АИЛЛА СИГУРД |
Раса/возраст: |
|
О ГЕРОЕ: |
История эта началась нетривиально – понесло отчаянно стареющего аваринского аристократа на север. Пересказывая эту историю, никто уж и не помнит, что именно искал мужчина в холодных северных землях, сам он утверждал, что в поздние годы жизни в нем проснулся азарт путешественника. И впрямь, безрассудства ему было не занимать – семья в один голос отговаривала его от такого рискованного предприятия, тем более, отправиться в путь он хотел совсем один, груженый необходимым минимумом для выживания. Аргументы их, однако, мало действовали на старика – делами семейства заведовал уже взрослый сын, его жена ожидала рождения наследника.
Путь отчаянного странника, правда, чуть не оборвался у Валхейва – непривычный к таким дальним путешествиям, ошибшийся в расчетах необходимого провианта, так бы он и помер под высоким деревянным забором селения, не в силах даже дойти до ворот. К счастью, судьба распорядилась иначе и прежде, чем бедолага окончательно околел бы, его встретил возвращающийся домой охотник. Незнакомец оказался человеком добросердечным и тотчас же привел ослабшего странника в свой дом, где их встретила хозяйка – румяная красавица на сносях. Путника покормили, обогрели и радушно предоставили кров на ближайшее время. Уже на следующий день охотник и путешественник заливисто хохотали над историей, которая чуть не убила одного из них – не смотря на разницу в возрасте, они нашли друг в друге родственных душ.
Мужчина хотел было возвращаться домой, признавая свое поражение перед севером, но охотник, улыбаясь, сказал, что его путь как раз лежит туда. Перед рождением дочери, как он сказал, стоило бы впрок запастись приданым.
И вот, мужчины отправляются в путь. Охотник покидает своего спутника у гномских селений, и по ним странник блуждает уже один. В назначенный день они встречаются с охотником в назначенном месте, возвращаются в Валхейв и застают раскрасневшуюся роженицу с кричащим младенцем на руках. Вся эта история до того растрогала и без того импульсивного старика, что он заявил о своем желании породниться и предложил в будущем заключить брак между внуком и дочерью своего спасителя. Пара, так же проникшаяся к гостю симпатией, с радостью согласилась, и мужчина покинул их. Теперь за его путь опасаться не приходилось – в путешествии на север он не только обрел множество полезных для путешественника навыков, но и словно бы помолодел.
Дома у него, однако, все было не так радужно. Известие о том, что для наследника нашлась невеста без ведома родителей, да еще и из таких далей, никого особо не порадовало. Старик, впрочем, был достаточно весомой фигурой в семье и настоял на своем. Скрепя сердце, его сын согласился.
Аилла тем временем росла крепкой, активной девочкой. Про обещанное замужество она узнала еще в раннем детстве, но относилась к нему легко и даже с интересом. Если тот человек действительно был таким хорошим (а от него ей приходили подарки буквально на каждый праздник!), рассуждала она, то и внук его наверняка будет славным малым. Да и ей, по годам любопытной, было интересно, как оно там, в столице.
Переписывалась с женихом Аилла с тех самых пор, как научилась писать, и, как ей казалось, ощущения ее не обманули – он был славный мальчишка.
К десятому дню рождения старик впервые навестил ее. На этот раз он был в сопровождении слуги, и пусть морщины его стали гораздо глубже, чем при первом визите Валхейва, глаза все еще горели живым огнем. Для Аиллы он навсегда стал кем-то вроде любимого дедушки, ну а он сам души не чаял в девочке, балуя ее и проводя с ней целую кучу времени.
Кроме приятного досуга, было еще кое что. Старик предложил Аилле перебраться в столицу и жить с его семьей, чтобы к шестнадцатилетию она обвыклась с жизнью в большом городе. Взяв с него клятвенное обещание разрешить ей навещать родителей, девочка с зарождающимся чувством легкого беспокойства согласилась.
Ах, кто бы мог знать тогда, что это – беспокойство перед грядущими переменами, или нехорошее предчувствие? Кто бы сказал им, что кропотливо собранное приданое у столичных аристократов не имеет никакой цены?
События шли своим чередом, и через год, отметив свой одиннадцатый день рождения, Аилла отправилась вместе с дедушкой в новую жизнь. Стоически выдержав долгий путь, она стояла перед входом в город и думала, что самое сложное позади. Как оказалось – все самое сложное как раз таки впереди.
В семье ее приняли холодно, хотя и не демонстрировали дурного отношения напрямую. Просто однажды она узнала, какие слухи ходят о ней среди взрослых – дикарка, невежда и вообще что-то нечисто со всей этой историей про женитьбу. Единственной отрадой были дедушка, пресекавший подобную болтовню на корню, и сам жених, с которым Аилла на удивление крепко сдружилась. К тому же, простая и честная девочка явно импонировала прислуге, но те боялись напрямую поддерживать ее, опасаясь гнева хозяйки дома.
Неминуемо приближалось шестнадцатилетие. В именины жениха они должны были стать мужем и женой, чего Аилла очень ждала – в тот момент она была трепетно и сильно влюблена в юношу. Дедуля вот только совсем занемог и больше не мог защищать свою любимицу от пересуд, но стремительно расцветающая девушка к тому моменту неплохо освоилась в мире аристократических порядков и сама могла постоять за себя. Все трудности она встречала с твердой верой в то, что переживет вот это – и тогда-то все будет хорошо, а в письмах родителям о них и вовсе ничего не говорила.
Примерно тогда же в жизни ее жениха и появилась та девица – знатного происхождения и великолепных манер, по мнению окружающих, она подходила юному наследнику куда лучше острой на язык дикарки с севера. Конечно, никакой дикаркой к тому моменту она уже и близко не была, но как этот ярлык закрепился за ней пять лет назад, так никуда и не делся.
Сначала свысока глядящая на нее девица вызывала у Аиллы только невыносимое раздражение. Потом – злобу. А когда жених заметно охладел к своей невесте, Илла ее возненавидела. Но только эта ненависть была сродни детскому сжиманию кулачков по сравнению с тем, что девушка почувствовала к сопернице позднее.
За месяц до свадьбы жених объявил, мол, так и так: невеста меня с дедом околдовала, и нет у нас к ней ни чувств никаких, ни симпатий. Дед на тот момент большую часть времени проводил в мире грез, а бодрствуя, мог и вовсе не вспомнить событий вчерашнего дня, так что авторитетным источником посчитать его было нельзя. Зато слова жениха подтвердили несколько жрецов. Грядущую свадьбу вскорости свернули, а саму Аиллу заперли, и не в ее уютной комнате, а в полупустом чулане. И то лишь на то время, которое потребуется, чтобы решить ее судьбу.
Решение было принято достаточно быстро – так как девушке еще нет шестнадцати, она отправится замаливать свои грехи в церковном уединении, ну а новой невестой юноши станет та самая невероятно раздражавшая Аиллу аристократка.
И вот, с позором изгнанная из чужого дома, сжимая зубы и глотая горькие слезы, Аилла была отправлена в церковь, где порядки оказались еще более суровыми. Не зная, чего ждать от будущего, девушка, как ей казалось, была сломлена и подавлена – созналась во всем, покаялась и была принята в качестве послушницы.
На тот момент она не чувствовала ничего, кроме иссушающей ярости по отношению ко всем – к теперь уже бывшему возлюбленному, который так легко предал ее; ко всем взрослым, кому она показалась неподходящей лишь потому, что не родилась с серебряной ложкой во рту. И, конечно же, сильнее всего она ненавидела ту мерзкую аристократишку, которая, как оказалось, и нашептала ее жениху все обвинения, которые он потом вывалил на свою невесту, которой еще неделю назад клялся в любви.
Аилла ненавидела бы ее вдвое меньше, если бы не знала, что в использовании темного колдовства виновна как раз она. А что еще можно подумать, видя, как человек бормочет куда-то в пустоту, находясь там, где ему уж точно находить незачем? Как еще понять то, что она прибирала к рукам чуть ли не любую мелочь, связанную с юношей? Доказать этого Аилла, увы, никак не могла – будь у нее на руках даже самые весомые из доказательств, ее бы просто не послушали.
И теперь ей оставалось только молить самых светлых богов о самых темных вещах.
Но однажды в церковной библиотеке ей попалась в руки книга. В ней подробнейшим образом описывалось, как опознать человека, якшающегося с демоническими силами. У Аиллы аж дыхание перехватило – чем дальше она читала, тем больше узнавала ту аристократочку и ее «маленькие странности». Вскоре она запойно читала о демонах все, что удалось найти в библиотеке. Ее интерес заметил один из старших по сану и Аилла, не в силах более держать это в себе, поведала ему свою историю. Неясно было, поверил мужчина ей, или нет, но яростный блеск в глазах и дрожь в голосе Иллы, говорящей о демонах, ему понравилась.
Первые пару лет он был ей скорее старшим товарищем, нежели наставником – советовал литературу, давал благословение на чтение тех книг, которые требовали позволения старших по сану. Гнев Аиллы не утихал, но уже не был хаотичной бесконтрольной стихией. Хочешь бороться с порождениями темнейших чувств – обуздай свои, говорил ей тот мужчина. И Аилла всеми силами старалась.
Завершив свое послушничество и став полноценной священницей, Аилла получила от своего благодетеля предложение продолжить обучение, но уже под его чутким руководством. Отошедший от дел воин света, несший его не только молитвой, но и боевым посохом, был искренне заинтересован в передаче своих знаний юной протеже. Аилла незамедлительно согласилась, получила на это благословение, и отправилась в путь.
Путешествие затянулось. Они нигде не останавливались надолго, по несколько месяцев, бывало, преследовали демонов, а на двадцать третий день рождения наставник привел ее к своему старому, обветшалому дому близ Ясновеля, возложил с молитвой руки на люк старого погреба и вынес оттуда диковинку – буквально пышущее светом не то копье, не то посох.
Сидя на порожке дома и глядя куда-то вдаль, он рассказал, что это копье зовется Брунгильдой, что им может пользоваться только чистая помыслами женщина, и что в его семье оно передавалось по женской линии долго-долго, от самых предков-северян. Да вот только младшая его сестра, которой оно и должно было достаться, скончалась в совсем нежном возрасте, и после этого лишенная надежды семья осела здесь, возделывая землю, сокрыв копье за семью печатями. Вот только он с этим не смирился, и продолжил семейное дело своими собственными силами.
Аилла была глубоко тронута таким даром. Она принесла своему учителю клятву использовать дарованные ей знания и оружие только на благо, а наутро отправилась в путь.
Ее собственная миссия по уничтожению демонов длится уже почти три года. Она блуждает по миру без какой-то конкретной цели, кроме того, что каждое встречное порождение Тени туда должно быть возвращено. Будучи по натуре человеком открытым и искренне добрым, в своих странствиях Аилла обзавелась множеством приятелей. С некоторыми из них ей даже доводилось разделить путь, но рано или поздно она вновь оказывается на дороге одна. Но Аилла об этом не слишком печалится – в мире еще много нехоженых дорог и полных незнакомцев таверн тоже немало. Она хорошо усвоила урок своего наставника о том, что каждому страннику нужен отдых, а жесткая аскеза пригодна скорее для отшельников, которым каждый день как новая проверка веры. Так что для посланника церкви Аилла обладает достаточно свободными взглядами.
Это касается и вопросов силы. Любое знание может быть использовано как во благо, так и во вред, и даже если кто-то посвятил свою жизнь служению богам, истинно добрым его делают его собственные поступки. Так что к чуждым культурам она терпима, даже к темной магии относится настороженно, но сдержанно, полагая, что изучение этой дисциплины является осознанным выбором, который обернется неизгладимо серьезными последствиями для решившего воспользоваться ею в дурных целях. Да, в случае чего, она сама готова быть этими последствиями.
А вот отношение к демонам и тем, кто заключил с ними контракт, бескомпромиссно отрицательное. И если само существование демонов она признает как необходимое зло, то на тех, кто якшается с ними, она смотрит с презрением. Контракт с демоном для Аиллы – свидетельство слабости духа, беспринципности и глупости. В самом деле, кто еще может повестись на их сладкоголосые речи, понимая при этом их природу?
Сейчас путь Аиллы лежит в южные земли – ветра нашептали ей, что какой-то сильный демон то тут, то там наводит беспорядок. Не пора ли это пресечь?
Особенности и умения:
Обладает полным набором бытовых навыков, пригодных для непритязательно-комфортной жизни странника. Квалифицированный служитель церкви, практикует небоевые ритуалы очищения мест, людей и может благословлять мирян на благие дела.
Физически развита и обучена базовому обращению с оружием. Довольно ловка в ближнем бою, из лука стрелять умеет, но не более того. Наиболее совершенно владеет рукопашным боем и боевыми посохами (в переложении на реальные боевые искусства, наиболее близким аналогом будет японское бодзюцу). Чуть более углубленно знает основы обращения с копьями, так как магические атаки Брунгильды требуют именно такого использования.
Искусно владеет магией Света. Ее специализация – кратковременные защитные молитвы и способность противостоять демоническим чарам. В меньшей степени использует молитвы, усиливающие ее саму, предпочитая брать врага измором, оставаясь с минимумом повреждений.
Брунгильда – таинственное копье северян, пронизанное Светом. Обладает способностью вносить помехи в связь контрактора и демона. Чем чище и светлее его обладатель, тем сложнее связь восстановить, и тем атаки этим оружием эффективнее. Разумеется, работает и в обратную сторону – если копье принадлежит нечистой сердцем, в какой-то момент оно станет не более чем тяжелой и неудобной палкой.
На пике своей силы способно единожды защитить хозяйку от неминуемой гибели.
Магические атаки строятся на накоплении силы Света на кончике копья (острия как такового у нее нет, и потому "копейные" атаки всегда сопряжены с использованием магии). Быстрые атаки не имеют большой бронебойной силы и служат в первую очередь для нейтрализации и прерывания вражеских заклинаний. Более сильные атаки требуют длительной концентрации и накопления магической энергии в оружии, значительно усложняя обращение с ним и уменьшая точность, Аилла практически не пользуется Брунгильдой таким образом.
Брунгильда довольно габаритна в качестве боевого оружия, но вне боя чудесным образом уменьшается и может быть надежно скрыто даже под простым плащом.
Имя бога-покровителя или отношение к религии в целом:
К светлым богам имеет самое непосредственное отношение. В церковных ритуалах обращается почти ко всему пантеону, личные молитвы возносит преимущественно Аэну и Харуну.
Мировоззрение:
Neutral good
ОБ ИГРОКЕ: |
Связь с Вами:
https://vk.com/lionrion
Пожелания на игру:
Хочу убивать всех демонов и пить с красавицами в тавернах. Возможно, вернуть кого-то на праведный путь? Найти спутника в своих странствиях?
А вообще единственное конкретное желание - забрести как можно дальше.
Передача GM'у:
Да
Отредактировано Aylla Sigurd (2017-09-24 20:53:40)
