Рождения Акане с нетерпением ждало все немногочисленное семейство Рокушики. Разумеется, на третий раз глава дома уже не скрывал того, что ожидает от своей супруги мальчика, наследника его дела и продолжателя рода. И хоть, когда повитуха наконец-то объявила: «Это девочка!» его лик побагровел, подобно осыпающейся, алой листве клёнов за окном, ему было достаточно лишь взглянуть в лицо новорожденной дочери, чтобы вновь смягчится.
С самых первых дней мир начал крутится вокруг младшей из дочерей Рокушики. Разница в летах между уже давно выросшими и покинувшими отчий дом старшими сестрами Акане была приличной, и единственного, долгожданного ребенка в доме очень быстро окружили заботой все – от служанок и дальних, заезжих родственников до родителей.
Это сказывалось на характере маленькой девочки. Как и сказывался ее кукольный, очаровательный облик, мраморная кожа, вздёрнутый носик и шкодливый нрав. Окруженная постоянным восхищением своего немногочисленного окружения, Акане неизбежно приобрела избалованность, с годами переросшую в то, что не красило никого, даже самую прелестную девицу.
Высокомерие и капризность.
К счастью, до поры до времени ни чета Рокушики, ни сама Акане не замечали этого. Ювелирного дела ее семьи хватало для того, чтобы «принцесса» росла, не зная забот. Служанки, не желая потерять хорошо оплачиваемую работу, сквозь зубы, сносили выходки юной госпожи. А с матушкой, отцом и старшими сестрами Акане всегда была до приторного мила и послушна, как тихий олененок.
Жизнь была простой и Рокушики Акане всегда воспринимала это как данность. С каждым годом она расцветала все пышнее и пышнее, подобно камелии, не ведающей, что без пристальной заботы садовника она бы засохла на корню в первый же летний зной.
Но спокойным дням было суждено закончится для неё сразу же после достижения 18-летия.
«Сайто-сан приходил просить твоей руки, Акане»
Милая улыбка на мгновение слетела с лица девушки, но очень быстро вновь засияла на ее хорошеньком личике как ни в чем не бывало.
«Вы же ответили ему отказом, отец?»
Рокушики Кейджи неуверенно отвел взгляд от тонкой фигуры Акане, покорно сидящей перед ним, заставив сердце своей дочери тревожно забиться быстрее.
«... Отец?»
«Ты наверняка наслышана о репутации клана Сайто. Если бы я отказал ему, мне не дали бы спокойно вести дела дальше»
«Н-но...» - глаза Акане, как по  команде, тут же начали наполняться слезами, брови приподнялись домиком, а взгляд, устремленный на отца, стал пронзительным и несчастным, как у побитой собаки. Обычно, это всегда срабатывало – «Отец, я-я не хочу! Сайто-сан мне даже ни капельки не нравится!!»

«Ни тебе, ни мне не оставили выбора. Милая, тебе в любом случае предстояло бы выйти замуж в ближайшие года два, а родство с кланом Сайто – выгодное и щедрое предложение. Ради блага семьи...» –

В ночь перед свадьбой Акане впала в свою последнюю и самую яркую из истерик. Только-только прибранная комната вновь оказалась поднятой вверх дном, церемониальное одеяние – демонстративно выброшено в окно, а тоскливые стенания будущей Сайто были слышны во всех уголках дома. Рыдания, крики и битьё дорогих ваз прекратились только со звонким шлепком пощёчины. И в доме наконец-то наступила благословленная тишина, нарушаемая лишь тяжелыми шагами Рокушики Кейджи, сердито направлявшимся из комнаты своей любимой дочери во внутренний двор.
Слуги в доме еще долго перешептывались, тайно злорадствуя над тем, что в кои-то веки первый раз в жизни капризную госпожу хотя бы ненадолго поставили на место.
Ходжи Сайто был уже немолодым, статным господином. И хоть к главной линии своего клана он имел отдаленное отношение, кровь его семьи отчетливо отразилась в нём – длинные, черные, как вороновое крыло волосы, несмотря на зрелый возраст мужчины, так и остались не тронутыми сединой; а острые, немного женские черты лица сложно было назвать красивыми, но что-то привлекательное и манящее в них определенно было. Хоть он частенько наведывался в дом к Рокушики и одаривал подарками их младшую дочь, Акане никогда не заостряла на таких визитах особого внимания. В конце-концов Сайто-сан с давних пор вел дела с ее отцом. Какие именно ее ни капли не интересовало – зато новые гранатовые серьги в набор к ранее подаренному браслету были всегда поводом к ее щенячьей радости.
Оттого, стоять напротив него в белоснежном сиро-маку казалось чем-то смехотворным и неправильным. Хотя – Акане исподтишка скользнула взглядом по острому профилю своего новоиспеченного супруга, чтобы затем опустить глаза к его сложенными в молитве тонким, изящным рукам – нужно было признать, что в церемониальном одеянии он выглядел немного... по-другому. Возможно, даже симпатично.
И пока присутствующие возносили мольбу к духам, прося у них благословения и процветания для продолжателей рода Сайто, Акане все пыталась тайком разглядеть свое отражение в поверхности серебряного алтаря.
Невеста всегда должна быть самым прекрасным цветком в свой свадебный день. Так часто говорила её мама.

Акане привыкла считать, что замужество – это какой-то новый, совершенно иной уровень жизни. С девичеством былые дни, привычный уклад и старое окружение, разумеется, должны остаться далеко позади. Впереди юную деву ждет что-то абсолютно неизведанное, и оттого – приятно интригующее и таинственное. Однако, вопреки сладостным и немного тревожным ожиданиям девушки, после свадьбы жизнь бывшей Рокушики не сильно изменилась.
Изменился только дом и слуги. Сама Акане по прежнему проводила дни в приятной праздности, демонстрировала свой дурной нрав новым служанкам, а также осыпалась с головы до ног заботой и дорогими подарками. Только теперь, вместо отца, этим занимался Ходжи-сан.
По сути, девушка лишь перевезла целый обоз прекрасных юкат и драгоценных украшений с одного конца города на другой, чтобы вновь оказаться в привычной теплице.
Поначалу, Акане даже слегка разочаровалась. Но тем быстрее она освоилась в новых условиях, тоскуя лишь по родне и старым подругам.
И все же, перемены были, и самой важной из них стала необходимость делить свое ложе и тело с мужчиной. И хоть боль, растерянность, запах крови и дискомфорт ушли на второй-третий раз после брачной ночи, Акане все равно не нравился этот странный процесс.
Старшая сестра Миюки как-то сказала, наклоняясь поближе к девушке и зачем-то переходя на шепот: «Это нужно перетерпеть, чтобы родить ребенка для Сайто-сана. Для этого девушки и выходят замуж, Акане-чан»
«Только и всего?» - на удивленный возглас сестры Миюки строго шикнула и притянула ее за край рукава кимоно почти вплотную к себе, настороженно озираясь по сторонам.
«Сайто-сан уже давно не молод, а его единственный сын еще в отрочестве скончался от ужасной хвори» - прикрыв лицо длинным, цветастым веером зашептала женщина, все еще косясь на снующих по улице прохожих – «Я слышала, что ему уже очень давно подыскивали здоровую, красивую и юную девушку, способную подарить этой ветви клана новых наследников»
«Если для того, чтобы он от меня отстал, достаточно просто родить, то тогда я хочу сделать это и как можно скорее!»
Однако, прошли недели и месяцы, но никаких перемен в своем теле Акане совсем не замечала. Зато она замечала их в поведении Сайто-сана. Если раньше он носил ее на руках, был ласков и добр, осыпал прекрасными нарядами и драгоценными камнями, то спустя полгода выражение лица Ходжи при виде супруги сменялось на мрачное, а отношение к ней становилось все неприветливее и неприветливее с каждым днем.
Извечные капризы Акане начали игнорироваться. Затем и каждая просьба отпустить ее к сестрам или купить новую побрякушку стала получать грубый отказ.
Слёзы и крики помогали слабо – чаще Сайто- сан становился лишь еще более раздражительным и молча покидал покои супруги, до того, как она пускалась плакать и сетовать на свою печальную судьбу.
Акане даже пробовала демонстративно отказываться от пищи, чего никогда не пыталась провернуть даже в родном доме. Но к ее удивлению и расстройству, до этой манипуляции никому не было дела. Ходжи даже не пришел осведомиться о причинах подобного поведения у своей жены.
В конце-концов, к Акане все же прислали местного врача. Правда, радость от наконец-то удачной попытки привлечения внимания к своей персоне была недолгой – осматривали девушку совсем не там, где она ожидала. В конце-концов, окончив все необходимые манипуляции, врач объявил то, что уже стало очевидным всем жителям дома Сайто. Всем, кроме единственной жены господина.
Акане бесплодна.
Был ли этот ужасный дефект приобретен в течении ее недолгой жизни или же младшая дочь Рокушики уже родилась неспособной к зачатию было не столь важно.
Лицо Ходжи-сана стало совсем непроницаемым. Он лишь протянул врачу обещанную за осмотр сумму и вышел следом, даже не взглянув на свою жену. И хоть Акане отчасти и свыклась с таким поведением супруга, на сей раз сердце девушки отчего-то тревожно кольнуло.

Её впервые в жизни одолело недоброе предчувствие.

Предложение сходить развеяться в городе поступило от Ходжи-сана совершенно неожиданно. Раньше ему и не требовалось предлагать подобное –  обычно Акане, надув губы, сама приходила к своему мужу за деньгами на различные прихоти. А к тому моменту, как отношения между супругами окончательно испортились, девушка и вовсе прекратила все попытки уговорить Сайто-сана отпустить ее прогуляться.
Перспектива впервые за очень долгое время выбраться в люди вскружила ей голову. Акане даже не сильно удивилась, когда вместо обычной служанки к ней в сопровождение приставили личного слугу Ходжи-сана.
С другой стороны, какая разница, кто будет таскать за ней сумки с покупками?
Акане воодушевленно шныряла по лавкам и улочкам шумного города до самого вечера, сметая с витрин все понравившиеся товары подобно урагану. Опомнилась она лишь когда молчаливый слуга вежливо напомнил ей о необходимости вернутся домой до наступления поздней ночи.
И хоть день пронесся невероятно быстро, а тёплый свет множества ярких, разноцветных тётинов на главной городской площади так и зазывал продолжить веселиться, Акане повиновалась. Постепенно, красочные улицы и пёстрая толпа гуляющих остались позади: девушка и ее спутник входили в тихие районы, отдаленные от суеты центра города.
Когда до дома оставалось идти буквально двадцать минут, они свернули в узкую, плохо освещенную улочку. Акане никогда не ходила этой дорогой так поздно ночью; ей даже пришлось приставить ладонь к стене смежного дома, чтобы случайно не споткнутся в таком полумраке.
В следующее мгновение она почувствовала, как ее резко и бесцеремонно схватили за запястье и потянули дальше, в темноту. Девушка даже не успела завизжать – ее рот быстро зажала чья-то большая ладонь. Послышался шорох - и даже полумрак исчез, полностью уступив место тьме, а дышать стало ужасно тяжело, словно на грудь навалили груду камней.
Последнее, что Акане услышала перед тем, как полностью отключится, был знакомый голос слуги, говорившего своим обычным, вежливым и учтивым тоном:
«Как и договаривалось с Сайто-самой, вот ваша доля».

Имя бога-покровителя или отношение к религии в целом:
К богам и духам относится с трепетом; даже после попадания в бордель Акане урывала минуту, чтобы вознести мольбы о своем скорейшем освобождении. В бытность вольной птицей она стабильно посещала храмы и святилища на важные праздники - сначала с семьей, а затем уже и с мужем. 

Мировоззрение, отношение к расам:
Нейтралитет; стремится к собственному комфорту и ставит свои потребности превыше потребностей других, но не перегибает палку. Ей не чуждо сострадание и привязанности, хоть эго Акане и раздулось до невероятных размеров.
Из-за закрытой и тепличной жизни редко имела возможность увидеть представителей других рас. Альраны и - упаси Духи! - орки ее ужасно пугают, но вот к светлокожим жителям материка и эльфам Акане относится с плохо скрываемым интересом.

- Бытовой инвалид. Ни дня в своей жизни не держала в руках ничего, тяжелее веера. Готовка, уборка в ее доме всегда обязанностью слуг.
- Обучена чтению, письму и счёту ровно на том уровне, который требуется для спокойной и комфортной жизни дочери богатого ювелира.
- Получила разностороннее творческое образование. Обладает отличными вокальными данными, изящно танцует, грациозно двигается и назубок знает все этапы чайной церемонии. Знает толк в красивой одежде, умеет правильно подчеркнуть и выделить свою природную красоту.
- Хорошая актриса. Знает, когда стоит прикинуться милой девочкой, а когда нужно немного выпустить коготки.
- Харизматична.
- Несмотря на избалованность, переходящую все допустимые границы, поразительно быстро приспосабливается к новым ситуациям.
- Из-за миомы матки не может зачать ребенка. Ужасная проблема для средневековой девушки, но для владельцев борделей красивая и бесплодная девица подобна ходячему мешку с золотыми монетами.

Связь с Вами:
Через Каина 

Отредактировано Akane (2021-08-02 07:49:13)