Вазгул узнал об исчезновении Эрис достаточно рано, куда раньше многих, хоть и вышло это случайно. Спинмарк из лучших побуждений, желая исправить конфуз с платьем, обратился к портной, которая шила платья его жене когда-то, притащил ее в башню и… обнаружил, что Эрис, оказывается, и нет. А после уже узнал о том, что она отправилась за неким отступником и пропала.
Узнав, что отправилась она далеко на Север за таинственным и потенциально крайне опасным колдуном, Вазгул вызвался отправиться за ней сам.
На тот момент он был полон решимости. Даже соизволил одеться относительно нормально. Выяснил, посредством кровавого ритуала, ориентировочное место. И отправился туда.
Решимость его, правда, в пути немного поубавилась. Во-первых, дорога его немного вымотала – опять пришлось ехать в какой-то убитой телеге (на лошадях Вазгул не мог нормально кататься – они его сильно не любили). И было довольно холодно.
Кроме того, Вазгул и алкоголь с собой не взял, из-за чего у него была достаточно сильная ломка. Неудивительно, что прибыл в Нортран Вазгул в абсолютно разбитом состоянии, проклиная всех богов, Беруина, да и Эрис, которая зачем-то пошла на поиски отступника без боевого мага. Потом еще и себя проклинал.
Ему то зачем тащиться за Эрис? Из-за пары добрых слов? Он ведь уже не в том возрасте для подобных поступков.
- Идиот, - бормотал Вазгул.
И вообще она ведь пропала давненько. Наверняка ее уже убили. Стоило ли сюда ехать, чтобы просто отомстить? В ответ на подобные мысли оставалось только тяжело вздохнуть.
Какое-то время провел в городе. Погода была мерзейшая. Согревался Вазгул по большей части за счет магии крови, ну и меха помогали. Пришлось таскаться по кабакам – на улице никого ведь не было – чтобы узнать хоть что-то. Благо выслеживать Эрис было не так уж и сложно. Приметнее нее мага очень сложно найти.
В конце концов, Вазгул смог выяснить примерное направление. Какое-то время блуждал по окрестностям в метель, расчищая себе путь магией тьмы, но, в конце концов, набрел на некую тропу, которая даже в снегу выделялась на общем ландшафте.
Путь преодолел без особых проблем. Вазгул ведь подготовленный убийца Деорсы. Он давно научился преодолевать неудобства. В конце концов, после длительного пути по ущельям и у обрывов, Вазгул оказался у высокой башне, которая маяком возвышалась посреди метели.
Припал к земле. Снег его неплохо скрыл. Пустил себе кровь, которая расползлась тонкой струйкой по снегу, образуя витиеватый символ. Одна из рун Акраха. Рядом не было живых существ, потому решил ублажить бога своей кровью.
Прочитал короткую молитву. После этого двинулся к башне.
Приближался очень медленно. У башни может быть защита магического толка. Вазгул ничего подобного не ощущал, но он не был экспертом в этой области. Полудемон был экспертом в умерщвлении всяких отступников.
Приблизился к башне в плотную. Ничего не произошло. Колдун может знать, что кто-то здесь есть, но это не имеет особого значения.
На пальцах образовались когти, сотканные из крови: и на руках, и на ногах. Он начал взбираться по башне. Это было не трудно. Его когти легко адаптировались под выступы и мельчайшие щели. Метели сильно мешало. Тело горело от холода и ныло от усталости, но пока магический контроль над телом позволял легко обманывать разум.
На вершине горел огонь. Возможно, колдун там. Вазгул же залез в окно, что было ниже, в некое темное помещение. Немного отдышался. Сбросил с себя меха. Остался в темном утепленном камзоле, под которым была теплая рубаха, и темных брюках. Все уже немного измялось, но Спинмарк определенно не походил на нищего бродягу, как это бывало обычно.
Припал к стене. Притаился. Выскользнул в коридор. Передвигаясь неспешно в тенях. Он не знал, на что способен потенциальный враг, потому был осторожен.

Вазгул двигался достаточно быстро и плавно. Держался на грани. Ведь нужно было двигаться не только быстро, но и тихо. Благо, Вазгул все это умел. Ему частенько удавалось прикончить отступника достаточно быстро. Одного укола лезвием из крови достаточных размеров обычно хватает для летального исхода, если удается угодить в глотку.
Слышал приглушенный стук, подходя к помещению, в котором был источник освещения, отбрасывающий свет в коридор. Похоже на женщину. С Беруином подобные шаги связать невозможно. Эрис?
Сердце бешено колотилось. Не от волнения, но из-за магии крови, заставившей резко подняться уровень адреналина. Для того, чтобы успеть отреагировать на потенциальную опасность. Меж пальцев уже образовалась краснеющая рана, из которой в любой момент могло появиться лезвие.
Даже если его присутствие не секрет для потенциального противника, это вовсе не означает, что инициатива потеряна.
Выглянул. Эрис. Спутать ее с кем-то достаточно сложно. Да и по силуэту узнать легко. Она была совсем близко. За ней действительно был огонь и нечто, очень напоминающее то ли кабинет, то ли небольшую библиотеку.
Никого не видно. Магию он не ощущал. Мелькнули только клинки Эрис, но это лишь подтвердило, что тут действительно была наставница Деорсы. Еще и живая, что даже немного удивило Вазгула. Он рассчитывал найти ее труп и превратить в труп потенциального убийцу.
Услышал ее вопрос. Быстро осмотрелся. Вазгул знал, что темная магия может сотворить всякое, потому попросту не мог расслабиться. Сгусток темной магии столкнулся с полом, разбился, образуя настоящее темное облако сотканное из темной магии. Безвредно, но сойдет в качестве маскировки.
Рванул вперед. Схватил Эрис за руку – не металлическую – резко притянул к себе, рывком прижал к стене, прикрыв второй рукой ей рот. Держал ее достаточно крепко. Не был уверен, что она себя контролирует. Не хотел убивать, но был вполне готов это сделать. Вазгул не отличался гуманностью методов по изведению отступников.
Убрал руку с ее рта.
- Что происходит? Здесь есть еще кто-то? – краем глаза старался следить за ее стальной рукой. В скорости Эрис уступала Вазгулу, но расслабляться не стоило…

Беруин здесь? Отлично. Значит…
Вазгул удивленно изогнул бровь, отпуская Эрис. Конечно, внутренне он был на стреме, но внутреннее чутье и отсутствие какой-то магии говорили в пользу слов Эрис. Беруин умер в этой башне. И обошлось без помощи Спинмарка.
На самом деле Вазгул не сразу осознал, что Эрис находилась в нестабильном состоянии. Сперва просто покивал на ее слова.
Беруина знал лично, но не особенно хорошо. Да и Вазгул уже успел убить так много бывших коллег, среди которых даже были друзья – он и Беруина то отправился убивать – что вообще перестал как-то реагировать на их смерти. Нажрался, отрезвил себя магией крови, пришел, перерезал глотку, пошел выпивать дальше. О чем тут думать то?
Еще Вазгул думал сразу отправиться вниз. Проверить труп. И заодно, например, голову ему отсечь. Темные маги, знаете ли, умеют удивлять. Уж Вазгул знал это очень хорошо.
Но что-то все-таки остановило Спинмарка. От размышлений о том, что труп тоже нужно обезвредить Вазгула отвлек всхлип.
Она плачет? Вазгул старался, конечно, скрыть удивление. Они что с Беруином были так близки? Вазгул итак чувствовал себя немного глупо. Миссия по спасению оказалась не особенно нужной (по крайней мере, именно так подумал Спинмарк). Рыцарь в сияющих доспехах нашелся…
Уровень адреналина снизился. Из-за этого Спинмарк даже начинал ощущать холод. Меха он ведь сбросил наверху, чтобы двигаться быстро и плавно.
Что делать? Обнять?
Вазгул даже немного подвинулся ближе. Но двинуться еще ближе не смог. Предлагать даме интим за деньги ему было совсем не сложно, но почему-то то, что он собирался сделать, казалось крайне глупым.
Вместо этого положил руку ей на плечо. Тыльной стороной ладони слегка коснулся волос. Будто погладил, но, когда она выдохнула, оставил руку на плече.
- Ничего. Бывает. Наверное… хм…
Что ни говори, а в таком виде он ее застал впервые, что немного сбивало с толку. Как и вся ситуация.
- Вы с ним были… эм… близки? - только и нашел, что спросить Вазгул. Общение - это вообще трудно. Особенно, когда ты им годами пренебрегаешь.

(Форум шлет меня подальше, выдавая "Error 500 - Internal Server Error", если я шлю сообщения больше определенного количества символов, так что вот вторая часть поста: )

Она еще раз выдохнула, расцепила руки и, согнув их в локтях, расправила пальцы на ладонях в жесте «стоп», чуть прикрыла глаз и, когда открыла его, смотрела на Спинмарка уже с серьезным видом. С таким же, с которым она смотрела на него, когда пыталась убедить, что заливаться алкоголем это плохая идея, и можно было бы придумать и что получше. Вероятно, это вполне означало, что Цветочек вернулась полностью, и ее слова только давали тому подтверждение:
- Ладно, знаешь... Не важно. Тебе надо спускаться вниз? - серьезный тон, серьезный взгляд, явная попытка избежать вопроса «Будешь ли ты проверять тело?», как будто ничего такого не было пару минут тому назад, и все это время северянка держала себя в руках без каких-либо проблем  — В смысле, я смогла немного обустроиться наверху и не знаю, как ты сюда попал, но предполагаю, что мы вряд ли сможем вернуться тем же путем, так что я просто хотела предложить тебе хотя бы очаг. -
Не заметить легкую дрожь было не трудно. Как и отсутствие теплой одежды. И под теплой Эрис имела ввиду именно что теплую одежду, а не камзол. В продуваемой всеми ветрами каменной башне даже волшебница ходила в шубе, одетой мехом внутрь, из-за чего оно больше напоминало скорее темное пальто с меховыми вставками, но не догадаться о том, что Вазгул сейчас испытывает явно некий дискомфорт из-за отсутствия похожей одежки, было и вовсе невозможно, поэтому уже после всего сказанного во взгляде Тегуэн показался легкий огонек. Тот же, что проявился какое-то время тому назад  в аваринском филиале — забота. Может быть, это был ее способ уйти еще дальше от горя, но она не хотела об этом задумываться. Скорее, просто ощутила некоторую необходимость взять в охапку Спинмарка, посадить рядом с собой возле камина и сидеть так, не думая ни о чем, и надеясь на то, что метель закончится хотя бы сегодня. Или никогда. «Никогда» тоже подходило.

Еще один вздох, на этот раз в одиночестве. Чувство пустоты, похожее на то, что зародилось когда-то давно, теперь ощущалось куда сильнее, а с мгновенным испарением Спинмарка из воздуха и вовсе нависло над волшебницей дамокловым мечом. Конечно, она видела, как Вазгул не столько испарился, сколько слишком быстро побежал, но вот почему-то версия с растворяющимся в воздухе полудемоном казалась Эрис более вероятной. И слова «слишком быстро» тоже подходили. Честно говоря, еще до того момента, как силуэт палача скрылся за поворотом, Тегуэн успела задать себе вопрос, довольно простой, но заставивший женщину выглядеть куда более холодной в плане чувств, чем обычно. «Зачем он так спешит?»
Она не стала дожидаться возвращения Вазгула, просто, чуть опустив взгляд, решила последовать его совету и, оттолкнувшись рукой от стены, отправилась в ту сторону, откуда пришла. Причин для спешки могло быть несколько. Пока Эрис поднималась по ступенькам, у нее было достаточно времени, чтобы поразмыслить. Возможно, Спинмарк был просто предан своему делу — впрочем, так и было на самом деле. Или же он не хотел допускать возможности, что в этой Башне кто-то мог спрятаться, ведь в отличии от Цветочка он наверняка мог обыскать все это строение куда быстрее и эффективнее, чем она, обитательница теплых филиалов, работавшая в «поле» так же редко, как и применяла свою магию в бою.
А может быть он просто поскорее хотел сбежать от Тегуэн, явно выглядящей не так, как обычно, а очень даже подавленно.
Этот вариант тоже был возможен. Он был даже более вероятен. В конце концов, ее мало кто знал с печальной стороны — обычно Эрис всегда описывали, как человека как минимум жизнерадостного для ее-то положения. Поддержать кого-либо, помочь кому-либо, сделать что-то для кого-либо. Ведь Цветочек хорошо понимала людей, даже без магии ей это удавалось, а с ее-то навыками в чтении мыслей и вовсе не было ей равных, из-за чего у беловолосой северянки сложился образ наставницы, способной разрешить практически любой человеческий конфликт. Она не боялась, конечно, что о ней плохо подумают, если вечно жизнерадостная и серьезная волшебница будет ходить с понурым видом, скорее, просто размышляла на тему того, найдется ли хоть один человек, который бы смог поддержать ее. Возможно. Была семья, но она далеко. Была Гримм, но у нее своих забот хватало с лихвой. И «с лихвой» было преуменьшением. Был Спинмарк, но он... У него тряслись руки. Эрис почувствовала это, когда он положил ладонь ей на плечо, даже не смотря на то, что ее тело в тот момент содрогалось, чтобы подавить желание зарыдать. Это означало что, скорее всего, он внял ее просьбам. А еще это означало, что не стоило на него надеяться, просто потому, что у него самого был тяжелый период. Видимо, продолжающийся всю оставшуюся жизнь.
С этими мыслями, довольно мрачными, куда мрачнее, чем обычно, Тегуэн добралась до зала для экспериментов. Словно призрак, прошла мимо столов и вернулась обратно на медвежью шкуру возле догорающего огня, которому «Анатомии» явно не хватило. Выбора все равно не было, рука инстинктивно потянулась к той кипе книжек, что была поодаль и наугад выцепила оттуда что-то с вкраплениями металла на переплете. Шарик света все еще плыл над головой Эрис, поэтому ей не надо было пытаться разбирать шрифт в темноте, чтобы понять, что у нее за фолиант оказался в руках на этот раз, но даже беглого взгляда хватило для того, чтобы вспомнить, что это за книга. «Инструктаж по мечам Мети», с порезом на корешке в виде галочки. Этот труд был странным, очень странным, но, более того, в нем был и еще один секрет, обычно ускользающий от каждого, кто не искал каких-то тайных знаний, и этого уже было достаточно, чтобы не кидать его в огонь. Следующий трактат же, выглядящий куда более бедно и в плане страниц, и в плане оформления переплета, под названием «Философские веяния эльфов» был запущен в огонь без каких-либо колебаний, хотя бы потому, что его копий было предостаточно практически везде. И глядя на то, как чьи-то идеи заставляют камин разгораться и греть чуть сильнее, Тегуэн, будто в задумчивости, открыла «инструктаж», и пробежалась взглядом по первому абзацу первой же страницы.
В этот момент пришел Вазгул. «Пришел», правда, вряд ли подходило — для Эрис он материализовался рядом, присев справа от волшебницы и тем самым выбрав наблюдение не столько за ее взором, сколько за бутоном, закрывающим своими лепестками для полудемона верхнюю часть лица колдуньи. Как будто бы он мог просто телепортироваться туда-сюда без каких-либо сложностей, но в действительности Цветочек просто не могла сфокусироваться на чем-то в последнее время. Поэтому, когда он пришел, на его слова у нее не было ответа, и волшебница просто промычала, видимо, чтобы дать понять, что она услышала, а не просто проигнорировала, читая раскрытую и лежащую у нее на ладонях книгу.
Ей не хотелось читать, честно говоря. Но чтение затягивало. И когда закончилась последняя строка того самого первого абзаца, что попался на глаза Эрис, в ее памяти постепенно ожили и те воспоминания, что относились к другому времени. И, главное, в них не было Беруина. Задумчиво Тегуэн подняла голову. Пламя сожрало трактат о философии и теперь лениво трещало страницами и чернеющим переплетом. Женщина же, сидящая перед ним, чувствовала себя опустошенной.

Это была одна из тех редких ситуаций, когда Эрис могла сказать, что не верила своим ушам. Вообще, до момента, когда полудемон решил высказать свое мнение по поводу отношения к «предателям», все было довольно таки нормально — волшебница просто сидела и молча кивала, даже сумев отвлечься от мрачных мыслей и перевести свои размышления в сторону рассуждений о том, как отдохнувший Вазгул поможет им сбежать из башни, учитывая то, что, скорее всего, им придется делать подкоп, чтобы выбраться. Но в какой-то момент Цветочек поняла, что Спинмарк сказал что-то, что заставило ее выйти из себя, при этом сама Тегуэн даже не двинулась.
Конфликт мировоззрений был буквально на лицо, и связан он скорее был с тем, в каких сферах обитали двое застрявших на верхушке башни. Эрис в основном общалась с теми людьми, которые еще могли вернуться в Деорсу, убеждала их, что это правильное решение. Словом, ее дела зачастую касались не полностью отбитых отщепенцев, в то время как Вазгул «общался» как раз с ними, судя по всему. И, судя по всему, на языке насилия. И, судя по всему, слишком часто, чтобы профессиональная деформация не начала действовать на полудемона и его восприятие. С одной стороны это было нормально, и в любом другом случае Тегуэн могла бы просто сделать недовольно-серьезный вид и отчитать палача за то, что тот слишком критично относится к тем, на кого еще можно надеяться. Но не в этот раз. В этот раз волшебница хотела ответить на слова Спинмарка болью. В конце концов, смерть действительно опустошила ее, а вот Вазгул сумел наполнить ее такой яростью, которую Эрис не испытывала уже очень давно.
И все же она была слишком цивилизованной. Она могла бы прямо сейчас подорваться с медвежьей шкуры, кинуть в полудемона книгой, орать на него, кричать о том, каким замечательным человеком был Седой, о том, как он помог ей, и каким нужно быть черствым болваном, чтобы говорить о том, что его вообще кто-то мог бы пытать или что его смерть оправдана. Вместо этого же Цветочек медленно закрыла книгу и, чуть опустив голову, закрыла левый глаз, стиснула зубы и постаралась выдохнуть.
В этот же момент сработало то, что она могла бы назвать подсознанием, хотя, честно говоря, даже после того, как они вернутся обратно в филиал, после того, как Эрис отдохнет и придет в себя, она не сможет ответить точно, сделала ли она это несознательно, или же она хотела этого. Все дело было в боли и в идее. Даже после того, как, казалось бы, к Тегуэн вернулось самообладание, желание ответить Вазгулу чем-то на уровне ментального удара по почкам, никуда не делось. Ей очень хотелось сделать так, чтобы он понял, что сказанное им во всех смыслах отвратительно, не говоря уже о том, что вряд ли вообще стоит в подобной манере общаться с кем-то, кто потерял дорогого человека. И вот на этой мысли, о «дорогих людях», Эрис и заметила у себя в голове вопрос, таящийся в далеком-далеком углу. «А что бы он почувствовал, если услышал, что Эйлин умерла не из-за кого-то, а из-за того, что была слаба? Что была жалкой? Что она не смогла защитить саму себя?» И она позволила этой мысли расцвести. Позволила заполонить свой разум, разрастись до отвратительного вывода и ринуться к Вазгулу. Она знала, что этого было нельзя делать. Знала, что это отвратительно. Что это было сродни ментальной пытке, но при этом не остановилась ни на мгновение.
Повисла тишина. Цветок вместо глаза не позволял Тегуэн взглянуть на палача, да ей и не хотелось, если честно. Она еще раз вздохнула, чуть подняв голову, взглянув на огонь. Злости больше не было, хотя бы потому, что в итоге ее чувства все же нашли выход. Осталось только омерзение, но направлено оно было уже к себе, а не к Вазгулу, и именно по этой причине Эрис и смогла открыть рот, чтобы заговорить с палачом:
- Он был моим другом. Воздержись, пожалуйста, от подобных комментариев, если только у тебя нет желания сказать о нем что-либо хорошее. - произнесла женщина довольно таки холодным тоном, не предполагающим продолжения дискуссии о том, кого стоит жалеть, а кого нет. В каком-то смысле слова палача отрезвили ее, позволили взглянуть на ситуацию с другой стороны, и за это она была ему в каком-то смысле благодарна. Но вот то, как он это сделал, похоронило все желание хоть как-то продолжать общение, за исключением тех тем, что были связаны со спасением.
- Как ты предлагаешь выбраться? Я не уверена, что ты сможешь спустить меня и вещи за один заход, не говоря уже о том, что я не знаю, хватит ли нам припасов, чтобы добраться до Нортрана. - произнесла волшебница, чуть поворачивая голову — она явно что-то искала. В ее голове уже давно была одна загадка, которая не вылезала наружу только по той причине, что эмоции заглушали все попытки начать рационально мыслить, но сейчас, когда ее разум был чист, эта самая загадка возникла на горизонте, будто монолит, и тень от него не позволяла Эрис просто забыть о ней. Беруин был стар. Как он вообще добрался до этой башни? Пешком? Вряд ли. Возможно, где-то был телепорт...

Глубокий вдох, затем выдох. Странная ситуация, в которой начинало казаться, что Спинмарк сегодня все будет делать наперекор, постепенно становилась для Эрис реальностью, хоть и субъективной, и эта субъективность была единственной причиной, по которой женщина вообще смогла вернуть себе самообладание в полной мере. В конце концов, что он тут вообще делает? Совпадение, что за пропавшей Цветочком послали именно Вазгула, было довольно таки сомнительным, и дело было даже не в том, что Тегуэн была какой-то сверхумной девицей-детективом, которая могла по волоску на манжете определить, что человек работает в конюшне, а просто в том, что миссии по спасению, вероятно, полудемону обычно не давали. На этой мысли Эрис зажмурилась и помассировала виски — почему-то думать в этом направлении было тяжело, но останавливаться ей не хотелось. Если обычно таких миссий Вазгулу не давали, то это означало либо что все палачи заняты, либо что он пришел сюда сам, и судя по его словам он предполагал худший сценарий, в котором Эрис, вероятно, сидит в клетке, а злой Беруин превращается в лича и хочет принести бедную волшебницу в жертву. Или еще что-нибудь. Честно говоря, до таких подробностей Тегуэн не додумалась, но примерно понимала, почему Вазгул именно так решил высказаться о покойном.
- Зато они нужны мне. - ответила женщина, слушая звук удаляющихся шагов и еще раз выдохнула. У этой фразы было продолжение, в частности, ей хотелось отчитать палача за необдуманность, связанную с подбором варианта побега из башни, в особенности если тот подразумевал, что они весело пойдут по снегам до Нортрана. На что бы ушел как минимум день, если они соберутся  в дорогу в тот момент, когда погода будет ясной. И это был самый лучший вариант — с большей вероятностью они скорее потеряются в метели, и придется искать кров, а там, где кров — там долгое ожидание. А ожидание требует еды. И воды. Конечно Эрис знала о том, что, вроде бы, какое-то время без них человек может прожить, но всегда считала, что это относится к «среднестатистическим людям» - той особой касте, у которой всегда все получается в рамках нормальности, и таковой себя Тегуэн не считала. Это, а еще ей не хотелось голодать. Совсем. Она и так последние пару дней жила на довольно таки стремной диете, и уже давно мечтала о том, чтобы вернуться в Валхейв или Нортран и съесть все, что найдет в том или ином трактире, но чем больше думала о подобном, тем больше ей хотелось есть, так что в какой-то момент все эти мысли были запрятаны поглубже.
Все же надо было проверить версию с телепортом. Вид старика, пробирающегося через снега, не мог не вызывать вопросы у Эрис, да и та вообще с трудом представляла, чтобы Беруин, любящий организованность и эффективность, просто ходил туда-сюда, когда мог телепортироваться без каких-либо проблем, так что вариант, что где-то есть отдельная комната с телепортационным кругом и прочими устройствами, казался ей самым вероятным. Именно эта догадка и заставила женщину подняться на ноги, оставляя инструкцию по обращению с мечом на полу, рядом с медвежьей шкурой. Но перед тем, как идти искать сам телепорт, нужно было сначала найти от него ключ.
Ключом могло быть, по сути, что угодно. Как и любая «дверь», круг в данном случае наверняка предполагал, что тот, у кого этого ключа не будет, никуда попасть не сможет: ни войти, ни выйти. Это была вполне себе обычная практика для отшельников-исследователей, ведь кто угодно тогда мог бы ворваться к любому заклинателю и помешать его работе, и, конечно же, обычно ключи носили при себе владельцы домов. А это уже предполагало наличие нужной вещи у самого Беруина. Точнее, у его трупа. Мысль о том, что придется спуститься вниз и подойти непосредственно к смертному одру, заставила Эрис еле заметно дрогнуть и немного задуматься, глядя на пламя. Она сможет, да. Она сильная. Она справится. Уже справилась. Еще один глубокий вдох.
- Я пока схожу вниз. - бросила Тегуэн, все еще глядя на огонь и попытавшись свыкнуться с мыслью, что сейчас ей предстоит сделать что-то, что ей не очень понравится. Кивок. Да, она вроде бы готова. Быстрым шагом волшебница направилась к лестнице, и, не сбавляя хода, спустилась на этаж ниже, затем прошлась по тому же коридору, где встретила Вазгула, приняв его за галлюцинацию, после этого открыла дверь к той лестнице, что уже вела на нижние уровни и продолжила свой путь.
Она не останавливалась ни на секунду. Остановка означала неминуемый переход мозга из режима «как не навернуться с лестницы» в «задуматься о том, правильно ли я поступаю», а в этот момент Тегуэн не могла позволить себе в себе самой сомневаться. Поэтому она чуть ли не бежала, перепрыгивая ступеньки, пока, наконец, не добралась до самого нижнего этажа, на уровне земли, где был заваленный снегом выход из башни в виде двустворчатых ворот с характерными массивными кольцами на каждой из створок, и где был коридорчик, ведущий к пристройке с импровизированной кухней и спальней. План был простой — дойти до тела, осмотреть его и проверить, нет ли на нем колец или еще чего, что могло бы выглядеть как нужный ключ, но на деле это наверняка окажется куда сложнее, чем на первый взгляд. Или на второй, если считать, что Эрис уже была здесь. Тем не менее, ее страхи и ее боль была куда меньше по сравнению с голодной смертью, которая наверняка бы постигла такими темпами и Вазгула, и ее саму, если они останутся в башне. Не то чтобы Тегуэн рассчитывала на смерть именно от голода, но проверять уж точно не хотелось. Да и мысли о смерти на самом деле мало способствовали попытке Цветочка зайти снова в спальню, где лежал Беруин. Точнее его тело.
Всего лишь тело.
Эрис поджала губы, стоя вполоборота к двери, ведущей в коридор. Вазгул там уже был, и вернулся. Чего она боится? Боится ли вообще? Вряд ли, просто ей не хочется туда идти. Не хочется иметь ничего общего с тем, чем стал ее друг. Но разве не это определение страха — отдалиться как можно дальше от чего либо, вне зависимости от логики и рациональности. Это напоминание заставило колдунью снова зажмуриться — ее воспитывали куда лучше, чем какую-нибудь суеверную бабку. Трупы не испугают Эрис Тегуэн. И не заставят ее остановиться. С этими мыслями женщина сделала несколько шагов к двери, открыла ее, и не сбавляя шага направилась к небольшой комнате, где была кровать, и тут же зашла в нее...

В конце концов это был всего лишь труп. Эта мысль была той, что заставила волшебницу зайти, она помогла ей остаться и в итоге стала действительностью, фактом. Когда Эрис зашла в комнату, на кровати не лежал Беруин, это был просто труп, и это было настолько успокаивающей деталью, что, стоя перед кроватью, где лежал старый маг, все еще в своей мантии, Тегуэн не почувствовала ровным счетом ничего. Ну, по крайней мере по началу. Потом она заметила, что в том месте, где должна была быть шея, зияет довольно таки заметный разлом, оставленный, похоже, мечом, которого раньше не было, и в этот момент у колдуньи появилась понимание, что именно здесь делал Спинмарк. Ну, в каком-то смысле это была его работа. Это был профессионально — отрубить голову, чтобы проверить, что кто-то точно мертв. Да и, глядя на это зрелище, Цветочек почему-то не чувствовала отвращения. Ей было просто все равно, и она смотрела на эту рану, как на разрезанный кусок мяса. Да, это точно уже не был Беруин.
Вздох. Вероятно, уже сотый за этот день. Двухсотый, если за этот и прошлый день, не меньше. На этот раз связанный с тем, что поверхностный осмотр не выдал никаких результатов. Но, в конце концов, на что она надеялась? На табличку, что висела бы на шее у мертвого колдуна, которая бы гласила «Используйте эту табличку, чтобы запустить телепорт»? Было бы забавно. Мрачно, но забавно, в лучших традициях черного юмора. Поэтому, свыкнувшись с мыслью, что простым осмотром дело не поправить, волшебница наклонилась и начала с того, что принялась ощупывать тело на предмет карманов на мантии, в которых могло что-либо быть. И это тоже было в лучших традициях черного юмора, учитывая, что в данный момент вполне цивилизованно выглядевшая женщина, которую вряд ли можно было бы принять за воровку, шарилась по карманам мертвого старика, как последний мародер. И чем сильнее Тегуэн пыталась ускорить процесс поиска, тем больше суетилась, в итоге понимая, что если сейчас кто-нибудь зайдет, то первой мыслью зашедшего будет действительно догадка про убийцу или мародера. «Странная неизвестная обезглавила старика и хочет забрать все его деньги!» - эта мысль почему-то проступала на фоне остальных внутренних рассуждений куда сильнее, заставляя Цветочка и вовсе начать паниковать, переходя от кармана к рукам, где, обычно, можно было найти кольца — ведь если и делать что-то зачарованное, на манер ключа от телепорта, то для этого лучше использовать какую-нибудь неприметную драгоценность. Например, кольцо. Кольцо ,которое было на пальце Беруина, и которое Эрис хотела была снять, когда звук бьющегося стекла заставил ее подпрыгнуть на месте, одновременно покраснев и поджав губы, примеряя на волшебницу виноватый вид, который был для нее редкостью.
Беглого взгляда хватило, чтобы понять, что со Спинмарком что-то не так. Не то чтобы Вазгула можно было назвать абсолютно нормальным с его-то тягой к смерти и самобичеванию, лишенного смысла, но в данный момент его состояние резко отличалось от «обычного» для него, из-за чего по спине Эрис пробежал холодок. В общем-то, она бы соврала, если бы сказала, что не боялась его, тем более сейчас, но страх в данном случае не был основополагающей эмоцией. Возможно, это можно было бы назвать жалостью, но она обычно направлена на какого-то конкретного, в то время как сама волшебница, глядя на Спинмарка, скорее, ощущала, что ему нужна помощь не из-за этого странного чувства, или потому, что ему плохо, а потому, что если так дальше продолжится, то, скорее всего, в этой башне будет еще два трупа. И далеко не потому, что в какой-нибудь последний момент, перед тем, как испустить дух, Эрис проткнет Вазгула волшебным мечом или что-то в этом роде. Скорее, сценарий с убийством и последующим самоубийством был бы более вероятен, по крайней мере именно это стечение обстоятельств заставило женщину сделать осторожный шаг назад и согнуть в локтях обе руки, повернув ладони к потолку, будто показывая, что у нее нет оружия и она не опасна
- Если ты действительно так думаешь, то я бы на твоем месте уже бежала. - сказала она довольно спокойным тоном вместо «Давай успокоимся и все обговорим». В конце концов, это было логично — если бы кто-то из них желал другому смерти, то, вероятно, сейчас бы они не стояли в какой-то заброшенной башне, а один из них бы уж точно лежал в гробу. Или где-нибудь в лесу его доедали волки. Вариантов было много, но тот факт, что сейчас ни он, ни она еще не были мертвы, говорил все же о чем-то. Хотя, слова полудемона заставили Эрис даже не столько задуматься, сколько допустить мысль, из-за которой магичка чуть нахмурилась и отвела на мгновение в сторону взгляд.
Это было возможно. Позже она будет пытаться разобраться в себе, еще раз пройдет всю эту сцену с первого шага до последнего, но это было возможно. Она вполне могла желать ему чего-то плохого, как желают чего-то плохого своему обидчику другие люди. С той лишь разницей, что Эрис имела вполне крепкую связь с магией, и действительно могла навлечь беду, а не просто ограничиться парочкой слезинок. Потому что так уже случалось. И она молилась Вайне, чтобы не случилось снова, но, видимо, не всегда подобные молитвы, вкупе с самоконтролем, приносят хоть какой-то результат. Но была и хорошая новость...
- Я... - женщина не сразу нашлась, что ответить. Размышления и самобичевания будут позже, когда настанут моменты покоя, сейчас же ей надо было запустить тот механизм, что начал давать сбой, и именно на этом она решила сконцентрироваться — как двигаться дальше, а не рассуждать о том, почему так вышло — Позволь мне помочь? -
Легкий шаг вперед. Он мог бы убежать. Ну или выхватить оружие. Сделать что угодно. А мог бы согласиться. Тегуэн не знала и не хотела знать, если честно, что сделает Вазгул — примет ли ее помощь или убежит, но это было нужно для того, чтобы им обоим стало легче. По крайней мере, такими были мысли Эрис, когда та сделала еще один шаг и, моргнув протянула руку, ту, что все еще была из плоти, в сторону палача. Осторожно, как будто она пыталась коснуться не человека, а оскалившего зубы волка.

Его самоконтроль был потрясающим. Возможно, тому виной виной была разница полов, ведь Эрис, для того, чтобы научиться контролировать свои мысли, напрямую связанные с магией, потребовалось много времени. Действительно много, и это было крайне тяжело, ведь любая ее идея, даже та, которая родилась на задворках разума, могла навредить. Может быть, у других ментальных магов было с этим проблем меньше, но та самая черта, что позволяла залезать в чужие головы и при этом не ломать их, будто молотком, в процессе, приносила Тегуэн множество неудобств сейчас, и требовала огромных сил для того, чтобы не сделать волшебницу опасной. Но она привыкла. Она умела справиться с собой, по крайней мере в большинстве случаев, и когда Вазгул опустил ее руку, все, что смогло промелькнуть на лице из того набирающего силу вороха эмоций , это обеспокоенный взгляд и чуть приподнятые, сложенные домиком, брови.
Она убрала руку. Кивнула, чуть потупив взгляд, но в следующее же мгновение вернув его к полудемону. Сглотнула, выпрямилась, затем, чувствуя определенную неловкость, согнула правую руку в локте и взялась за внутреннюю сторону локтя на левой, придавая себе какой-то виноватый вид. Ей было стыдно. И было больно. Не так, как в прошлый раз, скорее, сейчас это чувство было направлено на нее саму, а не кого-то из окружения, и, как и в прошлый раз, причиной боли была мысль. О том, что с Вазгулом, кажется, общение закончится довольно быстро. Скорее всего, сегодня. Может быть, завтра. Но суть в том, что оно так или иначе кончится, и довольно быстро.
Взглянем правде в глаза: никто не любит ментальных магов. Никто не любит людей, которые могут залезть в твою голову, прочитать мысли, увидеть воспоминания, потому что подобное должны делать только те люди, которым ты доверяешь. Тегуэн это прекрасно понимала, окружающие это понимали с некоторым опозданием, уже после того, как волшебница успела показаться им очаровательной собеседницей, и в этом случае базовые инстинкты подсказывали им бежать от подобных отношений. В конце концов, именно по этой причине у нее не было друзей. По этой же причине у нее не было мужа или спутника. По этой же причине она старалась не рассказывать Гримм о том, что она именно умеет, и как, боясь потерять и ее. Спинмарк знал о том, на что способна Эрис, вероятно, уже давно — не раз они общались, поначалу, правда, только на тему дел Деорсы, и то только для того, что северянка могла безболезненно и незаметно проверить, не сдают ли нервы у Вазгула окончательно; позже чуть более тесно. Но одно дело знать и не замечать влияние и совсем другое почувствовать на себе, что кто-то лезет в твою голову. И из-за этой своей ошибки, из-за этой потери того самого самоконтроля Цветочек чувствовала сейчас себя отвратительно.
Переключиться на другие мысли помог вопрос. Предшествующую ему фразу Эрис прослушала, видимо, сконцентрировавшись на своей неловкости, однако, сам вопрос вернул волшебницу в старую колею, заставляя поднять взгляд на полудемона, затем проследив, куда смотрит он и будто очнувшись:
- А.. Точно. Я вот о чем подумала... - начала Цветочек, отпуская локоть своего протеза и поднимая обе руки так, будто у нее было что-то важное, что она хочет показать, и для полноты рассказа ей нужно было бы показывать еще и жесты — Беруин был помешан на эффективности, и я сомневаюсь, что он топал сюда ногами каждый раз, когда возвращался в башню. Наверняка он перебирался как-то по-другому, и, думаю, часто выходил за припасами, а это знааачит... -
Ее правая рука скользнула по воздуху к руке мертвого старика и попыталась снять кольцо с его руки. Вроде успешно. И как только оно оказалось в руке волшебницы, та почувствовала... Ну, это трудно описать, но создалось такое впечатление, будто сквозь нее и сквозь эту безделушку идет поток воздуха, ветра, тянущийся к стенам башни, проходящий сквозь них. Оно точно было зачаровано. И было привязано, благо, не к владельцу, а к этой башне, что говорило о том, что догадка, в целом, была верна. И еще это значило, что где-то здесь точно есть выход
- ...Это значит, что он наверняка пользовался телепортатором, завязанным на каком-то конкретном месте и на этой башне. - закончила фразу женщина, выпрямилась и, повертенув в правой руке кольцо, переложила его левую, ту, что была железной, и когда металлические пальцы аккуратно ухватились за драгоценность, поток воздуха перестал «течь» - в протезе магии было куда меньше, чем в теле Эрис, поэтому, видимо, ключ перестал реагировать, вызывая на лице северянки легкую улыбку — Ключ, кажется, у нас есть. Надо только найти телепорт. Тебе не попадалось ничего такого по пути.. сюда? -
Она старалась не глядеть на труп. Это было видно по тому, как взгляд ее не сходил с Вазгула, а все попытки отвести его приводили к тому, что волшебница нервно поглядывала в сторону, после чего возвращалась к полудемону. Ей хотелось уйти. После того, как кольцо нашли, делать в этой комнате ей было нечего, и все, чего хотелось сейчас Цветочку, чтобы Спинмарк заметил это и предложил, к примеру, пойти поискать тот самый телепорт.