18.06.1203 "Mortido meets Libido"
Сообщений 1 страница 6 из 6
Поделиться22020-09-15 15:12:35
Если подумать, то в том, что она позволяет Морту так беззастенчиво использовать ее грудь вместо подушки, есть что-то странное.
У него, конечно, действительно не было подушки. Из-за этого у него ломило шею, спину и плечи, а сон был прерывистый и поверхностный - как он сам ей рассказывал. С тех пор, как Мавис впервые любезно позволила ему воспользоваться собственными немертвыми сиськами в качестве пространства для головы, конечно же, и сон его стал крепче, и все меньше находилось поводов для жалоб на телесную боль.
Мавис даже не пыталась перед самой собой прикинуться спящей.
Но и молча пролежать до самого утра было невозможно.
На небе не было луны, и волнение, преследовавшее Мавис с самого утра, обрело воплощение.
Она чувствовала себя ужасно одиноко, пусть на ней и посапывал будущий величайший некромант этих земель.
Это так странно - он касался ее решительно везде, он присвоил ее грудь как пространство для сна, и, в конце концов, он все еще был тем, кто ее воскресил. Он позволял ей оставаться рядом в его путешествии и, похоже, сам бы расстроился, реши она покинуть его. Она умрет без него и отправится прозябать в небытие, если верить их теории!
Но разве на этом все? Разве он не чувствует, что что-то в том, как они обходятся друг с другом, совершенно не соответствует той части действительности, которую они, кажется, упорно игнорируют?
Голова шла кругом, и это было чертовски странно, учитывая, что голова эта функционировала на чистейшей запретной магии. Обыкновенно холодное тело было холодным и сегодня - вот только холод этот сегодня был не привычной мерзлотой посмертия, а тоской. Тоской по тому живому теплу, которое Мавис ощущала исходящим от лежащего на ней Морта.
Его живое человеческое тепло. Его ровное дыхание. Его подрагивающие во сне глаза. Он и не ведал, что сейчас происходило прямо под его лицом и руками.
Мавис хотелось не то заскулить, не то заплакать, но она просто схватила себя рукой за лицо и стиснула зубы.
А потом краем глаз взглянула на своего мирно спящего спутника.
Рядом с ней был кто-то живой. Он же сам говорил, что они идеально друг другу подходят - оживший мертвец и проклятый, не способный касаться живых?
Не он ли звал ее совершенным созданием? Не он ли с придыханием говорил, что она прекрасна?
Мавис опускается к его спящему лицу и позволяет его теплому и живому дыханию коснуться своего лица.
В груди словно что-то стискивается и пытается вывернуть Мавис наизнанку. Чувство настолько сильное и живое, что она отдергивается и подскакивает, случайно сталкивая Мортимера с себя.
Движение выходит резкое, Морт стукается затылком об землю и, конечно же, просыпается. Мавис смотрит на него - нерешительно и почти робко, но по мере того, как волны пьянящей теплоты расходятся по ее телу, Мавис ощущает, что голодна.
- ...у меня жуткое лицо?.. - только это она и может сипло выдавить из себя. Не моргая и не двигаясь, она смотрит в беспокойные глаза Морта.
Чем глубже она в него вглядывалась, тем сильнее было это чувство.
Еще немного, и Мавис, не колеблясь, подчинится ему.
Она даже не попыталась отвести глаз, попытаться свести все к шутке, или оправдаться словами. Оправдания не помогут, над шутками никто не посмеется, а она, заполняясь этим странным дурманом, понимала, что, вообще-то, все уже давно решила.
Если не это спасение от одиночества, то что?
Мавис улыбнулась, и улыбка ее вышла слегка виноватой. Рука поймала ладонь Морта и ее пальцы крепко переплелись с его - настолько крепко, насколько могла себе позволить сверхсильная ожившая из мертвых девушка, чтобы продемонстрировать всю серьезность своих намерений, не травмировав при этом партнера.
- Извини... - усмехнулась Мавис, склоняясь над его лицом, - Но, честно говоря, я не считаю, что тебе есть на что жаловаться.
Это, вроде бы, несложно. Соприкоснуться губами, скользнуть под них языком, соприкоснуться языками, а дальше все как-нибудь само. Мавис закрывает глаза и все действительно происходило само. Возможно, она целовалась в прошлой жизни? Скорее всего она целовалась в прошлой жизни. Имеет ли это значение здесь и сейчас? Нет, конечно. Мавис чувствует это впервые, и дурманящее тепло невероятной силы распаляет ее, проникает в кончики пальцев и переполняет голову, не оставляя места для других мыслей.
Кажется, Морт кое-что понял раньше, чем поняла это она сама - она действительно сильнее всего на свете желает его съесть. Но не рвать плоть зубами, выворачивая кости.
Нет, это мародерство здесь ни к чему.
К тому же, это не удовлетворит ее голод, а только усугубит его.
Инстинкты ли это мертвого тела? Или есть что-то за его пределами, что подсказывает Мавис, что делать?
Все еще не имеет значения, потому что она, пьяная теплом живого и разумного существа рядом с собой, которое ей очень-очень нравится во всем - от слов, которые он говорит, и поступков, которые он совершает, до мрачной резкости черт его лица, растрепанных черных волос, усталых, но остро глядящих глаз и запаха.
Да, запаха.
Мавис склоняется к его шее и окончательно теряет всякое самообладание.
- Эй, Морт... - Мавис слегка пошатываясь, приподнимается над ним и улыбается во всю ширь рта, обнажая зубы, - Знаешь... Ты мне очень нравишься!
Есть кое-что еще, кроме поцелуев, чем занимаются мальчики и девочки, когда друг другу очень нравятся. И Мавис, загадочно сверкая глазами, тянется к поясу своего спутника.
- Не беспокойся, тебе понравится! - Мавис на удивление ловко стягивает с Морта штаны, обнажая то, что под ними скрыто.
Повисла небольшая пауза, во время которой глаза Мавис, сосредотачиваясь на открывшемся зрелище, удивленно округлились, а широкая зубастая улыбка чуть смазалась - но отнюдь не от разочарования.
Скорее, это было выражение крайней заинтересованности.
- Ничего себе... - только и пробормотала Мавис.
А потом, ни в чем себе не отказывая, высунула язык, и провела им по всей немаленькой длине найденного в мортовых штанах. Для начала так, на пробу.
Поделиться32020-09-20 22:43:26
Возможно, начать следовало бы с подробных живописаний того, как быстро и незаметно пролетел для Морта день прошедший, отчего уснул он в итоге быстро, крепко и глубоко-глубоко.
Дело-то в том было, что Мавис с самого утра, а чем к вечеру - тем пуще, ходила сама не своя. То вдруг замирала, будто о чём задумавшись, смотрела в одну точку. Мило и не то по-детски, не то по-взрослому, но обязательно по-девчачьи мило закусывала губу, как это бывает в минуты очередной задумчивости об этих их каких-то девчачьих глупостях. А то вдруг Морт то и дело ловил на себе её взгляд, будто бы пристальный, если бы не такой размытый. Но всякий раз, как ему приходило в голову спрость, чего это она, одно мгновение - и она уже смотрит куда-то ещё, а спросить Морт уже и не решается.
И вот он всё вился вокруг Мавис, спрашивал, что это с ней такое, (всякий раз получая в ответ непреклонное и упрямое "ничего, всё в порядке"), уговаривал - и даже уговорил! - на чародейский осмотр работы всей черномагической системы её немёртвого организма. Для чего, между прочим, даже не потребовалось догола раздеваться, только до пояса, и Морт честно сидел сзади, честно созерцая только глазами и только показатели черодейского обзора. И волосы. И уши. И шею. И плечи. И спину. На случай физический повреждений. Да. А потом и вовсе засел за книги.
В конце концов, довольный собой, Морт радостно заключил, что с функциями всё в полнейшем порядке и хоть сейчас на некровыставку элитных домашних зомби, и дело всё в приближающемся лунном затмении, которое может вызывать слабые недуги немёртвого духа у разумной нежити. В такое время безмозглые упыри теряют остатки мозгов окончательно и скопом нападают на ближайшее селение, но поскольку Мавис - умница-разумница, то и беспокоиться не о чем. А посему остаток дня был посвящён всевозможным вращениям Морта вокруг неё в попытках развеселить и отвлечь от сезонных душевных терзаний.
Итог - уснул как насмерть убитый. Хотя, в случае Морта, даже лучше, чем насмерть.
Вот, собственно, и все важные подробности.
А проснулся Морт от сильного удивления. Вернее, глаза-то открыл от удара головой об землю (прямо о выпуклый бугор торчащей коряги, ой-ой-ой...), а вот окончательно проснулся от удивления. Он-то привык просыпаться от чувства лёгкого стыда и необходимости срочно прятать эту самую голову от летящего подзатыльника. А тут вдруг сперва по голове получил, а поводов для стыда самому себе, видят Боги, даже близко не давал, потому что спал лучше чем насмерть убитый, что даже во сне ничего такого увидеть не мог, от чего бы вдруг сиськи в рот потащил. Костёр давно потух, но глаза Морта были с детства расположены к зрению в непроглядной темноте, да и выучка.
И он её увидел.
Совсем рядом с собой, сидящую недвижимо и смотрящую на него пугающе неотрывно. Незримое мерцание давно потухших глаз выражало что-то такое, в чём так и читалась нацеленность конкретно на Морта. Это пугало чуть сильнее. И всё же, эти мерцающие глаза имели принадлежность к пугающе милому девичьему лицу...
- ...А?.. Нет, что ты, твоё лицо прекрасно!.. М-мавис?..
Набатный колокол в голове забил тревогу, критическую ситуацию, критическую ошибку и сигнал о конце света уже на моменте, когда пальцы его руки оказались разделены между собой. Её пальцами. Да что такое она, тень поглоти, творит?! У Морта не было решительно никакого плана действий на подобный случай. Да и подобный - это какой?..
Ну, то есть, вы поняли, сказанные Мавис вслед за этим слова он уже, считай, и не услышал. С мыслями собрался только тогда, когда срочно пришлось обнаружить её язык у себя во рту. И что-то с этим срочно делать. Что происходит - до сих пор неясно, и Мавис явно пытается сделать это что-то мокрее, глубже и дольше. Морт, соответственно, всеми силами пытался её язык из своего рта вытолкнуть, и делал это с таким паническим рвением, что вновь собрался с мыслями уже затолкав свой язык в рот Мавис. Разумеется, последнее, что Морту оставалось - это скорейшим образом отползти назад.
Но, блин, дерево! Ну почему всегда во всех подобных сценах прямо позади оказывается злополучное не-уйдёшь-дерево?!
Морт в ужасе выпучил глаза, не будучи в силах отвести их от нависшей над ним обезумевшей немёртвой девочки. Страх и полное непонимание, а где-то очень в глубине души отдалённое понимание, но неверие - парализовали его так, что едва получалось дышать.
- Ма-ма-ма... вис?.. Т-ты...
Не, ну это уже не смешно. И на помощь ведь никто не придёт. Она точно всё это время мечтала его цинично стрескать. И, что самое ужасное, начать она, видимо, хочет с той части, отгрызи её жуткие челюсти которую, и лишится Морт почти всей своей кодовской силы...
Но было в поплывшем взгляде Мавис что-то такое, что, когда встречалось с бегающим взглядом Морта, заставляло само время становиться тягучим и густым, замедляясь и заглушая даже звуки тишины.
Что происходит, по-прежнему никак не ясно, и происходит оно где-то там, за толстой стеной шока от волнения. Но та самая часть Морта, что рискует сейчас быть откушена, однако, наливается кровью и, вытянувшись, ударяет Мавис как бы и по носу, и по губам, и по щеке. По лицу, в общем.
Отредактировано Mort Ido (2020-09-21 12:34:07)
Поделиться42020-09-20 23:59:53
Шлеп.
По лицу Мавис резким ударом пронеслось то самое. Пронеслось только для того, чтобы застыть в, судя по всему, том самом состоянии. В том самом, которое как бы говорит: "ух ты, очень здорово, мне нравится, продолжай, пожалуйста!". Это было гораздо красноречивее всех тех полубессвязных слогов, которые редко и не в тему вырывались из мортовой глотки, и было бы страшно грустно, если бы все ими и ограничилось, правда же?
Мавис бы, конечно, и в таком случае сделала бы все так, как собиралась сделать - потому что она хотела это сделать и была уверена, что Морт тоже этого страсть как хочет.
Мавис улыбнулась Морту - мило, но все еще слегка дико. Аккуратно и почти робко положила ладошку на член, будто и не она была причиной этого во всех смыслах впечатляющего состояния. Аккуратно сжала пальцы - но не более чем нужно для того, чтобы оценить столь стремительно изменившийся размер.
Пару раз двинула рукой туда-сюда.
Меньше от таких манипуляций мужские члены, конечно же, не становятся, и Мавис не оставалось ничего, кроме как расценить это за окончательное согласие.
Тепло живого человеческого тела здесь было в несколько раз сильнее привычного, и отдавало чем-то другим, никак не похожим на тот лихорадочный жар, в который иногда из-за проклятия приходило тело Морта. И в то же время, жар этот был похож на само проклятие, на ту темную магию, которой Морт так расточительно разбрасывался, пытаясь избегать неловких ситуаций, подгонять ее, или даже просто так, шутки ради.
Потому что, Мортимер, никакие это не шутки.
Мавис смирнеет и прикладывается к члену губами. Морт отчего-то напуган - Мавис отчетливо чувствует это и, возможно, причиной тому эта внезапно возникшая близость. Но бояться Мавис, конечно же, ни к чему - Мавис ничего ему не откусит и не повредит. Мавис, конечно, впервые имеет дело с этой штуковиной, да и вообще, сквозь пьянящий запал даже на нее накатывает неизбежно возникающее в таких ситуациях смущение.
Конечно она смущается! Морт же ей нравится, придурок эдакий!
И если у них за все это время так и не вышло объясниться на словах, и если уж он так напуган, то донести свои чувства таким вот странным способом - единственное, что ей остается.
Мавис действует мягко. Настолько мягко, насколько вообще способна, когда ее так непривычно трясет от предвкушения такой силы, такой непривычной формы, и с такими странными смыслами, стоящими за ним. Мавис поглаживает член губами, не упуская ни верха, ни низа. Мавис и сама не знала, что в пику своей аномальной силе может быть... вот такой.
Мавис подключает язык и так же тягуче-мягко покрывает своей влагой все, что должно быть ей покрыто.
А таковым является решительно все - от основания до навершия.
Мавис старается. Наверное, ни над чем она так не старалась в своем посмертии, как над тем, чтобы здесь и сейчас Морт не боялся ее, а просто хорошо проводил время.
Она же уже делала это прежде. Так почему бы этому не произойти сейчас?
Мавис продолжала - то вверх, то вниз, то в сторону, а можно вообще обвести, выпустить изо рта, снова поймать, снова обвести, снова куда-нибудь вниз, а потом вверх, и так еще много, много раз. Выбор действий, пусть пока что и небогатый, все равно на каждом такте отдавал чем-то своим. Чем-то особенным. Морт это чувствовал. Понемногу Морт расслаблялся - здесь Мавис отчетливо чувствовала это.
- Ам! - зубы Мавис легко прикусили член сбоку. Действие всецело игривое, но возымевшее нужный эффект - внимание расслабившегося под ее ласками Морта вернулось к ней. И не успел он даже издать еще одного звука, выражающего сожаление за собственное рождение, голова Мавис резко ухнула вниз.
В общем-то, она даже не поняла, что произошло. Потому что для того, чтобы испытать привычный для живых существ эффект тошноты от погружения инородного предмета в горло, надо обладать рабочим желудком и дышать.
Желудок Мавис работал за черномагическую печку, сжигающую все, что туда попадет. Дыхания и подавно не завезли.
Мавис смешно уткнулась носом в темные волосы.
И хотя бы даже она и не сразу поняла, что и как нарушило анатомические лимиты живого человеческого тела, кое-что она заметила отчетливо.
Морту это понравилось.
А если Морту это понравилось...
...то это всенепременно поможет ей продемонстрировать всю глубину своих светлых и невинных чувств!
Мавис отстранилась, но ненадолго - только облизнулась и жадно оценила глазами плод своих стараний. А потом, придерживая член рукой, снова обхватила его губами, и скользнула вниз, а потом поднялась, а потом еще раз вниз и еще раз вверх. Ощущение стремительно твердеющей в руке и под языком плоти тоже было гораздо красноречивее верхней половины Морта.
Мавис все делала правильно.
А если она все делает правильно, то надо продолжать.
Но пока она завладела безраздельным вниманием Морта, исключающим любые двусмысленности, надо было этим пользоваться.
- Эй, Морт... - Мавис подняла на своего спутника голодный взгляд, а язык ее то и дело возвращался к самой честной части тела Морта, - Ты мне очень нравишься, правда!
Подкрепила свои слова Мавис еще одним заглотом прямо до основания. Как удобно не дышать.
Поделиться52020-09-22 00:19:05
Так. Пока, вроде бы, всё спокойно. Если бы Мавис, прекрасная и совершенная немёртвая девочка, в припадке посмертного голода захотела отгрызть ему член, то уже бы это сделала. Спровоцированный и усиленный свойствами мужского организма кровоток бы заплескал её очаровательное лицо, а Морт потерял бы сознание от болевого шока и кровопотери раньше, чем успел бы испытать страдания от осознания себя недоколдуном, недомужчиной и недочеловеком. И, если уж так суждено, если обречён он помереть, так и не сняв с себя родового проклятия, это была бы нелепая, немного унизительная, но достаточно быстрая смерть, благодаря отключке ещё и безболезненная. А последующие страдания - ну, а куда деваться?
Но реальность оказывается гораздо страшнее всяких фантазий в ожидании смерти. В реальности никакого отгрызания с кровопотерей и отключкой не происходит. В реальности вовсе не смертоносные зубы, но губы, удивитеьно мягкие и нежные, мертвенно-прохладные и оттого только сильнее ощутимые. хватают головку его члена то с одной стороны, то с другой, то обволакивают вокруг, вынуждая Морта судорожно сглатывать и дёргать глазом. Короче, картина ясная. Откусывать и по кускам съедать пока не собирается, пока только пробует на вкус. Вот сейчас распробует окончательно, а потом - ам! - и нет Мортимера.
Но не происходит и этого. Подозрительно долго не происходит. Напротив, Мавис будто бы даже куда больше интересно лизать и обсасывать, чем перегрызать до брызжущей крови. Спокойнее ли от этого Морту? Нет, никак не спокойнее. Он ведь по-прежнему не понимает, что происходит. Но, кажется, начинает догадываться. Подобные сцены, правда, исключительно со стороны, он уже видел раньше, когда ходил в родное село практиковаться в видении сокрытого. И вот там Морт наблюдал сокрытое за стеной амбара, куда дочь кузнеца водила сына конюха, так гордого тем, что вскоре его забирают на службу в академию королевской стражи. А потом, конечно, получал суровый нагоняй от наставницы, от зачарованного глаза которой было не утаить, куда ходил и что делал. Ничтожества из радного села остались в какой-то совсем другой жизни. Наставница отбросила копыта, и спасибо ейза науку, и что не убила спасибо. А вот ощущение, что видимое в тот раз сокрытое должно происходить с каким угодно тупым дегенератом, но никак не с Мортом, осталось.
Но что же из этого следует? Голова идёт кругом и набирает обороты от каждого движения головой, что так ловко проделывает Мавис. Все имеющиеся в глове скудные знания о женщинах подсказывают, что подобное - одна из форм любовного ублажения мужчины женщиной. Вот буквально по всем признакам это оно самое. Но при чём же тут Морт? Неужели он, болезненный и забитый, вынужднный выживать силами, толающими в ещё большие риски для жизни, диковатый и к жизни в обществе совершенно неподготовленный, мог и впрямь вызвать в немёртвой душе Мавис что-то такое?
Ну, то есть, он ей, что, нравится?
В смысле, как мужчина?
Да, понемногу Морт действительно расслабляется, возвращаясь в реальность из-за невидимой стены шока и ужаса. Расслабляется и глядит на Мавис в полном недоумении, но с заметно нарастающим интересом. Глядит пристально, пусть веки и норовят полуопуститься от предательски подступающего наслаждения процессом. Морт всё ещё помнит о рисках, помнит о аномально мощных челюстях и живо представляет себе вспышку боли, брызги крови и холодную темноту ничего.
Но природа есть природа.
В конце концов...
В конце концов, если подумать, если только на секунду допустить саму эту дерзкую мысль... Мавис ведь ему тоже... Тоже нравится. Очень нравится. С самого начала нравится. И дело здесь даже не в том, что она оказалась красивее всех девчонок, живых или мёртвых, за какими Морту доводилось подглядывать в своей недолгой, но мрачной жизни. Её лихой нрав, с которым не соскучишься, её необъяснимая, парадоксальная любовь к жизни, которой в иные моменты так не хватало самому Мортимеру.
Да, Мавис очень нравится Морту.
Секундочку.
Это же нихрена не успокаивающая мысль.
Это же самый настоящий кошмар. Это же означает, что вот он, Морт, а вот перед ним непроходимый лабиринт из собственных чувств, полных трагедии и драмы, с которыми ещё только предстоит разбираться, чтоб точно всё сделать правильно, нигде не облажаться, проявить себя как порядочный мужчина и честно завоевать сердце девочки, которая нравится, даже если оно уж сто лет в обед (по предварительным данным - два-три месяца) не бьётся. На это всё нужно драгоценное время, ухаживания, деньги на всевозможные подарки... А и времени-то нет! Мавис, если верить глазам своим и ощущениям в члене, явно ждать не собирается!
В общем, Морт снова разнервничался не на шутку, отчего снова впал в панику и ступор. А Мавис, тем временем, совершила свой коварный "ам!" зубами где-то ближе к основанию. Морт как будто бы даже успокоился, что теперь всё встало на свои места, и снова можно с чистой совестью ждать унылой неизбежности.
А вышло вовсе и не так.
Вышло так, что вот так вот легко описать словами не получается. Так, что даже затылком прижатый к не-уйдёшь-дереву, запутавшийся и напуганный Морт ощутил вдруг что-то очень похожее на чувство неоспоримого превосходства в битве против нескольких десятков жалких и бесполезных лесных разбойников. Чувство власти и господства, подкрепляемое со всех сторон облепившей его член девичьей глоткой и её лукавым взглядом снизу вверх. Морт только дыхание затаил, сам уже чувствуя, как член становится твёрже.
А потом она, почти не отлипая от него, сказала то, что сказала. Ну и как тут теперь глаза отводить? Как продолжать к неизбежной смерти готовиться? Морт встретился с ней взглядом и замер. Член его, однако, демонстрировал чудеса твёрдости.
- М-мавис... Т-ты... Т-ты мне...
Договорить он так и не смог. Да и нужды в том не было. Только, спустя ещё какое-то неопределённое время мависовых движений головой туда-сюда до упора и этих её кокетливых взглядов, снова запрокинул голову назад (снова стукнувшись о дерево). И испытал то, чего никогда прежде не испытывал даже постольку, поскольку родная рука не идёт ни в какое сравнение с тем, что может предоставить немёртвая девочка. В глазах сверкнуло красными искрами, по венам вспыхнуло красной вспышкой, по всему телу прошлось красной волной. Морт кончил ей прямо в пищевод, в горло, обспускал нёбо, гортань, язык, в итоге даже на лицо попал.
В голове будто что-то перемкнуло. Он и не заметил, как, выбравшись из холодной хватки ступора, встал во весь рост. Кажется, он немного искрился красным, будто бы источал какую-то нездоровую ауру пугающей мощи. Кто он вообще такой? Загадка, которуюещё предстоит разгадать, поскольку что-то, что делало его прежним Мортом, кажется, отчасти только что ушло навсегда.
Вообще-то он стоит над Мавис сейчас совершенно голый. А вот она сидит под ним, смотрит снизу вверх и почему-то улыбается, ещё пока одетая. Это неправильно.
По большому счёту, дальнейшие промежуточные события для Морта никакой роли уже не играли. Он, кажется, настолько ощущал себя здесь и сейчас, что не обращал никакого внимания на детали. Это он стянул с Мавис всю одежду и бросил куда-то в сторону, или она заранее приготовилась? Не важно. То, как он, скалясь и шипя, навис над ней. Как искусал шею и грудь, особенно грудь, те самые сиськи, которым и так уже немало от него досталось. Как схватил за ноги - чудесно лёгкие, мертвенно лёгкие ножки о животворно широких бёдрах, как закинул эти ноги себе на плечи. Как с яростью, злостью и готовностью дикого зверя до последнего отстаивать своё право на выживание, ворвался в её тело.
Господина сожрать удумала? Сама напросилась!
Поделиться62020-09-22 01:18:30
"Ты мне" что?
Наверное, все-таки нравится.
Наверное, все-таки получилось.
Исключительно довольная собой, и, пожалуй, даже немного самодовольная, Мавис аккуратно прибирала с лица все, что на него попало, чувствуя себя всецело и полностью хозяйкой положения. Завтра, да, прямо завтра, начинается их с Мортом совместный путь прямо в то самое будущее - где она с двумя корзинками, в одной черви, в другой опарыши, Морт, и их уютный склепик на двоих! Да, все так и будет - все так, как она желала, - а она именно этого и желала, потому что если бы не желала, то не думала бы.
Если бы сердечко Мавис билось, оно бы забилось чаще от осевшего на языке вкуса, от блуждающего в воздухе запаха Морта - но сердечко ее не билось, а значит, так оно и останется бесплотной метафорой, но какая, в самом деле, разница? Морт - он же "тоже", правда? А если так, то...
Мавис вздрогнула.
Тонкости дегустации мужской духовной энергии отошли на второй план, когда эта самая духовная энергия обдала ее внезапно мощной волной откуда-то со стороны, оттуда, где как раз находился Морт.
Это же Морт, тот самый, что спит на ее сиськах и бормочет всякие глупости во сне, тот самый, что путешествует в гробу на спине голема, наполовину из земли, наполовину из костей и совсем чуть-чуть из червей, потому что черви... Это очень важный... Магический... Элемент...
Он сам ей это объяснял.
А тот, кто стоял над ней, ничего не объяснял.
Конечно же, это все еще был Морт - он пах как Морт, он смотрел на нее глазами Морта, но... Он же только что нерешительно бормотал что-то нерешительное, пока Мавис склонилась над ним и?..
Перемена оказалась настолько решительной, что Мавис словно бы растеряла всю свою сверхъестественную силищу. Он скалился оскалом дикого зверя, какого у своего спутника ей видеть никогда не приходилось. Он ее... раздевал?..
Да, и правда раздевал.
Мавис была не против - видят все боги этого мира, Мавис была только за! Но как поспеть за столь ускорившимся повествованием? Вот она упирается в тяжело дышащего Морта носом, открывая для себя новые преимущества бытия нежитью - а вот она уже лежит спиной прямо на земле. Абсолютно голая. А Морт, над ней склоняющийся, все смотрит на нее этим жутким взглядом, скалится, и, кажется, буквально искрит этой вашей магией проклятий - во всяком случае, всякий раз, когда он ее касается, это не просто касание пальцев, зубов или еще чего, а полноценная магическая реакция - одна из тех, о которых он ей так много рассказывал.
А самая насыщенная магией деталь вечера... Переполненная магией, раскаленная магией докрасна, пылающая и разрушительная...
...совершенно безжалостно врывается в самую уязвимую часть Мавис, отчего она вскрикивает, конвульсивно выгибается, бесконтрольно дрожит и едва не теряет сознание.
Все-таки не теряет, но прийти в себя окончательно не получается.
С этого момента все чувства Мавис подернуты до больных зубов приторной розоватой дымкой, в центре которой - Морт и его животные фрикции. Хорошо почти до болезненного, или болезненно почти до удовольствия - ничего не понятно. Как непонятно и то, что он имеет в виду? Он ее так сильно ненавидит? Или так сильно любит?
И то, и то кажется ужасно странным.
Не то чтобы были причины ее так сильно ненавидеть. Она бы расстроилась, если бы Морт ее ненавидел.
Не то чтобы она не могла разделить такую сильную любовь. Это бы обрадовало ее, но она бы удивилась - она никогда не делала ничего, отчего можно было бы испытывать по отношению к ней такое. Она слишком легкомысленная, чтобы думать о такой глубине.
Но думать ей сейчас и не положено. Мысли лопаются, как воздушные пузырьки, а Мавис просто растекается по земле, раскинув руки. Мавис не понимает - но понимать, наверное, тоже не положено. И, если отбросить все - и мелькающую перед глазами раскиданную одежду, и безлунную ночь, и все еще стойкий привкус Морта во рту, то остается только его нависшее над ним звериное лицо, да все нарастающие (хотя, куда уж?) фрикции, пробивающие, кажется, ее мертвое тело насквозь.
Мавис ловит ритм и, кажется, начинает понимать - или не начинает, но какая разница, если это так хорошо? Морт настолько сильный и обжигающе-горячий, что Мавис больше не чувствует привычной посмертной прохлады. Подумать только, она словно бы чувствует это незнакомое ей чувство - ну, когда тело теплое, и все работает в нем как надо.
А, точно! Ритмично стонущая, с полуприкрытыми глазами и, о боже, даже румяная Мавис чувствует невозможное - Мавис чувствует себя так, словно бы никогда и не умирала.
Мавис чувствует себя живой.
Из нее вырывается протяжный неопределенный звук, а сама она заходится дрожью, более крупной, чем в момент, когда Морт оказался внутри нее. Руками пытается схватиться то ли за землю, то ли за Морта, то ли сама за себя, на глазах выступают слезы, а где-то в голове взрываются ярморочные фейерверки. Мавис даже подается Морту навстречу, пусть даже это и не имеет никакого смысла - все равно процессом всецело завладел он.
И сейчас даже почти (потому что никто в здравом уме не будет в такой момент о чем-то сожалеть) жаль, что она не чувствует собственного сердцебиения - оно бы пришлось очень кстати. Феерверки заканчиваются, а вот жар в теле никуда не девается, и Мавис обнаруживает себя слабо и неловко приподнятой на собственных локтях.
Морт безмолвствует, но к чему ему слова, когда он так и продолжает сотрясать ее тело мощными ударами прямо вовнутрь.
- М-м-м-мор... т... - сбивчиво и почти жалобно, Мавис поднимает на него плывущий взгляд. Срочно надо что-нибудь толковое сказать, иначе этот сошедший с ума больше-не-девственник убьет ее еще раз! Феерверки перед глазами и приторная пелена перед глазами уже некоторое время как стали неотъемлемой частью бытия, а Мавис, сама не зная, куда деваться от удовольствия, которое еще чуть-чуть, и из ушей потечет, толком не могла и слова вымолвить.
- М-морт... Я... - а что она? А у нее все должно было быть написано на лице. Должна ли она извиняться? Должна ли она просить о пощаде?
Мавис вдруг отводит взгляд, и стоны ее почти стихают, хотя никуда и не деваются. Лицо ее краснеет пуще прежнего и искажается болезненной гримасой сильнейшего смущения, никак не уместной для всего того, что сейчас происходило и происходит.
Она кидает короткий взгляд на Морта и смущенно прячет половину лица в ладони. И, по виду, рискуя нешуточно помереть еще разок, еле слышно шепчет:
- Т-ты н-не м-мог... бы... м-меня... п-п-п-п-п-о-ц-е-л-о-в-а-т-ь?..
