МАРДЖОЛАЙН ГРИММ Она же Мардж

Раса/возраст: Человек, 24 года. Статус, занятость: Простолюдинка; Странствующая колдунья, прошедшая обучение в Деорсе. Место рождения: Рекн. Место пребывания на начало игры: Отделение Деорсы в Аварине.

Нескладная, худощавая и низкая ведьма болезненного вида. Кожа нездорового серо-желтого оттенка, любые повреждения на ней заживают с трудом, отчего даже мелкая царапина может остаться шрамом, а небольшие бытовые ожоги - пигментными пятнами. Волосы темно-русые, до середины спины; глаза карие, впалые. Почти всегда носит длинную серую мантию с капюшоном, который постоянно пытается натянуть как можно ниже на лицо.

О ГЕРОЕ:

Маленькая Мардж сидит у самого-самого края деревянного пирса, свесив ноги к ледяным океанским волнам. Ей всего семь, и она грустит от того, что в Рекне не бывает настоящей, морозной зимы, как в сказках - холодно, а снега всё равно нет! Она опускает взгляд вниз и видит под собой несколько крохотных рыбок, вьющихся над пучком темных водорослей. Рыбки - ее старые друзья, и Мардж робко спрашивает, не доводилось ли им оказываться в Нортране. Но рыбки сегодня не в настроении, а потому только хмуро молчат.
- Ну и ладно! Дуйтесь сколько хотите, - Марджолайн злится и чуть сползает со своего места, так, чтобы дотянуться башмаками до дна, и что есть силы топает, разгоняя своих морских товарищей. Ощутив обжигающе холодную воду, девочка вскакивает и бежит домой. Она сворачивает вглубь бедных улочек и находит свою мать, разделывающую огромную рыбью тушу за прилавком скромной рыбацкой лавки.
- Ма, они опять на меня обиделись! - только старшая Гримм успела обратить внимание на тонкий голосок дочери, как та уже бросилась обниматься и плакать. В общем-то, дело привычное - Мардж часто рассказывала родителям о своих долгих беседах с улитками, жуками и кошками, и общение с воображаемыми друзьями не казалось таким уж ненормальным для ребенка ее возраста. Как правило, дружелюбные божьи твари "говорили" лишь невнятными обрывками фраз, значение которых Марджолайн либо додумывала сама, либо спрашивала совета у старших, и ее увлечение животными считалось невинной игрой.
Матушка снисходительно смеется, откладывает филейник и приобнимает малютку, но замечает ее насквозь промокшую обувь и резко отталкивает. Она кричит, вспоминая, во сколько им обошлись эти несчастные башмаки, грозится рассказать всё отцу, когда тот вернется с уловом, и гонит домой - согреться и подумать о своем поведении. Ей-богу, испортить такую вещь из-за рыбок!

Годы идут, и, вопреки ожиданиям семьи, Мардж продолжает свою дружбу со зверьем. В десять ее уже начинают упрекать в неподобающем поведении, сверстники называют то лгуньей, то сумасшедшей; в одиннадцать она осознает, что не хочет ловить на себе косые взгляды собственных родственников, и всякие упоминания о подобных разговорах прекращаются. Когда ее с ехидством спрашивают, как поживают ее мистер и миссис голуби, она краснеет от стыда и огрызается - она уже выросла из этих глупостей. Со временем репутация безумной дурнушки рассеивается и Гримм уже живет вполне нормальной жизнью.
В двенадцать она в полной мере понимает, что даром речи владеют исключительно человекоподобные существа. Вот только голоса, сопровождавшие девочку всю жизнь, никуда не исчезли - со временем они становились даже отчетливее, иногда являя Мардж совсем немиролюбивые намерения. Бывали дни, когда она не слышала ничего, а порой стоило только проснуться, чтобы услышать чье-то "Остановись!" или "Грязное убожество!", направленные в пустоту.

Марджолайн поняла - всё это только в ее голове.

Никогда еще она так не пугалась. Ни соседские мальчишки, ни страшилки, ни даже настоящая взбучка от матери не могли сравниться с шансом оказаться душевнобольной попрошайкой в порту - кто же ее, больную, у себя оставит? Нет-нет, как бы там ни было, ей надо скрывать это всеми силами. По-настоящему скрывать.

***

Всё было славно. Марджолайн Гримм целыми днями помогала с семейной лавкой, изредка разносила какие-то бумажки на склады и к шестнадцати годам даже почти умела читать, учась как раз по торговым договорам. Она - девушка тихого нрава, неразговорчивая и отчего-то нервная, дерганная, что ли; впрочем, у всех свои странности, и причуды прощали ей за исключительную уступчивость и исполнительность. Мардж как будто очень ценила своё нынешнее положение и готова была взяться за любую работу, которую ей поручали родители и их знакомые, лишь бы угодить им. Да, собеседница из нее так себе, зато носит тяжелые бочки с засоленной рыбой - и ладно.

Всё было славно - Мардж очень старалась для этого. Голоса окончательно обрели четкость, стали явственно делиться на мужские и женские, яростные и печальные. Иногда они раздавались у самого ее уха, и ей стоило большого труда свыкнуться с этим. Конечно, периодически она всё равно неожиданно поворачивала голову в сторону очередного выкрика, меняясь в лице, но тут же отдергивала себя и немного смущенно улыбалась, если кто-то посторонний это заметил. Мардж презирала себя и считала ненормальной, но, справедливости ради, гордилась своими успехами и по уровню выдержки мысленно сравнивала себя чуть ли не с королевскими шпионами.

А вскоре, как это обычно и случается, стало хуже. Моргая, жмурясь на солнце, почти всегда, закрывая глаза, Мардж стала видеть нечто... странное. Девушка словно оказывалась в совсем других краях - то могло быть и сумрачное, расплывчатое подобие леса, то кошмарной глубины колодец, то еще что. И в этих лесах и колодцах она как бы была кем-то другим; видела чужими глазами, думала о вещах, названия которых не слышала даже от заумных аристократов на площади. Она даже могла сделать пару шагов, почти ощущая их своими ногами. Однако стоило открыть глаза - и выяснялось, что Марджолайн не сдвинулась с места, а перед ней всё тот же старый-добрый Рекн.

Мардж готовилась к концу. Она не могла спать - ночью, еще только впадая в дрему, она мучилась чужими мыслями, не могла отогнать от себя тревожные образы, которые никогда не встречала в худших своих кошмарах. Иной раз пугаясь от увиденного, Мардж громко вскрикивала по ночам, вызывая этим излишнее любопытство матери. В итоге Гримм решила отказаться от сна вовсе, пообещав себе не спать столько, сколько получится, и полностью сосредоточиться на домашних делах - ее хватило на три дня, и к вечеру последнего ее голова раскалывалась от ужасного шума даже в самые тихие минуты. Тем утром как раз вернулся отец, оказавшийся жутко обеспокоенным состоянием дочери: после ужина он позвал ее на разговор.

Сдерживаться уже не было никаких сил. Стоило задать всего несколько вопросов, и Мардж, от усталости совсем забывшая о своих запретах, по-детски надрывно разревелась и во всем созналась.
Такой говорливой она не была уже лет пять.

***

Мардж стоит на деревянном пирсе и смотрит на буйный, пасмурный океан. Она думает, что видит его в последний раз, и немо прощается - перед поездкой ей удалось немного вздремнуть, и сейчас ее разум достаточно чист, чтобы осознавать происходящее. Отец послал дорогущее срочное письмо в Башню Магов, - видимо, решил перебрать все возможные варианты, прежде чем отсылать дочь к врачам, - и получил не менее скорый ответ. Гримм должна была как можно быстрее собрать вещи (которых она набрала целый мешок) и отправиться в Аварин следующим же дилижансом.

Мардж мало представляла, что ее ждет дальше. Знакомые ребята часто судачили о том, что магов держат в башнях как в тюрьмах, и только некоторых, особенно одаренных, отпускают на волю. Отец заверял, что скоро она вернется в родной Рекн, здоровая и радостная, ведь маги - люди умные, они ей уж точно помогут, да еще и образование дадут! Но Мардж не важно, выбора всё равно нет. Она проходит мимо знакомых с детства домиков и выходит на дорогу, ждет еще с полчаса; к ней и еще небольшой группе подъезжает громоздкая повозка, в которой уже расселись несколько странников. Девушка залезает внутрь, садится на пол, и дилижанс трогается.

Из филиала Башни в Аварине ее сразу направили в другое, намного менее помпезное место. В скромном трехэтажном здании ее встретили, спросили имя и объяснили, что теперь Гримм - ученица Деорсы, темная колдунья. Ее недуг - не что иное, как магия, и окружавшие ее голоса принадлежали демонам, живущим в Тени. Все шестнадцать лет она слышала их стоны, мольбы и угрозы, и ее волшебство, очевидно, развивается - в Деорсе его обуздают и направят в нужное русло. Какое? Разберемся. Марджолайн поместили в одну комнату с еще четырьмя подростками, выделили койку и тумбу. Сразу после приезда необходимо было пройти осмотр и ознакомиться со всеми необходимыми помещениями, а завтра - уже учеба.

В Деорсе было удивительно - Марджолайн поняла это с самого начала. Раньше ей не доводилось сталкиваться с колдовством ни в каком виде, и воспринимать себя как часть столь чужого явления было странно и волнующе. Ее окружали новые, умные лица, мрачные, но уже не от тяжелого крестьянского труда, а от чего-то совершенно нового. Все дети тут были до жути странными - одни пытались сами призвать демонов, другие хотели овладеть человеческим разумом и телом. В Деорсе не было никого, похожего на нее - она спрашивала; никто, как бы ни хотел, не мог приблизиться к Тени так сильно. Наставники Мардж постоянно спрашивали о ее видениях, проверяли, от чего они становятся ярче, искали способы приглушить их, когда ученица начинала путать себя и своих демонических соседей. Более того - ее научили читать и писать.

***

Клетка маленькой рыбацкой лавки распахнула ставни - подумать только, Марджолайн даже и не подозревала, насколько узок был ее мир! Теперь, впитывая в себя мысли писателей и учителей, Мардж знала наверняка: мир огромен, мир ждет ее и полон неизведанного. Только из одной клетки она выпорхнула прямиком в другую, и оставалось только гадать, когда закончится ее обучение и она сможет исполнить все свои новообретенные мечты. Закономерно, колдунья решила усердно трудиться, чтобы как можно скорее выпуститься; благо, учеба ей действительно приносила неимоверное удовольствие. Она перестала бояться демонов; для нее они стали несчастными, измученными созданиями, и девушка даже стала в какой-то мере сопереживать им. Ее научили не только слышать их мысли, но, иногда, отвечать им, робко вставлять пару слов в общий поток чужих размышлений, в надежде подтолкнуть их к чему-то или облегчить их страдания. Не то чтобы чьи-то страдания можно было решить простым "Не волнуйся", но Марджолайн и этого было достаточно. Она не хотела выпускать демонов на волю, но верила, что они могли бы помочь себе сами.
К девятнадцати годам ее научили самостоятельно контролировать связь с Тенью. Раньше ей приходилось постоянно пить успокаивающие зелья, чтобы выспаться, теперь же стоило немного напрячься - и все ужасы завесы отступали. Впрочем, чаще Марджолайн наоборот хотелось поговорить с ними. Она жутко хотела обучиться вести полноценный диалог с демонами, которых узнавала уже чуть ли не по имени: они были чем-то по-настоящему важным, чем-то... возвышенным. Марджолайн упивалась своей связью с чем-то, по ее мнению, божественным, и часто пыталась поделиться ей с окружающими. Она не избегала исследований, проводимых Деорсой; уже намного более сложным слогом она могла часами описывать учителями Тень и всё, что в ней происходило. Да, она использовала свой дар по полной.
В двадцать она слегка приболела. Ничего страшного, обычная чуть затянувшаяся простуда, от которой Мардж избавилась спустя месяц. Еще через месяц оказалось, что она не совсем долечилась, и простуда переросла в воспаление легких. Но это тоже ничего - даже проводя свой досуг в постели, изолированная от соседей по комнате (нельзя же их заразить), она продолжала изучать философию, теорию волшебства и, не имея других альтернатив, еще больше контактировала с демонами. Однажды, радостная и босая, Марджолайн выбежала из маленькой комнатушки, в которой ее поселили на время болезни, спустилась на первый этаж в лекционную и, попросив наставника на секунду выйти из аудитории, известила его, чуть ли не пища охрипшим голосом от восторга - она научилась с ними говорить! Поразительная для Деорсы жизнерадостность.

***

Мардж, как всегда, лежит в своей кровати. Она вылезает из нее только чтобы индивидуально заняться учебой, взять еду или новую книгу. К двадцати двум годам ведьма переболела всеми заразными и простудными заболеваниями, какие только можно подцепить, находясь в замкнутом пространстве. Она немного устала от этого, но старается не падать духом - как никак, ей есть чем заняться, а иммунитет еще выправится. Все говорят, ей просто не повезло со здоровьем, да и других причин найти не получалось. Но она-то знает, что раньше была вполне здоровой... Но это, опять же, не имеет значения. Девушка слегка тянется к тонкому альманаху на столике всего в полуметре от нее; касается его пальцами, но тут же хватается рукой за живот. Его вдруг начала распирать резкая, невыносимая боль, и Марджолайн взвыла. Она и раньше сталкивалась с проблемами с желудком, потому переборола своё желание позвать кого-нибудь и попробовала отвлечься на чтение.

Вот ей уже двадцать три. Ни врачи, ни маги не могут понять, что с ней - разводят руками, говорят, что ее органы буквально разлагаются, и сделать с этим ничего нельзя. Каждый день, стоит ей не выпить вовремя обезболивающий отвар, ее тело будто разрывает изнутри. Марджолайн часто закашливается - жутко, хрипло, и всегда выплевывает вязкие комки гнили. Она сильно похудела, ее кожа посерела, а взгляд стал каким-то туманным и тоскливым. В ней, кажется, не осталось и доли былого жизнелюбия - говорит она теперь монотонно и незаинтересованно, а магией пользуется только для учителей. Гримм чувствовала - Тень убивает ее, медленно и мучительно. Завеса прокляла свою дочь, и жить ей осталось недолго - максимум, судя по прогнозам наставников, еще три-четыре года.
Остатки сил Мардж приложила, чтобы скорее сдать финальный экзамен. Девушка особенно не говорила о своих чуствах - какая разница, если ей всё равно скоро умирать? Последние годы она собиралась прожить в свободных странствиях. Фантазии о безмятежных одиноких путешествиях   единственные откликались в ней острыми эмоциями - на остальное у нее не хватало ни энергии, ни желания. "Мирские заботы", как она их называла, перестали волновать Мардж. Она больше не дорожила материальными благами, не дорожила своим телом и, в принципе, душой тоже, воспринимая их как убогий сосуд для не менее убогого духа.
Иногда к ней заходили ее старые друзья, только прошедшие выпускные испытания и уже собиравшиеся уезжать из Деорсы. Мардж это было отнюдь не по душе - ей было мерзко представать перед ними в таком виде, и она хмуро гнала бедолаг из своей обители.

Ей двадцать четыре. Ее наконец допустили к экзамену - черт знает, почему этого не сделали раньше. Мардж ворчит, жалуется, но всё равно рада, что ее наконец выпустят. Ну, она надеялась, что выпустят - что им еще делать с полумертвой ученицей? Да, за все долгие восемь лет она научилась многому; теперь она умеет даже сама, без вмешательства в чужую душу, переносить разум в Тень, но к чему всё это? Марджолайн считала свои навыки абсолютно бесполезными для людей, эльфов или кого бы то ни было.
Экзамен оказался не таким уж сложным. Сначала Гримм прошла все проверки, в ходе которых Деорса установила, что ведьма безвредна для окружающих; следом была пара теоретических опросов. После к ней привели какого-то демона, как раз ждавшего казни в темницах здания. Телепатический разговор был недолгим - видать, в чем-то они с Мардж не поладили, и тот начал вырываться, явно не понимая, откуда он может слышать голос совершенно беззвучной девушки. Что ж, это ведь тоже зачет, да?...

Теперь можно и умереть спокойно.

Мардж подала запрос на выпуск из Деорсы. Еще полгода ее мучили дополнительными исследованиями, тестами, еще черт знает чем, на все вопросы об оформлении бумаг отвечали размыто. И всё это только ради того, чтобы сообщить ей прекрасную, приятнейшую новость - ее и одну из наставниц, Эрис Тегуэн (о которой Марджолайн знала лишь экстравагантную цветочную деталь), посылают в Аортэн, дабы найти там лекарство от ее загадочной хвори. Не могут же они дать столь ценному, уникальному волшебнику просто умереть! Жаль только, что эльфы не согласились сами прибыть в Деорсу - но оно и понятно.

***

Марджолайн Гримм снова ждет. Теперь - выезда вместе с этой самой Тегуэн. Марджолайн не верит в свое чудотворное излечение от слова "вообще", ей хочется остаться одной и идти по любым неизведанным тропам как можно дальше от цивилизации, но теперь над ней есть один вполне конкретный надзиратель, и это, кажется, надолго. За всю свою не слишком долгую жизнь Мардж едва сделала хоть что-то достойное упоминания, и навряд ли уже сделает.

Но, говорят, в Аортэне красиво. Правда?
     
Особенности и умения:
Магия Тени - возможность сознательно просачиваться в разум потусторонних жителей, переживать их чувства, видеть их глазами, говорить с ними. При желании Марджолайн может переносить собственное сознание за завесу, не сливаясь ни с кем конкретным и не ограничиваясь в перемещении (объединяясь с демоном, она может ощущать лишь его собственные движения - то есть Мардж не контролирует его, а именно делит с ним существование, и разум демона остается доминирующим), однако это требует больших усилий и времени, иногда даже медитации. Эта магия бесполезна в бою, но дает шанс почувствовать, если по близости есть демон, готовый прорваться в реальный мир - не важно, будь то по чьему-то призыву или по неосторожности.

Аскетизм - Мардж может неделями жить на одних лишь хлебе и воде, не испытывая потребности в более изысканных или сытных блюдах. Впрочем, отчасти такая диета связана и с тем, что ее пищеварение уже с трудом переносит иную пищу.

Травоведчество - не сильно разбираясь в тонкостях алхимического искусства, девушка знает только базовые лекарственные травы. Она в состоянии сделать себе обезболивающий отвар из наиболее распространенных растений или, например, может сварить какую-нибудь ядовыводящую настойку, но об остальных аспектах традиционной медицины девушка разве что догадывается.

Немощность - болезнь сделала ее абсолютно неспособной к самозащите. Марджолайн быстро устает, много спит и с большим трудом может пройти больше пяти километров в день, так что о каких-либо драках не может быть и речи - из-за этого она всегда старается держаться от людей на некотором расстоянии, надеясь убежать в случае нападения.

Выпускница Деорсы - при себе имеет красный кулон, а запястье колдуньи отмечено традиционной печатью.

Байки у костра - Марджолайн знает много сказок и легенд, и, если она в хорошем расположении духа, может развлечь собеседника рассказами о древних героях или старыми историями о божествах.
       
Имя бога-покровителя или отношение к религии в целом:
В богов верит, будучи слишком тесно связанной с Тенью, но не почитает - впрочем, из всего пантеона ей ближе всего Харун. Считает, что ее прокляла еще при рождении богиня Кива.

Мировоззрение:
Хаотично-нейтральное.

ОБ ИГРОКЕ:

Связь с Вами:

Пожелания на игру:
Вылечиться и жить вольной птицей или наконец отмучиться - на усмотрение администрации. Только бы по пути поучаствовать в чем-нибудь интересном, сделать что-нибудь стоящее, помочь кому-то, на худой конец.

Передача GM'у:
Без проблем.