ШАЭРРАВЕДД

Раса, возраст: Ламия [подвид: Широхеби] | 23 года [выглядит на 18 лет] Статус, занятость: Ансин, Кирин | Основная деятельность — служение Пути Кирина. А значит — помощь всем живым существам, населяющим Дай Та-но-Ками, и поддержание благополучия родного материка.  В свободное от служения время работает гейшей в чайном домике при храме в Лесу духов. Ее задача — занять гостя приятной беседой, выслушать его страхи и переживания, утешить и дать мудрое наставление, или развлечь прекрасной чайной церемонией. Иногда помогает жрицам в травяной лавке, сортируя, расставляя или собирая ингредиенты для различных целебных снадобий. Место рождения: В землях Небесного брода Особенности внешности: —  Носитель альбинизма. Белоснежные волосы, брови, ресницы, кожа и чешуя. Радужка глаз алая — Как и у многих альбиносов — небольшая проблема со зрением и чувствительность к свету — Шрам с изображением Кирина с цветущими рогами на шее

Shirohebi — Monster Girl

О   Г Е Р О Е

Бесцветная мелодия судьбы


Бесцветная кровь

  Мало кто знал, что где-то на далеком материке Дай Та-но-Ками сохранилось древнее племя ламий. Что живут на этом материке едва ли не с самого его зарождения. Они жили обособленно от людей и прочих рас, пресекая любое кровосмешение и попытки перенять культуру и быт других народов. Они крайне оберегали свои традиции и ценности, которые, будучи пронесенными сквозь многие века, могли отличаться невероятной жестокостью, преподнесенной в лице милосердия и блага. Одна из таких традиций — уничтожение слабого потомства. Многие наслышаны о том, как ламии некоторых племен пожирают собственных детей, где-то их тело поддается сожжению, в ином месте — приданию воде, где-то верят, что их тело должно быть поглощено дикими зверьми. Ее же племя придавало еще живое тело земле.
  Альбинизм — знак проклятых, нечестивых, порождений Тьмы. Они бесцветны, как и их душа. Они слабы, поскольку не предназначены для жизни в этом мире. Ее племя столкнулось с этим явлением впервые, и их глава посчитал, что она — есть проклятье и знак, посланный их богами, чьих имен она даже не помнит, и не хочет вспоминать. Она вселяла ужас в каждого, кто на нее посмотрит. Собратья верили — она порождение и гонец самой смерти, и один взгляд на нее несет в себе болезни и скорую кончину. Но старейшины молвили, что необходимо дождаться ее совершеннолетия, чтобы затем принести жертву богам. Им было дано испытание, и за его выполнение — боги снизойдут до них и явят свое благословение. И ей пришлось жить, среди тех, кто ее ненавидит, даже не зная, что день ее смерти уже давно предрешен.
  Отвернулись даже от ее родителей, как от тех, кто принес в племя беду. А они, в свою очередь, обозлились на «несчастье» в виде в своей дочери. Любовь — это насилие. Любовь — это синяки и кровоподтеки. Любовь — это переломанные кости. Они не могли ее убить, ибо не хотели навлечь еще больше божьего гнева, но свое горе, свою досаду, свою злость, нужно было выплеснуть наружу. А она — бесцветная. Она не чувствует. Она — дар преисподней. К ней нет жалости, нет сочувствия, только лишь гнев да презрение. Ее били не только руками, но и прочими подручными средствами: палки, камни, осколки, гальки, бытовые предметы и даже оружие. Она терпела, ибо не знала другого отношения. С малых лет, это то — что она могла бы назвать «любовью», иначе что же это, если кровавые слезы?
  Не меньше чем родители, презирало ее все остальное племя. Стоит ли говорить, что ни друзей, ни хоть кого-то близкого у нее не было. Разве что дикие звери, с которыми они проводила свое время в лесу. Они единственные, кто слушал ее, дарил тепло и ласку, прижимаясь своим теплом боком и уткнувшись своими маленькими мордочками. Лесные звери не бежали от нее, а тянулись к ее измученному духу, стремясь зализать его гниющие раны. Бывало даже, она специально сбегала из дома в лес, проводя ночи в волчьей стае или с оленьим стадом. Они принимали ее как свою. Но ее все равно находили, а оберегающих ее животных — убивали, веруя, что они — либо посланники Тени, либо несчастные звери, чье сознание она подчинила своими темными чарами. Смерти одной волчьей стаи ей хватило для того, чтобы больше никогда не покидать племя, она не хотела нести беды еще и тем, кто ее оберегал.

Бесцветная плоть

  По достижении определенного возраста, юных ламий начинали обучать доступным мудрецам знаниям и наукам. Все дети обязаны были пройти определенную «школу», чтобы нести достойное служение племени, богам и природе. Лишь только потому, что это было частью традиций, племени пришлось взяться обучать еще и «дитя преисподней». Конечно, никто, на самом деле, не следил за тем, насколько хорошо она что-то понимает, не старались пояснить ей материал, не отвечали на вопросы и просто игнорировали ее присутствие. А дорогие юные собратья, коим приходилось обучаться вместе с ней, частенько прибегали к издевательствам и насилию по отношению к Шэр. Что никак и никем не пресекалось, доставляя поистине животное удовольствие. Она знала, что не сможет дать отпор столь большому количеству ненавидящих ее, поэтому боль, обида, ненависть — все это копилось в ней годами, днями, секундами. Лежа на земле в луже собственной крови, все что ей оставалось — окроплять землю своими горькими слезами и молить о смерти.
  Однажды, на «экскурсии» по заброшенному старому городу на просторах материка, где они изучали культуру и быт соседних народов (но лишь для общего образования, не позволяя юным умам углубляться в чужие ценности), ее дорогие «однокурсники» завели ее в одно из полуразрушенных зданий, где сбросили ее в подвал и заставили дверь наружу. Ее заперли внутри, в бесконечной тьме. Вокруг лишь сырость, холод и безмолвие. Она кричала, билась, взывала о помощи, рыдала, подобно раненому зверю, но ее не слышали. Точнее, не хотели слышать. Она оставалась там на протяжении пяти дней. Все что она могла делать — пить воду из собственного организма, иногда слизывая капли с просыревших досох и влажных камней, а едой ее был мох, да кора с упавших в подвал веток. Она не знала, зачем цепляется за жизнь. И на пятый день она сдалась, полностью ослабев и устав бороться за столь бесполезное существование. Но этот мир не желал так просто прекращать ее страдания. За ней вернулось старшее поколение, которым она была нужна живой до определенного времени. Ее отсутствие заметили не сразу, а как выяснили, куда она пропала, не совсем спешили ее спасать, хотя ее бьющееся сердце все же им было нужно, иначе бы они так и оставили ее здесь, не озаботившись ее страданиями.
  Спустя недолгое время после этих событий, Шэр обнаружила в их поселении заплутавшего маленького белого волчонка. В тайне она о нем заботилась: приносила половину той еды, которую ей дают, построила из подручных средств укрытие, которое утеплила тканью собственной одежды, и старалась незаметно выбираться в лес, дабы найти его стаю. Но кто-то нашел его раньше. Все те же ее юные собратья не могли не заметить переменившееся в хорошую сторону настроение Шэр, и им было весьма интересно разузнать причины столь доброго расположения ее духа. На ее глазах они измучили и забили ее маленького друга, заставляя слушать его предсмертные стоны.

Бесцветный дух

  Так длилось все шестнадцать лет. Бесконечная полоса боли, страданий и молитв о скорейшей смерти. Она множество раз пыталась наложить на себя руки, но каждый раз ее спасали, а затем телесно наказывали за ее выходки. Но ближе к совершеннолетию у нее в жизни совершенно внезапно появился хороший друг. Который одаривал ее заботой, улыбкой и теплом, а остальные собратья резко перестали на нее обращать внимание, лишь изредка поглядывая и посмеиваясь. Она не понимала столь резких перемен, они ее пугали и настораживали, но то тепло, которое она наконец получила, слишком быстро растопило ее сердце. Как щенок, она была готова вилять хвостом и ни на шаг не отходить от своего «спасителя». Спасителя, чьи глаза она потом видела над собой, лежа в свежевырытой для нее могиле. Да, однажды ночью, под предлогом «сводить ее в одно прекрасное, тайное место» он привел ее к месту проведения ритуала, где ее схватили, хорошенько избили тяжелыми лопатами, и бросили в ее собственную могилу. Старейшина, глава и ее родители должны были закопать ее, пока остальные возносили молитвы. Ее страдания на этом подходят к концу? И да, и нет.
  За прожитые годы в стенаньях, Боги послали к ней одного из последователей Пути Кирина вместе со своим учеником. Будучи последователями Двора зеленого Кирина, они пришли в эти земли, ведомые видениями и знаками. Кирину привиделась сброшенная шкура белой змеи, тлеющая в огне, среди разбросанных лепестков вишневого дерева. Несущий мудрость многих лет, он смог разгадать посланное ему видение и пришел в ее племя, дабы спасти ее от неминуемой смерти. Дабы спугнуть воинственно настроенных ламий, не желающих прислушиваться к его словам о желании богов, ему пришлось применить самое простое огненное заклинание, которого, как спички, вполне хватило, чтобы загорелась земля подле места ее погребения. Ламии были вынуждены отступить, ибо природный животный инстинкт — страх огня, давал о себе знать.  Он раскопал Шаэрраведд из-под еще тонкого слоя земли и забрал ее с собой, пока ученик устранял огонь и задерживал беснующееся племя, заодно доказывая результаты своего обучения. Альбинос не сопротивлялась, она уже давно покорилась своей судьбе, и не удивилась бы даже тому, если бы ее принесли на съедение королевским псам.

Бесцветные слезы

  Кирин не знал, что с ней делать. Свой долг он исполнил, но и просто бросить ее после спасения тоже не мог. Поэтому принял решение нести ее к Совету мудрейших и Главе организации. Среди совета как раз находился его отец, поэтому он знал, что его обязательно примут и выслушают. И действительно, мудрейшие ему не отказали. Они выслушали историю Кирина, но колебались в своем решении. Они не могли оставить девушку у себя, поскольку они — не монастырь, где ее бы могли выходить и обогреть. Но ведь не просто же так сам Каэлли ниспослал им проведение? Они не были готовы сразу дать свой ответ, но договорились с настоятелем храма в Лесу духов, что они позаботятся о ней. Именно там и началась ее новая жизнь.
  Кирин, вместе со своим отцом и учеником, иногда приходили ее проведать. Сначала это был всего лишь акт вежливости с их стороны, но затем, казалось, все трое невольно прикипели к тихой белоснежной змее. Они приходили все чаще, приносили ей гостинцы, беседовали и иногда чему-то учили. Впрочем, для старших она стала подобна дочери, а для ученика — хорошей сестре. Все обитатели храма лестно о ней отзывались и оберегали как ценное дитя, их сердце покорила ее чистая душа, которая осталась незапятнанная даже после всего того, что осталось за ее спиной. Сначала, Шэр не могла никому довериться, и была похоже на запуганного котенка, который забился в угол и громко плачет. Но добро и милосердие к ней начало пробивать путь к ее сердцу. Постепенно она начала открываться, и настоятель храма стал замечать в ней способности, что до сих пор были скрыты.
  Будучи часто рядом с ней, он наблюдал на ее отношения с природой и животными. Был удивлен, когда она попросила поставить небольшой молитвенный алтарь, где она могла бы молиться о душе того волчонка, что был растерзан на ее глазах. И хотя зрение ее было слабым, она часто видела детали, неприметные человеческому глазу. И тогда настоятеля стали посещать догадки.
  Он обратился к Главе Пути Кирина с этой информацией. Он созвал Совет мудрейших и попросил привести Шаэрраведд к ним. За прожитое в храме время, она успела обучиться грамоте, речи и письму. Обитатели святыни даже озаботились тем, чтобы ее речь была почти без акцента, хотя ей это крайне сложно дается, сложно не «шипеть» когда у тебя раздвоенный язык. Один из умельцев храма даже изготовил для нее особый амулет — он позволял ламии иметь человеческие ноги на протяжении дня, что облегчило бы ей передвижение внутри помещений, ибо габариты ее хвоста не совсем были на то рассчитаны. Некоторым старейшинам было важно ее социальное положение, и они не хотели видеть в Организации «дикарку» из далекого племени. Однако мнение Кирина, его отца, и некоторые связи настоятеля (как и его золотая рука, одарившая несколько заинтересованных лиц) повлияли на решение большинства. Так она оказалась ученицей Пути Кирина.
  Ее учителем стал тот, кто ее однажды спас. Его бывший ученик как раз успешно сдал экзамен, и он был не прочь обучить избранному пути еще и свою «дочь». На это ушло целых пять лет. За это время, она набралась достаточных знаний для того, чтобы успешно сдать экзамен (также благодаря не только своим способностям, но и связям). Настоятель смог воспитать в ней прекрасную девушку, и пристроил ее в чайный домик при храме. Она сама выразила свое желание быть именно гейшей, хотя и могла просить куда больший социальный статус. Такова была ее воля — беседовать с прихожанами за чашкой чая и слушать их истории, зализывая их раны, подобно тем диким животным, что согревали ее душу в лесу.
  Ей до сих пор снятся кошмары. Ее сердце до сих пор болит. Тьма ее прошлого будет преследовать ее еще долгие годы, пытаясь разрушить все то, на чем держится ее душа. Как карточный домик, готовый развалиться от малейшего дуновения ветра. Ее душа хрупка и тонка, выстроенная годами, она все еще помнит о кровавом и жестоком лике окружающего мира, который одарил ее внутренним страхом, безумием и жестокостью, удерживаемых лишь верой и той любовью, что подарили ей те люди, которых она может назвать своей семьей.

Последствия
— Начальная стадия шизофрении. Иногда слышит голоса и видит образы, которые не имеют места быть в реальности
— Страдает сонным параличом и часто видит кошмары с применениями насилия, расчленения и безумной жестокости
— Повышенная тревожность. Может разволноваться до абсурда из-за мелочи, вроде задержавшегося допоздна настоятеля, за которого она переживает
— Склонность к самоповреждению
— Ночные панические атаки

Имя бога-покровителя или отношение к религии в целом:
Служит при храме Каэлли, и своей преданностью заслужила его покровительство. С уважением относится к божествам и духовному миру: знает молитвы, делает подношения. Однако она не фанатична, знает грань между людским безрассудством и волей богов, и никому никогда не навязывает свое мировоззрение. Ее вера — в ее сердце.
       
Мировоззрение, отношение к расам:
Старается быть доброй ко всем, и, поначалу, всегда видит в личности что-то хорошее. Она прекрасно понимает, что многие беды происходят из-за жестокости окружающего мира и жестокосердия живых существ. По сему, она сначала пытается понять, а уж потом — судить. Во многом она является не больше чем слушателем, который не берется осуждать и нести свою субъективную оценку, она лишь советует и наставляет. Поэтому верит, что в каждом заложено то доброе семя, которое просто необходимо прорастить, независимо от расы, чистокровности и происхождения.

О С О Б Е Н Н О С Т И   И   У М Е Н И Я

Бытовые

— умеет проводить чайные церемонии
— хорошо готовит
— обладает хорошо поставленной и грамотной речью, хотя от акцента до конца не может избавиться
— умеет играть на калимбе
— хорошо понимает причинно-следственные связи поведения людей и их психологию, поэтому часто дает мудрые советы
— немного поет, самоучка
— разбирается в травах и лекарственных растениях, ведет свой дневник целебных трав и их применения
— стреляет из лука, пока только в ничего не подозревающих гостей
— любит ухаживать за растениями и знает, как правильно вырастить здоровый цветок

Природные

● Змеиная гибкость — как и всякая змея, она обладает невероятной гибкостью, даже в человеческом теле.
● Змеиное чутье — «благодаря» альбинизму, ее главный сенсорный орган вовсе не глаза, а обоняние и язык — она чувствует малейшие и самые тонкие запахи, поэтому она крайне чувствительна к «ярким» и «удушливым» ароматам.
● Змеиный яд — да, она не совсем так безобидна, как кажется на первый взгляд. Ее клыки содержат нейротоксичный яд, который поражает центральную нервную систему и головной мозг. Он вызывает дыхательный паралич и сердечную недостаточность. Результат его воздействия может варьироваться от легких судорог до припадка.

О Б   И Г Р О К Е

Отредактировано Shaerrawedd (2021-01-23 17:48:37)