Юный Том всегда считал себя достаточно закалённым и выносливым. По крайней мере он не помнил, когда последний раз болел простудными заболеваниями. Лёгкое недомогание раз в несколько лет, проходящее после нескольких часов отдыха в спокойном состоянии, - единственное, что тревожило его здоровье за всю сознательную жизнь юноши. Отменное здоровье, доставшееся в наследство от родителей, плюс здоровый образ жизни - всё это обеспечивало парню возможность исполнять свои мечты о путешествиях.
Но тут что-то пошло не так. Что именно - парнишка сказать не мог, да и он толком не понимал столь сложных, мудрёных вещей. Конечно, он хотел узнать, чем и при каких обстоятельствах он заболел, но как объяснить симптомы лекарю? Ещё запрут на всю жизнь в дом умалишённых... Или чего похуже.
Мальчишка нетвёрдым шагом шёл по улице Аварина. Необходимость вернуться в столицу возникла в голове Тома словно сама собой, подросток даже не мог объяснить её, но в подсознании сидела одна мысль: нужно идти в Аварин. А что там делать? Неизвестно.
Юноша поправил сумку на боку. Как же крутит... Похоже, сильнее, чем вчера. Надо собраться, ещё примут за пьяного. Том свернул в переулок и схватился за голову. Пожалуй, стоит сторониться больших улиц... Впрочем, нужно идти как раз по ним. Ведь  город просто пронизан большими многолюдными улицами...
Подросток осторожно вышел на площадь. На площади стояла церковь, перед ней толпился народ. Скверно. Ещё поймают. Поколотят... Как скверно...
Юноша отступил на шаг назад. Опёрся плечом о стену дома, едва не сполз на снег. Удержался. Вяло тряхнул головой. Тупая боль. Снова боль. Всё как в тумане. Это не сотрясение мозга. У Тома не было травм головы уже давно. Не тошнит. Но боль... Хоть волком вой... Мешает... думать... чётко...

[AVA]https://sun9-4.userapi.com/c840730/v840730099/539f2/XsHqV91yFeA.jpg[/AVA]
По традиции сам Йоль Беатрис встречала в родовом поместье, так как после ее позорного побега из семьи никого ближе прислуги из поместья у нее и не было. Понятное дело, что имелись у баронессы и какие-никакие друзья-приятели, но этот праздник она еще с детских лет считала чем-то таким особо теплым и даже по-своему интимным. Так что проводить его следовало непременно с самыми близкими людьми, а все-таки тот же старик Фловер, по сути, частенько заменял ей родителей, многие друзья детства все еще работали при хозяйстве. Поэтому в отсутствие родни, с которой бы она поддерживала связь, эти люди и были для нее наилучшей компанией для празднования дня зимнего солнцестояния. Да и просто дома побывать было всегда приятно. Жаль, что раньше она так не думала, пока родители были живы.
После уютного домашнего вечера в кругу старых знакомых наступила череда выходов в свет. Все-таки Росентаун всегда славился своими яркими и веселыми праздниками, а уж в этом время года город и его окрестности гуляли, начиная, собственно, с Йоля и заканчивая уже через пару недель после наступления Нового Года. Так что леди Жаккар не стала упускать возможность повеселиться на полную катушку.
Барнесса посетила несколько светских приемов, на одном из которых, правда, совершенно не по-светски, а скорее даже по-скотски наклюкалась и платье порвала, а так же не забывала участвовать в городских гуляниях вместе с простым людом. Все-таки в Росентауне городские праздники имели некую свою особую атмосферу, когда даже знатным особам порой приятнее было находиться в толпе простых горожан, нежели в своих помпезных особняках, а уж Беате, привыкшей к походной жизни и общению народом, и подавно. Собственно и сам Новый год она встречала на городской площади… и опять наклюкалась. Благо, что народ вокруг попался доброжелательный и благородную даму до ближайшего трактира донесли и спать уложили, а так же послали мальчишку-гонца в ее поместье, чтобы известил старика Фловера, что их милость нажраться изволили, а посему прислать бы за ней кого не мешало.
Собственно, весь следующий день, когда ее аристократические телеса доставили-таки по домашнему адресу, Беатрис самым благородным образом провалялась на пуховых перинах, наслаждаясь приятной похмельной слабостью, так как головную боль она себе все-таки сняла магией. Второго же числа леди Жаккар уже вновь отплясывала на очередном балу, правда, избегая в этот раз чрезмерных возлияний. Не то, чтобы она переживала за свое здоровье, благо, что с ее навыками можно было всегда себя подлатать - мечта любого пьяницы прямо-таки – но все же подобное времяпрепровождение утомляло даже любившую веселье баронессу. Все-таки, пусть пьянки-гулянки – это хорошо, но без приключений ей тоже особо не жилось, а в Росентауне еще явно не скоро появится для нее какая-нибудь интересная работенка. Так что стоило постепенно сбавлять темп развлечений и готовиться к отбытию в Аварин…
… Вот только нормально сбавить она его так и не успела, так как третьего числа ей пришло письмо с приказом, пусть и оформленным в виде просьбы срочно явиться в Столицу. Все-таки она не хрен с горы, а взаправдашняя баронесса, да и в штате Деорсы официально не состояла, так что прямо приказывать ей вроде как было и не положено. Но по тексту письма леди Жаккар сразу же поняла, что просьба эта очень, вот прямо очень-очень срочная.
Делать было нечего, надо было выдвигаться. Так что, собрав вещи, Беатрис вскочила в седло, да и поскакала… Нет, конечно, она не собиралась скакать до самого Аварина, а то вся срочность бы в срачность превратилась за две недели пути. Поскакала некромантша в законе не далее, чем до росентаунского филиала Деорсы, откуда через портал и переместилась в мгновение ока в Аваринское отделение, при этом девушку, как обычно, чуть не стошнило на ее белоснежную лошадку. Если бы вовремя микстуру нужную не выпила, то точно бы стошнило. Просто она всегда плохо переносила телепортацию, даже через портал Башни или Деорсы, и потом ее каждый раз начинало мутить…
… После инструктажа настроение у Беаты резко ухудшилось. Нет, все-таки нельзя так резко с корабля на бал перемещаться, точнее из города, в котором царит радость и веселье, в город, в котором творятся всякие жуткие вещи. Так что неудивительно, что девушка сразу начала хмурить свою милую мордашку.
Поначалу, так как человеком она была добрым, баронесса боялась, что ее отправят тупо вырезать зараженных, все-таки шашкой махать она умела недурно, особенно при помощи магии. Да и на что еще мог сгодиться некромант и маг Крови в городе охваченным каким-то безумием, кроме как кого-нибудь вырезать? Ведь исцелять, как поняла Беатрис, еще даже не знали, что именно. В демонологии же она пусть и немного разбиралась, но скорее на уровне книжных знаний, а так же тех разделов, что, собственно, с той самой магией Крови связаны. Но ведь вряд ли кто-то сейчас хотел, чтобы она провела какой-нибудь подобный кровавый ритуал с призывом еще одного демона, верно?
В итоге, все оказалось не так страшно. Никто пока что не собирался вырезать все население карантинной зоны. Баронессу даже не стали отправлять на ее охрану, а пока что лишь приставили в патруль поблизости от местной церкви, где собиралась толпа горожан. Уж в чем именно заключались ее непосредственные обязанности, сказать было довольно сложно, но уж, по крайней мере, если кому плохо станет или потопчут кого, то хотя бы целительскую помощь она оказать сможет. В общем, прискакав на место и сдав лошадь в ближайшую конюшню, девушка принялась… да Скром его знает, как это правильно назвать, но для приличия можно назвать «бдеть».   
Собственно, в своем подбитом мехом плаще, коротком пальто выше колена, из-под которого выглядывали полы платья, достававшего уже почти до колен, а так же со своей тиарой и бантами леди Жаккар сейчас явно не походила на человека «при исполнении». Скорее просто благородная дама вышла поглядеть на простолюдинов, набивающихся в церковь, как селедки в бочку. Правда, кожаные штаны, надетые под юбку, а так же походные сапоги вместо парадных несколько портили образ. А еще ее жутковатого вида не то посох, не то меч выглядел крайне зловеще, особенно с учетом траурно черного цвета всех ее одеяний. Вот и гадай, то ли стиль такой новый у модниц из высшего общества, то ли просто палач такой миловидный явился и сейчас мило попросит всех на колени встать да как начнет своим тесаком головы рубить...
«Бдением» же с ней за компанию занималась пара стражников да Эрис Тегуэн. В общем, не мудрено, что в скорее леди Жаккар откровенно начала скучать. Все-таки с Эрис они почти не были знакомы, пусть и пересекались несколько раз в стенах Деорсы, да и из стражников собеседники были тоже не ахти какие. Посему ей приходилось то людей входящих в церковь считать, то, считая камни, маршировать по брусчатке со своим оружием на плече вместе со стражниками. В общем, пришлось занимать себя каким-нибудь делом, так как ничего интересного или такого, что хотя бы могло ее отвлечь, не происходило. Со стороны это, конечно, выглядело глупо и даже неуместно, но что поделать. Беата все же предпочитала действовать, а не торчать на одном месте. У нее даже дурные мысли начали мелькать, а не попроситься ли ей в дозор в карантинную зону, но именно в тот момент, когда подобная идея начала казаться все менее идиотской, случилось… ну, в общем-то, она не совсем поняла, что случилось. Прибежал мальчишка, завопил, чего-то тут у них недалеко от церкви случилось и собственно все. Дальше уже леди Жаккар воспылала, почуяв какую-то работенку.
Пока стражники, к которым в первую очередь подбежал мальчуган, соображали, баронесса уже подскочила к ним и успокаивающе положила мальчику руку на плечо… хотя тесак во второй руке, упертый лезвием в землю, вряд ли способствовал успокоению ребенка, но это уже детали.
- Успокойся, мальчик, - максимально дружелюбно произнесла девушка и, в общем-то, учитывая ее приятный голос, оно и прозвучало так, как и задумывалось. – Отдышись и расскажи по порядку, что случилось, а мы попробуем тебе помочь, хорошо?

Том стоял опершись спиной о стену дома и с трудом восстанавливал дыхание. В голове по-прежнему шумело, хотя усталость постепенно уходила. Или притуплялась, потому что попытавшись поднять руку, мальчишка испытал уже знакомое чувство свинца, разлитого в теле. Как же отвратительно болеть.
Юноша поднял голову. Дальние предметы тонули в белёсом мареве, но он отчётливо различал тёмную массу людей на главной улице. Наверное, там что-то случилось. Просто так народ не будет собираться в кучу. Отрок сделал над собой усилие, пытаясь оторваться от стены. Не вышло.
Раз, два, спит молва...
- Это он! Вон там! Одержимый!
Одержимый? Кто одержимый? Во всяком случае не я... Или я? Проклятая фраза, как будто из нелепой детской песни. Лезет в голову. Как больно...
Том сделал несколько неверных шагов назад по переулку, но ноги не слушались. Шум в голове мешал ходу мыслей. Снег. Снег забился в сапоги. Тает. Вода. Неприятно.
Сам того не заметив, мальчишка забрёл в сугроб, что снизило его собственную скорость. Том понял это лишь когда идти стало по-настоящему трудно. В обычном состоянии ему не составило бы труда выбраться из снега, но сейчас он увяз.
Раз, два, спит молва...
Подросток сделал попытку шагнуть назад, но нога слишком сильно увязла в снегу. Том не удержался и упал на спину. Плашмя, благо, под ним оказался мягкий снег. Теперь его точно поймают. Интересно, что сейчас будет?..

[AVA]https://sun9-4.userapi.com/c840730/v840730099/539f2/XsHqV91yFeA.jpg[/AVA]
Понятное дело, что мальчик мгновенно не успокоился, но так или иначе начал говорить по делу, насколько это мог перепуганный ребенок. В любом случае, ситуация более или менее прояснилась. Более того, блондинка моментально встрепенулась, когда услышала про пропавшую девочку, покрепче сжав ухоженными пальчиками свой тесак. Видимо неизрасходованные вовремя материнские инстинкты забурлили… либо дурь где-то заиграла. Иначе как еще объяснить, что собственно слова касательно непосредственно одержимого девушка практически мимо ушей пропустила. Если бы ее не окликнула нерастерявшаяся Тегуэн, то баронесса уже, наверное, была бы готова стартовать на поиски пропавшей девочки.
- А? – повернувшись к положившей ей на плечо руку девушке с цветком в глазу – интересное, однако, украшение, ничего не скажешь – и посмотрев по сторонам, Беатрис вернулась в реальность, где кроме пропавших девочек были и другие проблемы. – Да, хорошо, - кивнув, отозвалась баронесса, после чего поспешила за удаляющейся коллегой, пока стражника разбирались с вызовом подмоги.
Так как сейчас девушка практически не усиливала себя, то очень быстро идти или бежать было проблематично, так что шествовала леди Жаккар, вышагивая строевым шагом и используя свою оружие действительно, как походный посох, разве что характерно звякающий и высекающий порой искры при столкновении лезвия с брусчаткой. Выглядело это довольно эффектно, так что простому люду издалека было видно, что не абы кто идет, а целая благородная дама да при оружии. Вот только простой люд, собравшийся сейчас в церкви и около нее, явно был на взводе, а потому ему было не до того, чтобы проникнуться всей благородственностью баронессы. Народ явно роптал, и было не особо понятно, что именно предпримет толпа, ибо штука это непредсказуемая. Могут молиться начать активнее, а могут и самосуд попробовать учинить над одержимым… а заодно и над стражниками с представителями Деорсы, если мешаться будут.
Когда Беата уже была почти на месте, то от скрывшейся из виду Тегуэн ее отделила толпа зевак, собравшаяся, видимо, у того самого одержимого. Баронесса даже уже начала подумывать о том, чтобы усилить ноги, да перепрыгнуть народных активистов, но подоспевшие закованные в латы стражники будто волнорезом раздвигали людей, так что она, как и полагается приличной леди, спокойно прошла за спинами крепких мужчин, оказавшись, наконец-таки, у старшей наставницы, а так же парня-блондина, как и она сама, который лежал на мостовой, присыпанной снегом.     
С виду «одержимый» походил просто на человека, которому стало дурно. Вроде бы ничего особенного. Вот только что-то все же было не так. Какое-то ощущение. Магическое чутье будто о чем-то пыталось сообщить Беате, будто о каком-то… присутствии? Точно сейчас она сказать не могла, но дело явно было нечисто. Возможно Тегуэн поняла больше нее, все-таки она, вроде бы, ученая да еще и ментальной магией владела, насколько знала Беатрис.
Кстати, ее коллега тем временем уже во всю раздавала указания, так что баронесса лишь проследовала за Эрис и стражниками, затащившими паренька в здание пекарни. Парня положили на какую-то лавку, и Беата посмотрела на его изможденное лицо.
- Осмотреть смогу, - она расстегнула плащ и вручила его вместе с посохом недовольному пекарю. – Подержите. Только не уроните, особенно посох, а то он Вас проклясть за это может, - очаровательно улыбнувшись, попросила девушка.
- Д-да, миледи, - нервно сглотнув, промямлил пекарь, явно решивший теперь не ронять вещи девушки из Деорсы даже ценой своей жизни.
- А вы, заприте дверь и никого не пускайте внутрь, - теперь уже баронесса вспомнила свои дворянские корни и начала тоже командовать стражникам.
В итоге, когда приготовления были закончены, Беатрис наклонилась к юноше и расстегнула верхнюю, после чего коснулась его груди руками и закрыла глаза. Под ладонями вскоре появилось золотистое свечение, а сама магесса начала как-то недовольно хмурить носик. Вскоре она встала и повернулась к Тегуэн.
- Чисто физически - он здоров… относительно, - пояснила блондинка. – Истощение, переутомление. Возможно небольшое переохлаждение, но не более, - она сделала небольшую паузу и покосилась на парня. – Но что-то все же не так. Я не могу пока понять, что именно, но чувствую какое-то странное присутствие. Присутствие чего-то… неестественного. Может бы ты что-нибудь поняла?
Тут правда ее будто оса ужилила в попу, ибо она чуть не подскочила на месте, да так резко, что пекарь с испугу чуть ее вещи не выронил.
- Точно! А с девочкой пропавшей то что? – воскликнула Беатрис. – Надо бы вторую девочку расспросить поподробнее да за поиски приниматься!

Мальчишка впал в глубокое забытье, когда кто-то поднял его бесчувственное тело, довольно увесистое между прочим, и отнёс в некое помещение. Но Том сквозь гул в голове мог слышать обрывки разговоров стоящих вокруг людей, которые говорили явно о нём. Неужто ему так худо, что он привлёк внимание такой уймы народа? Хоть бы ничего серьёзного не нашли. Это же поставит под угрозу его путешествия... Стоп, какие ещё путешествия? У тебя явно проблемы со здоровьем, причём неясной природы... Ну вот опять...
Раз, два, спит молва...
Да что же это за слова нелепые? Какой в них смысл? Почему их слышит только Том?... Даже мысли сбиваются...
Прикосновение. Кто-то пытается его обыскать. Или обследовать. Трудно понять. Шут в ушах резко становится пронзительнее. Не громче, а именно пронзительнее.
Раз, два, спит молва...
Ааааа... Неожиданно Том почувствовал, что его собственная рука, словно управляемая кем-то посторонним, крепко сжала руку неизвестного, который пытался обыскать его куртку. Зачем он это делает? Кто приказал? И зачем кто-то лезет ему в карман? Там ведь почти ничего нет. В голове звенит... Том попытался открыть глаза - но вокруг лишь пелена. Что происходит?...