Вселенная... мир, полный чудес, у которого никогда не будет конца. Миллиарды звезд, миллиарды тайн. И каждую ночь, закрывая глаза, Теостра попадает на одну и ту же поляну, видит один и тот же сон, который не желает заканчиваться. Величественные деревья скрывают солнечный свет, а тишину не смеет нарушить даже легкий ветерок. Реальность в этом месте не пользуется спросом, а мир странных снов тянет свои когтистые лапы, цепляясь за одежду, приглашая пройти дальше, в темноту и неизвестность. В такие ночи девушка просыпается с сердцем, отбивающим чёткий ритм о грудную клетку, и зреет понимание - стены слишком давят. Надо выйти. Лежать дальше у Тео не получалось, не моглось и не хотелось. Тео вскочила с кровати, как ужаленная, и накинула на себя первую попавшуюся одёжку, скрыв самые свои сокровенные части тела. Обилие одежды ей всё равно не пригодится - не на бал же она собралась, верно? Слетая по лестнице, просачиваясь сквозь дверь, девушка тенью, припавшей к земле, двигалась за город. Тео, изрядно устав за всё это время, желала отдохнуть как морально, так и физически. Постоянное напряжение и мысли о делах насущных, о Роуге и его привычке попадать в неприятности, о начавшейся линьке - всё это заставляло чувствовать себя белкой, скачущей по деревьям. Ещё немного трудоголизма и Тео запросто можно было бы узнать даже в темноте – по красным глазам, трясущимся рукам и вялой реакции на внешние раздражители.

У Теостры веселья – простого –  кажется, не было особо в жизни и вообще, казалось, будто веселиться – это не её свойство. Но везде есть светлые стороны, а посему прогулки по лесам, по озёрам, да по полям были для девушки глотком свежего воздуха и непременно вызывали детскую радость. С такими желаниями она настроена на одиночество и хорошо в нём существует: без трагедий и прыжков со стойки в таверне насмерть. Впрочем, даже дракон смог завести друзей. Удивительно. Но со временем долгая жизнь берёт своё, и вереница дней превращается в серое смазанное полотно, на котором не появляется больше новых мазков. И отец, и мать всегда советовали Тео справляться с этим, научившись беспечной грусти, светлой тоске, безмятежной меланхолии и спокойному созерцанию предметов. Растений, облаков, закатов. Созерцанию самого себя и других существ. Обогнув шумную компанию истошно каркающих ворон с явно антиобщественными склонностями, Тео продолжила своё шествие.

Ах, как, всё-таки, хорош вечерний городишко! Похожий на мечту или сон. Идёшь, а вокруг тишина да романтика... Ночные огни уже угасли, и в домах мирно спят жители. Где-то вдалеке залаял пес. Он, в общем-то, лает каждую ночь. Выходишь на площадь, идёшь и думаешь обо всём на свете. Но стоит заглянуть за угол последнего дома, отделяющего "дикую природу" от "цивилизации", как глазам открывается поистине новый мир.

К озеру вела поросшая молодой, взъерошенной травой тропка. Это место было заботливо припрятано природой от любопытных глаз, и многим просто лень было проделывать такой путь, чтобы полюбоваться на обычную жидкость. Гладь чистой прозрачной воды слегка заволокла туманная дымка, которая доживала до утра, и рассеивалась, как сон. На бездонной поверхности озера, как в глазах хищного зверя, отражались звёзды, которые только-только начали появляться. Сегодня был один из тех дней, когда природа выглядела уж слишком безмятежно. Ненавязчиво пахло дождём, хотя тучи не казались грозовыми. Пасмурное небо, пожухлый тростник, почва, покрытая невесомым слоем пыли, всё это странно умиротворяется ощущением тонкого, нездешнего покоя. Небо, словно забелённое молоком, было похоже на тёмное покрывало. Отдалённые берега скрывались за горами, а сами горы терялись в синеватых облаках, которые угрожающе нависали где-то там, вдали, словно и не в этом мире вовсе.

Как только Тео перестало сдерживать человеческое тело, она, в порыве радости, ударила массивными лапами по земле и шумно выдохнула, обдав траву горячим, далеко не фиалковым, дыханием. Вывалив мокрый язык из пасти, дракон поднимал хвостом клубы выпавшей шерсти и отлетающей чешуи. Линька - это то, что невозможно было отринуть. Животная суть останется животной, даже если ты научился жить среди людей. Теостра задрала заднюю лапу, когтями проходясь по своему боку, заставляя старые чешуйки разлетаться в разные стороны. Схватив за край кусочек кожи, дракон рывком содрал его, издавая недовольное горловое урчание. Долгий процесс, но необходимый.

Упав на спину, Тео перекатывалась сбоку на бок, извиваясь всем телом, оставляя на земле небольшие неровности. Невыносимый зуд от линьки, возможно, худшая форма пытки. Желание почесаться нельзя превозмочь, ему можно только поддаться. Блеклая, выцветшая, молочная чешуя уступала место новой - яркой, переливчатой, свежей. Её кожа никогда не сходила одним "футляром", в чём она завидовала змеям, а слезала кусками, да ещё и подшёрсток опадал, оседая на все поверхности в округе. А уж мысли о том, что потом придётся всё убрать, чтобы не вызвать подозрений и паники... ух, лучше не думать об этом.

Наконец, успокоив зуд, дракон вскочил, отряхиваясь, скидывая с себя остатки чешуи, шерсти, земли и травы, и одним высоким прыжком преодолел расстояние от своего "места почёса" к воде. Свежая, перламутровая, серебристо-розовая чешуя ярко поблёскивала в ночи. Переливалась от золотистого до розового, сверкала оттенками серебряного, а в тени своего собственного тела мерцала нежно-кремовым. Как только тело ударилось о гладкую поверхность, по воде разошлись огромные круги, нарушая выстроенный в ночи покой. Засунув морду в воду, Тео шумно выдохнула, пуская носом пузыри, сопровождая это звонким булькающим звуком. Прямо как щенок. Лапы приятно утопали в мягком дне, как в зыбучих песках. Продвинувшись дальше, зайдя в воду уже по грудь, Тео нырнула и, поднявшись на поверхность, взглянула вверх, млея от удовольствия и прищурив глаза. Плавно перебирая лапами, Тео изогнула шею, как это обычно делают лебеди. В голове, наконец, прояснилось, и осталось время подумать о своём, обо всём, и ни о чём разом. Развернувшись, и оседая всем телом на мели, дракон довольно сжался в "комочек", не опуская головы, а как бы втянув её в себя. Как нахохлившийся воробушек. Довольно клокоча, и вывалив огромный хвост на берег, Тео смотрела куда-то вперёд себя. Часы такого отдыха были самыми ценными для неё, и на утро было ощущение обновления, словно ты спал не полночи, а несколько лет.

День казался неожиданно далёким, словно его никогда и не было. Это чувство не поддается описанию, его следует пережить хотя бы раз в жизни, чтобы понять, что оно собой представляет. В голове переливались и позвякивали самые разные мысли. Но, в основном, они касались людей и природы. Того, что до сих пор не может нормально сосуществовать вместе. Вот есть люди, и в планах властителей и королей, очевидно, расширяться и завоёвывать территории, строить дворцы, дома, широкие мосты. По венам улиц разливаются толпы людей, альранов, эльфов. Но вся правда в том, что какие бы мощные дома не отстраивались, природа, рано или поздно, уничтожит всё. Она стряхнет всех нас, как ненужный хлам, как лёгкую дрему, только проснувшись ото сна. Это видно по сухим внушительным деревьям, лишённым листвы, по скалам, разрезающим небеса, и по лианам которые, как щупальца неведомого чудовища, оплетают огромные валуны, практически кроша их за время роста. Огромные города зарастают деревьями и становятся местом жительства диких животных. Поля превращаются в луга, дороги - в лесные тропинки. Красивые мысли, окутанные лёгкой грустью. И тогда вполне можно понять бесцельность всего происходящего. И просто расслабиться, не нагружая свои плечи непосильными заботами и переживаниями. В конце концов, вряд ли что-то прекрасное останется таким же, если превратится в вечное. Оно станет обыденным.

Глядя на Тео в такие моменты, можно подумать, что она была бы счастлива жить в вольном поле, охотиться круглыми сутками и вообще отринуть речь, сознание и стать диким зверем. Да, несомненно, Теостра не те гигантские драконы, и она компактно помещается в самые узкие места, умеет спать в любом положении и вообще способна жить в дупле. Однако это не значит, что травница готова жертвовать тёплой кроватью, мягкой подушкой и вкусными блюдами из таверны ради своей животной натуры. Выживание в пространстве, в котором, в общем-то, удобств не имеется, противоречило принципам Тео и ставило под сомнение смысл существования в этом мире.

Довольно закрыв глаза, дракон расслабил мышцы, позволяя себе ещё немного отдохнуть от городской суеты.

Отредактировано Teostra Namielle (2021-11-10 22:14:58)