Он тут, точно тут!

Гата не могла соврать - не стала бы. Радке казалось, что в таком возрасте уже даже не шутят, значит, всё правда - сейчас она добежит до праздника, и там, конечно, со всех сторон окруженный вниманием, будет ждать он. Страха быть непризнанной у девочки не было и в помине; даже если Завид забыл ее за эти долгие двенадцать лун, Ада обязательно, непременно напомнит ему о себе и постарается запомниться раз и навсегда. О нем же она помнила всё - его белые, точно молоко, волосы, его едкие усмешки и печальное выражение глаз, когда что-то в нем как бы... переклинивало. Схлоповалось. Разрывалось? Маленькая альранка всё детство силилась понять, что же означал этот его отстраненный взгляд - неужели одиночество, неужели злость? Но как же можно быть одиноким, когда у тебя настолько большая семья? Так Радка и не смогла осознать, почему Завид вообще покинул родную обитель. Не то чтобы она стала к нему приставать с таким при встрече, - философские беседы ни разу не были ее сильной стороной, - но добровольный уход одного из братьев из, казалось бы, рая, коробил охотницу весь год. Иногда, встречая в лесу волков или вдыхая белесый утренний туман, она вспоминала его, и от мыслей о нем ей становилось так непривычно и непонятно, что она пугалась. Одна только концепция ухода в мир, бескрайний и незнакомый, вызывала неприятное желание скрыться еще глубже от людей - в какую-нибудь теплую нору или пещеру, только бы быть в безопасности.

Больше всего Радка боялась, что он не вернется. Потому что он был любим ей и любим всеми в Карне, и, если бы он не вернулся, это бы значило, что там, за плотной лесной оградой, есть нечто лучшее. Нечто более достойное его жизни. А вдруг за ним последуют остальные? Вдруг от их маленького анклава абсолютного счастья не останется ничего, кроме пыли и заросших лугов? Может, она останется совсем одна? Радка искренне верила этим детским страхам, а потому, когда на ум приходил Завид, она всякий раз молилась Судьбе о нем и его благополучии. А еще о том, чтобы человеческий мир ему точно-точно не понравился - пусть ему будет там так скучно, что он точно возвратится!

Но теперь невзгоды миновали, ведь Судьба всегда любила Аду; Завид дома, люди - без сомнения скучные, и впредь всё точно встанет на свои места. За все четырнадцать лет своей жизни девочка еще не встречала ни одного иного случая ухода из Семьи, и надеялась, что не встретит и впредь.

Огромное поле заливалось алым светом угасающего солнца и распаляющихся огней; в зарослях высокой травы тихонько стрекотали сверчки. Любые звуки природы заглушались задорной музыкой - вокруг двух огромных кострищ водили хороводы, а чуть поодаль плясали музыканты с гуслями, флейтами, лютнями и жутко разномастными голосами. Все песни этим вечером посвящены Завиду и великим героям, с которым его сравнивали - со скитавшимся по Эноа мудрым ястребом, обредшим свое пристанище в Карне, с легендарным медведем, силою и отвагой превосходившим любого из современников и еще чуть ли не с десятком фольклорных персонажей. Интересно, Завиду нравится?

"Привет!", "Здравствуй, милая!" - Ада, чуть пританцовывая, здоровается со всеми, подходит к молитвеннику у костра, еще раз благодарит таинственное божество за правильное стечение обстоятельств. Покончив с богослужениями, альранка решает и саму себя немножко наградить - за терпеливое ожидание! Повсюду были расставлены увесистые корзины с только-только собранными фруктами и овощами, с орехами и ягодами, а рядышком - кувшины с мягким вином и медовухой. Заметно повеселев, Радка отхлебнула немного сладкого нектара - так, чтобы насладиться поразительно сладким вкусом, но точно не в той мере, чтобы хоть сколько-нибудь опьянеть, - прихватила пару персиков и принялась выискивать в толпе своего хищного братца. Задумчиво жуя, она ждет, ждет... а, вот же он!

Ей хочется его немножко напугать, расшевелить - и она пробирается через многочисленных друзей и знакомых к нему, но заходит дальше, прячась в пышной листве дикого орешника прямо за спиной Завида. Она старается быть максимально бесшумной, как если бы выслеживала добычу, чуть пригинается к земле, готовится и - бам! - прыгает прямо на плечи юноши. Кое-как удерживая равновесие на нем, она всем корпусом наклоняется вперед, так, чтобы видеть его лицо, и кладет на его голову ярко-рыжий венок из бархатцев, одолженный у одной из подружек на празднике.

- А вот Гата мне сказала, что ты вырос! - Радка рассмеялась, вспоминая, как проделывала с Завидом тот же фокус еще когда они прежде охотились вместе (была как-то неделя, в течение которой Ада набрасывалась на него буквально ежедневно, чтобы показать старшему свою скрытность) и он будто совсем и не изменился с той поры. Возможно, Гата имела в виду какой-то другой, не физический рост, но девочке это было невдомек. - Но ты ж всё такой же!

Одно нечаянное движение - и они оба плюхнутся на землю, прямо под ноги окружившей Завида ребятне и старым знакомым. Наверное, она прервала их разговор. Но кого это волнует?

[AVA]http://s4.uploads.ru/jwEC7.png[/AVA]

Отредактировано Radka (2018-04-08 05:23:27)