они медленно, чтобы управлять ими нужны были очень сильные чары и так далее. Чутье торговца подсказывало Стоуну чтобы сбыть яйцо будет непросто, поэтому он решил вместо этого заняться экспериментами.
Отступника всегда занимала способность к превращению, которой обладали отдельные расы, обитающие на континенте, прежде всего альраны. Он считал, что в основе трансформационных механизмов драконьего племени лежит тот же феномен, поэтому при желании его можно использовать чтобы создать промежуточное существо — получеловека, полудракона. Трудно сказать было ли это предположение верным или магу просто повезло, однако он сумел добиться успеха — из яйца, погруженного в алхимические смеси, вылупился не дракон, а человеческий младенец, пусть и периодически обращавшийся в чешуйчатое страшилище. Рос и развивался он с нормальной человеческой скоростью, при этом его драконья форма взрослела в том же темпе. Марка это сильно обрадовало, и поручив странное дитя заботам слуг, он уже размышлял над тем продавать ли эксперимент или оставить его при себе в качестве телохранителя, как вдруг все его планы были сорваны внезапным появлением непредвиденной угрозы.
Мать-драконица, чьё гнездо разорили подручные Стоуна, смогла каким-то образом выйти на след похищенного яйца, и в итоге добралась до островной лаборатории. Магические барьеры, возведенные вокруг той оказались бессильны против разгневанной рептилии, как и боевые химеры-сторожа, и чародейское искусство их хозяина. Драконице удалось полностью разорить остров и освободить своего отпрыска. Однако счастливого воссоединения не было: увидев во что маг превратил детеныша, родительница поначалу хотела убить его от отвращения, но не смогла заставить себя пойти на подобный шаг. Исправить нанесенный вред, впрочем, тоже было невозможно и потому она решила, что раз маг пытался сделать из драконыша человека, то ему будет лучше прожить свою жизнь в подобном качестве. Драконица наложила на отпрыска волшебную печать, не дававшую ему принять свой истинный облик, а затем подбросила его к дверям сиротского приюта, находившегося под патронажем Гильдии Героев. Здесь он получил имя Бренн (без особой причины) и фамилию Трюггвасон (в честь одного из самых прославленных воспитанников этого места).
Рос крепким, хотя и довольно мрачным ребенком, который практически никогда не улыбался. Он был отважен, но также драчлив, и подвержен вспышкам неконтролируемой ярости (возможно причиной подобного поведения была детская травма, полученная во время разрушения лаборатории Стоуна). Из-за этого у Бренна не было друзей среди других сирот — большинство просто боялось его, а те немногие, кто общался с ним, обычно делали это из желания подольститься. Воспитателей подобные тенденции тревожили, и они старались относится к нему построже, в надежде, что дисциплина поможет сделать из него настоящего героя. Их усилия произвели смешанный эффект — Трюггвасон стал лучше контролировать себя, но их идеология с тех пор вызывала у него лишь смех и отвращение.
В десять лет он был отдан из приюта в собственно Гильдию, где и обучался до шестнадцати лет. Здесь повторилась аналогичная картина: Трюггвасон был способным учеником, но тяжело сходился с людьми, и часто попадал в различные переделки, при этом ситуацию усугубляло то, что он уже начал гордиться своей силой и приобрел своеобразное высокомерие. В итоге, в шестнадцать лет юноша бросил Гильдию не завершив обучения и отправился в самостоятельное плавание.
В ту пору молодой Трюггвасон уже был силен и ловок, поэтому его достаточно быстро заприметили вербовщики наемных отрядов. Здесь он почувствовал себя в своей тарелке — солдаты удачи не придавали бредням о благородстве и необходимости служить людям большого значения, верили только в золото, и уважали лишь удаль, а её у Бренна было предостаточно. К двадцати годам он уже успел прославиться в этой среде как лихой и удачливый воин, с которым стоило считаться. В это же время он присоединился к вольной компании «Черные мечи».
В отличие от других наемных отрядов, зачастую плохо отличимых от разбойничьих банд, Мечи отличались достаточно высоким уровнем дисциплины, а также тем, что практически всегда действовали на стороне общественного порядка, то есть преимущественно боролись с преступностью (разбойники, мятежники и так далее). Вместе с тем их понимание «законности» отличалось от общепринятого — к противникам они проявляли крайнюю жестокость, и имели обыкновение обирать побежденных до нитки, учиняя полное разорение. Бренн пришелся здесь ко двору, и быстро поднялся по карьерной лестнице и даже завел друзей, чего с ним раньше практически не случалось. Большого таланта к тактическому искусству он не проявил, однако его храбрость и сила сделали его превосходным чемпионом для отряда — он часто возглавлял передовую линию нападавших вместе с другими лихими рубаками.
Семь лет назад «Черные мечи» были наняты одним бароном с восточных окраин королевства для подавления волнений среди подвластных тому крестьян. Предстоящая кампания не обещала больших проблем, однако наемники просчитались — восставшие ухитрились заручиться поддержкой отставного героя, имевшего определенный опыт командования войсками, и наняли воинов племени орков, кочевавшего в тех землях. С их помощью им удалось заманить вольный отряд в ловушку: преследуя восставших Мечи оказались в ущелье, и в этот момент орки ударили им в спину. В этой битве Бренн был впервые в жизни серьёзно ранен — предводитель зеленокожих сумел раскроить ему череп ударом заклятой дубины. Болевой шок и близость смерти смогли сорвать наложенную матерью печать, и наемник впервые принял свою истинную форму.
В состоянии дракона ему удалось обратить орков в бегство, и пылавший в душе гнев на их вожака заставил его преследовать их. Однако зеленокожие знали эту местность лучше Трюггвасона, и потому преследуя их дракон затерялся в горах.
Остаткам Мечей (выжило лишь двадцать человек из примерно пятидесяти) удалось рассеять мятежников и вернуться в свой лагерь. Здесь они столкнулись с новой бедой — видя слабость наемников аристократ отказался платить по счетам и пригрозил бросить на остатки отряда свою стражу, если те не уберутся. Проглотив унижение Мечи двинулись прочь из баронства, но по пути один из разведчиков наткнулся на Бренна, бродившегомв лесу. Хотя тот всё ещё пребывал в полубезумном состоянии ему удалось узнать товарища по оружию, и последовать за ним к отряду, где целительнице Мечей удалось привести чемпиона в чувство и вернуть тому человеческую форму. Узнав о несправедливости, Бренн впал в ярость, и той же ночью повел наемников мстить, используя новоприобретенные силы. Они атаковали замок барона в ночи под видом недобитых мятежников (ради этого многие из наемников покрасились в зеленое, изображая орков). Аристократ не ждал нападения, и потому его крепость оказалась легкой добычей. Черные Мечи перебили стражу, разорили и сожгли замок, и, а самого феодала предали жестокой смерти. После этой победы Бренн был безоговорочно признан главой вольного отряда, и возглавляет их по сей день.
Первые несколько лет под его началом Мечи занимались привычным промыслом, но со временем (полтора-два года) Трюггвасену удалось привыкнуть к своей истинной форме, и он предложил своим воинам заняться новым делом — охотой на чудовищ. Оно оказалось гораздо прибыльнее борьбы с людьми, и, со временем, стало основным занятием отряда, хотя они не оставили предыдущее полностью.

Эксперименты, проведенные над драконьим яйцом, привели к необратимым изменениям в метафизиологии Бренна. С точки зрения драконьего племени его природа безнадежно испорчена на фундаментальном уровне. Он не может летать, больше напоминает человека нежели крылатого змея, а кроме того — стареет с необычайной скоростью (т. е. примерно соответствующей человеческой) и скорее всего умрет в течение ста-двухсот лет. Излишне уточнять, что он также в целом слабее полноценного представителя этого вида сопоставимого возраста.
С точки зрения человека, впрочем, все обстоит гораздо лучше — Бренн чудовищно силен и вынослив, отличается необычайным проворством и скоростью реакции, его чувства гораздо острее нормы (особенно нюх), а после снятия печати он ко всему этому добавились сверхъестественно-быстрые регенеративные способности и огненное дыхание.
В драконьей форме его телесная мощь возрастает ещё сильнее, интенсивность выдыхаемого пламени повышается, а тело покрывается естественной броней в виде чешуи. Её прочность соответствует «зрелому» уровню по драконьим меркам (один из немногих аспектов в которых он не уступаеи здоровой особи).
«Горящие глаза» также являются одним из побочных эффектов мутации, однако никакими особыми свойствами не обладают.

Опытный и грозный боец, который, однако, тяготеет к тому, чтобы доминировать над противником за счет чистой силы, и потому не отличается особым изяществом. Осознает за собой этот недостаток и потому полагается прежде всего на тяжелое оружие вроде топоров, молотов, палиц или собственных кулаков (в драконьей форме или в доспехах).

Магический дар имеется, но неразвит. Проявился только после «преображения» (до этого был подавлен материнской печатью).  Изредка дает знать о себе в виде вещих снов и пророческих видений.

Умеет считать, читать и писать, обладает определенными познаниями об истории и географии континента.
Разбирается в коммерции и логистике, военном деле, владеет азами врачевания и другими навыками, необходимыми в деле наемничества.