Есть мероприятия, которые объединяют множества существ. Празднования начала нового года, празднования рождения того или иного бога или же празднования, посвященные исключительно расовой принадлежности. Их множество, поэтому запоминать их все и праздновать, как-то не в духе самого Рула. Он конечно не прочь погулять, расслабиться, поговорить с людьми и узнать что-то новое, что может помочь в своих личных интересах, однако... его тяжело завлечь на эти мероприятия глупыми предлогами или же насильно. Когда для кого-то это может быть великий праздник, для самого Вермейрена он никак не отличается от обычного дня, просто в воздухе витает непонятная аура празднования и великого настроя "покорения гор". Глупости, которые хоть как-то разбавляют повседневные, мрачные и серые будни.
Что касается свадеб и все, что с ними связано. Тут уже иной разговор. Карнифекс не особо понимает зачем из этого делать что-то массовое и великое. Подумаешь два существа решили узаконить свои чувства, показав всем какие они молодцы и как они счастливы. Хвастовство - это не порок, особенно для Рула, который частенько пользуется этим, но. Не должно ли счастье быть тихим и незаметным. Неужели его надо показать всем? Если Вермейрен найдет свое счастье и решит, что это действительно делает его живым - он лучше запрет это дома и никому не покажет, нежели сделает из этого великий праздник, чтобы все пришли и посмотрели. Украдут еще, мало ли. Завистников много нынче. Ну а вообще - это обычные тараканы, которых полно в головах существ. Каждый поступает так, как думает и делает то, что, по его мнению, правильно. Чтобы обвинить кого-то в чем-то, сначала решите для себя, а правильно ли вы мыслите, чтобы осуждать другого. Поэтому, когда Карнифекс услышал про-то, как принц и принцесса двух королевств объединили свои отношения новым уровнем, он скептически поморщился и категорично начал отнекиваться от каких-либо посиделок. Праздновать то, что его абсолютно не заботит и вообще никак его не трогает - не самая лучшая затея дня. Можно провести куда продуктивней день, вечер, ночь. Ведь так? Однако, ты ведь наставник Деорсы, ты должен участвовать в таких вот мероприятиях и должен показывать всем, как хорошо ты чтишь короля и королеву, поэтому... сегодня он долго и муторно выбирал себе наряд. Не смотря на свою гендерную принадлежность, Рул любил красиво одеваться, чтобы привлекать к себе внимание. "И зачем я согласился? Мог ведь спокойно отказаться и заняться чем-нибудь полезным." Подумав над перспективами, которые может придумать Деорса, Вермейрен обреченно вздохнул и наконец-таки смирился с тем, что сегодня ему придется вести себя хорошо.
Как только все подготовления были пройдены и Рул закончил со своим нарядом последней деталью в виде фамильной трости, он готов был направиться на любое мероприятие. Красив, великолепен и просто неотразим. Самооценка мужчины зачастую парила где-то в небесах, выставляя его в лучших красках, поэтому... ну вы понимаете.
Дорога до назначенного места была спокойной. Рул ехал вместе со своими коллегами наставниками, иногда перекидываясь с ними поверхностными фразами, так как ему было больше интересен внутренний мир, который вспоминал прошлое. Он уже и не помнит, когда вот так вот ходил на высокопоставленные балы, показывая всем, что ты сын графа и являешься аристократом. "Интересно в какой моменте я перестал все это любить и окрасил свои руки в красный". Может на его руках и красовались белоснежные перчатки, однако смотря на них Вермейрен видит лишь алую кровь, которую уже не смыть и после сотни ванн. "Ну что ж..." Не стоить думать, что Карнифекс хотел бы все поменять, вернув время вспять, для него важен процесс и тот факт, что он получает удовольствие, нежели последствия. Он лишь спокойно улыбнулся и отогнал мысли, дабы они не мешали предстоящему "празднованию".
Через пару часов Рул стоял уже напротив большой красочной двери, которая вела в зал коронованных Богов. До Вермейрена доходили слухи о том, как прекрасно это место и какая знать здесь обитает, но никогда не посещал его. Как-то не довелось. Хотя, если вспомнить, были моменты, когда он мог оказаться здесь. "Красивое место, с этим и не поспоришь". Взгляд медленно осматривал помещение, не обращая внимания на окружающих, а их было очень много. Каждый старался "проявить уважение" перед королем и королевой. "Еще скажите, что вы сюда не ради пятой точки приехали и тогда я рассмеюсь вам в лицо". Всё же мимолетно взглянув на посетителей, мужчина вошел внутрь зала. Яркий свет поначалу ослепил его, но глаза через пару секунд полностью адаптировались. Стукнув тростью о пол, не слишком громко, чтобы выделяться, Рул прошел внутрь. "Допустим". Такие места всегда несли в себе свой заряд, который прошибал тебя с первых же секунд твоего прихода. Это нельзя описать словами, потому что нет четкого и единого понятия, для каждого они свои.
Внимательно оценивая всех своим надменным взглядом, Вермейрен мог сразу сказать, кто здесь является аристократом, а кто просто играл свою роль. Поведение, манера общения, прикосновения, жесты, взгляды, смех - много вещей, которым учат с самого твоего рождения, поэтому за день нельзя стать аристократом. "Зато здесь есть сильные личности и личности на должность жертвы". Эксперименты были в самом разгаре, поэтому Рул был занят чем-то иным - искал то, что ему нравится. Из всего можно получить свою собственную выгоду, главное найти подход и понять, как это сделать, не нарушая целостность общей картины, иначе... тебя закидают камнями?
Все шло крайне спокойно, пока взор Вермейрена не остановился на одной особе. Возможно при иных обстоятельствах он бы и не посмотрел в её сторону, но! Их взгляды пересеклись, и она единственная, кто не стал отводить его. "Какая смелая".

Свадьбы для каждого проходят по-своему. Кто-то веселится, употребляя большое количество алкоголя и сжигая калории на танцполе. Кто-то проводит это время в кругу незнакомцев, робко попивая первый бокал вина, подумывая о том, что же он тут делает. Кто-то, не взирая на обилие посетителей, посвящает себя узкому кругу людей в виде второй половины, друзей, родственников. А некоторые наоборот, заводят себе новых знакомых, расширяя свои границы и впуская в них кого-то чужого. Золотого стандарта нет. Существа вольны поступать так, как им заблагорассудится. Возможно маразм прогрессирует, и делает это быстро, однако, протокола поведения еще не созданы. Конечно тебя будут учить этикету, если ты родом из какой-нибудь знати, которая заботится о своем статусе и не хочет опозорится перед всеми, неверно взяв в руки бокал или же неправильно склонив свою голову перед гостем. Но. Эти правила нельзя распространить на каждого. Простолюдины, как они любят говорить, обычные невежды, поэтому – просто не обращай внимание и все будет хорошо. Сам не плошай, да и других не суди. Хотя, вот здесь явно перебор. Аристократы любят пообсуждать поведения окружающих. Вы думаете, что девушки перемывают косточки, когда остаются наедине, нет, любая знать, не взирая на пол, оценит тебя с ног до головы. Твоя походка, твоя одежда, подача собственного «я». Любая мелочь заставит их начать этот мерзкий диалог в виде обсуждения нерадивого гостя. Бывает.
Вермейрен конечно же не относился к их числу, хотя, проведя много часов возле своей матери и отца, он впитал в себя некоторые важные аспекты торжественных мероприятий. Смотря на девушку, ты должен обязательно посмотреть, как она держит осанку, как ходит, аккуратно передвигаясь через гущу и, самое важное, как она одета. Платье не должно быть слишком броским, но и в серой массе ей тоже нечего делать. Вульгарность моментально вычеркивается. Аксессуары обязательно дорогие, как в волосах, так и на руках. Возможно на секунду, но она обязательно покажет свою обувь. Знать должна оценить все части, поэтому… ты словно модель на подиуме. Просто судей слишком много. «М, чуть не забыл.» Смотря на девушку, которая по-прежнему сверлила мужчину взглядом, словно боясь проиграть или же просто не в силах отвернуться, Рул вспомнил кое-что еще. «Зрительный контакт лишь с тем, кто тебе нравится, да… мама?» По его устам прошлась улыбка. Вспоминая родителей, Карнифекс сам не понимал какие чувства его переполняют. Была приятная ностальгия, ибо они действительно старались и создавали эти кирпичики, называемые воспоминания. Только вот сам материал из которых создавались эти самые кирпичи… разочарование, безразличие? Неизвестно. Вермейрен знал лишь одно – его семья никогда не будет для него слабым местом и, если над ним нависнет угроза, он сможет пожертвовать такой дорогой вещью, выходя из воды сухим.
Отгоняя ненужные мысли ударом трости о каменную плитку на полу, Рул направился к эльфийке. Аккуратно обходя каждого посетителя, создавалось впечатление, будто мужчина смотрел лишь на одну единственную незнакомку, не обращая внимания на окружающих. Они стали размытыми. Их контуры не интересовали палача Деорсы. Всё внимание было приковано лишь к одной и, пока он не дойдет до неё, ему будут безразличны еще сотни других существ, находящихся совсем рядом. «Какие выразительные голубые глаза… ты точно уверена, что сможешь выстоять мое появление в твоей жизни?» Гетерохромный взгляд мужчины изменился, он стал немного грубее, более уверенней и, на долю злее. Показывая бурю эмоций, которые сокрыты внутри, Вермейрен проверял её реакцию, несомненно пытаясь получить абсолютно все. «Твоя жизнь изменится через пару секунд, поэтому… пока есть время, ты должна сделать решение и, только я встану перед тобой, ты ответишь мне своим взглядом.» Если она испугается и отведет взгляд, пытаясь скрыть его или же вовсе отвернется, Рул пройдет мимо. Однако, если она, видя всю опасность в этой персоне, попытается окунуться в его мир – он поглотит её без остатка.
- Ох, - невольно срывается с его губ, когда он останавливается перед ней. Незнакомка продолжала смотреть на Карнифекса. Конечно же она толком не понимала, что происходит и что хочет от неё палач Деорсы, но. – Мне кажется вы желали, чтобы я составил вам компанию на этом прекрасном балу. – голос Рула был спокойным и лаконичным. Осматривая эльфийку, он делал это незаметно, как никак он – аристократ, и показывать свое неуважение в открытую, оценивая собеседника, немного не в его духе. – Меня зовут Рул Вермейрен, и я… наставник из Деорсы.
Палач всегда ассоциировался с чем-то плохим и злым, поэтому Карнифекс старался скрыть сей факт, выдавая себя за наставника. В каком-то смысле он им и был. У него ведь есть ученица, может и одна, но всё же. Протягивая руку, мужчина делает один шаг назад, склоняется, но не сильно, и, как только её пальцы возносятся в его ладонь, целует их. «Не знаю, что меня тянет к тебе, но я хочу… найти ответ на этот вопрос.»

Многие скажут, что одного взгляда слишком мало, чтобы делать какие-либо выводы и домыслы. Однако. Порой, этот один взгляд, мимолетная секунда, меняют твою жизнь так сильно, что ты потом еще пару месяцев просто пытаешься свыкнуться с изменениями. Заарканив твою ногу, эта ракета устремляется куда-то вперед. Пару мгновений и ты становишься точкой на горизонте. Резкая смена траектории полета. Со свистом, с выполнением сложного пируэта, ты взлетаешь выше облаков. Зрачки расширяются, дыхание становится тяжелым, а давление, окутавшее твое тело, не дает пошевелиться. Ты запоминаешь это чувство триумфа и ликования. Зря. Следом, также, как и появился прекрасный захватывающий душу вид, неожиданно ракета штопором устремляется вниз. Первый полукруг. Второй. Третий. Земля близко, нога в заложниках. Боль и разочарование уже заглядывают в твои наполненные страхом глаза. "Привет", - говорят они и вычеркивают всё то, что было ранее. Сопровождая тебя до грандиозного проигрыша, ты начинаешь понимать, что вот, вот она свобода и силы, которые заставляют твое тело двигаться. Нейроны, выпущенные с поверхности полушарий, распространяются по всему организму. Тревога. Мышцы судорожно начинают сокращаться. Сердце исполняет третью симфонию Баха, ускоренную в десять раз. Что делать? Как быть? Почему? За что? Миллион вопросов, на которые хочется получить ответы, но, думать об этом времени нет. Ты или взрываешься вместе с ракетой, или находишь выход. Кто-то в такие моменты пытается выравнять ракету. Кто-то отрезает веревку. Кто-то отрезает ногу. Кто-то оставляет все на самотек: что будет - то будет.
Так много всего нового и интересного, что мы заранее не можем предугадать когда будет взлет, а когда падение. Может быть взлета никогда не будет. А может быть падение - лишь страшный сон. Однако, до чего же может довести один единственный взгляд. Если бы эльфийка посмотрела на Вермейрена секундой позже, когда его взор уже прошелся по ней, оценивая и приписывая девушку к серой массе. Если бы она не пошла на этот "лжепраздник". Если бы он не был бы собой. Что тогда? Вариантов событий сотни, но, чтобы придти именно к такому результату, должны произойти ключевые моменты в жизни. Оценивая и принимая решения в эти самые моменты, мы выбираем дальнейший путь своего собственного развития. Делать выбор в реальной жизни куда сложнее, нежели отвечать на квестовое задание мудреца. Только речь сейчас не об этом. Хотя... в какой-то степени она сделала свой выбор, когда решила шагнуть в его мир, попутно приоткрывая  врата своего. Словно завороженный Рул подходит к этим вратам. Они огромны. Массивные и нерушимые. Эльфийка действительно сильна. Чтобы целенаправленно позволять Карнифексу приближаться к себе, ты должен быть слишком наивен; слишком добр или же самоуверен в себе и своих силах. Её голубые глаза не показывали всемирную наивность. Эти миловидные дурачки зацикливаются на душевной чистоте забывая о том, что детский возраст остался где-то далеко позади, а здесь и сейчас, тебе приходиться жрать землю, чтобы выжить. Была ли она добра? Мать Терезой не назовешь, слишком отрицательное платье для ангела во плоти. "Хотя это черное платье подчеркивает все твои достоинства". Вычеркивая первых два предположения, Вермейрен остановился на последнем. Давайте назовем это внутренним чутьем охотника. Они ведь должны уметь здраво оценивать силу своей жертвы. "Кто же ты для меня?" Очередное тело? Знакомая? Враг? Друг? Девушка на одну ночь или же... некоторых слов Рул не знал, поэтому, назовем это симпатией. Сильной. Манящей. Теплой.
- Вы только встретили меня, а уже рады? Не будет ли этот вывод слишком уж... резким? - его слова остры, а предложения похожи на яд. Если собеседник выдерживает его смертельные дозы, то Карнифекс перестанет думать о тебе поверхностно, эгоистично позволяя себе уделять новому знакомому все свое внимание. - Вы меня заинтересовали, Кристина Лавьер, буду честен. Под предлогом того, что его толкнули, мужчина сближается с девушкой, не так, чтобы эта близость была вульгарной и непозволительной, но так, чтобы остальной мир перестал существовать для пары. - Вы так быстро отдернули свою руку, что не позволили мне насладиться вашим прикосновением. - наигранная печаль, взгляд из-за пряди волос, скрывающих глаза. - Неужели вы постеснялись своих шрамов на руке? Мне они не показались так ужасны, наоборот... Еле заметное прикосновение пальца к перчатке. - ... захотелось поцеловать каждый такой порез,
дабы облегчить вашу боль.

Завладеть чем-либо вниманием не такая и сложная вещь. Для того, чтобы на тебя обратили свой взор, ты должен отличаться неординарной внешностью, которая несомненно заострит на тебе внимание. Ты должен уметь хорошо говорить, дабы твои ораторские способности могли повести за собой сотни зевак, умеющие лишь одно - безвольно поглощать информацию. Или же ты станешь знаменитостью, пользующуюся огромной славой и популярностью. Герой. Всемирно известный актер театра. Оперный певец. Самый лучший бард. Замечательный лекарь. Неоспоримый дуэлянт. Грациозный рыцарь. Перечислять можно вечность, ибо получения славы уже совсем иной разговор. Ты становишься эпицентром внимания только из-за того, что некоторые аспекты жизни даются для тебя намного проще, чем другим. Не скажу, что достижения поставленной цели в виде выставления собственного "я" легкая работа, однако... никто не запрещает тебе трудиться в поте лица, дабы желаемый тебе результат снизошел до твоих рук. Вариантов много, примерно столько же, сколько и развилок судьбы, которые подкидывает тебе матушка жизнь. Она вроде стара, как весь мир, но еще та озорница и проказница. Самые серьезные вещи маскирует под ненужные, мимолетные вспышки, а некий бред заставляет тянуться, словно это густая каша скатывающаяся с твоей ложки. Грязь. Слякоть. Трясина. Каждому своё.
Вроде так много вариантов было перечислено ранее, что можно легко и просто найти аналогию к происходящему. Но. Везде есть эта маленькая частичка, которая переиначит все предложения, заставляя твой мозг расстраиваться и напрягаться. От одной крайности к другой - постепенно входит в привычку. Что ж, касаясь Рула и Кристины, с уверенностью заявляю, что Вермейрен забрел слишком далеко. Его самоуверенность играет с ним злую шутку. То, что ранее называлось охотой, постепенно принимает обоюдоострые обороты. Мужчина чувствует, как его сердце окутывается стеблем черной розы. Шипы вонзаются в миокард, сдавливают, заставляют сердце работать еще быстрее и интенсивней. Вынуждают чувствовать боль и переживать её до тех пор, пока голова не найдет решение. Пока его чувства не узнают, что происходит и почему... она так прекрасна. Охотник всегда может стать жертвой, как и наоборот. Мы не умеет предугадывать будущее, поэтому все действия, которые мы совершаем, делаются зачастую на собственный риск и страх. Он расставил свои сети. Его паутина распространилась по всему залу, окутывая каждую колону и затрагивая каждого посетителя торжества. Карнифекс был готов к любому нападению, однако, в его великолепном плане есть одна большая, зияющая погрешность, которая может привести к погибели - Рул забыл о защите. И речь идет не о физической, а о душевной. Прогнившее сердце Вермейрена, которое было годно лишь для перекачивания крови по организму, забилось иначе. В такие моменты у людей принято говорить о неком перерождении, обновлении собственного "я". Ты его показал, а теперь, милок, давай заделаем изъяны и исправим ошибки.
Слыша этот звонкий смех после речей, Карнифекс подтвердил для себя тот факт, что Лавьер действительно представляет для него не просто физический интерес. Она нужна ему не для создания чего-то ужасного и мерзкого. Хотелось... совсем иного. Эти обыденности, которые вошли в некую норму, надоели. Рул готов для вдохновения новой жизни. Готов ли мозг... неизвестно. "А ты... интересная". Вермейрен не отринулся от девушки, когда она засмеялась. Он даже не был смущен этим. Словно завороженный происходящим, мужчина просто наблюдал за эльфийкой. Радость на её лице грела душу. "Значит вот так ты радуешься жизни". Он видел смятение в её глазах. Он видел, как она закусывала нервно нижнюю губу. Как менялось её выражение лица, когда он подходил. Сейчас же, мужчина увидел радость, смех, веселье. Что-то новое.
- Что же вас так рассмешило? - спрашивает Вермейрен с ехидной улыбкой на устах. Ему было плевать какие взгляды устремлены в их стороны и какие мысли появляются в головах этих существ. Мужчина осматривал кромку платья в области её декольте, смотрел на тонкую и изящную шею, любовался плавным движением серебряных волос. - А вы видите где-то здесь еще одну девушку? Если я подошел к вам и разговариваю так именно с вами, значит... на то есть свои причины. Пытаясь объяснить происходящее, у Рула это плохо получалось. Как там говорится? Когда ты сам плохо разбираешься в ситуации, итог один - провал.
Когда девушка решила приблизиться, Вермейрен быстро сообразил чего она хочет. Этот пристальный, ищущий взгляд, отражающий интерес и желание посмотреть в глаза собеседнику всегда читаются... особенно сейчас. Протянув руку, она прошлась возле лица эльфийки, вознося к своему лбу, мужчина убирает с лица челку, словно всем своим видом говоря - любуйся.
- К... если вы не против, то я буду обращаться к вам по имени, Кристина, - начал он, смотря ей в глаза. Мужчина привык, что люди смотрят на него с интересом. Гетерохромность сопровождается излишней заинтересованностью. Если глаза Лавьер были похожи на бескрайний океан, то глаза Рула отражали совсем иной смысл. Их было два и, каждый сам для себя его придумывал. - Хочу предложить для вас выбор: остаться в этой шумной компании, поучаствовав в танцах или же мы отправимся в иное место, дабы они, - указывает взглядом на посторонних, - перестали пожирать нас глазами. Можно сказать... ваш смех не остался без должного внимания и заинтриговал многих.
Засияли. - Смех срывается с его губ. Еле заметный и непродолжительный. Протягивая руку, Вермейрен ждал решения эльфийки. Решения два, однако итог один - он хочет внимание Кристины себе и только себе. Будет ли это медленный танец среди других или же прогулка в уединение, они будут вдвоем.

- Это сложный вопрос, но...
Получать удовольствие от прикосновений также бесценно, как выпить прохладной воды в солнечный день после трех часов ходьбы под лучами яркого солнца. Мы не можем придумать подходящих синонимов, когда вода охлаждает нас изнутри, делая мир немножечко краше, словно стирает ту сухость, что появилась из-за обилия тепла вокруг. Однако факт того, что ты получаешь от этого удовольствие никуда не пропадает, наоборот, он, в эти минуты, играет новыми красками. Да, наверное Рул больше всего любит прикосновения. Неизвестно почему у него развился столь неординарный фетиш, но, сформированный нрав тяжело изменить, даже если ты этого безумно хочешь. Что же еще? Убийства. Хотя. Тут надо подумать. Например, сейчас, Вермейрен нашел для себя незнакомую для него особу. Он знал её имя. Он чувствовал прикосновения её руки, он вкушал губами эту нежную кожу. Только вот знает ли он её так, чтобы окончательно поставить все точки над "и"? Я так не думаю. Значит ли это, что он, на подсознательном уровне, хочет убить её, дабы получить очередной прилив удовольствия? Отнюдь. Мужчина желает одного - получить очень много информации о ней, чтобы эта жажда, скребущая по внутренней поверхности грудины, перестала так жалобно скулить и уже успокоилась. В идеале он хотел... съесть её. Не физически конечно же, но вот душевно - прям самое то. Получать удовольствие от присутствия кого-либо в твоей жизни или же просто, из-за насыщения жажды - это ли не самый лучший приз, который ты вообще можешь урвать в бесконечной погоне за счастьем?

Изменения в лице Кристины Карнифекс отметил моментально. Он заметил её недовольство по отношению к окружающим их "аристократов". Если Рулу зачастую было плевать, что там подумают окружающие, то, это нельзя было сказать про остальных. Каждый реагирует на критику так, как запрограммирован его мозг.  Кто-то принимает критику и пытается измениться; кто-то же воспринимает все в штыки и пытается опровергнуть сказанные слова; кто-то пропускает слова мимо себя, закрываясь в воображаемом доме без окон и дверей, а кто-то и вовсе звереет, прыгая в этот омут ярости и злости. Раньше Вермейрен реагировал остро. Он отвечал колкостью на колкость, мог сказать что-то грубое комментатору, а может, даже, и вовсе переходил на грубости. Сейчас же характер немного изменился. Столь выраженной агрессии не было, возраст давал о себе знать, да и, в случае чего, он просто может убить обидчика. Почему бы и нет. Ты никогда не будешь идеальным для всех. Кто-то, может даже один, но будет люто ненавидеть тебя. Причин много и это факт. Неправильный взгляд. Глупая манера речи. Странная походка. Нерадивый ответ.
- Надеюсь вы не пожалеете после столь громкого заявления, - в пол голоса промолвил Рул, особо не придавая значение тому услышал ли она  его или нет. - Я скажу это один раз в жизни, поэтому, надеюсь вы запомните это - я не делаю того, что мне не нравится. Мужчина говорил это уверенно, каждое слово, которое было сказано, адресовывалось Кристине, дабы она действительно запомнила их. - Я был бы не прочь поцеловать каждый ваш шрам на руке. Принесло бы мне это истинное удовольствие? Надо проверить. Серьезность скрасила легкая улыбка, прошедшая по устам и задор во взгляде.
"Ты так спокойно идешь в мои руки, что в мою голову начинают прокрадываться сомнения на счет того, кто из нас хищник." - думал Карнифекс, внимательно наблюдая за эльфийкой, пока та осматривалась по сторонам оценивая ситуацию вокруг. "Хотя если мы будем покусывать друг друга, слизывая кровь с губ, это..." Закусив нижнюю губу, Вермейрен понял, что мысли уходят совсем не туда и следовало бы их взять под свой контроль. Остановив поток слов в голове, Рул отвлекся на прикосновение. Её рука была действительно мягкой и нежной.
- Тогда нам следует поторопиться. - был ли он счастлив, что они уединяться, оставив посторонние взгляды позади? Конечно же да. - А вы... смелая особа. - Последняя фраза, которую он обронил перед тем, как они покинули зал. Повернувшись в сторону двери, взгляд мужчины изменился. Он веял опасностью и ужасом. Те, кто видел такой взгляд, обычно умирали. Поэтому, многие зрители, что так энергично обсуждали парочку, быстро заткнулись, отвернулись и пытались особо ничего не говорить. Пусть они видят этот взгляд, Кристина не обязана, да и не было возможности, ибо она шла на шаг позади Рула.
Покинув душное помещение и оказавшись во внутреннем дворе, почувствовался свежий ветерок и некая легкость. Глубокий вдох и тяжелый выдох.
- Там было слишком много существ, - молвит Вермейрен, отпуская руку юной девушки и поворачиваясь к ней. - Теперь, когда нам никто не мешает и нет лишних ушей, зачем вы здесь, Кристина? - Эльфийка не получала удовольствие от того, что находится на балу, однако она всё равно приехала. Хотелось узнать почему.