Волк в волчьей шкуре
[indent]
Сумеречные Топи… пожалуй худшее место для жизни человека на всём белом свете. Летом здесь жарко и не продохнуть от вони болотных газов, зимой холод пронизывает до костей из-за высокой влажности. Добавьте к этому трясину, способную поглотить в считанные минуты торговую повозку и монстров всех форм и расцветок, что беснуются в дебрях этого места круглый год, и вы придете к выводу, что обходить сей регион нужно за много миль. И тем не менее, люди здесь живут.
Некоторое время назад из деревни Ряски, что стоит на окраине топей, пришел призыв о помощи. Объявилось в окрестностях какое-то новое, невиданное ранее чудовище, на которое у привыкших к соседству с монстрами жителей нет управы. Никто точно не знает, как оно выглядит, но свидетели поговаривали, что ходит монстр на двух ногах и завывает так, что кровь стынет в жилах. Достаточно скудное описание, но самого запроса оказалось уже достаточно для того чтобы отряд смельчаков отправился в деревню на помощь местным жителям.
И вот четверо шагают по грязной, то и дело переходящей в болотную жижу дороге. Двое членов Гильдии Героев, официально принявших поручение, разбойник, решивший немного поупражняться в применении своих навыков по эту сторону закона и бард, увязавшийся с группой, дабы воспеть их триумф или же написать грустную балладу о гибели храбрецов. Пускай Ряски и стоят на границе Топей, расстояние между краями этого региона не маленькое, а учитывая сложность пути через бескрайние болота, его стоит умножать на три. Но никто ведь и не считает работу героев лёгкой, не так ли?
- Ууу, еще два дня? Ты это серьёзно? – уточнила альранка-лисица, когда ей коллега озвучил ближайшие перспективы их пути. Рослый светловолосый юноша молча кивнул. Ему дорога была не в тягость, но потеря еще двух дней на марше через осенние болота, не блещущие красотами природы, ему тоже не нравилась. Однако ничего не поделаешь. С воздуха деревню Ряски не видно, как не видно и этот худой, но единственный путь к ней.
- А по-моему тут довольно атмосферно. Настраивает на определённый лад, - отозвался эльф с лютней на одном плече и охотничьим луком на другом. – Место хоть и мрачное, но не лишенное своего шарма и романтики. Обитель вечного мрака, дом для отверженных светом богов существ…
- Болотистая яма с чудовищами, готовыми сожрать тебя в любой момент, - вставил свой комментарий тёмный эльф, шедший позади остальных. – Даром что мы на дороге, столкнуться с монстрами здесь как нечего делать. Для них никакой дороги нет, только болото. Их болото.
- Будь здесь и впрямь так опасно, никто бы этим путём не ходил, - возразил бард. – И тем не менее мы на дороге, пускай и прескверного качества.
- Что-то я не вижу здесь ни караванов, ни путников, на этом оживленном тракте, - съязвил дроу. – Мало ли когда эту дорогу тут прорубили. Может тогда здесь и монстров еще не было. Да и каковы шансы, что они не вылезают в этот район, если нас позвали избавиться от монстра, которому и заявиться в поселение нипочём?
- Монстры здесь были всегда, сколько себя помню, - отозвался высокий мужчина. – А дорогу проложили храбрые люди, которых соседство с чудовищами не остановило.
- Я бы назвал их скорее уж глупыми людьми, - покачал головой разбойник. – Какой смысл селиться в такой дыре, когда вокруг полей и рек не счесть? А потом еще и жаловаться на соседей, которых сами же выбрали.
- Люди может и глупые, да только вот если бы не они, кто бы по-твоему добывал тогда торф в этих болотах? Зимой, знаешь ли, холодно, а дров на всех не напасешься.
Дроу промолчал. Он и правда не знал, что поселения в таким местах строятся не для острых ощущений, а с куда более понятной целью – зарабатывать деньги. Правда для себя твёрдо решил, что ни за какие шиши не согласился бы поселиться здесь.
- О, кстати об оживленности этой дороги, - улыбнулся эльф, кивком указывая вперед, где над лесом поднималась тонкая струйка дыма. – Похоже впереди чей-то лагерь.
[indent]
*     *     *
[indent]
Подойдя к источнику дыма поближе, путники могли отметить, что лагерем это место можно было назвать с очень большой натяжкой. Небольшая покрытая мхом поляна, посреди которой слабо потрескивал небольшой, наскоро и явно неумело сложенный костерок. А перед ним сидела на земле альранка-волчица с белоснежным мехом, одетая в синий походный плащ, короткие, явно не по погоде шорты, мужскую рубашку и ботфорты, которые она просушивала на огне, не снимая с ног. Рядом с неё лежала сумка почтальона, изрядно перепачканная в грязи, словно её волокли. О том, что девушка – почтальон говорил и соответствующий значок не её одежде. Альранка подняла взгляд на гостей своего скромного лагеря.
- Добрый день, - первым поприветствовал её бард. – Вы здесь совсем одна, юная леди?
- Эм-м, да, - неуверенно произнесла волчица, окидывая взглядом неожиданных путников.
- Здесь одной находится, мягко говоря, не безопасно, - сказала ей лисица, критически осматривая костер, что должен был вот-вот потухнуть.
- Знаю, но такая уж у меня работа, - пожала плечами альранка. – Всем хочется получать весточки от друзей и родных, и почтальон тот, на ком лежит ответственность за то, чтобы эти желания стали реальностью. Если мы не будем работать, то письма и посылки не дойдут до адресатов. Пусть даже те живут на окраине Сумеречных Топей.
- Это ты не в деревню Ряски ли случаем путь держишь, подруга, - поинтересовалась лисица.
- Всё верно, туда. Но я немного сбилась с пути и вляпалась в трясину. Намочила ноги и испачкала сумку. Но думаю, что письма не пострадали, она у меня в переделках и похуже бывала.
- В таком случае нам с тобой по пути, подруга, - наконец заговорил дроу.
- Это просто замечательно! Теперь я не буду одна в этом страшном месте! – вскочила на ноги девушка. – Кстати, совсем забыла представиться. Меня зовут Лидия.
[indent]
*     *     *
[indent]
После короткого привала, Лидия быстро погасила огонь, вылив на него немного болотной воды из ближайшей лужи и расширившийся отряд продолжил свой путь к месту назначения. С новой попутчицей идти стало веселее. Почтальон на удивление много знала о природе и повадках разных зверей, да к тому же успела побродить по свету. Она рассказывала о том, как лазала в древние развалины, появившиеся после схода воды в горном ущелье. Как участвовала в королевских военных учениях, обернувшихся катастрофой, как встретила юную некромантку из Валбери и её костяного питомца Джека, как помогала пострадавшим от бесчинства дракона в Аварине. Словом, жизнь почтальона была богата на события. Но и герои не лыком шиты! Им тоже было что поведать Лидии о своих трудовых и не очень буднях. О стычке с бандой разбойников возле тракта, о разведке опасной крипты, в которой обосновалась нечисть и даже о демоне, вздумавшем озоровать в окрестностях Ясновели, но успешно уничтоженном героями. Они рассказали ей и о целях своего визита в Топи, что несколько озадачило альранку. Всё-так она была согласна с тем, что история довольно странная, ведь местные жители уже не первое поколение живут бок-о-бок с монстрами и до сих пор на последних не жаловались.
А между тем, начало вечереть. Вечер в Сумрачных топях это совсем не то же самое что вечер в Аварине или Ясновели. В этом краю мрак окутывает землю и в полдень, оставляя лишь редкие островки яркого света, пробивающегося сквозь сомкнутые кроны кривых деревьев. Сейчас же вокруг стремительно наступала ночь, хотя время было еще совсем не позднее. Еще одна причина, почему расстояние в этих местах следует считать относительной величиной.
- Надо остановиться на ночлег, - критически осмотрев заметно ухудшающуюся видимость впереди объявил компаньон альранки-лисы.
- Уже привал? Но сейчас только шесть вечера! – взбунтовалась лиса. – Мы так три дня туда будем добираться!
- Не будем. Дорога рассчитана на два дня с учётом остановок на тёмное время суток. Не все из нас видят в темноте в принципе, не говоря уже о том, что здесь и при свете дня можно не заметить, как забредешь в трясину.
- И монстры ночью активнее делаются, - заметил тёмный эльф, уже начав присматривать подходящее местечко для лагеря.
- Да, и это тоже, - согласился негласный лидер отряда. – Продолжать путь в темноте – безумие.
Делать было нечего. Выбрав подходящее ровное и сухое место среди леса, они остановились там. Никаких палаток, никакой изгороди. Только спальные мешки, костер да кроны деревьев вместо крыши. Вечер продолжился за котелком похлебки и историями, пока плавно не перешел в ночь. Часовых решено было выставлять по два и на всю ночь. Первыми в дозор встали лидер отряда и тёмный эльф. Они устроились среди деревьев по разные стороны от спящих возле огня, поочередно подбрасывая хворост в огонь, и вслушиваясь в звуки болота. Ничего примечательного. Кваканье лягушек, уханье совы, всплески пузырьков гнилостного газа, стрекотание сверчков. Если закрыть глаза, то и не скажешь что это самое опасное место на Эноа. Эта мелодия успокаивала и… это было плохо. Так и задремать недолго. К такому выводу пришел командир группы. Взглянув на своего партнера по ночному дозору, он увидел, что тот принялся точить свой клинок. А еще уже успел достать лук и надеть тетиву. Словом, он был во всеоружии и нашел себе занятие, позволяющее бороться в дремотой. Лидеру же найти такое занятие лишь предстояло.
Сообщив, что отлучится минут на двадцать, он покинул пределы освещения костром и направился в дебри болотистого леса. Бояться ему было здесь некого, да и не так уж и темно по его меркам в этом лесу ночью. Полная луна вносила свой вклад в разбавление темноты. Немного побродив, он вышел на пустующий островок земли, из которого среди болотного тростника торчали несколько поросших мхом валунов. Вид камней надоумил на озорную идею.
- Хм, а не устроить ли мне тут очередные древние развалины? А что? Еще одна исчезнувшая цивилизация, которая некогда процветала, но в один прекрасный день просто сгинула из-за неизвестного катаклизма. Земля вдруг стала болотом и поглотила их города и дороги, - подумал он прежде, чем его отвлек от раздумий звук треснувшей ветки. Мужчина осмотрелся. Вокруг никого. Да и звук доносился со стороны их стоянки. Должно быть, второй часовой решил пополнить запасы дров.
- Так вот, здесь, как верно заметил нарушитель моего спокойствия, мало кто ходит, так что нет ничего удивительного в том, что никто до этого момента не нашел следы погибшей цивилизации, - он подошел к валуну и уселся в выемку на нём, гостеприимно заполненную мягким пушистым мхом. – Ради исследований сюда потянутся множество обозов с оборудованием, материалами для строительства. Придется довести до ума дорогу, чтобы она стала пригодной для этих целей, - снова треск веток, на сей раз уже гораздо ближе и слева от него. Мужчина замер, вслушиваясь в темноту. С той стороны действительно стало тихо, а это означало, что ему не кажется. Звери всегда замолкают, чуя опасность. В этой давящей тишине прошла минута, вторая. После третьей, настороженность начала сходить на нет, а тишину вновь стали разбавлять привычные звуки вечерней топи.
- Да, по-моему, это отличная идея. Сделаем это место чуть более освоенным. Поможем людям, да и монстры уйдут глубже в чащу, чтобы лишний раз не сталкиваться с охраной.
На камень возле него упала капелька прозрачной жидкости, от которой по гладкой поверхности среди островков мха расползлось влажное пятно. Затем еще одна, на рукав. И еще, на плечо. – Дождь? Странно, погода же вроде была ясная… - произнес вслух он, прежде чем взглянуть наверх. Но увидел он над собой не открытое небо и не чернеющие в вышине кроны деревьев. Над ним нависала разверзшаяся зубастая пасть, из которой капала слюна. Пасть подалась вниз. Последним что услышал герой, был громкий щелчок сомкнувшихся челюстей.
[indent]
*     *     *
[indent]
Прошло около часа прежде, чем затянувшаяся отлучка первого часового начала вызывать нехорошее предчувствие у второго, остававшегося на своём посту. Сначала он прислушался к темноте, затем подбросил побольше хвороста в костер, чтобы осветить прилегающий лес. Безрезультатно. Ночь была всё такой же тихой, а лес всё таким же тёмным и непроглядным. Исчерпав безопасные методы разведки, тёмный эльф подошел поближе к деревьям, за которыми видел в последний раз своего напарника и, уйдя всего на несколько шагов дальше границы света, позвал того. В ответ тишина. Он позвал еще раз. Где-то там, в глубинах мрачных дебрей послышался треск сухих веток. Дозорный обрадовался, что пропавший в порядке, просто заплутал немного и не смог, очевидно, найти дорогу к стоянке. Однако его радость оказалась преждевременной. Прошла минута, другая, третья. Звуков с той стороны больше не доносилось. Дроу позвал снова. Но больше никаких результатов это не принесло. Никто не собирался возвращаться оттуда.
Герои до старости не доживают, это эльф знал точно, а потому не стал делать глупостей и разбудил альранку. В конце концов, это её согильдиец решил погулять по болоту на ночь глядя. Та на удивление быстро проснулась и поняла ситуацию. Велев дроу остаться стеречь спящих, она достала секиру и осторожно пошла в темноту. Свет остался позади, а вместе с ним, позади осталось и ощущение относительного комфорта их временного пристанища. Она увидела Сумеречные Топи такими, какими их видят обитатели. Мрачными, гниющими, зловещими. Даже звериное зрение едва пробивалось сквозь этот мрак, искажая мир уже на расстоянии десяти футов впереди. Мрачные деревья тянули к ней свои корявые руки-ветви, норовя схватить за одежду или волосы, под ногами то и дело отвратительно чавкала укрытая подо мхом и гниющей листвой грязь, а пейзаж вдалеке растворялся в дымке, поднимающейся от стоячей воды. Альранке пришлось достать масляную лампу.
Свет лампы помогал разглядеть лужи и торчащие из земли корни искореженных деревьев, однако совсем не дарил чувство безопасности. Отбрасываемые тени копошились вокруг девушки, словно готовясь наброситься на нее, как только лампа погаснет. А может им хватит и того, что она повернется к ним спиной. Но не просто так она была членом Гильдии Героев. Её этот дешевый театр теней не напугает. Однако ощущение того, что за ней наблюдают, не покидало альранку ни на секунду.
Она не могла точно сказать, как далеко отошла от лагеря. Последние отсветы костра исчезли за деревьями десять минут назад, а вокруг не было и намёка на источники света, что могли бы выдать местоположение её напарника, проявившего несвойственную ему нерадивость. Она вышла к небольшой поляне, на которой лежали валуны. Некоторые из них почти полностью поросли мхом, но на самом крупном мха не было, словно бы его содрали. Лишь небольшой клочок мха оставался в выемке, да и тот был чёрным, а под ним поблескивала в свете лампы такая же чёрная лужа. На этой поляне девушка заметила свежие следы. Две пары следов, идущих в противоположных направлениях. Одни из них были совершенно точно следами сапог напарника, что вели к валунам. Вторые же принадлежали какому-то крупному животному. Рассмотреть их подробнее она не успела, где-то вдалеке позади нее раздался треск веток. Затем еще и еще, там явно было какое-то движение. Героиня устремилась в сторону лагеря, решив окончательно наплевать на скрытность и начав звать пропавшего.
[indent]
*     *     *
[indent]
Когда лагерь должен был быть уже совсем рядом, альранку насторожила темнота. Она была со всех сторон, точно так же, как в чаще, хотя девушка была уверена, что, когда она отправлялась на поиски, с этого участка леса костер было уже видно. Неужели заблудилась? Ну нет, она не настолько беспечна и на местности ориентируется хорошо. Костер должен быть там, впереди, за вон теми деревьями.
И в некотором смысле она оказалась права. Костер здесь действительно был. «Был» - ключевое слово. Её взору предстала поляна, покрытая рассеянными по всей её площади тлеющими угольками, напоминающими звёздное небо. В центре поляны, в самом крупном скоплении уголков угадывались очертания чего-то большого и продолговатого. Это было гнилое бревно. Вокруг него же царил мрак и никаких признаков остальных членов отряда. Сердце героини впервые дрогнуло. Всё-таки бесстрашной она не была, а здесь было чего бояться. Она совершенно внезапно осталась совсем одна в этой темноте, словно надвигающейся на нее со всех сторон. Все спутники разом исчезли, огонь был погашен довольно необычным способом и эта тишина… Пожалуй, именно тишина была главным источником начавшего овладевать ею страха. Не было больше ни кваканья лягушек, ни стрекотания сверчков. Ни-че-го.
- Где вы? – спросила она пустоту. Ожидаемо никакого ответа. Руки крепче сжали рукоять секиры. – Здесь кто-нибудь есть? – ей стоило бы прокричать свой вопрос, если она рассчитывала быть услышанной, но почему-то кричать её совсем не хотелось. Где-то в глубине подсознания ответа на свой зов она боялась больше чем тишины.
Девушка вертела головой, пытаясь найти хоть какие-то признаки ухода своих товарищей. И они были, но это был не уход, скорее бегство. Она заметила на краю поляны рюкзак тёмного эльфа, небрежно брошенный, явно впопыхах. Её вещи и имущество напарника так же лежали здесь, нетронутые. И это было плохо. Того кто побывал здесь явно не интересовали их ценности. Вещей двух оставшихся членов отряда не было. Это уже вселяло надежду. Подождав несколько минут в полной боевой готовности, героиня поняла, что никто не придет сюда. Ни её товарищи, ни тот, кто погасил огонь. Ей придется искать их самой. В одиночестве. Впрочем, для себя она уже решила, что отправится на поиски. Хуже чем здесь ей не будет. Даже у страха есть свои пределы.
Её осторожный путь на предательски подрагивающих ногах занял куда меньше времени, чем можно было ожидать. Через пять минут движения в направлении дороги, она заметила вдалеке огонёк. И это определенно был свет фонаря! Забыв об осторожности, девушка бросилась напролом, пытаясь достичь этого света раньше, чем он погаснет, лишив её ориентира. Как только она рванула в ту сторону, огонек дернулся и поспешил в противоположном направлении, однако вскоре остановился. Минута потребовалась чтобы добраться до этого места. Там альранка увидела барда и Лидию, забившихся между пеньком и упавшим деревом. Бард держал в дрожащих руках свой лук с вложенной стрелой. Увидев девушку, он опустил оружие.
- Ох, это ты! Хвала богам!
Рассказ же барда о том, что случилось, не прибавлял оптимизма. Как оказалось, вскоре после ухода альранки, из темноты в их костер прилетело огромное бревно, брошенное кем-то. Грохот моментально разбудил всех, кто до сих пор спал. Их часовой, судя по всему, увидел то, что пришло из темноты и недолго думая бросился бежать, понадеявшись на то, что пришелец соблазнится зазевавшимися товарищами. Однако вопреки его ожиданиям, монстр бросился именно за ним. При свете углей ни барду, ни только-только продравшей глаза почтальонке не удалось разглядеть нападавшего, однако судя по силуэту, это было что-то очень большое. И оно передвигалось на двух ногах.
Рассказ эльфа прервал отголосок далекого вопля, донесшегося до троицы справа. В этом, определенно последнем крике с трудом, но угадывался голос дроу. Все разом дернулись. Сначала от неожиданности, а затем от пугающего осознания.
- Нам нельзя здесь оставаться. Нужно выйти к дороге и убираться отсюда.
- Это точно, - тут же согласился бард.
- А как же болото? Монстры? – уточнила Лидия.
- Думаешь, впереди нас ждет что-то похуже? – лиса склонила голову на бок, положив секиру на плечо.
[indent]
*     *     *
[indent]
До рассвета оставалось около трех часов, но эти часы сложились для беглецов в самую длинную в их жизни ночь. Добравшись кое-как до редколесья, что торжественно звалось дорогой через топи, они побежали. Это было безрассудно, неудобно и крайне опасно, но оставаться на месте – еще опаснее.
Бард возглавлял процессию, двигаясь впереди остальных и освещая дорогу. Следом бежала Лидия, то и дело цепляясь увесистой почтовой сумкой за ветки деревьев и умудрившись несколько раз упасть, тормозя и без того не слишком-то быстро движущуюся группу. Однако тяжелее всего приходилось лисице. Она замыкала троицу, двигаясь позади всех в уже успевшей стать ей ненавистной темноте. Как оказалось, масла для ламп у них не так уж и много, а значит, его надо экономить. Поэтому горел лишь один фонарь, освещавший дорогу. Героиня же держала оружие наготове и ждала удара в спину.
Добрых два часа они продирались через всё сильнее зараставшую дорогу, где-то перелезая через упавшие стволы деревьев, где-то обжигая ноги незаметной во мраке крапивой, а где-то и вовсе проваливаясь в болото чуть ли не по колено. Обувь давно промокла насквозь, как и весь низ одежды, плащ барда потерял несколько клочков материи, оставшихся на ветвях терновника, однако дискомфорт никто не чувствовал. Он отошел на второй план. Особенно, когда уставшие и перешедшие с лёгкого бега на простой шаг путники, услышали позади себя шаги. Редкие, крадущиеся. Если бы не лужи на дороге, возможно никто бы ничего и не заметил, но хлюпанье воды под чьими-то массивными ногами выдавало присутствие еще одного участника этого ночного марафона. Молча переглянувшись, троица припустила с новой силой, словно бы у них открылось второе дыхание. Только вот это было не так. Это было всё еще первое дыхание, и оно подходило к концу. Эльф то и дело спотыкался, всякий раз в первую очередь прижимая к груди фонарь, боясь разбить его в случае падения. Лидия уже с великим трудом управлялась со своей ношей, тянувшей её то в одну, то в другую сторону. Белый мех альранки давно стал грязно-серым, однако она этого не замечала. Куда сильнее она заботилась о сохранности сумки с письмами.
Лидия споткнулась о камень и растянулась на дороге, рассыпав часть своего драгоценного груза. Замыкавшая группу героиня подоспела к ней и протянула руку, дабы помочь подняться, но Лидия лишь с обреченностью в глазах посмотрела на нее.
- Беги, я только вас торможу. Мне нужно собрать письма, все до единого. Без них я не пойду. Не смогу.
Выругавшись впервые со дня начала этой злополучной экспедиции, лисица отложила оружие в сторону и принялась помогать собрать письма. Они управились за минуту. Драгоценную минуту времени, позволившую преследователю сократить расстояние.
- Почему? - спросила Лидия, вновь вешая на плечо сумку. – Почему ты рискуешь из-за глупой лисы вроде меня, которую знаешь меньше суток?
- Мир, в котором каждый сам за себя, не заслуживает спасения, - на удивление поэтично ответила лисица, подхватывая секиру. Шаги были уже совсем рядом. – И ты же вроде волчица?
- Д-да, верно…
Дав Лидии немного форы, героиня последовала за ней. Альранка то и дело оглядывалась, надеясь наконец разглядеть врага. Однако кем бы ни был их ночной гость, приближаться он не спешил. Словно бы нарочно оставался за пределами видимости, где-то там, в этой дымке стелющейся над болотом. А потом наступил рассвет. Топи оставались такими же мрачными, но теперь в них стало относительно светло. С приходом солнечного света шаги позади стихли. Это место вновь приобрело привычный вид, стало прежним. Но не для этих троих.
[indent]
*     *     *
[indent]
- Кажется, оторвались, - бард вздохнул с облегчением, сбавляя ход, хотя на его лице особого облегчения не читалось. Как, впрочем, и на лицах всех присутствующих.
- Но надолго ли? – недоверчиво спросила Лидия.
- Похоже, оно боится света, - альранка спрятала своё оружие, но всматриваться в дорогу не перестала. – Костер ему сначала пришлось погасить, а теперь, с рассветом эта тварь прекратила нас преследовать.
- У него странные представления о свете, должен заметить. Здесь не то чтобы светло.
- Похоже, это дело вкуса. Как бы то ни было, нам надо двигаться вперед. Судьба дает нам фору чтобы оторваться от монстра.
- А мы успеем добраться до деревни до наступления темноты? – Лидия всё еще надеялась, что встреча с ночным гостем и панические бегство в чащу леса не повторятся.
- Не думаю, -  отрицательно покачала головой героиня. – Хотя шанс и есть. Мой напарник, - она немного промедлила с продолжением, о чём-то задумавшись, - сказал, что путь до Рясок предусматривает две ночевки. Половину ночи мы двигались по дороге, а стало быть, приближаемся с опережением стандартного графика. Если поднажать, может к сумеркам и доберемся.
- Так чего же мы ждем!? – бард был полон решимости встретить следующую ночь под крышей таверны. Думать о том, что случится если темнота застигнет их в дороге не хотелось никому. Даже скорбь по павшим товарищам как-то отошла на второй план. Для нее будет время, но не сейчас.
Идти через болота было не сладко и вчера, но теперь вчерашний день казался дивным сном. Не столько нехватка сна, сколько постоянное ощущение тревоги сжигали силы путников. Непрекращающийся стресс сокрушит решимость кого угодно. Встреча с настоящей опасностью – вот что было необходимо, чтобы Сумеречные Топи наконец явили свой истинный лик. Трое шли, превозмогая усталость, подгоняемые свежими воспоминаниями о том, чего даже не видели. А болота вокруг злорадно провожали их в этот последний путь. Прежняя настороженность чудесным образом преобразилась в паранойю, граничащую с безумием. Кваканье лягушек теперь слышалось словно мерзкое хихиканье маленьких порождений Тени. В каждой тёмной прогалине вдалеке угадывались очертания неведомого монстра. А эти звуки, эти вездесущие звуки! Влажное чавканье грязи, шелест опавшей листвы и треск веток, всё это было шагами! Шагами, на которые путники нервно оборачивались, всякий раз ожидая трагической развязки, но всякий раз находя лишь разочарование. Пока что, разочарование.
Альранка, замыкавшая отряд, держалась лучше всех, но это было обманом. За внешним спокойствием скрывался тот же ужас, что уже овладел сердцами остальных. Да, она состояла в Гильдии Героев и была не последним бойцом в ней, но что с того? Одно дело давать бой чудовищам в компании верных товарищей, при свете дня и сражаясь за правое дело и совсем другое потерять сразу двух спутников за первую ночь, даже не видя врага, не уберечь тех, кого должна была прикрывать и теперь отчаянно бороться за собственное жалкое существование здесь, на землях, где никто не узнает, что с тобою стало. Нет, не потому на этих болотах так мрачно и неуютно, что свет закрывают бесчисленные, искривлённые бедной землёй деревья, а оттого что место это проклято. Да, так и есть. Даже свету Аэна не пронзить черноту этого края, обители проклятых душ, ненавидящих весь остальной мир, что отверг их. Тысячу лет будут гнить эти топи, но не сгниют, словно болезнетворный нарыв, который некому вскрыть.
До сумерек еще было время, но силы путников оказались на исходе. Сначала лёгкий бег перешел в быстрый шаг, тот стал шагом обычным, а теперь это было скорее волочением ног, чем спасительным марш-броском бывалых путешественников. Последней каплей стала подвернутая нога Лидии. И всё из-за этой проклятой сумки! Лисица уже успела возненавидеть ношу почтальонки, что однажды едва не стоила той жизни и вот-вот возьмет реванш. Неужели глупая не поймёт, что умерев, она точно не доставит эти письма адресатам?
Они сели на ствол упавшего дерева. Лидия принялась растирать лодыжку, по-прежнему не снимая ботфорт. Она и правда была балластом, тянувшим их назад, к неминуемой гибели, что вместе с темнотой приближалась к ним с каждой потерянной минутой. Однако альранка старалась гнать прочь эти мысли, не достойные героини. Разве не таких как она герои клянутся защищать ценою своей жизни? То-то же!
- П-простите меня. Мне очень жаль… - белоснежные ушки почтальонки опустились вместе с её взглядом на заметно распухшую ногу. – У меня совсем не осталось сил.
- Не волнуйся, нам всем нужен отдых. Небольшой привал не повредит, так ведь? – попытался утешить её бард, глядя на лису. – Мы тебя не оставим.
- Да, нам нужен отдых. Мы уже два часа еле плетемся, небольшой привал вряд ли изменит ситуацию.
- Это плохо, - всхлипнула Лидия. – Я… я не хочу умирать. Но я не хочу и чтобы вы умерли из-за меня. Оставшись, вы не поможете мне, а только за зря погибнете здесь, - из её глаз начали катиться слёзы. – Мне страшно! Почему? Почему всё происходит именно так?! Я просто делала свою работу! Важную работу! Кто идет за нами? Что ему от нас нужно? Неужели ему мало уже пролитой крови? Нет, это не правда… Это всё не правда! Я хочу проснуться! – бард обнял её, стараясь, насколько получится остановить эту истерику. Да только вот он прекрасно понимал девушку. Ему и самому хотелось бы сейчас вот так сесть и заплакать, снять накопившийся стресс. Но нужно было сохранить лицо. Да и двое сломавшихся морально – явный перебор. Пусть эта привилегия достанется даме.
Трудно сказать, сколько они вот так просидели на мёртвом дереве, но раздавшийся стрёкот сверчка стал отрезвляющей оплеухой для путников. Вечер неумолимо приближался. Соорудив для Лидии костыль из толстой коряги, они продолжили путь к деревне. Веры в то, что они успеют добраться туда до темноты, не было уже ни у кого.
[indent]
*     *     *
[indent]
Шаг за шагом темнота нагоняла их, не торопясь, смакуя чужое отчаяние. Сколькие так же как они встретили свою смерть среди этих топей? Сколькие еще встретят? Никто не даст ответа. Шорохи становились всё чаще и всё отчётливее. Больше это не было паранойей. Когда ночь вступила в свои права, застав путников на дороге, лисица увидела огромную чёрную тень, мелькнувшую за деревьями справа от них. Или это игра её воспаленного сознания? Увы, скоро им придется узнать это.
Небосвод вновь наполнился серебряным светом полной луны, третьей и последней в этом месяце. Но его пробивающиеся сквозь кроны отблески не освещали путь, они освещали лишь гнилые болота вокруг, делая те еще страшнее.
- На сколько хватит нашего топлива? – вдруг поинтересовалась альранка.
- У меня осталось минут на сорок, - ответил бард.
- У меня где-то на час, может чуть больше. А у тебя, Лидия?
- Я не брала с собой фонарь. Не планировала идти ночью.
- Как и все мы. Как и все мы…
Треск разламывающегося ствола возвестил о том, что всем иллюзиям пришёл конец. Огромный, около трех метров в высоту силуэт величаво шагнул навстречу путникам, покидая чащобу. Эльф вскрикнул от ужаса, но быстро взял себя в руки и сделал то, что нужно было сделать – достал и зажёг фонарь. Неосознанно, будто бы инстинктивно. Лиса сделала то же самое. Странно, но враг не спешил, давал им время. Затем, героиня достала секиру.
- Всем спрятаться за тем пнём, - кивнула она в сторону только что намеченного укрытия в паре десятков шагов от себя. Бежать было бесполезно, это она поняла еще вчера, узнав участь дроу. Бард и почтальон устремились к обозначенному месту, в то время как лисица уверенно шагнула вперед, по пути вешая на ветку мёртвого ясеня фонарь. Монстр сделал еще несколько шагов к ней, оказавшись на границе света. Это был волк. Огромный полуволк-получеловек. Дикий, обезумевший альран? Причудливое порождение Топей? Или может одержимый исчадиями Тени зверь? Теперь уже не имело значения. Альранка пришла сюда, чтобы защитить от чудовища тех, кто слабее нее, а значит, она там, где и должна быть.
- Наконец ты показал своё мерзкую морду, - ухмыльнулась лиса. Теперь, когда она видела своего врага, страх отступил. – Сегодня ты отправишься в бездну, из которой вылез! – она берегла свою магию для этого момента. По древку секиры пробежали искры и топорище охватило пламя, освещавшее поле предстоящей битвы лучше всякого факела. Монстр сначала заслонился лапой от вспыхнувшего света, но после перешел в атаку. Похоже, его боязнь света была сильно переоценена.
Лисица ловко уклонилась от размашистого удара когтистой лапы, контратаковав. Но зверь был не так просто. Отшагнув назад, он избежал потери ноги, а затем попытался вбить альранку в землю своей лапой. Девушка успела перекатиться левее, получив в лицо россыпь холодных брызг из лужи, на которую пришелся удар. Не имеет значения. Рука метнулась вперед, бросая в голову монстра сгусток пламени. Попала. Воздух наполнился запахом палёной шерсти. Волк зарычал, принявшись смахивать искры. Ему в бок ударила стрела. Бард не сидел без дела, подключившись к сражению из укрытия. Волк отвлекся на выстрел, не сумевший пробить его шкуру и тотчас поплатился за это. Воспользовавшись моментом, героиня резко опустила секиру на стопу чудовища, отсекая средний палец и вонзая лезвие в кость. Оглушительный рёв огласил болото. Разъяренный зверь нанес удар, не глядя. Девушка была готова к этому, однако не рассчитала сил после долгого похода и не успела вытащить оружие вовремя. Воздух шумно покинул лёгкие еще до того, как она упала на землю в трёх метрах от врага. Оружие лежало на земле рядом.
Острая боль в ребрах. Похоже, два или три ребра были сломаны, но у нее не было времени на боль. Она снова метнула пламя в приближающегося монстра, но на сей раз тот легко уклонился. Похоже, он был по-своему разумен и не попадался на одну и ту же уловку дважды. Но у героини в запасе было много трюков. Когда лапа вновь обрушилась на нее, девушка откатилась в сторону, оставив после себя ледяной шип, выросший из влажной почвы. Монстр обрушил всю мощь своего удара на него, сломав шип и, заодно, пробив насквозь лапу. Новые брызги оросили лицо альранки. На этот раз тёплые, пахнущие железом. Она улыбнулась. Схватив пылающую секиру, героиня вскочила на ноги и размашистым ударом заставила волка отпрянуть назад. Затем еще и еще. Похоже, раненный зверь начал сдавать позиции, пятясь назад ни то от боязни ударов, ни то из-за света, решительно надвигавшегося на него. В спину ему попала новая стрела. Снова тщетно, шкура зверя оказалась слишком толстой. Он не обернулся. Хорошо. Пас рукой, отпустившей оружие, и лужа воды позади волка стала ровной поверхностью льда. Атака волка не увенчалась успехом, а вот два взмаха секиры пусть и не достали его, но своё дело сделали. Отступая, монстр поскользнулся и, потеряв равновесие, упал на землю. Это был её шанс!
Лисица с криком ярости, насколько возможен он в исполнении столь милого создания, набросилась на врага. Но лишь в последний момент поняла, что это была ошибка. Волк не растерялся. Он схватил здоровой лапой древко секиры, остановив удар, а раненной конечностью полоснул девушку когтями. Героиня дернулась, а секунду спустя, почувствовала знакомый вкус крови, но теперь уже не на коже, а во рту. Своей крови. Всё-таки разница в габаритах была не в её пользу в этой схватке и если на поприще ловкости она еще могла тягаться с чудовищем, то силовое противостояние с ним было заведомо провальной затеей. Она осознала это когда почувствовала, что что-то скользкое и очень болезненное зашевелилось в животе, начав выбираться наружу. Времени на осмысление не было. Второй удар волка наотмашь сбил альранку с ног, подарив врагу её крик. Никогда еще ей не было так больно.
Волк отбросил секиру, продолжавшую пылать в ночи и, поднявшись на ноги, уставился на раненную героиню. Она тяжело дышала, но всё еще дышала. Он намеревался прекратить это. Быстрыми шагами чудовище приближалось к ней, однако в двух метрах от альранки монстр взвыл от боли нового ранения и оперся на передние лапы, теряя равновесие. Стрела эльфа на сей раз была иной формы, более тонкой, бронебойной. Как раз для таких толстошкурых зверей. И она попала в сухожилие на его ноге. Придя в неистовство, зверь повернулся к лучнику, видневшемуся из-за пня в свете фонаря. Каким-то чудом заметила это и героиня.
- Нееет! – видя как волк собирается расправиться с оставшимися членами отряда, собрав все силы в кулак, она рванула к врагу. Пальцы покалывало от холода нового зарождавшегося заклинания. Последнего. Схватив волка за раненную ногу, она создала лёд, приморозив лапу зверя к моментально обледеневшей грязи вместе со струйкой вытекающей из ноги крови, болтающегося сухожилия и… собственной ладонью. Волк вновь упал на четыре лапы, лишившись возможности ходить. Чудовищный оскал обернулся к альранке.
- Так вот оно какое, лицо смерти… - подумала она. – Бегите!!! – что было сил закричала девушка, стремясь задержать зверя так долго, как получится. Её спутники что-то прокричали в ответ, но она не смогла разобрать что именно. Однако увидела, как огонек фонаря пришел в движение и стал отдаляться, уходя в чащу. Она сделала что должна была и ей не в чем себя упрекнуть.
Лапа чудовища поднялась в воздух и опустилась вниз, на дрожащее от боли и озноба тело израненной лисички. Бегущие через болота спутники не слышали ни единого звука, но всё поняли, успев заметить, что огонёк лежавшей на дороге секиры погас.
[indent]
*     *     *
[indent]
Отдых пошел Лидии на пользу, и она вскоре отбросила свой костыль в сторону, начав двигаться наравне с бардом. Удивительно, что делает страх. Около двадцати минут они бежали так быстро как могли, не разбирая дороги. Валясь с ног, разрывая одежду и раня руки об острый кустарник, жадно глотая воздух. Но всё это было лишь краткой отсрочкой неотвратимого. Позади послышался громкий треск зарослей. Волк шел за ними. Теперь уже шёл, а не бежал. Спасибо острой стреле. Единственной, что была в колчане у барда. С каждой секундой смерть была всё ближе. Этот марафон им было не выиграть, а значит, оставалось лишь дать зверю последний, отчаянный бой.
- Лидия, - бард резко остановился, - я знаю, что попрошу слишком много, но я хочу чтобы ты выжила.
- Что? – девушка испуганно посмотрела на него.
- Ты слышишь меня?! Выживи, Лидия! Выживи и доберись до этой чёртовой деревни! Расскажи им, что с нами случилось! И пусть твои письма достигнуть адресатов.
- Не дури! Нам надо бежать! Ряски уже недалеко, я знаю это! Поверь мне!
- У нас не осталось времени, - он бросил сумку со своими вещами, оставив только фонарь. – Давай же, пока он нас не заметил. Ты уйдешь под шумок, а я отвлеку его на огонь. Не бойся, я так просто ему не дамся. У меня есть план!
Бесполезнее спора с эльфом только спор с гномом. Почтальон побежала с сумкой наперевес в чащу, а бард, взяв в зубы ручку своего фонаря, ловко вскарабкался на дерево. Он почти добрался до середины, когда внизу послышалось рычание и возня. Дерево тряхнуло, но не так сильно, чтобы сбросить с него дитя леса. Усевшись на разветвлении ветвей, эльф снял с плеча лук и принялся осыпать стрелами карабкающегося по стволу волка. Как и ожидалось, громадина была не такой уж и прыткой, когда движение перешло в вертикальную плоскость. Первая стрела угодила волку в лоб и отскочила от него словно горох от стены.
- Так, хорошо, возьмем правее… - второй выстрел попал в плечо. Наконечник пробил шкуру, но стрела безвольно повисла на монстре, а вскоре была подхвачена окровавленной пастью и перекушена пополам как зубочистка.
- Уже почти… - он прищурился и высунул язык прежде, чем отпустить тетиву в третий раз. Стрела угодила волку в левый глаз. Монстр завопил от боли, затряс головой, от чего бард вынужден был схватиться за ветки, едва не уронив своё оружие.
- В яблочко! – радостно прокричал он. Серьёзное ранение казавшегося еще мгновение назад несокрушимым чудовища развеяло чувство безысходности. Страх никуда не делся, но азарт уже не безнадежной битвы потеснил его. Преодолев болевой шок, волк продолжил своё восхождение. Теперь уже медленнее, закрываясь от стрел лапой. Два последующий выстрела не дали результата, а ведь оставался еще один глаз и дело сделано.
Опасность была совсем рядом. Бард прекратил обстрел и стал подниматься выше. Дерево сужалось, и ветви становились уже не надежными. Но ему ли сейчас думать о безопасности?
Волк не мог подняться выше, но это не мешало ему продолжать восхождение. Вершина дерева раскачивалась, словно под натиском урагана, лишая возможности дать хоть какой-то отпор монстру. Повешенный ранее фонарь совался вниз и немыслимым образом не разбился, упав на подушку из сухой листвы. Волку оставалось подняться еще на три метра, чтобы дотянуться до добычи, но скрежет ломающегося дерева избавил его от такой необходимости. Оба сражающихся на высоте стали отклоняться в сторону вместе с вершиной ствола. Эльф сорвался вниз первым, посеча себе лицо в полете и приземлившись на живот. Правая рука, что была внизу, хрустнула, как и ключица, от которой боль разлилась по всему телу. Лютня громыхнула струнами, откатившись в сторону, лук же остался висеть где-то на полпути до земли. Издав при ударе о землю нечто среднее между стоном боли и смешком, бард быстро поднялся на ноги, посмотрев почему-то сначала на лежащий среди листвы фонарь, и только затем на монстра, упавшего неподалеку и придавленного стволом.
- Как жаль что я не фонарь, - горько усмехнулся он. Между тем, дерево отодвигалось в сторону лапами раненного зверя, который тоже явно не вышел из этой воздушной схватки без потерь. Пока в запасе было несколько секунд, эльф достал нож.
С трудом поднявшийся на лапы, волк хромая приблизился к человеческой фигуре, стоявшей на небольшой островке света затухающего фонаря. Фигуре, дрожащей, но не напуганной. Раненной, но не сломленной. Обреченной, но смотрящей на своего палача с улыбкой.
- А какая бы песня получилась об этом моменте…
Эльф попытался замахнуться левой рукой, чтобы ударить ножом волка, но последний оказался быстрее. Когти пропороли грудь храбреца насквозь, практически пригвоздив к стоящему позади дереву. Затем, в бой вступила вторая лапа, и твёрдо стоящая на ногах человеческая фигура распалась на две части, окрасив свет фонаря из жёлтого в тёмно-красный.
[indent]
*     *     *
[indent]
Лидия видела, как красное свечение вдалеке резко погасло. Монстр раздавил последний источник света на этом болоте. Теперь власть тьмы здесь вновь стала безраздельной. Альранка бежала еще несколько минут прежде, чем заприметив большое полое бревно, юркнула внутрь, забившись в черноту гниющего древесного нутра и крепко обхватив обеими руками сумку с письмами. Тело била крупная дрожь, чувства обострились до предела. Сердце бешено колотилось, заглушая своим стуком все прочие звуки. Все, кроме одного. Звука шагов. Одной здоровой лапы и одной волочащейся по земле. Звук достиг дерева и остановился. В воздухе пахло кровью. Шаг. Еще один. Огромный волк показался в пределах её видимости. Он принюхивался, осматривал свои владения. Лидии хотелось зажмуриться, чтобы не видеть эту ужасающее зрелище, но она не могла. Не могла оторваться. И её взгляд не остался незамеченным. Волк обернулся, их взгляды встретились. После схватки с лучником у него остался только дин глаз, но он вобрал в себя ярость обоих. Пасть приоткрылась, одинокий лучик лунного света выцепил мокрую, скомкавшуюся от крови шерсть зверя, что пришел за своей последней жертвой. Лидия проползла глубже в бревно, словно надеясь, что он её не заметил и уход подольше от края спасет от обнаружения. Но это было бессмысленно. Он видел в темноте так же хорошо, как и при свете дня. Они оба видели.
Доковыляв до полого ствола, монстр двумя кулаками ударил по нему, раскрошив в труху часть бревна. Следующим таким ударом он добрался уже почти вплотную к девушке, которой дальше отступать было некуда. Огромные лапы схватились за края ствола, рывком сорвали «крышу» домика этого маленького поросенка.
- Я не хотела, чтобы ты меня нашел. Всё должно было случиться не так… - жалобно проговорила альранка, поднимаясь на ноги перед нависшим над нею монстром. Правая лапа чудовища замахнулась в ударе, призванном снести голову волчицы, даря ей быструю смерть. На сегодня хватит игр с добычей. Волк не сразу понял, когда что-то острое и твёрдое ударило его аккурат в рану на лапе, вызвав спазм боли и смазав атаку. Лидия стояла неподвижно, подняв левую руку, остановившую смертельный удар. Не понимая что произошло, волк ударил левой лапой. Волчица отклонила корпус в сторону, пропуская и этот удар мимо себя. От следующей атаки она ушла, просто шагнув вправо, нисколько не изменившись в лице. Когда же волк попытался размозжить свою миниатюрную противницу, та молниеносно среагировав, рассекла запястье здоровой лапы ребром своей ладони, на котором проступило широкое костяное лезвие.
Схватившись за свежее ранение, монстр попятился, недоумевая. Девушка сделал шаг вперед. Её правая рука словно бы жила своей, чудовищной жизнью, стремительно теряя сползающую с нее кожу и мышцы, оставляя костяное копье с множеством зазубрин, некогда бывших фалангами пальцев.
- Тебе стоило остановиться раньше. Но ты захотел получить всё. Даже люди считают жадность пороком. Похоже, они оказались правы, -  еще шаг.
Понимая, что бежать в нынешнем состоянии он не сможет, монстр предпринял отчаянную попытку атаки, решив навалиться на хрупкую странную девчушку всем своим весом и, если удастся, оторвать нахалке голову. Однако костное копье нашло свою цель задолго до того, как волк спел закончить свой бросок. Остриё пробило лёгкое. Монстр упал на мелководье трясины, исторгая из пасти кровь и высунув язык. Альранка же спокойным шагом вошла в топь по колено, нависнув над бьющимся в агонии чудовищем.
- Как я и сказала, мне жаль, что ты нашел меня, - после этих слов она широко улыбнулась. Края рта треснули, растягивая улыбку буквально до ушей и обнажая ряды бритвенно-острых зубов. Пасть подалась вниз, вгрызаясь в подрагивающее горло волка. Тот дернулся раз, другой. Зрачок единственного глаза закатился, затем скрывшись под опустившимся веком. Монстрв выдохнул и больше не вдохнул, обмякнув среди ряски и торчащих из болота корней. Девушка посмотрела не мёртвое тело.
- Так значит, это ты держал в страхе здешнюю деревеньку? Что же, спасибо что подогрел для меня еду и отомстил за моего сородича. Твоя жертва не будет напрасной, я продолжу твоё дело. Теперь у деревни Ряски будет новый кошмар, - произнесла альранка уже не женским голосом. Подняв сумку с письмами, она небрежно швырнула ту в трясину, и тело девушки начало меняться, принимая очертания мёртвого волка.

Конец

[indent] Страшную историю? Хм… - задумчиво произнес авантюрист, - ну ладно, тогда слушайте:
Завтра мы будем проходить через небольшую деревушку, когда будем это делать, посмотрите налево - на близлежащем холме увидите пепелище большого здания. Когда-то это было дачей какого-то графа или герцога с весьма мутной репутацией, потом, когда хозяин умер, поместье пришло в запустенье, а пару лет назад там произошел пожар. Если бы не он, то деревенские до сих пор пугали бы детей страшным вампиром-демоном-колдуном, живущем в этом особняке и по ночам, как раз как эта, похищающим маленьких и сладеньких детей. И история, которую я расскажу, как раз связана с пожаром. Было оно так:
Один весьма храбрый и не в меру активный мальчик… Ну знаете, мелким всегда будто шило в одно место вставляют при рождении - что городские бездельники кидаются камнями в стекла да прыгают по крышам, что деревенские мучают скотину да диких зверей… Ну так вот, один мальчик шел со своим другом по лесу…
- Да ну, не верю! И луна взойти не успеет, а ты сбежишь! - прокричав это, Гиль громко рассмеялся. Птицы, скрывавшиеся за кронами деревьев поддержали смех мальчишки песнопениями.
- Неправда! Я в поместье просижу до самого утра, не шелохнусь - обиженно произнес молодой Фалько
- Да разве что тебя от страха в ступор бросит!
Мальчик надулся - было обидно слышать столько неверия из уст друга.
- А вот возьму и просижу там! Можешь даже со мной пойти, если не боишься.
Внезапно Гиль остановился, а за ним и Фалько. Парень хорошо спарировал колкость, это было видно по лицу товарища. Лесок был заполнен звуками: издалека доносилось журчание ручья, где-то за спиной шуршали кусты, в кронах прыгали белки, и свыше всего этого доносился хор птиц.
Ой, что хочешь, то и делай.
С пару десятков метров мальчики прошли тихо, а потом разговорились на не связанные с таинственным поместьем темы.
[indent] Вечерело. Осеннее равноденье еще не прошло, но с каждым днем темнело все раньше, да и ставало все холоднее в и так не жарких северных широтах. Фалько лег спать пораньше, чем удивил родителей. “Наверное устал” - сказала матушка в разговоре с отцом. Мальчик же быстро положил на свое место (под плед на скамье) мешок с сеном, а сам, предварительно оглянувшись, выскочил в окно и направился в сторону заранее сделанного днем схрона. В прогнившем пне был запрятан масляный фонарь огниво и топливо, на краже которых его лишь чудом не поймал старый рыбак, а также еще один плед, который он якобы потерял днем ранее. С этими совсем нехитрыми вещами малец отправился в сторону поместья. Он решил миновать деревню, пройдя через поле.
[indent] Солнце застыло на краю горизонта, окутывая мир в алые сумерки и всякая живность утихала. Ветер продувал засеянные пшеницей поля, зеленые луга, на которых днем паслись овцы. Редкая птица могла издать звук в мире, что постепенно погружался во тьму. Парню становилось не по себе, хоть он и не подавал виду. Даже в пугале, которое едва ли днем могло напугать ворон, ему мерещился кровожадный граф, что восстал из мертвых. Холодало и парень закутался в плед.
[indent] Наконец пшеница закончилась, уступив место высокой накошенной траве. Среди неё можно было найти каменную дорогу, ведущую вверх. Сделать это было действительно трудно, ведь даже камни не смогли противостоять времени и пропускали меж своими рядами отряды зеленых зарослей.
Вокруг ставало слишком темно и парень начал разжигать фонарь.
“Фалько!” - донесся негромкий девичий голос из-за спины. Сердце ушло в пятки, а почти зажженный фонарь выскользнул из рук, так и не дав фитилю разгореться. Болезненно не хотелось поворачиваться, но не обернуться было бы еще страшнее. Парень встал на ноги и повернулся. В метрах пяти от него стояла девочка, чье тело ниже подбородка было почти не видно из-за густых зарослей, а черты лица скрывались в тенях сумерок.
“Фалько!” - повторил голос, а фигура приблизилась, обхватив тело мальчика. Внезапно тревога стала отступать.
- Зачем ты ушел? Я так испугалась, когда увидела как ты сбегал в поле! - почти мгновенно выпалил голос, который стал полностью знакомым.
- Эда, что ты здесь забыла? - малец едва ли вышел из ступора, но надо было что-то ответить сестре.
- Ну как же? Как же? Ты решил сбежать из дома? Ты решил нас покинуть?
Послышались всхлипы.
- Что? Нет!
- А зачем тогда ты ушел так поздно? Еще с собой вещи взял!
- Я иду в старый дом, что на вершине холма, я продержусь там ночь, чтобы доказать свою смелость!
На несколько мучительных секунд воцарилось молчание.
- Давай вернемся домой? - Фалько слегка задумался. Вернуться домой ему хотелось больше всего, но он не мог согласиться.
- Нет! - резко ответил он.
Тогда я пойду с тобой! - жалобный тон резко сменился упрямым.
- Нет! - не менее резко повторил мальчик, — Мне только сопровождающих не хватало! Возвращайся домой.
Не вернусь без тебя.
Тут ему стало очень неудобно. Отвести домой он её не может, но взять с собой будет просто безрассудно, она же девчонка!
- Ты же всем расскажешь.
- А вот и не расскажу! Только если не возьмешь с собой!
Делать было нечего. Фонарь с потрескавшимся стеклом старался осветить путь, но дети то и дело спотыкались. Когда они вышли наверх, им открылся вид на поместье, которое нельзя было назвать иначе как зловещим. Молодая луна смутно давала увидеть очертания высокой крыши и резные контуры стен. Фонарь осветил старинные двери, что по виду едва держались на петлях.
- Может все же домой? - жалобно прошептала напуганная девочка. Фалько и без того хотел вернуться, но юношеская глупость, иль еще какая магия, заставляла его продолжать.
[indent] Жалобно заскрипевшие двери, сдвигаемые усилиями парня, отворились, обнажив внутренности дома любопытным детским глазам. Конечно, ничего ценного там уже не было, однако впечатляющего - с головой. Большие стекла окон были залиты лунным светом снаружи и отражениями фонаря изнутри. Кое-какая мебель уцелела после мародеров - в основном деревянная или железная, её вычурные формы были красивее всего, что можно было увидеть на ярмарке. Дети вступили в дом, но на первый же шаг поместье ответило протяжным скрипом, разлетевшимся, должно быть, по всему помещению. Девочка охнула, на что парень ответил тихим “тссс”, с каждым новым звуком все труднее было перебороть желание броситься наутек. Каждая гнилая половица издавала адский скрежет, рассекая тишину таинственного дома, но дети, ведомые странным желанием, шли дальше. Между прихожей и следующей комнатой была форменная арка. С её вершины смотрела жуткая вырезанная морда. Её взгляд, казалось, мог бы вонзиться в грудь и вырвать сердце.
[indent] Осматривая еще одну комнату, стало видно несколько дверей и одну арку, которая вела к винтовой лестнице. Верхняя часть лестницы обвалилась, из-за чего на второй этаж было не попасть, а дети, переглянувшись, решили что вниз не спустятся. Они уже готовы были пройти еще куда-то, как вдруг услышали неспешные шаги со стороны лестницы. Замерев в ступоре, они бездумно дождались, пока из проема показалась высокая мужская фигура. Голос местного обитателя был низким, казался слегка гнусавым и был мертвецки спокойным.
Ах, вот кто это. Ну и что же такие дети как вы забыли ночью в таком месте? Ну ничего, вы не будете лишними - с этими словами человек потянулся к Фалько, его кожа казалась бледной даже в оранжевом свете фонаря, а плащ, казалось, был цвета вороного крыла.
[indent] Страх парализовал, но парню удалось сдвинуться. Он бросился со всех ног в сторону выхода, держа в одной руке фонарь, а в другой руку сестры. Он не видел ничего за собой и не желал оглядываться, в мечтах желал чтобы этого всего не происходило. В самом помещении не было душно, но вылетев на улицу Фалько словно заново задышал. Не сбавляя темпа они бросились к дороге, но тут одна рука парня опустела. Обернувшись, он увидел как всё тот же человек держал девочку над землей.
- Отпусти её! - крикнул малец, бросившись на противника с кулаками.
- Очаровательно - фыркнул недруг, сильно оттолкнув парня. Тот отлетел так далеко, что дальше кубарем покатился вниз холма. Камни впивались в тело, трава обжигала как и страх за родного человека…
[indent] Очнулся Фалько в стогу сена, укутанный в плед, а рядом с ним был многострадальный фонарь. Близился рассвет, а значит стоило поспешить. Бег до дома дался нелегко. Запыхаясь, он ворвался внутрь и был готов будить родителей, как вдруг заметил мирно спящую сестру. “Так это все был сон?” - подумал малец. Тело после падения болело, но видимых ран не было, разве мог он так удачно упасть?
Фалько тихо пробрался к скамье и убрал мешок, а сам направился в поле, чтобы вернуть фонарь и плед. Припрятав в том же пне, он задумался над тем, как бы незаметно вернуть вещи на законные места.
Придя домой, мальчик застал неприятную сцену: Эда с закрытыми глазами лежала на скамье, укрытая сразу несколькими пледами, мать укладывала на её голову мокрую ткань.
- Где ты был? - горестно спросила мать.
- Я с Гилем червей копал - оправдание было неубедительным, но видимо матери было не до того.
- Эда захворала, её с утра лихорадит. Отец пошел за лекарем - ответила она на вопрос, который сын не успел задать…
[indent] Вечерело, весь день Фалько помогал матери ухаживать за сестрой. Солнце, вновь уходя, забирало у мира свой свет. Матушка вышла зачем-то, а мальчик остался в доме один с больной сестрой. Когда та закашлялась, он подошел дабы поправить одеяло. Вдруг почти ледяная рука схватила его запястье.
Колдун - прошептала Эда - в том доме, — слова прервал громкий кашель, но парню хватило и этого чтобы все понять. Не сон то был. Рука сестры обмякла. Фалько поправил одеяло, смочил ткань и был готов выбежать из дома, но на пороге столкнулся с матерью.
- Мам, мне срочно надо…
- Ладно - мягко сказала матушка, - ты весь день у сестры, принеси ведро воды и беги, куда требуется. Но вернись до заката!
Без труда управившись с поручением, мальчик прибежал к пню. Выудив из-под пледа фонарь, он внимательно осмотрел его. На стекле была видна трещина.
[indent] Утреннее упражнение пришлось повторить. Ноги ныли, а пшеничные колосья пролетали с неимоверной скоростью. Все звуки вокруг заглушались громовым ритмом сердца. Вот опять край поля, дорога вверх. Щебни и мелкий булыжник вылетали из-под ног, то и дело пытаясь утащить за собой, и все же особняк вновь стоял перед мальчиком. Фалько постарался открыть дверь тише чем вчера, но та вновь предательски заскрипела петлями. Выбирая по каким доскам ступать, он перешел в другую комнату, где было значительно меньше света чем в прихожей, а из лестничного проёма на него и вовсе смотрела кромешная тьма. Мальчик взял фонарь и огниво. Руки непокорно тряслись и лишь с третьего раза, отдышавшись, он смог зажечь огонь в лампе. Каменные ступени вели вниз. Фалько ступал осторожно, он мало о чем думал и не пускал в себя страх. Голову заполонила лишь одна мысль, одна единственная цель. Повороты быстро кончились, молодым глазам открылась протяжная каменная комната. По бокам были стеллажи с книгами и полки с какими-то вещами, растениями и ёмкостями. В стенах были проходы, справа и слева по два, один спереди. В подземелье было тихо и сыро. Мальчик заглянул в ближайшие проходы справа и слева, в них виднелись небольшие комнатки, в самой середине которых находились прямоугольные каменные ящики. Подвал оказался гробницей. И этот фамильный склеп, видимо, был разграблен как и всё поместье: резные стены были побиты, потолок держался на деревянных балках, что вряд ли входило в изначальную конструкцию, на полу лежал различный мусор. Фалько пошел вперед и осмотрел оставшиеся три комнаты, в них все было так же и, что интересно, никого там не оказалось.
- О, ты уже здесь - мальчик не заметил, как мужчина в тёмном плаще спустился, - я не стал тебя искать вчера и не зря, ты и сам вернулся.
- Колдун! - воскликнул Фалько.
- Какое невежество и неуважение - перебив хмыкнул мужчина. Его лицо казалось не таким бледным как вчера, - еще раз назовешь меня колдуном и я использую твои кишки для ритуала призыва. Я - чернокнижник, ну или тёмный маг в крайнем случае.
Фалько чувствовал страх, который заглушала ужасная ярость. Глупая ярость игнорировала то, что он слабее, что у него нет шансов в прямом противостоянии, но он выпалил:
- Как бы ты себя не называл, отстань от моей сестры!
Ответом стал пронзительный и громкий смех.
- О да, действительно? А если откажусь? - голос чернокнижника переполняла злоба, - ну ладно, у меня есть к тебе предложение. Утром твоя сестра проснется полностью здоровой, но за это, ты станешь моим слугой.
Закрывшая всё пелена ярости сошла на нет. Это ли было лучшим решением?
- Хорошо, я согласен - произнес мальчик.
- Отлично - маг наконец подошел к мальчику. Он наклонился и положил свою руку на голову Фалько, - это просто замечательная сделка.
Но в глазах мальчика виднелся огонек. Неприятный огонек, который не предвещал ничего хорошего. Рука с фонарем разжалась и тот упал на пол. Масло растеклось, и почти мгновенно зажглось от фитиля.
- Что ты творишь?! - воскликнул колдун, а мальчик схватился за него.
Фалько буквально вцепился во врага, мешая тому сделать хоть что-то. Он кусал, царапал и бил, сколько мог, в то время как горящее масло зажигало свитки и книги, которые уже передавали пламя на деревянные стеллажи. Маленькие кулаки не могли уничтожить это зло, но пламя пожирало все, что было внутри. Подземелье заполонил дым. Лишь сейчас колдун смог оторвать от себя мальчика, отбросив того куда-то. Резкая боль пронзила тело, но было поздно - балки тоже горели. Пламя пожрало опору и потолок рухнул, забрав с собой жизни безымянного чернокнижника и юноши. Наутро от поместья было лишь пепелище.
[indent] Костер потух, оставив тлеющие угольки. Компания молчала. “Хорошая вышла история” - подумал чернокнижник.

В сердце заповедной чащи увязает в ветвях свет, под сплетеньем крон зловещим бродит чей-то силуэт.
Не ходи гулять по лесу, дверь запри покрепче ты, ведь умолкли даже волки, в ожидании беды.
Посиди сегодня дома, да не суйся за порог, даже если вдруг увидишь, вот идёт единорог!
Если золото блеснуло под ракитовым кустом,
Если белого оленя бок увидел ты мельком,
Если песню ты услышал слаще мёда и вина,
Если вдруг знакомым гласом просит помощи сосна,
Если детский плач разрезал тесаком ночную тишь,
Ты зажми руками уши, да зажмурься будто мышь!
В этот день сидит в берлоге даже старый злой барсук, браконьер на сук повесил на сегодня меткий лук.
Егеря играют в карты, пьют в три горла крепкий мёд, зная, жить кому охота, на охоту не пойдёт.
Одноглазый тать в землянке грустно точит кривой нож, знает он, сегодня ночью, не добудет даже грош!
Ведь сегодня день особый, трижды ты проверь засов, затвори пораньше ставни, не дождавшись криков сов.
Что в лесу творится нынче не узнает род людской, о чем шепчутся деревья, преисполнены тоской?
Кто шатался по чащобе? Кто стучал тебе в окно? Кто взъярил кота настолько, что он мечется давно?
Ты зажми руками уши, да зажмурься будто мышь! На подобные вопросы отвечают только «кыш»!
С головой под одеяло, до рассвета не вставай, только вместе с петухами глазки-ушки открывай!
Даже в щёлочку наружу этой ночью не гляди, и, прижавшись ухом к двери, на полу ты не сиди.
Все же гложет любопытство? Не даёт спокойно спать? Вот моё предупрежденье, надо глазки закрывать!
Шанс последний отвернуться. Шанс не видеть никого. Неужели из рассказа ты не слышал ничего?!
Говорят тебе, не суйся! Вспомни про Варварин нос! В эту ночь лисята даже из норы не кажут хвост!
Я тебе предупреждаю, ты не трогай дверь свою! Поскребёт и перестанет, али ждут тебя в раю?
Что, шуршит снаружи громко? Ну и пусть себе шуршит! Кот визжа, полез на стенку? Ну и пусть себя визжит!
Для спокойствия ты можешь солью очертить порог, не страшись, в твоём жилище, не найдёт тебя злой рок.

Ну, а коли ты не слушал, дверь отпёр назло судьбе, всё, я умываю руки,

[nick]Spooky Scary Skeletons[/nick][status] [/status][icon]https://i.imgur.com/xp6UQ4j.png[/icon]