Два правила должны выполняться в хорошей драке в таверне:
Во-первых, все участники должны быть пьяны. Чем сильнее, тем лучше.
Во-вторых, процесс не должен выходить за пределы питейной. Трактирщик знает, что так случается, и уже наверняка заложил регулярную замену мебели и посуды в стоимость выпивки. Остальному городу за подобное не доплачивают.
Сегодня наперекосяк пошло все. Заносчивость местных синяков не дала доктору и притронуться к выпивке, а брошенные на выходе слова достигли проспиртованных умов столь медленно, что потасовка завязалась даже не на пороге заведения, а уже откровенно на улице. И была бы эта история для Чарльза игрой на выживание, но цепная реакция сталась такая, что вопли завсегдатаев привлекли на его сторону глубоко оскорбленного и тоже не очень пьяного альрана, равно как и пару вышибал. Предприятие намечалось формата стенка на стенку.
Кулаки рассекали воздух, из голов выбивалась дурь, но доставалось в основном выпившим от трезвых. Доктор же умело держал оборону ближе к стене питейной. Сбив очередной невнятный удар локтем, он услышал характерный треск разрываемой ткани. Длинный порез шел через все его предплечье, рукав куртки был порван с концами. Какой-то урод принес в мордобой нож. Бесцеремонно пнув его в пах, де Гримм прижал его к стене, здоровую руку запустив в поясняю сумку. Основание ладони упиралось в подбородок самодура, вжимая его голову в кладку здания, средний и безымянный пальцы держали его глаз широко раскрытым. Зачем? Затем, что в другой руке доктора возник искусной работы шприц, игла которого зависла в считанных сантиметрах от чужого зрачка. Чарльз не носил оружия в прогулках по городу, но любой инструмент его профессии легко таковое заменял. Сверх того, инстинктивный ужас, какой эти инструменты вселяли, порой просто парализовал противников, например, как сейчас.
– Ты сдурел, тело? Я ж тебя как лягушку сейчас… – острие иглы приблизилось почти вплотную. С характерным звоном злополучный ножик упал на землю.
Внушающая нездравый страх картина, наравне со стекающей из раны «зачинщика» красно-серой мерзостью, несколько отрезвила народ вокруг, и градус драки стал стихать.
– Стража, стража! – опомнился кто-то из толпы.

Ах, этот навевающий самые разные воспоминания топот сапог и стук алебард по камню улицы. Люди в цветах местного сюзерена прибыли на место весьма споро, растащив обе стенки в свои углы. Доктор убрал орудие устрашения от своего обидчика и, перехватив за горло, сообщил ему некоторое ускорение в сторону собравшегося было их разнять стражника. Запнувшись, юноша упал на колено перед блюстителем порядка. Весьма символично.
Убрав инструмент на место, де Гримм приподнял руки ладонями кверху в примирительном жесте, затем достал самый примитивный бинт, принявшись перематывать порез. Поначалу нож прошел весьма глубоко, но ничего серьезного так и не задел. Наложить повязку, смочить в заживляющем, и может даже шрама не остаться. Вполуха он слушал разговоры вокруг, отметив не самый внятный возглас об извращенцах.
«Чем ближе к столице, тем фривольнее все отзываются о вышестоящих. Как так?..»
Их всех собрались тащить аж на ковер к графу. Почему-то тут к такой тривиальной задаче, как покарание мелких нарушителей порядка, не был приставлен низший дворянин или вовсе кто из простого люда, и все ложилось с ходу на лэндлорда. В коллекцию местных странностей.
– В целом, да. Типичная потасовка из ничего была бы, но-о-о… – Чарльз обернулся к лидеру блюстителей порядка, – Товарищ… сержант, полагаю, обратите особое внимание на этого молодого человека. – кивок в сторону «тела», – Он был вооружен и трезв, как стеклышко.

– Правосудие всюду немного различается. – ответил доктор на это «вы могли бы и сами», – В том же Многоречье по таким делам свидетельствуют только нейтральные стороны; ни мне, ни им слова бы не дали. Не откажусь, если того требует процедура.
Очередное неясное замечание, теперь уже от стража порядка. Граф, кем бы он ни был, будто бы вовсе не пытался как-то влиять на всю молву, что кружилась вокруг его персоны. Никто не хочет прослыть тираном, да, но какую-то регуляцию разговорных тем хотя бы среди служащих обычно все ж держат.
В прогулочном темпе весь конвой приближался к графской резиденции. Де Гримм закончил возиться с повязкой и попытался как-то на паре булавок скрепить рукав, чтобы тот хотя бы казался единым целым. Выходило слабо, больше в духе мастеров боевых искусств с юга.
– Не пристало, конечно, перед дворянином появляться во рванье, но что поделать… К слову, товарищ сержант, что я должен знать о вашем сюзерене? Не хотелось бы сесть в лужу на каком-то моменте, какой известен любому местному.

– Уж это-то сложно не заметить… – бросил он на упоминание народной нелюбви. В эпоху, когда общий враг как-то и сгинул, народу все равно надо на кого-то ругаться.
На очередной всплеск той самой ругани доктор только раздраженно оглянулся. Взбучка обычно выбивала лишний спирт из ума, но этот громкий пьянчуга продолжал закапывать себя резкими возгласами.
– У меня с собой хирургический релаксант. После пары капель он сможет только мычать, как юродивый, минут пятнадцать.
Не то, чтобы средство было таким простым и дешевым, что его можно было разбазаривать, куда ни попадя. Однако ж мрачная перспектива наглотаться какой-то алхимической дряни наверняка поумерит пыл трепла-заводилы сама по себе. Хотя до резиденции оставалось всего-то чуть-чуть.
– Аристократ несет перед лордом военную обязанность, что поделать. Вне зависимости от чего б то ни было. Пусть устыдится подумавший плохо об этом, – девиз малоизвестного ордена пришел на ум как-то сам собой.

– А за столь прямое оскорбление тут полагается?.. – так же вполголоса уточнил де Гримм. Надо же было знать меру кровожадности местных блюстителей порядка. Город в такой близости от столицы казался неплохой альтернативой несколько перенаселенному Аортену в качестве своего рода перевалочного пункта, но местные странности могли это переменить.
– В век мира люди все равно находят, из чего учинить раздор. Печально это…
Он не мог упомнить, где именно был на момент, когда слухи о той войне до него добрались, но на место событий он в итоге никак не успевал. Тем лучше – было б во многом лицемерно как-то горестно отзываться о событии, на котором ты так или иначе нажился.
Вся компания оказалась во внутреннем дворе. Графиня, разумеется, не была денно и нощно в готовности разбирать локальные тяжбы, так что им предлагалось сколько-то подождать. На задворках сознания промелькнула мысль использовать задержку, чтобы несколько… подготовить разум к моменту своеобразного суда. Но нет, различать голоса своих «демонов» Чарльз уже умел. Этот не советовал ничего хорошего.