"Божий любимчик" торчал у причала, покачиваясь на волнах. Вовсю шла разгрузка, представитель гильдии Торговцев бродил из стороны в сторону, следя за тем, как его подчинённые переносят бочки из трюма. Бочки, казалось, содержат яблоки.
— Ну что ж вы как черепахи?! Давайте быстрее двигайтесь, а то в следующий раз в этих бочках вас по частям повезут... Ты что делаешь?!
Это уже относилось к рабочему, который катил бочку, ленясь нести её в руках.
— Ты даже в страшном сне не представишь то, что я с тобой сделаю, если хоть одна бочка упадёт в воду! Ты хоть догадываешься, какой ценный в них товар?!

Димка догадывался, какой ценный в них товар. Две тонны сушёной и спресованной островной травы по заказу гильдии для другой гильдии, чтобы потом третья гильдия получила, обратившись к четвертой. Хоть волчонок и родился дураком, но умнел прямо на глазах, и оттого понимал, что всё это дико незаконно и если бы Рекн был не такой подмышкой королевства, то "Божьему любимчику" сделали бы буль-буль ещё при первых экспедициях. Всё-таки не зря раз в год представитель гильдии, ведущий тесную дружбу с местными управленцами, устраивал праздники для хозяев порта и представителей таможни. Бочки даже не проверяли. Однако почему-то торопились. Создавалось впечатление, что и в гильдии Торговцев не то чтобы все знали про эту поставку.

— Ну и долго вы ещё будете корячиться? — никак не мог угомониться торговец. — Я за что вам плачу, а?!

Димка вздохнул, свесился с борта вниз головой, махнул ушами.
— Чего вы орете? — недовольно сказал он. — Тут вообще-то люди спят.
Он кивнул на пьяницу, валяющегося неподалеку и храпящего на весь Рекн.
— От того, что вы на них орете, они лучше работать не станут, — добавил Димка и съехал по швартовому канату на берег.
Спрыгнул, выпрямился, присмотрелся. Покивал чему-то и задумчиво произнёс:
— Ну ясно. Ясно всё. Понятно прекрасно и, стало быть, отчётливо. Вот что надо сделать. Объясните подчиненным принятую вами систему вознаграждений. Произвольность в поощрениях и награждениях ведет к цинизму, а не к росту мотивации. Основными же мотиваторами являются высокая оценка результатов труда, этичное поведение коллег и руководства и интересные задачи. Вы ведете себя неэтично, оцениваете результаты их труда явно очень низко, а об интересности их работы вы сами можете судить, если спустите с корабля хоть одну бочку своими силами.
Мальчик широко улыбнулся.
— Я планирую открыть тренинги личностного роста и курсы управления персоналом. Записаться можно на корабле.

Длинная насыщенная почтисовершеннолетнечетырнадцатилетняя, вотвотбезпятилетвосемнадцатилетняя жизнь научила Димку определенному недоверию к миру. Однако она так и не смогла сделать из него человека степенного, умного, блистательного и, главное, прочного и не витающего в облаках. Несмотря на все старания судьбы, из морского волка, мсье Дюмона, так и не удалось выбить врожденного любопытства и умения радоваться мелочам. Второе качество нередко очень сильно помогало сохранить необходимое настроение после того, как первое снова и снова приводило юного волка далеко не туда, где он мечтал бы оказаться.

Вот и сейчас — и что ему не сиделось в каюте? Или почему в карты не игралось с эльфами на палубе? Или почему бы не прогуляться бы по городу, чинно, благородно и как заправскому моряку, слега враскоряку и со шляпой набекрень? Зачем, почему судьба потащила мальчишку трещать языком с грузчиками и торговцем около здания центрального портового склада?

И зачем в этот момент на них вышел невысокий двухвостый кот в шляпе?

— ...и, в общем, я ему говорю, — рассказывал тем временем Димка работникам историю о рынке и паладине; работа стала, кто сел на бочки, кто закурил. — А вот, говорю, твоя шляпа! И арбуз такой ш-шу-ух! и по всему рынку! Я ему такой — "Не щёлкай забралом!" и побежал... И... И всё, и я побежал, дяденьки! Увидимся!

Навострив уши и взмахнув хвостом, Димка побежал навстречу интересному. Когда ещё такое увидишь?
Знал бы он, чем всё это кончится, то бежал бы в сторону совершенно обратную.

Хотя, кого мы обманываем? Бежал волчонок бы туда же, только вдвое быстрее.

— Я бы не касался этого купца и десятиметровой палкой, — заметил Димка, оказавшись рядом с котом.

Такими глупостями, как приветствие и дежурные разговоры о погоде он себя редко утруждал. Он набрал воздуха в грудь, да побольше и начал приличествующую моменту лекцию.  По его мнению, конечно, которое некоторые участники ситуации разделяли не вполне.

— В тыща семидесятом году однажды до состояния пузыря раздулся личный парикмахер Его Величества Тютика Первого по прозвищу Лысый Король... ну то есть, как раз прозвище у него и появилось после этого случая. Парикмахеру, разумеется, грозила неминуемая виселица и за навсегда испорченный королевский череп, и за то, что раздуваться до такого размера он, не будучи дворянином, не имел права. Но его не смогли поймать, и ветром несчастного унесло в море. Говорят, он прижился на каких-то тропических островах и стал пиратом. А Лысый Король от отчаяния завоевал весь континент,  естественным способом решив заместить собственное позорное прозвище. Не помогло. Даже эльфы его прозвали Elealifarialletitathakkallo, что переводится как "Лысый завоеватель". Ну, я имею в виду, что у них нет слова "лысый", откуда оно у них, как может получиться лысый эльф, это же бред, правда? Дословно это переводится как "выжженная трава", то есть чисто метафорически по-эльфийски он...

— Да поможет мне кто-нибудь, о боги?! — взревел летучий торговец.
— Я как раз к сути, дядь летучий! — заверил волчонок, прижав ушки. — Как раз же к самой мякотке, к самому что ни на есть сокровенному, не побоюсь этого слова, ореху мудрости, что нам...
— Десять плетей, вот только спущусь!!!
— Короче! — Димка был сама серьёзность. — Вам надо три дня поститься и молиться богу Киа, чьи истины призывают нас избавиться от оценочных суждений и вырваться из юдоли. Тогда...

Пузырь поравнялся со складом. Вдруг внутри мальчика что-то ёкнуло — как-то всё это очень ладно складывалось в очень нехорошую картину. Он замолчал и встревоженно взглянул на двухвостого кота. Интуиция, которой волчонок-сирота привык доверять, подсказывала Димке — сейчас, с этого самого дня все они перестанут быть прежними.

— Дядь кот, — прошептал он одними губами. — Вот не... не надо!

Отредактировано Deemqa Dumont (2018-03-19 01:15:04)

— Я-то? — волчонок сунул руки в карманы, беззаботно взмахнув хвостом. — Я Дмитрий Андрэ де Пюрэ Франсуа фон Дюмон, джентльмен улиц, угасающая надежда альранского вида и герцог просторов морских, Третий своего имени. Но друзья зовут меня Димка.

Мальчик, друзья которого зовут его Димкой, бросил быстрый взгляд на судно. На палубе, разумеется, уже столпились все свободные матросы из команды, не желая пропускать такую-то потеху. Капитан поднялся на мостик и, судя по его взгляду, он присутствовал свидетелем разворачивающихся событий с самого начала. Именно потому свежеоткрытая бутылка рома в его руках была закупорена пробкой назад, — от греха подальше. Силищей боги капитана не обидели.

Димка, несмотря на внешнюю беззаботность, понял, что ситуация накаляется и начинает потихоньку выходить из-под контроля. Нужно было уходить на корабль и смотреть представление с лучших мест, но теперь было поздно. Уйти никто не даст, а дело идёт к грандиозной драке. Дядя кот-то, поди, сейчас колданёт так, что половина Рекна под воду уйдёт, а Димка-то, Димка что может? Не, — решил он, — не наши методы. Мальчик взобрался на стоящую неподалеку бочку, очень удачно находившуюся позади. Отсюда и видно было лучше и проще стартовать, если что.

— А вас-то, дядь кот, я знаю, — с бочки сообщил он и повернулся к купцу. — А вы не в курсе? Это ж Фернандо Мария Эль Генрих-Пьезо, знаменитый маг, кудесник и любимец графа, преподаватель геометрии и профессор малифицистики, я его узнал... нет, вы серьезно не слышали, что он приехал в город? Эх вы...

Димка сделал как можно более серьезную рожицу и понизил голос.

— Тут же бойня начнется, если волшебник такого уровня будет драться. Граф в гневе, опять же, неприятности у совета, кровавая баня, похорона, стража, суды, тяжбы, тюрьмы, смещение континентов, кипящее море... оно кому-то надо?

Уверенный, что не надо никому, мальчик всё же, оставаясь внешне спокойным и расслабленным, четко держал в поле зрения все происходящее, чтобы при необходимости тут же делать ноги назад на корабль.

Как и предполагалось, поднимать шум купец не спешил. Если кто и забыл, что груз в бочках был совершенно незаконным, то только не он, — в гильдии Торговцев таких забывчивых обычно отправляли искать себе работу попроще. Например, улицы мести или стоять на паперти, жалобно на шести языках умоляя подать на пропитание. И ради слегка уязвлённой гордости, которой у торговца должно быть ровно столько, чтобы уметь торговаться, — чай, не благородный рыцарь без страха, упрёка и медяков, — срывать контракт он, конечно, не собирался. Ни себе, ни другим. Начистить уши альранам — это одно, а вот поднять крик там, где крика должно быть как можно меньше — совсем другое.

Димка, навострив уши и сунув руки в карманы, наблюдал, как всё потихоньку возвращается в привычное русло. Приказчики орали, рабочие кряхтели, корабли скрипели на волнах, чайки не спеша летали туда-сюда. Запах моря, рыбы, смолы, намокшей кожи и рома в равных пропорциях да стук тяжелых рабочих ботинок по каменной пристани. Эпизод был исчерпан, хоть вечером за кружкой пенного о нём не раз вспомнят, — кто, веселясь, в компании, а кто в одиночестве, скрипя зубами со злости. А кто, как Димка, просто прибавит его к списку морских небылиц, которые всегда слушаются внимательно и с интересом, но в которые никто ни секунды не верит. Что, впрочем, никак не умаляет ни интерес к истории, ни авторитета рассказчика.

Но неожиданно оказалось, что всё не так-то просто и дядя кот, натворив делов и уже собравшийся уходить, никуда отсюда не ушёл, а очень даже заострил внимание на "Божьем любимчике". Димка схватился за уши. Полученный пять минут назад опыт подсказывал — двухвостый альран в шляпе взглядом может натворить делов.

— Дядь Фернандо, — сказал он, слезая с бочки и поближе подойдя к коту. — Ты это, кораблик-то не пузырь и не превращай его в енотика там, я не знаю. Это мой домик и там мои друзья, ну.

Подумав, если вообще это слово было хоть когда-нибудь применимо к мсье Дюмону, волчонок положил лапку на плечо коту и приветливо улыбнулся.

Сквозь улыбку, впрочем, проступала некая тревога.