29.01.1214. - Синий снег

Страница: 1

Тема закрыта

Сообщений 1 страница 4 из 4

Поделиться12018-02-28 01:46:52

Автор: Arthur Condracat
Гость

1. Дата и время:
Конец января, ранний вечер. Эпизод может быть продлен.

2. Место действия | погода:
Небольшой поселок в двух днях пути на север от Аварина. Снаружи только что закончила свирепствовать вьюга, и тишину нарушает разве что редкий лай дворовых псов.

3. Герои:
Marjoline Grimm, Arthur Condracat.

4. Завязка:
На этот раз Артур практически самовольно отправляется в путь - несмотря на то, что прошел почти месяц, весь Орден в ужасе от произошедшего в трущобах Аварина, но никто не думает о том, что же творится на периферии, если демоны нападают даже на столицу. Здесь нет ни церкви, ни филиалов Деорсы или Башни, но помощь все же приходит - пусть и с довольно неожиданной стороны.

5. Тип эпизода:
Личный.

Поделиться22018-03-01 01:48:55

Автор: Marjoline Grimm
Гость

Порою с Марджолайн творились странные вещи. Ее наставницей была женщина с волшебным металлическим протезом вместо руки; ее жизнь поддерживал многоликий демон, пустивший мясистые корни в самую глубь человеческой столицы; в общем, ведьма уже давно поняла и смирилась с тем, что она обречена на регулярные и неизмеримо странные знакомства. Ее вообще уже мало что удивляло, и, пожалуй, нынешнее положение тоже не вызывало у Гримм почти никаких вопросов. Все случилось так, как случилось - и что дальше?

Она устало пыхтит, отгоняет ногой излишне любознательную кошку, вьющуюся у ног - хозяева дома решили оставить вечно голодную зверюгу с гостями. Так и попросили, уходя: "вы ее кормите только, она вам не помешает!", да только маленькой хищнице было тесно в крохотной кухоньке, из которой Марджолайн зареклась ее выпускать. Пару дней назад, пробравшись в основную комнату, питомица тут же принялась исследовать источники новых незнакомых запахов, а главным таким источником был раненый мужчина, беспробудно лежавший в постели. Она незамедлительно прыгнула на него, едва не задев сломанные ребра, и больной мог только простонать в ответ - на стон же прибежала Марджолайн, схватила кошку за шкирку и вытащила за дверь. Так они с тех пор и ждут - одна все пытается найти себе занятие, другая бесконечно что-то варит, нарезает, мешает, снова варит, и так до ночи, пока не придет время расстилать хозяйские шкуры перед печью и забываться сном. Единственная кровать была занята.

Так кем же? Мардж представляла, как после будет рассказывать Саркиту эту историю ворчливо и недовольно, но на деле она чувствовала к виновнику торжества только какое-то врачебное беспокойство и жалость. Непривычно.

Тогда сделалась ужасная вьюга. Стихла она лишь пару часов назад, но уже в тот день нанесла снега по колено. Марджолайн, предусмотрительно покрывшая голову плотным шерстяным платком и укутавшаяся в старый овчинный кафтан, пробиралась сквозь побелевший лес к маленькому озерцу. Зачем? О, она точно предпочла бы оказаться по меньшей мере в близлежавшей деревне, но Пожиратель дал ей максимально четкие указания: найти вполне конкретную траву у вполне конкретного водоема, и как можно скорее. Девушка понятия не имела, зачем ему вдруг понадобилась эта "M. trifoliata", которую едва ли удалось отыскать хотя бы в алхимическом справочнике, но отказать не могла. Знала только, что растение это ядовито и волшебно, отчего не увядает даже зимой.

Демон не врал: загадочная Трифолиата и правда росла там, но озеро оказалось не таким, какое Марджолайн себе представляла. Ледяные воды россыпью прудов самого разного размера простилались на полкилометра, сужаясь, перетекая друг в друга, обрываясь и путая странницу. И, что более важно: сугробы скрывали от глаз вообще все, что осталось осенью догнивать на промерзшей земле. Ни цветочка тебе, ни травинки - Мардж вообще едва видела, что у нее под носом.

Она с час слонялась на морозе, пытаясь откопать хоть что-то, пока ее поиски не прервал крик. Короткий. Болезененный. Гримм обернулась на звук, эхом разносившийся среди деревьев, и замерла. Колдунья сразу догадалась, в чем дело: местные жители, которых она повстречала по дороге, предупреждали о поселившемся в лесу демоне, сожравшем уже нескольких дровосеков и деревенскую охотницу. Марджолайн ощутила его присутствие еще задолго до первых перелесков, но Саркиту на него было плевать, а, значит, и ей тоже. Она людям не помощница; она - такое же чудовище, с этим уже ничего не поделать. Думать об этом совершенно не хотелось, и травница игнорировала близость Тени, как делала это когда-то раньше.

Ей хотелось, чтобы ей и правда было все равно. Какой смысл помогать, если она сама отнимает жизни у невинных душ? Разве это не лицемерно? Или лицемерно оправдывать так свою нерешительность? Марджолайн гнала эти мысли, старалась не обращать внимание на мелькавшие в голове воспоминания об изуродованных трупах, какие дети Тени оставляют от своих жертв - если вовсе оставляют. И тут - еще один крик, уже сломленный и протяжный; голос тот же. Ноги уже несут ее навстречу, сама она еще этого не осознает, пока не добирается до покрытых изморозью зарослей тростника: она раздвигает их настолько бесшумно, насколько могут позволить дрожащие от холода руки, и видит... их. Природный враг всего человеческого, тот самый демон, выбрался из-под толстого слоя озерного льда (об этом говорила широкая неровная прорубь) и отчаянно сражался с кем-то, облаченным в металлические доспехи. Людскую фигуру она видела смутно, гораздо лучше ей открылось монструозное создание - туша его состояла из раздутых утопленных тел, видимо, тех самых селян. Посиневшие сплетения рук, искаженных, полных муки лиц, чьих-то полных груди и живота, сломанных ног нависали над незнакомцем, соединяясь у массивной шеи в трехликую голову с пустыми глазницами. Из каждого рта вываливались сгнившие черные языки, покрытые укусами собственных же зубов. Демон был силен - Мардж заметила, как от удара его уродливых конечностей легко прогнулась пластина нагрудника, и рыцарь отлетел на несколько метров назад. Демон взревел; мужчина не поднимался.

Она знала - либо сейчас, либо уже никогда. Его будущее зависело от нее, и Марджолайн стало жутко тяжело. Она не хотела большей крови на своих руках. Ведьма закрыла глаза, пару раз сжала и разжала кулаки, - для концентрации, - и вот, она уже - он, смотрит на обессилевшего рыцаря множеством очей, выпиравших из демонической туши. Гримм чувствует отчаяние своего медиума, раздирающую изнутри тоску, даже страх перед человеком, но ей не жаль его - сентиментальность была непозволительной роскошью, когда на кону стояла жизнь.

- Убирайся! - кричит она внутри бессознательной, безмолвной души. Мардж зла, она рычит на пустой разум. - Тебе нечего тут делать, хватит, иначе тебе будет намного больнее.

Марджолайн давит на него - незаметно, сугубо эмоционально, чистой яростью и отвращением. Существо пятится назад, не понимая, как чужой голос оказался в его голове. - В воду! И не смей вылезать, пока не сдохнешь, - оно закрывает руками голову, воет, скулит, но подчиняется. Его животный ужас не трогает захватчицу, и голос ее не дрогнул.

Когда демон исчезает на дне, Марджолайн размыкает веки и бежит к раненому с противоположного берега. Обогнув озеро, она склоняется к незнакомцу и снимает с него шлем - мужчина что-то мычит на грани с обмороком, чего-то просит. Она спрашивает, может ли он встать; тот пытается подняться, но ноги едва держат его вместе с тяжелой броней, и ведьма подставляет ему плечо. Рыцарь говорит о коне, оставшемся на опушке, и они направляются к нему.

***

В деревню они въехали с шумом, галопом. Прохожие столпились вокруг, стали спрашивать - Мардж рассказала о битве с демоном, о том, что его можно впредь не бояться, но сразившему его храбрецу нужна помощь. Их привели в избу одной из семей, уложили героя на кровать, сняли доспех - из его ребер сочилась густая горячая кровь. Колдунье позволили заняться лекарствами на кухне, пока оставшаяся с ними семейная пара пыталась сбить жар рыцаря - у него началась лихорадка, его знобило.

***

Так Марджолайн и лечит его до сих пор. Каждый день она перевязывала его, хотела накормить - не получалось. За все это время она смогла узнать от него лишь имя да орден, на большее Артур еще не был способен.

Девушка скептически смотрит на наваристую похлебку в котелке. Вздыхает, не особо надеясь, что подопечный станет есть ее варево - она вообще не надеется, что он выживет, или не хочет надеяться, чтобы, в случае худшего исхода, не удивляться. Однако, какие бы сомнения ее ни терзали, предложить пищу она должна, а потому Мардж закатывает рукава льняной рубашки и снимает котел с печи, наливает порцию в деревянную миску и кладет в нее ложку. Предварительно отперев дверь в комнату пациента (эта дряная кошка сразу же проскользнула внутрь!), она аккуратно, так, чтобы ничего не пролить, входит в помещение. Гримм, чувствуя, что долго ее трясущиеся ладони с ношей не справятся, торопливо подходит к стоящему у койки столику и ставит суп на него.

- Артур, вы спите? - Мардж выпихивает кошку обратно на кухню, а сама возвращается и садится на край кровати. Слегка трясет больного за плечо. - Вам надо поесть, слышите?

Отредактировано Marjoline Grimm (2018-03-01 02:36:43)

Поделиться32018-03-03 02:33:04

Автор: Arthur Condracat
Гость

С тех пор, как сообщения о нападениях демонов начали поступать даже с самых дальних окраин королевства, пришлось начать шевелиться даже Ордену Арклана. От демонов не отделаешься взятками и громким именем, и царским бездельникам пришлось срочно искать в себе мужество, которого у слишком многих, к сожалению, отродясь не было. По сравнению с этой удручающей ситуацией у Артура скорее просто стало больше работы - годы сформировали у него привычку относиться к уничтожению очередного отродья тьмы как к утру понедельника. И ему было страшно представлять, что творится в окрестностях - неважно, ближних или дальних, если демоны начали нападать даже на крупные города - пока он до них не добрался.
Покидая столицу, он не испытывал большого беспокойства - в городе были расположены одновременно Церковь, филиалы Башни и Деорсы и штаб Арклана, даже если произойдет еще один прорыв, как в начале месяца - его усмирят. Он тогда две недели принимал участие в патрулях районов, ставших опасными, и помог поймать несколько одержимых, но вспышка демонического влияния осталась единичной, несмотря на то, что несколько человек непоправимо сошли с ума, и не всех из них поймали. Демона тоже схватить не удалось, как слышал Артур, но тот и сам, похоже, решил не злоупотреблять людским гостеприимством.
После этого ему пришлось в составе патруля вместе с двумя магами из Деорсы отправиться в Заречье на зачистку очередного обнаруженного демона. Не сказать, что рыцари и колдуны прекрасно ладили в пути, но перед лицом такой угрозы приходилось забыть о распрях хотя бы на время. (Всего полдня в хорошем темпе - можно потерпеть, что все старательно и делали.) Именно после этого Артур и принял решение в одиночку продвинуться дальше на север, несмотря на то, что остальной отряд возвращался обратно в столицу.
Как оказалось, чем дальше в глушь - тем хуже все становилось, как он и предполагал. Здесь пресечь развитие демонического влияния часто было некому, и если демон оказывался опаснее толпы крестьян с вилами и факелами - влияние Тени начинало возрастать в геометрической прогрессии, как и человеческие жертвы.
Впрочем, не везде все было так плохо. По опыту Артура, чем ближе к границам, тем суровее и закаленнее становились люди. Однажды селяне из крупного поселка под Валбери показали ему оригинальный способ охоты на заведшегося недавно в окрестностях демона-упыря. Тот становился плотским только после того, как насыщался кровью и плотью жертвы, постепенно поглощая ее целиком, до этого же обычное оружие не могло причинить ему вреда.
Вечером крестьяне вывели в поле быка и связали его так, что животное не могло шевельнуться - всего его опутали веревками, а поверх перетянули парой цепей, прибив их концы кольями к земле. Вокруг сметали несколько небольших стогов сена, после чего все разошлись по домам. Когда ближе к утру крестьяне вместе с Артуром собрались на том же месте снова и подожгли сено, все увидели упыря - тот, почти полностью поглотив быка и уже забравшись под его шкуру, оказался на привязи и заметался, когда его окружили огонь и свет. Он был чудовищно силен, и колья уже начали вылезать из земли, когда Артур ударил его подожженным мечом - и демон лопнул, как пиявка, обдав все вокруг высосанной кровью.
Это было летом.

Когда он вступил на первую перемычку между двумя замерзшими озерцами, по мечу скользнули языки пламени, постепенно обнимая прямое лезвие от кончика до рукояти. Во льду берегов виднелись продолговатые замерзшие следы, но было сложно понять, оставлял ли их демон, выбирающийся на охоту, или его жертвы сами шли к нему в морозную глубину. Если тот обладает даром голоса или умеет другим способом влиять на разум, придется туго, но отступать было поздно.
Отступление в его жизни вообще было непозволительной роскошью.
Пожалуй, именно эта последняя отчаянная решимость и сыграла с ним злую шутку в итоге, приведя к проигрышу в бою. Демон, поглотив уже несколько человек, оказался гораздо сильнее, чем можно было рассчитывать - не иначе как Тень не обделила крохами мощи каждое свое детище в этом мире, как и боялись в Деор. Родившаяся из льда и снега тварь боялась огня, но прекрасно держала дистанцию, несмотря на свои внушительные габариты, и единственный пропущенный удар быстро ставит точку в долгой, изматывающей дуэли, сломав Кондракату не только нагрудник, но и, судя по разорвавшей правую половину торса боли, несколько ребер.
Несмотря на то, что отлетевший в снег меч с шипением гаснет, Артур все еще пытается привстать и дотянуться до него, когда демон победно ревет. Получается немногое - из-за боли собственная броня вдавливает его в обледеневший берег так, будто целиком отлита из свинца. Он смотрит прямо в уродливую морду чудовища и думает, что если сейчас не пересилит себя и не дотянется до меча - по крайней мере сможет устроить демону хорошую изжогу на прощание.
В конце концов, смерть - судьба всех воинов.
Но после этого что-то идет не так - и вместо того, чтобы добить его, демон ныряет обратно в свое ледяное логово. Он выглядит если и не смущенным, то уж оконфуженным - точно, но Артур этого уже не видит. Кажется, его одновременно постигает чуть запоздавший шок из-за переломанных ребер и начинает тошнить из-за отбитого нутра.
Того, что он говорит нежданной помощнице, Кондракат тоже уже не помнит.

В первый раз он очнулся ночью, всего через несколько часов после окончания дуэли - кожа ощущает не жесткие дружеские объятия поддоспешника, а одеяло из хорошо выделанной овчины. Его лихорадит, и попытка повернуть голову на звук треска огня и какой-то металлический звон неподалеку кончается полнейшим провалом - когда Артур пытается приоткрыть глаза и двинуть головой, картинка в глазах начинает метаться, будто пристегнутая к резинке, и ему становится настолько плохо, что сознание спасительно гаснет само.
Очнувшись во второй раз, он долго лежит с закрытыми глазами. Сложно понять, сколько времени он уже лежит вот так, но Артур благоразумно не делает попыток пошевелиться снова, когда с трудом вспоминает, чем это кончилось в прошлый раз. Все тело сковывает ватная слабость. А ведь еще лет пять назад все заживало как на собаке... да.
- Артур, вы спите?
Его трясут за плечо - слегка, но он все равно пропускает вторую часть реплики, ожидая нового приступа непонятно с чего взявшейся дурноты. Когда его не следует, он осторожно приоткрывает глаза, чувствуя себя ребенком, притворяющимся спящим.
- Не сплю, - голос охрип (так сколько он уже лежит?), но это, тем не менее, не мешает ответить правду. Хотя ему требуется приложить некоторые усилия для того, чтобы расплывающиеся перед глазами пятна сложились в убранство крестьянского дома и сидящую рядом невысокую девушку.

Поделиться42018-03-05 00:58:52

Автор: Marjoline Grimm
Гость

Живой. На мгновение Марджолайн даже испугалась - может, он и не дышит уже вовсе, но туманные голубые глаза все же показались из-за занавеса, наверное, мучительно тяжелых век, и смотрели прямо на нее. Нетрудно было догадаться, что видел Артур все весьма смутно: зрачки его с трудом фокусировались на чем-то конкретном, растерянно вникая в интерьер дома.

- Хорошо, что не спите, - ведьма облегченно выдыхает, потирает пальцами у виска, всячески стараясь демонстрировать какую-то ворчливую, сугубо профессиональную заботу, выглядеть строгой; хотя и сама не знает, зачем ей эта роль. С малознакомыми людьми так проще - искренними чувствами можно смутить и смутиться этому самой, жалеть, но отстраненной скряге все нипочем. Рыцаря было по-человечески жалко с этой его почти детской растерянностью, с болезным (сейчас - даже более нездоровым, чем у Мардж) цветом кожи, напряженным изгибом бровей... но Гримм ничего не знала об Артуре. Зато знала по себе, что излишняя опека может вызывать раздражение и стыд. - Раз уж так, думаю, мы оба согласны, что есть вам надо.

Не дожидаясь больше его ответа, девушка чуть наклоняется к столу, берет миску, - уже слегка остывшую. Снова смотрит на мужчину - свет хрупкого огарка свечи отбрасывал на его широкие скулы глубокие тени, делая лицо почти мученическим. Наверное, дома, в Аварине, его ждут товарищи-арклановцы, семья - и эта мысль вызывает у колдуньи то ли гордость за свое вмешательство, то ли страх. Очнуться-то он очнулся, но знахарь из Марджолайн, по правде говоря, до сих пор был так себе, и она уже подумывала передать Артура более опытному врачевателю, да только ближайший был милях в семи от этой деревушки. Здешнего тоже сожрал демон, тот самый утопленник.

- Постарайтесь съесть как можно больше и двигайтесь, наоборот, поменьше, - свободной рукой она расстилает под подбородком Артура платок, чтобы не испачкать ни его, ни позаимствованную кровать. Миску кладет на колени, потом зачерпывает ложкой немного супа и, удерживая второй ладонью дрожащее запястье (в обращении с маленькими предметами тремор Мардж становился особенно заметным), подносит ее к губам подопечного. Тот покорно принимает пищу, даже, кажется, почти жадно жует отварное мясо - несколько дней без единой крошки во рту явно давали о себе знать. Не торопя и никак не комментируя, она вспоминала, как в Деорсе ее кормили горничные - порой Марджолайн, точно сейчас ее пациент, не могла и сесть в собственной постели, и прислуга относилась к ее немощности терпеливо. Нет, скорее механически, как к привычному порядку вещей; если бы не это, девушку бы, пожалуй, смутил такой уход за взрослым человеком, но теперь она видела в этом процессе простую необходимость.

Артур держался молодцом - всю похлебку, конечно, он принять не смог, - желудок уже успел отвыкнуть от подобных порций, - но съел больше половины. "С голоду и не такое сожрешь," - грубо отмечает про себя Гримм, хоть и знает, что лучших угощений аристократическому гостю предоставить не может как минимум из-за ограниченности финансов. Закончили они с этим очень поздним завтраком немногим больше, чем за полчаса, и к той поре совсем стемнело - в почерневшей комнате убранство освещали только тот самый огарок да луна, мирным ледяным светом просачивавшаяся сквозь зашторенное окно.

Марджолайн дотрагивается тыльной стороной ладони до лба рыцаря - сухого и, разумеется, все еще горячего. Не стоило даже надеяться, что жар спадет так легко - как бы это все не переросло в пневмонию или еще какую дрянь... хотя ни кашля, ни воспаления в горле у больного не было. И слава Аэну, что не было - кашля его переломанные ребра точно бы не выдержали.
- Я давала вам отвар из... - она понимает, что названия трав только спутают лихорадочного слушателя. - В общем, жаропонижающий, но, сами видите, вам не помогает. Придется сбивать вам температуру более примитивными методами, - девушка поднимается, отряхивает длинный подол юбки и направляется к окну, прихватив с собой подсвечник с дрожащим алым огоньком. У окна же - табуретка с высоким глиняным кувшином, оставленным еще несколько дней назад, когда Артур только прибыл на попечение колдунье. Мардж прижимает сосуд к груди и неуверенно шагает через темноту обратно к кровати.
- Думаю, спирт поможет, - потому что уже более-менее помогал. Она ставит кувшин со спиртом на тот же столик и смачивает в нем чистую тряпку, плотно отжимает и поворачивается к Артуру, надеясь, что он знает дальнейший порядок действий. - Помните, не делайте резких движений. Если что, я помогу вам.

Тема закрыта

Страница: 1

Fables of Ainhoa

Меню навигации

Пользовательские ссылки