Кто же зовет в своем отчаянии, жаждя избавления, и уже не желая искать никаких других путей решения проблемы, что взмолился о том, чтобы его избавили любой ценой?
На все эти вопросы хотелось знать ответ той, кто искала сами проблемы, лишь потому, что они могли скрасить очень скучную, серую и настолько долгую жизнь, что в ней, хорошим решением выглядит искать способы себя убить с максимальной пользой, и при этом наиболее интересным для себя путем. Такие мысли посещают, наверное, лишь самоубийц-альтруистов, если таковые вовсе существуют в этом мире, одновременно настолько прекрасном, насколько и пугающим всем тем, что может произойти. Но, возможность того, что что-то необычное произойдет лишь давала запал Нирнэ продолжать ее дело, а не бессмысленно останавливаться лишь ради того, чтобы жаловаться... кому жаловаться? Самой себе? Миру? Богам? Людям?
Вот именно. Ей не выйдет никому рассказать про то, насколько больно и... страшно жить настолько долго, и при этом постоянно иметь риск потерять часть тех событий, что происходили с ней раньше. Ведь, ее формируют воспоминания. Когда-то она была лишь духом, дававшим людям возможность навсегда убежать от реальности, оставив борьбу с "жестокой" жизнью. Ее просто не поймут потому, что многие грезят долголетием и силой, не осознавая того, насколько тяжка ноша долголетия. Когда все те, кто тебе запомнился, никогда не доживут с тобой до твоей смерти, ведь нету того, чей век настолько долог. Конечно, всегда есть единичные случаи...
Но на то они и единичные. Никогда не повторяются, и оставляют неизгладимое впечатление, чтобы затем лишь оставить с еще большей печалью на душе, зарывая чувства все глубже и глубже до тех пор, пока долгожитель не дойдет до своей точки абсолютного отчаяния, за которой стоят Врата Безразличия, приоткрыв которые, главной целью Нирнэ стал поиск способа себя окончательно упокоить, и сделать это так, чтобы кто-то кроме нее смог получить что-то от того, что она покинет этот мир...

Пока она шла по тем равнинам и холмам, на которых она некогда и зародилась, убаюкав девочку в слезах, чтобы она могла уйти из собственного кошмара в сладкий сон, который никто не сможет прервать. То место, где она и "родилась". Пройдя несколько сот метров, пред ней предстала картина, знакомая ей до боли. Можно сказать, первое воспоминание, вновь ставшее реальностью. Заплаканная девушка в грязных одеждах, в глазах которой, если отбросить слезы, виден страх. Страх перед реальностью. Она не хотела заниматься самообманом, утверждая самой лишь себе, что у нее есть свет в конце тоннеля. Ведь, когда человек сдается, то он сам закрывает себе возможности уйти, и остается один на один со своим желанием сойти с пути, от которого они устали, и отдохнуть на обочине. Это был их выбор, и они сошли с дороги.

Нирнэ опустилась на колени, и своей рукой, бледной, словно жемчуг, и холодной, будто бы у мертвеца, коснулась щеки неизвестной ей.

- Когда-то, я знала кого-то очень похожего на тебя. Она тоже страдала, и тоже приходила сюда. Для нее жизнь была словно ночной кошмар, и я помогла ей пробудиться ото сна. Ты же тоже хочешь отдохнуть от всего, что с тобой случилось? - И, несмотря на то, что слова ее должны были быть ласковыми, в них слышалась и некая усталость, и даже осуждение. Но, она не хотела судить ту, что сейчас напоминала ребенка, потерявшего свою любимую игрушку. Ибо она тот же самый ребенок, но потерявший не игрушку, а ту нить, которая могла удерживать Нирнэ как Нирнэ - духа, чья цель помогать людям, когда к ним приходит отчаяние, ибо она сама стала жертвой последнего. Отчаянное желание помнить, или отчаянное желание все забыть? Она не знала. Она не знала, чего хочет на самом деле, от того и боялась. Боялась стать сущностью без какой-либо цели, ведь волочить такое подобие жизни, когда в голове нету даже образа того, к чему хочется стремиться, хуже остаться вечным каменным изваянием. Окончательная смерть, упокой - лишь один из вариантов решения проблемы, и, для Нирнэ, самый низкий, так как она помогала людям, чтобы их путь заканчивался не бессмысленной смертью, но возможностью жить где-то, где они будут счастливы. И она не может даже сказать, она ли погружает всех тех, кому она помогала, в вечный сон, или же пробуждала их от того сна, в котором заперта она сама, наивно полагая, что живёт.

Ее посещали мрачные мысли, пока она несла на руках девушку. Она перестала плакать, и лишь изредка всхлипывала. Да, облик Нирнэ, иначе как "Демонический", и не опишешь. Но, похоже, ту, что покоилась на руках, это особо не волновало. Существо, считавшее "Нирнэ" своим именем. Она даже не помнила того, как и когда его получила, и не является ли это имя лишь плодом ее воображения, которым она называла саму себя, или она взяла это прозвище из легенд, которые описывали кого-то, очень на неё походившего.

Лишь спустя несколько десятков минут, она поняла, что лишь молча шагала вперед, неся на руках ту, кто взмолился самому мирозданию. Она уснула. Солнце светило уже не так ярко, и вскоре небо должно было окраситься оттенками багряного и оранжевого, оставляя прошедший ясный день лишь в памяти людей.
И, почему-то, Ей не захотелось лишать ту, что покоилась у нее на руках, ее сегодняшней жизни. Пока она спала, она выглядела очень красивой. По-благородному бледная кожа, длинные волосы, за которыми лишь надо ухаживать. Тихое дыхание, вид пальцев, форма лица, ресницы.
Нирнэ молча опустилась на колени, и положила неизвестную на траву, накрыв ее своим походным плащом. Она мягко проводила своей холодной рукой по макушке той, которую она решила спасти. Она, наверное, стала той первой, в чьё лицо Нирнэ вглядывалась. На нём была печаль, но печаль вместе с молитвой, молитвой помочь. Не лишить ее реальности, но избавить от страданий настоящего, показав дорогу в будущее...
По крайней мере, так казалось духу. Она не могла мыслить человеческими пунктами, так как у нее нету многого того, что есть у тех, чей век куда как менее долог.

- И все же, что тебя привело ко мне?.. - Спрашивала она тихим своим голосом, глядя на мирно спящую. Она выглядела так умиротворенно...

«Наверное, тебе снятся хорошие сны...»

Именно с такими мыслями, Нирнэ почувствовала, что рядом есть кто-то помимо печальной юноши, и ее самой. Краем ли глаза увидела она, или чего услышала, но она знала, что рядом кто-то есть.

Кто же?..